На прогулку идём?

С таким вопросом в больничную палату зашёл мой земляк из Алексина. Андрей являлся в нашей компании самым зрячим, отслойка сетчатки была у него только на одном глазу. Правда повторная. До этого, после первой операции он прожил шесть лет, но потом его упрекнули, что очень уж долго бережётся. И он ухватился за тяжёлый двигатель, пытаясь его поднять с другим работником. А вечером этот глаз опять перестал видеть.

– Идём! — сразу же согласился я и поинтересовался, кто ещё с нами. Оказалось, что согласились ещё два парня, которые входили в нашу разговорчивую кампанию. Гулять мы до этого ни разу не ходили, но периодически собирались у кого-нибудь в палате и травили анекдоты. Иногда пили вместе чай, коротая время до выписки из больницы.

Палат в нашем отделении было несколько, половина из них женские, половина — мужские. Большинство лежали на своих кроватях, переговариваясь с ближайшим соседом, но чаще всего лежали молча, свыкаясь с навалившимися напастями, пытаясь с ними смириться, втайне надеясь на чудо.

Мой земляк нашёл меня сразу после заселения и теперь заходил в нашу палату каждый раз с какой-то идеей. Земляки попадались очень редко, хотя лечились тут тогда с половины бывшего Союза. Я набросил на всякий случай куртку от спортивного костюма, положил руку на плечо земляка и мы, захватив ещё двоих, пошли к лифту. Спустились, прогулялись вокруг первого корпуса, в котором жили.

Погода действительно стояла хорошая, пройтись по свежему воздуху было приятно. К тому же размяться после круглосуточного лежания на кроватях после операции было самое то. В зависимости от того, какая была сделана операция, лежать приходилось несколько дней либо лицом вниз, что было не очень просто, либо на спине, что тоже, ввиду полного запрета поворачиваться набок или вставать, очень выматывало. Но лежали, соблюдали все эти требования, тешась надеждой, что сняв повязку, глаз увидит белый свет как и прежде.

– Ну, вы, ребята, даёте! — таким возгласом встретил меня один из тех, с кем судьба свела в палате на этот раз. Голос был москвича Михаила, который лежал ещё до моего поселения. Когда я не поняв, в чём вообще проблема, переспросил его, то услышал в ответ следующее.
– До вас тут все лежали и только ныли, как им в жизни не повезло, как всё плохо, как больно и так далее. А вы смеётесь, анекдоты травите! На вас глядя можно подумать, что вы тут просто отдыхаете.

Михаил говорил возбуждённо, даже с некоторым возмущением.

– Вот вы гулять пошли. А как вы там ходили? Вы же в наших палатах самые слепые! — подытожил он оценку нашей кампании.
– Ну что значит как? У Андрея один глаз видит, а мы за него держась и ходили!

Михаил ещё долго не мог успокоиться, но теперь уже разговаривал с некоторым уважением к нашей неугомонности.

– Миш, ты не обижайся, но чего ради лежать и ныть? Это по-первости кажется, что всё, жизнь закончилась. Вон и Андрей говорил, что когда глаз перестал видеть, «слёзки капали».
– Ну у него хотя бы один глаз видит! — не унимался Михаил.

– И у меня врач обещала, что буду этим глазом видеть. Чего ради заранее киснуть?

Я сам вообще до этого сюда? в Москву, приезжал без сопровождающих. Просто запомнил путь от вокзала, все повороты, все ступеньки, переходы. Мне же с двумя пересадками на кольцевой приходилось добираться.

Обычно в первом же кабинете только ознакомятся с моими делами, выходили вместе со мной из кабинета с вопросом: «А где ваш сопровождающий?», — и никак не могли поверить, что один приезжаю.

А в последний раз я приехал, когда после вставки хрусталика сетчатка и на втором глазу стала отваливаться. Вернее то, что она отваливается, я уже только тут узнал. Пока обследовали, отвалилась окончательно.

В этот раз до автобуса еле добрёл, сетчатка то на обоих глазах отлетела. Автобус, метро, две пересадки, Курский вокзал. Добрёл на слух да на ощупь, ориентируясь по световым пятнам, которые чуть различала лежащая на дне глаза сетчатка,  до места, где должен коммерческий автобус останавливаться, по голосам сориентировался, у мужиков спросил, тут ли он будет. А дома меня уже встретили, подхватили.

С того раза для поездок в больницу пришлось старшую дочь с зятем напрягать.

Выписываясь, Михаил взял мой телефон, просил созваниваться с ним. Но не люблю я больничные знакомства. Пока в палате лежишь, беды общие, проблемы вместе решаем. А после выписки у каждого своя жизнь. Вспоминаю часто только весёлый смех Андрея и его оптимистичное: «да, слёзки капали!»


Читать далее: «Методом научного тыка»
http://www.proza.ru/2015/12/20/2358

Читать Разное, разнообразное сначала:
http://www.proza.ru/2015/10/16/1490