Последнее перемирие

    Редко кто видел короля беседующим о жизни с близкими коллегами — государственная работа оставляет мало времени на частную жизнь. Впрочем, те же проблемы были и у советника, и у судьи, и у архиепископа. Но нынче вечером, когда в королевстве и за его пределами ненадолго воцарился покой, у всех четверых выпала возможность уединиться в каморке дворца, отослать прислугу, наказав только адъютанту явиться в случае неотложных дел, и мирно заняться приготовлением ужина на очаге, благо никто походной жизни не забывал.

    — Помилуйте! — сказал советник. — Нас с судьёй именуют то старшими, то главными, то королевскими. И кому это в голову приходит? -

    — Это ведь наш королевский совет, куда избираются делегаты от сословий. Не все избранники отличаются мудростью. На уровне городского магистрата он ещё неплохо соображает, но это не значит, что он справится с должностью королевского делегата, — ответил король.

    — Может, стоит распустить делегатов, и не избирать больше? — спросил советник.

    — Среди избранных есть некоторое число действительно мудрых, — ради них и сохраняется избираемый совет, — сказал судья. — У юридического права нет рецепта, чтобы более никто никогда не совершал преступлений. Нет рецепта и против попадания идиотов в совет. -

    — О чём могут говорить кузнецы на досуге? — вопросил архиепископ. — Разве что о кузне… -

   Раздался дружный смех.

    — Я вот расскажу вам о давно минувших днях, когда вас ещё не было. Да и я тогда был молодым ратником, и ещё предстояло мне стать аббатом, и посвятить свою жизнь Богу, — продолжил архиепископ. — Тогда мы вели борьбу с соседним королём за спорные земли, что испокон веку считались нашими, но в результате войн и мятежей эти земли попали под власть соседа. Покойный отец Вашего Величества терпел это до времени, когда ко власти у соседа пришли будущие отрядники. И, в предчувствии будущего уничтожения, жители спорных земель подняли восстание. Прислать армию на помощь мы не могли — мы боролись с несколькими властителями, и сил разбить их всех у нас тогда не было. Мы могли лишь помочь оружием и ратниками, и так я оказался на спорных землях. Это ж ведь нынче о них никто не говорит, как о спорных… -

   Архиепископ помолчал, потом продолжил.

    — Тогда у нас было много людей, отрядников по своей сути. Они так же ненавидели озёрный люд. Хотя по ту сторону от границы отрядники считали всё наше королевстве озёрными людьми, и мечтали истребить. Потом король не стал присоединять спорные земли, и не стал вести войну — мы продолжали набирать силы. И заключили перемирие с соседом. На спорных землях проклинали перемирие, ибо отрядники продолжали проникать через границу, сея разрушения и смерть. И нашлись те, кто говорил, что всё погибло, что теперь королевство уничтожат, и что надо немедленно объявить войну и присоединить спорные земли.

   Мы сделали это, но через двадцать лет, когда накопили военную силу для сокрушения всех недругов. Об этих панических слухах нынче никто не вспоминают, но я-то их сам помню, на сторожевых вышках бывших спорных земель… -

   Рассказ старого архиепископа был окончен. Все разошлись по опочивальням. Но редко когда у них бывали спокойные ночи, и часто приходилось прерывать сон и принимать немедленные решения.