Пифиронц

«Пифиронц»
Пифиронц, был весьма суетливым и капризным демоном преисподней. В форме рептилии всего с одной зубастой головой и крыльями, нечесаный бородач, обладатель мерзейшего характера. Он отличился даже в мире теней, когда преследовал ангела летевшего с каким-то дедом в руках, за это и пострадал. Впав в такое яростное безумие, Пифиронц застрял в пещере, ведущей наверх. Позабыв, что отрастил тело, готовясь посещать мир людей, чтобы жрать их не дожидаясь прибытия в ад, а пряма на земле, дома в пастели, и в первую очередь лжецов и эгоистичных лицемеров, а теперь застрял раньше срока на пару столетий в узкой пещере. Ангел как бесплотный дух улетел, а Пифиронц остался. Сначала он решил что, будучи змеем, он быстро издохнет и демон из души полетит в ад домой, вырвавшись из бесполезного тела, но не тут то было, тело было голодным. Не в силах совладать с собой, Пифиронц выбрался наружу, отвращению не было предела, зелень и голубое небо, худшего он никогда не видел, но нечем было даже рыгать. Взлетев, Пифиронц рассмотрел людей, пашущих землю, траурную процессию, и венчание короля,  спикировав, слёту он принялся их глотать. Жрал их с телегами, покойниками и конями, пока утроба не перевесила, и Пифиронц не рухнул в палаты местного царя, где отсыпался, лапами вверх восемнадцать лет, а потом ушёл за город в ближайший оазис и валялся там, на лоне природы. Прошли триста два года и шесть дней, пока он не начал изредка просыпаться. Жители приводили девушку ежедневно и отдавали змею съедать. Тот прилетал, или приплывал, или выныривал из реки или озера, если не спал как обычно лапами вверх. С девушкой он долго беседовал и набирался мудрости, проникался к ней жалостью и в порыве вожделения и страсти съедал не в силах сдержаться от её красоты, мудрости и кротости и своего голода. Иногда девушку он путал с теми, кто её привёл, по этому с собой приводили пару коров и свиней, что пожирнее, если змей их глотал, то про девушку забывал, но не всегда. Было несколько случаев, что Пиферонц вспомнил про не съеденную девицу уже после того как она скончалась от старости, и успокоился только после того как ему принесли её череп, пролежавший в могиле уже двадцать семь лет.
Иногда в позе покойника, всеми лапами вверх, Пифиронц мечтал издохнуть, но дело это было не простым, ведь драконы живут почти вечно, много кушают и не могут в этом сдержатся, они мудры и бесстрашны, лишены жалости и сострадания, они мучимы зависимостями и привычками. Только и оставалось мечтать, как будто змей Пиферонц взял и ни с того ни с чего скончался, дал дуба, или вполз в домовину, может, просто помер или хотя бы приказал долго жить. Ещё змей любил любоваться на птиц в небе, слушать чтение научных и особо технических книг, книг философских и по тригонометрии и астрономии. Наизусть знал почти всё услышанное и прочитанное, и для всеобщего усвоения материала иногда внепланово употреблял учителя вместе с конём и книгами.
Иногда, змея призывали посланные смельчаки и пользовались его услугами, змей был наивен, и слыша о том, что караван иноземцев заберёт всех девушек и обречёт его на тоску и голод, змей улетал и отрывал головы всему приближающемуся вражескому войску, а потом несколько месяцев переваривал их черепа и ни разу не поднимался в воздух. А бывало, что просто съедал самих смельчаков и спал дальше, по этому смельчаков подбирали самых худых и болезненных, кожа и кости.
Очередной приступ меланхолии и ностальгии, длился у змея сто девять лет. Змий лежал лапами вверх в саду смоковниц и кипарисов, и грустил и вспоминал реку мёртвых. Река мертвецов, или Аид, где ушастое похожее на кенгуру существо в лодке отвозит умерших людей в ад. Дракон вспоминал, как было весело, отрывать этим псам уши, глотать людей целиком, а потом купаться в крови, рыгая и давясь их костями, блевать разлагающимися трупами и запихивать их в глотку обратно. О дивное время блаженств, когда твоя и мечта, и профессия – пожиратель людей, жри, терзай, души, наслаждайся! Гадить и рыгать учителями мудрости, жившими в тщеславии, терзать льстецов и лицемеров.
Пифиронц вспоминал, как сломал зуб, отгрызая башку девице, предавшей истинно любящего её человека, и как он подавился её костью, и червь, вылезший из её хребта, больно укусил его за губу. Девицу он по частям побросал в огонь, в котором живёт негасимый червь, да при этом и себе опалил усы и бороду, что зловонная вонища стояла клубами смрада. Бесы валялись от хохота! Дивное было время!
А, нынешняя обитель, скучна, что за интерес съедать каждый день всего одну худосочную девственницу. Змей вздохнул, ну почему так глупы люди, почему они мне всё время таскают девиц? Ну почему не сожрать мне ну, к примеру, пяток сисястых доярок типа жены горшечника? Люди глупы. Проку мне в невинных, тьфу, особах. Так змей и лежал в саду, взирая на ежедневно приводимых красавиц, лёгким прищуром, но однажды, почти уйдя в землю, вода затекла в его ноздри, подавившись змей взлетел в воздух и приказал, приводить девственниц ежедневно, а ещё певцов, чтецов и музыкантов, клоунов и жонглеров а ещё львов и слона из королевского зверинца, которых немедленно сожрал и потребовал ещё, шесть точно таких и кота.
В королевстве через восемнадцать лет, началось настоящее бедствие, мирно спящий столетие змей, требовал девушек и развлечений, ему пели стихиры, стучали бубнами и дудели в дудки, а дракон валялся обожравшийся и пьяный, окутанный дурманами опиума. Все тяжкие земные блудливые утехи, его только раззадоривали в аппетите, он жрал и жрал людей. Сословие царя было последним, но и ему пришлось признать, что по истечении тридцати кругов и двух родов, девственницу отдавать змею, ему. Дочь царя была единственной, и детей других королевской крови, не было.
На площади собрался народ, люди ждали, как царь выдаст принцессу змею, как все его подданные в своё время. Выбора у царя не было, бунт в случае его отказа разорил бы царство, не помогла бы и стража, ведь стражники тоже отдавали дочерей в своё время.
Принцесса была старой девой, девятнадцати лет, никто её не посватал, от вельможи до простолюдина, и теперь она в белом платье отправлялась на корм змею.
Пифиронц, привычно валялся лапами вверх, в своей обожательной позе, девять певцов надрывались в чтении Египетских манускриптов и парились на солнце, на цепи стоял слон в качестве ужина. Вдоль стояли четыре пустые бочки от пива.
Казалось, что дракон издох. Но не совсем, просто иногда он впадал в коматозное оцепенение и дрых, как правило, по неделе, другой. Все приведённые девственницы ждали трапезы, проснувшись, дракон их съедал и вырубался. Дракон устал в этом мире, всё надоело, опротивело, достало и отвратило, он был мудр, но чем-то обременён и скован, время тянулось для него долго, хоть он и не старел с годами.
Принцесса, одна, заливаясь слезами, плелась по пустыни, впереди виднелся оазис, где обитал змей. Она покорно шла на съедение, немного ругаясь, ведь замуж её не позвал ни кто, ни портной, ни служивый, ни нищий не богач! И теперь нужно идти на корм, конюха и того не уболтала пьяного, а красавица, умница, и рост формы и интеллект и пять языков, не говоря уже про царскую кровь и вероятный престол! Что делать, если народ в царстве был справедлив, никто не позарился на дочку царя не по причине её негодности, а по причине того, что все придворные и крестьяне, отдавали своих дочерей змею. Побоялись и чужеземцы, ведь змей отдыхал вблизи городской дороги и они говорили, что взяв в жёны принцессу, змей непременно увяжется за ней следом.
Принцесса пришла, змей спал, делать было нечего, усевшись на камень, принцесса продолжила выть! Как воют все волки и гиены, все вместе взятые. Навывшись до одури, и натерев очи, она рассмотрела сияющего юношу, стоящего перед ней. В руках юноша двумя руками держал меч, опираясь на него, молодой воин, кудрявый в серебряных доспехах, в белом плаще с окантовкой из горностая, пристально смотрел на неё. Его белый конь валялся в ручье капотами вверх, и резвился гогоча! Юноша заговорил, воем по кому! Уж, не по себе ли? Не стыдно? По мне! Закричала принцесса! Есть будут, жрать, нет, чтоб женится! Или не женится, папеньке это без разницы, и мне тоже.
Да в чём беда продолжал юноша. Во! Пальцем в кусты тыкнула принцесса, гад! Он меня съест. А ты кто такой храбрый такой? Юноша пригнул голову, и ответил, твой отец праведен, а ты его дочь, я тебя спасу, я Георгий. Женишься, закричала, подпрыгивая, принцесса! Георгий полез в кусты, царапаясь о ветки, и громко ответил, - нет, уже рассматривая Пифиронца! Так я и знала, все вы такие, ответила принцесса, уселась на камень и продолжила выть. Георгий перелез кусты. Змей спал, размером со слона, крыльями в стороны и когтистыми лапами вверх.
Георгий залез на змея, прочитал молитву, поднял руки и провозгласил, аминь! И вежливо заговорил с чудовищем. - Что ж ты жрёшь девственниц, змеюка?
Сквозь глубокий сон, змеюка пробурчала в ответ, я женщина и я их ненавижу, не видишь что ли, только об этом никто не знает, охальники всякие конечно вкуснее, а мне ведут и ведут этих самых, давись ими.
Ты мудр! Люди глупы! Что дольше всего кушает змея? Змею, ответил воин. Правильно ответил дракон. А какая вкуснее, живая плоть для демона? Гниющая, ответил воин. Правильно ответил дракон, люди мне читают книги о звёздах, вселенной, но я их терзаю когда они ошибаются или цитируют философов не верно. Я знаю наизусть тысячи книг и лично всех их писателей и их двадцать семь поколений правнуков, а люди мне несут на угощение не убийц, а девственниц! Я блюю! Ими! Люди не изучили мою речь за шестьсот лет. Чем труден мой язык? Бе, да ме!
Воин развёл руками, приговаривая, угораздило же тебя, скотинина, корм будет, сон будет, работать не надо, убить бы тебя да толку, вернешься же через неделю ещё злее.
Похлопав губами дракон заслушавшись, снова заснул, привычно лохматой бородой вверх.
Воин, слез со спящего чудовища и отправился к принцессе.
Подойдя, сказал всё, раздевайся! Ну, наконец то обрадовалась принцесса, и размотала поясь в девять оборотов. Достаточно ответил Георгий, смотал пояс и полез в заросли, привязал пояс дракону к усам, потом вылез и позвал принцессу, вручил ей конец пояса и заявил, - всё, веди его в дом, кусаться не будет, и ударил змея кулаком по спине, да так сильно, что сломал ему на левом крыле кость. Змей встал, набычился, рыком наполнилась утроба, но не ответил. Георгий спросил, смирен, кроток, чтобы никого из людей не ел, это не еда! А где еда, спросил змей, всё остальное ответил Георгий. Змей вздохнул, и поплёлся за принцессой по пустыне к городу. Принцесса вела его в город во дворец отца, где во дворе возле пруда, дракон согласился жить и не есть людей, в его рацион входили – овцы, коровы и львы которых он очень любил ловить по саду и хрустеть услаждаясь лежа в фонтане. Жители королевства тридцать лет, дивились чуду, когда принцесса гуляла с драконом на поводке вокруг замка. Никто за эти годы не нарушил границы царства в страхе перед огромным драконом, гуляющим как овца на лужайке. Принцессу замуж так никто и не взял, так она и гуляла с драконом до пятидесяти лет каждое утро вокруг замка, потом дракон спал, а принцесса писала повесть об юноши, светлом воине в серебряных доспехах на белом коне, который её спас. И однажды. В лучах рассветного солнца Змей поднялся на холм, расправил крылья, и обнаружил, что кость его приросла обратно. Из пасти вырвались языки пламени, острыми когтями он оттолкнулся от камней и взмыл в небо, облетел стены сторожевых башен со знамёнами королевства, бросил взор на покои принцессы, навсегда прощаясь, и набрав высоту, к линии горизонта, улетел домой в Москву. Змей не направился в ад, хорошенько обдумав, своей новой родиной он выбрал именно Москву, где местные жители уже прониклись к нему таким уважением, что изобразили на гербе города. А ещё на этом гербе был конь, по мнению Пифиронца, животное глупое и пригодное только на корм. И ещё на гербе был тот самый вежливый человек в доспехах, после встречи с которым, змей перестал быть злым, и никого из людей с той встречи не обидел даже словом. По прибытии, Москвичи Пифиронцу весьма были рады, и предоставили самую уютную из сторожевых башен Кремля, в которой он поныне и проживает на полном обеспечении горожан.
***