Над крышей

В бурлящих потоках океана жизни, в суете и суматохе будних дней, в нескончаемом давлении социальной среды, экономической нестабильности и прочих тяготах и заботах, иногда возникает какое-то удивительное прозрение, словно какое-то восхождение на всеми преградами и обстоятельствами. Возникает ощущение что ты словно бы выходишь из обычных рамок обывательской жизни и превозносишься не только над всем неизбежным укладом быта, но и над самим собою, беспокойства начинают казаться удивительно мелкими, и такая тихая радость возникает, умиротворение, абсолютное спокойствие, какое-то осмысление и уверенность в верном жизненном пути.
После долгой петербуржской зимы, нескончаемых дождей, снегопадов, вьюг, оттепелей и заморозков крыша моего дома стала пропускать воду, шифер из-за обледенений в некоторых местах поднялся, а кое где просел от изогнувшихся стропил.  Пришлось лезть на крышу и менять шиферные листы, ставить дополнительные крепежи, латать, выравнивать, очищать желоба и ендова от наросшего мха, веток и прошлогодней листвы. Во время этой работы, я, вдруг, почувствовал, как откуда-то из-за леса подул тонкий такой, прохладный и очень свежий поток ветра, он словно бы заполнил все окружающее пространство вокруг меня и моего дома атмосферой талой воды, земли, запахом сосны. Неожиданно я посмотрел наверх, и сразу удивился прозрачностью и глубиной вечереющего неба, и в это время неожиданно ветер принес на конек моей залатанной крыши молодого скворца. Птица несколько раз издала свистящий крик, несколько раз махнула недовольно крыльями, вероятно давая мне понять, что я нахожусь не на своей территории. И вот, в тот самый миг, пришло то удивительное и ни с чем несравненное чувство, что я нахожусь не в доме, а над домом, над самим собой, над своей суетой, над обыденностью. Поверхность крыши показалась мне какой-то родной и как бы неотъемлемой сутью всей жизни, а кроны лип и сосен с которыми я находился на одном уровне так заволновали своей близостью, что мне невольно пришлось раскинуть руки в знак солидарности и неделимости со всей той атмосферой, которая так внезапно нахлынула на меня и мой дом. Темя головы и ладони наполнились неестественной прохладой, сердце забилось радостно и степенно, предвкушая еще большую радость и еще большее умиротворение. Сколько я тогда простоял на кровле, - не знаю, но спускался с крыши уже в совершеннейших сумерках, а потом полночи пил крепкий черный чай, осмысляя внезапно нахлынувшие эмоции радости и единения с небом, землей, деревьями и самим собой.