Юсуп! Отголосок Войны... Роман 1-15

Юсуп! Отголосок Войны...  Роман 1-15

1."Жизнь прожить,не поле перейти."
Глава 15
Один в поле не воин

«Один в поле не воин», – так думал я, пока поднимался
по широкой лестнице на третий этаж за
Бруной. Её подол волочился, и поэтому, боясь наступить,
я шёл на две ступеньки ниже. Но она наступила каблучком
сама и уже летела вниз, я же поймал её на лету. Я выстоял, и
за это получил от неё в награду поцелуй здесь же, несмотря
на то, что выскочила вся обслуга. Я взял её на руки и понёс
на постель. Она села: «Смогу ли я стать на ногу? Не знаю,
но я боюсь». Я наклонился, впервые за свою жизнь снимая
обувь с женщины. «Не бойся, привстань, я тебе помогу».
Она оперлась o мою руку и поднялась. Увидев, что стоит,
улыбнулась мне. «Пронесло, немного болит, но я думаю, ни-
чего серьёзного». «Садись, я тебе немного помассирую нож-
ку, может, правда, ничего» «Да, ты прав, помоги мне снять
платье и сам разденься, не будешь же ты массировать меня
в костюме». Я стал машинально дёргать за свой галстук, и
он мне не поддавался. Она так же сидя схватила за него и
потянула на себя. Мы уже не замечали, что были в одежде,
кружась на широкой кровати со счастливым смехом. Мне
было с ней хорошо, комфортно, многому я научился от неё.
Да, от неё, от женщины, которая провела столько лет в кон-
центрационных лагерях и никакого чёрного осадка не по-
лучила взамен. Она была, как солнечный луч, ласкающий
меня по ночам, как нежный ветерок, сдувающий пылинки
по вечерам, и как сильный штормом по ночам. У нас был
пик страсти, обоюдное наслаждение без притворства. Она
меня любила и заставляла быть с ней и любить её. Она даже
не могла бы подумать, что в сердце я думаю только об Ано-
ре. Красная армия наступала, и с каждым днём стали появ-
ляться тревожные передачи в новостях по радио и в газетах.
Однажды позвонил её отец и сказал ей, чтобы она покинула
дом, прихватив что сможет. Она сказала об этом мне сразу, и
мы опять спускаемся вниз, открываем сейф и набиваем три
чемодана драгоценностями, так как она не смогла бы нести
больше одного. Но там оставалось ещё несчитанное количе-
ство. Но пока мы всё укладывали, я всё же несколько брил-
лиантовых камешков положил себе в карман. На руку себе и
ей надел золотые часы с золотым браслетом ручной работы
с бриллиантами, которые были лучше всех. Ещё одни кар-
манные часы с цепочкой засунул в карман. Хорошую цепь
на шею. Она видела, но ничего не сказала. Когда мы подни-
мались, она сказала мне: «Ты случайно не цыган, нарядил-
ся, как ёлка». Но она не заметила, как я бросил камешки в
карман, и это уже было хорошо. Мы всё уложили опять в ту
машину, на которой приехали. Сели, прихватив обед в доро-
гу, и поехали в сторону города Бонн по совету её отца. Город
тоже был в Германии, в земле Северный Рейн-Вестфалия, на
реке Рейн. Дорога была напряжённая, туда, видно, рвались
все. Мы ехали достаточно долго и к вечеру остановились в
отеле прямо у дороги. Там был забит паркинг для машин,
поэтому мы оставили её на обочине. Она сказала: «Не будем
брать чемоданы, что с ними случится, ничего, не промок-
нут. Они тяжёлые и наведут больше подозрение». Я с ней не
был согласен, но разве поспоришь, я чаще соглашался с ней,
чем отказывал. Мы вышли, прихватив только сумку с день-
гами. Нам достался номер только после двенадцати ночи.
Мы попали в маленький номер под крышей, выкупались и
сразу легли спать, понимая, что ещё долго надо было быть
в пути. Я спросил: «Почему здесь так много людей, в этом
непримечательном отеле?» «А ты сам не заметил, здесь же
название «Бабочка!» «Это мне ни о чём не говорит». «А мне
говорит, все номера заняты здесь для любви и секса. У нас
в Европе есть один день в неделю, когда позволено пойти
«на сторону» от супруга или же жены, ну как же мне тебе
объяснить помягче?» «А что тут объяснять, значит, «гуль-
нуть напоследок» с посторонним, что ли?» «Почему с по-
сторонним и напоследок? Это делается каждую неделю. Бы-
вает, что тебе кто-то нравится, а ты замужем или же живёшь
с кем-то. Именно в этот день ты можешь ему предложить
поехать в «Бабочку» и всё». «Как, а любовь, а верность?»
«Ты не понимаешь. Оттого, что он или она уйдут на день
или вечер, любовь становится крепче». «Мне трудно это
понять». «Ничего странного, бывает, что интим с любимой
женщиной не переходит границ дозволенности, а ему или
ей нужно больше обычного. Ты хотя бы понимаешь, о чём я
тебе говорю?» Только сейчас я понял, на что она намекает.
И как мне её понять, когда мы с ней лишь одной позой на-
слаждались. «Хочешь, попробуем? Мы никогда не перехо-
дили с тобой рамки дозволенности, спустимся в бар и одно-
временно нас разберут на части» «Ну пойдём», –сказал я. За
всё это время я привык к ней, она была честна, никогда не
отлучалась даже к подруге, неужели это название отеля так
её взбудоражило. Она встала, оделась, я за ней. Мы вышли
из номера, спустились в бар, сели отдельно. И она была пра-
ва, на меня, как мухи на мёд, налетели голодные женщины
лёгкого поведения, а может и нет: была война, и мужчины
были на фронте или же давно лежали в сырой земле. И всё
же я с одной ушёл в её забронированный номер. Война, жен-
щины голодны в интиме, подумал я. Она разодрала меня как
сидорову козу, но всё же я встал и спустился опять в бар.
Бруны там не было. Я поднялся в номер, открыл дверь, но
её не было и там. Через час она вошла, широко распахнув
дверь. «Помятая, истоптанная пошлостью», – так подумал я
о ней в ту минуту. «Ну как, тебе понравилось?» – начала раз-
говор она. «Ничего нового не нашёл, давно ходил по таким
тропам». Я прошёл в ванную комнату смыть всю грязь, она
зашла за мной. «Не трогай меня, никогда я бы не поверил,
что ты могла бы позволить себе зайти в бордель». «Алек-
сандр, извини, ты меня неправильно понял, я была здесь, в
нашем номере, никуда не пошла. После того, как ты скрылся
из виду, я ожидала тебя. Ты для меня стал единственным, с
кем бы я смогла бы провести оставшееся время, мою жизнь.
Лишь недавно я вышла искать тебя, но тебя не было нигде.
Я спускалась в бар, ко мне пристал один, он ударил меня
и выхватил мою сумочку с деньгами, а главное, там ключ
от машины. Это произошло в коридоре, он столкнул меня с
лестницы, поэтому я такая грязная». Я её пожалел, зная, что
война, и тысячи, тысячи голодных беженцев. «Не беспокой-
ся, заходи ко мне...» Под струёй воды мы забыли обо всём.
Через час мы расплатились в отеле и направились к нашей
машине, которая стояла на обочине. Но её там не было. Кому
ты будешь заявлять – это война, и тем более сколько награ-
бленного мы везли...
Вернулись опять в отель, поспрашивали и всё же достали
себе машину. Не такую, как у нас была, старенькую, поби-
тую, пришлось отдать большую половину денег из сумки.
Деньги обесценивались, и ты за них ничего практически
не мог купить, все просили золото, бриллианты, которых у
нас практически не было. И тут я вспомнил, что в кармане
у меня кое-что есть, и золотишко на месте, значит, девка,
которую я снял, была нормальной, не мошенница, во вся-
ком случае, не воровка. Когда мы купили завтрак в дорогу,
я открылся Бруне, что в кармане несколько камешков, и нам
хватит на первое время. Я не сказал, что украл, а сказал, что
спрятал и хотел заказать для неё обручальное кольцо. Она
стала прыгать от радости: «Я уже не думала и не надеялась,
что ты об этом сам мне скажешь». Я понимал, что она лю-
бит, и что эти несколько камешков для неё дороже, чем все
три чемодана, набитые антиквариатом, золотом и драгоцен-
ными камнями. Она остановила машину, и мы долго цело-
вались прямо на трассе.
Дорога оказалась трудная, было много гружёных машин,
но всё же мы доехали до города Бонн, и она сказала: «У нас
здесь много родни, но мы не можем заявиться к ним просто
так. Поедем на вокзал, я знаю, что там есть газетный киоск,
возьмём несколько телефонных номеров квартир, которые
сдаются в аренду. Нам в гостиницу и в отель нельзя. У нас
сразу же исчезнут оставшиеся деньги». Она направилась к
железнодорожному вокзалу, я сидел в машине, ожидая её.
Она пошла в газетный киоск. Через несколько минут воз-
вратилась и показала мне адрес, сказав радостно: «Там же
на вокзале перезвонила, эта квартира по цене нам подхо-
дит». Мы поехали по указанному адресу, это было далеко
за городом, дома очень низкого класса пугали, но она го-
ворила тихо, достойно: «Всё временное можно вытерпеть
– это проклятая война». Хочешь победить на войне, работай
вдвойне.


http://www.proza.ru/2015/12/12/2119
© Copyright: Каменцева Нина Филипповна, 2015
Свидетельство о публикации №215121202119