В дороге

1.
«А первая буква всегда должна быть «А». С нее все начинается, - Егор Синицев, начинающий журналист, 23 лет, ехал в автобусе по тряской проселочной дороге по заданию редакции в деревню Жучкино, где его ожидал первый серьезный очерк и размышлял, как начать. Ехать было скучно. Народу в старом пазике было трое, не считая самого Егора, водителя, смурного парня в заляпанной кепке — бабка Матрениха с кошелкой и рюкзаком и семейная чета Ежовых, Семен и Верка. Бабка всю дорогу бормотала что-то под нос, то ли молилась, то ли наводила ворожбу. Впрочем, последнее было вероятнее — больно уж специфично она выглядела. Супруг Ежов дремал, надвинув на глаза бейсболку с вышитым профилем Жириновского, Верка читала «Мегаполис экспресс», внимательно разглыдывая каждую фотографию в журнале. Где-то жужжала муха, её было слышно даже через лязг старого автобуса и взвывы мотора.
Писать было лень и поэтому Егор смотрел в окно и размышлял, как начать.
Например, так: «А известно ли тебе, мой читатель, сколько тайн спрятано в русской глубинке, среди болот и лесов, за туманами речных рассветов и пожарами степных закатов? Об одной такой тайне я и хочу поведать тебе. Это рассказ о залихосватском чуде».
Нет, пожалуй надо записать. Егор раскрыл рюкзак, лежавший на сиденье рядом, вынул планшет, водитель заорал матом, автобус дернулся, тормозя, кошелка Матренихи полетела через салон, рассыпая куски сахара и сея рис, Семен ударился головой о переднюю спинку и громко клацнул зубами, Верка вцепилась в подлокотник и громко сказала «Ой». Егор ухватил ушибленный локоть. Стало тихо. Только жужжала муха.

2.
Анна закрыла книгу и слепо огляделась по сторонам. Господи, какая чушь. Угораздило же меня взять это бессмысленное чтиво. Она устало откинула голову. Поспать бы, так нет же, осталось две остановки,  потом пешком 3 км до дачи подруги Алёны. Куда её пригласили на день рождения, шашлыки, вино и неженатые мужчины, между прочим..
Вагон электрички ворочало с боку на бок, дергало при остановках и начале движения. Читать больше не хотелось.  Анна осмотрелась. Вагон был полон, но не забит — стоящих не было. Вот и лето скоро, все  едут за город, на пляжи и дачные участки. Возрастной контингент в процентах 40 на 40 на 12 на 8. Пенсионеры с тяпками, молодежь с пивом, семейные пары и одиночки вроде Анны.
Интересно, куда и к кому едут одинокие? Вот, например, эта интеллигентного вида женщина? Наверное, как и я, к подруге. Или же к дочери и внучке на дачу. Зять ее недолюбливает, вот и нашел причину не ехать за тещей в город - мол, пробки, да и выпил вчера, а у мамы все равно бесплатный пенсионный проезд, а бензин ныне дорог. Пришлось ей ехать самой, вставать пораньше, садиться на трамвай до вокзала. Едет, дремлет и фантазирует, как рада будет внучка. А внучка, хоть и назвали в честь бабушки, первым делом начнет спрашивать гостинцы. Ох, дети, дети.
Анна вздрогнула, вырвавшись из полудремы. Какие дети? Что за мысли такие, брр. Дети и внуки всегда во все времена одинаковы, и мнения всегда идентичны. Еще Плиний старший говорил... Старею, что ли? Анна растопырила пальцы рук и повертела ими перед лицом. Нормальные руки. Ну, морщинки, но не смертельно.
Ладно. Поиграем дальше. Вот мужчина через три кресла. Интересный тип лица. Не пропит. Очки, седина. Неброско, но достойно одет. Лет 50. На меня, между прочим, смотрит. Даже вроде бы заинтересованно. Анна поправила прическу и демонстративно посмотрела в окно. Женатик, явно. Очень уж  явный интерес. Устал дома, едет к приятелю. И пялится по сторонам, харизму проверяет, есть ли порох в пороховнице. Фу. А ведь я, видимо, очень еще даже ничего, вон как уставился. Анна улыбнулась своим мыслям и потеряла сознание от удара. Вагон свалился с насыпи.

3.
Алло, - Вадим вырубил приемник и прижал телефон к уху. - Да, я опоздаю. Если вообще приеду. Затык анриал, до горизонта. Да понимаю, но не успеваю. Даже на метро, машину негде парковать, тут к обочине час пробиваться. Да, да. Да, и это тоже. Ну, давай перенесем. Сделай им предложение на вечер. Олд нью рашн традишн — баня, водка, гармонь и «гоу-гоу герлз шоу» инклюзив. Я решу, а ты подвози их. Да, да. Отбой.
Вадим кинул телефон на соседнее сиденье и обнял руль двумя руками. Вот ведь хрень какая. 21 век, технологии, на Марс добровольцев за деньги набирают, а ты стоишь в пробке. И ни влево, ни направо, все вокруг в таких же страдальцах. И каждый несчастен по своему больше других. Один опаздывает на встречу, другой везет пассажира, решившего, что с двумя чемоданами и супругой будет проще на такси. И все матерят власти, не решающие проблемы дорог и развязок и идиотов, не умеющих ездить. И каждый за рулем или ангел, или «Бес-666», один из которых, судя по наклейке на бампере у тонированной девятки, уже 40 минут маячил на глазах у Вадима, периодически пытаясь сделать какой-нибудь маневр, чтобы быть на пару метров ближе к одному ему ведомой «бесовской» цели. Но Пробка стояла насмерть: ты не один такой! Стой со всеми!
А ведь здорово бы было улететь на Марс. Билет в один конец. Записаться психологом. Читать мантры и прогонять фрейда в  свете созвездия «Конская голова».
Вокруг загудели клаксоны. Видимо, кто-то, сидящий выше всех, в хаммере или автобусе, углядел на горизонте «зеленый» и начал от безделья подавать сигнал к движению, хотя и так ясно всем, что продвинемся вперед только метров на 10, но все были охвачены этой вдруг возникшей жаждой движения, и всякий думал: а вдруг, вот именно сейчас, появился волшебник с полосатой палкой, махнул ею и разрешил пробку на неблизком, но почти достигаемом уже перекрестке, сделал свою работу, ведь он есть на свете — добрый дядя-гаишник, который понимает, что надо только лишь развести трех уродов, создавших давку железных коней, отволочь их на обочину, влепить им штрафы, чтобы поняли, и вызвать, наконец-то, ручеек, пробивший плотину пробки. И все вокруг давили на клаксоны, призывая доброго волшебника, отжимая сцепление своих коней, очумевшие от жары плавящегося асфальта и безысходности.
«Мало кто в этой пробке понимает, что в конской голове такое же скопление звезд, как и на этом перекрестке», - думал Вадим, нажимая на клаксон. В знак солидарности или протеста -  не важно. Азарт бибиканья. Бип-бип-шоу!
Но вот впереди — сдвинулось, сигналы стали затихать. Девятка снова сделала маневр в соседнюю полосу. Сосед слева (Вадим видел его лицо) выругался и притормозил, пропуская настырного «беса» перед собой. Вад слегка придавил педаль газа, намереваясь пристроиться за преддевятовским фордом, подумал о идиотизме «беса» и тут в его лицо влетела подушка безопасности.
4.
«Ах, да Сашка, ой, да сукин сын», - рассмеялся Александр, перечитав написанное. «Вот же как задумал-то сценарийку-то. Теперь не меньше, чем на полнометражку можно растянуть, а это, худо-бедно, 600 полновесных стодолларовых купюр".
- Барышня, можно водочки грамм сто и икорки? – Александр игриво ухватил стюардессу за уголок фирменного фартучка и улыбнулся своей самой обаятельной улыбкой. «Завтра прямо с утра звоню Журову и пусть только попробует взять больше 10 процентов, если не выбьет полную ставку. Ах, Сашка, какие горизонты».
- Спасибо, мисс. Вас как зовут?
- Александра. Пожалуйста. Сок, вода?
- Саша, не надо ничего, только ваша улыбка. А что вы делаете вечером? Может, прогуляемся? Монмартр, кофе, весна в Париже? Я приглашаю вас, Саша!
- Спасибо. Я на работе. Если что-то понадобится – кнопка вызова стюардессы у вас над головой справа. Извините, меня вызывают. Приятного полета.
- Саша, постойте, куда же вы.
«Ушла. Надо же - Александра. Ах, блин, зачем я этой глупой блондинке отдал свою книгу последнюю. Дурак, напился, возлюбил мир, возрадовался 3 дням в Париже. И что мне этот Париж? Нет же уже детской мечты. Это раньше я хотел туда, каменные мостовые, цокот копыт лошадей мушкетеров, аббатство святой Женевьевы, один за всех и все за одного, лучший друг Атос и Гасконь – как конь Гаса. И красавица Икуку. Нет их. Как не было зверушек в лесу, которых надо охранять, будучи лесником. Или суперспециальныхводонаипуперных шлангов, которыми тушат огонь пожарные. Тебе уже за 35, и что из детских мечт ты исполнил, а? Вспомни, ты не мечтал переспать с сотней женщин и выпить две цистерны разнообразного алкоголя. Ты не хотел драться с милицейским патрулем в отделении и учить жизни случайных собутыльников в вагоне поезда. Вспомни, что ты хотел в детстве! Ты хотел быть нужным людям. Хотел спасать зверушек от браконьеров и быть первым при внеземном контакте. Тушить пожары и строить города. А чего ты достиг? Ах, бля, я гений, я срублю кучу бабок, омары и курвуазье первые три месяца, потом водка и шпроты оставшиеся 2 недели. Правда, надо признать, всего-то за месяц работы.
Работа. Вот что спасает. Вот что нужно тебе. Это ощущение, когда на тебя нападает желание писать. Странно, что никто из прочитанных и перечитанных тобой писателей не признал ни разу, что он садится писать, не имея в голове ни сюжета, ни идеи. Может быть, ты единственный такой? Сел, положил руки на клавиатуру и начал писать, так, как тебе кажется. А на самом деле, в этот момент у тебя в голове открывается некий канал связи с информаторием, который выдает тебе повороты сюжета в зависимости от того, какое слово у тебя будет следующим? Эх. Знать бы. Уметь бы управлять этим потоком. Как обидно быть послушной игрушкой в руках этой непонятной силы».
- Александра, извините, я кнопку нажал случайно, хотел дыру пробить в мироздании пальцем, да в кнопку вызова попал. Можно мне воды. И томатного сока. И водки еще сто грамм? И улыбку вашу.
- Извините, только вода. Мы заходим на посадку. Мы не разносим алкоголь при взлете и посадке. Пожалуйста, пристегнитесь. Давайте, я помогу.
И в этот момент самолет свалился в штопор.
5.
- Архкны длаыд уваргыс курррухн, - проскрежетал капитан-шуфгынв Рухн и указал клешней на точку на экране радара. - Дыорбтв луухн купылрс.
- Брахм загнрышк уллопуск, брамха, - отдал честь младший ссудрл флота Звалшгмны и исчез в сиянии переходной трубы. Хороший помощник. За последние три субперелета он научился правильно делать движение нижней третьей щупальцей, отдавая честь и при этом выбирая нужную направляющую в то место корабля, где было необходимо присутствие субалтерна командующего. Далеко пойдет мальчик. Рухн насмешливо прикрыл третий глаз. Весь в отцов. Но талантливее, надо признать. Ни один из его восьми родителей не смог подняться выше арыщща капитана за 4 перелета. А Звала – талантлив, явно. И подтянут, и умен. Да и в обаянии ему не отказать – один перелив его гребня чего стоит. Впрочем, сейчас это повальная мода на корабле. ДА и о чем говорить – уже третье поколение хрумммы не знает другой родины, кроме этой большой, мчащейся сквозь время-пространство, бывруги. А о настоящей родине помнять только трое-восьмеро Отцов-капитанов и Командующий. Но из трое-восьмерых полчетверных уже давно недееспособны и поддерживаются только общим стимулом. Вся вера в молодежь. Звал – хорош, да. Надо поднять его чуть выше, на половину третьей части левой присоски.
- Нунвадыбра, хом курмарргаб, - проскрипел в мозголове сигнал Звалшгмны. - Унаргы нет нет талыфвр.
- Угарварг, Звал. Угарваргылшы! Гунукнртат курчанга хуммма! Аду булав шумга, - командующий отдавал команды резкими третичными переходами, пытаясь подавить панику в голосопередаче своего субалтерна. Понятно, первый бой в третежизни мальчика, но его же готовили. Не нервничать. Оценить ситуацию. Торпеда. Летит. Через нижневерхнее отношение. Ах, дьявол. А ведь Звал прав. Неизбежность.
В вакууме межзвездных перелетов нет звуков. Командующий потерял средневидение в тишине.

6.
 – А рассказал я вам это только потому, что настал день шестой, и осталось нам только три дня пути, и не будет у меня больше для вас историй, ибо иссяк ручей моего повествования.
Абу аль Абрах ибн Суффид подбросил еще одну веточку верблюжьей колючки в костер и замолчал надолго.
Наконец спросил его младший погонщик Ахмад – Скажи, о суфий, что в этих загадочных историях от Аллаха и что от врага его, повелителя неверных?
- Глуп ты, погонщик. Нет в мире ничего от и от, есть до и до. До предела и до проступка, до надежды и до безумия. Что выпадет тебе по воле Аллаха, то и станет тебе звездой путеводной. Иди за ней, и станешь ты тем, кто поймет, быть может, помысел создателя нашего, и пронесет веру в него в сердца других, как я, Абу аль Абрах, несу в ваши сердца рассказы свои со смыслом. Поверите в истину в них – станете ближе к Создателю, посмеетесь, за забаву приняв, станете ближе к Создателю. Все дело в путях, неисповедимых. Нам три дня пути до Бухары. 36 дней мы в пути. Но кто знает, что нас ждет завтра? Ин ша Аллах. А теперь давайте спать.
Через два часа упала комета и налетевший самум оборвал их сон. Для некоторых – навечно. Иншалла.
7.
Аватара есть божественное проявление сущности. Помните, Вишну в своем романе «Бхагавата-пуране» дал описание 22-х выявлений этого миропостроения. С тех пор так и ведется. 22 – дважды по одиннадцать. Одиннадцать – дата рождения Автора. То есть, он дважды появился на свет – как Автор рождения себя человеком и как Автор собою придуманных миров. Не сказать, что это близко к буддаизму (нововведение, наверняка использованное ранее. Буддизм – религия, буддаизм – философия познания буддизма через Вишну. Хотя, наверное, надо бы назвать это сакуроидальным настроением).
Суть проста. Егор ушиб локоть и не смог писать, в результате чего забросил журналистику и стал Егором Вахтанговичем, руководителем российского отделения холдинга "Чшан Хи". Анна потеряла сознание и вышла замуж за сотрудника МЧС Валентина, который вынес ее на руках из под обломков вагона. Вадим отделался ожегом носа от пороховой вспышки подушки безопасности, отсудил миллион и чуть было не стал добровольцем полета на Марс, но не сложилось. Александр номинировался на российский аналог Букера, не вышел в финал, но удачно продал права на экранизацию, пил-гулял месяц и 11 дней, написал новую "сценарушку", продал и ее, в ресторанном загуле женился и теперь ни дня без строчки, супруга строга. Командующий Рухн выжил, да. И любимчик его Звал тоже. Точнее, это не жизнь в человеческом понятии. Это, скорее, единение ближнесущностей. В крайних, важных для спасения общности ситуациях, собирание двух в одно рекомендовано. Слиться, подать сигнал и выживать, выжидая. Единением было принято решение - варан. Аль Абрах... С ним сложнее. Мало того, что он жил 600 лет назад и стал единственным выжившим из каравана. Его спас дикий древний ящер пустыни. Кормил, поил, прятал в тень. Слушал его бред. Реально - бред. От словомысли бредить на грани жизнесмерти. Это был первый контакт человечества с новым разумом. 60 десятков детских воспоминаний  до 11 лет. Дважды по одиннадцать - 22. Два десятка плюс два вишневых косточек. Надо обьяснять, о чем я? Если необходимо -  нашепчите  мне на ухо, зачем это нужно вам и почему я вам верю. Ведь на самом деле, это все просто желание пренебречь сном и найти смысл в поведении моем. А я, вообще-то, смысла не вижу. Я доверился варану, сидящему на дюне. Хотя не он главный герой рассказа. Главный герой - старуха Матрениха. Помните, она ворожила? Сбылось. А хотите узнать, о чем ворожба? И я хочу. Но не знаю. Могу предположить. В дороге может быть всякое. И даже невероятное. Надо просто верить в то, что прописные истины - истинны. И на этом ставим точку.


11.05.13