Признание

     Пришло время разобраться с системой РИНЦ – Российский Индекс Научного Цитирования. Первое же обращение показало, что и здесь без самого высокого начальства не обойтись, ибо отсутствует порядок в реализации полезной, в общем – то,  идеи попытки организовать количественный учет научной активности и результативности авторов по числу цитирований их работ  в других научных изданиях, другим авторами. За рубежом результаты такого  объективного учёта давно используются при выдаче грантов, и сопровождают каждого учёного на протяжении всей его творческой жизни. У нас, как известно и достоверно доказано – грантов нет, поэтому и индекс цитирования никого не волнует.
     Но я уловил здесь тенденцию к созданию скрытых  регуляторов, позво-ляющих администрациям всех уровней, при желании и необходимости, регулировать в свою пользу объективный, по задумке, параметр количества цитирований одних авторов другими.  Кроме того, сама идея связи цитирования с научной активностью ученого вызывает большие сомнения в нашей славной стране, где и я своим опытом доказываю - всех интересует только то, что можно продать немедленно, а перспективные идеи никого не волнуют, и никаких цитирований не вызывают. Я еще буду об этом писать, сейчас мои первые вопросы рассматриваются администрацией системы РИНЦ, но здесь, пока основной материал готовится, появилось время и возможность обратить внимание общественности на одну мимолетную деталь, пустяк, но  характерный для нашего российского бульона, в котором варится вся, без исключения, на-учная общественность. 
     В ходе ознакомления с возможностями системы РИНЦ, попалась мне на глаза статья:  Ninomiya A.A., Ishigohka T., Arai K., Kaiho K., Tanako K., Nakajima H., Tsuji H., Okuno K., ***********.*, *****.*.   Diagnosis of  ITER’s  large scale superconducting coils using acoustic emission techniques//  IEEE Transaction on applied superconductivity.   Любой желающий может найти эту статью в интернете как по названию, так и по авторам.
     Статья как статья, если бы не два последних соавтора из наших соотечественников. Первый из них – Коля, my old friend, с которым мы начинали создавать отечественную техническую сверхпроводимость еще в СССР развитого социализма, и который давно работает в LLNL (US) по собственному хотению.  А второй – мой молодой воспитанник из ведомственного института, которому (институту) я когда-то подарил 26 лет своей жизни вместе со всеми (almost) научными результатами. Теперь, когда там все видимые персоны ушли или умерли, он, наконец, занял  пост, который ещё называется по-старому, но ничего нового давно не дает и не даст, что и будет показано дополнительно,  на данном мимолетном при-мере.   
     Так вот, статья посвящена методу акустической эмиссии в применении к сверхпроводящим магнитам, написана японцами, а два последних соавтора приписаны ими из сострадания к отсутствию собственных разработок в данной области, да и в других тоже.
     Всякий здравый человек знает, что данный метод в описанном применении со времён  СССР в российских проектах разрабатывал только я, что отражено в моих публикациях, патентах, в моей кандидатской диссертации,  в отчетах по проектам СИМС, QUELL и в других научных материалах.  Мой подход, как всегда, отличался оригинальностью. Опытные люди помнят так же, как на комплексе СИМС толпы ученого народа, среди которых был и наш Коля, приходили в аппаратную слушать акустическую эмиссию в блоках СОТП Т-15, измеряемую моим оборудованием.  Коля знал также о применении мной данного метода в швейцарском проекте QUELL, где он уже тогда входил в рабочую группу «обсуждателей» программы и результатов эксперимента со стороны США. Второй наш соавтор никак не причастен к описанным событиям, и к методу не имеет абсолютно никакого отношения.    
     Этих японцев – авторов статьи, именно я еще на конференции МТ-12 в 1990-м году консультировал по акустической эмиссии в сверхпроводящих магнитах.  Они же знали о моих работах в этой области. Прошло 25 лет, японцы продолжают работы по данному направлению, и даже приблизились, как можно увидеть из их публикаций, к моим результатам, полученных еще тогда  в проекте СИМС в далёких уже 80-х годах. А у нас – после моего ухода из сверхпроводимости, всё своё заглохло, а наши конформные соавторы теперь примыкают сзади к тем японцам потому, что наша существующая административная система не только не воспроизводит новых пассионарных исследователей, но даже не сохраняет предыдущие результаты.  Сослались наши порядочные соавторы в своей статье на мои ранние работы, что повлияло бы и на величину моего наукометрического индекса Хирша, вычисляемого из числа опубликованных статей и количества их цитирований? Сильно сомневаюсь, и смотреть не хочу! Хотя ничего страшного в этом не вижу потому, что я – то ещё жив, и могу сам сказать всё по этому поводу, что здесь и делаю. А с индексом – раз-берёмся!
     Описываемые события надёжно подтверждают, что мои предложения по методологии акустической диагностики состояний крупных сверхпроводящих магнитных систем, сделанные в 90-х годах – были верными, их следовало бы всем поддерживать, тогда бы и результат был иной сейчас.
     Но были и другие мои предложения, которые также сейчас ждут своей очереди: это и СВЧ - зондирование канала охлаждения сверхпроводящего кабеля, и «двойная компенсация», электрические измерения на обмотке при 100%-ых пульсациях напряжения источника, “extrinsic” диагностика  и другие мои опубликованные идеи, которые носят объективный характер, тогда как субъективные отношения, их сдерживающие – уходят, как пена, с течением времени.  Главное,  ради чего я трачу время на данное сочинение  - не дать забыть – кто, что и когда предлагал, и что из этого получилось.
     Исследование системы РИНЦ показывает, что большинство нынешних статей по технической сверхпроводимости носят характер «братских могил», имеющих в авторах десятки фамилий.  Единоличных работ, а тем более  с выделенным научным результатом – практически нет. Статьи носят характер заводских отчетов и не содержат элементов научной новизны, обязательных для публикаций подобного рода. При этом индекс Хирша, вычисляемый в системе РИНЦ для каждой такой статьи – одинаков для всех многочисленных соавторов.  Такое возможно только в предположении, что вклад каждого соавтора уникален, не соответствующем действительности хотя бы исходя из данной работы, где реальный вклад обоих наших последних соавторов нулевой – работу сделали японцы от начала и до конца, а предпосылки создал я.  В таких случаях, для справедливости,  следовало бы делить индекс Хирша статьи на число соавторов, но можно представить – какой при этом поднимется шум по всему научному сообществу, привыкшему к «колхозным» методам публикаций? 
     Можно смело предполагать, что такое же «признание» произойдет и с сегодняшними моими предложениями по созданному мной новому научному направлению активного магнитного позиционирования: через какое – то время появятся нашлемные прицелы с магнитным трекингом по моей теории, возникнет предлагаемая мной indoor – навигация, удаленный мониторинг ЛЭП, и другие мои многочисленные предложения, уже опубликованные, и оформленные в виде докторской диссертации, представляемой к защите в понятном режиме «один против всех» потому, что в данном новом вопросе пены ещё больше, и объективный процесс ожидания её растворения будет продолжаться долго. Я готов ждать, мне спешить некуда, ибо дело сделано. 
     Отсюда следует моя первоочередная задача на текущем периоде – выполнить как можно больше своих научных публикаций сейчас, когда ни поддержки ни признания не последует, но потом эти публикации будут единственным доказательством приоритета.  Это нормальная практика по новым направлениям, не признаваемым на начальном этапе.
     Таким образом,  показанная здесь субъективная особенность системы учета цитирования является одним из недостатков такого принципа оценки научной активности ученых в современном мире, но далеко не единственным. Теперь я намерен серьёзно разобраться с данным подходом, о чем буду информировать научную общественность.   
     Кроме того, пользуясь поводом, и завершив свое диссертационное   исследование написанием докторской диссертации, я делаю заявление о намерении выполнить в обозримом будущем еще одно общественно полезное дело, суть которого сводится к следующему. Я соберу материал, сделаю анализ и опубликую обзор научных результатов, заявленных в своих диссертациях известными мне действующими докторами наук. Это относится как к ведомственному институту, о котором я упоминал выше, так и к Университету, где я выполнял собственное докторское исследование. Такой обзор будет весьма полезно сопоставить с уровнем амбиций и известными значениями того же индекса Хирша для указанных личностей. В этой связи, я с некоторым удивлением случайно обнаружил, что например, у моего самого ярого рецензента по докторской диссертации индекс Хирша просто равен нулю, что подтверждает пользу подобных сопоставлений.