Из дневника 14 декабря 2015, пн

Мар.12:43. Процентное соотношение важнее количества. Точнее, важен контекст, фон, бэкграунд жертвы.

Мар.13:34. Каждое дело связано с властью. Каждому из нас доверена Богом хоть малая толика власти, а вместе с ней и ответственности перед Ним.

Мар.14:29-31: «но он еще с большим усилием говорил…». Иисус не старался сделать так, чтобы последнее слово в споре было за Ним, позволил Петру сказать последнее слово.

Мар.14:38: «бодрствуйте и молитесь, чтобы не впасть в искушение». Какой Иисус хороший Пастырь: молясь о Своем искушении, Он успевает подумать и о близком искушении учеников и указывает им, что делать, чтобы победить в этом искушении – предлагает им молиться вместе с Ним.

Мар.14:40: «и они не знали, что Ему отвечать». Почему не знали? Этот сон был какой-то необычной природы?

Мар.14:61-62: «Ты ли Христос, Сын Благословенного?» «Я». На прямые вопросы об идентификации Христос отвечал. И нам надо знать, кто мы такие, и быть способными об этом прямо сказать.

Мар.14:62: «и вы узрите Сына Человеческого, сидящего одесную силы и грядущего на облаках небесных». Как это вписать в эсхатологическую картину посланий Павла и Откровения Иоанна? Неверующие увидят Христа сидящим одесную престола Отца? Иоанн говорит, что его увидят как всадника, а за ним воинство церкви (От.19). Или увидите С.Ч., сидящего одесную престола Отца, – о тех из них, которые уверуют и увидят Христа там уже в качестве членов церкви?

Мар.14:62: «сидящего одесную силы». Мы можем заметить здесь, как Христос выполнял заповедь не называть имя Божье всуе. Те назвали Бога «Благословенный». Он называет Отца «сила».

Лук.1:13: «Услышана молитва твоя и жена твоя Елизавета родит тебе сына». Захария молился о бесплодии Елизаветы, Иоанн Креститель родился как прямой ответ на его молитву.

Лук.1:56: «Пребыла же Мария с нею около трех месяцев». Женщинам вообще и беременным в частности надо побольше бывать в общении друг с другом.

Лук.2:32: «славу народа Твоего Израиля». Несмотря на отвержение, неприятие, непонимание, оскорбления Иисус стал и станет в будущем в еще большей степени славой Израиля. У нас есть «запас/ресурс славы», которым мы можем распоряжаться. Например, Иаков сказал, что слава его не присоединится к именам Левия и Симеона.

Лук.3:8: «Выйди от меня, Господи, потому что я человек грешный». В чем смысл этих слов? 1) Необычайный улов подсказал Петру, что перед ним – Мессия? И это привело к сознанию им своей греховности? Если так, то интересный момент: почему у нас обычно так не происходит? Как правило, греховность свою сознаем тогда, когда у нас происходит неудача, а не успех. Не вспоминаю, чтобы кто-то сокрушался после оглушительного успеха: «Я недостоин этого, грешен я…». Заслуги за успех обычно приписываем себе, в неудачах обычно виним других. Другое возможное объяснение реплики Петра: 2) он испугался возможной утраты материального имущества (лодка), а может быть, и риска для жизни, поэтому попросил Иисуса выйти. Он еще не знал, что с Иисусом безопаснее, чем без Него. Но тут примечательно то, что при этом внешне жизнь человека с Иисусом может выглядеть опаснее и насыщеннее факторами риска, чем жизнь человека без Иисуса. Первый пример, который приходит на ум: это рождественская история. Вовлеченность в эту историю создала для Иосифа и Марии кучу проблем. Для Марии: как рассказать жениху/мужу, что он ответит, что подумают люди? Для Иосифа: принять ли Марию, как здесь все правильно сделать, потом эти откровения во сне, бегство в Египет, ответственность за обустройство быта семьи на новом месте, угроза физической расправы от Ирода…

Лук.3:21: «Книжники и фарисеи начали рассуждать, говоря: кто это, который богохульствует?..» Эта реакция разительно отличается от реакции на слова и дела Иисуса других людей, описанной выше и ниже: другие приходили в ужас и восхищались, а эти воспринимают все на рассудочном уровне.

Лук.3:26: «И ужас объял всех, и славили Бога, и быв исполнены страха, говорили: чудные дела видели мы ныне». Почему-то Лука делает акцент на негативных эмоциях свидетелей чудес Иисуса: ужас, страх. Обычно на это не обращаем внимание, а для полноты картины надо. Быть рядом с Иисусом и наблюдать все эти проявления нечеловеческой силы и власти было в том числе и страшно. В Ветхом Завете есть несколько текстов о том, что страшен Бог для окружающих Его.

===

Вспомнил из детства. Когда родители уходят и остаешься старшим в опустевшей квартире, предметы вдруг выпячиваются, вырастают, меняют свой характер. Они словно смотрят на меня, и если раньше я не обращал на них внимания, то сейчас они мне вдруг становятся притягательно интересными. Подхожу, трогаю с опаской и уважением, знакомлюсь. Подобный опыт из своего детства описывает парой строк в своих воспоминаниях и Набоков.

А я в связи с этим думаю дальше. Когда Творец «ушел» из мира Адама, Адам (а вслед за ним почти всякий современный человек) заболел вещизмом – болезненным вниманием к вещам, предметам, вообще всему материальному. При здоровости духа и в осознаваемом присутствии Творца-Родителя вещи были бы не больше, чем частями обстановки со своим функциональным или эстетическим назначением, теперь же они в опустевшем мире смотрят на нас и влекут нас к себе – становятся идолами. «Оживание» вещи (в описанном выше смысле) – признак «умирания» духа.

===

В последние недели мне пришлось ввести в Toggl новую статью расхода времени в категории «Попечение о плоти»: «Отдыхаю». Раньше, устав сидеть часами скрюченным за компьютером, я делал двух-трехминутную зарядку с гирями/гантелями (реже) или плюхался с книгой на пять-десять-пятнадцать минут в кровать (чаще), после чего возвращался к работе хотя бы минимально отдохнувшим и перезагруженным.

Сейчас часто бываю в таком состоянии, когда, отходя от монитора на производственный перерыв, чувствую потребность просто полежать с закрытыми глазами те же пять минут. Т.е. у мозга и прочих частей организма уже не хватает ресурсов на отдых в режиме попутного освоения ментального пространства.

Почему-то показалось важным черкануть себе эту записку на будущее: может быть, однажды пригодится для наблюдений за собой в контексте темы возрастных изменений.

===

Почему в детстве меня так удручала кличка, которой меня дразнили? Задумавшись об этом, впервые понял, что богословская идея о власти дающего имя над тем, кому имя дается, реально работает в человеческих отношениях. Ребенок (и не только) так болезненно реагирует на обидную кличку, п.ч., во-первых, в его сознании имя отождествляется с его сущностью, а изменить имя – посягнуть на сущность, и во-вторых, дающий ему новое имя / кличку как бы обретает власть над ним, и ребенок этому сопротивляется.

===

Надо различать решения, требующие усилия преодоления, от решений, предполагающих движение по инерции. Впрочем, когда-то Кушнир на уроках по Дерех Ашем отлично эту тему разобрал.

===

Из переписки: ...Тут есть два пути. Если сосредоточиться на самостоятельной работе над собой, над своим смирением, то это вообще ужасно и тяжело. Если же просить Бога, чтобы Он больше открывал Себя, то когда видишь Его характер (в образе Иисуса Христа, в частности), видишь, как Он Себя смирял, то свое смирение не выглядит таким уж великим подвигом и подражать Ему легче. Я заметил такое: когда восхищаешься каким-то качеством Иисуса, долго (например, неделю-две) размышляешь об этом качестве, изучаешь эту тему в Библии, как-то незаметно получается, что сам начинаешь проявлять это качество без сознательного усилия. Не то, чтобы этот путь/метод устранял/отменял другие пути (самодисциплина и т.п.), но его стоит иметь в виду. Как Павел Коринфянам писал: когда взираем на Его славу, преображаемся в нее. А вот законники и фарисеи больше самодисциплиной занимались. Но опять же: это не взаимоисключающие вещи, дисциплина должна быть на своем месте, это снова вопрос акцентов. У нас акцент на благодати (а не законе), т.е. на отношениях с Богом.

===

Света не заметила, что Тима взял на богослужение солнцезащитные очки и надел их. Потом увидела. Кто-то сказал на это: «Хоть какой-то позитив». Т.е. другого позитива за все богослужение не было?..