Время смыслов. Глава восьмая

1. Замечательный испанский философ экзистенциалист Хосе Ортега и Гассет опубликовал в 1930 году небольшую книжку под названием "Восстание масс",где он дал проницательную критику современной массовой цивилизации,ориентированной на потребление,а не на собственное активное постижение истин и реализацию идеалов.Он указал на отсутствие идеальных ориентиров как главную проблему современной цивилизации.

2. Вот чем чем, а отсутствием идеальных ориентиров небогатая,до краев заполненная нищетой,насилием,произволом и фанатизмом,но также страстной жаждой истины,справедливости,любви и праведной жизни Европа высокого средневековья не страдала.

3. Для Западной Европы эта эпоха была периодом роста населения (по оценкам от 30/50 миллионов в 1000 году до 70/100 миллионов в 1300 г.,рост по нашим понятиям скромный,но реальный), расширения пахотных земель в ходе так называемой внутренней колонизации,бурного развития рынка (коммерческая революция) и подьема городов.

4. Этот период был также периодом огромного роста престижа и влияния католической церкви,которая сама претерпела драматические изменения в ходе григорианской реформы. Вдохновленные идеями Блаженного Августина о реализации церкви, как Божьего града на земле церковные реформаторы бросили открытый вызов морфономному формативистскому феодализму с его культом обычаев и традиций, противопоставив ему абстрактный идеалистический нормативизм, власть вдохновленную и обусловленную абстрактными религиозными нормами и принципами. "Все они разбойники" презрительно отозвался однажды один из ключевых григорианских реформаторов 11 века о светских правителях феодальной Европы.Выражаясь языком нашей схемы григорианские реформаторы противопоставили определенную нормативной CA и референциальной HA линиями эйдономику/идеономику CHA определенной формативной BD(традиция, сложившиеся формы, обычаи) и дифференциальной BH(групповая иерархия) линиями морфономике BDH.

5. Такая оценка и скрывавшаяся за ней заявка на право вязать и решать не только в религиозной,но и в политической сфере была подготовлена развитием церковных идей и учреждений в рамках более скромной и менее политизированной но также ориентированной на идеальные нормы и правила регуланомики . Также как и идеономика регуланомика опирается на референциальную линию HA, но пользуется ей не для нисхождения,а для восхождения от конкретного служащего церкви индивида (например монаха или клирика) H к абстрактным идеальным нормам A. Связующим звеном здесь были относительно рационально обоснованные нормы, правила ( regula ) и начиная с конца античности в 4-5 веке и до 11 века церковное творчество произвело на свет десятки если не сотни таких правил регулировавших жизнь монашеских общин и светского духовенства. К этому надо прибавить систематизированные постановления церковных соборов, так называемое каноническое право и ту часть Римского светского права,которую церковь усвоила для своих нужд по извечному ранее средневековому принципу "церковь живет согласно римскому праву" Ecclesia lege Romano vivit. Вот эти более или менее рационально обоснованные устои сгруппированные на референциальной линии HA были теперь противопоставлены морфономной традиции и групповой иерархии. 

6. Нужно при этом учитывать,что эгономному принципу жизни,как наслаждения и морфономному принципу жизни,как славы/известности/репутации/престижа регуланомика противопоставляла свой принцип жизни,как служения идее, в даннном случае идее Божьего Града на земле. Эта идея жизни как служения идее, особенно импонировала людям небогатым и незнатным, для которых ни богатство, ни сколько нибудь престижный статус не были достижимыми. Для таких людей регуланомика с ее движением вверх по референциальной линии была единственным возможным путем самореализации. Но и для идеалистов из числа зажиточных и привилегированных сословий откуда вышли знаменитые мистики и реформаторы вроде самого выдающегося представителя нового ордена цистерцианцев Бернара Клервосского,такой путь был тоже привлекателен. Он воплощал социальную мобильность и динамизм новой эпохи, представляя возможность взять ответственность за собственную судьбу,установив непосредственный контакт между индивидуальной личностью и принципами Божьего града по нормативной линии, связывающей личность С с абстрактными принципами A внутри новой эйдономной/идеономной парадигмы идентичности САН.

7. Может быть именно этот скрытый динамизм, ориентация не на стабильность (как в морфономике), а на перемены и центральная роль абстрактных принципов как алгоритмов трансформации и интеграции импонировала и самой активной,воинственной и небогатой части европейской аристократии норманскому рыцарству. По иронии судьбы именно норманы,настоящие рыцари разбойники южной Италии, в это время захватившие юг Италии у византийцев и Сицилию у мусульман,стали наиболее надежными союзниками реформистского папы Григория VII в его борьбе с императором Генрихом IV. Они выгнали императора из Рима (чем очень гордились) и когда Григорий VII вновь вынужден был покинуть Рим, занятый императорскими войсками, он нашел себе приют у норманов, где и умер.

8. Современники,например византийская принцесса и автор воспоминаний Анна Комнен, лично знавшая предводителей норманов,таких как основатель Сицилийского королевства Роберт Гвискар, отмечали не только жестокость и силу норманских рыцарей, но также их амбиции и внутреннюю энергию,их нежелание считаться с морфономными условностями и правами. Хорошая подборка отзывов современников о норманах дана в книге Роберта Бартлетта,Создание Европы (Bartlett 1993, 85-90).

9.Развитие рынка и городов, появление динамичной норманнской вольницы,не признававшей сложившейся системы статусных различий подрывало монопольное положение морфономных феодалов и создавало возможности для реализации альтернативных типов идентичности таких как идеономика. Много веков спустя, в иных исторических условиях эти и другие модели идентичности помогут нам понять динамику русской революции и гражданской войны.

10. Но сейчас нам лучше придерживаться хронологического принципа в нашем изложении.И в соответствии с этим принципом нам пора поближе познакомиться с антифеодальным движением в городах высокого средневековья и созданием городских коммун, бросивших гораздо более серьезный вызов морфономному порядку вещей чем норманские рыцари.

Конец главы

Продолжение будет в новом файле