Как я во Франции отдувался за воровство программны

В конце восьмидесятых годов прошлого века наше предприятие «Исток» и еще десятка полтора таких же серьезных предприятий организовали Международный компьютерный клуб, а для того, чтобы раскрутить его работу, перечислили на его счет в виде вступительных взносов довольно солидные средства. Президентом клуба на учредительном собрании избрали одного из инициаторов этой идеи директора академического института прикладной математики имени М.С.Келдыша члена-корреспондента АН СССР Курдюмова Сергея Павловича. Его заместителями - вице-президентами избрали троих человек, в том числе и меня. Одним из активных членов клуба был будущий министр атомной промышленности России Адамов Евгений Олегович, а тогда директор и генеральный конструктор научно-исследовательского и конструкторского института энерготехники. Основным мероприятием, которое клуб проводил один раз в год, наряду с другими более мелкими, был международный компьютерный форум. Поскольку это было одно из первых таких мероприятий в СССР, то на него съезжалось с Запада довольно много значимых деятелей. В основном, это были первые лица крупных компьютерных компаний, таких как Compaq, Dell, Hewlett-Packard, Borland, Apple и др. Однажды приезжал с докладом даже Билл Гейтс, основатель и президент компании Microsoft. Представителей же из разных концов СССР было несколько сотен, хотя денежный взнос за участие в форуме был довольно приличным. Но привлекал достаточно высокий уровень организации форума - участие солидных деятелей отрасли, а также то, что он в течение трех дней проходил в шикарных помещениях центра международной торговли на набережной Москвы-реки, и каждый день участников потчевали обедом с хорошими грузинскими винами, которые тогда еще никто не рисковал подделывать.
Директором и практическим организатором работы клуба был молодой армянин Леон Амдилян, неплохо знавший английский язык. Каждый год он выезжал на один - два месяца в США, распространяя там рекламу клуба, рассылая или лично вручая приглашения на участие в компьютерном форуме, так что заслуги его были достаточно весомые. Но большую роль играло и то, что учредителями клуба были известные предприятия, президентом - член-корреспондент Академии Наук СССР, а в работе клуба активно участвовали директора крупных предприятий. Вскоре успех клуба вскружил Леону голову, и лет через пять он параллельно организовал свою частную фирму с тем же названием и с теми же целями. Некоторое время эта фирма просуществовала, провела несколько конференций, но имидж форума явно потускнел, и вскоре фирма тихо скончалась. Основной же клуб без освобожденного руководства тоже не смог долго прожить, поэтому был вскоре ликвидирован. Несколько лет вице-президенты клуба, в том числе и я, исполняли по очереди обязанности генерального директора по совместительству, совмещая эту деятельность со своей основной работой, хотя уже понятно было, что такого руководства явно недостаточно.
Как говорят, дурной пример заразителен. Вскоре после организации Международного компьютерного клуба один из его участников Мартыненко Виталий Анатольевич, бывший сотрудник МИДа, организовал Ассоциацию «Международный диалог», куда привлек и «Исток». Я, как полномочный представитель «Истока», стал директором проекта «Наука и техника». Виталий  провел очень активную рекламную компанию, и на его адрес отовсюду стали поступать самые разные сообщения. Однажды он показал мне одно из них:
- Смотри, через несколько месяцев во Франции намечается компьютерная конференция, первая такого рода. Надо бы тебе как специалисту поехать туда, поучаствовать. В компьютерном клубе  собираются проводить такие конференции, было бы полезно познакомиться с западным опытом. В «Истоке» тебя отпустят? И как ты сам на это смотришь?
Я, конечно, смотрел на это положительно. На предприятии тоже дали добро. Когда я сказал об этом Мартыненко, он посмотрел на меня:
- А как у тебя с языком?
- Ну, не слишком благополучно. На английском я с горем пополам смогу объясниться. Год назад, как ты знаешь, я был в Японии, немного там попрактиковался. А вот французский я учил и в школе, и в университете, сотни тысяч знаков сдавал, но разговорный - это совсем другое дело. Все же я думаю, что не пропаду.
- Нет, это не годится. Давай мы тебе дадим переводчицу. Она великолепно знает французский.
Я был не против, незнакомая мне переводчица тоже согласилась, оформление закрутилось, вскоре документы ушли в посольство за получением виз. И здесь случилось неожиданное: мне визу дали, а переводчице нет. Все окружение Мартыненко собралось на обсуждение, гадали, что бы это могло значить. Почти единодушно все решили, что против меня затевается какая-то провокация. Мартыненко после обсуждения говорит мне:
- Смотри, тебе решать. Все документы готовы, билеты возьмем хоть завтра, регистрационные взносы на конференцию оплатишь на месте. Так что думай.
Думал я недолго и решил, несмотря на все сомнения, ехать. Конференция будет проходить на самом юге Франции, в Каннах, известных знаменитым Каннским кинофестивалем. Вряд ли в жизни еще представится такая возможность. Перед отъездом Виталий мне говорит:
- Вот тебе телефон Валеры, он сотрудник нашего торгпредства в Париже, мы с ним давние приятели. Я ему уже позвонил. Он тебя в Париже встретит, поселит в гостиницу, проводит на поезд и на обратном пути поможет. Да не забудь взять бутылку водки и буханку черного хлеба - для наших сотрудников за границей это самый лучший подарок.
Прилетел самолет в Париж. Прошел я все процедуры, вышел в зал, стоит полно встречающих. Высматривал я, высматривал, кто же меня встречает, никого нет. Наконец, остался я один, стою, соображаю, что делать - пытаться дозвониться в торгпредство или искать автобус и добираться в центр, устраиваться в гостиницу. Прошло минут десять — пятнадцать, и тут влетает в зал запыхавшийся парень. Я сразу понял, что это Валера. Он меня тоже сразу признал, так как никого другого в зале ожидания уже не было. Отвез он меня в отель, который заранее забронировал. Маленький отель «Этуаль», что значит «Звезда», располагался очень удачно почти в самом центре Парижа, на тихой улочке совсем рядом с авеню Клебер, недалеко от Эйфелевой башни. Зашли мы с Валерой в номер, совсем крохотный, но столик и два креслица есть. Отдал я Валере свой подарок, которому он очень обрадовался. Я спросил, можно ли ему пить, так как был наслышан уже, что на Западе другие порядки, чем у нас.
- Рюмочку можно, - отвечает Валера.
Достал я привезенный с собой батон сухой колбасы, черный хлеб, водку. Выпили мы «с приездом», обменялись новостями и потом подробно обговорили, куда мне ехать, где располагаться, когда обратно. Выехать в Канны мне надо было на следующий день. Хотя расстояние примерно тысяча километров, но ходил с Лионского вокзала, по словам Валеры, скоростной поезд, затрачивая чуть более четырех часов. Договорились, что поеду я после обеда, а до этого поброжу по Парижу. Валера же к трем часам подъедет и отвезет меня на вокзал.
На следующий день рано утром отправился я посмотреть Париж. Нашел первым делом книжный магазин и купил карту Парижа. По авеню Клебер дошел до Ля пляс д`Этуаль (площадь Звезды), на которой расположена Триумфальная арка. В одну сторону от нее шла широкая прямая улица с солидного вида домами - знаменитые Елисейские поля. Всего же на площадь выходило двенадцать проспектов и по их числу вокруг Триуфальной арки цветным камнем выложено двенадцать лучей звезды.
Стоял июнь, лето здесь было в самом разгаре. На бульваре негр в ярко-зеленом комбинезоне неторопливо сметал с дорожек редкую рано облетевшую желтую листву, отблескивавшую в золотистых солнечных лучах. Движение было небольшим, машины пролетали мимо почти неслышно. Благостная, почти идиллическая картина.
 В Канны я добрался без приключений, получил в оргкомитете после оплаты регистрационного взноса направление в отель «Мажестик», располагавшийся на известной по кинофестивальным репортажам набережной Круазье, и даже успел немного прогуляться по этой набережной.
На следующий день с утра я поднимался по знаменитой лестнице, по которой в дни Каннского кинофестиваля возносят себя знаменитые артисты, режиссеры, продюсеры и другая элита мирового кинематографа. Правда, теперь она не была покрыта красным ковром, но вдоль лестницы на стене все так же висели портреты кинознаменитостей.
Программа симпозиума состояла как бы из двух частей: половина докладов была посвящена новым программным продуктам, которые в скором времени должны появиться в компьютерном мире, или же крупным проектам в части программного обеспечения. Вторая часть была связана с законодательной базой в этой сфере деятельности, в том числе протоколы и правила взаимодействия, различного рода стандарты и т.п., что меня интересовало гораздо меньше, так как уже становилось ясно, что эпоха самостийной программной деятельности, когда каждая фирма приобретала только вычислительные средства, а их применение на каждом предприятии обеспечивалось целой армией собственных программистов, уходит в прошлое. Появление персональных компьютеров требовало новой индустрии - создания системных программных продуктов, где править бал будут крупные фирмы, которые в этот бизнес вряд ли пустят одиночек. И, действительно, буквально за несколько лет эта индустрия оформилась. Сейчас, пожалуй, самые многочисленные специалисты - это люди, умеющие грамотно эксплуатировать стандартный программный продукт: издательские системы, базы данных, системы проектирования, бухгалтерские пакеты и множество других аналогичных программ. В 1990 году мне удалось увидеть этот процесс в самом начале его активного развития.
Забегая немного вперед, приведу небольшие выдержки из написанного мной по возвращении из командировки отчета о посещении этой, как она называлась, Первой европейской ежегодной компьютерной конференции:
- Конференция организована Ассоциацией производителей программного обеспечения. Сама Ассоциация создана двенадцатью крупнейшими мировыми фирмами - разработчиками вычислительной техники и программного обеспечения и является новым и необычным по своему назначению образованием. Ее основная задача - оперативно обеспечивать своих членов полной и точной информацией о рынке программного обеспечения, его состоянии и тенденциях развития, для чего фирмы сообщают Ассоциации свои обычно хранящиеся «за семью печатями» данные по реализации продуктов в разных странах.
Ассоциация также организует согласованную всеми членами активную борьбу против пиратства в области программного обеспечения.
На конференции обсуждались следующие основные вопросы:
- Направления развития промышленности: технология и среда в 90-х годах.
- Индустрия программного обеспечения: аналитический обзор.
- Стратегия локализации вашего маркетинга.
- Война графических стандартов.
- Обзор рынков США, Японии, Латинской Америки, Европейских стран.
- Битва операционных систем.
- Презентация фирм.
- Состояние дел и обсуждение продукции наиболее крупных фирм.
- Наступление мультимедиа.
Доклады и их обсуждение были интересны прежде всего тем, что выяснялось на самом компетентном уровне не только состояние вопроса на сегодняшний день, но и намечаемые перспективы его решения. Например, последний из указанных вопросов (Наступление мультимедиа) посвящен обсуждению нового качественного скачка в развитии вычислительной техники - способности интегрировать множество типов цифровых данных: текстовых, графических, голосовых, звуковых, изобразительных.
Основные выводы по итогам участия в Первой европейской ежегодной компьютерной конференции я сделал следующие:
1. На Западе идет активная подготовка нового качественного скачка в развитии и использовании вычислительной техники. Он связан с интегрированием в одно устройство существующих сегодня раздельно возможностей цифровой обработки данных в реальном масштабе времени. Прогнозировать, в какие конкретно формы превратятся в будущем проводимые сейчас разработки, сложно. Это, например, может быть персональный компьютер с возможностями телевизора, видеомагнитофона, фотоаппарата и т.д. Существенно, что ведущие фирмы вкладывают сейчас капиталы в развитие этого направления.
2. Можно предположить, что следующим шагом будет интегрирование систем домашнего пользования с системами автоматизированного проектирования, которые также начнут входить в дом инженера-разработчика.
3. На Западе сейчас идет активная борьба за сферы влияния различных операционных систем и графических стандартов. В связи с тем, что в НПО «Исток» развиваются работы, в которых прикладное программное обеспечение занимает солидное место, необходимо отслеживать указанные процессы, чтобы не возникли излишние сложности при реализации подобной продукции на западном рынке.
Сама конференция проходила во многом необычно - в форме активного обсуждения сформулированных докладчиком проблем. Тема доклада объявляется заранее, по каждой выступают два докладчика - панелиста, которые все время находятся на сцене и вместе с председателем секции  участвуют в дискуссии. Несмотря на столкновение разных, иногда полярных точек зрения, обсуждение проходит доброжелательно, с шутками и уважительно.
Толкаясь в перерывах среди участников симпозиума, случайно встретил я еще одного представителя Советского Союза. Городничий Виктор Леонидович, директор Информационно-вычислительного центра Государственной публичной научно-технической библиотеки СССР, по-видимому, услышав мое произношение, понял, что я русский, и окликнул меня, так что мы с ним смогли пообщаться, обсуждая увиденное и услышанное.
Наступил последний день. После официального закрытия спускаюсь я по ступенькам лестницы, и вдруг меня окликает женщина, секретарь конференции:
 - Мсье Потапов, если у вас есть время, пойдемте со мной.
По правде, я уже не помню, как ее звали, ну, пусть она будет Марианна. Француженка, неплохо знавшая русский язык, во время конференции я иногда обращался к ней за всякими разъяснениями, так что она меня как бы даже опекала.
Привела она меня в какую-то комнату, где за накрытыми столами сидело человек тридцать. Я понял, что это оргкомитет отмечает закрытие конференции. Какое-то время один за другим поднимались ораторы, произносили тосты, в смысл которых я не очень вслушивался. А через некоторое время сидевший за соседним столиком мужичок вдруг на чистом русском обращается ко мне:
- Господин Потапов! Уже довольно давно западный мир с тревогой наблюдает, как в СССР все в больших масштабах используется ворованная на Западе программная продукция. Как вы считаете, это допустимо в цивилизованном мире?
 - А с кем имею честь? - чтобы выиграть время, я использовал стандартный прием.
- К вашим услугам - Майкл Розенблюм, сотрудник фирмы IBM.
- И как давно вы в Соединенных Штатах?
- Три года. Но вы не ответили на мой вопрос.
- Ну, вы же знаете, что старое оборудование, - я имею в виду серию ЭВМ ЕС, - доживает последние годы. На смену идет новое оборудование.
Между нашими вопросами и ответами проходило довольно много времени, поскольку Майкл добросовестно переводил их внимавшей нам аудитории. Для меня стало неожиданностью то, что я вдруг оказался в центре внимания этих весьма представительных господ. Я понял, что Марианна привела меня в этот зал не случайно, возможно, это и было той самой запланированной провокацией. Если я скажу, что осуждаю эту практику, наверняка, информацию об этом раструбят журналисты. Их здесь немало, бегают с раскрытыми блокнотами и фотоаппаратами на шее. Чем мне это может грозить дома, можно только догадки строить. Но и оправдывать воровство программ мне, как специалисту в этой области, тоже неприлично. Пока я об этом размышлял, Розенблюм закончил переводить, хотя, судя по некоторым фразам, мои слова он сопровождал некоторым своим обширным комментрием. Наконец, он снова обратился ко мне:
- Но вот это нас больше всего и беспокоит. Сейчас активно разворачивается массовое производство новой вычислительной техники и ясно, что она к вам тоже будет поступать.
- Ну, я не уполномочен отвечать за всю страну, но то, что касается нашей фирмы, я могу рассказать, - по-правде, я и за нашу фирму не был уполномочен отвечать, но у меня была прекрасная возможность, по крайней мере, как говорят японцы, не потерять лица.
Дело в том, что как раз за полгода до моей поездки наш институт закупил большую партию персональных компьютеров с хорошим программным обеспечением фирмы Crystal Data. Расположенная в Хантсвилле, штат Алабама, фирма обслуживала Космический полетный центр НАСА, Ракетный командный пункт и Инженерный корпус Американской армии, крупнейшие оборонные фирмы Боинг, Локхид, Дженерал электрик, отделения фирм Крайслер, Моторола, банки, университеты, госучреждения и т.д. и т.п. На нашем рынке этой фирмы нет до сих пор.
Показательно само появление возможности такой закупки. Это был 1990 год. Уже пала берлинская стена, Германия воссоединилась. А на СССР обрушилась лавина разного рода делегаций, в основном, из Соединенных Штатов. Эта же лавина прокатилась и по нашему недавно еще абсолютно закрытому предприятию. Было очевидно, что большинство в делегациях составляли сотрудники Центрального разведывательного управления США, многие из них и сами это не скрывали. Посетил нас даже американский министр обороны Перри. Во время этих многочисленных контактов, скорее всего, в процессе переговоров о создании совместного предприятия (которое действительно через некоторое время было создано) дирекции удалось договориться о закупке крупной партии компьютеров по смешной цене.
Большую часть компьютеров распродали, но почти полторы сотни - на то время почти немыслимое для предприятия богатство - распределили по подразделениям «Истока», и мне пришлось активно участвовать и в распределении, и в запуске их в эксплуатацию, и даже успеть на них поработать, так что мне было о чем рассказать. Тем более, что вместе с ними поступило и новейшее программное обеспечение: операционные системы MS DOS 3.3, MS DOS 4.01, OS/2, Digital Research DOS, UNIX System Y и целый ряд прикладных программ. Надо сказать, что работали мы впоследствии, в основном, на MS DOS, а в использовании остальных операционок необходимости практически не возникало.
По мере того как я излагал эти события, конечно, в сокращенном и приглаженном виде, и перечислял, какие программы, причем лицензионные, мы приобрели, мой собеседник явно тускнел, интерес к разговору на глазах снижался, он уже почти не переводил остальным то, что я говорил. В конце концов, он сказал:
- Ну, хорошо, что и у вас начались нормальные цивилизованные процессы, но ваше государство продолжает активно поддерживать воровство программных средств и, главное, не принимает законов об ответственности за несанкционированное использование программных продуктов, - и отвернулся, давая понять, что разговор исчерпан.
На следующий день рано утром я уехал в Париж. Гордость французов скоростной поезд TGV летел со скоростью не менее 250 км/час. За окном проносились перелески, разноцветные поля - светло-зеленые, темно-зеленые, кремовые, желтые, коричневатые, пастбища с разнотравьем, изредка поезд погромыхивал на мостах через небольшие речушки. Населенных пунктов почти не было видно - дорога проложена, в основном, по пустынной местности. Сидя в удобном кресле, почти не чувствуешь скорости, хотя уши иногда закладывает, как в самолете. Дорога была дальняя, и я решил сходить в буфет, который, судя по надписям, должен быть недалеко в одном из вагонов.
И тут выяснилось, что поезд идет не так уж и плавно. Пока я пробирался к буфету через два - три вагона, меня изрядно помотало из стороны в сторону, так что все время приходилось опираться руками о боковые стены. Невольно я сравнил TGV с японским аналогичным скоростным поездом, на котором я чуть более года назад проехал из древней столицы Японии Нары, расположенной недалеко от Киото, в Токио. Расстояние тоже примерно тысяча километров, так что можно сравнить. Скорость поезда у японцев чуть пониже, чем у французов, но зато шум существенно меньше, а плавность хода вообще исключительная - никаких тебе толчков и подергиваний.
Валера встретил меня, как и обещал, и отвез в тот же отель. Пока я доставал свои припасы, он расспрашивал меня, что бы я хотел купить в Париже.
- Конечно, электронику, вот только хватит ли моей нерастраченной еще французской наличности – франков. Я хоть и экономил, как мог, но осталось совсем немного.
У меня до самолета было еще почти сутки. За это время Валера пообещал через своего знакомого продавца - негра купить мне видеоплеер. С продавцом он тут же связался, оказалось, что моих скромных командировочных должно было на покупку хватить. Поскольку система записи у нас другая, негр обещал позаботиться о том, чтобы подстроить плеер как надо.
Допили мы с Валерой мои скромные запасы, поделился он со мной своей заботой - у него срок пребывания во Франции скоро заканчивается, хочет он купить здесь хороший автомобиль. Но грызет его главная проблема: как авто доставить в Москву - то ли своим ходом, то ли пароходом в Ленинград. Пообсуждали мы достоинства и недостатки каждого варианта, Валера уехал домой или на службу, а я пошел бродить по городу. Магазины мне не были нужны, поскольку денег все равно не было.
Глазея по сторонам, я неожиданно вышел на улицу, на которой мне стали попадаться почти сплошняком секс-шопы со всей их откровенной атрибутикой. И смотреть на них, и отворачиваться как-то было неловко, и я невольно прибавил шаг. Я не сразу обратил внимание на то, что кое-где по сторонам стояли девицы. Кое-кто прохаживался, другие стояли, приклеенные к стене, но профессию их нетрудно было определить. Одна из них что-то мне сказала, я не разобрал, что именно, но на всякий случай ответил - «ноу!». То ли мой ответ ее не устроил, то ли поведение показалось в чем-то оскорбительным, но вдруг она отклеивается от стены, срывает с плеча сумочку на длинном ремешке и, размахивая ею, бросается на меня, пытаясь ударить. Возможное объяснение с полицией по поводу драки с проституткой мне никак не улыбалось, и я, не раздумывая, бросился наутек. К счастью для меня, дамочка была на высоких каблуках, так что, не пробежав и пяти метров, она захромала и остановилась, продолжая что-то негодующе выкрикивать. Хорошо, народу было немного, я обогнал какую-то пожилую пару, удивленно на меня посмотревшую, и метров через пятьдесят перешел на спокойный шаг, убедившись, что меня не преследуют.
 В будущем в похожих местах я предпочитал молча проходить мимо, никак не реагируя на окружающую обстановку, и, слава богу, больше в подобные переплеты не попадал.
На следующий день привез Валера мне видеоплеер, но при этом так опоздал, что мчал меня в аэропорт, нарушая все правила. Оставались у меня после регистрации считанные минуты до завершения посадки в самолет, и здесь я впервые столкнулся с западной символикой - стрелочка вверх. Пока понял, что по-русски это означает «прямо», я даже на лифте успел сгонять на один-два этажа. Наконец, прибегаю к выходу на самолет, прохожу рамку службы безопасности и вдруг - оглушительный звон. Охрана тут же встрепенулась, а я давай выворачивать карманы. Оказалось, я даже не заметил, как набил их французской мелочью, которую получал на сдачу. Вывернул целую гору монет, охрана ржет, а я снова их сгреб и в самолет. Все уже давно заняли свои места. Сел и я на свое место, еле дух перевел.
А негр Валеру и меня все-таки наколол. Приехал я домой - видеоплеер не работает. Раскупорил его, вижу какие-то грубые халтурные перепайки - некий французский умелец перестраивал вход под нашу систему PAL SECAM, но что-то сделал не так. Схемы, конечно, нет. Подрегулировал я, что смог, но все-таки качественной работы видеоплеера так и не добился.
                2008