Росомаха и Тимофей

/веселая пьеса/

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:
------------------

ТИМОФЕЙ МИТРОХИН  -  дальневосточный паренек, у которого есть самолюбие.
ВАНЮША - друг Тимофея, причем друг с непростым характером. 
АНЯ - дочь зверолова, обладающая способностью появляться внезапно.
ЛЕЙТЕНАТ ПОКАТИЛОВ - командир взвода.
НИКОЛАЙ МИТРОХИН - брат Тимофея.
СРУБИДУБ - тот, который хочет всех объехать на кривой.
ПОЛКОВНИК - командир полка, который шутит только после команды "Вольно!".
НАВОДЧИК - солдат, который становится старшиной.
ЧАСОВОЙ - не лопух, но...               
 

ДЕЙСТВИЕ  1
--------------
               
/Угол дома с крыльцом и лавочкой. Невдалеке  -  забор. За ним  -  четыре столба, на которых покоится кузов грузовика./

СРУБИДУБ. /Вылезает из-под  кузова/. Мне кузов грузовика завсегда сгодится.
ЕГОР АНДРЕЕВИЧ. /Выходит на крыльцо/. Сосед! Что за ящик возле твоего дома? Вчера вроде не было его.
СРУБИДУБ./Забирается опять под кузов. Вылезает, кричит/. А ничего рессора! Еще послужит. /Подходит к забору/. Твое ремесло, Егор Андреевич, уважаю. Быть звероловом  -  дело почетное. Сегодня рысь поймал. Завтра, глядишь, тигра. Однако зря называешь отличный грузовик ящиком.
ЕГОР АНДРЕЕВИЧ. Грузовик? А где же колеса?
СРУБИДУБ. Пока что нет. Но у нас в тайге сегодня… Железную дорогу проложили, а это… сам понимаешь.
ЕГОР АНДРЕЕВИЧ. Допустим, достанешь. А куда прикрутишь?
СРУБИДУБ. Под кузовом. Там, где будут новые оси.
ЕГОР АНДРЕЕВИЧ. А будут ли?
СРУБИДУБ. Не беспокойся. Я к этому делу приложу голову. Не одни лишь руки. Кузов есть? Имеется. Значит, машина получится отличная.
ЕГОР АНДРЕЕВИЧ. Голову, положим, приложишь к кузову, но…
СРУБИДУБ. Как тебя понимать? В ударительном смысле, что ли?
ЕГОР АНДРЕЕВИЧ. Ударишься, не ударишься  -  дело хозяйской ловкости. А только грузовиков без мотора не бывает. /Садится на лавочку/. Сам посуди, Срубидуб. Ведь невиданное дело, чтоб кузов на колесах раскатывал, а  в смысле какого движка…
СРУБИДУБ. /Чешет затылок/. Двигатель  -  твоя правда  -  тоже нужен.
ЕГОР АНДРЕЕВИЧ. Вот, предположим, поймаешь тигра. Разве его станешь впрягать в тележку? Даже сил пусть у него невпроворот?
СРУБИДУБ. Не тот коленкор выйдет. Не та получится техника. Где бы мне достать мотор? /В сторону/. Ладно, я пронырливый. Постараюсь кого-нибудь объехать на кривой.
ЕГОР АНДРЕЕВИЧ. Кузов где раздобыл?
СРУБИДУБ. В реке выловил. Половодье было. Его бы потом вынесло в Амур. И… прощай, кузовок!
ЕГОР АНДРЕЕВИЧ. Вот и мотор там ищи.
СРУБИДУБ. Шутишь, Егор Андреевич. Не с руки ему плавать.
ЕГОР АНДРЕЕВИЧ. Возле реки стройка. Когда она кипит, техника что делает? Горит.
СРУБИДУБ. /Раздумывает/. Пусть в реке, пусть по соседству. Порыбачить невредно. Глядишь, выловишь какую… железяку. Можно починить ее.
ЕГОР АНДРЕЕВИЧ. Такие пироги. Техника штука нежная, хоть и железная. /В сторону/. И не надо никого объезжать на кривой. А то знаю тебя … умельца. /Уходит в дом/.
АНЯ. /Вылезает из-под крыльца, отряхивается/. Здравствуйте.
СРУБИДУБ. Поздороваться можно. А ты вот что скажи. Что интересного под крыльцом? Разве там кого объедешь на кривой?
АНЯ. Конечно, места мало. Чтоб ездить. А я просто кота искала.
СРУБИДУБ. Знаю про твою способность. Появляться тогда, когда никто не ждет. Со мною, нет, не хитри!
АНЯ. Ну, заодно поскучала там немного.
СРУБИДУБ. Вот-вот. Сидела. Под крыльцом. Значит, кроме кота…
АНЯ. … Была вчера контрольная по химии. «Четверка» по любимому предмету. Грустно.
СРУБИДУБ. Эх, молодо-зелено! На кривой надо всех объезжать. Понятно?
АНЯ. Всё бы вам хитрости затевать.
СРУБИДУБ. /Перегибается через забор. Понижает голос/. Хочешь получить «Пятерку»? Чтобы желание исполнилось, надо того… объехать учителя.
АНЯ. А если он знает химию лучше меня?
СРУБИДУБ. А если у тебя есть шпаргалка? В нее помести все формулы и шпаргалкой  -  бац!
АНЯ. Учителя? По лбу?
СРУБИДУБ. /Досадливо/. Как под крыльцом сидеть  -  соображает. Не понимает, как  получить «пятерку», без которой грустно.
АНЯ. /Весело/. Кое-кого объехать, конечно, можно.
СРУБИДУБ. Вот-вот.
АНЯ. А как насчет того, чтобы потом осуждать меня?
СРУБИДУБ. Рассчитывай на мое понимание.
АНЯ. Ладно. /Лезет через окно в дом/. Стану сегодня же рассчитывать. /Исчезает/.
СРУБИДУБ. Что такое «сегодня»? /Пожимает плечами. Потом с недоумением смотрит на окно/. Нет, надо же! Окно ближе, чем дверь. Так она дверь замечать не желает. Прямо росомаха, а не девчонка.

/Появляются Тимофей и Николай Митрохины./

НИКОЛАЙ. Наши  -  вашим: здрассьте! Не желаете проводить Тимофея в армию?
СРУБИДУБ. Ежели станет водить грузовик… Который на «пятерку» хороший… Пусть водит.
ТИМОФЕЙ. Повестка пришла.
НИКОЛАЙ. Нашему Тимошке нужна машина особая. Он парень какой? Крепкий и коренастый. Был бы длинный  -  не поместился в танке. А раз он ростом подходящий, пусть дует в танкисты. Они без него не обойдутся.
АНЯ. /Неожиданно выскакивает на крыльцо. Кричит весело/. Наши  -  вашим тоже! С каких пор Николай работает головой за Тимофея?
СРУБИДУБ. /В сторону/. Во! Объявилась. Кого сегодня объехать собралась? Николая?
ТИМОФЕЙ. Нет, своей головой работаю. Давно хотел в танке поездить.
СРУБИДУБ. /В сторону/. Может, росомаха того… Исподтишка  -  бац Тимошку по лбу! /Размышляет/. Ну, и какой такой шпаргалкой? Ничего не понимаю.
НИКОЛАЙ. Танк  -  это здорово! Во-первых, у Тимофея желание есть. Во-вторых, в такой машине ему легко ездить. Не последнее дело  -  устроиться поудобней в танке.
АНЯ. /Насмешливо/. Пораскинул мозгами?
НИКОЛАЙ. Ну?
АНЯ. /Насмешливо/. Захотел в армии устроить брата поудобней? Молодец!
НИКОЛАЙ. А будешь так со мной разговаривать, не стану помогать по физике. Ясно выражаюсь?
АНЯ. А я тебе  -  по химии. Если станешь так…
ТИМОФЕЙ. Хватит вам счеты сводить.
АНЯ. /Лезет в окно/. И кота нет…Грустно.
СРУБИДУБ. Кота ищет. А чего грустить и в окно лезть, если дверь ближе? А, граждане?
НИКОЛАЙ. Не знаю, с чего она...
СРУБИДУБ. А я знаю, почему надо было под крыльцом кота искать, когда его там не было. Только мое понимание вас не касается.
НИКОЛАЙ. Не касается, и ладно.
СРУБИДУБ. Мое понимание чего не понимает? Сейчас-то грустить чего?
АНЯ. /Выскакивает на крыльцо/. Спрятался! Но я его найду.
НИКОЛАЙ. Зачем тебе кот?
ТИМОФЕЙ. /Рассудительно/. Что за вопрос? Выходит, нужен.
АНЯ. /С сомнением в голосе говорит Срубидубу/. Мы с вами договорились. Если что, не осуждаете меня?
СРУБИДУБ. Валяй смелей. На Срубидуба можешь положиться.

/Аня исчезает в доме. Появляется Егор Андреевич./

ЕГОР АНДРЕЕВИЧ. Аня сказала: Тимофей уходит в армию. Ну, служба, не подведи там наших. Потом возвращайся домой. В родное село Медвежий угол.
НИКОЛАЙ. А куда же еще?
ЕГОР АНДРЕЕВИЧ. Я на «тридцатьчетверке» дошел до Берлина. Как война кончилась  -  понял: без родных мест мне жизнь не в жизнь. Ясно, Тимофей? Армейцу соображать надобно, где его корень.
НИКОЛАЙ. Это яснее ясного.
СРУБИДУБ. Брательник за Тимофея, кажись, работает…
ТИМОФЕЙ. Головой-то? Не, я и сам…
НИКОЛАЙ. Срубидуб! Ты брось подначивать. Он раньше меня понял: надо идти в танкисты, и всё тут!

/Из окна вылезает Аня. Бежит в сторону будущего грузовика. Исчезает под кузовом./

СРУБИДУБ. Николай, конечно, тут как тут. Доложу тебе, Егор Андреевич: пройдошливая растет молодежь. За словом не лезет в карман. Взять хоть твою дочь…
ЕГОР АНДРЕЕВИЧ. Аню? А что такое?
СРУБИДУБ. /Хлопает себя по лбу/. Да это я тоже…К слову… Вот через окошко повадилась…Впрочем, не моего понятия дело.
ТИМОФЕЙ. Может, куда надо торопиться.
СРУБИДУБ. /В сторону/. Ага! К коту.
НИКОЛАЙ. Через окошко  -  ерунда. Если б она через печную трубу, это уже серьезно.
ТИМОФЕЙ. Вылезла и полетела? Как раз несерьезный разговор.

/Аня вылезает из-под кузова./

АНЯ. /Кричит/. Горит! Горит!
ЕГОР АНДРЕЕВИЧ. Где? Что?
СРУБИДУБ. Мой грузовик?
АНЯ. Кот на чердак к Срубидубу забрался. Я  -  за ним. Смотрю: кирпич вывалился из печной трубы. Искры летят на солому.
СРУБИДУБ. /С надеждой/. Ну, и ты?
АНЯ. Ну, и вот! Убежала!
СРУБИДУБ. /Лезет через забор/. Молодо-зелено! Тушить надо было!

/Тимофей и Николай лезут на забор./

АНЯ. Вы куда?
ТИМОФЕЙ. Огонь тушить.
АНЯ. Какой огонь?
НИКОЛАЙ. Ты кричала, что горит.
АНЯ. Печь затопили? Затопили.
ТИМОФЕЙ. А солома?
АНЯ. Кирпич поправила. В печной трубе. Чего тут суетиться?
ЕГОР АНДРЕЕВИЧ. /С подозрением/. Может, не было никакого кирпича? Сознавайся!
АНЯ. Пусть Срубидуб сознается.

/Возле кузова появляется Срубидуб./

СРУБИДУБ. /Кричит/. Огонь! Солома! Там соломы нет. И не было никогда. Где, пожар-то? Где? На кривой объехали!

/Становится темно. Светлеет. Кузов на колесах, и уже он ближе к забору. Аня, Срубидуб./

АНЯ. /Ходит по двору/. Куда подевался этот пронырливый… /Срубидубу/. Вы не видели Ваську нашего?
СРУБИДУБ. /Стукнув по шине, удовлетворенно хмыкает, подходит к забору/. Опять за свое? Я тебе покажу кота!
АНЯ. Ну, вы же говорили!
СРУБИДУБ. Что я говорил?
АНЯ. То… Не станете обижаться.
СРУБИДУБ. Кого на кривой объехала? Меня, своего учителя. А это что же? Другой коленкор выходит.
АНЯ. Какой же другой? Учителя взяла и… объехала. Нечестно это, когда обещали не обижаться.
СРУБИДУБ. Да я…Да ты…

/Аня печально вздыхает. Пораженный Срубидуб машет руками. Порываясь что-то сказать, то открывает, то закрывает рот./

АНЯ. /С притворной грустью/. Проверила, как оно получается. У некоторых обида…
СРУБИДУБ. /Заикаясь/.  Ка-ак? Ко-от? Ка-ак? Ак!
АНЯ. /Твердо/. Что теперь говорить? Конечно, плохо получается. /Лезет под крыльцо/.

/Аня скрывается. Появляется Егор Андреевич./

ЕГОР АНДРЕЕВИЧ. /Удивленно говорит Срубидубу, продолжающему размахивать руками/. Эге, сосед! Что-то веселый ты нынче. Не иначе сплясать собрался. На кривой, что ли, объехал кого? Смотрю, кое-что приладил под кузов.
СРУБИДУБ. Не в этом дело. Тут объедешь… держи карман шире. Гляди, чтоб самого…
ЕГОР АНДРЕЕВИЧ. Случилось что?
СРУБИДУБ. Ничего. Дочь вот твоя…Знаешь, под крыльцо залезла. Откуда появится, неизвестно.
ЕГОР АНДРЕЕВИЧ. Твоя правда. Иной раз сам удивляюсь. Откуда способности?
СРУБИДУБ. /В сторону/. На то и росомаха она. Чтоб способности иметь.

/Размахивая листком бумаги, бежит Николай./

НИКОЛАЙ. Настоящее солдатское письмо. Штамп полевой почты! Весточка от Тимофея!
ЕГОР АНДРЕЕВИЧ. Пошли, значит, там у него дела. Большое письмо-то?
НИКОЛАЙ. Обстоятельное. Всё описано честь по чести.
АНЯ. /Торопливо лезет из окна/. Людям, понимаете ли, хочется узнать о солдате. А младший брат его без толку размахивает бумагой.
СРУБИДУБ. /В сторону/. С ума сойдешь тут. Нет такого порядка, чтоб из-под крыльца очутиться прямиком в доме.
НИКОЛАЙ. У меня всё с толком. Это у вас пожар  -  давай выкладывай всё поскорей.
АНЯ. Вот и выкладывай.
НИКОЛАЙ. А я для чего пришел?
АНЯ. Стоит и рассуждает. Кто знает, для чего он пришел?
ЕГОР АНДРЕЕВИЧ. Что я должен знать?
АНЯ. Пожалуйста. Он не знает. /Поворачивается к Срубидубу/. Может, вы … /Показывает, будто пишет авторучкой на ладони/.
СРУБИДУБ. /В сторону/. Чистая росомаха! /Ане/. Хватит меня тут… Очень знать нужно, когда если -  кот, пожар и всё прочее.
НИКОЛАЙ.  При чём здесь кот?
АНЯ. Не обращай внимания. Ваську ищу, а сосед переживает. Ты лучше письмо скорей читай. Если пришел с этим… с толком.
НИКОЛАЙ. Здесь вот какое дело. /Срубидубу/. Вы говорили Тимофею…
СРУБИДУБ. /Торопливо/. Обязательно… Но с  толком…
НИКОЛАЙ. Говорили, что в армии тоска зеленая и ничего интересного?
СРУБИДУБ. /Торопливо/. Да… Но вообще-то нет. /Оглядывается на Аню/. Очень нужно говорить, когда тут кот…  И всё такое…
ЕГОР АНДРЕЕВИЧ. Прошу тебя, Аня. Перевоспитый ты нашего кота. Вон как Срубидуб переживает из-за него.
АНЯ. Он у меня будет ходить по струнке.
СРУБИДУБ. Кто? Я?
АНЯ. /Невинным голосом/. Васька. А что?
НИКОЛАЙ. Тимофей пишет насчет тоски. Он ее пока не заметил. Нравится ему боевая техника. И даже…
ЕГОР АНДРЕЕВИЧ. Порядок?
СРУБИДУБ. Небось, разговорчики в строю.
ЕГОР АНДРЕЕВИЧ. /Строго/. Отставить разговорчики.
НИКОЛАЙ. Он написал, что нравится дисциплина.
АНЯ. Так я и думала. Не знает Срубидуб про дисциплину.
СРУБИДУБ. Хе-хе. Оно, конечно… когда на пожаре…куда без нее?
АНЯ. /Невинным голосом/. Без меня?
СРУБИДУБ. Насчет дисциплины понимаем. Почему не понять? Пожалуйста. /В сторону/. Когда этот Васька…
НИКОЛАЙ. Тимофей что пишет? Уже может собрать автомат с закрытыми глазами.
ЕГОР АНДРЕЕВИЧ. Ишь, ты!
НИКОЛАЙ. По команде «Подъем» одевается за минуту.
СРУБИДУБ. /В сторону/. Без разговоров… может, и я бы смог.
НИКОЛАЙ. Пришлось ему попотеть, пока научился в брюки впрыгивать.
СРУБИДУБ. /В сторону/. Конечно…Если с разговорами…Когда еще заберешься в брюки.
НИКОЛАЙ. Приходилось Тимофею дневалить. Дневальный   -  тот же часовой. Ночью не спит, охраняет товарищей и пирамиду с оружием.
ЕГОР АНДРЕЕВИЧ. Ясное дело.
НИКОЛАЙ. /Глядит в письмо/. Вот брат сообщает: «Появился у меня дружок Ванюша. Он здоровяк из здоровяков. Как наш сосед Егор Андреевич, зверолов.»
ЕГОР АНДРЕЕВИЧ. /Растроганно/. Помнит о соседях.
СРУБИДУБ.  /Ежится/. Да-а, припомнил наш солдат кое-кого.
АНЯ. /Обиженно/. Никого не припомнил! /Убегает в дом/.
НИКОЛАЙ. /Недоуменно провожает ее взглядом. Потом смотрит на Срубидуба/. Вы это о чём?
АНЯ. /Высовывается из окна/. Кто?
СРУБИДУБ. Кто о чём, а я ни о чём.
НИКОЛАЙ. /Продолжает читать/. Здоровяк из… Вот… Сил у него невпроворот. С таким другом в любой переделке не страшно. Он всегда выручит.
ЕГОР АНДРЕЕВИЧ. Уважил Тимофей. Помнит. Такой парень… Надо спроворить ему посылку. Пошлем домашней колбаски.
АНЯ. Ага! Копченую касатку.
ЕГОР АНДРЕЕВИЧ. Да ведь в ней одни кости! Нет, поймаем рыбу получше.
АНЯ. Тогда ему… пошлю огородный табак.
СРУБИДУБ. /В сторону. Усмехаясь/. Самосад предлагают? Это она ему… кота.
НИКОЛАЙ. Он же не курит.
АНЯ. Да? Странно.
СРУБИДУБ. /В сторону/. Веселится… Ишь, грустно ей!
НИКОЛАЙ. Ничего странного. Он про курево не пишет.
СРУБИДУБ. А что? Табаку ему! Самосаду! Пусть дымит… Раз помнит про соседей. Егор Андреевич, твоя дочь права!
АНЯ. И Срубидуб туда же? Нет, я не права!
СРУБИДУБ. У меня всё точно! Как в аптеке!
ЕГОР АНДРЕЕВИЧ. Вы что это раскричались?!
НИКОЛАЙ. /Смеется/. Ну, дает Анька! /Убежденно/. Выкаблучивается. И как сразу не понял?! Тебе привет, Аня. От Тимофея.
АНЯ. Где?
НИКОЛАЙ. /Показывает/. В конце письма. Там  -  всем. И тебе  -  тоже.
АНЯ. Ладно. Тогда пошли солдату и  его другу Ванюше наш дальневосточный привет. /Исчезает/.
СРУБИДУБ. /В сторону/. Она где теперь покажется? На крыше?
ЕГОР АНДРЕЕВИЧ. Такие дела. И привет надобно служивому послать. И посылочку.
НИКОЛАЙ. Скоро меня призовут в армию. Стану проситься в танкисты. Вдруг там с Тимофеем свидемся? Как полагаете, Егор Андреевич?
ЕГОР АНДРЕЕВИЧ. Если похлопочешь как следует… Почему  -  нет?
СРУБИДУБ. Вон как!  Разве танки медом намазанные?
ЕГОР АНДРЕЕВИЧ. /Рассудительно/. А это для кого как.
НИКОЛАЙ. Тимофею они нравятся. Раз пишет, что некогда ему скучать… Что это значит?
АНЯ. /Высовывется в чердачное окошко/. То самое… они ему нравятся.
СРУБИДУБ. /Собирается уходить. Идет к забору. Потом возвращается/.  Окончательно что хочу сказать. Если, к примеру, едешь на танке. Когда по прямой не получается, а по кривой  -  раз и объехал… Тогда, конечно. Это завлекательно. /Опять идет к забору. Останавливается, говорит в сторону/. Завлекательно, когда можно по кривой…
АНЯ. /Кричит/. Васька! Ты где, пропащая душа?!
СРУБИДУБ. /Останавливается, говорит в сторону/. Ах, чтоб меня! Разболтался тут! Надо выкручиваться. /Идет назад. Говорит специально для Ани/. У меня тут появились уточнения.
ЕГОР АНДРЕЕВИЧ. Дочь! У тебя какие дела на чердаке?
АНЯ. Никаких. Просто… В общем, срочно ищу кота.
СРУБИДУБ. /Пугается/. Граждане! Извините, как бы чего не приключилось… из-за Васьки. /Николаю/. А мы, значит, к солдату со всем нашим уважением. /Крутится на месте. То порывается уйти, то возвращается/.

/Аня исчезает./

ЕГОР АНДРЕЕВИЧ. Слышь, Срубидуб. Может, у тебя дома что не так? Чего зашебуршился?
СРУБИДУБ. /Многозначительно/. Да там… о-о!
ЕГОР АНДРЕЕВИЧ. А желаешь  -  айда со мной в тайгу. Для успокоения нервов.
НИКОЛАЙ. Охота  -  это хорошо. Мы с Тимофеем любим…
АНЯ. /Появляется на крыльце/.  А вот вам и песенка про тайгу! /Поет/.

Гав  -  кабанчик! Гав  -  гуляет!»
Отчего собака лает?
Учит маленьких щенят
Не бояться поросят.

Тигр гуляет по тайге.
На одной стоит ноге,
В снегу кувыркается  -
Силы набирается.

А собака недовольна.
Как щенят учить теперь?
Убежали в дом проворно,
За собой захлопнув дверь.

Но охотничья избушка  -
Очень мудрая старушка.
Очень рада  -  не ушло
На мороз её тепло!

Рада очень: ведь щенята
Умненькие, что ребята.
Хорошо, что будут знать,
Как избушку закрывать.

НИКОЛАЙ. Тогда уж пусть Егор Андреевич и меня возьмет а тайгу.
ЕГОР АНДРЕЕВИЧ. Кабанчик? А чего ж?! Можно поохотиться.
СРУБИДУБ. Можно… когда не тигра встретишь, а кабанчика. Но мне тут обещали…на кривой объехать, ось достать для моей машины.
АНЯ. А меня кот интересует. Где он? /Кричит/. Васька!
СРУБИДУБ. /Испуганно топчется на месте/. Некогда мне. Побегу. Не загорелось бы что-нибудь. /В сторону/. Чтоб тому коту… /Убегает/.

/Аня исчезает в доме. Внезапно появляется в чердачном окне./

АНЯ. Интересные у нас тут дела происходят.
НИКОЛАЙ. Всё, что мог, я рассказал. Пойду писать ответ Тимофею.
ЕГОР АНДРЕЕВИЧ. Заходи. Если новости от служивого, мне всегда интересно. Аня тоже непрочь послушать. /Кричит/. Дочь! Чего торчишь там? Слезай с чердака!
АНЯ. Не-а.
ЕГОР АНДРЕЕВИЧ. Можно бы…
АНЯ. Послушаться? /Обиженно/. Вон Срубидуб на крышу к себе забрался. Сидит на коньке, на меня глядит. Ему, значит, можно?
ЕГОР АНДРЕЕВИЧ. Глядеть?
АНЯ. Сидеть. На крыше.
НИКОЛАЙ. /В сторону/. Кто бы объяснил: чего ему там сидеть?
АНЯ. Ему разрешается. А мне тут  -  нет?
ЕГОР АНДРЕЕВИЧ. Он там, что, солому выглядывает? Кирпичи? Признавайся давай!
АНЯ. Я откуда знаю?
НИКОЛАЙ. /Кричит/. Срубидуб! Горит, что ли?
СРУБИДУБ. /Издалека/. Нет пока!
АНЯ. /Отцу/. Не горит у него.
СРУБИДУБ. /Издалека/. Нашли кота?
АНЯ. /Кричит/. Нет еще!
СРУБИДУБ. /Кричит издалека/. Тогда побуду здесь… На пожаре дисциплина… Без нее никуда… Сообщите, когда найдете кота!
НИКОЛАЙ. /Егору Андреевичу/. Про кота. Это для Срубидуба очень важно?
ЕГОР АНДРЕЕВИЧ. Выходит, что так.
АНЯ. Мне почему-то кажется…С этим сообщением лучше не торопиться.

/Становится темно. Светлеет. Тимофей Митрохин и наводчик./

НАВОДЧИК. Получи-ка письмецо. Лежало тут для тебя. Я подумал: «Мы из одного экипажа. Прихвачу для водителя танка весточку».
ТИМОФЕЙ. Спасибо. Это из дома.
НАВОДЧИК. С Амурских краев? На будущее учти: свежая почта лежит у нас на тумбочке дневального. Нерушимое правило: если ждешь почту, в том направлении правь. Говорю как механику-водителю, понял?
ТИМОФЕЙ. Всегда рад завернуть. В том направлении. /Разворачивает письмо, читает/.
НАВОДЧИК. /Ходит вокруг Митрохина, оглядывая молодого солдата/. Прислушиваешься к советам? Правильно. Тебе полезно и мне приятно: не пропадает зазря солдатский опыт.
ТИМОФЕЙ. /На отрываясь от письма/. Не пропадет у меня. /Усмешливо крутя головой, сворачивает листок/.
НАВОДЧИК. /Довольный покладостью Тимофея/. Опять слушай сюда. К примеру, пришел ты в столовую. Как надо заправляться? Под завязку. Со щами и кашей не церемонься. А чай с сахарком  -  иное дело.
ТИМОФЕЙ. Иное?
НАВОДЧИК. Другой нужен подход. Имеешь право растянуть удовольствие, пока нет команды на выход.  Некоторые из молодых солдат смолотят сахар в минуту. Потом сидят, скучают.  Не тот, понимаешь, у обеда получается вкус.
ТИМОФЕЙ. Понимаю.
НАВОДЧИК. Толковый ты, Митрохин. Молодец. Поэтому новый совет тебе  -  ответное письмо лучше всего писать после ужина.
ТИМОФЕЙ. Когда в сон клонит?
НАВОДЧИК. Когда у танкистов личное время. Свободное…
ТИМОФЕЙ. … От чего?
НАВОДЧИК. Главное  -  для чего. Желаешь  -  книжку бери, читай.
ТИМОФЕЙ. Не против.
НАВОДЧИК. А можно сесть посреди казармы на табурет…
ТИМОФЕЙ. … Чтобы потом встать? Физкультура…
НАВОДЧИК. Чтобы на баяне играть. Это не физкультура, а музыка. И ее солдаты уважают.
ТИМОФЕЙ. Я, конечно,  не против музыки. Но как же письмо?
НАВОДЧИК. Надо тебе  -  пристраивайся к своей тумбочке, пиши  домой. Так, мол, и так. Служба идет заведенным порядком. На аппетит не жалуюсь. Кашу исправно уминаю. Наше вашим с кисточкой.
ТИМОФЕЙ. Ха-ха-ха!
НАВОДЧИК. /Недоуменно/. И чего смешного?
ТИМОФЕЙ. Да тут… Я написал, а получил ответ… Письмо такое…
НАВОДЧИК. Какое?
ТИМОФЕЙ. Интересное.

/Появляется лейтенант Покатилов./

ПОКАТИЛОВ. О письме разговор? И что же механик-водитель советует написать наводчику?
ТИМОФЕЙ. Это он дает советы. Они у него прямо от зубов отскакивают. Только успевай учитывать.
НАВОДЧИК. Разрешите доложить! Он вроде бы успевает…
ПОКАТИЛОВ. Значит, к молодому солдату претензий нет?
НАВОДЧИК. Товарищ лейтенант! Он заявляет: учту! Какие могут быть претензии?
ТИМОФЕЙ. Я письмо получил. Из дома.
НАВОДЧИК./Покатилову/. Так точно. Интересное.
ТИМОФЕЙ. Со смеху помрешь.
ПОКАТИЛОВ. А чего ж наводчик не смеется? Не помирает?
ТИМОФЕЙ. Не успел еще. Сейчас мы это устроим.
ПОКАТИЛОВ. Рядовой Митрохин! Что за обещания такие?
ТИМОФЕЙ. Разрешите… Всё будет в лучшем виде.
НАВОДЧИК./Улыбается/. Без смертельного исхода, конечно, лучше.
ПОКАТИЛОВ. Тогда вместе давайте посмеемся.
ТИМОФЕЙ. Где это место? /Рассматривает письмо/. Ага, вот, что пишет брат: «У тебя появились друзья. Это хорошо. Твой Ваня мне понравился. Люблю сильных людей».
НАВОДЧИК. Я тоже уважаю…/Разводит руками/. Нормальное письмо. Из дома  -  солдату. С чего тут помирать?
ТИМОФЕЙ. Минуту…/Продолжает читать/. «Он, наверное, такой же здоровяк, как наш сосед Егор Андреевич, зверолов. Мы с ним теперь друзья. Вместе ходим в тайгу на охоту».
НАВОДЧИК. Минута прошла. Не смешно.
ТИМОФЕЙ. Вот оно…/Читает, смеясь/. «Мы тебе гостинцев послали. Домашней колбаски. Копченой рыбы. Ты, значит, с Ваней поделись. Ну, до встречи. Надеюсь, в армии еще свидемся. Только нам обоим  надо постараться».  /Заливается/. Ха-ха-ха! /Умолкает/.
НАВОДЧИК. /Смотрит на часы/. Тут прошла не одна минута. Долго осталось ждать?
ТИМОФЕЙ. Так всё уже. Разве не слышал, как я помирал?
НАВОДЧИК. Посмеяться тоже хотелось бы…
ПОКАТИЛОВ. Да, рядовой Митрохин. Смеялись вы громко.
НАВОДЧИК. Если командир взвода сказал, так оно и есть. Ты прямо оглушил, но… /Смеется/. Даешь, Митрохин. Ничего смешного, а грохочешь. Да еще обещал, что мы тут помрем. /Покатилову/. Смертельного исхода не будет, товарищ лейтенант. Это я вам обещаю.
ТИМОФЕЙ. Заход получился длинный. Потом будет нормально. Это заход плохой.

/Появляется полковник./

ПОЛКОВНИК. О чем беседа? Кому тут плохо? Я командир полка, и мне полагается знать, что у танкистов происходит. Лейтенант?
ПОКАТИЛОВ. Смирно! /Громко/. Докладываю. Рядовой Митрохин смеялся. Очень громко. Обещал насмешить до смерти.
ПОЛКОВНИК. /Машет рукой/. Вольно! /Наводчику/. Ну, и как самочувствие?
НАВОДЧИК. Нормальное, товарищ полковник. Жив. Не смешно оказалось.
ПОЛКОВНИК.  Что жив  -  хорошо. А вот насчет смешного. Люблю, когда у меня солдаты веселые. Если была команда «Вольно»… если имелась причина…почему не посмеяться? Как считаете, лейтенант?
ПОКАТИЛОВ. Поскольку дозволяется…
ТИМОФЕЙ. …Вот и я позволил себе…
НАВОДЧИК. /Крутит головой/.… Хохотал, как сумасшедший.
ПОЛКОВНИК. /Укоризненно Митрохину/. А товарищей не рассмешил. Подкачал, выходит.
ТИМОФЕЙ. Товарищ полковник! Разрешите объяснить.
ПОЛКОВНИК. Разрешаю.
ТИМОФЕЙ. У меня тут есть друг. Я его называю Ванюшей. Мне прислали письмо. Советуют поделиться с ним  домашними угощениями -  копченой рыбой, колбасой.
ПОЛКОВНИК. Правильно советуют. С друзьями делиться надо.
ТИМОФЕЙ. /Уныло/. Я бы рад. Однако не получится. Колбасу Ванюша не станет есть. И к рыбе копченой он равнодушен, и к табачку-самосаду. Подавай ему одну лишь солярку. Готов за раз выпить двести литров.
НАВОДЧИК. /Смеется/. Здоровяк!? Спортсмен!?  А этот Ванюша дует солярку за милу душу!
ПОКАТИЛОВ. Боевая машина?
ТИМОФЕЙ./Пожимает плечами, разводит руками/. Так точно. Танк.
НАВОДЧИК./Смеется громче/. Вот так друг появился у Митрохина! /Хохочет, хлопает себя по бокам/.
ТИМОФЕЙ. /Недоверчиво смотрит на сослуживца/. Смотри не помри.
ПОКАТИЛОВ. /Смеется/. Уморил Митрохин.
ТИМОФЕЙ. То не я. Мой брат. Если что  -  он будет виноват.
ПОЛКОВНИК. Теперь вы мне нравитесь, рядовой Митрохин. Неплохо получилось. Смешно.
ПОКАТИЛОВ. Как обещал.
НАВОДЧИК. /Восторженно/. Хорош дружок с гусеницами вместо ног!
ПОЛКОВНИК. У командования нет против имени возражений. Да и друг солдата неплохой. Есть у танка мотор, гусеницы и всевидящее око  -  прибор ночного видения. Мощному двигателю нипочем бездорожье.
ТИМОФЕЙ. Товарищ полковник! Это как раз имел в виду. Силен мотор. Здоровяк из всех  здоровяков мой Ванюша.
ПОЛКОВНИК. Броня бережет бойца от пуль, бомб и снарядов. Пушка бьет далеко и метко. Как же не любить друга Ванюшу?!
ТИМОФЕЙ. Я домашним про что? Про то же.
ПОКАТИЛОВ. Понятно.
НАВОДЧИК. Всё ясно… когда понятно.
ТИМОФЕЙ. Я ведь механик-водитель, товарищ полковник.
ПОЛКОВНИК. Значит, любите, рядовой Митрохин, свой танк?
ТИМОФЕЙ. Души не чаю. /Восхищенно/. Ух!
ПОЛКОВНИК. Ну, любите себе на здоровье. И на пользу Родине. Командир взвода!
ПОКАТИЛОВ. /Вытягивается/. Слушаю.
ПОЛКОВНИК. Обеспечить крепкую дружбу рядового Митрохина с Ванюшей!

/Полковник уходит./

НАВОДЧИК. /В сторону/.  Вишь, какие пироги с пышками! Дружба с танком  -  дело непростое. У машины ведь характер имеется. Танк, он себе на уме. Ему подавай особое обхождение. Точно знаю.

/Становится темно. Светлеет. Выезжает коляска. В ней сидит солдат, он изображает Ванюшу. Катит коляску Митрохин, он ведет танк, как и полагается водителю. Ванюша  -  с орудийным стволом, как и полагается танку. Наводчик глядит в прицел пушки./

ТИМОФЕЙ. Посматриваешь в прицел, наводчик?
НАВОДЧИК. Гляжу.
ТИМОФЕЙ. И хорошо видно дорогу?
НАВОДЧИК. Нормально.
ТИМОФЕЙ. А мне нравится глядеть через смотровую щель. У водителя обзор лучше.
НАВОДЧИК. Как стрелять из пушки, если плохо видно? Смешной ты, Митрохин. Твой Ванюша, наверное, думает: «Не залететь бы в болото с этим молодым водителем!»
ВАНЮША. /Он  говорит, но его, конечно, здесь никто не слышит/. У меня характер какой? Молчаливый. Поэтому не скажу вам ни слова. Лучше внимательней глядите на дорогу.
ТИМОФЕЙ. /Двигает коляску по сцене/. Идем куда надо.
ВАНЮША. А если свернете не туда, куда надо? Не забыли еще, где ждет вас Покатилов?
НАВОДЧИК. Водитель! Знаешь, где останавливаться? Не проедем нашего командира?
ТИМОФЕЙ. Торможу. Держись!

/Ванюша несколько раз дергается, замирает. Появляется Покатилов./

ПОКАТИЛОВ. Митрохин! Скорость для боевого танка маловата. Учтите, ваш друг Ванюша может дать на  ровной дороге 70 километров в час.
ВАНЮША. Я дать готов. Если, конечно, механик-водитель уверенно держит рычаги.
НАВОДЧИК. Митрохин старается, товарищ лейтенант. Да там возле дороги канава. Вот он и сбавил скорость. Не улыбалось ему…
ВАНЮША. …Сидеть там? Мне точно канава не улыбалась.
ПОКАТИЛОВ. …Перспектива застрять? Она была. Если водитель чувствует себя неуверенно. Ничего, это пройдет.
ТИМОФЕЙ. Я бы не возражал, чтоб прошло поскорей.
ПОКАТИЛОВ. А вот сейчас позанимаемся. Отработкой поворотов займемся.
ВАНЮША. Конечно, дорожная развилка удобна для занятий.
ПОКАТИЛОВ. Слушай мою команду. Вперед! Повернуть влево!
ВАНЮША. Налево  -  это в сторону березок? Митрохин постарается.
ТИМОФЕЙ. Есть  -  влево! /Катит коляску/.
НАВОДЧИК. Ишь, как раскочегарил двигатель!
ВАНЮША. Притормозил водитель одну гусеницу  -  правильно.  Другая крутится, загребает траками песок  -  тоже правильно. Но почему у Митрохина рот разъехался до ушей? С чего вдруг нос нацелился победно вверх?!
ТИМОФЕЙ. /На месте радостно крутит  коляску/. Послушный у меня Ванюша. Дует влево. И хоть бы ему что! Если танк умный, то и водитель  не лыком шит. Я так считаю.
ВАНЮША. Одно дело  -  развернуться. А вот сделать на месте оборот с лишком… Ой, Митрохин не то у тебя получается!
ТИМОФЕЙ. Стоп! /Оглядывает дорогу/. Поворачивал туда, где - березки. Ванюша уставился прямиком в елочки. Которые были справа. Оказия!
ВАНЮША. Получилась оказия…Пока водитель собой гордился.
НАВОДЧИК. /В сторону). Отколол Митрохин номер. У командира голос пропал от удивления.
ПОКАТИЛОВ. /Откашлялся/. Как это понимать? Водитель не знает, где лево, где право?
ТИМОФЕЙ. /Смущенно/. Это всё Ванюша…
ВАНЮША. Это я-то не знаю?! Если водитель не ошибется, танк не подкачает.
ПОКАТИЛОВ. Начнем сначала.
ВАНЮША. Едем мы, значит…/Тимофей покатил коляску/. По широкой лесной дороге. Ждем с Митрохиным команду.
ПОКАТИЛОВ. Теперь  -  вправо! Туда где елки.
ТИМОФЕЙ. Есть  -  вправо!
НАВОДЧИК. Не перепутай, где что!
ТИМОФЕЙ. Будьте спокойненьки.
ВАНЮША. Кто как, а я при полном параде. Главное, Митрохин,  не забудь повернуть туда, где ельник.
ТИМОФЕЙ. Слышь, наводчик. Теперь у меня Ванюша не повольничает.
НАВОДЧИК. Не рано радуешься? Опять раскочегарил мотор. Смотри не промахнись.
ВАНЮША. У меня одна гусеница не крутится. Это правильно. Другая швыряет из-под себя песок, ветки. Тоже правильно  -  она выполняет поворот. Только не слишком ли быстро?
НАВОДЧИК. Один оборот на месте… Есть второй… Дает Митрохин!
ВАНЮША. Когда же остановка?
ТИМОФЕЙ. Остановиться надо? Даю тормоз!

/Ванюша прекращает крутиться на месте. Покачиваясь, озираются механик-водитель и наводчик./

НАВОДЧИК. Куда приехали? Митрохин! У тебя как с головой? Кружится?
ТИМОФЕЙ. Порядок… Только почему-то елочки березками кажутся.
ВАНЮША. Никакой ошибки. Прямо передо мной березняк.
НАВОДЧИК. Поворачивал вправо, поворачивал…
ТИМОФЕЙ. … Очутились елки сбоку.
НАВОДЧИК. Оказался танк развернутым в березняк. То есть влево.
ТИМОФЕЙ. Эх, Ванюша! Что же ты здесь вытворяешь?!
ВАНЮША. Когда водитель тормозит вовремя, танк не вытворяет лишних штук.
ТИМОФЕЙ. Что я тебе плохого сделал!?
НАВОДЧИК. Вцепился ты, Митрохин, в рычаги. Раскочегарил мотор…
ВАНЮША. … И что же? Я теперь виноват?
ТИМОФЕЙ. Говорят, человек любит ласку, а машина смазку. Я ведь Ванюшу…
ПОКАТИЛОВ. Как машину ни смазывай, она слушается не каждого. Научитесь управлять ею  -  она станет послушной. На сегодня конец занятиям. Экипажу отвести танк в парк.

/Становится темно. Светлеет. Тимофей сидит возле коляски, постукивает по колесу. Потом водитель выпрямляется, и к нему подходит наводчик./

НАВОДЧИК. /Весело/. Что плохого Митрохин делает Ванюше?
ТИМОФЕЙ. /Недовольно/. Я никогда и ничего…
НАВОДЧИК. И мне также думается.
ТИМОФЕЙ. Не обхаживаю разве друга?
НАВОДЧИК. Вижу, не беспокойся.  Маслица где надо нальешь. Винтики подвинтишь. Гаечки подкрутишь.
ВАНЮША. /Довольным тоном/. Митрохин обхаживает еще как!
НАВОДЧИК. Гляжу, научился наш водитель двигатель регулировать. Именно что  -  всем ротным механикам на удивление.
ВАНЮША. /Смеется/. А пусть удивляются!
НАВОДЧИК. Ловко у тебя получается, Митрохин. Драишь машину   -  как новенький, блестит Ванюша. Будто с завода только что.
ВАНЮША. Неизвестно разве? Чистота у нас, у танков,  -  залог здоровья.
ТИМОФЕЙ. Ванюша вроде не должен обижаться на меня.
НАВОДЧИК. Вот и я так думаю.
ВАНЮША. Смотрю на тебя, Митрохин. И что примечаю  -  приладился ты к рычагам. Теперь поворот не застанет тебя врасплох. Не забудешь, что делать. Вовремя и на педаль нажмешь, и рычаг переведешь в новое положение.
ТИМОФЕЙ. Вот ведь какая штука. Ванюша перестал вытворять фокусы. Научился различать, где лево, где право.
НАВОДЧИК. /Улыбается/. Нужно думать, и водитель вместе с Ванюшей научился кое-чему. Не иначе.
ВАНЮША. Тут кое-кто понял одну важную вещь. С рычагами не умеешь управляться  -  нечего тебе делать на учебной танковой трассе.
НАВОДЧИК. Я что пришел-то. Подсказать хочу. На учебной трассе приготовлены сюрпризы для механика-водителя. Так что будь начеку.

/Появляется командир взвода./

ПОКАТИЛОВ. Митрохин! Вывести Ванюшу на танковую трассу!
ТИМОФЕЙ. Есть!
НАВОДЧИК. Ни пуха ни пера.
ТИМОФЕЙ. К черту.
ПОКАТИЛОВ. Отставить разговоры!
ВАНЮША. Кто как, а я в норме. Молчу, как рыба об лед.
ПОКАТИЛОВ. Вперед!

/Наводчик и Митрохин катят коляску. Командир взвода остается на месте./

ПОКАТИЛОВ. /Из-под ладони смотрит им вслед/. Должна быть сегодня удача. Должна!
ВАНЮША. /Его дорожка извилиста/. Поехали!
НАВОДЧИК. Командир взвода наблюдает за нами. Волнуется, наверное.
ТИМОФЕЙ. Ванюша! За нами наблюдают. Держись молодцом.
НАВОДЧИК. Не сбился бы Ванюша с трассы.
ВАНЮША. Если водитель глядит куда надо, танк не заблудится.
ТИМОФЕЙ. Даю скорость. Жми, Ванюша!
ВАНЮША. /Дергается/. Ну, разогнал меня, разогнал . Смотри в оба, Митрохин.
НАВОДЧИК. Тише едешь… это не для нас. Так полагает друг механика- водителя?
ТИМОФЕЙ. Экипажу  -  держаться крепче. Впереди вижу крутой подъем.
ВАНЮША. Прошу учесть: если водитель замешкается, могу свернуть в сторону. И свалиться в канаву.
НАВОДЧИК. Начинаются горки-пригорки. Митрохин! Видишь, что там за горушкой?
ТИМОФЕЙ. Ничего не вижу.
НАВОДЧИК. Держись, Ванюша!
ВАНЮША. /Двое его друзей  катают коляску от кулисы к кулисе/.  Полагаю, через смотровую щель водителю виден лишь скат горы. Весь он исполосован гусеницами. Поездили здесь танки. Теперь наша очередь. Прошу тебя, Митрохин: проскочи!
ТИМОФЕЙ. Не паниковать, Ванюша!
НАВОДЧИК. У Ванюши нервы железные. От него не услышишь ни оха, ни вздоха. Чтоб мне пусто было!
ТИМОФЕЙ. Вот и у меня тоже  -  пусть будет пусто, если нервы подкачают.
ВАНЮША. Подножие горы!
ТИМОФЕЙ. Кажется, меня вместе с танком опустили под землю.
ВАНЮША. Не надо меня под землю. Танки не любят, когда под гусеницами пусто.
НАВОДЧИК. Пушка! Вот-вот с размаху воткнется в крутой  глинистый откос.
ВАНЮША. Не нужно ее втыкать…
ТИМОФЕЙ. Хоть бы кусочек неба увидеть через смотровую щель.
НАВОДЧИК. Легче б стало?
ВАНЮША. Держи рычаг, водитель!
ТИМОФЕЙ. Помчались в гору.
НАВОДЧИК. Ого! Танк вынесло на вершину!
ТИМОФЕЙ. В смотровую щель глядит одно лишь небо. Словно другого на свете ничего нет.
НАВОДЧИК. Значит, полетим?
ВАНЮША. Не надо меня в небо…
ТИМОФЕЙ. Значится так. Благополучно перемахнули через вершину.
НАВОДЧИК. Ишь, как ухнули вниз! Фонтан воды из лужи.
ВАНЮША. Не надо меня в воду окунать…
ТИМОФЕЙ. Кажется,  приложился лбом.
НАВОДЧИК. О броню?
ТИМОФЕЙ. Тверда родимая!
НАВОДЧИК. Но ведь шлем смягчил удар?
ТИМОФЕЙ. Но всё же в голове загудело.
ВАНЮША. Не нужно, чтоб в голове гудело…
НАВОДЧИК. Вырвались из жидкой глины.
ТИМОФЕЙ. Понеслись вверх. Забираемся на другую кручу.
ВАНЮША. Не надо на другую кручу…
НАВОДЧИК. Жарко.
ТИМОФЕЙ. У меня аж во рту пересохло. Летаем с Ванюшей: вверх- вниз!
ВАНЮША. Не надо нам летать…
НАВОДЧИК. Последняя вершина.
ТИМОФЕЙ. Последняя лужа.
НАВОДЧИК. Конец нашей горной тропе.
ТИМОФЕЙ. Вижу лейтенанта Покатилова.
НАВОДЧИК. Доехали.
ТИМОФЕЙ. Стоп, машина!
ВАНЮША. Не надо мне «Стоп»  делать…
НАВОДЧИК. Вот так прокатились.
ТИМОФЕЙ. Столько препятствий…  Тяжело, а надо здесь покататься. Полезно для водителя.
ВАНЮША. Ах, значит, всё же танкисту надо? Тогда я согласен.
НАВОДЧИК. Невредно…. для водителя с его рычагами.
ТИМОФЕЙ. И для пушки…  с ее наводчиком.
НАВОДЧИК. Тоже правильно. Что хочу сказать, Митрохин. Нравится мне, когда в экипаже согласие.
ВАНЮША. А мне… если без шуток… по душе, когда солдаты  -  молодцы.
ПОКАТИЛОВ. /Подходит к танкистам/. Учебная танковая трасса пройдена успешно. Экипажу отвести Ванюшу в парк. /Глядит вслед уходящим/. А впереди у вас, ребята, будут дела тоже.

/Становится темно. Светлеет. Покатилов, экипаж Ванюши./

ПОКАТИЛОВ. Шагом марш! Запевай!
ТИМОФЕЙ. /Поет/.

Солдатская наука  -
Особенная штука.

НАВОДЧИК. /Поет/.


Ныряй без дураков
В глубокий темный ров.
Ты будешь молодчиной,
Когда взлетишь к вершине.

Танкистом станешь смелым,
Механиком умелым,
Когда пройдешь на трассе
Водительские классы.

ТИМОФЕЙ. /Поет/.

Солдатская наука  -
Особенная штука.
С трудом она дается,
Но лучше с ней живется.

/Появляется командир полка./

ПОЛКОВНИК. /Глядит вслед уходящим со сцены танкистам/.  Ванюша и его друг не подкачали на этот раз. Смешно было, когда Митрохин приложился головой? Пусть и не совсем чтобы так. Но ведь шлем пригодился. Он у танкиста не вот тебе для особой красы. Такие вот пироги,  веселый солдат Тимофей. /Поет/.

Что шишка? Не беда!
Исчезнет без следа.
И раньше были шишки,
Когда ты был мальчишкой.

И так скажу я вам:
Наука нам нужна,
Чтоб дать отпор врагам,
Случись когда война.

Солдатская наука  -
Особенная штука.
С трудом она дается,
Но лучше с ней живется.

/Становится темно. Светлеет. Угол дома. Забор. Аня,  Егор Андреевич./

АНЯ. Я школу окончила?
ЕГОР АНДРЕЕВИЧ. Предположим.
АНЯ. Аттестат зрелости лежит на столе?
ЕГОР АНДРЕЕВИЧ. Он-то лежит основательно. А ты, вижу, хочешь сорваться с места.
АНЯ. Предположим.
ЕГОР АНДРЕЕВИЧ. И железная дорога теперь недалеко. Можно ехать направо…
АНЯ.  Или  -  налево.
ЕГОР АНДРЕЕВИЧ. Предположим. /Решительно/. Только никуда не пущу!
НИКОЛАЙ. /Появляется с листком в руке/. Письмо от Тимофея. Пишет, что не любит друг ни копченую рыбу, ни домашнюю колбасу.  Ванюша  -  танк, и любит он одну лишь солярку.
ЕГОР АНДРЕЕВИЧ. Ловко! Новый друг действительно силен. Сомневаться не приходится.
АНЯ. А чтоб не забывал Тимофей старых друзей, поеду к нему.
ЕГОР АНДРЕЕВИЧ. Куда?
НИКОЛАЙ. Ух, ты! В армию наладилась. Только не пускают туда посторонних.
АНЯ. Скажу, что не посторонняя. Понятно вам?
НИКОЛАЙ. /Скептически/. Скажите, пожалуйста!
АНЯ. И ничего особенного!
ЕГОР АНДРЕЕВИЧ. Опять ловко. Это чего же сегодня получается?!
СРУБИДУБ. /Вылезает на четвереньках, поднимается, подходит к забору/.  Неплохо у меня получается. Ось приладил. Два колеса прикрутил.

/Слышен грохот. Срубидуб бежит от забора к кулисе. Исчезает./

НИКОЛАЙ. Кажется, грузовик у Срубидуба захромал.
ЕГОР АНДРЕЕВИЧ. И такое бывает…
АНЯ. … Когда дисциплина хромает.
СРУБИДУБ. /Появляется и, спотыкаясь, бредет к забору/. Ось сломалась. Отлетели колеса. А кладовщик на стройке говорил:  всё будет в порядке. Всучил, выходит, рухлядь!
ЕГОР АНДРЕЕВИЧ. Пусть заменит.
СРУБИДУБ. По дешевке отдал. Нынче уволился. Теперь его ищи  -  свищи. Вот делец!
ЕГОР АНДРЕЕВИЧ. Да, сосед… Дельцы, они мастера соображать…
АНЯ. … Как друг друга на кривой объезжать.
НИКОЛАЙ. Слышь, Ань, кота не было…
СРУБИДУБ. … На того не было кладовщика? …Ладно, пошел я.
ЕГОР АНДРЕЕВИЧ. К новому кладовщику?
СРУБИДУБ. Пока что к речному берегу. Там есть … Вдруг удастся что подходящее выудить. /Уходит/.
АНЯ. Неужели Срубидуб понял…
НИКОЛАЙ. Что он понял, не знаю. Зато кое-кто сообразил, куда не мешает съездить. Верно?
ЕГОР АНДРЕЕВИЧ. Эх, мне бы съездить к Тимофею! Хочется  поглядеть, сколько лошадиных сил у нынешних танков. Пятьсот, как было у моей «тридцатьчетверки»? Или поболе?
НИКОЛАЙ. /Мечтательно/. Отслужит Тимофей. Отслужу я. И станем мы с Егором Андреевичем всей компанией ходить в тайгу. На охоту.
АНЯ. Надеюсь вам не будет скучно. /Поет/.

У собак одна забота  -
На охоту им охота.
И с охотником заботой
Все поделятся с охотой.

Знай: собаки заскулят  -
Дичь охотнику сулят.
Обещают свежим следом
Привести его к обеду  -
Зайцу или кабану.
Но, конечно, не к слону.

Потому что все слоны
Из таежной стороны
Разбежались кто куда  -
Не осталось и следа!



ДЕЙСТВИЕ  2
--------------

/Сумрачно. Часовой прохаживается у левого края сцены./

ЧАСОВОЙ. Идут большие учения. Побывал я на марше и в наступлении. Стрелял их автомата. Неплохо получилось. Теперь вот поставили меня часовым. Хожу по краю оврага. В лесу туман. Наши все пока что спят. Мое дело  -  быть начеку. Слушаю, смотрю. А чуть что  -  наставлю автомат: «Стой! Кто идет?»  Нет, у меня так просто не пройдешь./Ходит  -  два шага вперед, два шага назад/.

/У правого края сцены появляются Ванюша, Тимофей, наводчик. Чуть в стороне появляются Покатилов и командир полка, стоят рассматривают карту, тихонько о чем-то говорят./

ВАНЮША. На учениях оно как? Лишь успевай поворачиваться. Набегаешься, нагуляешь аппетит  -  тебе пару бочек солярки поднесут, чтоб веселее глядел. И ты снова мчишь вперед. Нынче хорошо заправился.
ТИМОФЕЙ. Наверное, скоро двинемся. Как полагаешь, наводчик?
НАВОДЧИК. Командир скажет.
ТИМОФЕЙ. Что-то долго они, полковник и Покатилов, кумекают над картой.
ВАНЮША. Ишь, какой сумрак! А начальство не спит. Соображает, как бы половчей обойти противника. Мое дело  -  помалкивать. Однако я бы не прочь подсказать: танки любят простор. Впереди  -  гляжу  -  лес, а там мне трудновато. Могу и споткнуться.

/Полковник и Покатилов подходят к Ванюше./

ПОЛКОВНИК. Не должно быть никакой осечки. От вас зависит успех нашего наступления.
ПОКАТИЛОВ. Всё ясно, товарищ полковник.
ВАНЮША. Я бы сказал: не всё ясно. Хотелось бы поподробней.
ПОКАТИЛОВ. Митрохин! Будете моим водителем. Мы идем в разведку.
ТИМОФЕЙ. Без моего… без Ванюши?
ПОКАТИЛОВ. Он тоже идет. Нашему взводу приказано прощупать оборону противника.
ВАНЮША. У меня вопросов нет.
ПОКАТИЛОВ. Пойдем по лесу. Не исключены овраги.
ВАНЮША. Извиняюсь, но мне бы…
ПОКАТИЛОВ. Не подведете?
ТИМОФЕЙ. /Решительно/. Никак нет!
ВАНЮША. Тогда извиняюсь, что извиняться поспешил. Если водитель глядит молодцом, танк тоже глядит… куда надо.
ТИМОФЕЙ. Ну, Ванюша, стал ты командирским танком. Покатилов сейчас возьмет свой планшет, и мы отправимся в тыл к противнику. Как думаешь: слабо у нас в коленках? Или не слабо?
НАВОДЧИК. У нас не слабо
ВАНЮША. А у меня коленок вовсе нет. Колеса да гусеницы. Насчет коленок сами беспокойтесь.
ТИМОФЕЙ. Да это я так просто. Ради красного словца. Чтоб Ванюшу ободрить.
ВАНЮША. Раз надо, пойду по оврагам. Где наша не пропадала!
ПОКАТИЛОВ. Ободрились и  -  вперед!
ПОЛКОВНИК. У меня чтоб так  -  не пропадать. Быстрый маневр в тылу противника. А к полудню вернуться. Ясно?
ВАНЮША. Не пропадать? Слушаюсь!

/Полковник исчезает. Ванюша начинает медленное, почти незаметное продвижение. Часовой противника прекращает ходить. Останавливается, всматривается в сумрак. В сторону экипажа Ванюши./

ЧАСОВОЙ. В той стороне вроде танки пошумливают. Наши или…?

/Часовой снова начинает ходить. Останавливается, прислушивается./

ЧАСОВОЙ. Нет, все стихло. Почудилось мне… В лесу всё-таки неспокойно.. . Плохо, что час предрассветный, туман заполнил низинки. Поодаль ничего не видать.

/Часовой опять начинает ходить./

ЧАСОВОЙ. Я уже тут протоптал тропинку. По ней ходить лучше, чем между кустов. Там , на овражном склоне, станешь продираться  -  поднимется шум. Если поблизости какой медведь…  небось, подумает, что объявился другой мишка. Придет ко мне в гости. Придется выпроваживать, а часовым ни к чему лишние беспокойства.

/Часовой снова начинает расхаживать по своей тропинке. К нему потихоньку приближается экипаж Ванюши -  водитель танка, наводчик, командир. Сумрак потихоньку рассеивается, но зато растут беловатые клубы утреннего тумана./

ВАНЮША. Бродишь по оврагам, как заправский лесной житель. Но им,  лесным,  хорошо. Все тропы знают. А куда ты попадешь… ПОКАТИЛОВ. Стоп!
ВАНЮША. Можно и постоять. /Останавливается/.
ПОКАТИЛОВ. /В сторону/. Ловко Митрохин ведет танк. Почти бесшумно. Однако не мешает свериться с картой. /Смотрит в планшет/.
НАВОДЧИК. /В сторону/. Идем себе, идем… Если пойдет так и дальше, выполним свою задачу. Не иначе.
ПОКАТИЛОВ. /В сторону/. Идем правильно. Еще немного и выйдем в тыл к противнику. Надо бы похвалить Митрохина. Но торопиться не стану. В разведке результат важен  -  не начало.

/Часовой делает шаг в сторону Ванюши. Приставляет ладонь к уху, вслушивается./

ЧАСОВОЙ. Ну, вот теперь. Никто же там не ломится через кусты! /Отходит назад, снова ходит по своей тропинке/.
ВАНЮША. Покатилов делает то, что надо. Сейчас невредно осмотреться. Заедешь еще в какое-нибудь болото. Тогда пиши пропало. А полковник что велел? Не пропадать.
ПОКАТИЛОВ. Водитель! Что думаешь насчет оврага?
ТИМОФЕЙ. Глубокий. Тянется, гляжу, долго. И мне кажется, ведет он к рокаде. К тыловой дороге.
НАВОДЧИК. Там ходят машины противника. Под шумок, может, и мы проскочим. Так, товарищ лейтенант?
ПОКАТИЛОВ. Здесь должны быть посты охранения. Они держат ушки на макушке.
ВАНЮША. Тогда замрем для ясности. Братцы! Берите пример с меня. Самый неразговорчивый танк на свете здесь кто? С Тимофеем я  вам шуметь не мастер. Когда мотор приглушен, не отличить меня в тумане от замшелого какого-нибудь валуна

/Часовой делает два шага в сторону Ванюши./

ЧАСОВОЙ. А если кто шебуршится в овраге?  Хоть танки противника вряд ли туда сунутся…надо послушать еще разок.
ВАНЮША. Охранение тут имеется? Не возьмет пуля мою броню. Но и шуметь зазря я не собираюсь.
ЧАСОВОЙ. /Делает еще шаг/. Если бродит там какой медведь… Миша! У нас дела больно серьезные  -  учебный бой. На учениях, между прочим, стреляют. Боевые машины могут  лапу отдавить,   зазеваешься когда.
ВАНЮША. Часовой! И стоит, и глядит. Чего стоять, раз ничего не видишь? Подошел к краю оврага, разговаривает сам с собой. Гляди, перестараешься да ухнешь вниз. Шел бы ты, любезный, на свое привычное место. У нас дел по горло, а ты в кустах топчешься, ровно лось. Ветки ломаешь. Добро бы  -  понадобились дрова для полевой кухни.
ЧАСОВОЙ. Никого нет. Пойду на свою тропинку.
ВАНЮША. Ступай. Насчет кухни позаботятся повара сами. Это я тебе обещаю.
НАВОДЧИК. /Когда часовой отходит назад/. Туман понемногу рассеивается.
ПОКАТИЛОВ. Нам тут задерживаться нельзя. Часовой заметит  -  поднимет тревогу.
ВАНЮША. Он поднимет. Дотошливый больно. Высмотрит нас в конце концов. Овраг  -  ловушка. Здесь либо отходить, либо двигать вперед. Такое мое мнение. А если куда вбок, то не пойду. Лучше и не просите. Слишком крутые склоны.
НАВОДЧИК. Разрешите разведать дорогу впереди.
ВАНЮША. Нужное дело. Если там застряну… Противнику  большое удовольствие  -  заполучить в свои руки разведку. А наш полковник, не получив необходимых сведений, получит одно лишь расстройство. Всех своих планов.
ПОКАТИЛОВ. Ну, что ж… но побыстрей!

/Наводчик убегает. Часовой прекращает ходить,  прислушивается./

ЧАСОВОЙ. Заря занимается. Наша тыловая дорога, кажется,  зашумела. Подкрепление идет. Не иначе. Теперь будет полегче. Противник у нас попляшет… отступая во все лопатки.

/Часовой снова начинает ходить. Наводчик появляется, осторожно  -  пригибаясь  -  подходит к Ванюше./

НАВОДЧИК. Товарищ лейтенант! Тут уже недалеко… это… рокада. Она пошумливает, но машин там пока что немного.
ПОКАТИЛОВ. Ванюша! Вперед! Под  шумок должны проскочить. Понятно?
ТИМОФЕЙ. Есть  -  проскочить!

/Становится темно. Светлеет. Ванюша и экипаж танка./

ПОКАТИЛОВ. /В сторону/. Прошли. Дорога впереди свободна  Встречный ветер дует мне в лицо. Хочется сказать «спасибо»  Тимофею. Ведь проскочили овраг и рокаду благодаря ему. Но я буду стоять в открытом люке танка и молчать. Почему? Из-за чего? Из-за цыплят. Их, как известно, по осени считают. Разведка продолжается. А придет время  -  вызову Митрохина из строя и скажу перед всеми солдатами. Потому что есть такой армейский закон:  отличился  -  получай благодарность. Как же иначе?
ВАНЮША. С таким водителем, как Митрохин, танку очень даже способно. Вынесу, вымахну, вывезу  -  хоть бы даже из оврага или какой болотины.

/Становится темно. Светлеет. Наводчик и Тимофей./

НАВОДЧИК. Митрохин! Я сбился уже со счета. Сколько у тебя…
ТИМОФЕЙ. …Благодарностей? Тринадцать.
НАВОДЧИК. Ты со своим Ванюшей прямо чудеса вытворяешь.
ТИМОФЕЙ. Ты со своей пушкой… ой, не промах! Слышал, остаешься на сверхсрочную службу?

/Становится темно. Светлеет. Наводчик в форме прапорщика, Тимофей, Николай в солдатской форме. Появляется Покатилов./

ПОКАТИЛОВ. Становись!
ТИМОФЕЙ. /Николаю/. Сегодня будешь стоять рядом.
НИКОЛАЙ. Понял. /Становится рядом с Тимофеем, а на левом фланге  оказывается, как ему и полагается, сверхсрочник/.
ПОКАТИЛОВ. Смирно! Скоро будем провожать домой Тимофея Митрохина. Его знают в части все. Он лучший механик-водитель в полку.  Специалист первого класса. Когда попрощается с нами, свой танк передает Николаю Митрохину. Тимофей Митрохин, выйти из строя!

/Тимофей выходит строевым шагом. Полковник появляется, стоит в стороне./

ПОЛКОВНИК. /Говорит вроде бы для себя, но одновременно  -  для зрителей/. Солдаты стоят возле двухэтажной казармы. Кирпичная коробочка? Да, но этот коробок для моих ребят  -  надежный дом. Из-за широких спин бьет солнце. Яркое? Да, если оно у нас рассияется… Тимофей Митрохин щурится. Ему хочется унять резь под ресницами? /Всматривается/. Точно! Кулаки крепко сжаты. Да не волнуйся так, солдат. Все понимают: парень ты крепкий. А капельки из твоих глаз выжимает чересчур яркое солнце.
ПОКАТИЛОВ. Рядовой Николай Митрохин!
НИКОЛАЙ. Я!
ПОКАТИЛОВ. Выйти из строя!

/Николай становится рядом с Тимофеем./

ПОЛКОВНИК. /Продолжает разговор сам с собой/. Теперь оба брата стоят рядом. Старший  -  тот настоящий дубок. Младший поуже в плечах, но повыше ростом. Что у них одинакового, не считая носов, так это  -  уши. Одинаково горят, одинаково краснеют от волнения.
ПОКАТИЛОВ. Николай, вы  замените брата. Желаю в службе успехов. Будьте добросовестным, настойчивым в учебе, как Тимофей.
НИКОЛАЙ. Есть!
ПОЛКОВНИК. /Продолжает разговор/. Уши теперь у них неодинаковые. У Николая, по-моему, гораздо краснее. /Говорит тому, кто стоит за кулисой/. Подожди. Не торопись. Вначале я скажу Тимофею несколько слов.
ПОКАТИЛОВ. Митрохины! Встать в строй.

/Митрохины встают в строй. Полковник идет к солдатам./

ПОКАТИЛОВ. Смирно! Товарищ полковник! По случаю …
ПОЛКОВНИК. По такому примечательному случаю  - «Вольно!»  Сюрприз для Тимофея Митрохина. Сюрприз, слушай мою команду. Два шага вперед. Марш!
АНЯ. /Появившись, говорит весело/. Здравствуйте, ребята.
СТРОЙ. /Разом/. Здрр-ра!
ПОЛКОВНИК. У нас гости с берегов Амура. Встречайте свою землячку, братья Митрохины. С новостями. С гостинцами. Рекомендую познакомить гостью с нашим житьем-бытьем.
ПОКАТИЛОВ. Разрешите командовать?
ПОЛКОВНИК. Разрешаю.
ПОКАТИЛОВ. Вольно! Разойдись!
ТИМОФЕЙ. /После того, как строй рассыпается/. Аня! Ты как тут?!
НИКОЛАЙ. Она способная. Как говорит Срубидуб  -  росомаха.
АНЯ. Можно подумать, ты не способный. Кто добился, чтобы служить ему позволили в части брата? Вот и я добилась своего  -  приехала… навестить Ванюшу.
ТИМОФЕЙ. Что касается Ванюши… это мы устроим.

/Становится темно. Светлеет. Стоит коляска, изображающая танк./

ВАНЮША. Время идет. Наводчик стал прапорщиком. На сверхсрочной службе новая должность у него  -  ротный старшина. Хоть изредка, но вижу его. А Тимофей уезжает. Совсем.
ТИМОФЕЙ. /Появляется возле Ванюши, следом  -  Аня и Николай/. Так вот и живем.
АНЯ. Очень интересно.
ТИМОФЕЙ. А это мой танк.
ВАНЮША. Был твой.
АНЯ. Силен Ванюша!
ТИМОФЕЙ. Об этом и сообщал в письме.
НИКОЛАЙ. /Смеется/. Ты написал. /Указывает на Ванюшу/. Дружок!
ТИМОФЕЙ. Друг и есть. Кто же еще?!
ВАНЮША. Зачем горячишься, Тимофей? Все равно ведь уезжаешь.
ТИМОФЕЙ. Нет, погоди! Если не подружиться с танком, вся служба пойдет наперекосяк.
ВАНЮША. Вообще-то слово это…верное!
АНЯ. Ты слушай, Николай. Брат знает, что говорит.
НИКОЛАЙ. Спорить не стану. Ванюша  -  танк что надо. Мне годится.
ВАНЮША. Спасибо на добром слове. Танку ведь тоже грустно, когда приходится расставаться с друзьями. А что может поднять настроение? Только новый друг.
ТИМОФЕЙ. Ванюша способный. Быстро у тебя всему научится.
ВАНЮША. Кому предстоит учиться  -  еще вопрос. Самолюбие у Тимофея какое? Не позволило ему ходить в отстающих. А какое самолюбие у Николая? Мне пока неизвестно.
НИКОЛАЙ. /Горячо/. Возьму Ванюшу в оборот!
АНЯ. Гляди, Тимофей. Не желает он быть хуже тебя.
ВАНЮША. Не желает? Правильно! Держи хвост пистолетом, молодой солдат. И рассчитывай на полное мое понимание.
НИКОЛАЙ. У меня, как говорится, не заржавеет.
ВАНЮША. Ладно, ладно. Ишь, разошелся! Споемся… если не забудешь, что машина любит смазку.
АНЯ. Тимофей! Я стану учиться в институте на охотоведа. А ты куда желаешь податься?
ВАНЮША. Вот именно.
ТИМОФЕЙ. Куда? Конечно, домой. Вот только воинское требование на билет подпишут в штабе. Будьте, граждане, спокойненьки. Я не забыл, о чем говорил Егор Андреевич.
АНЯ. Он специально в тайгу ходил. Я потом пирогов с зайчатиной напекла. Хотите, ребята, домашних?
ТИМОФЕЙ. А как же!?
НИКОЛАЙ. Не откажусь.
ВАНЮША. Ну, это для нашего брата  -  излишество. /Вздохнул/. Мне бы солярочки.
АНЯ. Берите, если есть желание. Хорошо, что не забываете домашнее. /Поет/.

Подросли щенята. Лаем
Всех гостей они встречают.
Храбро встретят сторожа
И лисицу, и ежа,
И оленя, и енота…
Могут даже бегемота
Отчитать за милу душу.

«Кто идет? А ну послушай,
Как мы выражаемся  -
Лаем заливаемся!»

Так щенята лают звонко,
Что у лошади печенка
Тоже выражается  -
Звоном отзывается.

А в тайге, в укромном логе
Просыпается в берлоге
Бурый Мишка. На макушке
Держит этот Миша ушки.

«Ой, собаки! Ох, откуда?
Как бы не было мне худо!
Я боюсь их, как огня.
Эй, не трогайте меня!
Разве Миша  -  обормот?
Вы законом дорожите.
Я в тайге законный житель.
Вовсе я не бегемот. Вот!»

/Становится темно. Светлеет. Ванюша, Тимофей, Николай, Аня. Появляются Покатилов и новоиспеченный старшина роты./

ПОКАТИЛОВ. Мы со старшиной роты ищем вас…
АНЯ. А мы вот проведали Ванюшу.
ПОКАТИЛОВ. Насчет танка не ошиблись. Стоящий друг, этот Ванюша.
АНЯ. Я бы дала ему пирога, но он любит…
ПОКАТИЛОВ. … Знаем, что Ванюша любит. Был разговор с механиком-водителем.
АНЯ. У нас узнали, так смеялись…
ПОКАТИЛОВ. …У нас тоже. /Тимофею/. Уже послал домой телеграмму?
ТИМОФЕЙ. Сообщил, что скоро буду. Полечу самолетом.
ВАНЮША. Самолет, наверное, также… ничего машина.
АНЯ. Тимофей теперь на охоту будет ходить.
ТИМОФЕЙ. С Егором Андреевичем? Обязательно.
ВАНЮША. Думаю, пойдет солдат нарасхват. Под пироги с зайчатиной.
ТИМОФЕЙ. Прощай, Ванюша.
ВАНЮША. Прощай, Тимофей Митрохин. Если захочется когда меня вспомнить… не возражаю. А за брата не беспокойся. Возьму в оборот.
НИКОЛАЙ. Ванюша у меня повертится.

/Становится темно. Светлеет. Угол дома и забор. Позади забора  -  кузов грузовика. Егор Андреевич и Срубидуб./

ЕГОР АНДРЕЕВИЧ. Сосед! Мотор еще не приладил. А уже надпись на кузове: ДАЁШЬ ЛЕСПРОМХОЗ! Торопишься что-то.
СРУБИДУБ. Тимофей приедет  -  приладим.
ЕГОР АНДРЕЕВИЧ. Он-то приедет. А надпись зачем? Коль не работаешь там?
СРУБИДУБ. Стану заготавливать дрова. Буду продавать их в поселке строителей.
ЕГОР АНДРЕЕВИЧ. Надпись придумал, чтоб  издалека было видно и не приставали с проверками. На кривой станешь объезжать этот самый леспромхоз?
СРУБИДУБ. Моя забота.
ЕГОР АНДРЕЕВИЧ. Ты, конечно, позаботишься. Уже и двигатель выловил в реке. Теперь колеса закрутятся  -  лишь пыль столбом.
СРУБИДУБ. Выловил. И колеса будут крутиться. У меня это  -  железно!
ЕГОР АНДРЕЕВИЧ. Меня объезжаешь на кривой напрасно. Разве ты на речку ходил? В тайгу, за пушным зверем. В кедровнике зверя бил, но там нет твоего охотничьего участка.
СРУБИДУБ. Да ладно, тайга большая.
ЕГОР АНДРЕЕВИЧ. Добыл, видать, всего немало. Раз потом шапок наделал, и на эти шапки выменял мотор. Слабый человек позарился на твою подпольную продукцию, а ты и рад. Железно, да?
СРУБИДУБ. Выследил! /В досаде крутит головой/.  Ну, Егор Андреевич…
ЕГОР АНДРЕЕВИЧ. Тайга для меня  -  открытая книга. Зря тут очки втираешь.
СРУБИДУБ. Я … это… для пользы дела.
ЕГОР АНДРЕЕВИЧ. Нужна кому эта польза?
СРУБИДУБ. Надпись будет какая на грузовике? Крупная. Значит, кое-кому  обеспечена  отличная реклама.
ЕГОР АНДРЕЕВИЧ. Вот мастер заливать.  Она тебе надобна, эта польза.
СРУБИДУБ. /В сторону/. Хорошо, что Анька-росомаха уехала. Нет ее  -  на душе спокойней. Уж Егора Андреевича как-нибудь объеду на кривой. /Егору Андреевичу/. А что если подамся на работу в леспромхоз?
ЕГОР АНДРЕЕВИЧ. Никаких резонов слушать не желаешь. Эх, сосед! /Огорченно машет рукой, уходит в дом/.
СРУБИДУБ. /Ходит из стороны в сторону перед забором и громко рассуждает вслух/. Выговоры мне выговаривает. Сам, ох, непростой! Ждет солдата. Уже в тайгу сходил, чтоб зайчатиной разжиться. Беспокоится насчет праздничных пирогов. Ведь смекнул: после казенных харчей потянет солдата на родное, на таежное. А там, глядишь, и в напарники пойдет к зверолову. Только напрасно кое-кто старается. В лепешку расшибусь… потому что нужен мне водитель. На грузовик.
ЕГОР АНДРЕЕВИЧ. /Выходит из дома/. Что тут говоришь-то? Не слышу.
СРУБИДУБ. Ничего лишнего. И тебе не советую.
ЕГОР АНДРЕЕВИЧ. Молчать, значит, лучше?
СРУБИДУБ. Невредно это. Для дела.
ЕГОР АНДРЕЕВИЧ. Опять свое толкует. Да нет у меня с тобой никаких дел! /Уходит, рассердившись, в дом/.

/Тимофей неожиданно появляется./

ТИМОФЕЙ. Здравия желаю!
СРУБИДУБ. Явился, наконец. Заждались тебя тут. Солдат  -  это же золото человек.  В любом деле. Ты ведь знаешь толк в машинах. Вон тебе грузовик. Мотор приладим, и  -  садись за руль. /Тянет Тимофея через забор на свою сторону/. Садись да поскорей уезжай!
ТИМОФЕЙ. Погоди, Срубидуб. Дай хоть здесь поздороваться …
СРУБИДУБ. С нашим соседом, что ли? Хочешь Егору Андреевичу здравия пожелать? Обойдется! У него таковских способностей невпроворот. И без твоих пожеланий здоровяк каких мало.

/Егор Андреевич выходит  снова  из дома./

ТИМОФЕЙ. Егор Андреевич! Здравия же…
СРУБИДУБ. /Дергает Тимофея к себе/. Иди сюда, тебе говорят!

/Забор, покачнувшись, падает./

ТИМОФЕЙ. Вот… желаю … развалил забор…
ЕГОР АНДРЕЕВИЧ. С приездом, солдат!

/Тимофей хочет подойти к зверолову. Но Срубидуб не пускает, тянет к себе./

СРУБИДУБ. /Трясет изо всех сил руку Тимофея/. С приездом, дорогой! С приездом! С приездом!
ТИМОФЕЙ. /Егору Андреевичу/. С прибытием задержался. Пришлось навестить военкомат в районе. Надо было встать на учет. А ведь я в армии видел Аню. Как нынче она?
ЕГОР АНДРЕЕВИЧ. Порядок. Поступила в институт. Ты заходи в дом-то, заходи.
СРУБИДУБ. Чего сманиваешь солдата? Дело у меня к нему. Срочное!
ЕГОР АНДРЕЕВИЧ. Вначале надо оказать человеку уважение. Угостить, чем богаты. Да и расспросить его желательно. К примеру, сколько у нынешних танков лошадиных сил? Пятьсот, как было у моей «тридцатьчетверки», с которой добрался до Берлина? Или  -  поболе?
ТИМОФЕЙ. У Ванюши  -  побольше.
ЕГОР АНДРЕЕВИЧ. Ишь, ты! А насчет  солдатской обувки? На сколько хватает подметки? На год иль на два?
СРУБИДУБ. Чего пристал к Тимофею? Нечего тут!
ЕГОР АНДРЕЕВИЧ. Бывшему армейцу интересно поговорить с танкистом. Почему с ним не потолковать?
СРУБИДУБ. Ага! Когда ответы на вопросы получишь, заведешь разговор о тайге. Тебе ведь напарник нужен позарез. Нет, не проведешь меня!  Мой совет  -  двигай, Тимофей, поближе к грузовику.
ЕГОР АНДРЕЕВИЧ. Моя нужда известная. Однако Тимофей сам должен решить, по какой дорожке пойдет после армии.
СРУБИДУБ. По моей! На моем грузовике он поедет!
ЕГОР АНДРЕЕВИЧ. Так ли?
СРУБИДУБ. Сядет в кабину и поедет. Ровно кум королю. Понятно?

/Из дома выходит Аня./

АНЯ. Куда это делся мой Васька?
СРУБИДУБ. /В сторону/. Опять она. Росомаха! И ведь всё слышала. Ох, горю синим пламенем! /Егору Андреевичу/. Сосед! Ты говорил: поступила дочь в институт. Не знаю,  отчего она снова здесь.
ЕГОР АНДРЕЕВИЧ.  Когда меня объезжаешь на кривой… Я тебе, умнику,  докладывать должен про дочь?
ТИМОФЕЙ. Аня? Привет!
АНЯ. Здравствуй! /Разводит руками/. Нет Васьки. Зато есть Срубидуб. Пусть расскажет, каким способом достал мотор.
СРУБИДУБ. /В сторону/. Чую, приключится какой-нибудь огонь. /Ане/. Ладно, виноват. Но почему очутилась тут?!
ТИМОФЕЙ. /Ане/. Я думал: ты сейчас в институте.
АНЯ. А я поступила на заочное отделение. Срубидуб! Чего молчишь насчет мотора?
СРУБИДУБ. Не молчу… иду… у меня заботы…надо проверить чердак. /Пятится/. Там, кажись, Васька бегает и к тому же чересчур дымит труба./Умоляюще/. Тимофей! Идем со мной. Дела станем делать…
ТИМОФЕЙ.  Я уж лучше с Егором Андреевичем…
СРУБИДУБ. /Егору Андреевичу/. На твоей улице праздник. А завтра мы посмотрим. /Ане/. У-у, пожарных дел мастерица!
ЕГОР АНДРЕЕВИЧ. И завтра  -  поглядим.
АНЯ. Сосед! А где горит? Пока что Ваську ищу.

/Вконец огорченный Срубидуб исчезает./

ТИМОФЕЙ. /Ане/. Погорел, выходит, Срубидуб.
АНЯ. Когда говоришь одно, делаешь другое… дорожка ведет…
ТИМОФЕЙ. На пожар?
ЕГОР АНДРЕЕВИЧ. Уж добром не кончится, когда всех объезжаешь на кривой. Таковское у меня понимание.
ТИМОФЕЙ. Так ведь не спорю.
ЕГОР АНДРЕЕВИЧ. Потому желаю взять тебя в напарники.
АНЯ. У нас, Тимофей, собаки подросли. Три охотничьих лайки. Быстрые, ловкие.
ЕГОР АНДРЕЕВИЧ. Ни одна не собьется со следа. Хочешь  -  твои будут. У меня уже есть.
АНЯ. Кормила их я, а учил…
ЕГОР АНДРЕЕВИЧ. … Натаскивал я.
АНЯ. По охотничьей науке? Пусть  -  натаскивал. /Поет/.


Знай: собаки заскулят  -
Дичь охотнику сулят.
Обещают свежим следом
Привести его к обеду  -
К зайцу или кабану,
Но, конечно, не к слону.
Потому что все слоны
Из таежной стороны
Разбежались кто куда  -
Не осталось и следа.

Их искать  -  пустое дело,
А вот тигра можешь смело
Отловить для зоопарка.
Правда, будет очень жарко  -
Нелегко его догнать,
А еще трудней поймать.

Но собаки тут как тут.
Прямо к зверю приведут:
«Начинайте ваши игры.
Половчей вяжите тигра.
Нам в награду за труды
Мяса полсковороды
Отделите без утайки.
А не то помчим к хозяйке.
Будем лаять и скулить  -
У нее мясца просить!»

И в награду за труды
Мяса полсковороды
Даст охотник. Разве жалко?
Им, собакам, было жарко.
Помогали. Догоняли.
Без собак возьмешь едва ли
Тигра, волка иль енота,
Коль енота взять охота.

Слаб охотник без собак.
Слаб в коленочках. Вот так!

ТИМОФЕЙ. А станешь у меня хозяйкой?
АНЯ. /Весело/. Предлагаешь?

/Становится темно. Светлеет. Тимофей с листком бумаги./

ТИМОФЕЙ. Письмо. От Николая. Он выяснил, что Ванюша не знает, где лево, где право. /Смеется/. Ишь, как оно получается! Ну, и что же танкисту делать теперь?


Занавес