Мона Джомо Лунгма

Мона Лиза,
Всегда Мона Лиза,
Не в Лувре, не в Лавре – говорит экспертиза,
Нет защиты от женского каприза -
Смотреть в глаза, как будто это не средневековая эпоха,
А отрывок из фильма, где на огромное количество выдохов
Хватает одного вдоха.

Сравним картину из каталога одного известного художника и снимок, сделанный начинающим фотографом.

Есть отличия не только в том, что скрывается за пухлыми щеками,
(Это указано в истории болезни, распечатанной на бумажке, с подписью дантиста, с точным указанием вылеченных зубов),
Есть еще губы, нос,
Череп,
Который на уроках анатомии
Учились рисовать - девочки в профиль,
А мальчики в анфас,
Добавляя для устрашения вывихнутую челюсть,
Как будто того человека всю жизнь мучил кашель,
И прыгали искры из глаз.
Есть пухлые пальчики,
Как будто женщина работала в подвальчике,
Гладила рубашки и шила сарафанчики,
Крутила ручку приемника, в надежде услышать песню про одуванчики,
Но, вспомнив о своём предназначении –
Быть кумиром для миллионов жрецов – распорядителей молений,
И огромного числа поклонников, желающих массовости волнений,
Мона Лиза как-то сразу поникла.
Опершись на подлокотник, почувствовала,
Что время идет неумолимо,
И, где была улыбка, там ползет улитка.

Не помня, как правильно называется та или иная картина,
Фотограф морщил лоб, и тер переносицу в том месте, где предполагалась морщина.
Стесняясь показаться необразованным, на вопрос своей модели
 - А как звали ту, которая?
Ответил вопросом на вопрос
- А в чем, собственно, дело, старина?
Испугавшись кошки, пробежавшей между ним и гёрлой из magazine - а,
Сквозь зубы процедил
– Моно кофе, с корочкой апельсина?
И в ту же секунду из черного «моно» родилась оранжевая Мона,
Он уселся на стул, не касаясь ногой пола,
Раскурил трубку и потянул за словом слово –
Мона Джомо Лунгма.