И высший дар- любовь Святочные сны

Как высший дар, приму его любовь
ДАР ЛЮБВИ (ЭРОТИКИ МНОГО НЕ БЫВАЕТ)

Мела метель, за окнами метались  снежинки в тревоге.
Алина сидела в мягком кресле и смотрела на монитор. Ее соавтор бес Тарас, когда заглянул к ней, и застал ее там, и он  очень бы удивился, если бы увидел ее в другом месте, за другим делом.

- А ты вообще отрываешься от него хоть на минуту? - поинтересовался он, - люди на прогулку ходят,  в туалет хотя бы, я иногда начинают сомневаться в том…
Он не договорил, Алина так на него взглянула, что даже бес замолчал, он заглянул через ее плечо на экран монитора и прочитал стихотворение

Как много эротики  было в то лето,
А все остальное - провал, забытье,
Не помню я лица, столица воспета
Не мною, а только сознанье мое,
Стремилось объять необъятное снова,
Из снов выплывала лесная поляна,
Красивые руки, ненужное слово,
Была я во власти любви и нежданно,
Сова прокричала, и молнии блески
И боги завидуют нам, понимаю,
И леший,  застыл он на том перелеске,
Где снова тебя в забытьи обнимаю.

Шампанского пена, и листьев шуршанье,
Эротики много, мой друг не бывает,
А то, что творилось тогда между нами,
И в лютую стужу меня согревает.
И бабочка снова сидит на ладони,
И в панике ежик от нас убегает,
Все глухо молчали, лишь ты меня понял,
Эротики много, моя враг, не бывает,
И эта усмешка чужого наивна,
Слепая душа, как мне жаль его снова,
И наши тела промокали до нитки,
Обрушился ливень, и вижу по-новому,
И страсти истому и миг пониманья,
И слезы - от счастья, когда я рыдала,
И ангел крылом нам махнул на прощанье,
Тебе доверяет мой ангел усталый,
Впервые не ангел со мной,  а мужчина
Хранитель и друг и душа уплывает,
Он рядом красивый, веселый и сильный,
Эротики много, мой друг не бывает.

- А что, недурственно, - похвалил он и замаялся, - только концовка его не очень, ты снова с ангелами возишься, как  много всего лишнего об этих бездельниках написано, вы словно заклинаете их  помогать вам и хранить вас, но что-то не особенно они стараются, -  ворчал бес.

Она слушала его внимательно и видела все свои промашки. Алина знала больше, чем остальные, что на самом деле творится в этом мире, и кто кого хранит, с тех пор как появился бес Тарас, многое переменилось, и все-таки по старой привычке, она все еще обращалась к бесстрастным созданиям, которые от рождения до смерти должны были следовать за человеком. Должны, да не обязаны, как говорила ее бабушка, и  как она в последнее время успела выяснить.

Алина понимала, что надо было сказать что-то спокойное и утешительное бесу, но слов не находилось. Она испугалась, что он прочитает ее мысли, но в тот момент он был занят совсем другим и в мыслях ее не ковырялся вовсе.

- Кстати об ангелах, - услышала она его голос, когда так еще ни одного слова и не произнесла,-  у меня тут приглашение одно есть, твой хранитель для тебя передал. Он же к тебе подступиться не может, тактичный очень, и знает, что я в любую щель пролезу, а в покое тебя все одно не оставлю. Не хотела бы ты побывать в первом кругу, там, где блаженные души обитают.

- Ты меня в ад приглашаешь? - просто спросила Алина.
- А кто говорил, что «Божественную комедию» сто раз читал, все там знает да еще на итальянском.
- Ты меня с Анной Андреевной путаешь, - усмехнулась она, -  я конечно, читала Данте, но на русском, просто в рай - то тебе путь заказан, - напомнила ему Алина,- а первый круг ада кажется так и называется.
- Не так он называется, да и что ты с адом заладила, туда никогда не поздно, хотя для тебя первый круг маловато - дальше  пойдем..
По тому, каким зловещим блеском сверкнули его глаза, Алина поняла, что Тарас шутит. Она многое о нем успела узнать, да он и не таился особенно.
- Так что, идем на первое небо, или мне кого другого с собой прихватить?- наступал он
Странно-дурное предчувствие появилось в душе Алины после его шуточек, она поняла, что  совсем недавно, возможно,  в этот день умер кто-то из ее знакомых, тот, о ком она еще не знает, и таким образом бес решил ее удивить.
- Ты странно проницательно, - заявил он.
На этот раз он подслушивал то, о чем она думала. - Но не гадай, кто, у тебя их столько, что все равно не угадаешь, а это как в детективе - всегда преступником оказывается тот, на кого бы и не подумал.
Что оставалось делать Алине? Даже если бы она не согласилась следовать за ним, то все равно бы оказалась там, куда звал ее Тарас. Она уже успела убедиться и в том, что чаще всего он куда-то вел ее не ради прогулки или праздного любопытства, а потому что это и на самом деле было важно. Да и любопытства никуда не денешь, двадцать ли ей было лет или сорок, она все равно стремилась к неизведанному, и не могла остановиться, даже если и был риск для жизни, а  думала о том самом риске, когда уже было поздно и авантюра заканчивалась. Может,  потому и романы писать стала или для новых творений своих искала необычных сюжетов.

Это было похоже на фильм «Дамская комната»- очень грустная комедия о том, как жена и любовница сталкиваются лицом к лицу и что из этого может получиться в итоге.
А потом они с небес взирают на дела свои и очень удивляются тому, что вовсе не так эффектно с высоты выглядят, как на земле казалось.

На улице было морозно, и моросил снежок пушистый, Тарас поежился немного, словно не он ее, а она его куда-то упорно вела. Алина, глядя на него, про себя усмехнулась, но ничего не сказала. А потом она оторвалась от земли и закружилась в метели, и все поплыло перед глазами. Она почувствовала, что падает или взлетает, в тот момент понять это было невозможно.
Это было белое пространство. О молочных реках и кисельных берегах сказки рассказывали в старину недаром. И Алина поняла, откуда в ее сны приходит эта легкость полета и возможность шагать по воде или облакам, что одно и то же, в сущности.

И Тарас преобразился. Он закутался в какой-то  плащ цвета кофе с молоком, такого же цвета берет закрывал его шевелюру, не ангел конечно, но вовсе не тот бес, каким она его привыкла видеть. И уж точно совсем не так страшен, как его малюют, те, кто ни о тех, ни о других никакого представления не имеет. Такой средней руки Мефистофель, которому и на самом деле была открыта дорога на небеса, там он даже пари заключал на душу Фауста и с ангелами небесными спорил довольно успешно.

- Это тот покой, о котором мастер говорил?- спросила Алина, тишина вокруг стояла удивительная.
- Нет, наверное, он о покое в первом адском кругу думал, ты о нем уже нынче вспоминала. А этот для тех, кто был  безгрешен, и не плох, особенно после чистилища, но не получил при рождении одной малости - ДАРА ЛЮБВИ.
Она удивленно на него посмотрела. Тарас усмехнулся. Он и сам дивился тому, что так заговорил и потому  немного изменил тон.
- А то ты никогда не слышала, что далеко не все, да и вообще не многие получают при  рождении этот дар, а по-другому его раздобыть никак нельзя, дар любви. Они не могут представить себе, что это такое, как и бесконечность вселенной. Помнишь, как в детстве ты упорно пыталась понять, что вселенная никогда не кончается, за одной есть другая, а потом еще и еще. Ты тогда в упорстве своем даже научилась чувствовать течение времени, поняла, что оно только миг и утекает бесследно, а вот про бесконечность, так и не поняла, да и не только ты, - прибавил он, чтобы немного утешить Алину.

Они помолчали немного, потому что она увидела, как к ним навстречу двигалась белая точка, она становилась все больше, но Тарас говорил о даре:
- Ты не сможешь понять и того, что значит, никого никогда не любить.
- Но быть любимым, разве это так мало, даже если сам не любишь.
- Это удобно, - согласился бес, - только ни понять, ни оценить чужую любовь ты все-таки не можешь. Потому эти обделенные главным  и стараются заполучить деньги, власть, души людские, но все это оказывается только слабым заменителем сахара.
Но между тем странный путник белый на белом приближался.
- Влад, - прошептала Алина.
Она точно меньше всего ожидала его тут увидеть, тем более что пару дней назад он подвозил ее, когда они случайно в центре столкнулись.
Она окликнула его  громче, но услышала только голос Тараса.
- Ну что ты вопишь, он тебя все одно не слышит, сама же где-то писала, что они становятся  слепо - глухо - немыми, те, кто не верил, не любил, да и твой гений помнится, начертал:
Потому что если не любил,
Значит, и не жил и не дышал.
Призрак уже готов был пройти мимо, но Алина невольно ухватилась за его белый плащ, он показался ей  холодным и колючим, словно из стекловаты был сделан. И она отдернула руку невольно.
- Что ты хватаешься, - ворчал Тарас, - ты-то у нас еще живая, потому,  в отличие от этого бедняги, можешь и боль физическую ощущать. А ему этого уже не дано, вот и нарядился, ему это одеяние показалось красивым, он вообще всегда любил, если помнишь, дорогие и красивые вещи, не это ли поразило тебя в первый момент и потом.
Она молча смотрела на него, и хотела только одного, чтобы он увидел ее и еще раз поговорить с ним, разве не за этим Тарас ее и привел сюда.
И в один миг все встречи с ним пронеслись перед глазами, словно в немом кино, первая встреча на каком-то вечере, когда он играл на гитаре, классической,  и это было чудом, тогда она только слышала музыку, и еще не видела гитариста, а какие-то друзья поэты читали ей свои последние стихи. И она подумала о том, что вероятно недаром Мастер не любил поэтов, особенно тех, от кого никак нельзя отвязаться, да еще  когда кто-то так играет на гитаре.
Но как же красив был этот гитарист, о таких иностранных женихах мечтают старые девы, которые никогда уже не выйдут замуж. Но он и на самом деле был хорош -   волосы  почти седые, но безукоризненная стрижка, пальцы, длинные и такие красивые, улыбка, о,  эта улыбка, и глаза, это про него писала Анна: « У него глаза такие, что влюбиться каждый должен»
И советовала не смотреть в эти глаза, но она смотрела. И более того, с первого взгляда, она поняла, что он был ей предназначен. И только кольцо на пальце сигналило, что дело безнадежно и не стоит его начинать. Ради собственного спокойствия, до сих пор она никогда не имела серьезных отношений с женатыми мужчинами, даже если на них свет клином сошелся. И тогда она бы ушла в сторону, просто потому что  у нее не было столько времени на переживания, ожидания, выяснения отношений. И в тот вечер она примерно то же для себя решила, но в машине его новенькой домой они ехали вместе, как такое получилось непонятно, Тараса, который  тогда соединял  одинокие сердца,  с ней рядом и в помине не было.
- Я был с ним, - отозвался Тарас, - с него все и началось, просто я не рассказывал тебе, потому что похвастаться нечем, это был самый неудачный и безнадежный случай. Мне хотелось сначала соединить Вас, но мне стало жаль тебя, и я бросил это грязное дело.
- Он любил свою жену?- тихо спросила Алина, вспомнив светловолосую  красавицу.
- Да никого он не любил, я же говорю, что дар любви далеко не всем дается,  его обошли при дележе. Но Елена - стервозная баба, она и сама такая, а ты была для него слишком хороша.
- Непонятно, похвалил ты меня или обругал
- Я пытался потом его на путь истинный наставить, сколько раз еще вас сталкивать пришлось.
Это правда, Алина вспомнила, как удивительно часто они встречались в разных местах, и даже танцевали на какой-то презентации чужой книги их общего знакомого. И как танцевали, больше никогда ни одного такого танца не было в ее жизни.
И ей подумалось, что бес ее в чем-то все-таки  обманывает, что причина скрыта в другом, потому что она чувствовала, что он ее любил, вопреки всему. Женщина всегда такое чувствует.
- Ты говоришь про юных девиц, которым так легко мозги запудрить, но ты сама, да о чем ты думаешь, вспомни главного Дон Жуана страны:
Но в чем он истинный был гений,
Что знал он лучше всех наук,
Была наука страсти нежной,
- Вот и с ним так же, поцеловать ручку, шепнуть, моя радость, я обожаю вас, прикоснуться  ладонью к щеке и даже страстно целоваться на заднем сиденье в машине - это еще совсем не любовь, это ее заменитель.
- Тогда зачем все это было?- удивленно спросила Алина.
- Мне хотелось найти для него родственную душу хотя бы, того или ту, с кем бы он мог пообщаться и вовсе не таким образом, потому что он и на самом деле талантливый музыкант, хороший поэт. И мне казалось, что,  возможно,  он будет тем первым, в котором пусть не с рождения , но вспыхнет эта искра, а если бы я смог понять как это происходит, если бы угадал ее природу, тогда возможно я бы смог соединять не только влюбленных, и  не влюбленным дарить любовь, если ты понимаешь,  о чем я говорю. Я бы сделал счастливыми их.
- Не лукавь, ты хотел уподобиться богу, но так не бывает.
- Знаю, что не бывает, он помог мне понять это, твой красавец, но я все равно думаю, что если нельзя, но очень хочется, то можно.
- Ты бываешь жестоким, - говорила Алина.
- А с чего бы мне быть добрым, если у тебя еще  склероз не наступил, то ты должна помнить, что я часть той силы, которая вечно хочет зла, но вечно совершает благо.
Она молча и вопросительно смотрела на него, стараясь понять, в чем же было это благо.
- Разве  вам обоим так уж плохо было вместе, но то, что он так и не решился бросить эту стервозную бабу, которую никогда не любил, это не моя вина.
- Но он хранил ей верность, - произнесла Алина, стараясь защитить его и хватаясь хоть за какие- то ценности человеческие.
- Вот я и говорю, он никого не любил, а все остальное - верность, преданность, это придумали те, кому дара любви не досталось, да если бы настоящая любовь вспыхнула в душе его, куда бы делись все эти преданности, он бы забыл, как они называются.
И вдруг до Алины дошло, то, чего она в потоке странного разговора с бесом не замечала:
- Скажи, ты говоришь о Елене в прошедшем времени, она что, умерла?
- Конечно,  я тебе вроде говорил о том, - солгал Тарас,- и не спрашивай меня о том, почему они не встретились здесь. Ведь это правда, то, что женятся навсегда,  и когда один из женатых уходит раньше, то он здесь ждет и встречает другого, но ни она, ни он о том даже думать не хотели, ее встретил первый муж, потому что муж может быть только один, нашему Владу хоть в этом повезло, иначе  они бы и в раю ад устроили, как на земле. Но мне казалось, что он хотя бы постарается отыскать  и увидеть здесь ту, с которой три десятка лет на земле прожил. Как бы ни так, по-моему, он только и делал, что прятался от той, которая его искать не собиралась. Вот с таким типом  ты хотела связать  свою судьбу, может,  и хотела, но я бы не позволил тебе этого.
И еще одна странная догадка осенила вдруг Алина.
- Но скажи, как он погиб?
У нее уже были какие-то подозрения. И судя по его виду, он не собирался их опровергать.
- Все правильно, справил наш Ромео девять дней, и спокойно к тебе полетел.  Пришлось остановить, ведь  я был уже при тебе. И теперь он был свободен, вдовец, а ты у нас девица очень жалостливая, в общем, все могло закончиться как в сказке, свадьбой, только  ты же сама детям на уроке помнится, говорила, что после свадьбы ничего в сказках не бывает, потому что такое начинается.
- Ты уверен, что ты имел право, - вырвалось у Алины
- Да, конечно не имел, а кого я интересно спрашивать должен был, когда твоя судьба ломалась, может, ангела твоего, только его на горизонте не наблюдалось, вот и пришлось  все самому решать.
Она надулась и явно злилась, и тогда Тарас, словно о чем-то вспомнил и произнес.
- Знаешь что, если я настолько не прав, я могу что-то для вас сделать, его еще похоронить не успели, как там у вас в фильмах и твоих романах бывает, герой выходит из комы и возвращается к реальности.
- Не пойму, ты издеваешься, что ли.
- Ну почему, я хочу дать вам шанс, отмотаем время, не так много его нам мотать, удар будет не таким сильным, Ангел подоспеет, в общем, все обойдется.
Алина молчала, она понимала, что должна кричать, умолять его о том, чтобы он именно так и поступил и не думать ни минуты, Влад будет жив, он вернется к ней, и они доживут этот век под музыку его классической гитары. Наука страсти нежной, а что если  Тарас просто издевался над ней, и все совсем не так, но как можно поверить в то, что такой разносторонний человек не способен любить.
Мысли теснились в ее душе, одна сбивала другую,  и ей показалось, что какие странные силы разрывали ее на кусочки. Но она молчала. И Тарас понял, что он поступил правильно.
- И что мне делать? - спросил он, - с реанимацией особенно тянуть нельзя.
- Подожди, - позволь мне с ним здесь поговорить, пусть он не будет слепо - глухо  - немым, это -то можешь
- Я и реанимацию могу, - все еще настаивал на своем он.
- Я прошу тебя вернуть его здесь на несколько минут.
- Час, хотя время тут не течет,  потому у тебя его будет сколько угодно, - усмехнулся он, радуясь тому, что все-таки в главном оказался прав.
Такое разумное создание, как Алина,  не согласится на то, чтобы доживать свой не такой уж и долгий век, под великолепную музыку классической гитары, но без любви. Это  особенно тяжело, когда звучит классическая музыка,  и нет любви, это с роком еще как-то пережить можно, когда везде дисгармония, а тут - невыносимо.
И он вернулся, Тарас всегда исполнял ее просьбы, даже когда упрямился немного,  и копытом облако копал разбрасывая белую пену в разные стороны. Вот именно в такой момент она на это и обратила внимание.
Но Влад  уже приближался, он смотрел на нее как обычно, почти восторженно, он склонился к ее руке, не скрывая своей радости.
- Откуда ты здесь, ты пришла меня встречать.
- Я только на минуточку забежала, мне очень жаль.
- Но чего,  дорогая, ты о моей жене, она долго болела и отмучилась. Я свободен.
И когда он произнес эти слова, видимо зрение и слух окончательно к нему вернулись, потому что он сразу же понял, что находятся они в каком-то странном, необычном месте, это ни на что не было похоже.
- Что произошло? - упавшим голосом спросил он, - мы умерли оба, почему ты молчишь.
- Ты вчера разбился на машине, пробки, гололед, я случайно об этом узнала, и решила на прощание еще раз на тебя взглянуть, только не переживай очень, твоя Елена с первым мужем, потому тебя тут никто не встречал, а мне очень хотелось. В первые минуты, скрасить твое одиночество, и попросить тебя возвращаться в мир иногда, пусть это будет только  признак.
- Что ты делаешь, - пнул ее в ногу Тарас, - я не обещал ему оставить зрение и слух, да еще на землю возвращаться, это особенная система.
- Ты реанимировать его помнится, собирался, а, насколько я понимаю, это труднее.
Влад увидел рядом с ней какого-то незнакомца, и понял, что он как-то связан с ее появлением здесь.
- Все, что ты хочешь, дорогая, и я буду ждать тебя здесь, сколько бы ни прошло времени, мы не можем не встретиться. Я и прежде хотел сказать тебе это, но не успел.
Она оглянулась на Тараса, он злился так, что от рогов  его все время искры сыпались. Он и сам не понимал, как мог допустить такое, и что он этой пани позволяет (он иногда ее на польский манер называл).
Но они смотрели теперь друг на друга, и она знала, что Тарас исполнит то, что требовалось, Влад  не будет бродячей душой лишенной всех чувств.
- Еще одного ангела получить захотела, - ворчал Тарас, когда они с ним попрощались, а ты забыла хорошую пословицу о том, что нужно бояться своих желаний, потому что они исполняются.
- Лучше чего-то бояться, чем совсем ничего не бояться.
Он хотел что-то сказать, но она уже заговорила стихами, и Тарас невольно прислушался, что ни говори, а к слову и творчеству он был всегда неравнодушен, может потому  к ней и прибился, когда решил, что соединить их с Владом - дохлый номер.

 И мечутся в раю слепые души,
пришедшие увидеть тех, кто жил,
Дышал, смеялся, и запрет нарушив,
Не только был любим, но и любил,
- Не может быть,- тогда они шептали,
- Такого не бывает, -  говорили,
Есть секс и похоть, горесть и печали,
Любовь - пустое, нас приговорили,
За то, что мы разврату предавались,
Бездушные, как будто вы другие.
И скорбные в пустыню удалялись,
И навсегда во мрак свой уходили

О дар любви, какое это благо,
Какое это счастье, у черты,
Ты понимаешь это, и не надо,
Блуждать во тьме, у страшной высоты
Я знаю все, там  он меня встречает,
И в ярости отхлынули слепцы,
Один молчит, другой таит отчаянья,
И только гордо улыбаясь, ты
Единственный ведешь к сиянью душу
И солнце ближе, и растает боль
И я прильну в стихии света к мужу
Как высший дар, приму его любовь

Тарас взглянул на нее и усмехнулся, злость сама куда-то исчезла.
-  Здесь уже лучше, ангелы - хранители куда- то исчезли, но прежде, чем к этому молодцу вернуться, тебе надо еще найти на земле того, кто наделен даром любви, потому что на меньшее я не соглашусь, ты же знаешь, что на дорогах каждый год погибает больше людей, чем на войне.
Странно, почти как угроза прозвучали это слова.
- Ты так говоришь, словно я сама не хочу найти того, что наделен даром любви, - обиделась  Алина.
- Может и хочешь, только что-то пока не очень получается, как и у большинства, ты с завидным упорством западаешь все время не на тех, а если так будешь и дальше свою жизнь разбазаривать, то  так и не встретишь.
- Но разве ты мне не поможешь?
- Я не могу тебе любимого искать, когда ты его найдешь, можно что-то сделать, но только когда сама найдешь, - напомнил он ей золотое правило, по которому всегда и действовал
Алина шагала по белому снегу, как красиво было вокруг, все деревья в инее, кажется таким же инеем и луна  покрыта, она еле проглядывала сквозь белую поволоку. Это не могло быть реальностью, это только сон во сне.
Она потянулась в карман куртки за сотовым телефоном.
- Ты хочешь убедиться в том, что он вчера погиб? - поинтересовался Тарас, - или думаешь, что я тебе сказки рассказываю.
« Абонент недоступен» - в пятый раз повторяла девушка в телефонной трубке. Тарас копал копытом снег и отбрасывал его подальше.
- Я замерз, пошли скорее домой, недоверчивая моя, - услышала она его голос, повернулась резко к своему подъезду и врезалась прямо в грудь какому-то мужчины, он был высок и немного сутуловат.
Он невольно подхватил ее и рассмеялся.
Но она не могла встать на ногу, которая от резкого столкновения вывернулась, и вскрикнула от боли.
- Пока, он тебя донесет, не бойся, а у меня дела, - услышала она голос Тараса.
- Я просто обязан Вас до дома довести, - говорил незнакомый мужчина, которого, как ей показалось, она знала всегда.
Она знала о такой уловке - подвернуть ногу, но боль и на самом деле была нестерпимой, ей не нужно было притворяться, вероятно,  это Тарас еще раз пнул ее копытом прямо по ноге, чтобы не придумывать что-то еще.
И я прильну в стихии света к мужу
Как высший дар, приму его любовь