Уха в кругу КГБ...

      Человек, который поведал свою историю,  уникален и настоящий полковник. Я горжусь этой дружбой.  Он корректный и обаятельный человек. Обаятельный  по роду своей прежней деятельности - внешняя разведка КГБ СССР. Имеются проблемы даже у полковников? Да. И у них, как у людей. Без проблем - ты не россиянин. Медаль «За спасение погибавших» как участнику ликвидации. В 97 году «ушли» со службы по состоянию здоровья, связав с пребыванием в Чернобыльской зоне. И … лишили Юру, Юрия Николаевича, статуса «ликвидатор». Он до сих пор на «птичьих правах». Не может пользоваться  льготами нашего Закона. Нужно идти в суд. Я готов. Но полковник много лет в раздумье:  как можно воевать с чиновниками из бывшего уважаемого  учреждения, или, по-народному, «с конторой»? А куда денешься? Времена не лучшие. А, может, наоборот? Теперь-то можно судиться даже с таким уважаемым, неприкасаемым когда-то учреждением? Не «контора» виновата. А «конторские». Где их только нет, этих умников и умниц? Правда, в Чернобыле мы их не встречали...
И вот он, долгожданный рассказ «настоящего полковника».
-В первых числах июня  в звании майора я прилетел  на вертолёте из Киева в Припять, сменив свою единственную  парадную форму морского офицера на "афганскую". Уже в Киеве у меня забрали двадцать литров  привезённого мною из Абхазии  красного вина якобы  на «ответственное хранение». Наверное, как я думаю, до сих пор настоящее «Каберне»  хранится на полках украинского учреждения. Только с годами стало лучше.
Приняв дела у своего коллеги, обмыв передачу должности и дел «местным разливом», мы  изыскано закусили выпивку чёрной икрой, которую я привёз из Сочи.
Мои сослуживцы, друзья-офицеры  дружно отдали свои доли. В то время одна большая банка с чёрной икрой выдавалась на четыре офицера отдела. Я сам напросился поехать в Чернобыль. И тем самым освободил кого-то от небезопасного выполнения приказа. Видно, из сочувствия и солидарности к моей командировке, металлическая банка чёрной каспийской икры грациозно перешла  в мой «тревожный» рюкзак.
Двадцать девятого июля 1986 года в мой день рождения, - продолжил рассказ Юрий Николаевич,- я находился в Кубанском полку гражданской обороны в Будоворовичах возле посёлка Новый мир и выполнял поставленную задачу. А задача, помимо должностных обязанностей, была до смешного простая: не дать полку взбунтоваться. Прикомандировав людей на два месяца службы, начальство изменило «условия игры»  и продлило командировку, поставив во главу полученную суммарную дозу облучения в 25 рентген.
Надо отметить, что бунта не произошло. Но поволноваться пришлось всем. В том числе и мне. Особым раздражителем ситуации был Латышский полк, наш сосед по зоне. Волна недовольства от «латышских стрелков» легко могла докатиться и до нашего расположения. Цунами, как известно, не щадит никого.  Выживают только те, кто находится на возвышенности, на верхушке событий. А я был на равнине, в гуще событий, в коллективе разъярённых мужчин.  А их -1200, и все без женского внимания целых два месяца. Это только на Западе солдатам дают возможность разрядиться в домах терпимости. Мы еще до этого не дошли. А в то время мораль и приказ  были на первом месте.
Контрразведка, представителем которой я был в то время, всегда выполняет в военное и мирное время одну задачу - не допускать.
Вся информация о Чернобыле, по понятным обстоятельствам, была строго засекречена. Да я думаю, что  известная информация и до сих пор не отображает  полноту катастрофы того времени.
По стечению обстоятельств 29 июля 1986 года совпал ещё с одним праздником – Днём Военно-Морского флота. А поскольку я окончил морское училище, в душе считал и считаю себя моряком. Тельняшка  в то время была моей нательной формой.
Рядом с частью находилось несколько выселенных сёл, в которых проживали сорок-пятьдесят семей, в том числе, голова колхоза, коровник (ударение на последний слог) и участковый, который систематически конфисковал у местного населения самогон. Но не самогонные аппараты. Будучи человеком не жадным, участковый регулярно устраивал в полку среди офицеров «дегустацию» народного, самобытного, непревзойдённого жидкого и горящего творчества.
В воскресенье я решил сделать себе выходной и достойно отметить 34-ый год своего рождения. Оставив за себя помощника, я поехал в гости к «знакомому Голове».
Когда я приехал в село, хозяин и участковый уже были навеселе. Поздоровавшись, я сказал, что они молодцы, что отмечают день Военно-морского флота, на что они страшно удивились и даже высказались по этому поводу.
- Тю. Що таке свято є? Не брешеш?
(Тю! Чо такой праздник  есть? Не врёшь?)
Я показал свою тельняшку и продолжил начатый разговор, сказав, что у меня к тому же день рождения. Эту информацию пришлось доказать, предъявив недоверчивым хохлам соответствующие метрики.
Прочитав и сопоставив данные с моей физиономией на фотографии документа, выпившее руководство колхоза предложило мне подарки в виде десяти литров самогона или на выбор, что я хочу.  Будучи заядлым рыбаком, который ещё не рыбачил на Украине,  я напросился на рыбалку.  И мы немедленно, набрав всё необходимое для «рыбли», выехали на небольшую речку Уж, которая впадала в Припять.
Понимая, что рыба, по сути, возможно, заражена, мы уговорили себя, что это не так страшно, если не есть её с костями, в которых может быть радиоактивный стронций. Килька в томатном соусе за месяц надоела так, что организм предпочитал отраву, а не это томатное недоразумение.
Участковый предусмотрительно взял с собой бредень, что помогло нам очень быстро наловить для костровой ухи необходимое количество рыбы. На удочку  мы практически не ловили. Наверное, было не до этого. И вот у костра под местный мутный напиток жизни я услышал то, что с годами до сих пор вызывает у меня улыбку и весёлые воспоминания того трудного, но счастливого времени.
В Чернобыльской зоне, помимо трудовых будней и бдений, были и жизненные весёлые фрагменты. Необходимо было уметь расслабляться и улыбаться. Показанный как-то 4-хсерийный французский фильм «Анжелика - маркиза ангелов» на украинском языке до сих пор вызывает во мне гомерический хохот. Такое нужно видеть, а главное – слышать солдатский хохот на любую фразу героини и героев фильма.
На огонёк костра завернул знакомый редактор газеты «Полесска правда». Звали его, я уж и  не припомню, как. Но это и не важно. Возможно, и правильно, что в то время я забыл его анкетные данные.
Но всё по порядку. Немного расслабившись, закусив и выпив, редактор стал развлекать нас частушками, которые ему постоянно «кто-то присылал в больших количествах».

Постарались москали:
Пол-Чернобыля в пыли.
Дружбы нашей урожай,
Как коровник убирай.

У Грицко сегодня стресс:
Хлопчик на ЧАЭС полез.
Народятся москали.
Но жене не говори.

Закопать бы мирный атом
Под Кремлёвской да стеной.
Поделиться нашим каком
С верно хреновой Москвой.

И реактор в Мавзолее
На века похоронить.
Наш Ильич сбежит быстрее –
Он в «грязи» не сможет жить.

Москалям войны не надо.
От Чернобыля беда.
Будет дохнуть наша Рада,
Будут чахнуть города.

С москалями трудно жить
Во время перестройки.
Пол-Европы не отмыть
Чернобыльской помойки.

Кто рванул вчера АЭС,
Вряд ли кто прознает.
Рыжий лес, как КГБ,
Тайны охраняет.

Ах, за что ты Михаил
Не любишь Украину?
Пол-Чернобыля накрыл
И мою скотину.
Сало светится в ночи,
Самогон  сияет.
Двух метровые грачи
Ночью дико лают.

Ах, спасибо москалям,
Помогла Россия.
За Чернобыль платят нам
В страхе от бессилья.
И боятся, что рванём
Мы второй реактор.
Украинский чернозём

Не распашет трактор.
Вы не бойтесь, господа,
Доллары платите.
Нашей Припяти вода
Не для чаепитья.

Радиация сравняла
Оба пола, наконец:
Киевлянка уж не самка,
Гомельчанин  не самец.

Нам не нужно фонарей -
Светит телом каждый.
Но теперь в селе светлей -
Для оплаты важно.

Познакомился Грицко
С дамой облучённой.
Варит борщ рукой легко
С чесноком толчёным.

Сом глотает рыбака,
Лодку и собаку.
Припять - странная река
Ходит в бой, в атаку.

Раки могут отщипнуть
От жены различие.
Мне б достоинство прикрыть
И спасти величие.

Наша станция родная
Нам останется навек.
Я другой страны не знаю,
Где сверкает летом снег.

Встань, Володя, подивися,
До чего мы дожилися:
Нету мяса и вина,
Радиация одна.

Рыжий, Ражий, Рыжий лес
И могильник рядом.
Самогон снимает стресс
И грибы, что надо.
Я грибами закусил,
И прижал девицу.
Но хватило только сил,
Чтобы облучиться.

Эх, призвать Политбюро
Чистить «мирный атом».
За собой убрать дерьмо
С Ленинской цитатой.

Миша, Миша Горбачёв,
Славе перестройке…
Сдох вчера в избе жучок
В Чернобыльской помойке…

Как защита самогон,
Сало с чесноками.
В перестройку я влюблён…
Не мужчина с вами.

Мы на свадьбах экономим,
Ждём от аистов детей.
Импотенция в законе
От Чернобыльских идей.

Мавзолей, как Саркофаг,
Тайны охраняет.
Сколько в них ненужных «как»,
КГБ лишь знает.

         После первых строчек антироссийских частушек  нога участкового врезала по ноге редактора. Но тот, подшофе, не замечая, продолжал шпарить наизусть и с выражением. Как учили в школе. Задиристые и бесшабашные строчки производили впечатление. Если бы меня не было у костра, возможно, мужики не просто смеялись, а ржали   до коликов в животе. А тут…
После своего феерического выступления редактор победно обвёл всех взглядом великого актёра. Мужчины молча, закусывали, пряча свои весёлые глаза под партийной маской государственных представителей районного масштаба.
И только участковый уполномоченный, не выдержав, как бы вскользь обронил:
- Грицко, хрена ты смеёшься? Юрко-то у нас в  Комiтете державноi безпеки служит?!..
         Тишина… Только слышно было, как потрескивал костерок, и рядом в воде тупо плюхнулась довольная рыбина, поймавшая и утащившая  на дно стрекозу. Не менее…
         Редактор не растерялся: молодой,  но уже обученный жизнью выкручиваться из любой «расстрельной»  ситуации:
- Я ж і говорю... Яка тварюка написала цей пасквіль?.. Підлюка. Своїми руками залавіл би, якщо б знал: кто цю гидоту пише і присилає?
          Прошли года…  Сегодня Юрий Николаевич  смог рассказать нам историю, которую, как я понимаю, он запомнил на всю оставшуюся жизнь. Но не рассказывал нам из-за того, что он всё-таки был настоящим полковником и  Человеком,   не предавшим, не смотря на трения и  недоразумения, свою службу и дело жизни. Я называю это просто: порядочность. Редкое качество в наше время. И бесценное для тех людей, которые всегда чтили офицерскую честь и служили великой Родине в трудные годы, забывая о себе и своём здоровье…Но в любое время, каждому нынешнему чиновнику они могли с достоинством сказать, как отрезать:- Честь имею…
        И эта фраза была не пустыми словами, а подтверждалась участием в событиях, которые унесли многих в заоблачные светлые дали… Честь имеем!..

P\S  В 2012 году я помог Юрию Николаевичу восстановить через суд звание участника ликвидации катастрофы на Чернобыльской атомной станции. «Контора» на заседание суда не явилась, прислав заявление, что они не будут участвовать в процессе. Мне показалось, что где-то, у кого-то проснулась эта странная штука - совесть. Но, возможно, я ошибся? А?.. Честь имею...
            Автор и участник ликвидации катастрофы на Чернобыльской атомной станции в 1987 году... Но это уже совершенно другая история…С другими песнями и стихотворениями… Здоровья вам и долгих лет жизни!..Без Чернобыльских катастроф…