Значит, не было бы и меня... Глава 53

 Под утро Ваське приснился просто замечательный сон. Он видел своих родных, они были рядом, как живые и ему вовсе не хотелось просыпаться.
- Сынок, ты у меня такой взрослый и смелый, - произнесла во сне Ульяна и погладила его по голове.
Васька тут же заулыбался, ощущая прикосновение матери.
- Васька! Васька! Посмотри, какое у меня красивое платьице! – появившись неоткуда, позвала Настасья.
Васька оглянулся и увидел сестру. Она стояла среди заснеженной поляны в лёгком белом платьице.
- Тебе не холодно? – спросил Васька.
- Нет, мне не холодно. Посмотри, какое у меня красивое платьице! – снова произнесла Настасья.
 Васька стал внимательно рассматривать платье сестры. На чистом белом платье вдруг стали появляться небольшие точки, величиной с горох. Точки быстро стали увеличиваться и приобретать кроваво-багряный оттенок.
- Что это? – удивился Васька.
- Где? – удивлённо спросила Настасья, стоя посреди заснеженной поляны в красно-кровавом платье, совершенно не замечая, что её нарядное платьице сменило оттенок и покрылось кровью.
Ульяна взяла дочку за руку и они пошли куда-то в свет. Где-то там в ярком свете их уже ждал Степан Гаврилович.
- Мама! Мамочка! Я с вами! Подождите меня! – прокричал Васька и кинулся вслед за ними.
Но сколько бы он не бежал по холодному белому снегу, Ульяна с Настасьей отдалялись от него всё дальше и дальше.
- Мама! – прокричал громко Васька и проснулся.
Анфиса Петровна подскочила с постели и бросилась к мальчишке.
 Васька сидел на печи в холодном поту со слезами на глазах.
- Всё будет хорошо! Не переживай, я тебя не оставлю, - принялась успокаивать Ваську Анфиса Петровна.
Васька вытер рукавом слёзы и произнёс:
- Ничего, все в порядке.
- Ты, голодный, наверное, сейчас каши наварю, там ещё немного кукурузной крупы осталось…. – захлопотала Анфиса Петровна по дому.
Васька ещё немного посидел на печи, приходя в себя. Там, во сне была мама и сестра, они были совсем рядом, его самые родные и близкие люди…. Но это был сон, всего лишь сон….
Он соскочил с печи и стал одеваться.
- Я за дровами, - произнёс Васька, обувая трофейные сапоги.
Анфиса Петровна с умилением посмотрела на мальчишку.
- Только за двор ни ногой!
- Хорошо, - ответил Васька и вышел на улицу.
Морозный воздух был свежий и он вздохнул полной грудью, пытаясь заглушить, всю боль, что сидела у него внутри.
Он нарубил дров, не обращая внимания на ссадины на руках. Для своего возраста он отменно умел управляться с топором, не хуже любого сельского взрослого мужика.
 Набрав рубленых брёвен, сколько влезло в руки, Васька вернулся в дом.
Анфиса Петровна поставила на печь кастрюлю с водой, а Васька сам затопил печь.
 Дровишки весело затрещали в печи, отдавая своё тепло.
- Мне пора бежать, вот крупа, как вскипит, засыплешь, помешивай, и посолить не забудь, - наказала Анфиса Петровна и стала собираться.
- Я справлюсь, не переживайте. Мама часто такую же кашу варила, мы её мамалыгой называем, - сказал Васька.
- Это хорошо, что умеешь. Я смотрю, ты вообще способный малый. Но смотри, пока за двор не ходи, мало ли, время сейчас такое, - вновь напомнила Анфиса Петровна.
- Хорошо, тётя Анфиса. Я больше никуда не пойду. Я всё понял, - ответил Васька.
- Вот и молодец, - произнесла Анфиса Петровна и погладила Ваську по голове.
Тот на мгновение закрыл глаза, ощущая материнское прикосновение из своего сна. А Анфиса Петровна только сейчас  увидела, что у одиннадцатилетнего мальчишки была седая прядь в голове.