Как мы играли с американцами в теннис

                После того, как перестройка, нежданно навалившаяся на не думающий ни о чём плохом советский народ, набрала обороты, в Киев приехали американцы. Они приезжали и раньше, но в основном по шпионским, как говорил наш сосед Виталий, проблемам. «Они, - убеждённо высказывался он во дворе, - через одного шпионы. Любой америкашка. Только революционные негры за наших стоят. Мало их под Сталинградом били»!

 «Виталя, - успокаивали его собеседники, не совсем понимающие, кого же всё-таки били конкретно: негров или америкашек, - возьми себя в руки, на тебе ж лица не видно. Под Сталинградом немцев били. А штатовские наши союзники по той войне». «Да там всех подряд метелили, - надрывался неугомонный антиамериканец, - мне дед, только бухнёт слегка, так и рассказывает об этом. Он в пехоте служил. Они дрались ремнями с пряжками со всеми, кто под руку попадётся. Даже с танкистами и летунами». Здесь Виталина логика давала лёгкую трещину, но так воспринималось им отношение к американцам.
               
Меня до сих пор поражает эта, какая-то патологическая нелюбовь наших совков и европейцев к бывшим союзникам. Сколько они помогали нашим и тем же европейцам в войне? И вооружением, и одеждой, и продуктами. Изредка мы с мамой, как и остальные наши изголодавшиеся граждане, получали т.н. американские посылки. Из тех, которые не успели разворовать начальство и его прихлебатели.

 Большинство этих даров питания, вообще-то, продавались на базарах оптом и в розницу, в очередной раз подтверждая знаменитое изречение Карамзина о делах в России. «Воруют», - бесхитростно высказался инженер человеческих душ на чей-то вопрос, и тягостно вздохнул.

Посылки шли с консервами, омлетом, сигаретами, печеньем и даже жвачкой. К каждой банке консервов принайтован был ключик, который снимал при открывании аккуратную ленту вокруг банки, приводя нас в изумление изобретательностью загнивающих капиталистов. А вот детское воспоминание. Эвакуация, Сталинградская область. Едем в каком-то  поезде с мамой. Почему-то в купейном отделении. Повезло, что ли?

 Соседи-офицеры угощают нас той же американской тушёнкой, ласково гладят меня по голове,…и поют легендарную песню тех времён «Прощай любимый город». А разве не Европу поднимали американцы после второй мировой? А в ответ, непонятно что. Вот японцы совсем другое дело. Им ведь «преподнесли» ощутимо, взять, хотя бы Хиросиму с Нагасаки, но они осознали свои ошибки, и до сих пор сохраняют чувство благодарности.

 Советские люди и их нынешние последователи не любят американцев изначально. С первых дней рождения. Как говорили восточные скифы: ещё говорить не научился, а уже не любит. Европейцы, в основном, несут это же знамя, больше похожее на клеймо. Особенно, немцы. Объяснить подобный феномен не в моих силах. Но имеется абсолютно сермяжная, простенькая, мыслишка.

 Завидуют, скорее всего, по большому счёту. И богатству, и простоте отношений с другими, спортивности, здоровью. Самое обидное, что в истоках американской нации стояли самые активные, подвижные и здоровые, сорвавшиеся с насиженных мест и построивших своё государство…европейцы. А смешение народов и рас дало такие здоровые ростки.
               
Приношу свои извинения за резонёрство и нравоучения. Расскажу о приехавших американцах. Высадился, как любили писать спортивные журналисты, большой десант друзей-соперников из братской(?) страны. Хорошо запомнилось, что в эти дни в Киеве состоялась премьера фильма Н.Михалкова «Жестокий романс». Первую командную встречу решили провести на кортах стадиона «Динамо».

 В составе гостей играли, в основном, старые молчаливые евреи. Какую-то необъяснимую зависть вызывал их спортивный инвентарь. Самое обидное, что шорты и тенниски, и те сплошь импортные. Хоть вешайся! Что мы пялили на себя, по сравнению с их прикидом, ни в сказке сказать, ни пером описать. А ракетки!? Мы до сих пор ещё ковырялись деревянными ракетками, польским «металлом». У самых удачливых, правда, имелись в наличии первые австрийские из углепластика. А у тех! Глаза разбегались от восторга и ощущения некоторой неполноценности. «Шлезингеры», «Вильсоны», «Данлопы».
            
 Помню одного нашего любителя тенниса, который пытался произвести выгодный (для американца, по его словам) «чейндж» игровым инвентарём. Володя, так звали нашего умельца, предложил ошарашенному его предложением гостю ракетку «Аист», слепленную из неизвестно чего. Красная цена изделия какой-то отечественной фабрики спортинвентаря не превышала два-три червончика.

 Американская ракетка тянула долларов на шестьдесят. Может и подороже.  Вову, по его словам, несправедливо разочаровали, подарив значок на грудь и улыбку во весь рот. Но вернусь к соперникам. Некоторые из них явно нашего разлива, бывшие русские. Евреи, естественно. Был повод совместить приятное с полезным, да и Совковию посетить захотелось. И малую родину вспомнить, и ностальгию  в сердце погасить. И не по незатейливым воспоминаниями родителей, а собственноручно пощупать, образно говоря.  Одновременно в теннис поиграть.
             
Меня, как представителя чисто любительского тенниса, в состав нашей команды, подчеркну: ветеранов, не позвали. И других таких же проигнорировали. Против 60-70-летних гостей вышли играть мастера спорта не старше сорока лет. Вежливые американцы не выразили особого удивления, не требовали паспортов и метрик у соперников.

 Им, видимо, на инструктажах внушили, что удивляться зримо, протестовать и качать права нет никакого смысла. Скорее всего, главным  девизом приехавших евреев был лозунг Пьера Кубертена: главное не победить, а участвовать. В первых играх, как и рассчитывало руководство украинского тенниса, состоялся, по выражению  мудрого Остапа Бендера: вынос тел. Американских.

 На вопрос не принимавших участия в играх таких же ветеранов, как и я, что за клоунада творится на кортах, ответственный за украинский теннис Герман Беньяминов ответил кратко и доступно. «Что? Проигрывать мы им должны? Меня за такое в Спорткомитете по головке  не погладят». Злые языки утверждали, что победа победою, что «за ценой не постоим», это одно, но суть вопроса крылась в более обыденном: всем нашим игрокам выдавали, «на всю оставшуюся жизнь», без отнятия обратно, как практиковалось нередко, тенниски чёрного цвета.

 На подарках были  нанесены яркие буквы на чистейшем, по словам некоего остряка, «американском» языке. Правда, позже, поняв юмористичность ситуации, наши мастера  по своей инициативе, (всё же ветры перестройки слегка освежили затхлость атмосферы) начали создавать смешанные, советско-американские пары. Но рапорт в верха пошёл самый, что ни на есть, оптимистичный, и советский спорт одержал очередную победу. Да ещё над кем!? Представителям теннисной державы вставили фитиль.
             
Но затем эйфория заслуженной в «нелёгкой борьбе» победы несколько померкла. И следующую встречу с «гигантами мирового тенниса» назначили на кортах Спорткомплекса «Наука». Директор этого комплекса, Анатолий Абрамович Кржевин, проявил массу выдумки, чтобы всё происходило в нормальных и, подчеркну, человеческих условиях.

На этих кортах, отмечу, как правило, проводились в дальнейшем все матчи сборной Украины в Кубке Дэвиса, международные турниры  ATP-tour и другие крупные теннисные баталии. Прежде всего, радовала праздничная, по-настоящему  дружеская, обстановка. На каждом корте поставили маленький холодильник «Морозко» с пивом (?), кока-колой, пепси, минералкой.

Только с коньяком не подсуетились, увы. Отсутствовал. В состав наших участников включили практически всех, желающих потрусить мослами, ветеранов киевского тенниса, Мастера, навечно облачённые  в американские чёрных майки, перешли на этот раз в ранг зрителей. Гости явно ожили,  на их лицах пробились первые улыбки. Оказывается, они не были такими уж простодушными и уразумели душевные чаяния наших теннисных шефов. А сейчас шансы уравнялись. Играли только пары. Никаких изнурительных одиночных игр. Недаром пиво ведь выставили. С одной стороны наши, с другой гости. Игры начались. На самом разнообразном уровне.
             
В партнёры мне определили Гришу Марченко. Уже тогда начали играть в чисто любительский теннис политики, люди искусства, начинающие бизнесмены. Сейчас они поддерживают материально украинский теннис, сами неплохо перебивают мячик, посещают турниры. Но тогда Гриша,  пионер кооперативного движения, которому уже перевалило за полтинник, только начинал свой путь в популярном виде спорта. Этим-то и притягателен  королевский вид спортивных развлечений.

 Начинать можно в любом возрасте, в  любой физической кондиции. Против нас в первой встрече вышли два американца весьма преклонного возраста. Одного из них, это врезалось в память намертво, звали Грэг. Улыбка вообще не сходила с его лица. Играли они при всём, при всём при том, весьма прилично. А вот Гриша, испугавшись нахрапистых противников, сник.

 На мои советы просто перебивать на ту сторону он не мог отреагировать адекватно, и мы посыпались. И от себя я напортачил весьма и весьма обильно. Короче, старые американцы полностью деклассировали нашу несыгранную пару. Уже подзабылся счёт, но какое имеет значение столь неприметный эпизод из истории тенниса.
            
Чем ещё запомнилась эта игра. Во время каждого положенного по правилам минутного перерыва, который отводится при нечётном счёте геймов, Грэг садился вплотную к холодильнику, извлекал из него бутылку пива, раскуривал трубку (!?) и получал полное блаженство от игры, пива, табачного дыма и тем, как складывается игра.

Стоит отметить что, всё-таки пресловутый американец явно проигрывал в поглощении слабых алкогольных напитков в продолжение игры бывшему министру обороны России, Павлу Грачёву. «Паша Мерседес», как ласково прозвали его друзья и знакомые после того, как он презентовал государственный автомобиль упомянутой модели своему до слёз любимому сыну. Защитник рубежей России на каждом переходе, при смене сторон на корте, засасывал фужер рислинга. Сам наблюдал. Пришлось как-то.
               
 Мы с Гришей, воспитанные в советском духе, когда всё должно делаться по правилам, пучили в недоумении глаза и сильно недоумевали. Но следовать его примеру побоялись: Анатолий Абрамович весьма прозрачно намекнул, что пиво только для гостей. «Можете отхлебнуть водички, но не увлекайтесь. На всех не напасёшься, а с вашими запросами нам без штанов ходить придется», - подытожил он вразумительно.

А после контакты, невероятное ощущение эфемерной свободы. То, что ребята из Комитета имели место быть на кортах, никто не сомневался, но незаметны были как-то они. Только, когда я повёз на своём такси супружескую пару в отдалённый район города, Оболонь, заметил, заезжая к стоящему в глубине дому, «хвост».

А американская чета всего-то привезла какую-то посылку нашим от американских родственников. Может, шифровка была тайно упрятана  внутри пакета? Кто его знает? Я лично этим не интересовался и, по правде говоря, в данном вопросе, по меткому выражению одного из героев  пьесы А,Корнейчука, а именно председателя колхоза, тов. Галушки, был не совсем в курсе дела.
                Прошло около двадцати лет после этих событий. Уже семь лет живу в Германии. Приезжаю в Киев, хожу по старым местам, уже эпизодически поигрываю в теннис, вспоминаю, анализирую. Так сложилось исторически, что приказала долго жить ещё одна империя. А во благо ли пошло такое событие?  Может, лучше бы всё так и продолжалось? Сколько бывших апологетов свободы личности с пеной у рта защищают сейчас…бывший СССР. Порядок был, колбаса по два двадцать, пионерлагеря и кружки авиамоделизму. И не могу сам себе сказать точно: правы ли они.

                Ян   Подорожный               01.-04.06.08.             Любек.