Искры ярче огня

Человеку, ставшего мне другом.


Ядвига подошла к столу, нащупав она взяла фотографию и подошла к окну, что бы лунный свет, пробивавшийся через щелку штор в комнату попадал на снимок. На нем была изображена молодая девушка, на вид двадцати двух лет, с обаятельной улыбкой, огромными карими глазами и длинными, почти пепельными, волосами, она весело махала правой рукой, а в левой держала чемоданчик. За ее спиной была Эйфелева башня.
- Вот я и вернулась сюда, - произнесла девушка, обернула фотографию, на ней значился 1995 год.
- Уже двадцать лет, ровно двадцать... - она смяла фотографию и бросила ее в глубь комнаты.
Ядвига твердым шагом направилась в ванну, не смотря на жуткий мрак, царивший в комнате, она не боялась ни на что натолкнуться или обо что-то споткнуться, потому что точно знала: здесь почти ничего не было. Только стол, плотно примыкавший стене, да комод. Все остальное пространство наполняла пыль и пустота.
Оказавшись в ванной, Ядвига провела рукой по запыленному зеркалу, к нем не отобразилось ничего, кроме мрака и темного силуэта. Вздохнув она присела на край ванны и стала мирно раскачиваться на ней взад и вперед.
Воспоминания сыпались огромным потоком, но ни что не задерживалось на долго в голове, ни за что не цеплялась память.
Вот, тут, в ванной, было.. Он затолкал ее, пьяную, сумасшедшую от любви к нему, под холодный душ. Она визжала и старалась выбраться, но он цепко вцепился в ее плечо и прижал к стене.
Ядвига вышла в коридор и провела холодной ладонью по стенам. Здесь они впервые сфотографировались вместе. Она очень просила его сделать ей фотокарточку на память и он, наконец согласившись, приобнял ее за талию и улыбнулся линзе фотокамеры.
Девушка шла по квартире медленно, тщательно перебирая в голове все, что только могло прийти на ум. Ей страшно хотелось найти лазейку, прореху воспоминай.
В кухне она рассмеялась и ее смех отразился эхом от стен. Здесь он пил кофе с коньяком и ругался на нее, за то, что она, дурочка, полюбила его. Она смеялась над этим двадцать лет назад,  смеется и сейчас. Нельзя обвинять человека в любви, это единственное яркое, что было и может быть в жизни.
Искры ярче пламени.
Заплетая из волос косичку Ядвига вспоминала его руки, длинные, красивые пальцы и кольцо, ужасно ее раздражающее. Волосы, вечно лежавшие в художественном беспорядке, и глаза. Такие глаза. Самые красивые, ярко голубые, цвета весеннего неба после дождя. Глаза, в которых она вечно искала искренность и находила только безразличие, о которое, и билась, и разбивалась.
В комнате Ядвига не сдержалась -  расплакалась. Тяжелым, грудным плачем. Она ползала по полу и умывалась слезами до тех пор, пора они не закончились и из ее нутра стали вырываться лишь сдавленные хрипы. Ногтями она расцарапала грудь, пытаясь вытащить все, что болит. Он был ее тем самым человеком, но не тем, кого стоит любить.
Она помнила тот весенний день до мельчайших подробностей: он ударил ее, в первый и последний раз, но наотмашь и сильно. Затем взял то, что как ему казалось, причитается. Грубо, насильно и без намека любви. «Скажи спасибо, мой подарок», кинул он  на прощание. Ядвига тогда еще поклялась его ненавидеть, но слишком быстро простила все, слишком сильно любила глупой, слепой болезнью, которая рождалась где-то в легких и поглощала все нутро девушки.

Рассвет брезжил за окном, в комнату попадал розовый свет от поднимающегося солнца. Ядвига поднялась с колен и пошла в коридор. Остановившись перед зеркалом она постаралась улыбнуться отражению. На нее смотрела девушка двадцати лет, не больше, с огромными карими глазами и почти пепельными волосами. Она внимательно посмотрела на свою грудь. Ссадины на  еле виднелись и казались уже почти незаметными. В ту ночь она стала бессмертна. Ядвига искала лекарство от бессмертия.

Девушка вышла на улицу и ранний город ударил ее по лицу холодным свежим воздухом, мир только просыпался после ночного сна, в то время, как Ядвига не проспала еще и часа с тех пор, как обрела вечность.
Движимая жаждой она побывала во всех уголках мира, в которых только пожелала ее душа или то, что от нее осталось. Не жалея себя, своего молодого тела и вечной юности она наслаждалась отголосками жизни, насытившись, она вернулась в город, где все нашло свой конец и обрело начало.
Не спеша она гуляла по городу и везде натыкалась на воспоминания, на места, которые он предал, на места, где он причинил ей столько боли, где вытирал ноги о ее «люблю», где танцевал на костях и пепелище. То слезы, то смех бередили грудь забытыми чувствами и шрамы болели с новой силой, будто не было вовсе всех тех лет, что прошли так бесследно, не оставив после себя и толики того, что вызывало в ней лишь одно мимолетное воспоминание о нем. Ядвиге казалось, что она стала сильнее, взрослее и больше за это время, но и это было ошибкой.

Душный полдень опустился на город, в то время, когда они наконец столкнулись, спустя двадцать лет. Он, почти не удивившись, пригласил Ядвигу на чай, она согласилась лишь слегка кивнув и зашла за ним в лифт. Впервые за многие годы в ней поселился страх, она столько раз представляла себе эту встречу, репетировала слова и когда это наконец случилось она боялась раскрыть рот, боялась, что ее голос предательски задрожит.
В квартире она с некой досадой отметила, что ничего не изменилось, только исчезли все детские игрушки и вещи, вместо них появились атрибуты взрослой жизни.
- Вы до сих пор вместе? - Вопрос слетел с губ Ядвиги сам собой.
- Конечно, - криво улыбнулся он и достал бутылку водки из серого ящика, который Ядвига помнила еще двадцать лет назад.
«Прекрасный чай» - пронеслось в голове Ядвиги, но от водки она не отказалась, скорее даже с жаждой, она осушила первую стопку, вторую, на третьей она остановилась и внимательно посмотрела на хозяина квартиры. Он,мсутулый и постаревший, смотрел на рюмку в своей руке и кусал губу.
- Ты почти не изменилась, - тихо сказал он.
- А ты постарел, - саркастически заметила Ядвига и откинулась на спинку стула.
Впервые за время их встречи он взглянул на нее.
 Его кожа покрылась морщинам, а под глазами пролегли глубокие синяки. В волосах появились первые седые ниточки. Только глаза остались неизменными: все такие же ясные и голубые. Ядвига знала: и это не на долго, после пятой рюмки его глаза станут мутными и блуждающими.
- Прошло уже много лет с нашей последней встречи, - начал он тихо, Ядвига его не перебивала, вслушивалась в забытый, но так хорошо знакомый, голос, в котором теперь слышалась хрипотца, - а ты совсем не изменилась. Все такая же красивая.
- Ошибаешься, я очень изменилась, - дерзко возразила Ядвига, будто старая защититься от нахлынувшего на нее чувства отчаянья.
- Я любил тебя.
Ее сердце болезненно сжалось, а в животе появился тугой натянутый жгут, чуть нервно она сглотнула и отвела глаза — подступили слезы. Его любовь все еще могла ее задеть, задеть за единственное живое, что осталось в ней.
- Поздно. - Тихо сказала Ядвига сглатывая ком в горле.
- Ты пришла за мной? - совершенно беззаботно спросил он и надрывисто рассмеялся.
Она не ответила, только утвердительно кивнула. Это был единственный способ поставить точку, закончить вечность, на которую он обрек ее. Забрать его с собой — последний шанс на свободу.
- Тогда хоть напьемся напоследок, - все так же беззаботно сказал он и, осушив рюмку, налил себе и Ядвиге.
- Ты знаешь, - начал он, - я ведь вначале даже скучал по тебе, мне тебя не хватало, Вигги. Вспоминал наши вечера, разговоры, ты всегда была прелестью, зря я это не ценил. Те годы, наверное, были лучшими в моей жизни...
- Все еще изменяешь жене?
- Конечно, - улыбнулся он.
- Люди не меняются, - с горечью выдохнула девушка.
- А еще я много пью, - резко понизив голос почти прошипел он так, что Ядвига инстинктивно вздрогнув отстранилась, - и курю, и вообще веду нормальный образ жизни.
- Дело твое, - нарочито безразлично пожала плечами Ядвига.
Повисло молчание, стоило уже все это закончить, получить то, зачем пришла и поставить точку, но Ядвига не могла себя заставить.
От водки у нее уже кружилась голова и тысячи мыслей мешали сосредоточиться и приступить к делу. Убедив себя в правоте своих действий Ядвига схватилась за нож, занесла его над головой и... Вместо того, что бы ударить, проткнуть его сердце, она обронила нож на пол и прижалась всем телом к мужчине, любви к которому так и не смогла забыть.
- Отдавая мне вечность ты навсегда запечатлел во мне мою любовь, - уже ничего не понимая, плача шептала она ему на ухо холодными губами.
Он шептал ей в ответ: отпусти, я не сдержусь, Вигги, пожалуйста.
Ядвига знала, чувствовала, понимала: очередная ложь, он не изменился, ни на грамм. В нем нет любви, нет честности, но сделать с собой больше ничего не могла.
Не могла и ничего сделать, когда он покрывал ее холодную кожу поцелуями, не могла и после, когда он схватив ее за руку потянул в ванну и раздел. Его объятия были жаркими, поцелуи острыми и колкими.
Ядвига плакала, Ядвига смеялась, ненавидела и любила но ничего не могла с собой сделать, не могла оттолкнуть: руки сами по себе срывали с него одежду, прижимались к постаревшему телу, которое она хранила в памяти юным и притягательным. Ничего не имело значения, кроме мира, который создался в одночасье.

Сказка закончилась так же быстро и мимолетно, как и началась. Он поцеловал ее в лоб, оделся и вышел. Ядвига пришла следом, одеться она не посчитала нужным, с ее мокрых волос капала вода, а губы дрожали.
- Я пришла за местью, - выронила слова девушка.
- Отомстила? - усмехнувшись произнес он и уже с нежностью добавил, - оденься, скоро придет моя жена, тебе стоит уйти.

В дверях Ядвига остановилась, обдумывая что стоит сказать на прощание, но не придумав ничего стоящего быстро повернулась лицом к мужчине, жарко поцеловала его в губы и нож, мелькнув в воздухе на долю секунды, оказался в его спине.
Он захрипел и упал навзничь на пол. В его голубых глазах застыли ужас и боль.

Ядвига почувствовала тепло, разливающиеся по телу, ее щеки порозовели, ушла бледность и она почувствовала, как по жилам побежала кровь. Она потеряла вечность. Жизнь вернулась к ней так же быстро, как и ускользнула из тела ее того_самого_человека.