Рынок и воля государства

                Рынок  и воля государства

Часто задается вопрос: почему же при капитализме дореволюционной эпохи не знали такого массового воровства и аферизма, с которым мы встречаемся каждый день? Может люди тогда были другими: честнее, добропорядочнее, религиознее? Однако, дело здесь в ином. Об этом стоит поговорить.

Широкомасштабные рыночные реформы император Александр II начал после отмены крепостного права 1861 года. Переход от тоталитарного режима Николая I, прозванного в народе “Палкиным”, к рыночной экономике происходил в условиях укрепления жесткой авторитарной власти. Сохранялся и даже усиливался полицейский аппарат, а также жандармский корпус. Население находилось под полным контролем со стороны органов правопорядка. Самым низшим полицейским чином являлся, кто бы вы думали, - каждый дворник. Да-да, простой дворник с метлой в фартуке не только следил за чистотой улиц и двориков, но и наблюдал за нравственной чистотой вверенных ему жильцов. Метёт улицу в 5 утра, а сам прикидывает: где ещё огонь горит, кто куда собрался в ранний час, кто возвращается откуда? А уж со старушками поговорит, что на лавочках отдыхают - тут полная картина и выявится. Всё знал дворник: кто гуляет, кто пьёт, кто блудит, а кто живёт не по средствам. Каждую неделю к исправнику - и все рассказывает. С таких вот российских дворников и начиналось могущество Империи и порядок, которому удивлялись иностранцы.

Сегодня в России тоталитарная власть сломана, идёт децентрализация. И в этих условиях экономическая реформа превращается в анархию, где власть неминуемо переходит из рук государственных структур к теневым, мафиозным. Проводя экономическую реформу, Александр II огромное внимание уделял национальной валюте и её экономическому здоровью. Валюту можно считать основным кирпичиком, из которого строится экономическое здание страны. Плохие кирпичики, рыхлые, непрочные - таковой же становится вся экономика. Ненадежными оказываются все финансовые отношения на любых уровнях. Стабильность рубля при династии Романовых покоилась на нескольких факторах: во-первых, Россия была страной производящей, а не перепродающей как сегодня, во-вторых, экспорт в Империи преобладал над импортом, а тем самым золотой запас государства постоянно возрастал. Здесь хочется вспомнить строки А.С.Пушкина из его знаменитой поэмы. Главный герой Евгений Онегин знал: “Как государство богатеет, и почему не нужно золота ему, когда простой продукт имеет”. Именно простой продукт, производившийся по всей России, становился основой её финансового могущества, наполнял каждый рубль с двуглавым орлом материальным содержанием. В тоже время сам Император следил, чтобы стоимость русского рубля постоянно росла на рынке мировых валют. Рубль в то время соответствовал примерно одному грамму золота, на которое его меняли в любом отделении государственного банка. Рабочие, получая жалованье серебром и золотом, в то время даже возмущались, мол, зачем эти тяжести: “Кассир, давай лучше ассигнациями!”. Боже мой, как далеко мы ушли от тех времён. Само государство  начала ХХI века в угоду сиюминутным интересам готово устраивать финансовые обвалы на МВБ, крушить банки, создавать денежные пирамиды, дутые ипотеки с тысячами обманутых дольщиков и валить рубль с изображением ощипанной двуглавой курицы вместо благородного орла на десятки  пунктов в день. Царственные особы в случае любых кризисов и неблагоприятных политических событий выбрасывали на мировой рынок миллионы золотых и тем самым всегда держали свою валюту стабильной. Как это не шокирует нашего читателя, но западные бизнесмены любили хранить свои сбережения в русских рублях, считая их самыми надежными. В любом французском магазине или ресторане хозяева с огромным удовольствием принимали оплату российскими ассигнациями. Только английский фунт считался сильнее и стоил около двух рублей. Таким образом по стабильности и надежности своей валюты Россия вышла при Александре II на второе место в мире.

Однако это достижение не просто радовало великороссов, но и приносило им колоссальные дивиденды. По законам мировой экономики в страну с наиболее устойчивой финансовой системой стекаются лучшие интеллектуальные кадры и направляются новые технологии и осуществляются капиталовложения с других концов света. Стабильность и надежность денежной системы России приводило к тому, что русским предпринимателям оказывалось невыгодным вывозить свои капиталы за пределы Империи, наоборот они стекались сюда. Интересно здесь вспомнить дневниковые записи Максимилиана Волошина, который прямо говорил, что в соответствии с договором России с другими странами Антанты русские капиталы практически нельзя было вывезти за пределы Империи вплоть до её падения. Немало предпринимателей с новейшими технологиями ехали в нашу страну и добивались огромных успехов. В Самаре, например, новейшие технологические линии по производству пива построил австриец А.Ф. фон Вакано. Его завод на Волге по техническому совершенству не имел равных в мире. Вспомним также немцев братьев Клодт, оснащавших наш город современнейшими сантехническими достижениями, водопроводными линиями, телефонными и электрическими сетями, лампочками с вольфрамовым накаливанием. А немец Баар с его керамическим производством, а его соплеменник Ротман с технологией производства дешевого и прочного силикатного кирпича. Всё это считалось тогда революцией в области производства. Опять же вспомним механический завод Бенке. Иностранцы приезжали сюда не для создания дочерних предприятий. Они находили здесь свою вторую Родину, дававшую им крылья для финансового взлёта. Россия в то время считалась одной из самых благоприятных стран для коммерческой и производственной деятельности.

Как же династии Романовых удалось создать такой удивительный оазис благополучия для предпринимателей? Царский режим умело сочетал в себе свободу и жесткость, равные возможности для деловых людей и строгую финансовую дисциплину. А самое главное вырабатывались суровые законы, которые неукоснительно проводились в жизнь. Мощный аппарат подавления заставлял выполнять их всеми подданными, невзирая на сословия, чины и звания. В те времена также как и сегодня создавались различные инвестиционные компании и акционерные общества. Однако они ничего общего не имели с нынешними “мыльными пузырями”, про которые в народе даже сложили такую песенку: “Ах понапрасну Ваня ходишь, ах понапрасну ножки бьёшь, свои деньги не получишь, дурачком домой пойдёшь” или " Ах, яблочко, куда ты котишься, в Мастер-банк попадешь, не воротишься".

В те времена чтобы открыть компанию, имеющую право собирать посторонние вклады, необходимо было соответствовать ряду важнейших условий: во-первых, нужно принадлежать к купеческому или дворянскому сословию и объявлять все свои капиталы, движимое и недвижимое имущество. Кроме того требовалось сначала предоставить документы о наличии капиталов купеческому или дворянскому собранию. Перед своими коллегами предприниматель рассказывал о планах деятельности будущего акционерного общества. Открыть его допускалось возможным в случае его позитивной производящей направленности: разработка месторождений, а может современное производство или строительство жилых зданий. В случае целесообразности данной деятельности купеческое или дворянское собрание ходатайствовало перед губернатором о разрешении начать реализацию проекта. Если губернатор, олицетворявший собой непосредственную власть Императора, давал добро, то вновь созданная фирма выпускала акции, привлекая внешние капиталы. Однако предприниматель не мог выпустить акций на большую сумму, чем та, что заявлена в его декларации. Например, заявил мукомол Соколов два миллиона в Крестьянском земельном банке, то и акций выпускает на два миллиона. Ценные бумаги продаются на бирже, а полученные средства идут на модернизацию или постройку новой мельницы.
Налоговая инспекция зорко следила, чтобы ни один рубль из акционерных денег не ушел на сторону. В случае нарушения заводилось уголовное дело. Через год подсчитывались прибыли и примерно половина из них шла на выплату дивидендов. В случае удачной операции предприниматель мог удвоить капитал и через год выпускал новую партию акций на оставшуюся у него часть прибыли. Вкладчики только стригли купоны и радовались, зная, что ничем не рискуют. Если, например, мукомол Соколов ошибся и потерял все деньги, полученные от продажи акций, то его обяжут выкупить акции по их номинальной стоимости, ведь те два миллиона рублей, которые он заявил в своей декларации, начиная дело, являются гарантом и неприкосновенным фондом.

Странно, господа, ведь через сто лет в России возникают компании, которые собирают деньги неизвестно под что и направляют их неизвестно куда. А государство лукаво помалкивает и даже допускает рекламу этих “дутиков” на своём государственном телевидении. Возникает вопрос: не оно ли само создает эти воровские команды, обирающие несчастных соотечественников.

Однако вернёмся к той России. Торговые дома существовали и там, но они принадлежали конкретным людям, чьи фамилии выводились в заглавии фирмы, например, Торговый дом братьев Ивановых, Рухлова, Расторгуева и сыновей, Попаддато и К°, Чайное товарищество Высоцкого и так далее. Торговые дома открывали в основном купцы I и II гильдии. Механизм опять тот же: декларация о капиталах представляется купеческому собранию и на его заседании предприниматель обосновывает создание своего дела. Именитые купцы совещаются, нужна ли городу такая деятельность. Придя к согласию, они подают прошение губернатору и тем самым как бы ручаются за своего собрата. Губернатор подписывает особую бумагу. Под торговую фирму обычно строился специальный дом или покупался готовый. На втором этаже располагалась квартира предпринимателя, кабинет с несгораемым шкафом или, например, как у А.Н.Шихобалова, целая комната - сейф. На втором этаже также селили сотрудников фирмы. Внизу располагался офис и магазин оптово-розничной торговли. Товар чаще всего хранили в огромных подвалах.

Сегодня, ломая старинные купеческие дома, строители подчас удивляются огромным подземным помещениям, что открываются их взорам. Такие торговые дома возводили на Панской, Дворянской, Соборной, Николаевской, Заводской. Например, свой торговый дом имели Фильчугины-Пантеровские ныне Ленинградская, 64. Оптовый покупатель мог прийти к ним и заключить долгосрочный договор на поставку посуды, подсолнуха грызового, керосина. Он мог спуститься в подвал и сразу увидеть товар в наличии. Пантеровским как и другим предпринимателям приходилось иногда брать ссуду в банке под свой товар. Предприниматель гарантировал погашение задолженности как наличным товаром, так и всей своей недвижимостью, включая собственную квартиру. Как тут саферистничать, господа? Если купец не мог оплатить долг, его сажали в долговую яму, то есть подвергали всенародному позору, держали горе-бизнесмена в тюрьме за решеткой, а в это время с аукциона продавали все его имущество. Если долг все-таки оставался, несчастный мог просидеть несколько лет, пока богатые родственники или само купеческое собрание не оплачивало закладные векселя. Такое случалось крайне редко, хотя посидеть в долговой яме пришлось даже таким столпам русского бизнеса, как Мамонтовы. В Самаре полностью обанкротился купец Светов, Субботин, с молотка пошло имущество генерала Струкова. За долги достался городу знаменитый Струковский сад, а ведь генерал Струков считался влиятельнейшей фигурой на все Поволжье, и сам Император Александр I во время визита в наш город ночевал в его доме и подарил хозяину золотой перстень с бриллиантом. Особое расположение не спасло генерала от разорения. Он запутался в операциях с илецкой солью, и закон наказал его по всей строгости.

Купцы III гильдии занимались мелкой торговлей с лотков, открывали небольшие магазинчики, шинки, трактирчики. Деятельности этих торговых точек препятствий в основном не чинили. Здесь не требовались особые поручительства - оплати налог и работай. Для мелкого торговца при Александре II наступила эпоха огромной свободы. Самара в те времена превратилась в сплошной прилавок. Царская власть понимала, что именно мелкий торговец формирует капиталистический рынок, сбивает монопольные цены, снижает торговые наценки и предельно сокращает расстояние между потребителем и производителем. Торговая полиция жестко следила, чтобы никто не устанавливал монопольных цен и преследовала перекупщиков - мартышек. Мелкие производители безбоязненно торговали продуктами своего труда, а горожане от этого только выигрывали, получая дешевый ширпотреб. А для тех, кто нарушал закон, на Троицком рынке возвышался позорный столб, возле которого на брёвнышке сидел палач и ждал провинившегося.

А что сегодня мы видим: полиция пинками разбрасывает яблоки, апельсины, сухую рыбу, морковь, тащит за шиворот старух - торговок в РОВД. Жирные, наглые рекетиры бродят вдоль прилавков и устанавливают единые немыслимые цены, а работники правопорядка им подмигивают, мол, мы все жить хотим.

Кстати о рекете. Этого понятия при Романовых просто не существовало. Уголовный мир действовал, расцветали малины, буянила шпана, так называемые горчишники. Однако о вымогательстве никто и слыхом не слыхивал. Иногда случались грабежи и даже вооруженные налёты, но рекета и рейдерства не было, а именно последний давит на российский бизнес страшнее любых налогов. Рекет на Руси существовал в эпоху феодальной раздробленности. Князь со своей дружиной налетал на города и земли и обкладывал их данью. Однако этот беспридел закончился вместе с централизацией русского государства. Нынешний рекет рейдерство - эта черты децентрализации, а проще - распада Отечества, некое возрождение феодальной раздробленности. Побороть это явление можно лишь созданием новой мощной державы. Для этого нужен новый собиратель земель, нечто вроде современного Ивана III. Рекет и рейдерство возникают лишь тогда, когда преступный мир сливается с коррумпированным чиновничеством и ,как говорили в древнем мире, “рука руку моет”. Рейдеры и полиция идут рука об руку и вместе платят районной, городской и областной администрации. Именно при такой смычке рекет становится вездесущим. Откуда же он появился в постсоветское время? Да в наследство от коммунистов! Начиная со Сталина, страна превратилась в сплошной концлагерь, и законы зоны распространились на гражданское общество. Сталинско - Брежневская зона поддерживала внутри себя порядок за счет слияния интересов начальника лагеря и вохры с неформальными уголовными лидерами, так называемыми паханами и ворами в законе. Зачастую пахан лагеря и его  начальник вместе держали зону, а авторитеты жестоко подавляли простых уголовников, так называемых “мужиков”. Их заставляли работать за двоих, отбирали посылки из дома. Этот зоновский беспредел распространился на все общество в условиях экономических реформ, проводившихся с Гайдаровско - Чубайсовским оттенком.
В царской России слияние государства с уголовным миром произойти не могло в принципе. За любое правонарушение, хулиганскую выходку ждало суровое наказание. Тех же горчишников лупили казаки и городовые, бросали в холодную, специальный подвал в полицейском участке, где температура опускалась почти до нуля градусов. За повторный проступок могли запросто отправить на каторгу в Сибирь. Как пелось в известном городском романсе: “Сбреют волос с головой аж до самой шеи, поведет тебя конвой по матушке - по Расеи”.

Особое слово надо сказать о российском чиновничестве. Чиновничество Империи можно считать её главным достоянием. Это особая каста, которая формировалась столетиями. Ещё Петр I ввёл табель о рангах, согласно которому государственный человек поднимался по 26 ступеням к наивысшему величию и могуществу. Специальное сословие служилых людей - дворянство - выковывало в себе лучшие качества руководителя, администратора. В основе нравственности государственных людей лежали следующие принципы: “ Родина. Император. Честь”. В дворянстве с детства воспитывалось понятие чести, которая ценилась выше жизни. Её защищали на дуэлях. Потерявший честь обязан был застрелиться и порукой здесь служила принадлежность к дворянской элите. Если дворянин, окончивший кадетский корпус, запятнал себя, то те, кто с ним учился, требовали от него смыть позор кровью, и он не смел отказаться. Дворян, уличенных в грязных делах, изгоняли из дворянских собраний, лишали дворянского сословия, а в особо серьезных случаях подвергали гражданской казни. Публично при скоплении большого количества людей приковывали к позорному столбу и ломали над головой шпагу. После этого бывший дворянин превращался в изгоя общества. Ему отказывали от дома, не принимали в обществе, лишали всякой поддержки. За преступления же бывшего дворянина заковывали в кандалы и отправляли на каторгу. Считалось при этом, что он опозорил весь свой род. Роль общественного мнения в дворянском обществе была особенно велика. Это прекрасно подметил А.С.Грибоедов. Помните его крылатую фразу: ”Что станет говорить княгиня Марья Алексевна?” Воспитанных в такой атмосфере порядочности и достоинства, дворян направляли на различные государственные посты: в институт губернаторов, в налоговую полицию, в жандармский корпус и уголовный сыск. Дворян назначали директорами банков, крупных казенных предприятий. Часто эти посты занимали немецкие, английские, голландские аристократы, отличавшиеся педантизмом, аскетизмом и суровостью. Ни о какой смычке уголовного мира с такими людьми и речи быть не могло. Один вид чиновников наводил ужас: мундир тайного советника с лентами и орденами, бритая наголо голова с бородой и бакенбардами. Таково было лицо той Росси, удивлявшей мир своими успехами.

Кстати, о банках. Самарцы  XXI века на собственной шкуре поняли, что сбережения надо хранить в долларах, а последние в банке... консервной. В дореволюционной Самаре банки давали полную гарантию возвращения вклада, а также 6-7 процентов годовых. Механизм открытия частных банков строился по принципу акционерных обществ, о чем мы уже рассказывали. Чаще банк открывали несколько бизнесменов, объединивших свои капиталы. Указ Императора гласил, что никто не имеет права давать ссуду больше, чем под 12% годовых. За нарушение этого постановления следовало уголовное преследование вплоть до лишения свободы с конфискацией имущества. Еще хочется отметить, что самарцы начала XX века просто застыли бы в изумлении, узнав о таких хитромудростях Гайдаровско-Чубайсовской экономики как наличные и безналичные деньги, так называемый “нал” и ”безнал”. “Безнал” как атавизм командно-административной системы в условиях нынешнего ущербного рынка дает возможность присваивать в бесчисленном количестве огромную массу бесхозных денег. В той Самаре все деньги имели конкретного хозяина.

В постсоветской экономике существуют ножницы между частным и юридическим лицом. Первое не отвечает за действия второго и наоборот. Так господин С.Мавроди является одним из богатейших людей России и в тоже время его компания МММ объявляет, что на счету денег нет.

В Самаре начала XX века за такую проделку ждала бы конфискация и Сибирь в кандалах, а возможно еще и побиение кнутом. Взглянув на обе России, на обе Самары, так и хочется сказать: нет, господа, нынешние хозяева жизни, нет, товарищи из городской и областной администрации, и вы, кто повыше и в Москве - не экономические просчеты, не ошибки и не некомпетентность ведут страну к краху. Один мыслитель сказал: “Если где-то что-то происходит - то значит это кому-то нужно и очень выгодно”. Теперь Россия - страна абсурда, страна беспредела.

А ведь Самару когда-то называли русским Чикаго. Теперь это можно произнести только с иронией. Кстати, возможно найдутся скептически настроенные читатели, которых не убедили эти доводы. Тогда, была-не была, мы приведем последний аргумент, доказывающий, что мы живем в перевернутой Самаре. 23 января 1905 года на имя губернатора, градоначальника и обер-полицмейстера Самары пришла телеграмма из департамента полиции МВД: “Собрать сведения о том, как велико число девушек датчанок, находящихся в домах терпимости.” Дело в том, что датский национальный комитет по борьбе с торговлей женщинами просил правительство России выявить своих соплеменниц, занимающихся древней профессией и вернуть их на родину. Да, господа, когда-то из Европы в Самару ехали даже проститутки за большими деньгами. А сегодня как?