Замок без привидений. Глава 19. Весь Фальбург и чу

Глава 19.

Весь Фальбург и чуть-чуть Запределья!
Он мимикрировал в форму, наименее раздражающую местное население. Замок! Это его вполне устраивало, но представители разумного вида всё равно остались, чем-то недовольны. Сначала "попробовать на зуб" крепость стен надумали его же собственные порождения. Схватка вышла короткой и кровавой. Он не захотел разводить антимонии с теми, кого изувечил сам того не желая. И порождённая излучением нечисть притихла, затаив лютую злобу на собственного создателя. Потом пришли люди, до странности, лишь с некоторыми малыми отличиями, похожие на его бывший экипаж. Он уже изготовился к защите и от них, когда неожиданно понял - они пришли не по его душу. "Душу"... Как долго он потом прокатывал по своим квазиживым микросхемам это странное, тёплое, мягкое слово. Люди, во главе с одним индивидуумом, от которого так и несло властностью, огнём и мечём, искореняли одуревшую от крови нечисть и, не рассчитав сил, или утратив бдительность, будучи  опьянёнными серией лёгких побед ввязались в бой, который не могли выиграть. Он колебался недолго и принял их сторону. И состоялась битва... случайная, как пожар от залетевшей на сеновал искры и дотла выжигающий всё селение. Его порождения не хотели сдаваться и всё прибывали и прибывали, подтягиваясь к холму изо всех уголков Чёрных Дебрей. Такого не планировал никто. Но раз уж ввязались в драку, нужно было либо побеждать, либо... Он тогда ещё не восстановился и наполовину. Этого хватило. Однако после двухсуточной мясорубки в живых из людей не осталось и дюжины. А их предводитель... Как они его называли?.. Король! М-да, живым его можно было назвать лишь условно. Дроны обслуживания внесли внутрь распластанное едва ли не пополам тело. Пришлось вступать в переговоры с уцелевшими бойцами, и  это был первый контакт. Выздоровление монарха заняло месяц. Но месяц этот перевернул историю Фальбурга... Когда же это произошло? О, более тридцати лет назад. Однако, как стремительно летит время!?
Деньги! У господина Гронба их стало в достатке. Можно было бы применить выражение "в избытке", но узнав этот чужой для него мир поближе, он уяснил, что денег не бывает слишком много. С деньгами появилось влияние. Ещё не власть, но уже что-то... Имя Гронб он подобрал себе сам. Не бог весть какое оно благозвучное, но как уж сумел выговорить с его-то акцентом. У местных оно вызывало некоторое удивление, однако ж к нему и уважение примешивалось: надо же, с иноземным гостем дело иметь привелось, то для оборота польза. И пошло-поехало... торговлишка и сделки на грани и за гранью местных юридических норм. Подложные векселя. Подкуп. Перо в бок. Удавка на шею. Но главное - слабости человеческие. Вскоре обозначились и связи, кои Гронб планировал использовать в будущем. В довольно отдалённом, надо сказать, будущем. Ему особо спешить было некуда - он был долгожителем. А планы, роившиеся в его голове требовали много чего, окромя спешки, коя, как известно, потребна только при ловле блох и при поносе.
Постепенно, не быстрее беременной черепахи, перебрался он в Фальбург. Ко времени этому уже будучи наслышан о таинственных Чёрных Дебрях и творящихся там безобразиях. Для Гронба не было тайной их первопричина и это сильно усложнило ситуацию. Та-ак, стало быть, корабль не погиб в той неслучайной катастрофе. Даже и не знаешь - радоваться этому или огорчаться.  Что ж, сыграем и при этом раскладе... Первая ставка была сделана на местную элиту. И она оказалась пустышкой. Аристократию экзотический акцент и правдоподобные байки о таинственности происхождения нужного эффекта не имели. Таинственность происхождения!?. Х-ха, чем хотел он изумить сливки общества? Да в этой навозной куче, которую едва прикрывал яркий свет гламура, каждый второй либо бастард, либо... Дай, господи воображения и того не хватит, чтобы всё вообразить! В общем, господин Гронб пришёлся не ко двору, как в прямом, так и в переносном смысле. И он обиделся...
Пришлось несчастному толстосуму выстраивать новую стратегию. Что ж и к этому не привыкать. Кое-какой опыт в этом деле у него уже имелся. Закончилось, правда, всё не совсем, как ожидалось. Это - да. Но ведь выжил же он. Во-она с какой крутизны сверзился - и в болото. Однако и там не сгинул. А теперь-то в шелках и при золоте, с серебряных блюд кушая, неужто не придумает, господин Гронб, как подгрести под себя... хм... Фальбург... для начала. И как-то забредя от нечего делать в некий погребок, где отмечали удачный исход экзаменов выпускники Академии, - но с этой братией каши не сваришь, уж больно ушлы, подозрительны и проницательны, - и заливали горесть бытия молодые монахи, Гронб был осиян озарением. Ему крайне необходимы ручные маги и послушные церковники. В идеале - некроманты и инквизиторы. Где их взять? О, что за глупый вопрос!? Конечно, создать самому! Достаточно подыскать подходящий материал... э-э-э... росток, пусть даже и сорняк, и вырастить его... их себе на радость. Мысль, почти отцовская. Значит, он станет папочкой. Для воплощения мечты - да что угодно!
Вот и первый, можно сказать опытный экземпляр: в ту пору существо ещё юное, но на грех винопития уже падкое. Монашек за столом напротив, приземлился и давай лукавым глазом постреливать, не поднесёт ли кто божьему человеку. А у самого на поясном вервии тугой кошель. Ах, ах - то подаяние верующих на новый Дом Господень! Как можно к этим деньгам прикоснуться. А день выдался жарким и пыльным. А сколь уговаривать пришлось не щедрую паству (все сплошняком жмоты!), чтобы расстались грешники с металлическими кругляшами. Об ассигнациях приходиться скорбно молчать. Мало их дадено, и почитай все уже  у лукавого монаха под рясой. Отцу-настоятелю об этом ведать совсем не обязательно... Так поднесёт кто, аль нет!?. 
Господин Гронб сделал знак хозяину заведения, мол, поднеси, во-он тому. Хозяин глянул на гостя с лёгким удивлением: "Чудак-человек, неужто не видит, что монах-то истинный проходимец и жулик. Прости Пресветлый боже, но то - правда". Посетитель знак повторил. Ну что ж, коли тебе охота пристала, пои этого обормота, только не забывай - плати. В конце концов, трактирщику с этой твоей дури только прибыль и он кивнул служанке.
Гронб подсел к монаху, как только от его стола отошла подавальщица. Баба она была так себе, крепко на любителя, к тому ж любителя не тверёзого, но, похоже, для монаха измученного монастырским воздержанием, она показалась в самый раз. Кружку пива от неизвестного благодетеля он принял с некоторой даже снисходительностью: смертные простые, не отмеченные особой божьей благодатью так поступать и должны. Благословил он господина Гронба, небрежно набросав в воздухе знак обережения от козней Нечестивого, монах чуть ли не всем лицом погрузился в глубины огромной винной кружки. Шутка ли в неё полкувшина вошло!.. А когда из неё вынырнул, обнаружил напротив себя этого... щедрого, чтоб ему смерть с косой каждую ночь снилась! Выпить за его счёт - это, пожалуйста, а вот знакомиться, тут извините - нам, божьим людям, оно ни к чему. И монах напустил на себя вид суровой добродетельной неприступности, даже кружку, как мог, прикрыл широким рукавом рясы, как бы отгораживаясь им ото всего мирского. А вино... А что с ним не так? Вино как вино - бодрит и жажду утоляет. Этот же, здоровила, сидит, глазами сверлит. Неприятный тип. Слишком большой и... слишком трезвый для щедрости. Чего-то ему надо? Пока монах был не особо хмелён, подозрительность его не покидала.
- Гронб, - не чинясь, представился неизвестный благодетель. - Коммерсант. В краях здешних по вопросам торговли.
- Брат Мухс. Смиренный инок обители святого Крогга.
Повода не соблюдать обычную вежливость не было.
- Святый брат, - продолжил рахитичный, пока разговор торговый человек, - есть у меня причуда, вполне безобидная для всех окружающих: не могу  я вкушать хлеб, посланный мне господом, в одиночестве. Приглашать же к столу людей совершенно мне неизвестных опасаюсь. Мало ли каким пройдохой может оказаться неведомый человек. Не так ли?
- Истинно, - кивнул головой монах и кисточки на его высоком и плоском головном уборе весело качнулись. - Никому доверять нельзя.
- А человеку церкви?
- Мне - можно, и даже нужно, потому, как любой священнослужитель высшей святости причащён.
- Так не разделите ли вы, брат, мою трапезу... скромную...
- Скромную?.. - и лик божьего слуги сделался до уныния постным.
- О... у каждого, своё представление о скромности, - Гронб громко щёлкнул пальцами, подзывая прислугу. - Принеси-ка всё самое лучшее, что здесь готовят, дорогуша. И не забудь про вино. Цена значения не имеет, а вот качество... Надеюсь, ты меня поняла. - И снова обратился к притихшему монаху: - Ну, что, брат святый, продолжим знакомство?
Удивления достойно, как порой быстро раскалываются и начинают таять арктические льды.
С церковью вопрос решился. Со временем появились и чем-то обязанные инквизиторы. Правда с ревнителями дела обстояли в разы в разы сложнее, уж больно непростая оказалась публика. И во избежание ненужной огласки господин Гронб ретивость свою унял, ограничившись "дружбой" с чинами нижними. Но и это неплохо. Оставался вопрос с магами. Без этих окаянцев покорять Фальбург - это... это самоубийство. Воевать с устоявшейся властью в мире магическом не имея волшебной поддержки было равносильно добровольному восшествию на эшафот, торжественному и до отвращения скорому. Тут и сгодился подросший к тем порам в чинах церковных жадненький брат, точнее уже отче Мухс.
- Гронб! - проявляя неприятную для своего патрона фамильярность, обратился к огромному ростом коммерсанту епископ Мухс.
- Есть у меня мысль...
- Да ну?.. Тиару поправь. Криво сидит.
- Точнее - две.
- Мудреешь не по дням, а по часам. Глядишь, к завтрему читать научишься.
Неопределённый взмах рукой одновременно объявил эту шпильку словесной шелухой не достойной внимания и призвал зазнавшегося торгаша к серьезному отношению...
- Я тебе тут о деле важнецком... для тебя, между прочим, не для меня. Мне маги без надобности. Я бы их вообще от церкви отлучил за... - он на секунду задумался, - за что-нибудь. Нет, правда, чё они не такие, как ... я.
 "О-о, да вы, преосвященство, ещё и завистливы! И это мне пригодиться", - Гронб закинул ногу на ногу и приготовился слушать своего протеже, впрочем, не ожидая от него ничего путного. Самостоятельное мышление не было коньком святого отца. И, тем не менее, Мухс сумел его удивить и даже несколько ущемил самолюбие Гронба. Тот виду естественно не подал, - потерять лицо в присутствии этого... бр-р-р...  совсем утратить к себе уважение, - но мысленно прошёлся по собственной персоне очень даже не ласково. Нет, ну надо же. до такой элементарщины собственным разумом не дойти. Истинно в народе бают: " Глаз замылится - слона не разглядишь". И всё-таки обидно... Мухс поведал чванливому денежному мешку, что в недавних порах...
- Хотя, чего в недавних?.. Уж пару лет как... В общем, при Академии, силами церкви и неравнодушных граждан Фальбурга, открыт приют для одарённых сирот. О! Понял, к чему я подвёл? Маги-то, студиозусы академические, они ж у-ух... даже если папашки ихние в свинопасах числятся, очень быстро научаются самостоятельно деньгу заколачивать, да и Оберегающие Трон с них глаз не спускает. Таких брать в оборот - шуму много и внимания лишнего со стороны... Ну ты понимаешь... А сироток кротких и по младости годов бестолковых, можно и пряничком подкупить. О, я допёр!
Он-то допёр, а вот Гронб-то как обмишурился, о-ох, стыдоба! Вот они искомые росточки. Уж среди них-то наверняка сорняк найдётся, а то, может, и не один. А падре пел дальше и, удивительно, - всё по делу.
Приюту деньги нужны на содержание мелких засранцев... ой, цветов жизни и надежд нашего короля, да не раз от разу, а на основе постоянной. Ряд аристократов из тех, что посообразительней, в деле опеки уже участие приняли самое активное, но место ещё есть. Так что, господин Гронб, ежели не страшитесь кубышку распечатать и мошной тряхнуть, то это ваш шанс.
Гронб не страшился. Гронб распечатал. Гронб тряхнул. И не только... приют под его покровительством просто благоденствовал. А купчина с визитами там бывал едва ли не каждую декаду. Самолично, не брезгуя золотушным соплякам носы утирал и присылал самых известных лекарей для поправки их здоровья. А сам приглядывался и... ждал. Почему ждал? Казалось бы, уж в этом ли цветнике талантов да не обнаружить требуемую драгоценность. Ан нет, всё никак не находилось требуемое. Пока не появился Зумбу.
Этого хулигана Гронб заприметил сразу и тут же взял его под крыло, для начала негласно. Втихомолку, не афишируя свою в нём заинтересованность, стал таинственный коммерсант помогать юному безбашенному дарованию, покрывая по мере сил, его мелкие проступки супротив приютской дисциплины и общечеловеческой нравственности.
Кажется, дела налаживались и с не великим разбросом во времени произошли два события, которые вынудили Гронба пересмотреть сроки выполнения своих планов. Мало того в них пришлось внести коррективы значительные.
Событие первое для Фальбурга особого значения не имело, чего нельзя сказать о его влиянии на судьбу некоего высокорослого коммерсанта с неоднозначной репутацией. А событие номер два... О-о, его-то точно нельзя было отнести к разряду тривиальных. Но произойдёт оно позднее и не в Фальбурге. Пока же...
...Только-только ценой непростых хлопот господину Гронбу удалось посадить на патриарший престол тщеславного Мухса, как тот принёс на своём распушённом от важности хвосте неприятную новость:
- Король-то и генерал-ревнитель, чего-то шебуршатся.
- Не понял? - раздражённо дёрнул уголком губ Гронб. Слушать пьяненького Мухса ему было неприятно, но приходилось. Каков он ни есть, а человек свой. Хоть, признать надо, не без закидонов персонаж.
- Меня они не посвящают, сволочи. Таятся. Какой гад придумал отделить инквизиторов от церкви!? Умный был, зар-раза. Короче... Слухи до меня дошли... при теперешних моих возможностях... ну ты понимаешь...  А что, тебе твои стукачки из ревнителей ничего не докладывали?
- Нет! - рявкнул разозлившийся Гронб. - Они не докладывали. И ты, пока тоже ничего дельного не сказал, только сопли жуёшь.
Его преосвященство тут надумало обидеться. Чего это такое непочтение к сану. И что с того, что самый этот сан Гронбом для него и добыт, но всё ж таки он же ж, сан то бишь, не его же ж, а Мухсов... Диалектика и всё такое. Понимать надо. Пусть эти высокие идеи и не для умов средних, однако, пиетета к патриарху, ну к нему, Мухсу, никто не отменял. Довольно и того, что он, рекомый Мухс, самолично прибыл к простому торгашу на дом. А он не ценит. Только вина и поставил. А подарки по случаю избрания!?. Не-ет, воспитывать его ещё и воспитывать. Вот сейчас бокальчик опростается и Мухс...
Большая по любым меркам рука без всякого почтения сграбастала просторную одёжку первого среди священников, сделав её воротник до неприличия узким. Дышать стало решительно нечем. И не то, что вино допить, а прямо как-то и смерть неожиданно поблазнилась. Мухс скоренько посинел раздобревшим лицом и негромко, но с переливами захрипел.
- Только испорти мне воздух с натуги - удавлю без жалости, - с улыбкой доброго наставника прошипел купец в рожу священнику. - Знай место своё, падаль.
Мухс суетливыми телодвижениями ясно дал понять, что отеческое наставление он воспринял как надо и более себе ничего подобного не позволит. Гронб его отпустил не сразу и без капли веры в Мухсовы чистосердечные обещания. Ему ли не знать с кем он дело имеет?
- Отдышался? А теперь по существу...
Новоиспечённый патриарх - позор всей фальбургской церкви, может и не самый-самый, много чего скрывала эта затейливая организация, но уж совершенно точно из разряда выдающихся - отцветая лицом, поведал "благодетелю" краткую и занимательную историю.
- Ранее-то я в возможностях ограничен был... Ох, и огорчало меня такое незаслуженное недоверие... А как сейчас огорчает!? У меня и слов-то не подберётся. Я ж теперь ни какой-то там деревенский поп. Я ж - ого-го кто. Ну да ты знаешь...
- К делу!.. - теряя последнее терпение, сипло выдавил из себя взбешённый Гронб.
- Да-да, конечно, к делу, к нему к самому... Ревнители-то, оказывается уж не первый год, кого-то тайно шукают по всему Фальбургу и даже за кордонами его. Заметь, шукают без уведомления Ордена Оберегающих Трон и царственных особ иных пределов. Тут генерал-ревнитель первая скрипка. Сдаётся мне, что король-то наш, тоже в неведении. А может и наоборот... Монарх-то у нас шибко недоверчивый сукин сын. Мне... МНЕ, ПАТРИАРХУ не доверяет. Это ли не оскорбление?
- Гр-р-р-р-р...
- Всё-всё... К делу... Я помню. Но я человек ловкий - узнал кое-что... Ты мне должен будешь... Не рычи. Сейчас сам поймёшь... Ищет инквизиция неких людей-нелюдей якобы со звёзд сошедших, считай девяносто лет назад. Бред, правда? Что, не бред? Ты мордой-то не черней... О-о, как тебя проняло... Сердчишко прихватило?.. Дыши-дыши, я ещё не всё сказал. Может я к тебе попозже? Что, сейчас?.. А ты ласты не склеишь от волнения? И чего ты так-то шибко взволновался?.. Чего руками маячишь?.. Да продолжаю уже... Сказывает верный человек, что ревнители... Ох и не люблю я их... Как бы придумать, чтобы извести это семя под корень. В ереси какой-нибудь их обвиню. Но это пока терпит... Так вот, они кого-то отыскали...
- ЧТО!!!?
- Ни "что, а кого? Целую семью: мужика-звездуна, бабу звездатую и их звездунца... или, как там их называть, я не знаю?
- ЧТО!!!??
- Да тебя никак заклинило? Вот же незадача... Ну ты того... Я пойду, пожалуй... Ты в себя приходи... Я к тебе попозже, ладно. О, как его заколодило... - и Мухс, совершенно не ожидавший столь бурной реакции патрона, оперативно смотался в свою роскошную резиденцию и для чего-то заперся в самых дальних покоях, велев никого к нему не пускать.
- Даже короля! - вопил он из-за дверей, гремя ключами.
Гронб после таких вестей отходил долго. Много пил. Много чудил. Чего ранее за ним не водилось. А потом взял и исчез, переполошив этим всю многочисленную челядь. Куда ж он подевался? То-то подивились бы все, кто был знаком с купцом по имени Гронб если б об этом пронюхали. Высокий, безмерно широкоплечий выходец, не знамо из каких краёв проявился в месте странном, далеко от Фальбурга,  на давно поросшем быльём пепелище. Ничего там не было, кроме бурьяна и дурной славы. Никто не селился на земле, где ранее обитал ведьмак, прибитый мстителями к деревянному кресту и расчленённый на мелкие части не ведомо кем. Что ж, тем для Гронба лучше...
Он тяжеловесно соскочил со спины двужильного ездового ящера и тот с большим облегчением отдулся. Везти на спине этого громилу и так удовольствие из самых спорных, так ведь он ещё прицепил к седлу большущий баул. Ящер не удержался и переступил лапами, удаляясь от хозяина и его отвратно пахнущей поклажи.
  Гронб не обратил на это совершенно никакого внимания. Он уже лихорадочно выбрасывал из баула алхимическое оборудование, жидкости в колбах, порошки в пакетах, спиртовки и... огромную, толстую книгу... Именно выбрасывал, прямо на землю, ничуть не заботясь о сохранности привезённого. Это было алогично, но яснее ясного говорило о степени обуревавшего его волнения.
- Так, так... деревья с мордами... Ага, вот они... Теперь не ошибиться бы... Не ошибусь... - он говорил отрывочно, словно в горячечном бреду, да и сам походил на больного находящегося в крайней степени лихорадки.
Потом последовала сборка всего привезённого по  той самой книге и заунывные вербальные формулы. Услышь их случайно хоть один дипломированный маг и Гронб очень скоро оказался бы на костре высотой до облаков.
Ну... Ну же... Откликнетесь... Я не мог просчитаться...
Из-за тонкой занавеси, что в этих проклятых местах отделяла один мир от другого, показались две о-очень странные фигуры.
- Х-хе... надо же... У нас так чертей малевали, - Гронб задвигал внушительным кадыком.
- Что тебе нужно? - невнятно выговорил один из визитёров, нервно подёргивая коротким хоботком с розовым пятачком на конце.
- Фальбург... Весь... И ещё... много чего...
- А для начла?.. - узкие глаза второго сверкнули шалой искрой. - Раз уж ты додумался, как проникнуть за занавес, то наверняка знаешь, зачем и для чего... План-то составил? - Этот индивидуум с рогами, торчащими изо лба, позволял себе юморить. Похоже, они ожидали, что рано или поздно появится кто-то, кто по глупости или из тщеславия раздёрнет запретные шторы.
- Мне нужно... нужно стать изменённым... Мне и моим присным.
- И только-то?.. - краснокожие господа переглянулись, дрогнув длинными хвостами с роговыми стрелками на самых их кончиках. - Такое событие для этого мира. Эпохальное событие - и такая тривиальная просьба. Нет, ничего не меняется. Что ж, обговорим условия?