Облом

                Норд-Ост или по-другому - Бора, дул не утихая, целыми днями. Скажу прямо - ноябрь, вместе с декабрём,  в Новороссийске - не для слабонервных... Это данность, - и как-то повлиять на это явление природы, у человека нет никакой возможности. Поэтому нормальные люди сидят дома и носа на улицу не кажут, а то унесёт в горы, а ещё хуже если на набережной окажешься, то превратишься в ледяную глыбу и станешь почётным экспонатом галереи ледяных скульптур, с уже выставленными там, катерами и буксирами, давно намертво вмёрзшими в причал. Бора - это шторм, к которому местные привыкли, ну, а приезжие, как я, с потаённой надеждой наблюдают за разгулом стихии из окон гостиниц, наивно полагая, что весь этот ужас скоро закончиться...   

                Мне было тогда чуть больше двадцати. Я был молод, переполнен надежд на будущее, мечтая о дальних странах и поджарых креолках?!.. А тут, - на тебе: этот леденящий душу, ветер... Как выходить в море в такую погоду - один Бог знает... Конечно, мне было трудно привыкнуть к столь мерзкой погоде и ещё более к тоскливому ожиданию, когда в тебе кипит кровь и ты готов на любые подвиги, а надо тупо смотреть в окно, ожидая: ну когда же уже, наконец, проползёт мимо этот очередной нудный день.

                Но делать было нечего, моё судно только-только прошло Гибралтарский пролив и до его прихода в Новороссийск оставалась, как минимум,- неделя. И то, если на своём пути танкер не встретит шторма или ещё какой неприятности. Так что: сиди дорогой друг и кукуй, тоскливо ожидая свою припозднившуюся «посудину».

                Ждать своего танкера можно разными путями, вот, например, два из них: первый,- когда можно поработать в Пароходстве по системе, «куда пошлют». По-другому, это называлось «сидеть на биче». Чаще всего приходилось заниматься работами по ремонту чужого судна, да это и неважно... Главное - за это всё платили, пускай небольшие, но деньги - это совсем неплохо!.. Особенно, когда, молодому растущему организму так хочется есть. Второй путь - путь свободы: когда делаешь, что хочешь и живёшь, как хочешь, и никого не касается, как это ты будешь делать, но тогда и от Пароходства ничего не проси. Вот этот путь я и выбрал для себя. Пахать чернорабочим на «дядю» и получать за это гроши, лишь бы с голоду не умереть, не входило в мои краткосрочные планы.

                Я снял номер в гостинице «Бригантина», это оказалось единственное место в городе, где можно было прилично устроиться. Гостиница после введения в эксплуатацию предназначалась для моряков, по разным причинам застрявших на берегу. Но часть её уже тогда занимали богатенькие торгаши с Кавказа, правда, меня это мало волновало, до "перестройки" и стрельбы на улицах, было ещё далеко... Куда важнее была проблема наличия денег в моих карманах, вот именно их мне катастрофически не хватало. Тот мизер, который я получил от своих стареньких родителей, таял на глазах. 

                Отец наивно полагал, что по приезду в Новороссийск, я сразу попаду на пароход, а значит, буду под «крылом» у государства. А на практике, как Вы понимаете, оказалось всё иначе и не так всё просто, как в теории. Мне же пришлось затянуть туже поясок и безропотно ждать «у моря погоды», постоянно пересчитывая наличные в моих карманах...

                Ждать... Ждать..., и снова ждать, как же это утомительно, особенно, когда нечем заняться. Оставалось только одно -гулять по незнакомому городу и ёжиться от пронизывающего холодного ветра. Меня всегда удивляло то обстоятельство, как можно жить ещё где-нибудь, кроме Москвы. Так было в детстве, но с каждым днём взрослея, я всё больше узнавал Мир, который вырастал и расширялся на глазах.

                Оказалось, что в городе Ростове-на-Дону, где я прожил целых четыре года, учась в мореходке, живут такие же люди, как и в столице. Вот теперь Новороссийск со своим характером, каким точно, я пока не мог понять. Этот город  для меня был, прежде всего, портом приписки огромных нефтеналивных судов, называющихся просто и кратко – танкер... На одном из них я и уйду в свой первый рейс уже, как моряк, а не "зелёный" практикант, как это было раньше. Но и в рейс - это позже, а сейчас опять ждать...

                Ветер, ветер... Снег вперемежку с дождём. Эта леденящая смесь несётся с огромной скоростью, почти параллельно поверхности земли, местами оголяя асфальт, а иногда, оставляя твёрдый слоистый сугроб с подветренной стороны у автобусной остановки. Набережная вся покрыта льдом, поэтому не идёшь, а скользишь по ней, как буер на ветру. Суда у причала больше напоминают сосательные конфеты, покрытые ледяной коркой, словно сахарной глазурью. На этих судах работа не прекращается ни днем, ни ночью. Матросы сбивают лёд с палубы, чтобы можно было как-то ходить по ней. С бортов сбивают особенно..., если его не сбивать там, то можно перевернуться, а тогда уж точно искупаются все. Далеко на рейде танкера, ждут своей очереди стать к нефтеналивному причалу, чтобы начать загрузку. Это дело всего нескольких дней, а потом опять в рейс, куда-нибудь на Кубу, а может ближе, в Европу. Сердце сжимается от тоски,  моего-то судна среди них пока нет, и когда оно соизволит появиться никому не известно, - только одни предположения.

                Моим любимым местом прогулок была улица Советов. Это такой местный Бродвей, как Тверская улица в Москве. Но бродить по холоду  было не самым приятным занятием, поэтому, я часто заглядывал в кинотеатр, название которого уже не вспомню. "Нептун", кажется. Ну, конечно, а как же ещё можно назвать кинотеатр в таком городе, где всё пропитано морем. Смотрел всё подряд, особенно любил  многосерийный мультфильм «Ну погоди» и не только...

                Непременно посещал и местную столовую, которая являлась типичной точкой общепита того времени. Можно было поесть, попить и главное – за копейки, при этом, оттаять телом и душой. Здесь можно было встретить своих однокашников или знакомых ребят с других курсов, по той или иной причине задержавшихся на берегу. А сколько было разговоров и воспоминаний?.. А как важно, когда есть, с кем и о чём поболтать.. Тут были и байки с анекдотами, и просто рассказы о нелёгкой доле моряка, и много чего другого, особенно, касаемо женщин...

                - Серёга, а как у тебя на женском фронте?.. - обратился ко мне Витюха, - старинный друг, ещё по мореходке. - Ты чего молчишь?.. Что, никак?!.. Ты чего, так и зачахнуть недолго. Так дело не пойдёт, нужно и о здоровье своём подумать. Наверное, в рейс скоро уходишь? Чего там будешь делать? Мачту зубами грызть и локти кусать, да только уже поздно будет. А я тут с Танькой…, ну, помнишь из Сочи, она ещё с нами на практике была. Так вот, я с ней теперь время провожу. У меня всё, что ниже пояса атрофировалось, совсем ничего не чувствую. Вот так надо! А ты, я смотрю, совсем маменькин сыночек. Нужно с тобой что-то делать, теряем мы моряка,- и Витька заржал.

                Я хотел что-то возразить, но он остановил меня.

                - Вон видишь, за стойкой девушка в белом колпаке, котлетки раскладывает. Это Рая, редкое имя, хочешь, познакомлю?   Я не успел возразить, как он встал и, переваливаясь с ноги на ногу, направился в сторону раздаточной. О чём они там говорили, я не слышал. Рая временами улыбалась и недвусмысленно посматривала в мою сторону.

                - Так вот, слушай сюда! – Насел на меня Виктор, вернувшись от девушки.- Я обо всём договорился. Тебе подфартило, как раз сегодня у Райки квартира свободная. Родители уехали к родственникам в Геленджик. В восемь вечера она заканчивает смену, где и как вы встретитесь, - вам решать. Ну, давай, мне пора, ещё в Пароходство надо заскочить. Флаг тебе в руки. Не подведи плавсостав, наши ребята всегда в таких случаях на высоте, это тебе не портовые «крысы», умеют только стрелы на кранах поднимать. Ну, всё, пока. Я пошёл…

                Виктор ушёл. Я остался один на один с Раей и со своими мыслями. Девушка невозмутимо продолжала раскладывать еду по тарелкам, упорно делая вид, что не замечает меня. Но это было, конечно, не так. Боковым зрением она старалась, как можно лучше рассмотреть меня. Я не выдержал, встал и уверенной походкой моряка дальнего плавания направился к ней. Сейчас я ей всё скажу. Она повернулась... В глазах играли звёздочки...

                - Вы, Сергей? Мне Вас Витёк так представил. Очень хорошо!.. Встретимся у кинотеатра вечером, после моей смены в восемь двадцать, примерно... Я думаю, успею...  А теперь, извините, - я занята. До вечера. Приходите, я буду ждать?!..

                Я шёл по улице, ловя себя на мысли, что не успел вымолвить ни одного слова. Сначала Витя разговаривал с Раей, потом Рая говорила мне..., а я, получается, просто молчал... Ну и что из этого? Какая разница? Главное, то, о чём я мечтал, - должно было произойти. Я встречусь с девушкой и, может, даже с "последствиями". Я откровенно завидовал своему соседу по номеру!.. Тот, постоянно: примерно, через день, просил меня погулять где-нибудь часок, чтобы привести в номер свою очередную пассию. И я безропотно уходил мёрзнуть на улицу, понимая всю важность процесса, в который были вовлечены сосед и его наперсница. Ну, а чем они там занимались, оставалось только догадываться...

                До вечера было ещё далеко и я решил погулять по городу. Зайти в канцелярский магазин и, наконец-то, купить карандаши, ведь я давно мечтал рисовать. Но вот незадача, во всем Новороссийске не было простых карандашей. Трудно представить в наше время, что такое может быть, но для той поры это было в порядке вещей. Кстати, не только карандаши были в дефиците, а много чего и другого, но об этом в другой раз.   

                Это было время начала моей творческой деятельности, как художника, время моего увлечения, которое стало впоследствии смыслом всей жизни. Вместо обычных простых карандашей я купил карандаши под названием «живопись» красный и синий, а также маленькую записную книжку, в которой позже стал делать свои первые графические наброски. В номере валялся старый журнал «Огонёк», вот с него-то я и стал перерисовывать портреты. Именно портреты. По-моему, это были передовики труда и артисты, их было вполне достаточно, чтобы уйти с головой в работу. Вечер приблизился незаметно. Я опомнился только, когда на часах было половина восьмого, пришёл сосед и как всегда не один. Я надел ботинки, куртку и пулей вылетел на улицу. Быстрей к кинотеатру, там ждёт меня Рая. Но девушки не было, оказывается я пришёл раньше на двадцать минут. «Может, улучу время, купить ей что-нибудь в подарок», но вовремя спохватился, денег в карманах не так много и таят они с каждым днём. Они закончатся, и что я буду делать?.. Придётся идти в "батраки", а этого так не хотелось делать.

                - Серёжа, давно ждёте? Поди, замёрзли? – неожиданно предо мной возникла Рая.

                - Да, нет... только пришёл - соврал я.
 
                - Да, что нет?.. Я-то вижу - нос покраснел! У меня глаз наметанный, - Рая сразу взяла инициативу в свои руки. - Идёмте на автобус, тут проехать немного придётся...

                Я напрягся. Это ещё ехать куда-то надо. Это никаким образом не входило в мои планы. В чужом городе разъезжать на автобусах - не моё...  Мне бы где-нибудь поблизости и сразу. Вот так я размышлял. Думать никому не вредно, но что из этого получится?..         

                Мы сели в автобус, тесно прижавшись друг к другу. Она сказала, что ехать недалеко, но поболтать, ещё успеем. Конечно, Рая стала спрашивать меня о Москве, как будто говорить было не о чем. Но, извините, это черта всех провинциалов, при первом общении с людьми, тут же начинать расспрашивать их о родном городе. Я что-то отвечал невпопад, вглядываясь в мрачный пейзаж, проплывающий за окном. А на душе кошки скребли. И чем выше поднимался автобус в горы, делая всевозможные "па" на скользкой дороге, тем сильнее сжималось моё сердце, от самых тоскливых предчувствий. И куда я тащусь в такую темень, с совершенно незнакомой девицей? Может она наводчица какая, но вспомним, сколько у меня денег в кармане, успокоился.

                Автобус натужно ревел, тяжело поднимаясь в гору. Весь основной Новороссийск остался внизу, таинственно мерцая огнями, а мы всё ползли и ползли вверх. Закончились городские дома, начался, так называемый, частный сектор. Нет, мы так не договаривались... Это что же, в конце концов, ещё чуть-чуть и «аулы» начнутся. Да, ладно, Серый, не дрейфь, главное, чтобы тёплая постелька,  сковородочка жареной картошечки на столе с селёдочкой и лучком, да штофчик водочки с испаринкой из холодильника. Эх, что-то размечтался я.

                Автобус описал немыслимую дугу и остановился, кряхтя и лязгая своим нутром.

                - Всё, приехали…, - как-то неуверенно объявила Рая. - Это наша остановка, она же и конечная. Только вот меня настораживает, что в окнах нашего дома свет горит. Значит, родители приехали, а обещали, только через три дня вернутся...

                У меня что-то ёкнуло внутри и опустилось. Вы, наверное, испытывали и не раз такое чувство, когда, вроде бы летишь, летишь, а потом баз, как мешком по голове...

                - Что делать будем?.. – мрачно спросил я.

                - Серёж, может, пойдём к нам чайку попьём. Погреемся. Поболтаем... - она говорила, всячески придавая лицу самое милое выражение.

                Она явно извинялась. Я молча смотрел, то на неё, то на свет в окнах дома. Что делать-то? Но интуиция подсказывала не скрывая своих пристрастий: "Беги парень, беги - хуже будет"   

                - Серый, ну, тогда я пойду, наверное... Не хочешь к нам, ну, подожди в автобусе. Он сейчас назад пойдёт. Остановка, как раз, у гостиницы будет. Там и выйдешь. Ну, всё, пока...
 
                Рая махнула мне рукой и медленно направилась в сторону дома. Вдруг, резко остановилась и повернула назад. Подбежав ко мне, быстро поцеловала и произнесла.

                – Ты уж не обижайся на меня и зла не держи. Прости за такой облом. В жизни всякое бывает. 

                Она спрыгнула с подножки и быстрыми шагами пошла в направлении родного гнёздышка. Я провожал её тоскливым взглядом: «А может, что Бог не делает, всё и к лучшему. Ну, не состоялось... Значит, так тому и быть. Кто его знает? Чем бы это всё закончилось бы?..

                Автобус дёрнулся, двери со скрежетом стали закрываться...  Моё неудавшееся свидание подошло к своему логическому концу. Я сел в конце пустого салона и стал смотреть в окно, как будто хотел там кого-то увидеть и я действительно увидел - Раю. Она стояла на пороге своего дома и махала рукой, постоянно посылая мне воздушные поцелуи...

                Механизм под названием "автобус", катил вниз и ему было совершенно безразлично, кого он везёт и зачем. Ему было всё равно, какие мысли мучают пассажиров, а в салоне, в это время, находился только я один. Вечером, желающих ехать назад в город совсем не было. Меня охватило обычное чувство саднящего одиночества. Это чувство приходило ко мне постоянно, когда я оставался один и вокруг никого. Но жизнь прекрасна и полна разнообразия, нужно только ждать, надеяться и верить. И я ждал, надеялся и верил?!..

                Уже через пять дней, поднимаясь на палубу своего танкера, я чувствовал себя победителем, а самое главное, нужным человеком, без которого эта огромная махина не сможет правильно функционировать. Я был молод и поэтому вполне мог так думать. Именно в молодости мы считаем, что совсем не заменимы, и нибудь нас, на Земле всё остановится... но это далеко не так...

                Эх, молодость! Как же ты прекрасна своей наивностью и максимализмом!.. А через неделю, проходя Босфор и Дарданеллы, я уже и не вспоминал то незначительное приключение, которое имело место быть со мной в городе Новороссийске.

            2015г*