Таянье Тайны. Светозерно

Светозерно

                Но ведь не во снах и видениях талдычат, талдычят, талдычат пустопорожнее: всё – под солнцем! Или в земле? Или ещё на земле?..
    Какая  разница, по большому счёту! Всё равно – внутри Солнца. Ни живой, ни мёртвой материи нет. Ни спутников, ни планет. Только Солнце.
    Мысленно глянь из дальней галактики на солнечную системку – увидишь СОЛНЦЕ. И ничего более. Юпитера не увидишь, не то что Земли.
   Внутри солнца всё живое, горячее. А время… что время? Есть время камня и время травы, время человека… и всё это такое крохотное, что воистину всё, абсолютно всё на земле – Солнце. Живое. Есть подвижное состояние материи. Есть косное. Но и косное также ведь – живое. Светящееся.

***
…и – свет: Портал в проёме арки резком
Открылся, точно радуга, и точно
Могучие ветра так развернул –
Как на оси – чтоб все передвиженья,
Все тёмные и солнечные массы
Раскадровать, открыть всю панораму,
Вращенья Битвы развернуть ко мне…

***
 
Мы – зернь внутри янтаря, светозерно. А если не свет, не частица Света, не самосветящееся нечто, то мы и не живая часть мира, а батарейки, подзаряжаемые от солнца.
Вот – Жизнь. Жизнь в объёмном ракурсе и смысле. Жизнь солнечной системы, человека, муравья.  В такой пропорции Я и Солнце – практически одно. Страстное целое.
Утверждать, подобно любомудрам времён декаданса, будто солнце вне нас – высоколобая дикость. А ревность к солнцу – самоуничижение. В каждом горит огненный слиток. Только вот крупинки его, золотинки его тают, распыляются в неоглядной протяжённости пространства, жизни, в неоглядном счастье и горе. И человек гаснет. Как гаснут солнца, наверно...
Неправы любомудры, отделяя человека от солнца, ревнуя к нему? Неправы,  и толковать вроде тут бы не о чем. Тем белее, что до конца человек не гаснет, даже отдав огненные золотинки самого драгоценного слитка в мире. Они всё равно –  в Океане, в Горних пещерах...
                Время камня, время травы, время человека...
Толковать не о чем… но даже «мёртвые» камни, про которые мудрейший Дерсу Узала, предвосхищая умнейшего Вернадского, говорил: «Камень… это очень старый человек…» – живые. Живые, но постаревшие, перешедшие в косное состояние материи
Даже космическое железо, на смешные расстояния  уносящее человека от земли, «должно осознавать», что оно, вместе с человеком внутри него,  всё равно – и в земле, и в солнце одновременно. Вместе, внутри, везде.
Умненькое такое железо. Все – родные.

***
             Истоки ксеносенофобии, неприятия вообще  «чужих» берет начало в единобожии.
В многобожии – язычестве – чужих не было. Все боги хорошие  или плохие. Только не «чужие». Творят добро – хорошие. Нет – плохие.
         Все люди добрые или недобрые, только не «чужие». Творят хорошее – добрые. Нет – недобрые.
               А чужих, кажется, и не было вовсе. Все – родные…             

***
… железные кличи комиссаров, раскалённые речи пророков… и всё – о конце времён. Накликают! Запретный, страшный, незримый миру обряд «Выкликание демонов». Концов-начал выкликаниям не сыскать…
А сколько могил напластали под злодейский шип, вой, свист кликуш, колдунов! Памятников на земле наворотили, ужасти! Неясно уже – кто жив, кто нет. Мистика неподсудна. Но ведь и без неё всё чаще видится невольно:
Как люди в белых простынях, ночами бродят памятники. По площадям бродят, по кладбищам бродят, стукаются лбами…

***

«По переулкам бродит тело…»… или – лето? Тело. Мистика…

***
Девочка в автобусе, 3-4 годика, в милой косыночке, сидит на руках у матери, играет кисточкой от пальто, смеётся, что-то своё щебечет...
И вдруг дикая мысль: а ведь и она повзрослеет, и она станет матерью, и бабушкой?..
А ну представь: вот она уже мать (и даже старше нынешней своей матери), вот уже старуха, и у неё много детей, внуков, правнуков... вот она мёртвая в гробу, в окружении родных. Вот её могила с прахом внутри... 
Нет! Что-то противится воображению, когда глядишь на милую щебе¬тунью 3-4 годков. А уже в самом этом противлении не сокрыт ли предел, то есть крайняя степень (за которую – нельзя!) соблазна? И не в этом ли пределе кроется надежда, пусть мистическая надежда на некую неокончательность повального постарения и неизбежного исчезновения людей?
Нельзя предс¬тавлять девочку старухой, тем более трупом. Нельзя, и всё тут! Будь ты хоть трижды «гениальным» художником с бескрайней фантазией, здесь крайний рубеж, форпост человечества, откуда исходит надеж¬да и вера: не окончательна механика повального умира¬ния, и всего лишь на краткий срок запущена эта махина, ме¬ханика времени.
А вот если разнуздаться и дать волю воображению или, пуще того, «художественно» воплощать «декадентские» картинки, то это значит одно – предательство. Внутривидовая измена. Или, мягче – ещё одна уступка миру.
Миру, который никогда ни¬кому ничего не уступает!..