Человек одинокий. Вброс десятый

  Джек ходил с Толиком на работу, и ждал возле крыльца магазина, когда же Толик закончит работу. Не то, чтобы Джек весь день сидел возле магазина в ожидании Толика, нет, он куда-то убегал, потом прибегал обратно, и успокаивался только тогда, когда Толик выходил на крыльцо и гладил его по голове.

   Никогда у Джека не было хозяина, и теперь он боялся потерять его. Но собачья натура всегда быть в поиске чего-то принуждала его бегать по городку, невзирая на то, что его, более молодые сородичи, могли покусать его или даже загрызть. Но собака существо довольно-таки прагматичное, и Джек, побегав по городку, возвращался к магазину и терпеливо ждал Толика. Инстинкт подсказывал Джеку, что пережить эту зиму, он сможет, будучи при хозяине.

   Странное дело, собака, которая умирала всю прошлую зиму, но не умерла, выздоровела, окрепла и, следуя своим инстинктам, нарывалась на неприятности! Так же и наш Толик:  переболевший тяжелейшей болезнью, чудом выживший в беспощадной схватке с алкоголем, всё чаще и чаще стал ощущать в себе, то неистребимое желание, о котором предпочитают не говорить, в так называемом, «приличном обществе».

 Но, как мы знаем из многих источников, «приличное общество» совсем не такое приличное, как оно себя позиционирует. К примеру, глухому безразлична любая музыка, хоть джаз, хоть классика. Он все равно не слышит. А для меланхолика музыка, - это источник наслаждения. А Толику было всего сорок два года, и он не мог не прислушаться к тому, что творилось у него  в душе.

   Человек, как и любое другое животное, теряет рассудок и подчиняется инстинктам, когда в нём просыпается неукротимое желание найти себе пару, а это уже хаос в голове. Человек никакой не образец природы, поскольку животное начало преобладает в нём над разумом. Попробуйте отделить разум от тела и, даже человек, стремящийся к совершенству, превратится в насекомое. Пусть на мгновение, на несколько минут, но это так. «Если тронуть страсти в человеке, то конечно правды не найдёшь».

   Но у Толика была проблема, и вот какая: если ты пришёл с женщиной домой, то надо, хотя бы, выставить шампанское. Мало того, - нужно будет с ней выпить. А для человека, недавно бросившего пить, даже бокал шампанского, может оказаться пагубным. Толик ещё не настолько укрепился в своей трезвости, чтобы страстью к совокуплению, вновь оказаться в прошлом, вызвав тем самым ненависть к себе, которая может закончиться самоубийством. А, как известно, и любовь, и алкоголизм, это вид помешательства.

 Да и потом, если связь с женщиной укрепится и примет вид супружества, кто-то один вынужден будет поступиться принципами, потому, что у каждого своё мнение относительно хорошего и плохого.

   Признаваться в том, что ему пить нельзя, Толику было стыдно, это равносильно подписаться собственноручно в том, что он алкоголик. Если сказать, что у него больная печень или поджелудочная железа, тогда какой, едва знакомой женщине, нужен нездоровый мужчина? Она ведь не жена, с которой он прожил более двадцати лет! Нет, конечно же, он не собирался унизиться до такой степени, чтобы объявить себя больным во всех отношениях.

 Толик ошибался в том плане, что стыд, который невозможно скрыть, не является стыдом. В конце концов, он не такой уж законченный алкоголик и не такой уж разложившийся субъект, с опухшим, разбитым, от частого падения, в кровянку, лицом, вид которого вызывает у женщин отвращение и омерзение, и, что ещё хуже, сострадание.

   За те два месяца, которые он не пил, с лица исчезла отёчность, тело сделалось упругим и он легко, с удовольствием, таскал пятидесятикилограммовые мешки с сахаром, крупой и другими продуктами.  Женщины уже не смотрели на него со страхом и отвращением. Скорее, в их взглядах улавливалось уже не сострадание, а заинтересованность: Как ему удалось выбраться из затхлого омута?

   Многие женщины в городке знали его и жалели, но Толику от этого не становилось легче. Его воспалённый разум, обострённый одним единственным чувством к Валентине, не мог справиться с реальностью. А реальность была такова: у Вали был муж и двое детей. И этот муж, возвращаясь с вахты, не отходил от жены ни на шаг! Днём он приходил в магазин и пребывал там до самого закрытия. Звали его Валёк, хотя такое уменьшительно-ласкательное обращение, никак не соответствовало его внешнему облику.

   Валёк был крепкий, сильный мужчина высокого роста, с грубыми чертами лица. Умом Валёк не блистал и нёс всякую ахинею, по поводу и без повода. Создавалось такое впечатление, будто рот у него никогда не закрывался. Уши болели, и мозги плавились от его бесконечных сентенций, так, как будто ты два часа говорил по мобильному телефону, не отрывая его от уха. Впрочем, как и многие габаритные люди, Валёк был человеком добродушным и необидчивым.

   Как-то он приехал на джипе в магазин с утра вместе с Валентиной. Вскипятил чайник и начал пить то крепкий кофе, то крепкий чай. Был он какой-то вялый и сонный.

   - Ты чего это, Валёк, крепкие напитки с утра употребляешь? – весело спросил его Толик.

   - Ты представляешь, Толян, всю ночь не спал, и теперь пытаюсь взбодриться! – Во всём его облике и голосе была такая наивность, что Толик не удержался и сказал:

   - Так выпей чего-нибудь покрепче,- коньячку например. Бодрит только так!

   - Не…е…е, - протянул Валёк, - мне пить нельзя…

   - Чего так то? Проблемы? – не понял Толик.

   - Подвержен я, Толян…

   - Да брось ты! – искренне удивился Толик.

   Они стояли на крыльце магазина и курили. Джек сидел рядом.

   - Бухал я одно время сильно, Толян, - с тоской в голосе сказал Валёк, - Если бы не Валентина, был бы я уже там, откуда не возвращаются…Она меня вытащила из этого болота… Возилась со мной…ну, сам знаешь…А дети маленькие…орут…
В голосе его чувствовались слёзы. Толик искоса глянул на него, - глаза у Валька были на мокром месте.

   - Да ладно, Валёк, - попытался успокоить его Толик, - Я и сам не ангел.
   - Поэтому тебе и говорю, что ты поймёшь меня. Пойду ещё кофейку хлебну…взбодрюсь…

   «Ни фига себе!», - подумал Толик. Он был настолько ошарашен признанием Валька, что не сразу расслышал своё имя,- это продавщица, звала его поднести коробку с водкой за прилавок. Он потушил окурок сигареты, сжав его двумя пальцами, кинул в урну и вошёл в магазин.
12