Старая ель

В одном дремучем лесу, в самой глуши, росла старая-престарая ель. Лет ей было столько, что она уж и сама не помнила, сколько сотен раз на её косматые лапы ложился снег зимой, и сколько сотен раз вёснами распускались из клейких почек молоденькие нежные салатовые веточки, и сколько сотен лет наливались зрелостью крупные крепкие шишки.

Соседки-подружки уже давно выросли, одряхлели; одни засохли и так и остались стоять, а другие так и вовсе повалились и покрылись мхом. Кругом, куда ни глянь, бурелом и сухостой, а ведь раньше это были  берёзки и осинки, с которыми когда-то тогда ещё юная ёлочка любила вести беседы о проливных дождях и засухах, о трескучих морозах и тёплых солнечных лучиках, о шустрых белках и докучливых дятлах, о пугливых зайцах и внимательных лисах. Не осталось уже вокруг ни одной былой подруги: все старые осины и берёзы лежали вокруг непролазным буреломом, да таким, что даже зайцы от лис не хотели искать за ним убежища. А подрастающие молоденькие деревца шелестели о чём-то своём между собой, и не было им никакого дела до старой одинокой ели. Да и росли они далековато. А для того, чтоб по ним скакали белки или дятлы искали короедов, деревца были ещё слишком юны, так что старая ель тосковала в одиночестве.

Как-то раз она заметила, что неподалёку возле гнилого замшелого пня появился новый маленький росточек. Прошло время, и росточек распустил листики и превратился в маленькую рябинку. Обрадовалась старая ель: теперь и у неё появится подружка! Но рябинка возмущённо зашелестела листиками:

- Вот ещё! Зачем это мне дружить с такой старой развалиной? От тебя пользы никакой, только солнце заслоняешь! Ни цветов у тебя, ни плодов приличных, одни шишки сухие. Ёлка ёлкой, ничего особенного. То ли дело я! Вот подрасту ещё немного, весной цвести начну, пчёлы и бабочки на нектар слетаться будут. А потом и ягодки завяжутся, зимой снегирям и свиристелям – угощение! Будут ко мне прилетать, сказки о дальних землях рассказывать. А с тобой и говорить не о чем!

Старая ель тоже знала множество сказок о дальних землях, которые помнила ещё с тех давних пор, когда вокруг неё шумел живой лес, и птицы и звери были частыми гостями в нём. Но что поделать? Не хочет рябинка дружить – и навязываться не надо. Расстроилась старая ель, примолкла и только со стороны наблюдала, как растёт и хорошеет рябинка. И правда, прошло время, рябинка подросла и одной прекрасной весной выпустила бутоны и зацвела. Старая ель молча порадовалась за соседку, только говорить ничего не стала: всё равно рябинке дела нет до её замечаний.

Только бабочки и пчёлы не торопились угощаться нектаром её цветов: слишком глухим было место, где выросла рябинка, и только какие-то редкие заблудившиеся мотыльки присаживались отдохнуть на рябиновые цветочки, а потом летели дальше и больше не возвращались. Миновало лето, пришла осень, рябиновые ягоды налились зрелостью, и начала рябинка ждать первых морозов, чтоб её ягодки сладкими стали и послужили хорошим угощением свиристелям и снегирям, которые на зимовку с севера прилетают.

Вот и морозы ударили, и ягоды сладкими сделались, и снегири и свиристели прилетели. Только расселились они по густым лесам и садам, и никто из них даже догадаться не мог, что среди сухостоя и бурелома может оказаться вкусная и сладкая рябина.

Вот и зима прошла, и рябинкины ягоды осыпались, никому не нужные. Грустно было молодой рябинке, но снова пришла пора цвести, и она расстаралась: и цветы у неё вышли красивые, и ягоды потом – на загляденье! Только и в этот раз её трудов никто не заметил и не оценил, кроме старой ели. А сама ель исправно растила шишки. Приходило время, чешуйки шишек открывались, и ветры несли лёгкие крылатые семена на все четыре стороны света.

Опечалилась рябинка, даже чахнуть стала. Жаль её было старой ели, и начала она думать, как соседке помочь. Попыталась с семенами своими передать весточку, что растёт среди буреломов очаровательная рябина, которая любую птаху перелётную готова вкусными ягодами угостить. Но семена были слишком маленькими, и их тихих голосков никто не расслышал. Вот беда – совсем рябинка пропадает! Старается, цветёт, ягодки растит, а они, оказывается, и пригодиться никому не могут. А ель – что с неё взять? Хоть и далеко её видно, но всем и так понятно: смолистая кора, шишки, иголки да ветки в седых лишайниках, ничего интересного.

Думала, ель, думала, и наконец придумала. Правда, не знала, получится ли у неё задуманное или нет, но решила попытаться. Собирала она по утрам в седые бороды лишайников серебристые капли росы, впитывала в густую ароматную смолу жаркие солнечные лучи и направляла эту волшебную смесь в одну-единственную шишечку, которую специально вырастила на самой макушке. Сначала шишечка росла серая и невзрачная, но её грело ласковое солнце, окутывали нежные молочные туманы, и получилась шишечка ровная и крупная – на загляденье! Только пока от остальных шишек она не особо-то и отличалась, только чешуйки у неё словно посеребрённые получились; висела она себе на ветке и дремала.

Вот и опять зима настала, ударили морозы, птицы с севера прилетели. Не летели они к рябинке,  и ягоды её зря пропадали. И вот тогда старая ель и разбудила свою специально выращенную шишечку. Проснулась шишечка, расправила чешуйки, и накопленные в них летом серебристые росы схватились морозом и превратились в настоящие драгоценные кристаллы, а собранные в смолу солнечные лучи осветили их изнутри, и засияла шишечка на верхушке старой ели, как целая сотня звёзд. Светила она так ярко, что видно её было на самые дальние расстояния, сквозь метель и снегопады.

Увидели этот необычный свет птицы и начали слетаться со всей округи, чтоб взглянуть, что это за чудо такое посреди глухого сухого леса объявилось. Прилетали они целыми стаями, любовались чудесной шишкой, отдыхали на еловых ветках, а там и рябину заприметили и всласть попировали крупными рябиновыми ягодами. Тут уж рябинка с елью и новых историй наслушались, и о себе рассказали. Рябине-то особо рассказывать было нечего, а вот ель такие истории о былых временах вспоминала, что все заслушались.

Поняла рябинка, что напрасно со старой елью раньше не подружилась, прощения попросила и за волшебную шишку поблагодарила. Решили они с этой поры дружно жить. И птички угощению рады были, обещали и впредь прилетать, ель и рябинку проведывать, новости приносить и рассказы старой ели послушать.

С тех пор старая ель и молодая рябинка лучшими подружками стали, а семена, которые в серебристой шишечке созрели, разнесли ветры по свету, и выросли из них серебристые ели.