Смотритель

Эл был смотрителем маяка вот уже пять лет. Он знал, что у него впереди очень много времени – вечность, только если он сам не захочет начать путь заново. А он и не хотел, наслаждаясь уединением с природой. Ему хватало маяка, крохотного дома-пристройки и небольшого клочка промерзлой, черной земли внизу.

На острове, кроме Эла жил его пес Лаки и канарейка Уинтер. У птицы с рождения не было голоса, она не пела красивых песен, но умела слушать как никто другой. Подолгу, вместе с хозяином любовалась океаном, солеными брызгами, закатами и рассветами, ночным небом, дождями, ветрами, приносящими свободу. Она редко улетала из дома, но всегда возвращалась. Лаки совсем не понимал поведения своей подруги, но, будучи деликатным и умным псом, молчал.

- Что будем читать сегодня? – Эл коснулся книжной полки, надеясь, что Лаки подскажет с выбором. – Может, «Старик и море»?

Пес на это утвердительно гавкнул и улегся на ковер перед камином.

- Отличный выбор, - одобрил смотритель и уселся по-турецки рядом.

Время за чтением пролетело незаметно и Эл поспешил наверх зажечь огни. Маяк был старинным, по высоте немного уступал маяку в Йокогаме. Но это не казалось смотрителю чем-то обидным. Наоборот, он радовался тому, что где-то на свете есть почти такой же маяк, несущий собой свет и спасение.

Выполняя свои обычные обязанности, Эл с улыбкой вспоминал свой первый день на маяке – предшественник, капитан Эдвард Джон Смит, решил напугать его и поведал мрачную историю. В девяностых годах с маяка на островах Фленнона исчезли все три смотрителя, и их не нашли до сих пор. Эл не беспокоился по этому поводу, догадываясь, что у тех пропавших все не так уж плохо. Просто они перешли на другую территорию, начали с чистого листа.

Эл искренне скучал по капитану Смиту, считая его своим добрым приятелем. Когда Эдвард появлялся - обычно это случалось в сильный шторм, они по долгу сидели у камина, пили чай, потом поднимались на смотровую площадку и смотрели на бушующий океан.

Сейчас же Эл наблюдал за барашками на темно-фиолетовой глади в одиночестве. Любовался светом, который дарил маяк, освещая темную воду и не менее темное небо.

Перекинув ногу через ограждение, смотритель встал на площадку, такую узкую, что едва помещалась его ступня в ширину. Он не боялся высоты, ощущение полета всегда привлекало. Раскинув руки в стороны, смотритель закрыл глаза, представляя, что он летит. Соленый ветер, с отголосками брызг, был холодным и освежающим, в нем чувствовался жаркий августовский день, сменившийся приятным и звездным вечером.

Эл всегда поражался тому, что в здешних северных широтах такие солнечные, жаркие дни и такое звездное, притягательное небо. А раньше всего этого просто не замечал, торопился, спешил, хотел успеть. В итоге ему не было стыдно за свое прошлое, он был успешным, но, похоже, несчастным.

Сейчас же торопиться было некуда. Он наслаждался каждым мгновением, любовался каждой мелочью. Ценил тишину, хотя раньше сбегал от нее в компании, студии, на сцену, в зал. Окружал себя людьми, которые искали в нем выгоду, заключал выгодные контракты, поддерживал имидж. Редко кто интересовался им лично, всех интересовал образ – Король.

Бесформенный светлый джемпер быстро промерз и шерсть покрылась капельками воды – начался дождь. Волосы, и без того вьющиеся, под действием влаги стали совсем кудрявыми. Мужчина нехотя перелез обратно на деревянный, дощатый пол и решил, что на сегодня с него хватит. Еще немного и в голову точно полезут ненужные мысли о прошлом.

Вернувшись в дом, Эл переоделся в точно такой же, но сухой джемпер и, с очередным ведерком мороженного уселся у камина. Лаки дремал, Уинтер спала, убрав голову под крыло, уютно трещали поленья, словом, все было хорошо. Пока хорошо, но память, даже спустя столько лет, давала о себе знать.

Иногда он машинально начинал рисовать знаки – линии, точки, закорючки, непроизвольно отбивать ритм. Тело все еще помнило, отказывалось забывать отточенное годами мастерство. А Эл запрещал себе вспоминать о том, что было.
Хватало большой вазы с конфетами в комнате, бесконечного запаса ванильного мороженого, печенья и прочих сладостей, множества любимых книг и возможности выбирать, с кем общаться. Буквально на прошлой неделе Эл встречался с Эдди, они чудесно провели время, разговаривая и запуская радугу в небо.

Таким же подарком из прошлого был тонкий серебряный браслет – пластинка с выбитыми цифрами «50260209». Его цифры. Они не мешали, не раздражали. Просто были и Эл знал, что стоит ему только захотеть, он лишится этого украшения, перед ним будет чистая страница. У Эдди был такой же браслет, только сплетенный из разных ниток. Он все сокрушался, что не может никак его принять, мешает и действует на нервы.
Эл тогда улыбнулся, коснулся красно-черно-белого плетения из ниток и сказал, что тогда ему легче уйти, чтобы начать все заново. Эдди пообещал подумать и на следующий день снова был на маяке. Уйти не смог, посчитал себя не готовым, хотел отдыха и остатков своей прежней жизни.

Уже поздно ночью, прислушиваясь к разбушевавшейся за окном стихии, Эл, внезапно для себя выбрался из уютного кресла и отложил в сторону книгу.

Решение пришло мгновенно и далось так легко, даже неловкости не было. Только грусть, смешанная с любовью и четким осознанием – он сделал выбор и понесет за него ответственность.

Эл извлек из-под кровати чемодан. В нем, на черной бархатной поверхности лежали туфли, шляпа и крохотный мрЗ плеер – заряда хватит как раз на одну песню.
С первыми нотами вернулось то самое состояние, тот драйв, восторг и предельная концентрация. Отточенные действия, закрытые глаза, дыхание, пульс и музыка слились в единое целое. Даже ворчание океана отошло на второй план, настолько Эла захватило любимое дело. Конечно, деревянный пол не был самым лучшим покрытием для его танцев, но все получилось так, как он хотел – лучший последний танец. Безумно выразительная точка.

Краем глаза Эл видел реакцию Лаки, но решил, что сейчас не время. Разговор будет утром, когда прилетят чайки. В гости и для того, чтобы угоститься печеньем.

***

- Знаешь, Лаки. Никудышный из меня ангел, - Эл уселся прямо на доски, благо они были сухими и отчего-то теплыми.  Лаки устроился рядом, как это было всегда, положил голову ему на колени, несогласно вздохнул.

- Но у нас есть немного времени, не грусти. И ты знаешь, все псы попадают в рай. Я тебя не оставлю. Обещаю, - Эл зарылся пятерней в густую шерсть пса, ласково провел по спине, Лаки довольно прищурил глаза. Он верил другу.

Над океаном начинался рассвет, нежно-розовый, золотистый и фантастически красивый. А Эл даже не знал, а скорее чувствовал, что через пару дней этот маяк останется в одиночестве, ровно до следующего хозяина. И когда он появится, то найдет в домике вазу с конфетами, крошки от печенья, крохотную стразу с белой перчатки. Этого точно хватит, чтобы понять, кто жил на маяке до.