Раковые шейки 16

                Раковые шейки 16

16.12.2015
     И вот я сегодня впервые за десять дней позвонила маме, и начала разливаться соловьем:
     - На католическое Рождество, мамочка, "Ваноцы" по-чешски,  вся Европа покупает подарки для родных, для близких, для друзей, даже для сослуживцев, как подорванная, и все гребут подчистую. Но, как ни странно, картинки в это "все" не входят. Стоим, как ветлы, (я сидела в этот миг на лавочке у пруда, после процедуры),  только вот вчера немножко повезло, я набила кредит (а кредит мне с утра набила Люся, и даже трубку не подняла, выслушать благодарность, прислала эс-эм-эску " не парься"), и вот сейчас звоню:
     - Это какой-то кошмар, доченька! Я никак не могу найти твоего телефона!
     - Да и зачем, мамочка, я ведь и так звоню вам каждую неделю.
     - Как это зачем?! Хватишься - и позвонить некуда! Да что там позвонить - написать некуда!
     - Ты еще пишешь? Ладно, я сегодня же скажу Наташе, чтоб она тебе отправила письмо с моим новым адресом. Я ей уже сто раз говорила.
     - Игорь вот трубку просит. Даю.
     - Кира! Ты что маме за сказки плетешь? Что случилось?!
     - Ничего не случилось. Просто продажа у нас не идет, вот я и сидела до вчерашнего дня без кредита, - запела я второй куплет лжи, а саму так и подмывало брякнуть правду.

18.12.2015
     Конечно же, на субботу и воскресенье нимфа отпустила меня домой, с обещанием, что я буду натираться первой и третьей, новой, мазью, а вторую пока не буду использовать(вторая мне как раз и помогла больше всех), она для натирания сразу по процедуре. Что в понедельник, в восемь утра, буду в приемной отделения. И отпустила не в субботу, как в прошлый раз, а в пятницу, сегодня, сразу по процедуре, предупредив:
     - И ничего тяжелого!
     - Что Вы, пани докторка, я не то, что тяжелого, я свой позвоночник еле держу, так и хочется, садясь на стул, растечься на три стула.
     Взглянула на меня из глубины. Красавица.

     А пока плелась до автобусной остановки (впервые сама, потому что Давид пошел на "подработку" к Плазо, на Гавелак), поняла всю глубину глаз нимфы. Оказывается, я не могу подниматься по лестнице. Это не мои ноги. Эти ноги дрожат, делая каждый шаг. Оказывается, я не вижу номера автобуса. Это не мои глаза. Они мне показывают  мой, 139 номер, а на самом деле, это 199, и мне приходится выходить на следующей остановке. Оказывается, чтоб дойти от остановки до дома, мне нужно не три минуты, а десять. Это не моя голова. Эта голова кружится, и норовит погасить свет в не моих глазах. Надо остановиться на минуту-другую и перевести дух.