Странствия по утраченной Родине. День восьмой

         
           13 июля

          Наутро опять в дорогу. Попрощались с милым селением, с Одоевым. Путь лежал к белокаменному храму, которым любовались из городка.
 По описанию маршрута – это семнадцатый век. Анастасов монастырь.  Добрались до него легко. Внимательно и подробно осматривали.  В монастыре началась реставрация, но рабочих мы не увидели, только плоды их деятельности,  и довольно ощутимые. Они указывали на историческую и художественную ценность. Не   каждый храм наше атеистическое ( в те времена) государство    охраняет как памятник, а тем более  восстанавливает. На пустынном речном берегу прекрасный храм, величественный и лиричный одновременно, навевал настроения мудрого одиночества, отрешённости от сует.
           В тот день отъехали совсем не далеко. Красота реки Упы, лесистых холмов, благодатная тишина и покой заворожили нас.   В три часа пополудни разбили стоянку. Накупавшись в реке и плотно пообедав, двинулись было дальше, по азимуту,  не по проторенным дорогам, к селу Филимоново. Оно славится народным промыслом – филимоновской игрушкой.   
          Узкая, едва заметная тропа лёгкого пути не обещала. Буквально продирались по берегу, рассекая высокие, в рост человека травы. Узловатые корни деревьев, поваленные стволы, сплетения ветвей, густые кустарники создавали почти непреодолимые препятствия.   Особенно досаждали муравьиные  холмики, заросшие травой. Таких высоких и частых  я раньше не видела никогда.  Из-за них берег стал бугристым, кочковатым и вовсе непроходимым. Наверняка, никому и никогда не приходила в голову бредовая идея пересекать подобную местность на велосипедах.  Мы чувствовали себя олухами и первопроходцами одновременно и более одного километра не осилили.
     Ещё  раз замечу, характерной чертой   похода было полное наше тягловое равенство с неприхотливыми велосипедами. То они нас тащили, то мы их. И надрывались совершенно на равных. Когда мы сдались и решили дальше не продвигаться, велосипеды, казалось, облегчённо вздохнули и одобрили нашу разумность.
           День стоял теплый, река рядом, можно было плавать вдоволь. Поплавали, получив хорошую дозу острых ощущений. Наадреналинились.
          На крутом речном повороте шумел перекат, образованный принесёнными быстрой водой камнями, корягами, илом и травами. И мы с сыном опрометчиво задумали перейти  в этом месте речку вброд,  хотели попасть на другой берег, он всегда кажется более загадочным, чем тот, на котором находишься.
           Вода была не глубока, по колено, максимум по пояс, но стремилась к далёкой отсюда Оке с поразительной силой. На середине поток сбил меня с ног и повлёк, как беспомощную коряжку. Женя ринулся меня спасать. Вслед за перекатами река обычно устраивает омуты с водоворотами, опасные даже для хороших пловцов.  На наше счастье Упа отступила тут от речных привычек. Поток потащил нас не в водоворот, а к противоположному берегу.  Сначала меня, потом сына. Я успела поволноваться за него, мальчишка всё-таки, весу в нём меньше. Когда  течение вынесло нас на отмель, мы испытали необыкновенную радость. Это была уже не водная сиихия -  твердь, пусть вязкая, илистая, но надёжная и предсказуемая.  Путаясь в водорослях, вылезли   к старым прибрежным ивам и  долго переживали событие, делились ощущениями.
             Обратно переплывали реку в спокойном месте. Муж в это время мирно дремал на солнышке, не подозревая о наших опасных приключениях.
             Палатку разбили на прибрежном лужке, в густой траве.  Сразу за лужком круто уходил вверх довольно высокий холм, по нему карабкался густой влажный лес, но совсем без грибов( как мы потом с разочарованием обнаружили).
            Нам всегда было жаль нарушать нетронутость природы, старались как можно меньше топтаться и не разводить костёр в подобных первозданных местах.  Обходились примусом.  Даже рыбаки сюда не добирались.  Они стояли лагерем на противоположном берегу, там горел костёр, лаяла собака, пелись песни.
            Пал тёплый туман. Он мягкими волнами колыхался над водой и скрыл от нас рыбаков. Туман обещал тёплую ночь.


"Анастасов монастырь основан в XVI веке князем Иваном Михайловичем Воротынским на правом берегу реки Упы, вблизи города Одоева. Полагают, что монастырь был назван в честь жены Воротынского Анастасии, но многие исследователи считают, что свое название он получил по имени первого настоятеля - игумена Анастасия. Нередко обитель называют просто «Настасовъ монастырь». Храм Рождества Пресвятой Богородицы этого монастыря - замечательный памятник мастерства русских зодчих XVII века. Сначала он был деревянным, а в 1669-1675 годах выстроен каменный храм, сохранившийся до наших дней. В 1674 году его украсила невысокая шатровая колокольня. Место для постройки выбрано с большим художественным чутьем. Массивный объём здания церкви как будто врос в пологое взгорье и органично вписался в колоритный пейзаж речного берега. Архитектура храма строгая и сосредоточенно настороженная, характерная для середины 17 в., когда тульская земля еще помнила о временах татарских набегов. Храму чужды жизнерадостносность и праздничность.
 Храм имел форму прямоугольника, над главным алтарём возвышался квадрат с пятью куполами. Нижний этаж был выполнен из необработанного плитняка. Возможно, он был предназначен для монастырских кладовых, а, может, и для монашеских келий монахов – в двух помещениях на нижнем этаже сохранились следы обитания людей. Стены церкви довольно толстые, в одной из них был устроен ход, который соединял кухню с приделом святой мученицы Екатерины, другой ход был сделан со сводов церкви к возвышению глав храма.
Колокольня поставлена с северной стороны церкви и соединяется с ним галереей. На втором ярусе колокольни расположена комната со странным названием «казёнки». Возможно, она являлась неким подобием сторожевой башни или служила казнохранилищем монастыря.

В 1764 году Анастасов монастырь упразднили, обратив в село Анастасово.
 Храм был закрыт в 1931 году, и поначалу его хотели взорвать, но, по одной версии, не хватило взрывчатки для толстых стен, а по другой – председатель колхоза сказал, что ему негде хранить зерно, и церковь стали использовать, как зернохранилище. Решением Святейшего Синода в 2002 году монастырь воссоздан, в нем ведутся строительные работы."