Попутчики Глава 1 Клавка

                фото из интернета


        В начале 80-х служил я в одном из городов необъятной Сибири командиром взвода охраны. Под охраной нашей роты были склады с горючим, оружием, боеприпасами и продовольствием. Передислоцировался наш авиационный гарнизон на новое место службы год назад. Объекты все были новые, в том числе и казармы, и построены в лесу километров в восьми от города. Ну и как всегда на новом месте, новые впечатления. Пока обживаешься,  местность к тебе привыкает, ну а ты к ней присматриваешься.

       В первый же год на запах отходов со столовой стал наведываться к нам по ночам в гарнизон хозяин леса – генерал Топтыгин. Но того отвадили быстро, пару раз часовые постреляли в воздух для острастки и «хозяина тайги» как ветром сдуло. Правда и стрелявшим часовым тогда досталось за растрату патронов и неуставное применение боевого оружия. Но вот тому, что началось потом,  я до настоящего времени не нахожу объяснения.

      Возвращаясь с ночных постов, часовые рассказывали про женщину гуляющую ночами по гарнизону с распущенными волосами и в одной белой рубашке до пят. Поначалу все эти рассказы воспринимались с юмором и списывались на фантазии молодых солдат. Потому что про загадочную женщину рассказывали в основном они. Но время шло, а разговоров про ночную гулёну меньше не становилось. С чьей-то лёгкой руки её стали звать Клавкой. А вот являться она теперь стала уже не только молодым. Но  как это всегда бывает, пока сам не увидишь – не поверишь. Так и у нас основная масса служивых, как и положено здравомыслящим людям, не верили в эти сказки и бредни. До поры, до времени…

      До поры, пока она не встретилась дежурному по части офицеру, капитану Пронину, который вместе с разводящим обходил ночью посты с проверкой. Идут они молча, офицер впереди, сонный разводящий сержант за ним. Ночь хоть и была безлунной, но дорога всё же слегка освещалась светом от фонарей, стоящих у складов. Огибают офицер с сержантом стоящее на пути здание солдатской столовой и за углом лоб в лоб сталкиваются с женщиной. Вообще-то лоб в лоб, сказано не верно. Они почти уткнулись ей в спину. Женщина стояла метрах в трёх от них лицом к посту и смотрела на часового. Тот прохаживался около склада и смотрел себе под ноги.

 -Эй красавица! – негромко обратился к ней Пронин. – И что мы тут делаем на ночь глядя?

 - Клавка…- услышал он за спиной голос сержанта разводящего.
Тело женщины продолжало стоять неподвижно, а вот голова повернулась на 180 градусов и в упор посмотрела на офицера. Пронин почувствовал, как кожа на его спине тут же покрылась гусиными пупырьями, а волосы в буквальном смысле зашевелились под фуражкой. За спиной клацнул затвор автомата разводящего.

 - Не стрелять, - через плечо вполголоса сказал офицер сержанту, внутренне благодаря бога, что за спиной у него подмога. Но сам осторожно положил руку на кобуру пистолета.

Женщина вытянула шею и посмотрела за спину Пронина на сержанта. Затем, как показалось офицеру, осуждающе покачала головой, тряхнув при этом распущенными по плечам тёмными волосами. Незаметно для глаз подошедших её тело, каким-то образом повернулось и теперь уже передом стояло к офицеру. Свет от фонарей падал ей на спину и поэтому ни черт лица, ни выражения глаз разглядеть было невозможно. Но вот леденящий душу и тело  холод, исходящий от женщины офицер ощутил основательно. И куда делась теплая июльская ночь. То ли нервный озноб, то ли действительно холод передёрнули всё тело Пронина.

     Женщина издала губами непонятный звук, повела правой рукой в сторону поста с часовым, затем повернулась и не торопясь пошла в темноту леса.

 - Товарищ, капитан, - прошептал за спиной сержант. – Давайте я шмальну по ней.

 -Я тебе блин, сейчас шмальну, - прошипел в ответ капитан, провожая взглядом удаляющееся в темноту очертание женщины.

 - Стой!  Кто идёт? –  раздался по-уставному, голос часового, услышавшего голоса.

 - Свои, - облегчённо выдохнул дежурный по части.

    Вечером, сдавая дежурство, он рассказал сменившему его капитану Архипову ночную историю. Но Архипов только весело хохотал в ответ, да отпускал сальные шуточки.

 - Эх, попадись эта Клавка мне, я б её просто так не отпустил. Я б её пощекотал бродяжку.

 - Ты бы не шутил так, Андрюха. А то мало ли.

 - Да перестань ты меня пугать! – хорохорился Архипов. – Рассказываешь тут сказки, как салага первогодок.

Но потом всё же поинтересовался:

 - Слушай, а ты следы за ней потом не проверял?

 - Утром сходил, проверил. Не было никаких следов. Не у столовой, не у леса.

    На том и расстались. А на следующий день,  на утреннем разводе, мы узнали, что дежурный по части Архипов, проверяя ночью посты, разрядил всю обойму из своего «Макарова». И раненько утром его бледного, трясущегося с посиневшими губами сняли с наряда и отправили в санчать. А там наш гарнизонный особист уже более двух часов беседует с пострадавшим.

 Ночное приключение с Прониным и непонятки с Архиповым взбудоражили весь гарнизон. Уже мало кто шутил на эту тему. А капитан Архипов остаток дня ни с кем не разговаривал, лежал в одиночной палате,  отвернувшись лицом к стене и с головой окутавшись одеялом, не смотря на июльскую жару. Вечером под уговором медсестры выпил прописанные ему успокоительные таблетки и снова лёг. А утром дежурная медсестра нашла его мёртвым. Лежал он в кровати на спине и смотрел в потолок стеклянными глазами. Следов насилия на теле не обнаружили. Заключение врачей: остановка сердца. Был ему всего 31 год. Что случилось с Андрюхой ночью в последнее его дежурство, мы так и не узнали. Со слов часового, стоявшего в то время на посту, он слышал только крики и выстрелы. Но на пост к нему Архипов с проверкой так и не приходил.

  На время Клавка пропала из гарнизона, но разговоры о ней наоборот только усилились. И было из-за чего. Ночью прямо в боксе автопарка сгорел военный "Урал". Через пару дней в районе аэропорта на "Уазике" разбился начальник штаба. Пропал без вести солдат посыльный, отправленный из штаба в авиационную эскадрилью, расположенную всего в пару километрах от штаба. Всем гарнизоном прочёсывали лес, но так никого и не нашли. Списали на самовольное оставление части. А вдобавок то и дело случались возгорания сухой травы по всей территории гарнизона, включая и окружающий лес. Но тут больше списывали на стоящую жару и отсутствие дождей. Хотя среди военных упорно шли разговоры, что не с проста всё это. Клавкиных рук это дело.

  Пролетел месяц. Август пришёл с обильными дождями. Сами собой прекратились пожары в окружении гарнизона. Вторая половина месяца выдалась на удивление грибная. Но в лес за грибами поодиночке ходили самые отчаянные и без башенные. Остальные предпочитали ездить в лес подальше от гарнизона. Среди служилых, само собой сложилось поверье: Клавку в случае её появления не трогать и не обижать. Пусть себе гуляет. Ведь до определённого момента она никому ничего плохого не делала. Подумаешь, постоит, поглядит на солдатика. Ну, прибавятся от её взгляда пару седых волос на голове часового, но ведь это ерунда по сравнению с тем, что уже случилось.

  Прислали с другой части пару бойцов. Замполит побеседовал с ними. Парни оказались надёжные, с головой в дружбе, оружие доверить можно. Ну и назначили их к нам в роту охраны. Предупредили бойцов о ночной гостье, что бы на чеку были, на посту не спали. Шутили, мол подкрадётся Клавка к спящему и задушит в объятиях или того хуже, зацелует до смерти. Короче запугали новичков, и судя по всему перестарались.  И в первую же караульную ночь спящих в казармах разбудили автоматные очереди. И опять утром особист допрашивал стрелявшего. В этот раз кое-что всё-таки стало известно и нам о случившемся.

     Ночью на пост к новичку пришла женщина в белом. Она некоторое время неподвижно стояла за колючей проволокой поста, метрах в 20 от часового  и молча смотрела  на солдата. Тот же не потеряв хладнокровия, попытался с ней заговорить, но безрезультатно. Женщина молчала. Тогда солдат  просто попросил её уйти, но та в ответ наоборот стала  приближаться ещё ближе. Когда же она вышла из темноты на свет фонаря, и парнишка увидел её лицо, его руки сами собой сдернули с плеч автомат. Он кричал ей, просил остановиться. Но женщина, свободно пройдя сквозь колючую проволоку, подходила всё ближе. Когда же расстояние до неё сократилось до восьми метров, боец не выдержал и открыл автоматный огонь очередями… Женщина  пропала…

 На выстрелы тут же прибежали начальник караула с бойцами. Трясущегося часового сняли с поста и увели в караулку до утра. В этот раз уже решили не рисковать, как с Архиповым, не оставлять солдата в гарнизоне, и от греха подальше отправили бедолагу с попутным военным бортом в Иркутск в окружной госпиталь. И замер гарнизон в ожидании худшего. В казармах увеличили число ответственных офицеров. Усилили ночные посты, патрулей обязали ходить и по ночам. В автопарке поставили два дополнительных подвижных поста. Количеством бодрствующих решили отпугнуть ночную гостью.

    Неделю было тихо. Но на первых же ночных полётах разбивается самолёт. При приземлении по непонятной причине на огромной скорости самолёт вылетел за конец взлётной полосы, сбил сигнальные огни на бетонных столбах и рухнул в лесной овраг. В итоге лётчик и штурман погибли, самолёт сгорел.

   С тех пор в гарнизоне Клавку больше никто не видел. Вот такой жертвой гарнизон отделался от непрошеной, ночной гостьи.

   А после первого же воскресного дня мы узнали, что замполит тайно привозил в гарнизон священника, который освятил и весь авиационный гарнизон и наши посты с часовыми. Но разве останется такое событие в тайне!