Парвило

Почему Парвило?
Ясное дело от мамы с папой, а ещё раньше от дедушки с бабушкой. Вот такая фамилия – Парвило, а что, разве это так важно.
А впрочем, это так вместо комментариев..
________________

Итак фамилия нашего героя Парвило.  Он, Парвило, маленький, толстенький мужичок, да ещё и на трубе играет. И труба эта хоть и не гитара шестиструнная, но тоже ничего, особенно коли в оркестре каком-то симфоническом, или на свадьбах, всегда копейка свежая, люди то мрут нынче, как мухи. Только судьба распорядилась по своему, Парвило по вечерам играл либо на Крещатике, либо, если шёл дождь в подземном переходе. Не сам и не каждый день, и ментам их долю отстёгивал, как же без того, если уж так заведено.

В тот день Парвило шёл за катафалком. Пришлые музыканты фальшивили неимоверно и ему с тонкой организацией души абсолютным музыкальным слухом, казалось всё диким и бессмысленным. К тому же он никогда не хоронил близких людей. Тем более, очень близких. А мысли вместо скорбных, крутились вокруг траурного марша и никак не могли найти гармонии, ни в фальшивой какофонии ни в бездарно организованной похоронной процессии. Но ритуал был отрепетирован не раз, и землекопы привычно засыпали гроб и ничего.
Потом был, как и положено поминальный ужин, Парвило молча пил, почти не закусывая, потом с кем-то целовался почти в засос, потом у него был приступ адской рвоты, когда тупо выворачивало организм наизнанку. Потом он упал в грязь лицом, прямо за кафе, где всё происходило и, не то плакал, не то смеялся, не то просто икал и не мог остановиться.

На следующий день Парвило целый день пролежал на кровати. Лежал на спине и смотрел в потолок. Ни о чём, ни думая, за окном расцвело, потом стемнело. И было так грустно. Парвило взял свою старенькую видавшую виды трубу и заиграл «Серенаду Солнечной Долины». Просто так, для души, играл, растворяясь в музыке и перетекая в музыку. Музыка не приносила облегчения, музыка приводила в порядок мыслями, собирая, ка бы по кирпичикам Истину. Сперва в стену неробко постучали, но потом мелодия и там захлестнула  и захватила в свои объятия.

А потом Парвило отутюжил свой бежевый костюм, белоснежную сорочку, развесил на стуле и лёг спать. Ему ничего не снилось, он просто провалился в сон и проснулся только после обеда. Он проснулся с мыслью, что жизнь продолжается. Несправедливая, бестолковая, бессмысленная, но продолжается. И он, Парвило не виноват, что она жизнь такая, он не Господь Бог, он обыкновенный лабух и он будет делать, то что умеет. И не потому, что жить за что-то надо, а потому, что жить надо так, чтоб потом умереть было не стыдно и не жалко.

А уже вечером Парвило играл на трубе. Шёл мелкий дождь, но людей было много и кидали относительно много.
А когда коллега в виде шутки и для большего привлечения масс, сказал, - Соло на трубе исполняет, сам Парвило, - началась потасовка.
Коллеге досталось, разбили нос, на ещё пару раз хорошо заехали не то по почкам, не то по печени, заодно и в грязи вываляли.
Парвило играл на трубе, ничего не замечая. И потасовка сама собой сошла на нет.
Кому-то было весело, несколько человек танцевали, другим наоборот было грустно, и дождик под музыку потихоньку шелестел, о чём-то о своём.

Когда начали делить выручку, оказалось очень много, гораздо больше, чем обычно.
Парвило стало смешно, он с трудом сдерживал себя, чтоб не засмеяться. Ему впервые в жизни показалось это пошлым и мелким. Обыкновенные бумажки, а у друзей горят глаза, он счастливы. А если, он завтра умрут, а если сегодня?
- Господа, вы как хотите, а я домой. – сказал он.
И не прощаясь, пошёл. Его никто не остановил, все были настолько увлечены процессом подсчёта, что ничего не поняли.

Парвило шёл по трамвайной колее и думал о жизни. Даже не о своей жизни, больше о жизни в целом, о смысле её непонятном, да обидах мелочных, о непонимании себя и о безразличии окружающих. Его догоняли и обгоняли трамваи, можно было б сесть на какой либо из остановок и доехать до самого дома, но он шёл под мелким моросящим дождём, и ничего не хотелось, просто привести в порядок, мысли, душу. Смыть с себя накопившееся за последнее время.

На следующий день всё было, как всегда. Соседи за стеной скандалили, во дворе галдели, лифт периодически подымался и опускался. Скрежетал и кто-то из соседей шумно сбрасывал мусор в мусоропровод. Парвило медленно встал, сделал зарядку, умылся, побрился, вскипятил кофе.
Потом он тщательно протёр трубу и привычно заиграл «Серенаду Солнечной Долины». Соседи сперва так же . как всегда неробко стучали в стены, но потом музыка, опять же, как всегда захлестнулаи подхватила всех в свои объятья…
_________________

И рассказ этот не про лабуха Парвило, он о нас с вами.
Потому как не мир этот для нас, а мы в нём, случайно оказавшись, тоже отчаянно пытаемся понять, зачем?
Зачем мы живём, умираем, а до того играем на трубе, или на бирже, пишем глупые стихи, или такие вот рассказы, которые, как и мы спустя какое-то время канут в Лету.
Это я к тому, что ответа на этот вопрос нет. Нет, и не будет.

Но, несмотря на то, что ответа нет, мы смиряемся и, приспособившись, таким вот нелепым образом продолжаем жить.


14.01.15


***