Жилец. Гл. 1-3

ПОВЕСТЬ

1
- Простите, – пробормотал он, на кого-то налетев и обходя препятствие. Серая тень не шелохнулась, молчала, и он почувствовал: что-то не так... оглянулся. Посреди тротуара, в синих вечерних тенях сидел большой лобастый пёс, клочковатый бездомный бродяга. Артём встретился взглядом с прозрачными звериными глазами и выронил мелкий мучительный смешок, словно крошку, застрявшую в горле. С собакой заговорил... идиот... а впрочем – с собратом меньшим, что ж такого...
Нет, стоп. Надо взять себя в руки. Куда понёсся, от чего бежать? Он тут не при чём, и доказать можно, вполне можно. И даже если дело повернётся пакостно, денег у него хватит... не в том дело! Не в том, дружище, не в том...
Что-то не так. Во всём мире не так! Ещё час назад всё было ясно, просто, чисто, неколебимо. Самоуверенный болван... стыдоба! Всё и всех понял, насквозь, ха-ха... Оборотни, нечисть потусторонняя, как земля носит... Как это возможно? Кому можно верить, на что, на кого надеяться? Никому, ни на кого..? Кате можно... Мама... «Сын, ты поспи ещё, можно, успеешь...» Тёплые шершавые пальцы гладят осторожно по макушке, как маленького, окутывая покоем и защитой, обдавая запахом глаженого белья, хлеба и рассольного укропа. Мама? Нет, никогда! Это – ваши шутки, господа хорошие, не наши...
Как же это всё так..?

Микроавтобус подкатил к месту незаметно для Артёма – задремал после смены. Ночная всё-таки совсем не сахар, организм не обманешь. Там, в грохочущем, лязгающем цеху, ночью, хватает силушек дело делать, быть собранным, хватким, сообразительным – это главное! Надо. Надо. Надо! И он сможет, чёрт возьми, он выбьется в люди, он далеко пойдёт. Нужно во что бы то ни стало вцепиться, показать себя, а ему есть что показать, за плечами в его двадцать четыре институт, армия, ни здоровьем бог не обидел, ни умом. Начать, а там… он ещё будет у этих корейцев топ-менеджером, станет разгуливать по офисам и этим цехам в дорогом костюме, с ролексом на запястье, раздавать указания, шуршать важными бумагами, в которых мелькают миллионные поставки, а не греметь железяками… это пока! Всё ещё впереди, всего месяц как из Бобрянска, там высиживать нечего, а тут мировой мегаполис, крутятся бешеные бабки, и он ещё будет сам их крутить! Так-то вот.
- Прибыли, Артюха, айда, – Вовка ткнул локтём в бок и вывалился наружу. Артём поспешил следом за земляком в распахнутую хлипкую дверь общаги. – Сумки бросим, и пивка, а? И дры-ы-ыхнуть… – Вовка распялил руки и рот во всю ширь.
- Давай, двигай, братишка, – скупо усмехнулся Артём, – но без меня. Не употребляю, ты ж знаешь.
- Твоё дело, – пожал плечами Вовка.
Николай как раз отправлялся на смену. Хлопнули по рукам: «ЗдорОво!»
- Пошёл, а ты устраивайся. Хочешь – раскладуха, хочешь – Галка щас моё свернёт, тебе расстелет. Покормить надо?
Артём мотнул головой: «Сыт, в столовке ел». Он загляделся помимо воли, как тощий  жилистый Николай, уходя, цапнул за крепкий зад свою Галку, та аж заизвивалась в притворном возмущении, огрела тяжёлой рукой, стрельнула зелёным глазом в сторону Артёма. Кажется, у них с Николаем тут было жарко…
- Что, Тёмушка, прям так сразу и спать? – проворковала Галка, тщетно унимая улыбку. – А то бы и щец налила, сварила вечером, нет? Ну смотри.
А он и смотрел – как Галка, ловко и быстро изгибаясь, сворачивает Колькину постель в толстый рулон, вынимает из шкафа другой... Пялился даже, пока никто не видит – на Галкин широкий таз, нелогично сужающийся в тонкую талию, на такие же тонкие лодыжки и запястья, предваряющие массивные кисти рук и мужского размера ступни, на легко и беззаботно мотающиеся пряди прямых волос… Всё падают и падают ей на глаза – раскосые, хищные, кошачьи.
- Отдыхай, стахановец, – Галка только чуть коснулась ладонью плеча, но Артёма словно ожгло. Почувствовал, что кровь бросилась и во всё тело, и в лицо, поскорее увернулся. – Вовка где, опять в пивнуху? Ну-у, мальчики, щас пойду от вас, только шмотки Колькины в стирку брошу. Тёмка, у тебя есть что, давай заодно…
Она ушла в стиралку с ворохом тряпок. Артём лежал и, погружаясь в дремотную истому, смутно думал: хорошая баба, Кольке повезло с ней… сразу видно, что местная, здешняя, пусть даже пригородная… У них такие не водятся, домовитые – это да, но грубее все как-то, топорнее, жаднее, откровеннее…Оксана вечно как начнёт рыготать без удержу… Претендова-а-ала… но я не для тебя, не твоего полёта птица… хотя были… моменты… Перед глазами поплыли, жарко приближаясь, могучие телеса Оксаны, но как-то быстро истончились, сделались призрачными, окутались совсем не её, а Галкиными пегими прядками... зажужжал шмель в душной летней траве... или это стиралка... Артём ухнул в желанный сон.

Выспаться не удалось. Настырно пробивался через небытие сна какой-то шум, голоса, позвякивание, всплески мелких смешков – звали, тащили назад. Артём оторвался от подушки, сощурился, вытянув голову  из-за стеллажа. Так и есть – Вован опять собрал народ. Стол облепили: сам медно-рыжий Вовка, хлопающий белёсыми ресницами, какой-то здоровый мужик с бритой блестящей башкой, сдобная чернявая деваха на коровьих копытах «платформ» и худосочный пацан с ниткой первой бородёшки, облепивший патлатую голову наушниками. Тут же была и Галка: тесно привалившись плечом к бритому, снизу заглядывала ему в лицо, радостно растянув большой лягушачий рот. Ах вот как, значит... пока Николая нет..?
Артём поглядел время на трубке: проспал три часа. Компания сидела пристойно, говорили негромко, без накала, на столе, кажется, только пиво.
- Куда тащишь? – послышался Галкин выговор кому-то. – Дымить на лестницу иди. Тут люди спят... тихо вы!
Артём закрыл глаза. Вполне можно спать дальше, прикрыв голову одеялом. Но подсмотренная на миг Галка, чуть не в обнимку с каким-то неизвестным бугаём, лишила его равновесия. На душе сделалось скверно. Николай и не знает... верит, небось. А ему вот, Артёму, одного взгляда хватило, чтобы всё понять, досконально, слов никаких не надо. И на что вы, парни, соглашаетесь, как дёшево себя ставите. Вяжете себя по рукам-ногам, цели не имеете... Николай пропал, Вовка никуда не подымется, никогда. Нет, меня за мелочь не купишь, синицей в руке не успокоюсь.
Сон отступил окончательно. За окном ленивый, но настойчивый серый дождь. Куда ж податься-то. Нельзя же злоупотреблять радушием, спать в очередь с Николаем на его койке, пора отсюда двигаться. Общагу не дают, не обещали пока... Надо снимать, и срочно.

2
Первую пробу Артём сделал по объявлению на водосточной трубе у метро. Листок, трепеща гребёнкой телефонов, рукописно обещал за четыре всего штуки в месяц комнату в двушке, перечислял блага жизни: мебель, раздельный санузел, холодильник, стиральная машина, телефон, телевизор, интернет... Буквально всё. Щедро, за четыре-то. В самом низу крупно выведено: «СРОЧНО!!!», с тремя отчаянными восклицаниями. Может, потому и дёшево? Мне тоже срочно, обрадовался Артём. А уж совсем в уголке: «Агентам не звонить!» Своё, значит, сдают? Хотят без этих акул. Самодельные бумажки развешивают. Хорошо... Поторопиться надо, пока не увели.
Запыхавшийся девичий голос откликнулся без тени интереса, и даже словно с досадой.
- Я насчёт комнаты, – осторожно пояснил Артём.
- Ну? – спросили нетерпеливо.
А что «ну»-то, удивился Артём. Кто кому вопросы задавать будет? Ей что, неважно, кто снимает? В объявлении вроде и так всё написано, не знаешь, чего и спросить.
- Скажите, а во второй комнате кто живёт? – сочинился, наконец, вопрос.
- Никто, – быстро и небрежно отвечала девица. – Вторая комната закрыта.
Артёма впервые посетило сомнение. Больно дешево... Может, халупа какая щербатая, на выселках?
- А где, в каком районе?
- А какой вас интересует?
А, вот оно что... вот почему «агентам не звонить».
- У вас что, агентство?
- Да, комиссионные всего пятьдесят процентов, есть скидки, – скороговоркой выпалила девица. – Так какой район?
- Мне всё равно, – растерялся Артём. Он готовился рассказать о себе много замечательного, и что на работу-с работы его везут с указанного места, и доставляют обратно, и ему не важен район... Но раз это агентка, то мимо...
- Центральный устроит? Где прочитали объявление? – отрывисто пролаяла трубка.
Артём назвал. Странно, зачем..?
- А посмотреть можно?
- Можно. Подъезжайте, – она назвала адрес, – в четыре часа, устроит? Паспорт возьмите.
И бросила трубку без всякой любезности.
Артём задумался ещё крепче. Это у них что, в каждом районе есть непременно двушка с одной пустой комнатой? Жулики? Объявления рукописные на столбах, с чисто условными данными про «всё-всё-всё», завлекательные – будто частники вешают. Лапша на уши. Посмотрим... выясним, что у них за развод.

Развод оказался совсем простой: сначала плати в конторе деньги за адрес, которого даже не видел: «Ну, вы же покупаете у нас информационные услуги!» Ага, кота в мешке купить.
- Две штуки за адрес? Ну, наглые, – земляк Николай поскрёб костлявый нос. – Это схема известная, в газетах даже пишут. Как бы предоплата услуги. Приходишь по адресу, а там люди живут, и знать ничего не знают. Говорят, они даже расклейщиков своих надувают: те расклеят, а они – из этого района звонков не было, не заплатим. Молодец, что сообразил.
- Что я, лох совсем? Мне интересно было, на чём наваривают.
- Ты осторожней. Это, Тёмка, тебе не Бобрянск наш. Не веранду летом снять. Тут метры золотые, так просто, по-домашнему, по-свойски не сдают. Каждую комнатёнку агенты пасут, кормятся с этого. Без них на адрес не выйдёшь. Съезжаешь от нас, значит? Не обидели?
- Что ты, Николай! Ну, сколько ж можно, уже месяц у вас кантуюсь... своё иметь надо.
- Пробуй, Артём. В интернете объявления глянь, они все от агентов. Ты такой, не пропадёшь. А ежели что – к нам в общагу всегда пожалуйста.
- Спасибо тебе, – Артём с чувством пожал ему руку.

3
За пару дней Артём проник и в механику агентств. Только начал обзванивать объявления в Сети, как в него тут же вонзились с готовностью, настоящими рыболовными гарпунами, сразу две агентки, Эльвира и Ирина. Условия были у обеих одинаковые: сто процентов арендной платы по заключении договора. Что ж, придётся раскошелиться, решил для себя Артём, но быть начеку! Никаких «деньги вперёд».

Эльвира была скудна на речи и грубовата. Ирина, наоборот, трещала без умолку, живописала житейские истории своих клиентов, сетовала на трудный хлеб агента и возмущалась нравами «нанимателей» и «наймодателей». Но как только речь заходила прямо о деле, простодушная болтушка Ирина вдруг становилась железной, умела расписать «сложности» Артёмовых запросов и втюхать ему дорогие варианты. «Нет, за такие деньги вы это не найдёте», – важно изрекала она, а Артём усмехался: он уже и сам разобрался, что почём на этом базаре, не надо ля-ля, а запросы у него самые обыкновенные – хата нужна, да и всё, всё равно, где. Две невидимые «рыбачки» кружили над ним день-деньской, трубка раскалилась от их лихорадочного перезвона, требующего чуть не ежечасно оценить свежий вариант и немедленно бежать на просмотр. Артём словно попал в несущуюся к финишу толпу; ритм существования бешено, истерично заколотился. На работе трубку пришлось отключать.

Когда дошло дело до просмотров, Артём быстро уловил и разницу между своими агентками. Ирина, оказавшаяся грузноватой дамочкой за сорок, честно ходила с ним на «смотрины», и не переставала поносить тех агентов, что предпочитают руководить клиентом дистанционно, сидя на телефоне диспетчером и сообщая «оперативную информацию». Скупая на слова и эмоции Эльвира была из этой породы: видно, и на подъём была тяжела.
Святая святых был точный адрес «объекта». Он скрывался до самого последнего момента, использовались подставные адреса и имена. На каждые «смотрины» слетались два, три, пять агентов со своими подопечными – авось кому-нибудь да подойдёт. Артём мигом научился зорко угадывать таких смотрельщиков, выжидательно озирающихся возле какой-нибудь подворотни («под номером дома» – наставляли агенты). Кучки конкурентов ревниво оглядывают друг друга, переминаясь с ноги на ногу, и вот у кого-то грянул звонок мобильника! Сообщается «настоящий адрес». Тут весь успех в секундах. Пулей нестись по дворам и лестницам, оставляя с носом соперников, чьи агенты запоздали на эту самую секунду дать заветный звонок. Ввалившийся в помещение будущий наниматель ошалело хлопает глазами, а его агент крестом распинается в дверном проёме, вопя: «Мы смотрим!!!»

Однако эти нравы мешочников, штурмующих теплушки времён гражданской войны, были, как выяснилось вскоре, вовсе не незыблемым правилом. На третий день Артём постиг иерархию клиентов.
Ирина привела его на угол шумного проспекта, где они без труда вычислили ещё две парочки. Худая женщина с большой сумкой стояла столбом, нетерпеливо посматривая на транспорт. Тоже сюда же... Ирина отозвалась на звонок своего мобильника, коротко переговорила, и шепнула Артёму: «Это хозяйка». Она пробралась ближе к ней и вступила в разговор, льстиво раскланиваясь и подзывая Артёма. Он покорно подошёл и с изумлением слушал, как Ирина нахально расхваливает его смирный нрав, «высокие моральные качества» и даже что-то вроде происхождения «от честных родителей». Словно знает его много лет, с колыбели, а не услышала его голос только позавчера в телефонной трубке. Прямо сваха, назойливо и настырно сватает в жильцы... Хозяйка начала уже кисло-любезно улыбаться, но труды Ирины оказались напрасны. Через пару минут в коллектив смотрельщиков торпедой врезалась грузная голосистая тётка в сопровождении смуглого араба. Хозяйка оживилась – оказывается, ждали её.
- Так! – свирепо заявила тётка. – Мы первые – мы от агентства! Вы агент? Зовут? Ирина? Знаю, сказали. Вы – вторые! Агент? Не знаю! Третьи пойдёте. А эти? Без агента? Эти последние!
 И устремилась, увлекая хозяйку, «на объект». Конкуренты поплелись следом и встали на ступенях узкой лестницы, по указанной очерёдности, словно свадебная свита молодожёнов для фотографии в загсе. Тихо переговаривались, ожидая.
- Возьмут, – безнадёжно шептала Ирина Артёму. – Дорогая комната, стеклопакеты новые, евроремонт... Но этот – иностранец, он возьмёт...
А Артём соображал. Первым, вне зависимости от времени прихода, пошёл «смотреть товар» клиент «от агентства». Значит, араб не по интернету шарил, а отправился ногами в агентство, заключил, наверное, договор с гарантией подыскания нужного варианта, в отличие от тех жуликов на водосточной трубе… деньги заплатил. Он – клиент «первого сорта». Артём, которого Ирина зацепила телефонно, пока бесплатно для него, – «второй сорт». Агенты-«позвоночники», получившие данные о месте и времени просмотра по цепочке от коллег, привели своих клиентов, числимых в «третьем сорте». А уж та юная парочка, пугливо жмущаяся друг к дружке, чей агент, как и Эльвира, ленится шастать по просмотрам, – и вовсе «пересортица», клиент самый бесправный. Логично: больше платишь – больше прав.

Наконец, дверь, за которой скрылись хозяйка, голосистая агент и араб, распахнулась. На лестницу вышел, в медицинских бахилах, чем-то потрясённый смуглый сын Востока, и молча двинулся вниз, мимо всей «свиты».
- Взяли? – в спину спросила его Ирина. Араб не отвечал, но на повороте лестницы, обнаружив себя под прицелом семи пар глаз, что-то начал соображать, остановился, издал сначала гортанный звук, потом сдавленно крикнул интернациональное «контракт!» и продолжил свой путь...
- Хоть бахилы-то сними! – сердито проворчала Ирина. – Ну, я ж говорила – взял. Ушла комната. Но эта, командирша, нам-то могла бы сказать! Сколько мы тут стоять будем, как бедные родственники?
Словно услышав Ирину, из дверей высунулась «командирша», и рявкнула, размахивая рукой:
- Всё! Договор пишем! Всё!
«Свита новобрачных» уныло разошлась...

Продолжение: http://proza.ru/2016/10/30/1982

Ниже идут рецензии на отрывки из повести — гл.6 («Подлодка») и часть гл.12 («Луна»), опубликованные в 2015г.