Инновационный пенсионный фонд

В последнее время дела в экономике идут все более "интересно", каждый день приносит новые сообщения о том, что рубль теряет в цене, программа импортозамещения идет, но пока "прихрамывает", причем на обе ноги сразу...

По производительности труда, качеству выпускаемой продукции и эффективности использования ресурсов мы пока отстаем.

В результате все чаще с высоких трибун звучат призывы повысить пенсионный возраст, а сами пенсии урезать до прожиточного минимума.

Понять ораторов, не обремененных глубоким знанием жизни,  можно - экономика нуждается в деньгах и квалифицированных рабочих руках,  они есть, но только не у молодых - "перспективных", родившихся и выросших в "смутное время", а у работников "сделанных в СССР", самым младшим из которых сегодня перевалило за пятьдесят.

Хорошо, если работники  повышают свою квалификацию в ногу со временем, но система профтехобразования у нас создавалась еще в советское время, ориентирована она была на советские технологии, с наукой она "не дружит" - "академики" в ПТУ не ходят, потому что их туда никто  не приглашает, поэтому ждать от нее "прорывных" результатов жизненно необходимых "еще вчера", не приходится.

А может быть стоит присмотреться к "тунеядцам"?
Именно так у нас в "высоких кабинетах" именуют тех, кто вместо того, чтобы мести улицы или стоять за прилавком, упорно чего то ищет, пишет заявки на изобретения и надоедают сотрудникам Государственного комитета по науке и технологиям своими "идеями".

Этих "переучивать" не надо потому что бесполезно, так как они сами кого хочешь выучат - в своей тематике они разбираются лучше любых, как отечественных, так и зарубежных  экспертов.

Не верите?
- Приведу всего три примера из своей "практики".

Пример первый "Курвометр".

В ноябре 1983 года, на окружной конференции изобретателей и рационализаторов, показал я свое "изобретение" - гибрид калькулятора и курвиметра. Этот  прибор для тактических расчетов или  "курвометр", как обозвал его прапорщик - начальник склада инженерного имущества,  всего за несколько секунд показывал не только расстояние в километрах при движении по дорогам, но и расход топлива, прогнозируемую дозу радиации, рубеж вероятной встречи с противником, время прохождения контрольных пунктов и еще много чего. У оперативного отдела дивизии на такие расчеты тогда по нормативу уходили часы.

При всей внешней простоте прибора, мне пришлось буквально на "коленке", в помещении бывшей синагоги, перестроенной под швейную фабрику,  решить одну весьма непростую задачу, а именно проблему вибрационного "дребезга" контактов механического датчика прибора. Такую задачу, столкнувшись с ней в 1942 году,  решали на протяжении нескольких лет сначала немецкие ракетчики из Пенемюнде при создании баллистических ракет Фау-2, а затем "подключившиеся" к ним  их советские и американские коллеги. В 1983 году, я не знал ни о работах Фон Брауна ни о советских разработках в области электроники, так как хоть и с отличием, но окончил все же обычное "пехотное" (общевойсковое) училище.

Командующий округом, обходя выставку армейских "инноваций" остановился возле моего стенда, а увидев, как работает прибор, задумался, потом  вручил мне часы "командирские" и собрав трех  штабных полковников: начхима, начальника ГСМ и главного топографа, устроил им разнос.

Вскоре командующий стал Главнокомандующим Группы Советских войск в Германии.

В 1994 году, в одном из торговых центров в Минске, попался мне на глаза немецкий каталог ОТТО, где я нашел свой "курвометр" выпускаемый серийно по цене 499 дойчмарок. или почти 170 долларов США.

Пример второй "Фанерное энергосбережение".

В январе - феврале 1994 года, воспользовавшись "оказией", побывал я в Швеции. Выезжая туда я руководствовался скорее любопытством, меня интересовало как работают шведские технологии, как у них организовано производство  того, что как гласит реклама,  "сделано с умом".

Не стану перечислять все увиденное, скажу только о главном.
Главным же является то, что шведы серьезно относятся к такому понятию как эксергия (термодинамическая функция, определяющая работоспособность массы в поточной системе; максимальное количество работы, которое может быть получено от поточной системы в обратимом переходе ее из исходного состояния в состояние равновесия с окружающей средой), говоря простым языком, это возможность получения полезной работы из того, что "ничего не стоит",  например, солнечной энергии, энергии ветра, текущей воды, подземного тепла.

Разобраться с эксергией, мне помог большой энтузиаст энергосбережения, отставной моряк - подводник Нильс-Эрик Маттсон, у которого, благодаря своей "инновации" - усовершенствованию выпускаемой серийно  и широко используемой, благодаря государственным дотациям, солнечной панели для горячего водоснабжения я прожил две недели.

Этого времени мне вполне хватило, чтобы разобраться в шведских энергоэффективных системах отопления индивидуальных домов, между Карлскруной и Кальмаром, а также на острове Эланд.

Вернувшись в Беларусь, я первым делом направился в Бобруйск на ФанДОК, где предложил установить на обширной крыше цеха строганой фанеры солнечные батареи, собранные из серийно выпускаемых в той же Швеции солнечных панелей. По моим расчетам выходило, что площади крыши достаточно для нагрева до +40 градусов воды бассейна  гидротермической обработки березовых чураков, используемых для производства фанеры, при этом срок окупаемости системы, даже при закупке почти всей комплектации по розничным ценам в Швеции,  составляла около двух месяцев.

Ответ на мое предложения был таким: "Рады бы в рай да грехи не пускают" -
зачем покупать непонятно какие комплектующие и доверяться какому то залетному "Левше", когда можно по лизинговой схеме приобрести готовое оборудование и при этом получить некоторые "комиссионные", именуемые "откатом"...

Недавно в СМИ сообщалось о том, что руководителя Бобруйского ФанДОКа привлекли к уголовной ответственности за то, что закупленное  более двадцати лет назад оборудование так и не было введено в эксплуатацию.

Пример третий "Гуаносин".

Помаявшись пять лет по съемным квартирам в Минске, перепробовав много всяких мелких инновационных дел, вроде производства почтовых конвертов для Белорусской экспресс - почты или полочных разделителей для Национальной библиотеки, мне удалось "зацепиться за землю" в Смолевичах. Несколько лет я выращивал на продажу рассаду капусты и цветов, что позволяло кое как сводить концы с концами.

В результате своей "аграрной практики" я обратил внимание на то, что древесный уголь, будучи, даже в небольшом количестве, добавлен в почву под любые растения, положительно влияет на их рост и развитие, особенно при дефиците влаги.

В 2006 году, подав заявку на изобретение, учитывая огромную потребность в удобрениях, обратился я с предложением организации производства комплексного удобрения пролонгированного действия  под торговой маркой "Гуаносин" в Смолевичский райисполком, откуда меня отправили в Минский облисполком, а оттуда в Республиканский центр трансфера технологий, с которым в сентябре 2007 года был заключен договор о "продвижении" с целью внедрения  изобретения "Комплексное удобрение пролонгированного действия и способ его получения" (патент Республики Беларусь № 13436).

Республиканский центр трансфера технологий отнесся к своим договорным обязательствам весьма своеобразно "задвинув" белорусское удобрение в Южно-Африканскую Республику, где уже в ноябре 2007 года, под руководством доктора Ферди Лабушагне, было  путем переименования существующего предприятия, организовано новое предприятие "Саплинг карбон фертилайзер", на котором  под торговой маркой "SCF" выпускается целый ряд удобрений различного состава на основе древесного угля. Сбытовая сеть предприятия охватывает кроме ЮАР весь юг Африки от Намибии до Лесото и Зимбабве, откуда, кстати,  к нам поступают фрукты и виноград, с большой долей вероятности выращенных на белорусском инновационном удобрении, защищенном у нас патентом. Вести об уникальных свойствах древесного угля очень быстро пересекли Атлантический океан и в 2008 году на опытном поле в Тифтоне (Джорджия США), под руководством профессора местного университета Питера Адамса был заложен полевой опыт по использованию древесного угля в качестве удобрения.

В мае 2008 года, мне, наконец, удалось "достучаться" и до белорусской науки - в начале мая на опытном поле Научно практического центра по земледелию НАН Беларуси, под руководством докторов сельскохозяйственных наук, Кадырова Михаила Анатольевича и Берестова Ивана Ивановича, был заложен полевой опыт по использованию комплексного удобрения на основе древесного угля на посевах ярового ячменя. 

Так как лето 2008 года было засушливым, а ячмень был посеян не в оптимальные сроки,  то результат опыта на одной из делянок превзошел все ожидания - 105% к контролю, в последующие два года, результат был скромнее, +35,1% к контролю. По результатам трехлетнего опыта  при моем соавторстве был сделан следующий вывод, опубликованный в двух академических изданиях Сборниках научных трудов НПЦ по земледелию и Института почвоведения и агрохимии:

Комплексное азотно-фосфорно-калийное удобрение на основе древесного угля марки 3,5:2,3:4,6, внесенное в дозе 2,6 т/га сухой массы, в среднем за 2009-2010 гг. повышает урожайность зерна ячменя на 10,6 ц/га (35,1%) и по эффективности находится на уровне твердых минеральных удобрений (карбамида, аммонизированного суперфосфата, хлористого калия), внесенных в эквивалентной по действующему веществу дозе (N90P60K120).

Какой либо материальной выгоды от своего изобретения, приносящего южноафриканским аграриям и продавцам белорусского удобрения миллионы долларов прибыли ни я ни Республика Беларусь до настоящего времени не получили.

А все таки богатая у нас страна, раз весьма перспективными отечественными изобретениями разбрасывается, зато иностранные устаревшие или устаревающие технологии за большие деньги закупает...

Если сложить все авторские вознаграждения, которые я получил за свои рацпредложения и изобретения с 1978 года, то сумма выйдет смешная, государственные пошлины, уплаченные  мной за подачу заявок и выдачу патентов, последний из которых я получил в июне 2015 года, на порядок больше, если же учесть, что надо было как то свои разработки финансировать, опять же из своего кармана,  тратить на это годы жизни, то это вообще несопоставимые вещи,.

Так как никакой пользы "обществу" от моих инноваций нет, а дело идет к пенсии,  которая, учитывая вышеназванные обстоятельства, едва ли дотянет даже до прожиточного минимума, то думаю, стоит мне создать частный инновационный пенсионный фонд в котором аккумулировать денежные средства, необходимые для подготовки к использованию инноваций. Обеспечением этого фонда могут служить патенты и "ноу-хау", которых у меня наберется если не вагон, то "маленькая тележка". Прокормить же этот фонд может не меня одного, но и не одну сотню пенсионеров, как внесших посильные средства, так и принявших творческое или личное трудовое участие в подготовке к использованию инноваций.

Может быть так мне удастся  продержаться до того "светлого будущего", когда наше "общество"  "дойдет" под давлением "рыночных реалий" до понимания важности использования отечественных инноваций и разработанных с их использованием технологий.

Лауреат ВДНХ СССР
Капитан запаса

Андрей Бухаров