Высоцкий на Грушинском

Приехал как-то Владимир Высоцкий на Грушинский фестиваль. Усы, борода, свитер, палатка - всё при нём. Заполнил анкету, девушка в информационном центре прочитала и говорит:
- Вы не указали названия песен и номинацию.
Высоцкий написал: "На Большом Каретном" и "Гимнастика". Номинация - "Автор"
В первом туре Высоцкий долго стоял в очереди на жаре. Пришлось снять свитер и бороду. Барды на него оглядывались, но ни слова не сказали. Подошла его очередь. Начал по струнам брякать и хрипло напевать: "Где мои семнадцать лет?", а член жюри, знаменитый бард Рельс Ватиканов его остановил и говорит:
- А чего у вас гитара не настроена? И хрипеть так зачем? Вы простыли, что ли?
Высоцкий откашлялся, настроил гитару с помощью камертона и постарался не хрипеть. Снова запел:
- Где мои семнадцать лет?!
- Стоп, стоп, стоп! - закричал Ватиканов, - чего вы так орёте? Мы и так слышим.
Высоцкий растерянно произнес:
- Я не ору, а пою. Просто у нас в театре микрофонов нет.
- Ну, хорошо, пойте дальше, только тише. Мы же не в театре, а в лесу!
Высоцкий опять попробовал спеть:
- Где мои семнадцать лет?! На Большом Каретном! А где мой чёрный пистолет?! На Большом Каретном!
- Стоп, стоп!- замахал руками Ватиканов,- у нас же авторская песня. Что это за блатной шансон? Давайте вторую песню.
Высоцкий пожал плечами и запел:
- Если вы в своей квартире лягте на пол - три-четыре! выполняйте правильно движения...
Все члены жюри замахали руками. Ватиканов красивым баритоном сказал:
- Нет, нет, ну, что это... Как Вас там? Владимир Семёнович? Ну, что это за выражение - "лягте на пол"? И вообще, о чем песня?
- О гимнастике, - пробормотал Высоцкий.
- И всё? - усмехнулся Ватиканов, - понимаете, в авторской песне должна быть тема. Должен быть образ. Метафоры какие-то. Нет, мы с таким репертуаром Вас на озвученную площадку допустить не можем.
- Так я и не на озвученной могу!- сказал Высоцкий,- мне даже лучше на неозвученной. Я привык.
- Нет, нет, Вы не поняли. Мы вас во второй тур пропустить не можем. Гитара не строит, никаких проигрышей у вас нет. Просто брякаете, и всё. Хрипите, кричите. А главное, песни Ваши - ни о чём. О черном пистолете, о гимнастике.
Вы послушайте мэтров нашего жанра: Визбора, Окуджаву, Городницкого, Егорова, Кима...
Высоцкий закинул гитару за плечо, закурил и печально произнёс:
- Ну, да...
И отошел от столика жюри. Два дня сидел у костра и пил водку. А на третий день решил всё же отвести душу и спеть. Подошел один человек, потом другой, третий:
- Под Высоцкого косит, - сказал первый.
- Да нет, больше под Джигурду, - сказал второй.
- Да это и есть Высоцкий, - сказал третий, - ну, или Джигурда. Нет, точно Высоцкий!
- Высоцкий, Высоцкий! - понеслось по лесу.
Через десять минут вокруг Высоцкого образовалась толпа.
А на Гитаре, тем временем, шли последние приготовления к Гала-концерту.
Председатель оргкомитета фестиваля Борис Кейльман удивлённо смотрел на Гору.
- А где все???
Но на Горе никого не было. Только где-то на другом берегу хрипел подозрительно знакомый голос:
- Купола в России кроют чистым золотом, чтобы чаще Господь замечал.
Кейльман сказал Ватиканову:
- Рельс, так это же Высоцкий!
- Да знаю я, - махнул рукой Ватиканов, - поёт блатняк какой-то. Ну, ерунда же полная. Где в России купола чистым золотом кроют?
Кейльман задумался на секунду:
- Действительно, где? Но это Высоцкий.
Ватиканов остолбенел.:
- Погоди-погоди, Высоцкий? Тот самый? С Таганки???
- Ага, - кивнул Борис Кейльман, - а почему он не тут?
- Так он "прослушку" не прошёл.
- Как не прошёл?- сел на стул Борис Кейльман, - и что теперь делать? Народ где будем брать?
- Так кришнаитов сейчас позовем.
- Какие кришнаиты? Надо Высоцкого сюда звать. Тогда и народ за ним придёт.
- А что мы ему скажем? Диплом лауреата сразу вручим?
Кейльман обхватил голову руками:
- О, горе мне! Какой лауреат??? Он в жюри должен сидеть. Почётным гостем выступать!
- Да, но... - удивилсяВатикановв, - с чем он будет выступать? С черным пистолетом и гимнастикой? У нас тут фестиваль шансона, что ли?
Кейльман побежал к толпе, на ходу выкрикивая не вполне поэтические выражения. Но Ватиканов ясно различил только одно имя:
- Володенька! Воло-о-о-дя!
Высоцкий так и не пришёл на Гору выступать. Уехал на своём Мерседесе в Москву. И теперь в официальной истории Грушинского фестиваля нигде нет упоминания о том, что Владимир Высоцкий всё-таки туда приезжал.
Доказательством этого служит то, что каждый год кто-нибудь да закричит на весь лес:
- Воло-о-одя! Ты где? Воло-о-о-о-одя!