Доля истины,

или
«Откуда есть пошли»…  двойные стандарты



    Танатологическое эссе

    Одна истина или много истин? Как много? Сколько их? Такими вопросами наши философы в советское время не задавались, даже изучая специальный предмет «Историю философии», где этой теме было посвящено громадное количество страниц. Споры об этом, шедшие в древние века и продолжающиеся до сих пор, их не волновали. Для  них, советских философов, никогда не претендовавших на звание «молодых и перспективных российских философов», всегда была одна Истина, к которой мало-мальски образованный человек всегда стремился, но никогда в полном объёме её не достигал. Процесс движения думающего, мыслящего человека, таким образом,  был объявлен бесконечным, по крайней мере, на тот срок, покуда это самое мыслящее человечество существует. Но вот на горизонте «цивилизованного варварства» появился возомнивший себя Богом человек с увесистой дубиной и заявил во всеуслышание, что одной Истины не может быть уже потому, что и у него, «нового божества» – человека с дубиной, есть стремление на обладание Истиной, а, значит, неизбежно дробление большой Истины на множество их. На бесчисленное количество долек и доль. Да, скажем теперь мы, незавидной оказалась вдруг судьба, то бишь, Доля Истины, если над нею уже не только появился человек с дубиной, но и ещё с топором, как мясник на колхозном базаре.
      Тот человек, или та масса людей, которые ранее претендовали только на одну истину и считали, что она принадлежит, так сказать, всему обществу, всему коллективу, заволновались. Как это – две и более Истины?  Где это было видано, чтобы вот это «чёрное» вдруг кому-то вздумалось назвать «белым»? Вздор какой-то Сумасшествие. Абсурд. Как «белое» не может быть названо «чёрным», -  говорили они пока что самим себе, потому что говорить это во всеуслышание было опасно, - так и «чёрное» назвать «белым» никак нельзя. Стоп! – сказал тут человек с дубиной. Откуда вам известно, хоть вы и представляете большинство, и даже всё человечество без меня, что вот это «белое» завтра не может стать чёрным? Всё течёт, и всё изменяется. И человек в белых подштанниках, вошедший в воду, думает, что он должен войти в одну и ту же реку и выйти оттуда в подштанниках, ставших ещё белее прежнего? Конечно же, так он и  думает. Но реальная жизнь, увы, меняется ежесекундно, и вместо реки чистой человек залез в водный поток, смешанный с нефтью и мазутом. Откуда ему известно, что тут   потерпел аварию танкер.  Может ли он после этого назвать свои кальсоны белыми, иначе говоря, белое назвать «белым»? Смешно? Нет, не смешно. Потому что дома, как он ни доказывал свою Истину, не обратив внимания на загрязнение речного потока мазутом, что его одежда белая, супруга всё равно не поверила, и оба остались при своих мнениях. С этих пор каждому предписывалось иметь своё мнение и свою монополию на Истину. Хватит! Поцарствовал коллектив, пора и честь знать. Каждый теперь приходит на общее собрание со своей истиной в кармане, и когда его сосед с трибуны вещает о каких-то там вечных принципах, нравственных ценностях,   слушатель держит фигу в кармане: «На-тко,  вот тебе дулю с маком, любезнейший.  Ври да не завирайся. Это тебе не прежнее время. Иди и расскажи кому-либо ещё о своей Правде, то бишь, Истине, а у меня на сей счёт есть своя истина, своя правда. Вот она у меня тут, в кармане. Не проведёшь. Поишши ишака в другом ауле!» И пошло-поехало. Ударит по лицу сосед соседа, измордует его в кровь, и тут же расшаркивается в комплиментах: «Мой драгоценный гостюшко, милости просим к нашему шалашу. А то, что заехал я тебе по морде,  и в кровь твою поганую рожу выделал,  и свои руки измарал, так это я любя – будем теперь с тобою не соседями, а кровными, то бишь, кровавыми братьями, кровниками. Прошу любить и жаловать!»
   К началу нашего века стали присматриваться к таким течениям в философии, обнаружив в большой полноводной философской среде, где обитали исключительно «молодые и перспективные российские философы», как будто бы одну Истину и как будто бы и не одну, а множество их. Те, которые были поумнее остальных, предложили назвать своих противников литературными или просто философскими симулянтами, короче говоря, мнимыми философами, а их Истины   после этого, по совету какого-то французского сексуального шизофреника стали называть симулякрами. «Что там такое? Что там такое?» - загудели вокруг люди, имевшие собственное мнение  и кое-что из мнимого, прикупленного на ярмарке тщеславия у какого-то Теккерея…   
       Симулякр! Попросту, самый обыкновенный и жульнический приём, обман одного философа другим философом, одного социолога другим социологом, одного политика другим политиком, одного математика… Стоп! О математиках пока помолчим, всё-таки это представители точных наук,  и не  всегда у них таблица умножения даёт в результате умножения дважды два - «пять».  Итак,  мы столкнулись с совершенно новым явлением в науке, когда ни то,  ни другое мнение, и даже не третье, не является Истиной. А является при всех условиях доказательности и аргументации ловким плутовством. Что делать? Вот это загадка так загадка! Истина исчезла! Ею учёные и политики,  имеющие собственное мнение, перестали пользоваться. Чтобы с пользой для себя манипулировать чужим мнением, они взяли на вооружение симулякр. И доказывать не надо, и  ответственности никакой. Одним словом, пустой звук,  да и только. И пошло, поехало! Началась в Сетях и в СМИ самая настоящая информационная бойня. Одни обвиняли других, в том, что у них, других и не «наших», не те методы аргументации, другие, наоборот, доказывали совсем  обратное, а именно, что симулякр  недоказуем потому, что это пустое место, и Истина там не присутствует. Одним словом, выдумка, фантазия, миф. Решили большинством голосов обратиться за консультацией к древним народам Южной Африки и их потомкам в России, Германии и Северной Америке – буш-менам. Буш-мены подтвердили и сослались на предания ещё более древних цивилизаций: островов Тихого и Индийского океанов – острова Пасхи и острова Реюньон. Правда, там, кроме туристов из Англии и Хорватии, мало кого нашли, однако и этих сил было достаточно, чтобы убедить несогласных в своей правоте.  Пришли, наконец, к единому соглашению, и послали делегацию на Генеральную Ассамблею в ООН. Долго дебатировали этот вопрос, и всё-таки пришли к единому мнению: послать экспедицию к берегам Антарктиды и спросить у самых многочисленных на планете миролюбивых живых существ, может ли симулякр иметь законное право на существование. Огромный лайнер с делегацией пристал к берегам южного ледового материка. Его встретили на краю обломившейся льдины полчища закутанных в жир, пух и перья представителей миролюбивых существ, никогда не знавших , что такое Истина.
     -Братья по разуму! – польстил пришельцам с четвёртой палубы океанского лайнера щуплый Генеральный секретарь, закутанный в четыре медвежьих шубы. – Известно ли вам, что такое симулякр?
   Воинство на краю льдины и далее вглубь континента, насколько хватал взгляд,  всё разом закивало головами. Матёрые философы, особенно из числа «молодых и перспективных российских» новаторов загадочно переглянулись: а не надувает ли их это самое воинство пингвинов числом около миллиона с гаком. И тогда один из них, тот, наиболее молодой и перспективный, ещё раз задал пингвинам  вопрос и послал в адрес антарктическх аборигенов такое ругательство, что они в знак протеста всем скопом решили пойти на ритуальное  самоубийство.  То есть  буквально принести себя в жертву танатологической науке: шеренгами сменяя друг друга, они начали бросаться в воды мирового океана. Вернулась к североамериканским небоскрёбам  эта делегация в количестве, равном нынешней внушительной антитеррористической коалиции, ни с чем – добиться Правды она не могла в полной мере. И решила всем скопом: раз нет на Земле всей Правды, то давайте руководствоваться хотя бы её половинкой.  Одна половинка Правды-Истины вот для такого-то случая и для такого-то количества земных обитателей, для «своих» и «наших». А другая половинка - для  «чужих» и не наших», а потому «врагов» и даже «террористов». Так родилась и постепенно мужала политика Двойных Стандартов.  Истину разорвали на части и приставили к её одной доле Человека с Дубиной, а к другой – Человека с Ружьём.  Так и стоят они друг против друга до сих пор. Такова  эта, дорогие мои читатели,  поистине незавидная  Доля Истины,  ставшая прибежищем и оправданием господства всеобщего самообмана,  как  вселенского симулякра, - политики Двойных Стандартов.