КУДА УШЛА ВАША ЖЕНА?

 Уж сколько говорят о мере в потреблении алкоголя. Но, похоже, такие рекомендации никто не читает: то ли сами "питухи" разучились читать тексты, не относящиеся к наклейкам на бутылках, то ли они не хотят доверять более трезвой категории человечества. Вот и у Семёна Ивановича вышла промашка из-за такого недоверия.         
 Ехал он как-то в поезде в командировку. По случаю отрыва от дома и главного домашнего контрольного органа в виде жены и тёщи Семён Иванович запасся на дальнюю дорогу жидкими энергетиками в радующем глаз количестве. Когда перед отъездом он консультировал коллегу из соседнего отдела по этой командировке, то более молодой и не такой опытный специалист, поняв буквально призыв Семёна Ивановича о необходимости как следует подготовиться к поездке, целый рабочий день подбирал папки с перепиской по интересующему проекту и принёс на одобрение нашего героя массу инструкций, предложив захватить их с собой. Но Семён Иванович его подправил: "Ты меня не понял. Это всё правильно и хорошо, но, главное, нужно определиться, сколько возьмём спиртного". Тот подумал-подумал и сказал, что раз ехать целые сутки, то можно взять пару бутылок. "На человека,-радостно подправил Семён Иванович,- а лучше по три, на всякий случай". Сосед посмотрел на него с удивлением: "А справимся ли? Не многовато ли будет? Нам ведь сразу предстоит запрячься в работу". - "Не впервые, выстоим!"- заверил Семён Иванович,- а не выстоим, так высидим или вылежим. Никогда не откладывай на завтра то, что за тебя могут сделать послезавтра другие!"- захохотал он.               
 В поезде Семён Иванович с удовольствием обнаружил, что в купе их оказалось всего двое. "Прекрасно!- провозгласил он,- начнём, пожалуй, как говаривал Пушкин! Пока в соседях не оказалось какой-нибудь ломаки-бабы, мы пригубим по маленькой без всяких помех со стороны!" Он разлил первый сосуд в два стакана. "Ничего себе маленькая,- заметил сосед,- поезд ещё не разогнался, а мы уже погнали быстрее паровоза". - "Не гони пар!- ответил Семён Иванович,- нет в жизни трудностей, которые стали бы преградой на нашем желании! Пусть первая сразу станет соколом, а не колом!" Заглотали. Заели припасёнными огурчиками и хлебом с салом. Через пару часов при подъезде к очередной станции половина почти запаса горючего не стала преградой на пути желаний борцов за освобождение от  домашней тирании. Три бутылки жалобно позвякивали при попадании колёс на стыки рельсов. Особенно усерден в их опустошении был Семён Иванович.               
 Вошли двое попутчиков. Оба оказались мужского пола, что чрезвычайно обрадовало Семёна Ивановича. В разговоре выяснилось, что они оба из Прибалтики. Семён Иванович тут же предложил выпить за "великого", как он выразился, латышского писателя В.Лациса, книги которого о борьбе латышей за Советскую власть он читал когда-то с большим интересом. Выпили по очередной "маленькой", в которые сразу ушло полторы бутылки. Семён Иванович нечаянно столкнул один из двух бывших у них стаканов и тот разбился о пустые ёмкости на полу. Тогда он налил из недопитой бутылки водку в оставшийся стакан и спросил соседей, как же им теперь выпить за дружбу из него? Он верил в дружбу с прибалтийскими народами, хотя, по его словам,
в далёком 1939 году Прибалтика, конечно же, не совсем добровольно вошла в состав Советского Союза, а под некоторым влиянием Красной Армии. "Ничефо,- ответил старший из прибалтов, путем пить из отноко стакана"- "Да, придётся,- согласился Семён Иванович, - но если только в нём что-нибудь останется,- продолжил он, приложив стакан к губам. "Не осталось,- растерянно заявил он, посмотрев на опустевший сосуд,- что же делать?" - "Ну ничефо, ничефо,- успокоил его прибалт.
 Прошло минут десять. Семён Иванович пытался оживить разговор, но его не всегда стало возможным понимать. Какой-то замедлитель и корректор речи словно засел у него во рту. "А всё же хорош Вилис Лацис, вы согласны?- растягивая слова, продолжил он начатую тему. "Та, та,- своеобразно поддержал его "дядюшка" Томас,-он много описал в советские времена". В мерцающем сознании Семёна Ивановича отразилось неправильное, как он подумал, ударение своего собеседника. "Вот вы, прибалты, всё же отличаетесь от нас, русских. Почему-то ударение вы делаете всегда не там, где мы. Вот и слово "описал" в данном случае нужно ударять в конце его, а не в начале!" - "Что потелать? Такой уш у нас, припалтоф, менталитет, как гофорится. Ну это ничефо. Клафное, что каштый ис нас понял, о чём итёт речь". 
 Один из прибалтов поднялся и вышел в туалет. Осоловевший было Семён Иванович вдруг встрепенулся и спросил, по прежнему растягивая слова: "А куда ушла ваша жена?" Оставшийся сосед вначале вздрогнул от этих слов, а потом, поняв состояние вопрошающего, ответил: "Она скоро притёт". Более трезвый коллега Семёна Ивановича, едва не рассмеявшись,поспешил спрятать последнюю недопитую бутылку себе под подушку. Но, похоже, Семён Иванович все свои энергетические возможности затратил на этот вопрос и далее поехал, откинувшись на стенку купе и похрапывая с глупой улыбкой всем довольного человека.               
 Сменились соседи по купе. Они оказались мужем и женой. Очнувшийся к глубокому вечеру Семён Иванович пребывал в состоянии прострации. Икнув, он обратился к вновь прибывшим: "Как хорошо мы с вами поговорили о дружбе россиян и прибалтов. Но всё же, скажите честно, сердитесь ли вы до сих пор на русских?" - Муж:" Я не совсем понимаю тебя, мужик. Тебе что, приснился такой сон? Мы только недавно подсели в этот поезд".               
 Семён Иванович, хитро подмигнув, продолжил: "Ладно. Не хочешь говорить на эту тему-не надо. А давай-ка мы лучше выпьем всё же за нашу дружбу! Володя,- обратился он к своему напарнику,- доставай наши запасы!" Новый сосед согласился: "Есть предложение-нет возражений! За дружбу, так за дружбу, хотя табачок и врозь". Володя, скрепя сердце, достал оставшуюся бутылку со словами: "Это последняя".- "Как так последняя,- изумился Семён Иванович,- Ведь ещё утром их было целых шесть. Ты что, разбил их, что ли?" - "Ничего я не разбивал,- с обидой заметил Володя,- вот второй стакан вы разбили. А содержимое бутылок разместилось в основном в вас". - "Не может быть,- засомневался Семён Иванович,- последний раз я так пил лет двадцать назад. Неужели силы вновь возвращаются? Вот за это, за возвращение главной мужской силы и выпьем!" Помня предыдущее, на этот раз Володя налил ему только треть стакана, чтобы хватило на всех. Но и этого оказалось достаточно. Семён Иванович начал фразу очень бодрым голосом, который внезапно стал замедляться как играющая на патефоне пластинка, когда его пружина не дозаведена: "Я всегда...говорил, что по...". После этого, не закончив фразу, он заснул мёртвым сном. Поразительно было наблюдать, как казалось бы трезвый человек только что бодро рассуждал и в течение секунд отключился на полуслове.         
 Новый сосед вначале перепугался: "Не вызвать ли медпомощь?". Но Володя успокоил: "Всё в норме. Пусть проспится после почти четырёх бутылок". - "Он что, выпил два литра водки?"- "Почти,- ответил Володя,- но не сразу, а за день". - "Вот это мастер по литрболу,- заметил сосед, - так ему, наверное. никаких зарплат не хватает. Одна закуска чего стоит, не говоря уже о бутылках".- "Да,- ответил Володя,- теперь денег требуется много. Вот раньше, со слов Семёна Ивановича, в советские времена ему на батон хлеба хватало двух сданных пустых бутылок, а в наши времена на такой же батон нужно сдать пятнадцать-двадцать бутылок. И как ему сейчас прокормить семью?" - "Да. Не думает наша власть о нуждах простых людей,-заметил сосед,- вот и приходится им пить палёную водку, чтоб семье хватало на хлеб от сдачи пустой посуды".