Венечный камень

Когда в Бирюче разбирают старинные особняки - стараюсь поспеть ко времени сноса венечного - верхнего ряда кирпичной кладки. Именно в этом ряду строители прошлых веков оставляли свидетельство своего времени и мастертсва - особый венечный камень.
И когда сняли крышу с углового дома на пересечении улиц Красной и Московской - я уже ждал внизу. Надо было сохранить хоть что-нибудь от замечательного дома, помнящего лучшие и просто замечательные времена.
Об обитателях особняка я уже писал. А сейчас - несколько слов о его строительстве. Надо вам знать, что Бирюч 18-19 веков имел четко означенные границы. Это было ядро, где запрещалось строить чисто деревянные здания. Застраивался город изначально, как административный центр, по генеральному плану, утвержденному Екатериной Великой. Проект каждого особняка, всех подсобных строений обяательно утверждался губернским (!) архитектором. Особенность бирюченских зданий та, что они не имели прямых углов. Радиально-кольцевая застройка требовала отдельного расположеия каждого дома. С учетом движения солнца в течение дня город как бы разворачивался к светилу всеми окнами. Условно говоря, Бирюч 19-го века - это подсолнечная корзина,утром обращенная к востоку, а вечером - к закату .
ДомА в городе строились строго по надобностям. Отдельно - административные здания. Надо помнить,что в империи каждый штатный город был субъектом империи. А уезд подчинялся губернии. Поэтому имперские здания выделялись монументальностью и классическими формами. Отдельно располагался квартал земских учреждений - здания Собрания, правления, мировых судей. Третьей категорией были жилые дома.
Построить свой дом в Бирюче можно было, выкупив в Воронеже проект. А в Воронеже только на протяжении 19-го века работали замечательные русские архитекторы - целая школа Невского, Иван Волков, Дмитрий Копылов. Вот здесь зимой 1887 года и приобрёл проект для семейного гнезда купец 2-й гильдии Павлантий Василинин - внук героя войны 1812 года. Что б вы знали: 2-я гильдия подразумевала состояние купца не меньше 500 тысяч рублей и право прямой торговли с заграницей.
Дом решено было ставить деревянный, дубовый, с обкладкой его кипичом согласно рисунку проекта.Валили лес и готовили сруб прямо в лесу, у кордона "Костище".
А киприч заказали на производстве купца Поколодина. Его заводик лежал в низине, приблизительно в том месте, где теперь магазин "Горизонт". Песок для замесов привозили на подводах из засосенского карьера, а гончарную глину для добавки в раствор подвозили с делянок садковских гончаров. Это за городским кладбищем. Там и нынче весь лог напоминает всхолмленную лунную картину.
Кирпич отличался от нынешнего. Был он Уже по ложку и толчку, но постелью оставался такой же, как и теперь. Каждый кирпич был почти керамикой. Обжигался двояко: сначала на солнце, потом дожаривался в печах. (Будете в Бирюче - загляните в музей. Тут , под стеклянным колпаком, лежит один брикет, обожженный под солнцем. Изящная пикантность кирпича в том , что на нем оставила отпечаток лапы собака, бегавая по месту солнечного обжина в 18-м веке). Отдельные мастера лепили кирпич на заказ. Скажем, на отделку горельефных колонн нужен был киприч с полукруглыми краями с одного края. Для склепов нужна была и форма другая, и водостойкость особая. Тут же заказывались и плиты с текстами, и кирпичи с вензелями. И наш купец тоже заказал мастерам венечный камень с собственными инициалами.
В начале июня плотники в два дня поставлили сруб. А затем до самого Успения каменщики обкладывали стены кирпичом. Работа тонкая - надо было соблюсти все условия прокта: дом все больше обретал формы классицизма, а окна выстрелили обводами, присущими старорусскому стилю.
И к осени сюда можно было вселяться.
Но к этому времени в семье Павлантия Василинина произошли перемены. И он продал особняк городу.
А город в левое крыло - если смотреть со двора - разместил служебную квартиру Управы. А в соседнее крыло вселился смотритель Духвного училища с семьёй.
В сём статусе особняк просуществовал о Октябрьской революции. С упразднением Управы и арестом последнего смотртеля училища , в особняк вселили бездомных горожан. С тех пор и до 2015 года дом являл собой крышу для нескольких коммунальных квартир.
Конечно, нынешние требования к жилью ушли далеко от тех условий, что были в прошлом веке. Дом расселили. Но он ничуть не состарился изнутри, не померк линиями снаружи. Осоняк мог стоять еще не одну сотню лет. Но городские власти решили его снести. Уничтожаются строения, сохранившие в себе память о замечательном прошлом города, о его неповторимости и славе.
Я стою внизу, среди последних жильцов осоняка. Они расстаются с домом, как с живым существом.
Рабочий с верхнего венца окликает меня и бросает вниз кирпич. Я поднимаю его.
Закладной камень. Крепкий, как мрамор, и лёгкий, сосуд. По нему тиснуты две буквы "В" и "П".
Инициалы заказчика.
Но я невольно читаю их, как "Вечная память"...

...
На снимке: вечнечный камень с имемем заказчика; особняк, которого теперь нет