Глава первая Семья

Написано в соавторстве с Кочергиной Галиной. На фото статья из Каширского Энергетика" №2 от 2002 о моей семье.

      Фамилия моего деда по материнской линии самая, что ни на есть, простая и очень распространённая – Иванов. Он из Вологды. Но… эту фамилию он сам себе присвоил после революции. Зачем, почему, что было причиной этого шага, я не знаю, и, видимо, не узнаю уже никогда.
Моя мама в тридцатые годы прошлого столетия вмиг собрала свои вещи в узелок (так и не рассказав никому, почему сделала это) и приехала в Каширу к подруге, тёте Нине.
      И вот однажды  та уговорила маму пойти на танцы. А мой будущий отец играл там, в духовом оркестре. Когда он увидел маму, то подошёл, взял за руку и больше так и не отпустил. Этим же вечером он привёл её к себе домой, познакомил с родителями  и сказал, что это - его жена и она будет здесь жить. На следующий день они расписались. У них родились четыре девочки (вместе со мной), впоследствии все избравшие педагогическую стезю (учитель начальных классов, воспитатель детского сада, учитель-предметник). А я стала учителем музыки и пения в общеобразовательной школе.
      Хочется более подробно рассказать об отце. Отец работал на Каширской ГРЭС модельщиком. Начинал он с ученика, а потом с высоким мастерством выполнял самостоятельно детали из дерева. Помню, как отец делал мебель, как полировал поверхности и гладил с любовью каждый кусочек фанеры.
      И ещё он делал ложи к охотничьим ружьям. Это тонкая высокоточная работа. У меня остался в памяти заказ какого-то московского генерала, который просил сделать ложу для подарка. Отца ему посоветовали, но сначала он был не уверен, что отец справится. Но уезжал он из Каширы очень довольным сделанной работой.
      После работы играл в духовом оркестре (который занимал важную роль как в жизни электростанции, так и в жизни города) на трубе. Состоял с союзе охотников, и любовь к животным привил нам, своим детям. И собаки сопровождали нас по жизни постоянно. Мы впитали его любовь к животным, к природе. Для нас было правилом - поел сам, тут же накорми своих питомцев. Даже сейчас  я понимаю поведение любых, даже бродячих, собак. Я остановлюсь, поговорю с ними и они меня не тронут.
      Ещё у нас дома постоянно жили птицы в клетках, сделанных руками отца. Как необыкновенно пели щеглы, сейчас их не услышишь и в дикой природе.
Отец ходил с нами в лес, рассказывал много о природе, о повадках животных и птиц. И однажды весной я даже видела, как токует тетерев. Два ярких самца пели, распушив хвост и перья, соревнуясь друг перед другом. Красочная и незабываемая картина!
      Когда мама рожала меня, то из-за сложных родов у неё отказали ноги, она восемь месяцев лежала вообще без движения. Отец запил. Меня фактически выкормила и растила сестра, Женя. Она давала мне разведённое коровье молоко с проваренной свекольной ботвой, и это были мои завтрак, обед и ужин. Потом мама потихоньку поправилась. Но Женя так и не простила мне мамину болезнь и, может,  в душе ожесточилась.
      Жили мы очень бедно, после войны даже хлеба вволю поесть не могли. По карточкам на человека можно было получить 300 гр. мяса, соль и хлеб. Спасал только огород. Мама перешивала нам свои старые платья.
      Сколько я себя помню, я никогда не ходила медленно, как все люди, я всегда бегала, словно ветер нёс меня с собой. Вот мама начнёт готовить обед и без конца посылает меня в магазин то за хлебом, то за солью, то за постным маслом. И я бегу сначала вниз по бесконечны ступеням длинной лестницы с пригорка, где стоит наш дом (папа получил квартиру для нашей большой семьи в доме на 4 жильцов, где нашим соседом был знаменитый в Кашире краснодеревщик, Бякин Николай Антонович);  а потом опять же  вприпрыжку возвращаюсь назад. Или несусь с подружкой в школу (четырёхгодичная деревенская начальная), боясь опоздать на уроки…
      Моя сестра ещё застала то время, когда в классе одна учительница вела уроки сразу в трёх классах (так работала моя сестра Женя в сельской школе). Одному ряду (третий класс) она объясняла новый материал, другой ряд (второй класс) списывал упражнения по русскому языку, а первочки пыхтели над задачками по математике. И, что удивительно, в классе было тихо, слышался только голос учительницы. Никто из учеников не переговаривался, не смеялся, не крутился. Все трудились!
      Потом я перешла в среднюю, вновь открывшуюся, школу N4 и там проучилась ещё три класса. Директором там стал Мозговой Семён Иванович, он преподавал историю. В школе были светлые классы, большие гулкие коридоры, но самое главное – прекрасные учителя. На пример, любовь к родному городу нам привил Агапов Виктор Алексеевич.     Мы с ним все каникулы проводили в походах, и таким образом, привыкали преодолевать трудности. Из всего периода обучения в памяти ещё остался  летний лагерь, где мы пели песни с нашей старшей вожатой Агаповой Марией Михайловной. Её песни стали первой ступенькой в моей музыкальной жизни, а энергетика мелодий живёт и сейчас.
      А ситуация в моей семье тем временем становилась всё более сложная. У отца и так был тяжёлый характер, а так как когда он пил, то порой становилось просто невыносимо. Трезвым он был человеком с большой буквы: щедрый, работящий, заботливый, с золотыми руками. Но вместе со спиртным в него вселялся дьявол, и тогда попадало всем. Мама предложила мне пожить у бабушки с дедушкой, но я отказалась.
      Мои сёстры - Женя, рождённая в 1935 году, Люся – 1938 года рождения и Галя, рождённая в августе 1941 года-все они уезжали  в Вологду к бабушке, Анне Павловне, и дедушке, Иванову Ивану Павловичу. Видно, предстоял этот путь и мне.
Из рассказов сестёр, особенно из Жениного яркого, я знала, что дедушка скупой, если не жадный. И чай с сахаром в его доме - это роскошь, надо с маленьким пилёным кусочком сахара выпить несколько стаканов чая, особенно после бани. И если захочется взять ещё, то получишь по рукам. Может, это обстоятельство, а может, желание искать свой собственный путь  и привело меня к решению поехать в Иркутск к сестре Галине, которая поехала туда по распределению.


Продолжение: http://www.proza.ru/2015/12/24/1122