Возвращение в Гавань Кассандры - 19

Только отправился покинуть гавань, Никита столкнулся с прогуливающимися двумя барышнями.
– Прошу прощения, – вылетело из уст его, спешащего и не взглянувшего на них, как одна из девушек удивилась:
– Братец, куда же вы спешите?!
– Натали?! – с не меньшим удивлением узнал он в ней сестру и подошёл, поцеловав протянутую ручку и её, и её спутницы.
Он взглянул в глаза той, которые своим голубым цветом блестели из-под широких полов белой шляпки. Вымолвить хоть слово, сделать ещё какое движение, Никита пока даже и не смог. Перед ним стояла до неузнаваемости хороша, как ему сейчас показалось, подруга Натальи — Ольга. Да, именно та Ольга, дочь купца Судхова: «Боже... В сих глазах все океаны мира... О, Машенька, как бы я хотел вернуть сей океан тебе... Нет», – встряхнулся чуть видно он и улыбнулся:
– Приятно встретить и вас, Ольга Семёновна.
Но она лишь кивнула, не смея ни улыбнуться, ни что ответить, так же растерявшись вдруг. Только от неловкости опустила глаза и чуть дёрнула подругу возле за платье...
– А мы решили прогуляться сегодня здесь, посмотреть на ваши работы, – тут же заговорила Наталья.
– Что ж, я спешу домой, – скорее пояснил Никита и указал на Андрея. – Надеюсь, вам покажут как и что без меня.
Тот был тем временем занят беседой с Бауэром и мельком бросал взгляды в сторону друга.
– Мы уж давно наблюдали, – призналась вдруг Ольга и так тихо, так кротко, что Никита смог взглянуть только с наплывшей необъяснимой грустной нежностью.
– Да, это так. Видели и Великого Князя! – похвалилась Наталья.
– Что ж, простите, – чуть кашлянул Никита и поспешил откланяться.
Он удалялся, почти убегая. Он торопился покинуть и Кронштадт, и этот день, чтобы скорее оказаться дома... А там... Заметив недалеко от родной усадьбы прогуливающегося молодого человека, Никита понял, это опять доктор — Илья Сергеевич.
Не пытаясь и подпускать мыслить что, думать о том докторе, о его видной любви к Марии, их связи, Никита вздохнул свободно лишь тогда, когда переступил порог и облокотился на дверь...
Он закрыл глаза... Перед ним будто промелькнул весь день и... встреча с сестрой и... Ольгой: «Океан... в её глазах... Как бывало и в твоих...»



Резко открыв глаза, Никита уставился на ступени, ведущие на верхний этаж. Там – она... Его любовь и жизнь. Да...
Сделав шаг один, другой, он медленно поднялся. Дверь в спальню была закрыта. В доме царила тишина. Пустота, которая с тех пор, как Мария слегла, стала уже привычной...
– Никита Михайлович? – послышался голос подошедшей молодой горничной.
– Емельяна? – с удивлением взглянул Никита, и она, чуть смутившись, молвила:
– Гостья у Марьи Алексеевны,... по её просьбе.
– Что за гостья? – нахмурился Никита. – И где Милана Александровна?
– Отдыхать изволили. Уж больно тяжело весь день рыдать да успокаивать, – с сочувствием говорила Емельяна. – А гостья из деревни.
– Где же дети? Где Алексей Николаевич? Отчего так тихо?
– Дети в саду играют с няней,... позвать? – предложила Емельяна. – А Алексей Николаевич приедет вот-вот вместе с вашим батюшкой да маменькой. Повозка у них по дороге сломалась, так Алексей Николаевич поехал встречать...
Не дожидаясь и не желая больше выуживать объяснения, Никита вошёл в спальню и старушка, которая сидела рядом с лежащей больной, тут же поднялась. Глаза её вытаращились, будто не ждала, что кто когда сюда явится, будто она здесь была дома, занималась своими делами, а ей помешали...
– Кто и что изволите здесь делать?! – вопросил Никита, уже начиная возмущаться.
– Родненький, – ласково улыбнулась Мария, полулёжа в постели...
Волосы были её аккуратно заплетены, одета была она в новое кружевное и очень красивое ночное платье. Лицо было нежного цвета, порозовевшим, счастливым, будто болезни никакой нет, а она просто проснулась, и вот оно, настало утро, будет теперь день, новый день, и тот обязательно принесёт лишь радости.
– Не говори пока никому, – улыбалась Мария ничего пока не понимающему супругу. – Казимира Ивановна помогает мне уж не первый день. Это моя задумка. Да вот и результат,... мне лучше!



– Что?! – усмехнулся с неверием Никита. – Кто такая? – кивнул он тут же на опешившую старушку.
– Супругу вашу лечу травами да заговорами, – с важностью выдала та и похлопала по карманам своего платья, из которых торчали то листы записей, то сухие растения.
– А ну, – раскрыл Никита дверь пошире. – Пошла-ка вон!
– Чего это?! – удивилась та. – Ой, худо будет... Ой, зло останется, – стала старушка причитать, послушно, но очень медленно, ковыляя к выходу. – Ой, Марьюшка, кто ж тебе молитвы-то зачитает да от порчи избавит?...

Продолжение - http://www.proza.ru/2015/12/24/1305