Непозволительная роскошь

Часть 1. Добрая воля



Глава 1. Будни

Первые лучи солнца едва коснулись еще спящего города. Утренний свет шел в активное наступление, заставляя полумрак отступать, сдавая позиции новому дню. Медленно, но верно, свет пробирался все дальше, занимая все большую территорию, отвоевывая улицу за улицей, район за районом.

Денис не знал о развернувшейся на улице битве, битве света с мраком. Он все еще спал, а будильник сработает лишь через час. Но этого часа Денису не будет достаточно, чтобы не клевать носом весь день. Прошлой ночью он немного засиделся в интернете и лег спать позже обычного. Но вот время пришло, из динамиков телефона медленно начинает струиться мелодия, постепенно наращивая громкость, Денис сквозь сон уже слышит её и, еще не проснувшись, понял, что это за звук. Приоткрыв глаза, Денис выдохнул, немного прокашлялся, кое-как дотянулся до телефона и выключил будильник. Чувствовал он себя неважно. Не хотелось никуда идти, тем более мучительной была мысль о предстоящей после учебы работе. Полежав немного, он представил себе всю предстоящую сегодня рутину. От этих мыслей он еще раз вздохнул и всё-таки поднялся с постели.

Выйдя из подъезда, он подрагивающими руками потянулся к пачке сигарет. Он остановился, закурил и, немного погодя, направился в сторону автобусной остановки. В тот утренний час было еще прохладно и Денис, немного съежившись, зашагал быстрее, нервно маршируя рукой с тлевшей сигаретой, другую же он спрятал в карман джинсов.

Мест в автобусе, как обычно, было мало, все куда-то спешат по утрам, это очень раздражало Дениса. Особенно же все спешили именно в те дни, когда он не высыпался и был бы не прочь присесть и слегка вздремнуть еще полчасика, которые ему предстояло ехать до университета. Однако в этот день ему повезло и он занял место возле окна. Ему нравилось сидеть возле окна, там он никогда не скучал, потому что когда он смотрел на проезжающие мимо машины, на пешеходов, на дома, перекрестки и магазины, его потрясало многообразие. Каждая из машин, каких сотни проедут мимо его автобуса за эти полчаса, была когда-то кем-то куплена, в свою очередь, этот кто-то некоторое время размышлял над покупкой, планировал бюджет, выбирал модель и сравнивал ее с другими, работал и еще много чего делал и таких людей тысячи, сотни тысяч, миллионы! Чтобы понять, насколько велико это число, Денис иногда начинал считать про себя этих людей и представлять, как каждый из них проходит свой путь, как проживает несколько десятилетий, чтобы сегодня оказаться в этом автомобиле и проехать мимо его автобуса. Один, второй, третий, четвертый, десятый, двадцатый, семидесятый, сотый, тысячный, десятитысячный...И абсолютно каждый из них когда-то были ребенком, ходил в школу, радовался пятеркам и беспокоился из-за двоек, смеялся и плакал, заводил
 

 
друзей и подвергался критике, каждый из них поступал в институт, затем искал работу и что больше всего поражало воображение Дениса, так это то что каждый из сотен тысяч человек имел свою собственную, уникальную, неповторимую судьбу, свой характер, свои чувства и мысли...

Чудовищное многообразие, которое просто не укладывалось в голове. Потому Денис никогда не переставал ему удивляться, однако, он и не пытался его как-то осмыслить, так как чувствовал, что это просто невозможно. Однако со всем этим многообразием, Денис заметил еще и то, что несмотря на всю уникальность каждого отдельного человека, все люди похожи, все хотят одного и того же, все они—люди. Потому даже и не стоит пытаться осмыслить разнообразие, какая в конечном счете разница, если у большинства людей жизнь протекает по одному и тому же сценарию? Именно на этой мысли и заканчивались обычно его рассуждения, потому что автобус успевал доехать до университета.

    В расписании значились всего две пары, значит, особенно напрягаться не придется. Аудитория была заполнена на две трети, до начала лекции оставалось еще пять минут. Денис сел рядом со своим другом- Лёней Тумановым.
    —Привет, че, как сам? —дежурно спросил Туманов.

—Да нормально, выспался только хреново— потирая лицо, медленно проговорил Денис.

—Я в воскресение у Олега был на вписке, вчера вообще с постели не встал, просто уничтожило! — посмеиваясь, весело доложил Туманов.

В этот момент в аудиторию вошел преподаватель и голоса постепенно начали затихать.

—У Коли день рождения скоро, идёшь? Оторвемся как в последний раз!— полушепотом поинтересовался Туманов, уже заранее зная ответ.

—Конечно!

Денис ни секундой не медлил с ответом, его уже давно пригласили и он тут же согласился, хоть и не был большим другом Коли.

Первая лекция прошла довольно скучно, ничего принципиально важного не было рассказано, зато на второй Денису пришлось записать несколько относительно новых понятий и определений в конспект. Особенным рвением к учебе Денис никогда не отличался, однако, он довольно прилежно ходил на лекции, заносил материал в конспекты, когда находил это важным, а также не раз выручал своих друзей, когда тем требовались эти конспекты. В целом он никогда не испытывал особых проблем перед сессиями, так как ему нужно было лишь подучить основные моменты за неделю — другую до зачета или экзамена. Был ли Денис ленив? Был, но чаще всего не позволял лени навлечь на его голову слишком большие проблемы. Родители были в целом довольны его успеваемостью и никогда не забывали упомянуть, что учеба— основной приоритет молодого человека, потому что от неё в огромной степени зависит вся его дальнейшая жизнь. По правде говоря, Денис делал ровно столько, сколько необходимо, чтобы они были довольны его успехами и не слишком утомляли его разговорами об учебе. Он никогда не видел себя круглым отличником и обладателем красного диплома. Более того, он понимал, что даже если бы хотел, то вряд ли смог бы себя заставить усердно учиться, чтобы получить
 

этот самый красный диплом. А потому, понимая что он и не хочет, и не может, красный диплом ему был безразличен.

После учёбы у Дениса оставалось еще два часа, чтобы зайти куда-нибудь пообедать. Далее, предстояло ехать на работу. Обычно он заходил в расположившийся неподалеку ресторан быстрого питания, и этот раз не стал исключением. Денис практически всегда заказывал одно и то же, но не потому, что ему нравился вкус. Он, главным образом хотел избавиться от голода, а экспериментировать не хотелось. Отобедав, Денис медленно направился к ближайшей станции метро. Времени оставалось еще много, и он никогда не знал, что с ним делать. В метро, как всегда, было полно народу, но ехать предстояло всего минут двадцать пять, так что насладиться давкой в полной мере Денис не успевал. Как всегда, встав возле дверей, он скрестил руки на груди и, уставившись в одну точку, погрузился в своеобразный транс. В метро почти никогда нет устойчивого сигнала сети, да и музыку из наушников слышно плохо, а больше заняться было нечем. В голове Дениса, в такие моменты, возникал поток беспорядочных мыслей, порой очень неприятных, которые никак не заглушались шумом метро. Он без особого интереса рассматривал людей в вагоне и на платформе, рассматривал рекламные плакаты, присматривался к симпатичным девушкам, и если они были со своими парнями, он неизменно сравнивал себя с ними. Он сам не знал почему, но если девушка ему нравилась, то он сравнивал её парня с собой исключительно по силовым параметрам, он думал, сможет ли он его побить. Если мог, то как-то сам собой приходил вывод, что такой девушки этот парень недостоин, однако, если парень выглядел крепко, то никаких вопросов к нему не возникало. Вообще, у Дениса были девушки, хотя казановой он не был, а в последнее время, так и вообще, ничего, кроме слов о том, что он интересен только как друг, от потенциальных подружек он не слышал. И из-за частых отказов он побаивался тех, которые ему особенно нравились. Он всегда считал, что парень должен быть достоин своей дамы, что должен быть с ней приличным, и еще много чего должен. Потому, девушки, которые по его представлениям, были выше его уровня, одним своим видом вызывали в нем грусть, грусть того, что такая девушка никогда не будет его подружкой. Ему была неприятна неуверенность в себе, ведь это была именно она, ему всегда так говорили, но Денису его суждения казались логичными, хотя он и не мог объяснить, как какой-то гопник встречается с такой красивой девочкой, если он её недостоин? Ему это казалось несправедливым, и причиняло почти физическую боль. Потому-то, вероятно, он и представлял, что смог бы побить этих самых «недостойных», это несколько возвращало ему чувство собственного достоинства. Все эти мысли были однозначно неприятны, даже стыдно как-то было , но в метро прогнать их никак не получалось. Денис часто думал о том, как бы он себя вел, будь такая красотка его подружкой. Ему казалось, что он бы сделал все, чтобы она была довольна, чтобы рада была и все такое, и уж конечно, Денис и представить не мог, как можно ей изменить. Ему было нужно, чтобы девушка дала ему шанс доказать, что он достоин. Да, только один шанс нужен. Денис очень не любил разговоры о том, что надо завоевывать ту, которая нравится, он видел в этом только глупый ритуал, ему казалось, что если девушке парень не нравится, то никакими завоеваниями
 
 
этого не исправишь. Вердикт окончательный и обжалованию не подлежит. А вот если нравится, то завоевывать ничего не придется. Посему выходило, что он просто не нравился им, тем для кого он «просто друг», и воевать бессмысленно. Это только в кино так происходит, в кино, вообще, как угодно происходит. Тут он вспомнил, как хотел предложить встречаться одной сокурснице, они были знакомы около полугода и однажды Денис позвал её в кино, как это обычно бывает, все прошло неплохо, они договорились о новой встрече и в конце второго свидания, когда он провожал её домой, он думал о том, что надо бы объяснить свои намерения ей, чтобы не было мест для ритуалов. Ну таких, например, когда всем все понятно, но ни о чем нельзя говорить. Девушки ведь понимают, что их куда-то зовут, чтобы предложить встречаться, так? Так, Денис уже думал, что ей сказать нужно, и хоть до её дома оставалась идти еще минут пятнадцать, он уже решительно ни о чем не мог думать, кроме того, что же нужно ей сказать. Одновременно, он думал, что, вероятно, стоит её просто поцеловать, и там уже все понятно будет. Но эта мысль пугала его еще сильнее. Дело в том, что по его параметрам, он не вполне подходил ей, он побаивался её именно потому, что она хоть и была очень милой, но практически всегда имела свое мнение, отличное от того, что принято было думать. Она никогда не стремилась доказать свою правоту, однако, и не боялась высказать то, что на самом деле думает, даже рискуя обидеть собеседника своим мнением. Денису очень нравились такие черты её характера, но одновременно они его пугали. Он в разговорах всегда стремился к компромиссу и никогда не сказал бы то, что может каким- то образом вызвать негатив. Вся эта история закончилась тем, что он не решился её поцеловать, когда она замешкалась, тщетно пытаясь отыскать ключи в сумке, а просто сказал ей, что она ему нравится и все такое, но она ответила, что никогда не думала о нем, как о парне. Они все так говорили.

В отличие от нее, Денис довольно редко говорил то, что на самом деле думает, и уж тем реже делился с кем-то своими страхами, переживаниями .Ему всегда твердили, что никто не любит нытиков, что мужчины не плачут и тому подобное. Потому он просто пытался прогнать и скрыть от себя и окружающих все неприятные мысли, ведь вся эта психология, самокопания, это как-то не по-мужски, разве все эти брутальные мужчины, которых цитируют и всегда ставят в пример в интернете, разве они в себе разбирались? Денису казалось слабостью то, чему всегда его учили в школе и дома. Приличия, правила, разумность, ему казалось все это слабостью. В его голове был другой образ, которому он хотел следовать— плохой парень, хулиган. Ему всегда хотелось быть таким же, как некоторые его одноклассники, потому что они, казалось, ничего не боялись, они говорили все, что на самом деле думали, они не боялись драться, не боялись того, что никуда не поступят, как им часто грозили. Словом, ему казалось, они ничего не боялись и могли посмеяться над приличными, образованными, разумными парнями, которые ставили перед собой ограничения, что делать, а что нет. Сам Денис прекрасно понимал, что он далеко не такой смелый, и ему не хотелось быть приличным и во всем разумным. Но он таким практически и был. Он часто представлял себе, что будет, если сойдутся приличный парень и хулиган. Казалось, что хулиган, не обремененный лишними заботами, чтобы не попасть в полицию за хулиганство, не
 


 
боящийся, что его выгонят из вуза за очередную выходку, наверняка много раз дравшийся, наверно сможет уделать хорошего парня.

Ведь последнего всегда учили избегать конфликтов, а если уж случился, то решать все словами, не прибегая к насилию. Например, именно так всегда Денису говорила мама. В общем, преимущество чисто физического противостояния Денис отдавал плохому парню. Осознавая, что сам он на самом деле воспитывался, как парень хороший, да по большей части таким на самом деле и является, чувствовал себя слабым перед «плохими». Эти мысли были мучительны, как ничто другое. Но вот, станция «Войковская», и Денис наконец-то вышел из этого транса.

Выйдя из метро, он закурил, сделал несколько быстрых затяжек и зашагал к торговому центру «Эдем». Работа у Дениса была вполне обычная, но с изюминкой. Он работал продавцом—консультантом в совсем недавно основанной компании, занимавшейся продажей сертификатов на различные мероприятия. Например, можно было купить сертификат на полет на воздушном шаре, на поездку на квадрацикле, на курсы ораторского искусства , на курсы фотографии и еще многого другого, и подарить этот сертификат кому-то. Один из лозунгов компании гласил: «Подари впечатление!» Идея была относительно нова и только начинала набирать популярность, а потому продажи были весьма средние и люди ничего не знали о таких сертификатах. Работал Денис всего 2 недели, его привлекло то, что там предлагали хорошие деньги, а работать приходилось относительно немного. Без особых усилий Денис получил место, потому что сразу же согласился работать в один из выходных. Вообще, у него не было необходимости работать, родители помогали ему и всегда говорили, что как выучится, так тогда и будет сам зарабатывать, но Денис хотел иметь свои деньги, они ведь никогда не помешают, так?

Дойдя до «Эдема», Денис присел на лужайку, аккуратно обустроенную неподалеку от главного входа. Там было много людей, но место всегда находилось. Присев, Денис достал наушники и очередную сигарету. Оставшиеся до работы сорок минут он сидел, созерцая проезжающие машины, на широком шоссе, которое хорошо было видно с лужайки, слушал музыку и ни о чем не думал. Тот поток мыслей в метро порядком испортил ему настроение и хотелось забыть все, хотелось уехать далеко—далеко, где все по-другому. Он смотрел на проезжающие машины и завидовал их владельцам. Они могут в любой момент уехать, куда захотят. И опять неприятные мысли начали портить ему настроение, ну почему все всегда так плохо? Он встал, проводил взглядом проезжавший вдалеке шикарный мерседес, и направился к главному входу в «Эдем».

В начале недели всегда было немноголюдно. Посетители торгового центра лениво прогуливались взад—вперед, заходя в магазины, что-то примеряя, что-то покупая. Но большая часть, казалось, просто слонялась от нечего делать. Денис сидел за своеобразным прилавком, заставленным коробочками с сертификатами. Магазина у компании не было, точки по продажам выглядели как открытые киоски. Полукруглый прилавок, маленькие полочки, с товаром и с другой стороны прилавка—мягкий стул для продавца. Денис сидел, уставившись в телефон, люди довольно редко подходили, потому делать больше было нечего. Некоторые подходили, спрашивали,
 

 
что же такое он продает, Денис без особого энтузиазма объяснял, что это такие сертификаты на различные мероприятия, можно хороший подарок сделать. Услышав это объяснение, люди обычно удивленно восклицали что-нибудь вроде «Ммм, как интересно, никогда такого не видел!» и шли себе дальше. Дениса не особенно огорчало, если ничего не покупали. Его предупредили, когда принимали на работу, что идея новая, потому нужно время, чтобы дело достигло нужного уровня.
Евгений , парень лет двадцати восьми, который руководил этой точкой и занимался поиском продавца, рассказал Денису много всего об идее, предупредил о некоторых сложностях, с которыми неизбежно столкнется продавец подобных товаров, но Денис уже почти всё забыл, единственной важной для себя деталью он счел условия оплаты его работы. Как сказал Евгений, идея новая, нужно некоторое время, чтобы набрать обороты, а потому он и его партнер решили, что первое время будут платить фиксированную сумму. Дениса это более чем устраивало. Для него это был шанс получать деньги, не особенно напрягаясь.Шесть часов предстояло Денису просидеть за прилавком, отвечать на глупые вопросы клиентов, которые все равно ничего не купят, занимаясь ничегонеделанием и, может, продать пару единиц товара. Времени предстояло убить много, но он уже отчасти научался искусству бороться со скукой на рабочем месте. В сумке у него была зарядка от телефона, чтобы можно было не бояться, что телефон сядет, оставив Дениса без интернета— единственно верного способа убить время. Так он и сидел, листал страницы в соцсети, переписывался с другими скучающими товарищами, читал рецензии недавно вышедших фильмов, без устали листал смешные картинки, прерываясь,только если на горизонте появлялся потенциальный клиент. Единственная мысль, приходившая ему на ум—когда же, наконец, закончатся рабочие часы. Ожидание было мучительным. Несколько раз Денис брал перерыв, выходя к главному входу, чтобы покурить. Когда ему хотелось курить, он не мог ни на чем сосредоточиться, ни о чем другом думать. Приобрёл эту привычку Денис всего год назад, но уже несколько раз задумывался о том, чтобы бросить, однако, это приводило только к тому, что у него начинали дрожать руки, постоянно учащалось дыхание и появлялась сильная раздражительность.

В итоге побороть пристрастие у него не получалось. Однако он не особо переживал по этому поводу, он знал, что если он действительно очень захочет, то бросит.

Наконец, подошли к концу бесконечно долгие часы работы. Денис очень устал, глаза немного резало от дисплея телефона, но его всегда радовал момент, когда он покидает рабочее место и направляется домой. Выкурив по дороге к метро две сигареты, Денис испытывал чувство дежавю. Каждый раз после работы он шел по одной и той же дорожке, курил, старался забыть о скуке, навеянной долгими часами работы. Почувствовав очередной наплыв мыслей о том, что ему хотелось бы какого-то разнообразия, чего-то другого, он достал наушники и мягкий звук знакомых песен заглушил голос, весь день портивший ему настроение.

Вернувшись домой в девять часов, Денис, приготовив скромный ужин, сел за компьютер, щелкнул настольной лампой, и весь оставшейся вечер провел на
 


 
странице «Первый Юморной»— одной из крупнейших в рунете страниц с юмористическим содержанием. Ему хотелось посмеяться, посмотреть или прочитать что-нибудь забавненькое. Уже в двенадцать часов Денис очень хотел спать, вставать предстояло в девять, ехать на три пары, а дальше...

«А дальше придумаю, чем заняться»- подумал Денис, выключая компьютер и снова щелкнув настольной лампой, на этот раз выключая её. Он лег и практически сразу же уснул, что всегда случалось с ним в дни, когда он работал.


Глава 2. Победители и побеждённые

Разделавшись с учебой, Денис решил, что заедет домой, а затем неспешно направится к Коле. Начало вечеринки планировалось на семь часов, однако, как водится, чтобы выяснить точное время, когда все действительно будут в сборе, нужно было прибавить еще час или полтора . Получалось восемь или полдевятого. Как убивать предстоящие почти пять часов, Денис не знал. Ему уже было скучно, мысли же о предстоящем торжестве и увеселениях были ему безразличны. Для него все праздники выглядели примерно одинаково, и он с одинаковым энтузиазмом опустошал рюмки, будь то новый год, чей-либо день рождения, победа футбольной команды или просто выходные. У Дениса вновь было плохое настроение. Вернее, не плохое, а какое-то неясное. С ним часто случалось, что на него нападало настроение, когда ничего не радовало , когда все казалось незначительным и совершенно неважным. Он никогда не мог понять, чем вызвано такое состояние. Впрочем, он никогда и не думал, что самокопания могут привести к чему-то. Вероятно, причиной всему была скука. Потому Денис знал, что пойдет на любую вечеринку, без разницы кем и по какому поводу организованную. Он просто хотел отдохнуть от своих мыслей, от этой невыносимой скуки. Ему хотелось, чтобы вокруг что-то происходило, бурлило , а все, что он видел перед глазами в настоящий момент— утомленный, но ни на секунду не сбавляющий оборотов мегаполис. Денису нечем было себя в нем занять.

Оказавшись дома, Денис включил компьютер, прямиком отправляясь в соцсеть. Начался привычный для него серфинг по страницам друзей и в особенности подруг. Он почти сразу же наткнулся на страницу сокурсницы. На фотографии была симпатичная девушка, русая, с острым носиком и очаровательным прищуром глаз.

—В жизни она гораздо лучше—подумал Денис.
В очередной раз ему вспомнилась та сцена, что произошла между ними. Он вспомнил, как у него предательски потели руки, как отчаянно нужно было говорить твердым голосом и ровной интонацией, и как его тело его предало. Сначала он оговорился, потом и вовсе запнулся, а разгорячившись от того, что еще ничего не сказав, наверняка уже выглядит в её глазах идиотом, он повысил голос и сказал совсем не так, как хотел. Он представил, как выглядел со стороны в тот момент. Наверняка у него дрожали колени, бегали глаза, краснело лицо, он задыхался. Денису стало противно. Он закрыл её страницу и, сорвавшись с места, направился на балкон. По пути он рывком схватил пачку сигарет с подоконника, и только тогда почувствовал, что у него горит лицо и не хватает воздуха. Ему в один момент
захотелось выкурить всю пачку разом, только бы как-нибудь выбить из головы нахлынувшие, еще совсем свежие, воспоминания. Но, взяв только одну сигарету, он размашисто швырнул пачку на диван, что был дальнем конце комнаты.

Выйдя на балкон, он закурил по привычке, быстро и нервно, и, подняв голову, медленно выдохнул дым. Денис смотрел, как он постепенно исчезает, растворяясь на голубом фоне сентябрьского неба . Ему нравилось курить, он чувствовал себя героем кино, важным, авторитетным, неотразимым. Было в этом даже что-то романтическое и по-настоящему бунтарское . Денис, наконец, мог почувствовать себя плохим, ведь отовсюду он слышит, что курить вредно и нельзя и все такое. Он, представлял себе каждый раз людей, которые его неустанно учат, как они с пеной у рта доказывают, какой вред он себе наносит и какие проблемы со здоровьем его ждут. Он представлял себе их горящие глаза и красные лица, громкие голоса, всю их волю повлиять на него, выставив при этом несамостоятельным и глупым. Представляя себе это, Денис улыбался, улыбался широко, почти скалясь, а затем делал медленную, глубокую затяжку, и выдыхал густые клубы дыма прямо в лицо всем тем, кто так доставал его своими нравоучениями. Он представлял себе их ошарашенные лица, искреннее недоумение, злость, когда все их аргументы оказывались бессильны перед его прихотью. В этот момент он, продолжая лыбиться, смотрел на своих «учителей». Он испытывал то самое чувство превосходства, чувствовал, что никто ему не указ. Он чувствовал себя плохим, а самое важное было то, что вопреки заявлениям этих «учителей», со здоровьем у него все было хорошо. Однако нужно сказать, что все эти люди и нравоучения по большей части существовали лишь в голове у Дениса, в реальности мало кто пытался отучить его от курения. Отучать по сути, было некому. Родители ни о чём не знали, почти все друзья сами дымили, а некоторые из них шли намного дальше в плане одурманивающих веществ, потому табак казался им детской забавой.
  Просидев еще несколько часов дома, Денис решил, что пора бы уже выезжать. Жил Коля примерно в получасе езды, на станции «Севастопольская». Денис представил, как много народу будет ехать с работы и поморщился. Он решился пешком пройтись до ближайшей станции метро. Надев наушники и запустив привычный плейлист, Денис, закрыв за собой дверь, вышел из дома. На улице было еще светло. По пути Денис безучастно смотрел на витрины магазинов, на рекламные щиты, на проезжающие невдалеке по дороге машины, но происходящее вокруг мало его интересовало. Однако кое-что всё же зацепило его внимание. Он проходил мимо магазина спорттоваров и невольно остановился, краем глаза увидев на витрине инвентарь для единоборств. Денис остановился и, помедлив, зашел в магазин и сразу направился к заинтересовавшей его секции. Там были самые разные виды перчаток, кимоно, боксерских мешков и всего в этом ключе. Денис осмотрел ассортимент, и постояв немного, пошел на выход. Он подумал о том, что хотел бы уметь хорошо драться, но при этом его несколько огорчала мысль о том, что ему долгое время придется учиться основам и всякой ерунде, вроде того, как правильно держать руки. По правде говоря, его пугало то, что он будет выглядеть дохляком перед теми, кто уже давно занимается. А потому Денису проще было продолжать верить, что если уж ему придется где-то защищаться, то он сможет это сделать, особенно если будет разозлён. Вот примерно с такими мыслями он продолжал интересоваться этой темой уже в течение нескольких лет, но никак не мог начать заниматься.

Выйдя из магазина, он ухмыльнулся нахлынувшим мыслям о том, как он бы дрался, если вот прямо сейчас к нему подошли недоброжелатели. Он представил, как хоть и не без потерь, справился бы со всеми противниками, и, хмыкнув, достал очередную сигарету.
  Добравшись, наконец, до дома Коли, он позвонил в домофон. Опоздал Денис всего на полчаса, что было в пределах дозволенного для таких мероприятий. К этому времени основная масса людей уже должна была подтянуться. Денис позвонил три раза, но никто не ответил. Вздохнув, он выудил из кармана телефон и набрал Колю.

Трубку тот взял с первого раза, тут же послышались крики людей вокруг и Денис сразу понял, почему никто не услышал домофон.

—Ей, привет, может, впустите? —с усмешкой сказал Денис, заговорив первым.

— Да, да, звони!— торопливо ответил Николай, видимо, поспешно пробираясь к домофону.

Поднимаясь по лестнице, Денис подумал о том, кто из подруг Коли пришел. Уже подходя к двери, он услышал грохот музыки, доносившийся из квартиры.

—Как я вовремя— пробормотал Денис и вошёл в прихожую.
На вписке он обнаружил всех, кого ожидал. Были же, однако, и несколько незнакомых ему людей. Перездоровавшись со всеми и без особого интереса узнав имена тех ребят, кого он не знал, он все равно их забудет, Денис направился на кухню, где нашел Олега и Лёню Туманова. Обоих Денис знал с первого курса. Лёня был однокурсником Дениса, а вот с Олегом, который на настоящий момент уже подыскивал себе работу, знакомство вышло благодаря случаю.

—...а потом этот урод взял и прикончил всё разом, говорит, мы с вами свяжемся!— гневно излагал Олег.

—И связались? —глотнув пива из бутылки, спросил Лёня.

—Сам-то как думаешь, умник?— бесцеремонно вытаращился на него Олег—Если они так говорят, то в большинстве случаев это значит нет.

—Хреново— безучастно отметил Туманов, опять приложившись к бутылке. Денис подошел к ним и, обменявшись рукопожатиями, поинтересовался о предмете разговора.

—Да вот, у Олега целая эпопея с поиском работы— пояснил Лёня,  кивнув на него.

—Да не то слово, как сговорились, уроды, блин!— добавил вдогонку Олег.

—Чё, не берут никуда? —спросил Денис, тут же осознав полнейшую глупость своего вопроса и одновременно испугавшись, что Олег сейчас начнет выходить из себя.

—Да, хрен с ними, пробьёмся!— несколько отстраненно отмахнулся Олег, чем немало удивил Дениса проявленной сдержанностью. Обычно он не скупился на эпитеты и ругательства в адрес тех, кто его чем-то не устраивал.

—Мне дядя пообещал помочь, если совсем туго будет, там, конечно, не фонтан место, но всяко лучше, чем с голой жопой быть. Я и не рассчитывал, на самом деле, особенно на то, что куда-то возьмут. Без связей все равно ничего не обломится— подвел итог Олег и поджег сигарету, все это время торчавшую у него в зубах.
—Козла будешь?— спросил Лёня, протягивая Денису темную стеклянную бутылку.
Он взял бутылку, секунду помешкал над тем, чем бы её открыть и, увидев на столе открывашку, выпустил хмельного джина.

Через некоторое время, когда все были в сборе и дружно подняли бокалы за виновника торжества, Денис уже вполне влился в обстановку, позабыв все свои неприятные мысли, мучившее его на протяжении последних дней. Его голова уже начала немного гудеть от спиртного и праздник шел бы своим чередом, если бы не один маленький инцидент. Один парень, которого, насколько помнил Денис, звали Игорь, вдруг пропал. Когда же Олег и Коля начали его искать, Олеся, его подруга, сказала, что он только что ушел, сказав только, что ему срочно нужно уехать. Кто-то у окна сказал, что видит, как тот направляется к своей машине. Олег и Николай, быстро обувшись, побежали вниз по лестнице и уже через пару минут, нагнав Игоря, резко его тормознули. Несколько человек наблюдали за происходящим из окна квартиры, Олеся также направилась вниз. Остальные же даже не заметили происходящего и продолжали развлекаться. Разумеется, из квартиры никто не мог услышать о чем говорили направившееся вниз ребята, но судя по их активным жестам и жестикуляциям, они никак не могли удержать Игоря от вождения в пьяном виде. Закончилось все тем, что Олеся, взяв Игоря под руку, начала тащить его в сторону подъезда, но он не поддавался, пока Коля, не взял его за плечи, развернув, таким образом, к себе лицом. Видимо, они о чем-то спорили в такой позе, но, уже через несколько мгновений, Игорь, потупив взгляд, замолчал и позволил Олесе тащить себя обратно в квартиру.

Вернувшись, Игорь направился в одну из комнат и закрылся там, через некоторое время впустив Олесю, которая, несмотря на просьбы оставить его одного, очень настойчиво просила его открыть.

Денис, подойдя к Коле, спросил, в чем была суть произошедшего.
—Да он Лене позвонил, сто процентов, хотя сам он этого, конечно, не признал. Он как выпьет, не может уж никак удержаться—смешно разведя руками, пояснил Николай — этот неразумный ей позвонил, там они слово за слово, видимо, зацепились, и он сказал, что сейчас приедет, и конечно, правда бы поехал, не боится ведь под градусом рулить, дебил блин. В общем, наш герой мог бы попасть в сводку новостей. Но мы все испортили—с грустной усмешкой закончил Коля.

—А все из-за опасной смеси из девки, бухла и отчаянной тупости! —крикнул Олег, по пути на кухню стукнувший по двери, за которой был Игорь, а теперь ещё и Олеся.

—Ну дела...—протянул Денис.
На этом инцидент был исчерпан, Игорь успокоился и через час они с Олесей вышли. К этому моменту все уже были в изрядной кондиции, за исключением троих. Лёни, Олега и Николая. Первый редко сильно напивался, так как был местным эстетом и из крепкого пил только виски и скотч, и как он сам не уставал утверждать, «Если смешивать виски с газировкой, льдом или просто пить много, то лучше пить водку». Он мог часами рассказывать про виски, про то, как правильно нужно пить этот напиток, про то, что нельзя с первого раза понять смысл и суть этого напитка, что только со временем эти тайны могут раскрыться искушенному, правда, при довольно строгом подходе и четко выверенной мере. Олегу же просто нужно было немного больше времени, чтобы захмелеть, а Коля в этот раз был более воздержан, так как действие происходило у него дома и необходимо было блюсти определенный порядок.

Денис, не сдерживаемый никакими факторами, дал себе полную волю и очень скоро уже с трудом понимал, что делает. Голова у него гудела, на душе было хорошо, еще недавно так беспокоившие его терзания были где-то далеко и более не смели вторгаться в его одурманенный разум. Его не беспокоило, как он завтра пойдёт на работу или как будет добираться домой. Крики ребят вокруг, грохочущая музыка, жжение в горле после очередной рюмки— всё это казалось Денису чем-то захватывающим. У него в голове возникали картины из фильмов, где герои точно так же, как он сейчас, предавались веселью. Ему нравилась эта беззаботность, хотелось, чтобы всегда было вот так, весело, хорошо, приятно!

—Ну чего, Денчик, как твоя муза?— произнес непонятно откуда вдруг взявшийся Лёня, вырывая Дениса из тумана грёз.

—А? Муза? Лёнь, чё ты несёшь?— переспросил Денис, демонстрируя полное непонимание. Он заёрзал в своём кресле.

—Ну эта, сокурсница эта, как её, у которой нос ещё такой острый!

—А, эта...блин, да никак.

—Чё, послала тебя, ты хоть базарил с ней?

—А как же— устало выдохнул Денис.

—Ой да ладно те париться!— вон смотри, Игорь же не горюет! Денис вопросительно поднял брови и посмотрел на Лёню.

—Так он же сейчас только...

—А вот секунду спустя уже в полном порядке—расплывшись, как довольный кот, в ухмылке, он украдкой кивнул на диван в другой части гостиной, где, обнявшись, сидели Игорь и Олеся.

Денис с полминуты смотрел на них, как будто никак не мог рассмотреть, затем, выказав полное недоумение, опять посмотрел на Лёню.

—Эх, чертовка какая, добилась своего! —с некоторым восхищением произнёс Туманов.

—Она ведь давно хотела нашего героя охмурить! Меня ещё вчера спрашивала, будет ли он сегодня. Ну так лиса, хитрая, а так и не скажешь!

—А как же так вышло? Он же... блин, он же готов был хоть сейчас в лепешку расшибиться ради Лены, не первый раз уже ведь так свалить хотел! —вопрошал ничего не понимающий Денис.

—Ну, мой юный друг—протянул Туманов—сейчас попробую объяснить.Он дотянулся до стола, взял свой наполовину полный стакан с виски, поудобнее уселся на подлокотнике кресла, что занимал Денис, и, приняв важный вид, как всегда делал, когда ему предстояло просветить кого бы то ни было в чем бы то ни было, он поднял свой бокал и торжественно начал— В нашей необычайно непредсказуемой и непостижимо разнообразной жизни случаются самые разные положения. Товарищ наш попал в непростую ситуацию, его романтические притязания неумолимо шли вразрез с интересами той особы, на которую эти притязания были направлены! И разумеется, в лучших традициях романов, начинаются страдания и обреченные попытки изменить существующий порядок вещей, ведь наш герой не может просто смириться! И вот, когда все неразумные вокруг уверяют его оставить эти притязания, что причиняют такие страдания, советуют отвернуться от столь неразумной особы, которая предпочла нашему товарищу иного , разумеется, сударя нечестивого и всячески порочного, когда никто не хочет дать нашему герою просто предоставить повествование о своих переживания и сантиментах, в этот момент появляется другая особа. Конечно, наш страдалец не желает замечать никого, кроме той самой! Но эта другая особа все прекрасно понимает! Она не станет требовать отвернуться и бросить, и растоптать былые надежды! Она избрала своей стратегией то, чего не делал никто вокруг! Оказавшись в одной комнате со своей жертвой, она не стала бы его отчитывать за безрассудство, каким, безусловно, являлось бы управление транспортом под воздействием хмельного! Она просто милостиво позволила ему высказать все накопившееся в его измученной страданиями душе, а затем, убедившись, что душа эта теперь пуста, немедленно заполнила её своим очарованием, которое, справедливости ради нужно сказать, ни чуть не уступает очарованию его старой пассии. Вот так и получилось то, что сейчас можно наблюдать в не столь большом отдалении от нас, мой юный друг! Наш товарищ уразумел, что особа перед ним— это единственный человек, принимающий его сантименты и не осуждающий их, и уже из одной благодарности не мог он не приобрести к ней симпатию, которая, впрочем, могла уже долгое время скрываться в глубинах его естества! Ведь не впервые они видят друг друга и не сегодня она— Лёня кивнул на Олесю— изъявила желание заполучить его— Лёня перевел взгляд на Игоря. Вот и получается, что сегодня представился, наконец, случай для неё осуществить свои замыслы, и она незамедлительно им воспользовалась и теперь тихо и мирно отмечает заслуженную победу, а товарищ наш Игорь окончательно потерпел поражение в своих притязаниях и капитулировал!— закончил, наконец, свою тираду Туманов и перевел дух, добавив уже обычным тоном— и едва ли он об этом жалеет.

Подняв еще раз бокал, любитель длинных и старомодных речей Лёня Туманов торжественно проговорил, так однако, чтобы никто, кроме Дениса его не услышал— За победителей и побежденных!

Денис послушно чокнулся с Лёней, выпил, хоть он ещё толком не успел осмыслить всё услышанное. Понял лишь суть того, что произошло, но детали, столь странно преподнесенные, оставались ему немного непонятны. Он сидел, уставившись в одну точку, и, немного погодя, увидев, что его собеседник собрался уходить, наконец, сказал:

—Это, Лёнь, погоди...

—Да?— вопросительно покосился тот.

—А что такое сантименты?

Туманов покатился со смеху, а Денис и без того красный, еще сильнее залился румянцем.

—Гугл в помощь— давясь от смеха, обронил Лёня и вышел из комнаты.


Глава 3. Время надежд

Сентябрь стремительно подходил к концу. Как это обычно и бывает, не успеешь и глазом моргнуть, а новый месяц уже в каких-то 3 днях пути. Это почти всегда навеивало грусть на Дениса. Помнится, он хотел столько всего сделать за этот месяц, но вот, один момент и время ушло. Ушло навсегда, и больше не вернётся. Однако Денис был уверен, что октябрь будет более разумным месяцем и не станет так спешить. Столько всего нужно сделать, а времени всё нет и нет.

Он сидел за прилавком, до конца смены оставалось ещё целых 4 часа, однако, работой это назвать было сложно, «Эдем» был на удивление пустым для субботы, люди выглядели сонными и, казалось, они просто слонялись туда-сюда, не имея каких-либо конкретных намерений. Ничего примечательного в тот день не произошло, однако, это был последний в сентябре рабочий день для Дениса и Евгений пообещал ему в конце смены лично принести оплату за месяц. Хоть чем-то этот день должен же был порадовать.

Денис посмотрел на часы и решил что уже через пару минут можно будет пойти покурить, держаться ему уже было сложно. Он становился очень раздражительным и несобранным, когда хотел курить. Вот и в этот раз, Денис уже не мог ни о чем другом думать, его ладони вспотели, дыхание участилось и он чувствовал, как постепенно краснеет лицо . Уж очень затянул, но ничего не поделаешь теперь. И вот, наконец, дождавшись возможности сбежать на перерыв, он было встал, но раздавшийся вдруг голос выдернул его из омута, в который каждый раз он погружался в такие моменты.

—Извините, а что вы продаёте?— произнесла девушка, с интересом рассматривая одну из коробочек, в изобилии изложенных на прилавке.

—Вот ведь вовремя!— одними губами ядовито прошептал Денис, беря, однако,тут же себя в руки.

—Это сертификаты на различные мероприятия, там разные... Полеты на воздушном шарике, сафари, в воздушной трубе полёты и всё в этом роде. Можно интересный подарок сделать кому-нибудь—суховато, неудачно подделав энтузиазм по поводу высказанного, объяснил Денис.

—Ой, как интересно!— воскликнула девушка, с интересом осмотрев другую коробку и одарив Дениса таким взглядом, что даже в своём омуте, он разглядел, как она хороша собой. На вид она была блондинка с красиво распущенными волосами, скорее всего, она — его ровесница, на ней была белая куртка и тёмно-синие джинсы. Но то, что привлекло внимание Дениса больше всего так это то, как она улыбалась. Без единого намёка на фальшь или простую вежливость, казалось, она любила всё, на что падал её взгляд. Но в тот момент Денис вовсе не собирался предаваться романтическим грёзам, напротив, он мечтал поскорее отделаться от этих глупых объяснений и сбежать уже на перерыв.

Тем временем девушка неспешно прогуливалась вдоль прилавка, просматривая, казалось каждую коробочку, внимательно изучая ассортимент. Это заставляло Дениса медленно закипать. Он часто испытывал это ощущение в метро, когда очень куда-нибудь торопился, но очередь перед билетными кассами, казалось, только отталкивала Дениса все дальше, а когда стоявшая перед ним какая-то столетняя бабка только с третьего раза поняла, что ей говорила кассирша, а потом выронила деньги, Денис был уже на взводе. Уже позже он почти всегда чувствовал стыд за своё раздражение, что никто не виноват в его опоздании, но ничего не мог с собой поделать.

Так и в этот раз, Денис не находил себе места, а девушка всё смотрела и смотрела, при этом однако ничего не спрашивая, пауза молчания затянулась уже на какое-то неприличное время.

—Как интересно, так тоже можно?— тихонько спросила девушка, непонятно к кому обращаясь.

Помедлив ещё немного, она положила коробку обратно на место и, повернувшись к уже изнемогающему Денису, попросила его посоветовать ей что-нибудь для её подружки.

—Не знаю, что вам посоветовать, я же не знаю что она любит, сами подумайте— скороговоркой выпалил Денис, а последние слова сказал насколько резко, что это вполне сошло бы за грубость.

—Ах, ну конечно— наградив его недоумевающим взглядом, медленного проговорила молодая особа, ни тени той милой улыбки на её лице не осталось,

—Спасибо—сказала она, улыбнувшись одними губами, так, что Денису вмиг стало холодно. Круто развернувшись на каблуках, она быстро удалилась.

Постояв ещё с полминуты в каком-то оцепенении, забыв о своей мании, Денис пытался осознать произошедшее. Поняв, наконец, что сделал, он быстрым шагом направился к выходу, по пути доставая из кармана сигарету.

Выйдя под пасмурное московское небо, Денис привычным быстрым жестом, немного трясущимися руками, наконец поджег сигарету, торчавшую в зубах. Вдохнув, наконец, спасительную для его ноющего тела дозу никотина, Денис, задрав голову к небу, выдохнул. Темное небо , свинцовые тучи—всё предвещало скорый ливень. Денис поёжился от холодного ветра, сунув одну руку в карман, ссутулившись, он начал переминаться с ноги на ногу. Вот ведь чёртов ветер!

И в момент, когда сигарета дошла до середины и голод был утолён, Денис почувствовал, как он сам себе противен, как до глубины души ему мерзко то, с каким благоговением он бежал, чтобы насытить своё жалкое тело этой отравой. Ему стала мерзка дрожь в руках, его участившееся сердцебиение, вязкая слюна, словом, ему стала мерзка его пагубная привычка. Но хуже всего было то, что только в этот момент он смог толком оценить ту девушку, она была так мила с ним, а он? Он чуть не накричал на неё¬¬ – так сильно хотелось курить! Он вдруг ощутил, что зависим. Он делал вовсе не то, что хотел бы и от этого стало ещё хуже. Денис поджал губы и зажмурился от досады, он жалел о том, что его темперамент опять взял верх. Ведь он не хотел её обидеть, нет же! Она была так мила, так улыбалась, а он?... Денис посмотрел на тлеющий сверточек в своей руке. Он хотел что-то сказать, но вышли лишь какие-то бессвязные злобные бормотания. Он и сам не понял их смысл. Разумеется, ему вспомнилось, что он собирался бросить курить в начале сентября, но вот, уже скоро октябрь, а ничего не изменилось. Он продолжал делать затяжки, хоть с каждым разом ему и становилось всё противнее это делать.

—Нужно бросать, да, нужно!— думал Денис, терзаемый злостью и своим бессилием что-то либо поменять.

Он уже собрался возвращаться обратно в «Эдем», как вдруг увидел через стеклянную дверь ту девушку, идущую на выход. Денис быстро отшатнулся от двери в сторону. Он судорожно начал думать, что сделать, можно ли как-то исправить сделанное,но времени уже не оставалось.

Она вышла через двери и ,не оглядываясь,двигалась вперед.
—Ах, чёрт—только и смог сказать Денис, направившись вдогонку.

—Эй, подожди, слушай, извини, что я так, я не хотел— выпалил он, подходя к ней, впрочем, она ещё не успела обернуться и увидеть, кто с ней говорит.

— Что?—недоуменно спросила она, поворачиваясь и вытаскивая белый наушник из одного уха.

—Я это, слушай, ты извини, я...—сбивчиво заново начал Денис. У него перехватило дыхание, когда он снова увидел её глаза, которые так обдали его холодом.
—А—только и произнесла она, узнав его.
—Я не хотел так, резко выш... Резко как-то вышло...— только и смог протараторить Денис.

Может позвать её куда-нибудь? Может, стоит так сделать? Да я же уже и так дебил в её глазах, она не пойдёт, нет, не пойдет. А, может , нет, ну дела...Денис лихорадочно соображал что нужно сказать, что сделать, или не делать ничего.

—Ничего, у всех бывает— тихо произнесла девушка,—не страшно, удачи!—сказала она, улыбнувшись опять, но в этой улыбки уже не было былого тепла, это был просто знак вежливости, не выражавший симпатии. Она развернулась и продолжила свой путь, оставив Дениса, который так ничего и не успел сообразить.

Постояв ещё немного, он направился обратно в «Эдем» За десять минут до конца рабочего дня, Денис увидел приближавшегося к нему из другого конца зала Евгения. Он был в расстегнутом черном пальто, в пиджаке с белой рубашкой без галстука. Вид у него было был усталый, но, как всегда, довольный. При виде начальника, Денис спрятал телефон в карман брюк, хотя до этого ни разу за день не выпустил его из рук. Он встал за прилавок и подождал, пока Евгений подойдёт достаточно близко, чтобы начать разговор.
—Ну что, как денёк?—поинтересовался Евгений, не смотря еще на Дениса, вместо этого он уставился во вдруг пиликнувший телефон.

—Неплохо, но без рекордов...—немного замявшись, протянул Денис, потупив глаза. Ему плохо удавалось скрывать обычную скуку, которую на него навеивала работа, но на этот раз она была перебита, та девушка всё никак не желала оставить разум Дениса в покое.

—Через неделю подсчитаем, как прошёл месяц, мы так же рейтинг сделаем, какие точки были наиболее успешными, а пока, Евгений достал из внутреннего кармана конвертик,— самая приятная часть—лукаво улыбнулся он и протянул конверт Денису.

—Премного благодарен— взяв конверт, раскланялся Денис, вспомнив на мгновение шутливые манеры Лёни.

В этот момент у Евгения зазвонил телефон и он, пожав руку Денису и пожелав ему успеха, извинился и быстро пошёл по своим делам. Последнее, что Денис услышал, это как он отчётливо произнёс "Да да Илья, слушаю..."

Денис не знал, кто такой Илья, но его это мало волновало. Рабочий день подошёл к своему завершению, он получил деньги и может, наконец, отправится домой.

Небольшое разочарование касательно отсутствия каких-либо достижений, сопровождавшее конец каждого месяца, в этот раз компенсировалось тем, что Денис получил свою первую зарплату. Так как родители ему помогали с деньгами, он решил на все полученные деньги купить себе планшет, который давно присмотрел. Он хотел, чтобы момент покупки продлился подольше, а потому не стал заходить в магазин электроники тут же, в Эдеме. Вместо этого он решил на следующий день отправится в какой-нибудь магазин, подальше. Ему хотелось почувствовать нетерпение, когда хочется, чтобы автобус нёсся быстрее, когда ты уже не можешь ждать, чтобы получить наконец, предмет своего интереса, как бывало в детстве. Взяв сумку, Денис отправился в другой конец «Эдема», чтобы не выходить через обычный парадный вход, которым сегодня воспользовалась так запомнившаяся ему девушка. Ему казалось, что он снова сейчас с ней столкнётся, если пойдет своим обычным путём. К тому же ему хотелось добавить хоть немного разнообразия к той ежедневной рутине, в которой он варился изо дня в день. Выйдя из торгового центра, он закурил, включил плеер и мысли о том, что же он должен был ей сказать и почему всё вышло так, как вышло, а не иначе, уже более его не донимали.

Добравшись до дома, Денис погрузился в столь обыденное ничегонеделание. Новостная лента в соцсети была забита сообщениями о том, как бездарно прошел месяц, про то, что все надежды и планы переносятся на месяц грядущий, а также, что новый год стал на тридцать дней ближе. Кто-то уже активно вёл обратный отсчёт, но больше всего было вполне обычных для соцсети настроений и сообщений —всё надоело, лень, скука, серость, невозможность что-то изменить и бессмысленность любых попыток.

Денис читал анонимные истории людей, которых, конечно, никогда не встретит, такие страницы стали очень популярны в последнее время. Возможность анонимно рассказать всем участникам соцсети что-то о себе, причём такое, о чём не знает никто из друзей или близких, не это ли признак того, что став ближе ко всему миру, люди всё же стали дальше друг от друга? Денису нравились разнообразные истории всех этих людей, с которыми, он, возможно, неоднократно сталкивался в метро или в автобусах. Однако в глубине души он понимал, что ему самому написать было бы нечего, потому что ничего особенного не происходит. Разумеется, можно описать сегодняшний случай с той девушкой, которой он ненароком нагрубил, но ему было бы стыдно это рассказать. Даже анонимно. В комментариях тут же набегут блюстители морали и будут говорить, как плохо быть зависимым от курения и прочее в таком же духе, чего Денис никак не хотел.

Да и на самом деле ничего особенного в этой истории не было, чтобы о ней кому-то рассказывать . Просто ему было стыдно за себя, особенно потому, что девушка ему очень понравилась. Но ничего примечательного в этом случае всё же не было. Чем больше Денис развлекался, читая истории, просматривая тонны смешных картинок и всего в таком роде, тем хуже ему становилось на душе. Он понимал всё больше, насколько же скучная у него жизнь: Универ, работа, дом. Регулярные пьянки постепенно приедались и выручали уже через раз. Денису хотелось чего-то яркого и необычного, чтобы можно было взахлёб рассказать приятелям, чтобы всем им было интересно и завидно, чтобы девушки, завороженные повествованием, слушали и внимали каждому слову, отмечая про себя, какой он классный! Но ничего такого не происходило, хуже того, никаких предпосылок к этому не было. Денис ждал каждой вписки, в надежде, что произойдёт что-то. Что он, наконец, попадёт в интересное приключение, сделает по пьяни что-нибудь весёлое. В надежде на то, что какая-нибудь знакомая девушка, под расслабляющим и освобождающим от всякой ответственности действием спиртного, оставшись с ним наедине, переступит ту черту, которая отделяет дружескую игривость от романтических претензий. Ему хотелось, чтобы это произошло, чтобы ему дали такой знак. Хотел точно знать, что он нравится.

Ему стали представляться картины, как в комнате всем весело, потом постепенно комната пустеет, оставляя только его и её, с которой он перекидывался быстрыми взглядами всё это время, как они остаются одни, как он подходит к ней, беззаботно предлагая ещё по одной выпить, как она соглашается, при этом не сводя глаз с него, как украдкой смотрит на его губы, когда он говорит и как, наконец, он, слегка споткнувшись, подаётся вперед, держась за неё, якобы чтобы не упасть, однако, восстановив баланс он её не отпустит, да и она не против, ну а дальше, что дальше? Денису казалось каким-то ребячеством рисовать такие картины, но ничего с собой он поделать не мог, ведь он правда ждал именно такой истории на вечеринке. Но ничего подобного с ним ещё не произошло. А вот Игорь? Олеся сама пошла за ним, как Лёня объяснял? Потому что Игорь в тот момент оказался пустым и она заполнила пустоту или как там было?

Почему за мной никто так не может пойти?—думал Денис, уже понимая, куда ведут подобные вопросы.

—Чем я хуже? Что не так со мной? Чем я, вообще, отличаюсь?
Никогда на публике он не водил разговоров о самооценке и прочих психологических дебрях, ему казалось слабостью разбираться в себе. У нормального мужика всё  должно быть в порядке, а все эти заумности, самоанализы —это бред, для тех, у кого явно всё не так. Мужчины не плачут, а психология—это сплошное нытьё! Так ведь? Денис знал, что его нельзя было назвать уверенным в себе парнем, что он не был тем Аполлоном, образцом мужественности, к которому стремятся женщины и которому завидуют и отдают дань уважения мужчины. И он пытался всячески этот факт скрыть. От всех, и особенно от себя. Эта ложь продолжалась уже довольно долго, ничего ведь нельзя было сделать.

Разумеется, он мог бы пойти и накачать себе большие мышцы, но на это вечно не хватало времени, а также ему недоставало мотивации. Всё-таки это ведь надо постоянно ходить в зал, чтобы не сдуться, нужно постоянно, из года в год ходить, а это, кажется, неоправданно высокая цена за то, чтобы просто чуть лучше выглядеть. А, вообще, он же собирался с сентября начать ходить, а сентябрь уже кончился, вот такие дела...

По правде говоря, часы, которые Денис ежедневно просиживал в сети редко приносили ему что-то , кроме плохого настроения, усталости и разочарования. Уже ложась спать, он, как это часто с ним бывает, попал в водоворот вдруг вырвавшихся откуда-то неприятных мыслей. Ничто больше не сдерживало этот водоворот, отвлечься было никак нельзя, а потому Денис готовился провести следующие полчаса в безнадёжных попытках заснуть, заранее зная, что это ему едва ли удастся. Казалось, вся тьма , которую он в себе нёс, лишь умножалась, лишь разрасталась. Мысли никак не давали ему покоя, сбежать от них не было решительно никакой возможности, и он, как мог, пытался просто перестать думать, пытался погрузиться в теплые объятья сна и закончить уже поскорее этот паршивый день, который опять не принёс в его жизнь ничего нового и интересного.


Глава 4. Портрет

Выходя из метро, Денис с досадой ощутил, что не испытал того нетерпения, которого ожидал в течение длинного пути за покупкой. Никакого воодушевления, лишь мягкое безразличие, ведь он ещё вчера собирался поехать за планшетом, но не получилось. И никаких мук эта задержка ему не доставила. В детстве бывало, что он буквально не мог и минуты подождать, а теперь его не огорчило бы и то, если бы магазин сейчас и вовсе оказался закрыт, хоть и придётся возвращаться домой с пустыми руками. Неужели это и есть взросление? Когда все краски выцветают и перестаешь радоваться простым вещам? Денис не знал ответа, впрочем, он даже не был уверен, насколько уместен и точен подобный вопрос.

Он докурил сигарету и, размахнувшись, бросил её на землю. Он прямиком направился ко входу в магазин.

–Теперь на работе хоть будет, чем заняться- подумал Денис, торжественно выходя из магазина с новеньким планшетом. Приехав домой он добрый час возился с покупкой, настраивая под себя новенький планшет, скачивая программы и, конечно, выкладывая в сеть фотографическое доказательство обновки. Он ожидал, как будет ехидно и лаконично, сдерживая тщеславную радость, отвечать на комментарии друзей, которые будут интересоваться, откуда он достал эту недавно вышедшу. модель. На следующий день, первого октября, ему предстояло выйти на работу уже с эффективным средством против скуки! Но настроение всё равно было чем-то испорчено, даже такая покупка только частично приносила радость. Вдруг раздался звонок. Денис, судорожно разыскивая телефон, гадал, кто же это может быть.
—Ало, Денчик, ты? —весёлым тоном поинтересовался Олег.
—Да, я, чё у вас там?
—Да мы тут на хату ко мне едем, вписку мутим, за тобой заехать? Мы с Игорем тут.
—Эмм, ну давайте, заезжайте, сейчас соберусь, а чё делать-то собрались?

—Сам как думаешь? Будем уничтожать серость будней! —усмехнулся Олег,— через двадцать минут короче будем, опоздавших не ждём!

—Всё, ок— быстро проговорил Денис, положив трубку.
Идея о вдруг возникшей возможности повеселиться ничуть не обрадовала Дениса, напротив, ему стало как-то грустно. Он не мог этого себе объяснить, впрочем, он и не пытался. Но уже через полчаса, когда он сел в подъехавший к его подъезду серенький Renault, он тут же перенял воодушевление и задор своих товарищей. В машине были Олег, Игорь и что несколько удивило Дениса, Олеся.

—Быстро они сошлись, впрочем, они уже давно друг друга знают— подумал Денис.
—Ох,как сейчас вмочим!— прогорланил сидевший рядом с ним на заднем сидении уже разгоряченный Олег. В руке у него была почти пустая бутылка пива, которая была уже явно не первой и даже не пятой. Олегу нужно было много принять, чтобы захмелеть.

—А меня ещё один на этой неделе послал, говорит «Нам с опытом нужны сотрудники» А где ж я ему его возьму, если всем блин опыт нужен! Дебилы, кругом дебилы! С этими словами Олег допил пиво, и откинул голову на подголовник.

—Давай, Петров, рассказывай, как сам?— обратился Игорь к Денису, слегка на него покосившись в зеркало заднего вида.

—Да капец — только и смог вымолвить Денис,—Зарплату получил, но блин, такая скукатень эта работа, если бы Туманов тут был, сказал бы «Ни в сказке сказать, ни пером описать!» Выбешивает просто, какие тупые эти люди, они сами не знают, что хотят купить и спрашивают это у меня, а когда я им говорю, что я думаю, говорят «лишь бы втюхать!»

—Да забей ты на них, работа такая, чем тебе ещё им помочь, если они сами не понимают, чё хотят— поддержал Игорь.

—Да не говори—в какой-то лёгкой задумчивости протянул Олег У Дениса вдруг зазвонил телефон. Достав его, он обнаружил сообщение, да не от кого-нибудь, а от неё. С ней его связывала длинная история. Суть сводилась к тому, что она выбирала из двух парней, и всё же она предпочла Денису другого, конечно, идиота. Все они так делают, нормальных гонят в шею— а к придуркам бросаются на шею!

В сообщении она просто спрашивала, как у него дела, дежурный в общем-то, вопрос, однако, сам факт того, что она написала уже означал нечто более серьезное, чем простое любопытство. Пропав минут на десять в просторах сети, Денис вёл переписку, тщательно обдумывая каждое сообщение, так и не понимая, впрочем, чем обязан вниманием с её стороны. Денис прекрасно понимал, что не смотря на своё поражение, она не потеряла в его глазах своего очарования. Она ему очень нравилась до сих пор, наверное, даже сильнее нравилась, чем когда он верил, что имеет шанс быть с ней. Жестокая надежда заставляла его сердце биться быстрее, дышать чаще, обдумывать каждое слово. Иногда он долго колебался перед тем, как отправить написанное. Жестокая, жестокая надежда! Как бы хотел Денис умертвить её, смириться с фактом, что он её упустил и жить уже спокойно дальше, просто забыть. Забыть как страшный сон, выветрить из памяти все их встречи, вырезать тот самый момент, когда он увидел её с ним, с его соперником, как они шли за руку, как счастлива она была в тот момент. Так счастлива с ним она не была никогда. Всего два раза она ходила куда-то с ним, была молчалива, смеялась над шутками, но никогда не шутила сама и не задерживалась с ним допоздна. С его более удачливым соперником, она была совсем другой. Она крутилась вокруг него, смеялась, дурачилась, не давала ему ступить шага вперед, не наткнувшись на неё. Денис увидел их, когда шёл с учёбы на автобус, так как они его не заметили, он остановился, посмотрел на них с минуту, а затем свернул с дороги и пошел дворами, чтобы не мешать своим присутствием. Лезвие ревности полоснуло его тогда в область груди, причинив почти физическую боль, он покраснел, весь затрясся, но ничего не сделал. Только лишь тихонько, сказал себе:

—Проклятие...
После этого он перестал пытаться куда-то её вытащить, он хорошо понимал, что это тот предел, после которого уже бесполезно бороться за девушку, она уже давно выбрала другого. Изредка они переписывались, но очень дежурно, и всегда инициатором беседы был Денис, а вот теперь, впервые, написала она. И конечно, предательские мысли о том, что все ещё возможно, что у них что-то будет, начали планомерную осаду его разума. Мысли эти возрождали уже подзабытые и затихшие мечты и несбывшиеся грёзы. Эти мысли были сладостны и в то же время неприятны Денису. Ему хотелось, безусловно, очень хотелось быть с ней. В глубине души он знал это и не мог подавить это желание. Однако, почему-то он в то же время совершенно отчетливо понимал, что этого не будет. Не будет и всё. Просто не верил, не верил этим грёзам, они, в сущности, были насквозь лживы. Вот и возникало противоречие, которое и причиняло наибольшие мучения Денису. Он не был сторонником психологического подхода и прочих самокопаний, он считал их нытьем и бесполезной тратой времени. У нормального парня не должно быть таких глупых мыслей. Нужно в руках себя держать. Так он думал.

—Все эти глупые надежды, думал Денис, — глупые мечты, глупые мысли, над которыми нет власти, ничего всё равно не будет и ты это знаешь, знаешь, что тебе не быть с ней. Ты видел, как счастлива она была? Даже тени такой улыбки у неё не было, когда она с тобой общалась! Смирись уже, ты не для неё, а она не для тебя, и не думай, что только ты смог бы сделать её счастливой! Не думай, что только ты способен её понять и не быть ублюдком, быть идеальным парнем, радовать её! Хватит врать себе, ты не лучше него, с ним ей лучше! А ты...
—Всё, выгружаемся!— хлопнув по рулю обеими руками, скомандовал Игорь, выдергивая Дениса, который даже не заметил, что машина уже остановилась, из плена собственных переживаний.

Тьма уже окутала район, куда они только что прибыли. Горели фонари, в квартирах уже зажгли свет, где-то далеко ещё были видны последние проблески солнца. День подходил к концу, однако, для толпы шумных ребят, со звякающими пакетами поднимающихся по лестнице, это было только начало. Денис был взволнован внезапно назначенной встречей с ней. Он уже знал, что не сможет выкинуть из головы мысли о ней и о том, зачем ей понадобилось с ним встретиться.

Пока Олег открывал дверь, Игорь успел набрать Лёню и сообщить ему о предстоящих торжествах, и тут же сообщил, что тот приедет.

—Так я же ему уже сказал! Конечно, он приедет, когда это он упустит вписку?— рассмеялся Олег.

   Пока все разбирали пакеты на кухне, доставая звенящие бутылки спиртного и упаковки сока, Денис стоял в гостиной, возле окна. Он облокотился на подоконник, уперевшись лбом в холодное стекло. Там он и стоял, смотря за тем, как постепенно вечереет, как город всё сильнее окутывает тьма. Однако вовсе не о красоте происходящего за окном думал Денис. Его мысли были далеко, там, где сейчас, возможно, так же смотрела в окно она. Интересно, что же у неё на уме ? Нет, так нельзя ничего понять, ни о чем нельзя догадаться. Любые варианты будут чистой фантазией, а фантазии всегда разобьются о жесткие скалы реальности.

—Петров! Откроешь Туманову? Он сейчас позвонит!—крикнул с кухни Игорь. Он почему-то имел обыкновение называть всех по фамилиям.

—Лады—ответил Денис.
Через пару минут зазвонил домофон, Денис открыл не спрашивая. Ещё через несколько минут в квартиру зашла компания ребят, однако, Туманова среди них не оказалось. Олег вышел, чтобы всех встретить, начался гул, рукопожатия и объятия, Денис, также, поздоровавшись со всеми, отошёл в сторону и набрал Лёню.

—Ей, ну ты где там гуляешь?
—Всё нормально, ща буду, не с пустыми руками приеду — лукаво усмехнувшись, ответил Лёня.

—Ок, ждём.
—Ну чего, где он?— Спросил подошедший Игорь, в руке у него была открытая бутылка пива.

—Говорит скоро будет, и типо не с пустыми руками
—Ха! Ну, значит, решил травы взять, неудержимый наш — усмехнулся Игорь
— Вот как, значит, ну логично.

Денис знал, что Туманов был весьма не прочь употребить что-нибудь эдакое, несмотря на свою напускную эстетичность. Неоднократно ходили толки о том, что именно Лёня приносит траву на вписки, но Денис каким-то образом никогда не присутствовал в такие моменты.

—А ты сам как потом домой поедешь? Указав на бутылку в руках Игоря, спросил  он.
—А мы тут останемся—радостно вставила Олеся, подойдя сзади и обхватив Игоря за шею и повиснув на ней, от чего тот слегка крякнул.
—Да я норм, доехали бы—негромко сказал Игорь.
—Ну понятно—безучастно сказал Денис, потупив глаза.
—Так, все на кухню! —громогласно скомандовал Олег, необходимо официально открыть сегодняшнее культурное мероприятие — заявил он, пародируя Туманова. Разговоры притихли, все устремились на кухню, там их уже ждали наполненные бокалы.

—Вино, козёл, водка, берите что по душе — жестом окинув ассортимент предлагаемой продукции, разъяснил Олег.

—Ой, Олег, а нету Мартини? —спросила симпатичная блондинка, которую Денис не знал.

—И мне тоже, если есть!— поддержала её Олеся.
—Момент! — заявил хозяин квартиры, отправившись к импровизированному бару в дальнем конце комнаты. Никто не знал, что может скрываться в его недрах, кроме хозяина. Через пару минут он выудил бутылку мартини и отдал на растерзание желающим. Тут раздался очередной звонок в домофон, и на этот раз это был Туманов. В полном составе, все подняли бокалы за встречу и за то, чтобы хорошо провести время этой встречи.

Вписка шла по своему обычному сценарию. Вначале Денис даже приобрёл тень ощущения того, что вот оно! Вот с ним происходит что-то интересное! Это ведь так сумасбродно и смело! Сорваться вдруг спонтанно, необдуманно, и поехать куда-нибудь на всю ночь: пить, веселиться, не заботясь о том, что будет завтра. Это же такой авантюризм! Почти приключение! Так сначала казалось ему. Всем вокруг было весело, все улыбались, о чём-то говорили, смеялись. Дениса занесло каким-то образом в комнату, где мирно сидели и беседовали Лёня, который всегда стремился вести светскую беседу за рюмкой и уже изрядно пьяный Олег. Денис остановился в дверях и пару минут безучастно слушал их разговор.

—...как же ты собрался-то? —затянувшись сигаретой, спросил Лёня
—Ну конечно, не надо очертя голову бросаться, всё постепенно надо, вот сейчас работу найду, бабок подкоплю и там уже по ходу дела смотреть буду— медленно, но тем не менее сбивчиво пояснил Олег.

—Коммерсанты, которые против системы идут, ну...сам знаешь, что с ними происходит.

—Почему же против системы? Меня устраивает, как сейчас всё, я не собираюсь соваться, куда не надо. Мне бы на жизнь хватило денег, на том спасибо. Помогать кому-то, фонды какие-то, нафиг всё это прилетело! Спасение утопающих- ну сам знаешь.

—Ага! Вы, милостивый сударь, прямо признаёте, что мотивы ваши в высшей степени эгоистичны и не изъявляете вы желания, чтобы капиталы, вами заработанные, шли на пользу нынешнему сосьете! А между тем в коммерсанты изволили податься!

—Да, признаю! Более того, смею заявить —подхватывая манеру Туманова,— что все коммерсанты, говорящие о благе для общества от доходов ихних, лицемерят! Оправдывают просто свою жадность! Притворяются, что для них не деньги важны, а их волнует нынешнее состояние общества! А я говорю это наглое враньё.
—Так получается, что вы себя превозносите таким образом, не скрывая своих корыстных, хищнических мотивов? Вы, таким образом, отделяете себя от общей массы купеческого сословия, которые, по вашим словам, лицемерят. А вы, значит, правду-матку рубить изволили, открыто и без обиняков признаёте, что вы хищник и цель ваша— нажива! Извольте, сударь, дать ответ!—с улыбкой на губах, всячески подбадривая и провоцируя Олега, воскликнул Лёня.
—Да, именно так! Я —хищник! И цель моя—нажива!
—Браво, сударь!
Лёня, рассмеявшись, зааплодировал.

—Всё так, и не стесняюсь я того, что я хищник, можно даже сказать, что я горжусь, что имею смелость, природы своей не скрывать! А как есть говорить! —Опять в тумановском стиле проговорил Олег.

Лёня хохотал, не мог никак угомониться, только тут Денис понял, что это была не сигарета у него в руке, а ничто иное, как марихуана. Только тут он ощутил очень сильный и какой-то едкий кисловатый запах, заполнивший комнату.

—С..сс....суддаарь— всё ещё хохоча и едва выговаривая слова силился Туманов—Извольте отведать сей чудной травы, у..у..у..—тут он опять залился смехом—Уммммоляю, сударь, извольтеее!

Олег, подавшись вперед, двумя пальцами перехватил тлеющий сверточек, медленно затянутся, выдохнул, пуская дым кольцами.

—Траву гоняете?— проходя и садясь на диван подле них, поинтересовался Денис
—Сам как думаешь?—указывая взглядом на всё ещё гогочущего Лёню спросил Олег,
—Будешь?
—Не, на работу завтра, мало ли как подействует.
—Бухло значит на тебя исключительно позитивно подействует!
—Б..б..бодрости...д.добавит!—сквозь слёзы уже прокричал изнемогающий от веселья Лёня.

—Ну как хочешь, второй раз предлагать не буду!—предупредил Олег.
—А чё за разговор про коммерсантов?

—Да я вот этому недалёкому сударю—он косячком указал на Лёню, —рассказал, что собираюсь в бизнес податься. А тот начал втирать, как обычно моральные ценности и про заговоры.

—Ну они реально есть, заговоры есть — прохрипел уже почти угомонившейся Туманов.—Банкиры правят миром, спонсируют войны, революции, если вы этого не видите, то посмотрите получше!

—Ну,не начинай по-новой, а?— наслушаемся ещё теорий твоих, не волнуйся. Вот работу найду, жизнь устрою, бизнес сделаю, а там встретимся и ты подробно расскажешь, как мной на самом деле руководили зелёные человечки, которые на самом деле правят миром, являясь при этом плесенью с планеты Меберу!

—Нибиру...—поправил Туманов
—Да, именно вот так— закончил Олег, добавив,—Впрочем соглашусь, что миром бабки правят, бабки, корысть, жадность, это глупо отрицать.

—У тебя есть реальные шансы править миром, у тебя этих качеств в достатке, щедрые Боги дали на славу — вновь расхохотался Туманов.
   Денис не знал, что сказать. Он часто слышал от Лёни различные объяснения глобальным событиям, чаще всего заговорщического толка, но никак не отвечал на это и ни разу не пробовал разузнать поподробнее про ту или иную теорию. Обычно, он просто слушал, кивал в нужные моменты и с умным видом соглашался, даже если звучало всё, как откровенная отсебятина. Вот и сейчас, Денис не знал как ему участвовать в этой премилой беседе, а потому просто достал сигарету, закурил, и так и сидел молча. Олег же, напротив, не особенно верил Туманову, предлагая обычно самые простые и, часто, правдоподобные версии. Практически всё можно объяснить низменными мотивами: жажда лёгкой наживы, жадность, корысть, неуёмная жажда власти — так и делал Олег. Если что-то произошло, он обычно толковал события именно с такой точки зрения. Он искренне верил и неоднократно заявлял, что человек человеку — волк и нужно жить по законам джунглей, чтобы выжить.

—Не ну серьёзно, Лёнь, что правит миром, если не деньги?

—Вы, сударь, Господом нашим наделены свободной волей и священным правом выбора, выбора лжи, в которую верить изволите! Так вот и верьте же в ту, которая слаще вам кажется, а правду оставьте, не для вас она предназначена, коли хотите иметь возможность радоваться!

—Что же это за правда, что тебя таким несчастным сделала, страдалец наш?

—Тибетская мудрость гласит— не буди спящего, накорми проснувшегося! —ушел от ответа Лёня.

—Ну так расскажи же, а то только свысока и сморишь, типо нам всё равно не понять, а сам из себя уже умника выстроил в 90 этажей! Всё продаётся Лёнь, всё продаётся! Твое время продаётся, твои труд и сила продаются, ты сам продаёшься, и есть чёткая цена за всё это — зарплата называется! Я никогда не видел ничего, что нельзя купить!—громогласно закончил и вновь затянулся Олег. Он часто произносил последнюю фразу, и никто из его окружения ещё не нашёлся, что по настоящему на неё ответить. Правда, никто особенно и не искал. Все варианты типа любви, дружбы и иных общечеловеческих ценностей Олег Николаев отрицал напрочь, считал их напускными лицемерными иллюзиями для моралистов, гуманистов и прочих, по его мнению, подлецов.

Отвергал напрочь он также и любую заботу о ближнем, заявив даже однажды, что многие родители детей воспитывают только для того, чтобы о них позаботились в старости, то есть тоже какой — никакой корыстный мотив. Он считал что всё, что делает человек пропитано корыстью и эгоизмом.

—Не расскажу, не поймешь всё равно — отмахнулся Туманов, —лучше вот что скажи, а как, например, благотворительность корыстна? Объясни нам, неразумным, какая непутёвая подоплёка у благотворителей?—спросил Лёня, с интересом переглянувшись с Денисом, взглядом как бы давая тому понять, что сейчас их ожидает очередная увлекательная изобличительная речь от верховного судьи всея Руси, Олега Николаева! Денис же не понял, почему Туманов так провоцирует Олега и зачем так с ним переглянулся.

—Так как же! Благодетели нашлись! А всё очень просто, они имя себе делают, вот, например, нужно тебе стать уважаемым в обществе крутых, вот, бабла ты уже натаскал, откуда смог, бывших партнёров кинул или по-тихому в лесу забыл, а вот статуса нет, ну ты берешь да и щедрой рукой с царского плеча жалуешь народу шубу, и вот, ты уже благодетель! Один раз на хвост наступи своей жадности и вот, ты— благотворитель! О тебе начинают писать, журналисты ломятся и задают вопросы, а ты стоишь и врешь: мне, мол, для народа шубы не жалко! А как же! Конечно жалко, просто за эту шубу ты купишь интерес к своей величественной персоне и к своей компании тоже, и доверие клиентов повысишь, им же приятно чувствовать, что они причастны к благим делам! Вот и получается, что благотворительность—лишь очередная инвестиция!
—Ну а как ты думаешь, бездомным деткам есть дело до того , почему кто-то пожертвовал им деньги? Какая ребёнку разница, почему ему достались теплые ботиночки? Им есть дело?—погрустнев внезапно, спросил вдруг Денис.

—Это никак не обеляет этих «благодетелей», плевать им на деток, если они даже добро делают из корыстных целей!

Повисла пауза. Олег докурил, наконец, свой маленький сверточек, Туманов уже вовсю возился, тщательно сворачивая новый. Никто не говорил ни слова. Денис докурил вторую сигарету до середины, затушил её и встал, направляясь на кухню за новой порцией спиртного. На кухне он нашёл Олесю и её подругу, они пили мартини. Бутылка была уже на половину пуста, впрочем, возле них, на кухонном столе, стояли ещё и бокалы с вином. Денис не хотел нарушать хода их разговора, тем более что эта неизвестная девушка ему не понравилась, хотя и была симпатичной. Быстро налив себе виски и добавив колы, Денис поспешил вернуться в комнату, где происходила столь интеллигентная, для принимающих наркотики, беседа. Когда он вернулся на своё прежнее место, молчание всё так же продолжалось, однако, как только Денис отхлебнул немного виски, все снова оживились.

—Так ты, собираешься быть таким же злым дядей-коммерсантом?— спросил, не отрывая взгляда от прозрачного пакетика с травой и сигаретной бумагой в своих руках, Туманов.

—Да— спокойно ответил Олег.
—Но они же такие мерзавцы! Ты же их так изобличаешь, так отчего в их ряды метишь?

—А почему нет? Добра нет, так всё ли равно, что ты делаешь? Я хочу иметь крутую тачку, крутую хату, это всё, чтобы телкам нравиться, совершенно этого не стесняюсь. Кто не хочет жить хорошо?

—А вот теорию такую знаешь, что когда кто-то один получает больше денег, у кого-то другого их становится меньше!

—И что? Каждый за себя! Если бы была у них возможность купить себе мерседес да телок катать, косвенно забрав у меня деньги, не будет ни одного, кто бы так не сделал! Я, к тому же, не стану богаче от того, что кто-то разорится!

—Может не ты, но кто-то другой...
—Да плевать мне на других!—выпалил Николаев—плевать! Каждый за себя! Не умеешь выживать—тебе одна дорога! Выживает сильнейший и кто сильнее тот и прав! Все, кто это отрицает—нагло лжет!
—Ух, ну ты загнул—умилился Туманов—ну хорошо, как скажешь! Отрицаете, всё духовное отрицаете, и поэзию отрицаете, Базаров? —опять переходя на старомодный язык, вопросил Лёня.

—Чё-то заморочились вы—протянул Денис.
Он не понял шутки Туманова, более того, Денис не знал, кто такой Базаров, однако ему не особенно было это интересно
—Что с работой у тебя кстати?
—Базаров— пробормотал Олег, достал сигарету, нервно закурил её, трава, казалось, не оказала на него никакого эффекта.

—Как тебе сказать, никак пока что, эти уроды тянут волынку и тянут, все говорят, что позвонят и никто не звонит, в общем, пока тяжело. Я подожду  числа до 15, а там уже дяде звонить буду, чтоб устроил, нет никакого понта с голой жопой сидеть. Надо уже зарабатывать начинать!

—Понятно—Денис взял со стола стакан с виски и осушил его.
—А вот система сейчас тебя хвать! Да и поработит! Наберешь кредитов, бизнес уведут какие-нибудь чиновники, и всё ! Будешь гонять на фокусе, взятом в кредит, будешь пахать на мировой капитал и изредка гонять в Турцию, чтобы показать тамошним как русские отдыхают! — сквозь вновь накативший смех сказал Лёня.

—Ой, да отстань ты со своей системой! —отмахнулся Олег—Вот ты про систему всё говоришь, что за система-то и как с ней бороться, по-твоему?

—Ну —затянувшись, наконец, новым косячком, начал Лёня— смысл системы в том, чтобы сделать тебя-он указал на Олега—и тебя —перевел взгляд на потягивающего виски Дениса— рабами, заложниками и бесправными участниками этой системы. Во главе системы— мировой капитал, то есть международные корпорации, крупные банки, конторы и прочее, прочее, прочее. А если точнее, то во главе системы лишь верхушка, которая управляет всеми этими финансовыми структурами. Они создали систему, при которой у вас не будет ничего, все куплено в кредит, на деньги банка по факту, банк всё может отобрать, а заработать и жить без кредитов нереально. Ну вот и получается, что ты как бы нищий и бесправный—Туманов перевёл дух— А зачем они это делают? Ну, во имя Сатаны, конечно!—расхохотавшись вдруг по-новой, повторил он некогда популярный интернет-мем.

—Ну, а если серьёзно, то всё ради власти, ради того, чтобы вы не могли бунтовать, ну и ради служения своему культу, много разных версий на этот счёт, чему же именно поклоняются эти люди, мировая закулиса, но я не буду сейчас вдаваться в подробности, сами почитайте, если захотите, я не имею права совершать такое насилие над вашими умами, ведь, возможно, будет милосерднее с моей стороны оставить вам ваше непорочное неведение. А коли сами захотите, его и устраните сами! —с интеллигентным видом закончил Туманов. Он чувствовал себя необычайно умным, а помимо этого ещё и посвященным, обладающим запретными и недоступными обывателю знаниями.

—Это всё замечательно—безучастно заметил Николаев—делать что предлагаешь, хранитель тайны?

—Бороться бессмысленно, тут они победили, я не вижу смысла обычному человеку бороться, ведь вы часто и не понимаете, что находитесь в рабстве! Так зачем причинять вам боль, ломая оковы? Вы ведь сами искать будете, кому поклониться!
—Так еще Федор Михайлович молвил! Я вот, например, пришел к выводу, что ни одно движение, ни одна организация, которая якобы борется с этим злом, не является подлинной! Потому что если б они действительно боролись, то их бы давно уже прикрыли, посадили, закопали или же дали билет на дно озера, с бетонными ботинками в придачу. Я считаю, что протест доступен немногим, а способ сорвать оковы— уничтожить системное мышление. Нужно сознание изменить, не поддерживать мировой капитал, всякие макдаки и прочие голливуды, не тратить на это деньги. Хотите посмотреть голливудский фильм? Качайте с торрента! Не ешьте во всяких раскрученных ресторанах, они на ваше бабло террористов спонсируют!

—Что же, сударь— кривляясь, перебил Олег, что есть прикажешь? Аль в деревню перебраться, на всё натуральное? Так ведь беда, ты ж сам, герой наш, поддерживаешь алкогольную промышленность и табачную тоже! Как же так?

—Конечно, нельзя сразу, в один миг, перестать поддерживать их, потому и говорю, что в этом смысле они уже победили, что их нельзя так просто скинуть. А насчёт того, что я поддерживаю, это не так! Я вот что поддерживаю!—сказал он, поднимая вверх сверточек травы —Почему запрещают везде этот дар природы? Уже не потому ли, что расширяет сознание и системность всю вымывает? Алкоголь, табак, это так, типо неопасно, а вот траву запрещают! Доказано ведь, что она не вредна! Так почему...

—Кем доказано?—снова перебил Олег.
—Ну, учёными, кем-кем...—немного растерявшись, ответил Лёня.

—Какими учёными, какой национальности, когда, где, что было доказано?—Не унимался Олег.

Денис отметил про себя, что ему и в голову бы не пришло уточнять такие «мелочи». У него обобщенное «ученые доказали» никогда не вызывало сомнений.

—...нет, ты мне доклад положи, когда следующий раз будешь так говорить, пока не увижу, не могу тебе доверять!—подвёл, наконец, черту Николаев.

—Договорились! Принесу! Но пока позволь закончить! Так вот, если бы все занимались таким пассивным протестом, то есть расширяли сознание, занимались творчеством...

—Гоняли наркоту без меры—подсказал Олег.
—.....просвещались бы в том, где и как их обманывают, то всё бы довольно быстро само собой бы все разрешилось! Если бы все ненадолго отступили от своих личных дел ради дело общего! Благо общее никого бы не обделило!

—Ох, Туманов! Само собой у тебя все происходит, как же. Если бы только все, да разом! Да никогда и нигде все ничего не делали! Твоих «всех» нет! Есть лишь куча одиночек, находящихся рядом друг с другом и ненавидящих эту близость! И все друг другу—волки, никто не будет помогать другому, если сам от этого не выиграет! А от твоих протестов кто выиграет? Нет общего благо, есть благо индивидуальное! И все пойдут за личной выгодой вместо выгоды общей, если только она не сулит больше. Хотя, зная нынешних людей у меня такое чувство, что они лучше дадут всем утонуть, чем хоть в чем-то им помогут, лучше дадут всем разориться, чем признают их себе равными и встанут с ними в один ряд ради общей цели. Лучше даже сами вместе с ними разорятся, но не объединятся с ними. Не станут помогать другим из принципа!—Выпалил Олег
—И ты бы не стал?

—Может и я бы не стал—тихо проговорил Олег, только на себя можно полагаться!— добавил он уже громче.

—Да, да, как скажешь—вновь усмехнулся Туманов—ну что, пьем мы или нет, господа? —он резко поднял голос и тем самым заставил Дениса невольно вздрогнуть.

Речи Олега иногда наводили Дениса на мысль, почему они вообще друзья, раз тот дружбу не особо признает? Как так? Но ответ на этот вопрос был на самой поверхности. Никто не воспринимал речей другого всерьёз, это была не более, чем словесная дуэль, упражнение в остроумии. Доказательством тому было то, что уже через несколько минут все трое дружно чокнулись и выпили, позабыв о различиях во взглядах на мир. Какая в сущности разница была, что они думали и говорили, если поступали все трое примерно одиноково?

Они ещё трижды повторили процедуру, однако, уже не чокаясь. Разговор более не принимал столь острого формата. Говорили о предстоящей премьере фильма, на который они собирались все вместе пойти в кино . События фильма рассказывали о непростой ноше финансиста с Уолл стрит, о том, какой ценой ему достался успех и богатство и как, собственно, он прожигал дни, когда достиг вершины.

Денис уже прилично опьянел, но всё же пошёл на кухню за добавкой. По пути он остановился, почувствовав, что ему как—то нехорошо.

—Что такое, эу! Петров! —крикнул Игорь из другого конца коридора.
—Что-то мне—начал было Денис, но окончить не смог, рвотные позывы уже были очевидны.

—Так так, Петров, за мной, все хорошо, быстро сообразил Игорь, несмотря на градус в своём организме. Он повёл Дениса в ванную.

Следующие полчаса Денис расплачивался за своё общение с зелёным змием, его сильно рвало, и он чувствовал боль в боках, когда это происходило. Он пожалел, как это всегда бывало в такие моменты, о количестве выпитого, думал, что не будет больше так напиваться, однако, жестокая память тут же подсказывала ему, что он далеко не в первый раз так размышляет, и от этого становилось ещё хуже.

Память —это настоящий враг всяких глупостей, наверно для того и сделана, чтобы отсеивать глупости уже сделанные от ещё неизведанных.

Игорь и Олег были с ним в течение всего процесса борьбы его организма с нашествием полчищ зеленого змия. Они же и уложили его спать. Уже через полчаса Денис мирно дремал в одной из комнат.
 


 
Глава 5. Память



Проснувшись утром, Денис понял, что это утро добрым он назвать никак не может. Сказать, что у него раскалывалась голова, значило бы не сказать ничего. Давненько он так не перегибал палку. Картинка перед глазами плыла, он не понимал ни того, где он, ни как здесь оказался, ни, в общем-то, кто он такой. Закрыв глаза и, пролежав так ещё с полчаса, хотя ему самому тяжело было судить о том, сколько прошло времени, он даже не мог быть уверен спит он или же бодрствует, он предпринял первую попытку подняться, закончившуюся полным поражением. Где-то в отдалении он услышал голоса, однако понять слов не представлялось возможным. Голоса становились всё сильнее, пока сраженный похмельем Денис ни увидел ехидное лицо, принадлежавшее, как ему казалось, Лёне, в чём, впрочем, он также не мог быть уверен, и другое, женское, видимо, это была Олеся. Продолжая о чём что-то негромко говорить, парочка продолжала стоять над ним, пока Денис, наконец, не сообразил, что разговаривают они не друг с другом, а с ним, упорно пытаясь добиться от него хоть чего-то членораздельного, они явно не собирались довольствоваться издаваемым им мычанием. Лёня, взяв его за правую руку, помог тому подняться на кровати. Взор у Дениса,наконец, прояснился, и он увидел где находился. Это была спальня Олега, в которой он, во время тусовок, никогда сам не спал, предпочитая отдать её тем гостям, которые изначально не собирались или были уже не в состоянии уезжать ночевать в другое место.
—Жив, герой?—поинтересовался Лёня.

—Да, да... —Денис хотел кивнуть головой, но это оказалось очень плохой идей, его лицо исказила гримаса, довольно точно позволяющая заключить, что ему очень больно.

—Не дергайся, щас чаю тебе принесём, реанимируем, так сказать, павшего в неравной схватке с пороком товарища!

С этими словами Туманов удалился.
— Тебя вчера чуть ли не откачивать пришлось! —пожаловалась Олеся.

—Серьёзно? Я что-то...—слабым голосом начал Денис—Я последнее, что помню, так это то, как меня Игорь в ванную повёл...а дальше какие-то отрывки...

—Ооо—протянула Олеся— ты только начало помнишь, всё веселье пропустил. Вернее, —усмехнувшись и, мило прикрыв рот рукой, сказала Олеся,— забыл. Денис более не говорил, он начал припоминать всё произошедшее накануне действие, словно перематывая назад уже неактуальную, ввиду прихода цифрового формата, пленку. Он вспомнил разговор Олега и Лёни, в подробностях вспомнил невысказанные, но всё же возникшие у него мысли относительно этого разговора , вспомнил, с какими чувствами он собирался на эту вечеринку, как сумасбродно и увлекательно ему казалось предстоящее веселье, как здорово, казалось, вот так спонтанно сорваться и без лишних раздумий, пуститься в кутёж на всю ночь. Когда ещё, если не в молодости этим можно заняться? Казалось, вот оно, его приключение, о котором можно рассказать. Сейчас, лёжа и не в силах пошевелиться, ему так уже не казалось. Ему хотелось бы вернуться во времени назад на несколько часов и ударить самого себя за такую неумеренность.

Ещё совершенно непонятно, что он такого выкинул ночью, чего не помнил. Денис уже ненавидел это утро, ненавидел эту головную боль, ненавидел свою глупость, которая в очередной раз привела к этому положению. Но более всего он ненавидел свои разрушенные надежды. Он понимал, что вместо чего-то интересного, вместо того, чтобы попасть в какую-то развратную и неприличную историю, вместо интересного и веселого вечера, он просидел практически всё время в каком-то унынии, когда вместо авантюры обнаружил, что попал на очередную пьянку. Давно прошло время, когда сама по себе пьянка приносила ему радость. Ему было грустно, он опять проснулся собой, Денисом Петровым, обычным парнем со скучной работой и жизнью. Иногда он мечтал проснуться другим, как в фильмах. Проснуться миллионером, сильным, волевым человеком, мечтал, что с завтрашнего дня он начнёт новую жизнь, проснётся и обычные его пороки уже не будут более властвовать над ним, но каждый раз его постигало разочарование. Каждый раз Денис Петров неизменно просыпался самим собой. Ни один параметр ни на йоту не изменялся, за время пока он спал. Поэтому Денис часто ненавидел утро, ненавидел начало того дня, в котором ему опять придётся быть собой. Он не мог отрицать, что у него явно что-то не так, что-то не в порядке, не замечать это уже не было сил. Как же это вышло? Он ожидал чего-то необычного, а получилось всё как всегда.

—Нужно что-то менять....—угрюмо одними губами произнёс он.
—Чего ты там бормочешь, лиходей ты эдакий? — возникнув из неоткуда с чашкой крепкого чёрного чая спросил Лёня. Денис не заметил, как тот зашёл. Он слабо воспринимал окружающую действительность, да и не особенно она его интересовала.

—На, пей, полегчает, ну!
Туманов сунул в руки Денису чашку, придерживая её, помог тому сделать пару глотков, затем, убедившись, что моторика у пациента в норме, присел на край кровати.

Денис же, редко отпивая, как-то на автомате, смотрел в одну точку, пожираемый не только головной болью, но и своими невесёлыми мыслями. Никто ничего не говорил, пауза несколько затянулась.

—Ну чего, лучше?
Туманову наскучила тишина. Не выносил он её, потому вращался вечно в разных компаниях и никогда не пропускал вписок. Не любил он оставаться наедине с собой.

—Неа—простонал Денис.
—Ну по вашей физиономии, сударь и так всё ясно.

Денис промычал что-то непонятное, нечленораздельное, Туманов смог уловить только слово «менять».

—Эй, да чего ты там бормочешь, ты что, ума лишился?
С этими словами Лёня обеими руками обхватил голову Дениса, приподнял её, внимательно вгляделся в его глаза. Взгляд у Дениса был потерянный, но был он вполне в сознании и уж наверняка в своём уме, а ни в чьём другом, что и служило причиной его мучений.
—Денчик, ау! Ты там? Петров Денис, есть такие у вас?— решил Лёня всё же проверить, понимает ли пациент, что происходит.

—Щас чай пролью...
—Что? А, чай значит— Туманов перехватил кружку, которая была уже готова была повалиться на бок из рук страдальца, высвободив всё оставшееся содержимое.
—Пей, пей, сейчас подействует! Если надрался, гоняй чаи!
По прошествии получаса Денису и правда полегчало, допив вторую кружку уже без посторонней помощи, он медленно поднялся, встал с кровати, надел свою одежду, на удивление чистую, и медленно поплёлся на кухню, откуда раздавались радостные голоса.

На кухне он обнаружил Олега, Игоря, сидевшую у него на коленях Олесю , Туманова, стоявшего возле окна, какого-то парня, имени которого он не запомнил, и ту самую подружку Олеси, имени которой он вообще не знал.

—А вот и наш герой—воскликнул Олег, поднимаясь с места и похлопывая его по плечу. Денис при этом насупился.

—Если бы я знал, что ты такое выкинешь, ну блин...я бы хоть Саню позвал! Он бы тебе уж точно в питейных подвигах не проиграл, сейчас бы вас обоих чествовали! Ну, конечно, чаю бы для Сани понадобилось куда больше, ему бы пару вёдер пришлось подать!—рассмеялся Олег—но он очень расстроится, когда узнает, что он не был тут в такой момент!
—Это Алексеев то? —уточнил неизвестный Денису парень.

—Да, он самый, тоже кадр ещё тот! Тем кто его ещё не знает, нужно знать только одну вещь об этот персонаже! Если вы подозреваете, что у вас намечается скучная вписка, напишите ему, позвоните, не важно, хоть послание ему в бутылке отправьте, даже если вы не знакомы лично, он приедет хоть на край света и такой угар вам замутит, ещё пожалеете! —радостно поведал Олег.

—А что он такого делает?—спросил Игорь
—Ну, как сказать, однажды он прямо на лекции достал бутылку, обычную пластиковую бутылку. Однако по его виду было понятно, что там не вода, и он предложил мне играть с ним в литрбол, вот так, прямо на лекции—вставил вдруг Денис

—Вот! —многозначительно воскликнул, Олег, показав на свидетеля безумств  Саши.

—Он что, идиот?— Олеся сделала широкие глаза и покосилась на Игоря.
—Не ну это так ещё, ерунда—начал было Олег, несомненно, гордившейся, такими "подвигами" своих друзей, да и про свои собственные никогда не забывавший.

—А ты что? Стал с ним пить?—обратился к Денису Игорь
—Нет, не согласился—ответил Денис

—А я вот раз принял от него вызов, и он едва едва смог выиграть! —с гордостью сообщил Лёня! —Реванш у него возьму, и сделаю его!

—Да ладно, никто его не сделает! Он постоянно тренируется, чтобы оставаться непревзойденным! —сообщил Олег и захохотал.

—И ты не сможешь, Николаев?— с ехидным видом осведомился Игорь.
Олег сразу же принял строгий вид, и перестал смеяться. Однако, увидев, с каким видом он приготовился обороняться, засмеялись все остальные.

—Я, вообще, бросить всё это дело хочу! На кой хрен мне соревноваться с ним! Я давно уже думаю, что надо лучше работой заняться, начать уже денежный вопрос решать, у меня не такие богатые предки, как у него...

—Да ладно, ладно, Николаев, чего напрягся?
—А, иди ты, Игорёк! —с этими словами Олег отхлебнул пива из бутылки.
—Кто курить идёт?—спросил неизвестный Денису парень.
—Все, все идут!—дал команду Туманов, махая руками, указывая на выход.

Все вышли в лестничную площадку, началась дистрибуция сигарет из только что открытой пачки Олега. Из семи человек не курили трое: Игорь, Олеся и её подруга. Все закурили, замолкли, после первой за день затяжки, Денису сразу же полегчало.

—Как тебя зовут, ещё раз, память отшибло—виновато улыбаясь, спросил Денис у незнакомого парня, стоявшего рядом. Он делал неторопливые длинные затяжки.
—Влад—сказал тот, протянув ладонь для рукопожатия.
—А фамилия ваша как? —съехидничал Лёня
—Митин—сказал тот.
Все трое обменялись рукопожатиями.

—Так вы значит, князь Митин, с какой губернии пожаловали?
—Губернии, эммм—протянул Влад—да я отсюда, ну как, так то я из Монино, учиться в Москву переехал.
— Закончил уже? —спросил Денис.
—Нет, ещё год учиться.
—А дальше чем заниматься изволите?

—Ну, там посмотрим, по специальности. Родственники место придержали, могу хоть сейчас его занять на самом деле, но доучиться надо, наверное, диплом получить, а там уже как намечено.

—А чего это работать сейчас не пойдёшь?—Спросил Олег
—Олег, ты каждый раз спрашиваешь, на кой хер?
—Ну, а ты ответь!

—Не, ну а чего, просто наработаюсь ещё, я не спешу, если можно немного пожить при спонсорстве родителей, то почему бы и нет?

—То-то и оно, многозначительно указал на него сигаретой Олег—на других полагаешься, как же ты дальше будешь?

—А чего мне беспокоиться? Вот ты сам сейчас ходишь, нервничаешь, работу ищешь, а я не вижу в этом никакой чести. Мне сказали, что место рабочее у меня точно будет, что можно не беспокоиться и спокойно жить, вот я и живу—развёл руками Влад.

—Зато я сам этого добьюсь!—сказал Олег, чуть повысив голос.
—Я бы тоже мог найти и сам всё сделать, только на кой хер это мне надо? Всё проще ведь можно сделать...

—Господа, с величайшим уважением, я попросил бы в некоторой степени сбавить обороты вашей дискуссии! Неужели вы позволите утру, после столь примечательной вписки, предстать омрачённым философическими прениями? Прения эти далеко зайдут, да только никуда не вывезут нас, господа! —вмешался Туманов.

—Да я только и хочу сказать, что мне все эти подвиги не нужны, не вижу я, почему мне стоит напрягаться, ради того, чтобы сказать, что это я всё сам. Есть ли разница между тачкой, которая досталась от папы, и той же тачки, которую купил сам? По мне, так нет никакой разницы. Завидовать будут точно так же, точно так же будут говорить, что украл или ещё что-нибудь в этом роде. Ездить ты на ней точно так же будешь, так есть ли разница?

—Разница в чувстве собственного достоинства, Митин, в чувстве достижения, самоуважение совсем другое!—вставил Игорь, видимо, как и Олег, давно знавший Влада.

—Игорь, вот тебе мешает самоуважение ездить на маминой машине? —тактично перевёл стрелки Влад.

—Я никогда не скрывал, что не сам её купил, никогда не гордился ей, так, как буду гордится своей машиной —спокойно ответил Игорь.

—А вот я не вижу разницы. Если бы я хотел сам себе её купить, то купил бы, а в этих всех чувствах достижения я вижу только ребячество. Родители тебе предлагают хорошую работу, которая будет куда лучше, чем та, которую ты сам в состоянии сейчас найти, так зачем вертеть носом? Зачем сейчас идти работать, если ещё год они готовы тебя спонсировать? Если родители сами не хотят, чтобы ты становился взрослым, так зачем это делать?


Повисла пауза, у всех на языке вертелись ответы для Влада, но никто ничего не сказал.

—Судари, вновь прошу вас, полегче на поворотах, проявите хоть каплю милосердия к товарищу вашему, к Петрову, у которого после событий вчерашних ещё не прояснился взор, разве его разум способен такие беседы выдержать, в настоящем-то положении?—вновь вмешался Туманов.

—Блин, мальчики, всё вас на какие-то экзистенциальные споры тянет, как нажрётесь–пожаловалась неизвестная Денису девушка, подруга Олеси.
—Это принципиальные вопросы!—не согласился Олег.
Они могли бы ещё долго спорить, но Денис, увидев, сколько времени, сообразил, что через два часа ему нужно на работу, и неплохо было бы уже начать собираться. Вся компания вернулась в квартиру.

—Эх, а всё-таки дал ты жару, Денчик—посмеялся Игорь.
У Олега вдруг запищал телефон, он взял трубку и радостно воскликнул.

—Саня! Ты чего вчера не был? Ты такое пропустил! Тут Денис просто в щепки был, тебе бы понравилось!

Денис, уже порядком наслушавшийся, как все высоко оценили его выходки, уже позабыл все свои мысли о том, что надо бы, наверное, что-то менять. Эти мысли сменились гордостью за себя, смешанной, однако, с порцией стыда. И всё же ни одного упрека в его адрес не прозвучало, а вот одобрений было достаточно. Вот и сейчас, Олег по телефону пересказывал Саше всё, что учудил Денис, причём половина из рассказанного была новостью и для самого Дениса. Так, например, он совсем не помнил того, как он пытался выпить шампунь, когда находился в ванной, Игорь отнял у него бутылёк, убедившись в серьезности его намерений. Также, он не помнил, как после того, как его уложили спать, он встал, подошёл к окну, и постояв немного, наблевал на подоконник, а сам сполз на пол и отрубился, лёжа в позе эмбриона. Денис, услышав это , покраснел, на кухне раздался громкий хохот. Так же Денис совершенно не помнил, как получил какое-то смс, как говорил, что сейчас подойдёт и сломает нос какому-то уроду, пока Олег поднимал его с пола и нёс обратно к кровати. В общем, история вышла куда более насыщенной, чем та, что удержала его память.

—Да, он бы приехал, если бы сам не был в щи в этот момент—с довольным видом сообщил Олег, положив трубку,—Ну что, Денчик, Саня присудил тебе орден Алексеева, третьей степени, я бы, конечно,мог с ним поспорить, и попытаться присвоить всё же вторую ступень, но, думаю, ты ещё успеешь достигнуть и этой вершины, ты так молод, талантлив, что и доказал прошлой ночью, я почти полчаса драил всё за тобой, так что третью степень ты вполне заслужил— посмеиваясь, закончил он.
—Блин, извини, этого я уже не помню—покраснел Денис
—Забей, от тебя толку мало было, всё равно сам бы числил всё, короче забей.
   Выпив ещё чаю, Денис сказал, что ему пора на работу. Игорь, который тоже уезжал, вызвался его подбросить, однако Олеся удержала его от вождения, сказав, что он ещё не до конца протрезвел, начались споры, относительно того, можно ли водить в таком состоянии или нет, Денис же решил, что под этот шумок он то и сможет незаметно удалиться. Уже одевшись и собравшись, приведя себя в порядок, Денис зашёл на кухню сказать, что пошёл. Они начали было уговаривать его остаться, но быстро сдались, пожали руки и продолжили веселье, а неизвестная ему девушка, сказала, что закроет дверь.
—Пока, Денис—очаровательно улыбаясь, быстро сказала она.
—Пока.

Он вышел, дверь за ним закрылась, щёлкнул замок. Он вызвал лифт, потоптался на месте, безуспешно стараясь избавиться от шума в голове. Когда Денис уже ехал вниз, он вдруг понял, что так и не спросил эту девушку, как её зовут. Однако было уже слишком поздно, он как-то даже толком не рассмотрел её, странно как-то. Только сейчас он стал припоминать, что когда он туда-сюда ходил из комнаты в комнату, по разным причинам, она всё как-то сидела, скучала, казалось, не особенно её интересовало происходящее. Тогда почему же не уехала с остальными? Почему вообще пришла? Выйдя на улицу, он достал телефон и проверил последнее полученное сообщение. Да, его пассия действительно отменила встречу и просила забыть всё, что вчера сказала ему. Он хмыкнул, поджал губы и спрятал телефон в карман.

Вновь метро , знакомая станция «Профсоюзная», схема подсказывала, что нужно будет доехать до «Новокузнецкой», перейти на «Театральную» и оттуда до «Войковской». Народу было не очень много и место нашлось без особых трудов. Как почти всегда это происходило в метро, Денис украдкой рассматривал пассажиров, пытаясь не смотреть в глаза другим людям дольше, чем это было предусмотрено приличием, а так же силился бороться с возникавшими мыслями, в чём теперь ему активно помогал планшет.

Он не любил игру в гляделки. Особенно же он был осторожен при взгляде в глаза другим парням, если они внушительно выглядели.

—Вот наверно, кто не тратит время на самокопания и психологию— подумал Денис, вспомнив вчерашний разговор Олега и Лёни. Олега вряд ли что-то в таком роде беспокоит , раз он так твёрдо говорит. Не боится же он признать, что сам, как он говорит, хищник, однако, обеляя себя тем, что хотя бы не лицемер. Вот он-то вряд ли тяготится чем-то. В то же время отрицание таких вещей, как общее понятие о добре, дружбе и прочих высших ценностях несколько портило образ Олега в его глазах.

Но вот его станция, вот снова «Эдем», снова длинный скучный рабочий день. Вспомнив, каких делов он натворил и какой славы снискал, Денис, с сигаретой в зубах направляясь ко входу, улыбнулся. Может, он всё же ошибся? Может, это и было тем приключением? Однако, он чётко понимал, что настоящее удовольствие получил лишь с утра, когда все его другие хвалили за безумие. Его веселило не само безумие, а то, как его превозносили. Как и любой молодой человек, он скорее стремился самоутвердиться, нежели получить удовольствие от своих выходок. Он поджёг сигарету, присев на лужайку, вновь созерцая проезжающие мимо машины. Мысли улетучились.

Рабочий день проходил так же скучно, как и всегда. Ничего интересного, абсолютно ничего. Прошло уже почти три часа , а купили всего один полёт на воздушном шаре. Какая-то семейная пара, лет сорока пяти, по виду, прогуливаясь мимо, набрела на его точку. Далее, последовала череда вопросов и ответов, немало измучившая продавца с похмелья, однако, идея показалась паре настолько заманчивой, что даже неубедительный рассказ Дениса о том, какой замечательный это подарок, не смог заставить их убраться.

—Тань, давай Кате на день рождения подарим, давно уже просила ведь?
—Она ещё котёнка хотела—отозвалась супруга.
—Кошек только ей не хватало, с её аллергией на всё сущее, а вот шар не повредит
—возразил ей муж.

Денис безучастно наблюдал за ними, не вступая в разговор, лицо его выражало полное безразличие, в голове, казалось, устроили испытания атомной бомбы. Будь его воля, он прямо сейчас сел бы дальше зависать в интернете, прямо при них. Как же ему надоели эти вечно жизнерадостные семейные парочки.

—Молодой человек, оформите, будьте добры—обратился к нему мужчина.
Тем временем его супруга полезла в сумку, достав грузное портмоне, выудив из десятка карточек нужную и нежно протянув её мужу, улыбнулась Денису.

—Воздушный шар Вам, да?—переспросил Денис
—Да да, будьте добры.
—Пакет Вам нужен?

—Для воздушного шара?—рассмеялся мужик—да уж, пожалуйста, дайте! Денис шутки не оценил и лишь из вежливости изобразил улыбку.

—Наконец-то отвязались—подумал он, когда удалились непонятно почему радостные покупатели.

В течение следующих минут сорока-сорока пяти мало кто задерживался у прилавка, что позволило продавцу беспрепятственно залипнуть в сети. Следует отметить, что процесс залипания вышел на принципиально новый уровень. Планшет справлялся со своими обязанностями великолепно. Никаких проблем при эксплуатации выявлено не было, впрочем, от существующих мощностей использовались процентов десять. Денис читал анонимные истории в соцсети, смотрел обзоры фильмов, ненадолго запускал простенькие игры, преимущественно несложные головоломки и платформеры, без устали листал смешные картинки. Всё это спасало какое-то время, однако, постепенно он начал чувствовать некое волнение. То самое волнение. Он посмотрел на часы, до перерыва оставалось ещё двадцать минут. Придётся ждать, ничего не поделаешь. Денис постарался, насколько было возможно, взять себя в руки, чтобы не выкинуть какую-нибудь очередную глупость, как в тот раз, из-за своей нервозности.

Примечательным фактом было то, что никто особенно не следил за Денисом, Евгений лишь изредка появлялся в Эдеме, и без особого повода вообще не подходил к прилавку. Однако, при этом, Денис никогда не нарушал условленных договорённостей—не уходил раньше. Во-первых, потому что Евгений, по всей видимости, не имел чёткого графика, и мог появиться в любой момент. В первые дни он заходил часто, и утром, и после обеда, а вот в конце месяца, дождался конца рабочего дня, чтобы занести зарплату. Ну а во-вторых, Евгений по-человечески нравился Денису. Он хоть и был всего на несколько лет старше его, но никогда не вёл себя высокомерно, хоть и был его начальником, вполне строго относился к нему, когда брал на работу, он был вполне справедлив. Денису не хотелось подводить своего начальника. Уж как-то не хотелось ему увидеть разочарование у него на лице. Вообще, Денис никого не хотел разочаровывать. Хоть он и представлял себя иногда неисправимым упрямцем, на деле он таковым не был и прекрасно это понимал. Скрывал это всячески, лгал себе, но не понимать этого он не мог. Денис, знал, как он теряется, когда кто-то подходит к нему и в лоб спрашивает, как он относится, например, к поступку какого-нибудь своего друга. Именно в таком тоне «Вот ты, что думаешь о?...». В такой момент его мозг вовсе не считает нужным открыто сформулировать своё мнение, напротив, он очень занят выявлением того, как к этому поступку относятся все вокруг. У Дениса при таких вопросах складывалось очень прочное ощущение, что нужно «правильно» ответить на вопрос. Далее, обычно следовал ответ, как всегда, ничего конкретного не говоривший, однако, поддерживающий наиболее популярную точку зрения, особенно, если Денис ничего не знал о предмете разговора.

Чем меньше он знал о предмете спора, тем большую власть имели стереотипы. Впрочем, обычно так и происходит. Как же он решал, «правильно»ли ответил? Если его собеседник выражал одобрение и солидарность с высказанным «мнением», поддерживал его и говорил остальным «Вот видите, он тоже так думает!»—значит, Денис угадал верный ответ. Если же собеседник выражал недовольство, значит, Денис не угадал. Хуже всего было ошибиться при разговоре с девушкой, которая ему нравится. Он очень старался ответить «правильно» на все её вопросы, опасаясь вызвать у неё негативную реакцию. Он думал, что чтобы ей понравиться нужно быть с ней во всем солидарным. При этом он очень часто на ходу менял своё мнение, если оно не устраивало собеседника, говорил абсолютно противоречивые вещи, соглашался с тезисами, которые на самом деле были ему подчас не только непонятны, но даже тогда, когда он был решительно против. Разумеется, он бы никогда не признался в такой неискренности, он был уверен, в том, что смысл общения — исключительно понравиться собеседнику и вызвать его симпатию.

Но вот, наконец, прошли эти злосчастные двадцать минут и можно было отдохнуть от ничегонеделания. Денис пошёл к главному выходу, по пути выудив из пачки сигарету.

По возвращении домой, его поджидала очередная неприятность. Конечно, начало месяца означает только одно. Он, как обычно, забыл заплатить за интернет, теперь уже поздно метаться, придётся до завтра ждать. Вечер без интернета оказался подобен пытке. Денис совершенно не знал, чем себя занять. Сначала он пошёл было смотреть телевизор, но очень скоро ему это наскучило и он достал свой планшет. Так как Wi-Fi, конечно, тоже не работал, он был почти бесполезен. Денис поиграл некоторое время, потом, убедившись, что и это не помогает, отложил планшет в сторону. Тишина создавала какое-то напряжение, потому он включил музыку на плеере и уселся на диванчик, что стоял возле стола с компьютером. Просидев так минут с десять, он решил, что голоден, хотя в это время почти никогда не ел. Приготовив себе макароны с мясом, как обычно, Денис сел за обеденный стол, чего не случалось уже очень долго, и впервые ощутил, как ему надоела такая еда. Она была пресной, слишком привычной, в сущности, он просто перебивал чувство голода, но не ел в полном смысле этого слова. Почему-то он, когда ел за компьютером, не замечал этого. Музыка слабо доносилась на кухню, Денис возвратился на диванчик, но по пути его взгляд задержался на небольшой полочке с книгами. Она была покрыта слоем пыли, уже давно никто ей не интересовался. Наверное, только родители Дениса, когда приезжали его проведать, могли подойти, посмотреть, что читает их ненаглядный. Однако, если бы на полке были те книги, которые Денис действительно читал, полка была бы пуста. Но скука вконец одолела его, он уже несколько минут стоял и рассматривал, что за произведения были сокрыты по плотным слоем пыли. В основном это была классика, русские и некоторые зарубежные писатели, которых все проходили в школе. Читать их осмысленно и добровольно, однако же, довелось немногим. Денис никогда не понимал, отчего превозносят, так называемые, интеллигентные люди, эти выдуманные истории? В чем их ценность? Конечно, вероятно, это нелегко, настрочить полтысячи страниц, придумать диалоги, сюжет, имена, но ценность в чём? Отчего он должен взахлёб читать книжку одну за другой ? Родители когда-то говорили, что книги ум развивают, заставляют думать. И Денис действительно прочитал несколько классических произведений, среди которых был и Пушкин, и Тургенев, и раз он даже начал читать Толстого, но быстро бросил. Не понимал он, в чём ценность книги, написанной больше сотни лет назад. В современности всё ведь совсем по-другому, так ведь? Однако сейчас, когда занять себя было решительно нечем, он потянулся к одной из стоявших на полке книжек, отряхнул её от пыли, посмотрел на обложку. «Поединок» —гласило название. Автор—Куприн. Денис не знал ни такого автора , ни книги. Что-то, наверное, они проходили в школе, но вспомнить наверняка он уже не мог. Немного повертев небольшой переплёт в руках, Денис положил книжку на диван, где она и дожидалась его всё то время, пока он курил на балконе. С полчаса Денис тупо торчал там, выкуривая одну за одной три сигареты. Он думал, уже не мог не думать. В его голову лезли разного рода мысли, но ярче всех было связанное с Олегом странное такое размышление. Дело в том, что Олег книг не читал, и на полном серьёзе считал их не более, чем выдуманными историями, которые ничего полезного в мир с собой не принесли.

«Ведь если бы литература действительно имела бы цель сделать мир лучше, то почему он до сих пор так уродлив?»—часто говорил Олег. Писателей он считал обыкновенными мошенниками, которые прикрываются благими и созидательными целями, а на деле просто хотят заработать. «Лицемерие, опять таки, они говорят, мол,что созидать хотят, а на самом деле они контрактов с издателями хотят!"— говорил Олег. А Денис, видя перед собой такой пример, составил у себя в голове следующее впечатление. Ему казались слабостью, не вполне мужественными, разговоры о книгах. Ему казалось, что это всё из той же области, откуда самокопание и психологическое нытьё. В Олеге Денис видел что-то варварское, вернее, в его всеобъемлющем скептицизме. Но в этом варварстве-то и была сокрыта вся соль. Варварство это виделось Денису силой, той самой, которая отличает плохого парня от хорошего. Олег, не боялся ничего, никаких предостережений, не боялся, что станет тупым, если не будет читать, не боялся, что подкосит здоровье от вечных гулянок, не боялся, казалось,ничего. Денис же, признаться, обладал этими страхами, в разных степенях, как, собственно и кучей других страхов. Он не знал, что с ними делать, этого ему не рассказали в школе. Потому он просто брал пример с Олега, как со старшего товарища. Ему казалось, что тот не ведает этих страхов. Денис же стал просто вести себя, как будто у него никаких страхов тоже нет. Притворялся, игнорировал, в упор не замечал, вернее, старался не замечать. Его жизнь превратилась в сплошную игру, представление, притворство. Как мерзки, как унизительны эти мысли! Они буквально разъедали Дениса изнутри. Не было от них никакого спасения! Тем не менее, Денис старался быть как Олег. Читать книжечки, как твердили старухи преподавательницы?

Олег мог бы посмеялся над этим всем, и ничего бы ему не сделали. Раньше могли бы отругать, и что с того? Теперь он взрослый, кто теперь отругает? «Разумное» казалось Денису слабостью, а всё дикое и безудержное—сильным. Разве может хороший парень одолеть плохого? Плохому нечего терять! Плохой ничего не боится! Он может даже не в состоянии оценить, во что ввязался! А хороший? Ведь так? Так всё? Или нет? Денису тоже хотелось не бояться, тоже хотелось быть убежденным, что он прав, однако, его всё равно одолевали сомнения. Сомнения в том, прав ли Олег, или же правы они, кто его порицает за такую беспечность. Кто прав? Впрочем, никогда этот вопрос серьёзно не рассматривался. Как только подобный вопрос прорезался в сознание, наряду с другими сомнениями в превосходстве варварства над разумом, тут же этот голос заглушался. Чем угодно заглушался. Сигаретами ли или чем-то другим, но голос этот неизменно оставался изгнанным из сознания молодого человека.

Денис вернулся в комнату, книжка всё ещё лежала на диване, хотя, если подумать, где ей ещё быть? Денис, несмотря на все протесты Олега внутри него, плюхнулся на диван, дотянулся до неё и открыл примерно на середине. Прочитав несколько вырванных из контекста строчек и, конечно, ничего не поняв, Денис напыщено фыркнул, захлопнул книжку и положил её обратно на диван.

—Книжечки читай!—по-старушечьи скривив рот, съязвил он.
Варвар ликовал! Варвары уничтожили великую Римскую Империю! Оплот разума древнего мира! Так вот, значит, в чём сила? И всё же что-то здесь не вязалось. Что-то не сходилось, Денис не мог принять окончательно варварскую модель, не мог с чистым сердцем согласиться с Олегом. Что-то мешало, он сомневался. Ну тут он опять отмёл все мысли. Вот он сидит уже битый час, размышляя о какой-то ерунде! Что за психология? Хватит, хватит уже! Почему именно с ним это всё происходит? Почему он не может нормально жить, без этого бреда? Ответа не было, как всегда. Впрочем, ответов Денис не искал.


Глава 6. Образ

Совершенно незаметно пролетели две недели октября. С каждым днём работа становилась всё скучнее. Единственно, стоило бы упомянуть о том, как Денис, прямо на работе, взялся делать одну курсовую, так как решил, что в декабре у него просто не будет времени её делать. Лучше было покончить с ней сейчас, пока не было ничего срочного. Одним из достоинств Дениса было то, что он никогда не позволял своей лени навлечь на себя слишком большие проблемы. Желающих побаловать себя впечатлениями либо же скрасить жизнь ближнего своего, было немного, а потому он мог сосредоточиться на задании, лишь изредка отрываясь, если клиенты всё же подходили. Так, без особой спешки, он закончил курсовую за неделю. И после этого, сразу же вернулась привычная скука, привычное ничегонеделание, привычная, до боли знакомая рутина. Заняться на работе, помимо интернета, опять стало нечем.

Стремительно приближалось шестнадцатое октября, день премьеры блокбастера про воротилу с Уолл стрит. Билеты были забронированы заранее. Идти собирались, помимо него самого, Олег, Лёня, Саша, про безумства которого ходили легенды, новоиспечённый знакомый Дениса Влад и Игорь. Зрелище предстояло отменное, Денис в предвкушении помногу раз пересмотрел все трейлеры, попутно выискивая репортажи различных медиа про этот фильм, интервью с актёрами и всё, что хоть как-то могло скрасить навеянную ожиданием скуку. Ни на одной вписке он не был с тех пор, когда перегнул палку на квартире у Олега, потому не было случая развеяться. Стоит сказать, что Денис очень любил кино. Ему нравилось следить за развитием сюжета, за тем, как проявляются характеры персонажей. Особенное внимание он обращал на освещение и работу оператора. Когда-то, в далёком детстве, он даже мечтал снять фильм.

Все мысли о том, что надо что-то менять, через пару дней после той вписки полностью выветрились, оставив после себя только легкую тень разочарования. Случилось это, конечно, благодаря вмиг укрепившейся репутации безумца и тому, с каким задором распространялись слухи о его «подвигах». Небольшая порция стыда за содеянное, была хорошей платой за то, что о нём говорили, и говорили, надо сказать, в лучших тонах.

Но вот настал тот день премьеры. Денису оставалось проехать всего две станции до нужной ему остановки. Вот, зашла и села напротив девушка в нежно-розовой осенней куртке, блондинка, на вид лет двадцать. Милые черты лица, круглый носик, чуть узкие глаза, цвет которых не представлялось возможным рассмотреть издали, круглые щёки, в общем, вполне себе симпатичная девушка. По Классификации Петрова, она могла рассчитывать на попадание во вторую категорию. Это означало, что если бы она первая проявила интерес со своей стороны, то Денис ответил бы ей взаимным интересом. Однако за  представительницей второй категорией сам бы он не стал ухаживать. Представительницы этой категории ему нравились ровно настолько, чтобы ответить взаимностью, если они сами проявят инициативу. Всего же в этой Классификации было три категории. С представительницами первой он бы, безусловно, хотел иметь отношения, однако, он редка отваживался на первые шаги со своей стороны. Их красота, манеры, характеры часто пугали его и заставляли делать всякие глупости. Обычно ему не везло с такими. Была также вторая категория, где при наличии интереса к нему, Денис чувствовал себя куда более уверенно, потому что их отказ не причинил бы ему столько душевных страданий, как отказ девушки первой категории. И удача редко покидала его, когда дело касалось второй категории. Они также были красивыми, милыми, приятными, и Денис вёл себя несравненно более мужественно с ними, редко сомневался, мало чего боялся, в общем-то, потому им и нравился. Его подружки, разумеется, не знали об этой системе оценок, которую друзья Дениса окрестили «Классификацией Петрова». В противном случае они, узнав, что у Дениса никогда ничего не получалось с первой категорией, почувствовали бы себя вторичными. Тем не менее существовало и некоторое оправдание на этот счёт, служившее ему утешением в те моменты, когда, он, классифицируя девушек, таким образом, сравнивал их, явно не в пользу некоторых. Критерии данной Классификации были весьма и весьма субъективными. Как часто он видел, что та девушка, которую он определил бы во вторую категорию, не может отбиться от ухажёров, которые, в свою очередь, определяли её как представительницу первой категории. Вот, например, Олесю, которая сейчас встречается с Игорем, Денис , несомненно, отнёс бы в первую категорию, в то же время по Классификации Туманова, она была из второй, а по классификации Николаева, она вообще плелась в хвосте, в третьей категории, куда попадают девушки, с которыми автору классификации не хотелось бы иметь никаких общих дел, будь она хоть последней представительницей противоположного пола на земле. Не совсем понятно почему Олег не рассматривал Олесю как девушку, но дело там было явно не во внешности , ведь там всё было в порядке, какой бы странный вкус у вас ни был. Видимо, дело было в характере либо же ещё чем-то совершенно неизвестным постороннему человеку. Даже сам Игорь относил её ко второй категории, однако она смогла найти к нему подход и добиться бурной ответной реакции. С этими мыслями Денис проехал весь свой путь до станции «Крылатское». Едва успев понять, что пора выходить, он ринулся в сторону дверей, которые уже через мгновение начали закрываться. Однако он успел вылететь из вагона, услышав безжалостный хлопок дверей за собой.
—Так, приехали—протянул он, проверив наличие кошелька, как всегда делал, когда долго ехал в метро.

Станция оказалась вполне обычной, без изысков. Убедившись, что времени ещё много, он неспешно отправился к эскалаторам, ведущим на выход. Оказавшись, наконец, на поверхности, он достал последнюю оставшуюся сигарету, привычным, чуть торопливым жестом поджёг её и, с размаху бросил пустую пачку в урну. Сделав пару затяжек, он неспешно направился в сторону кинотеатра.

Добравшись до кинотеатра, он увидел у входа Сашу Алексеева, внимательно что-то набиравшего в телефоне и не замечавшего Дениса до того момента, пока тот не подошёл практически вплотную. Увидев боковым зрением чей-то приближавшийся силуэт, Саша оторвался от экрана, украдкой взглянув на него, и, узнав товарища, расплылся в улыбке. Он подался вперед с готовой к рукопожатию ладонью. Саша Алексеев был однокурсником Дениса, он имел репутацию человека без тормозов. В любое время дня и ночи можно было ему позвонить и предложить ему встретится, сгонять на вписку, или просто выпить, и он почти всегда соглашался. Не мог выпить с друзьями Саша только в том случае, если он уже был пьян. Впрочем, даже это его останавливало редко. Чаще всего он просто приглашал тех, кто ему звонил приехать туда, где в данный момент находился он сам. Не любил он ездить куда -то в пьяном виде, однако, если звонок заставал его дома, и так уж случалось, что у него не было других планов, то он был готов пуститься хоть на другой конец столицы. Почти всегда он был весел, на всех сборищах затевал разнообразные игры, суть которых сводилась к тому, кто больше выпьет, и нередко побеждал в таких состязаниях. Нужно сказать, что Денис несколько неуютно чувствовал себя с Сашей, из-за его лёгкого отношения ко всему без исключения. Также Саша напрочь отрицал значимость любых душевных терзаний, которые в последнее время доставляли Денису всё больше беспокойства.

—Чувак! Здарова! Ну чего, жив, после своих приключений? Блин, был бы я там...— весело и бодро, как и всегда, начал Саша.

—Привет—пожав его руку спокойно сказал Денис и, проигнорировав его вопрос, спросил:—А ты то где был в тот раз?

—Я на дне рождении там, у тёлки одной был, пришлось переться в Болшево, ну ясен хер, на ночь пришлось оставаться там, ну а ты знаешь, что это— означает—лукаво улыбнулся и захихикал Саша.

—Чё, склеил кого-то?
—Ну как тебе сказать, не без этого, конечно, ну сам знаешь, классический сценарий, Лёня его назвал «Алексеевкий Испанский»
—Чего?
—Ну схему он так назвал, схема "УНО"— увидел—загнув указательный палец начал Саша: —Напоил,—он загнул второй:— Овладел!—Загнул он третий, радостно при этом захохотав:—Схема крайне эффективна, доказано мной, а также многочисленными предшественникаи и последователями!

—Люблю я эту схему, Денчик, люблю когда всё настолько просто выходит. Пьяная женщина себе, знаешь, не хозяйка и я понимаю, почему древние греки так почитали Диониса! Ведь он прямо влиял на высокую рождаемость в стране—вновь залившись смехом, закончил он пояснение.

—Ну ясно, чё за тёлка—то? — усмехнувшись, очень, однако, невесело, спросил Денис.

—Да там, какая-то, там же живёт, не знаю её—безразлично бросил Саша, сново погрузившись в только что пиликнувший телефон.

Денис на секунду представил себе, как Саша провернул свою схему и ему невольно стало жалко девушку, они всегда казались ему невинными жертвами, когда он слышал подобные истории. А слышать подобное приходилось не так уж редко. Однако он никогда не подавал виду.

—С Лёней хотели поехать к одной тёлке, у неё там пара моих друзей будет, обещали вписать. Вот сейчас договариваемся—Саша быстро показал ему сообщения в телефоне.

—А вот и наши дорогие господа, долго ли мы вас ждать обязяли?— послышался возглас неподалёку.

Денис и Саша обернулись и увидели  идущих им навстречу Лёню и Игоря.
—Да девки быстрее одеваются—захохотал в ответ Саша.

—Ну уж извини Алексеев, скажи-ка мне лучше, куда твоя милость изволила запропаститься так, что хрен до тебя дозвонишься? — дразня манеру Туманова, сказал Игорь, указав на телефон.

—Игорёк, я же тебе ещё тогда, когда вы Денчика из хмельного царства— упоротого государства чаем выманивали, рассказал, всё же рассказал!

—А Олег-то где?—спросил Лёня у Дениса, они вместе отошли на полшага в сторону, чтобы не мешать перебранке Игоря и Саши, которую они любили устраивать, когда встречались.

—Да хер его знает, не звонил—ответил Денис.
—Ну ладно тебе ладно, Сань, я же, угорая, убери ты...

—Нет уж Игорёк, вот где я был—говорил Саша, левой рукой тыча телефон ему прямо в лицо, а правой длинным жестом проводя по экрану, листая фотографии. Игорь всячески пытался уклониться от телефона, но Саша продолжал наступать, приговаривая:

—Вот хата, где я угорал, вот телка какая-то, вот мой друган, он вписал, вот я под столом заблудится, вот пускаю в действие УНО!—он сделал акцент на последнем пункте, многозначительно подняв вверх указательный палец:—А вот—продолжил он отчёт:—вот я утром, когда снова вспомнил, как двигаться!
 Весь рассказ продолжался диким хохотом как со стороны Игоря, так и Саши. Лёня и Денис молча смотрели на это представление, хихикнув, однако, после последней реплики Саши.
—Ну что, герои, в кино?
—О, а вот и мы!—радостно объявил Саша, завидев чуть вдали Олега.
—Что это у тебя звякает в рюкзаке?—с лукавой улыбкой спросил Лёня

—Именно то, что ты думаешь—подтвердил его догадку Олёг, завидев же некую растерянность на лице Игоря, он добавил:—Ты же не собираешься просто сидеть и втыкать трехчасовой фильм?

—Да я за рулём...—начал было тот.
—Что тебя никогда не останавливало, особенно когда дело касалось баб!— вернул Олег, подойдя к ожидающим и обменявшись со всеми по очереди рукопожатиями.
—Ладно, пора заходить?—Перевёл тему Денис.
—Да, пора наслаждаться двумя величайшими изобретениями человечества! Выпивкой и кино! —согласился Саша.

С этими словами они зашли в фойе, и направились к кассам.
—Вам бы только хлеба и зрелищ, наслаждений телесных, питие вам ковшами, да синематограф километрами! Так не должно быть, сударь, только о бренном теле заботитесь!

—Лёнь, хорош чушь нести, о чём ещё, как ни о теле мне заботиться?—принял вызов Саша, пропуская вперёд Олега, тот на своё имя бронировал билеты.

—А почему километрами—то? Почему кино километрами?—не понял Денис. Туманов насупился, вздохнул и пояснил:

—Шедевры синематогрофа снимают на плёнку, мой дорогой товарищ Петров, плёнку сворачивают в рулоны и помещают в металлические кейсы, что могли вы неоднократно в этот самом синема и наблюдать. Так вот если же взять километры этой самой плёнки, то можно на них снять не одну трехчасовую трилогию. Посему представляется возможным заключить, что километры плёнки— мера исключительно большая, оттого и вставил я в шутку свою сию реплику...

—Да понял, понял—закивал раздраженный Денис:—Нельзя просто сказать было?
—Никак нельзя-с, коль вопрос задан, так он детального рассмотрения требует.

—Лёнь, а всё же только о теле и стоит заботиться!—напоминая Туманову о готовности принять вызов на словесную дуэль сказал Саша.

—А как же дух, внутренний мир как, будьте так милостивы, поясните — с!
—Говорил уже, и ещё повторю! Нет никакого духа, не нужно заботиться о нём, если вам плохо, значит дело в вашем теле! Тело надо лечить! Оболочка не здорова, а от этого всё содержимое страдает.

—То есть, есть содержимое? Так ведь, сударь, есть?
—Ну содержимое-то уж, наверное, есть, только оно само по себе не живёт, а лишь на внешнее реагирует!

—Как так? То есть все страдания душевные, все муки и терзания, это всё от того, что, как вы изволили выразиться, оболочке плохо, телу плохо?

—Именно так!
—Ага!— обрадовался Лёня:—А как же быть с людьми, которые физически здоровы, финансово обеспечены, а только вот на душе у них тяжко? С такими, как быть?

—А никак! Значит, не вполне они здоровы—спокойно ответил Саша, немного умерив пыл.

—Нет-с, дорогой мой, в том и задачка, что как кто со стороны посмотрит, так сказка у него, а не жизнь и сплошная утопия! Да и всё, казалось бы, замечательно, как нельзя лучше, а только вот богатые, как известно, наверное, вам из известного выражения, тоже плачут—с! Как давно уже сказано было— не хлебом единым жив человек!

—А по мне, так ошибался тот, кто это сказал. Богатые плакать могут от того, что всё же не достигли комфорта, не смогли телу сделать приемлемых условий!

—Как же не смогли?!
—А вот так, может, слишком уж их изматывает добыча этих денег! Может, они не могут просто взять и насладиться нажитым?

—Ну, может и так, хотя всё равно, сомнения никуда не делись!
—Я вот что тебе скажу, Лёнь, я не вижу ни одной причины грустить и мучаться человеку, окруженному весельем и развлечениями! Если ему невесело, значит, ему следует для себя искать других удовольствий, которые ему больше подойдут.

—Эх, плебей! Не видит он! Ну, как скажешь, дорогой мой, незрячий...
—Всё, билеты взял, хорош языками чесать. Пора задвигать в кинчик, киньчик!— весело, обхватив Сашу и Лёню за плечи, толкая их в сторону второго зала, завопил Олег.

—Дай билет, я щас приду—обратился к нему Денис .
—Давай, только быстрее, а то и без тебя справимся—он дёрнул лямку рюкзака, он звякнул, с потрохами выдав своё содержание.

—Угу—кивнул Денис и, схватив билет, отправился искать туалет.
Подходя к нужной двери, он увидел стоявших рядом двух парней, оба спортивного вида, один чуть ниже него самого, стоял к нему спиной, другой, на голову выше. Тот, что пониже, видимо, что-то объяснял другому, который оперевшись о стенку и скрестив руки на груди, слушал его, впрочем, не выражая никаких эмоций. Взгляд его был направлен куда-то в пол, казалось, он даже не слышал своего товарища, но в какой-то момент тот, что пониже,вдруг, махнув рукой, разразился громким хохотом, и тот, что слушал, ответил негромкой усмешкой, которая через несколько секунд переросла в хохот, вопреки его воле. Денис уже подошёл достаточно близко, чтобы уловить обрывки их разговора.

—...и тут судья останавливает, говорит, чтоб без клинча работали, а мы оба уже просто умираем не можем, так хоть постоять чуть-чуть, вздохнуть хоть пару раз.
—И?
—Ну пришлось уже дотянуть, там немного оставалось, последний раунд,  даже пока он нам это все растолковывал, мы уже успели чуть в чувства прийти—тот что пониже, произнеся это, опять громко усмехнулся.

—Ну чего же вы так...
—Ну устали, знаешь ли!

Денис уже подходил к двери, они же стояли в паре шагов от неё и на него внимания не обратили. И тут он понял, что говорят они о каком-то единоборстве, вернее, о бое, в котором участвовал тот, что пониже. Открывая дверь, он бросил взгляд на них и убедился, что он никак не смог бы понять, что они занимаются какой-то боёвкой, иначе как из разговора. Едва Денис это понял, дверь скрипнула и те двое вдруг взглянули на Дениса, который так не вовремя решил бросить взгляд на них. У того, что пониже, всё ещё была улыбка на лице, добрая такая чистая, второй же одарил нашего героя холодным, как лёд, взглядом. Денис по очереди встретился глазами с обоими, и всё это за те секунды, что он открывал дверь. Вдруг тело Дениса задрожало и как-то сжалось, он не знал, чей взгляд испугал его сильнее, тот, что с усмешкой был или же холодный. Но вот, он вошёл, закрыв за собой дверь, его передёрнуло. Никогда он не любил играть в гляделки, не любил смотреть людям в глаза, он не умел делать это долго. Его дед когда-то говорил ему:

—Ты это, Дениска, если какой задира будет, ты того, в глаза ему смотри, не отрываясь так, пристально смотри, не отводи, у него желание пропадёт с тобой враждовать, если пересилишь его, заставишь его испугаться.

Это было лишь малой частью того, что ему рассказывал в детстве дед. Денис уже давно почти всё забыл. Он чувствовал, как его как будто из ведра обдали ледяной водой, его зрительный контакт с этими ребятами длился менее секунды, однако, этого хватило, чтобы бросить его в дрожь. Проведя минуту в некотором оцепенении, Денис вдруг обнаружил, что уже стоит перед зеркалом и моет руки, конечно же, забыв застегнуть ширинку и вообще, вид у него потерянный. Он, облокотившись на раковину, наклонился вперёд, пристально смотря на своё отражение. В зеркале он видел чуть выше среднего роста парня, вполне выглядевшего на свои 19 лет, лицо круглое, чуть вытянутое, слегка бледное, короткий острый нос, темные волосы, которые, что бы он ни делал всегда немного торчали. Обычная, в общем-то, внешность. Но его несколько удивили его собственные глаза. Взгляд какой-то нервный, потухший, невесёлый. Он зажмурился, не мог понять, почему так испугался тех ребят. Именно! Он их испугался! Это было ему совершенно понятно. Почему тот парень, что слушал, почему у него был такой холод в глазах? Почему Он, Денис, может так просто, прямо смотреть в глаза? Почему? А другой? Он даже смеяться не перестал! Денис всё не мог понять, кто из них напугал его больше. Он представил, как они сейчас оба входят в туалет, подходят к нему, тот, кто пониже кладёт руку ему на плечо, резко разворачивает и с этой самой ухмылкой спрашивает, чего это он так на него посмотрел. Второй же, ничего не говоря, с такими же холодными глазами наблюдает за происходящим. Что он ответит? Что он, вообще, будет делать в таком положении? Ничего он не сможет сделать. Двое бойцов, а он что? Обычно он думал, что если ситуация обяжет, то он сможет постоять за себя, ну или хотя бы не будет грушей, а сможет выкинуть что-нибудь, однако, в настоящий момент он был уверен, что против тех двоих он не сможет сделать ничего, если уж они его так напугали, просто взглянув на него. Возможно, это была наиболее трезвая оценка его реальных возможностей по части самообороны, однако он гнал эти мысли прочь при первом же удобном случае. Денис кучу историй слышал о том, как кто-то с кем-то сцепился из-за косого взгляда. Но ведь то, что произошло сейчас, было абсолютной глупостью. Пойдут они сейчас же драться, потому что он, проходя мимо, посмотрел на них. Смешно!
Денис осознал всю абсурдность своих фантазий.
—Вот ведь идиотизм, ну ты...—прошептал Денис, будучи не в силах обуздать разгулявшееся воображение.

Он открыл краник с холодной водой, подождал пока она станет ледяной, по-прежнему не смотря на своё отражение. Он умылся, сильно потерев лицо, затем снова посмотрелся в зеркало.

—Ох, как напугался, герой—произнес он вполголоса, смотря на свое покрасневшее лицо.

При мысли, что ему сейчас снова придётся встретить тех двоих, он смог всё же взять себя в руки. Нужно было просто пройти обратно. Денису вдруг ужасно захотелось покурить. Жаль, что нельзя было посмотреть сквозь стену, не ушли ли они. Он толкнул дверь, чуть сильнее чем это требовалось и почти вылетел из туалета, ожидая снова услышать тех двоих, но коридор был пуст. Никого не было. Они, по всей видимости, ушли. Быстрым шагом Денис пошёл на улицу, отыскивая в кармане куртки пачку сигарет.

—Вот ведь чёрт, последняя же была, когда из метро выходил, как некстати— пронеслось у него в голове.

Он подумал было купить новую пачку в баре, но, завидев билетершу, направляющуюся, видимо, на перекур, решил что просто попросит сигаретку у неё. Выйдя на улицу, он обратился к ней с привычной для него просьбой. Низенькая, толстая билетёрша, окинув его взглядом, молча протянула пачку. Поблагодарив её, он достал свою зажигалку, отошёл немного в сторону, закурил, ссутулившись, чтобы спрятаться от ветра. Как-то суетливо всё это вышло. По привычке подняв глаза к небу он выдохнул дым. Когда его взгляд вернулся на землю, он вдруг увидел уходящих прочь от кинотеатра бойцов, навстречу тому что повыше уже шагах в пяти спешила стройная девушка в желтой куртке, и, наконец, когда между ними оставалось менее одного шага она прыгнула к нему на шею, а он, подхватив её, закружился, заливаясь при этом весёлым улюлюканьем. Затем она обнялась с парнем пониже, приветствуя. Затем, взявшись за руки с высоким, они начали о чем-то разговаривать, активно жестикулируя, то и дело заливаясь смехом.

Денис смотрел на происходящее и жадно курил. Отчего им так весело? Красивая же девушка у этого высокого. Куда они сейчас пойдут, куда пойдёт он сам, отчего так он разволновался тогда? Эти мысли за секунду пронеслись у него в голове. Через минуту все трое двинулись в направлении метро, Денис же , всё ещё стоявший возле урны, посмотрев им вслед, вдруг почему-то погрустнел. Ну что ты будешь делать с этим настроением, почему оно не может просто быть нормальным? В глубине души он уже понял вполне чётко, что с ним произошло. Ему было стыдно самому себе признаться, что он попросту испугался тех парней, испугался на пустом месте. Да как же можно? А теперь, он ещё и испытал чувство, состоящее из ревности и зависти одновременно, с примесью страха и ощущением собственной неполноценности, когда увидел милое общение этих парней с той девушкой. Привычная оценка Дениса сработала безотказно— он понял, что не смог бы побить этого высокого, он был явно сильнее. А такая девушка могла бы выбрать его, Дениса? Получается что нет, не могла, она явно из первой категории, и, вероятно, его бы сочла недостойным и неподходящим. Дальше ему представился диалог с этой, совершенно незнакомой ему девушкой, которая, конечно, сравнив его со своим парнем, не относилась бы к нему серьёзно, ведь он проигрывал, вероятно, по всем показателям мужественности. Так это всё представилось ему. Он вновь потупил взгляд, силясь «сменить пластинку», сделал последнюю особенно сильную затяжку, размашисто отправил сигарету в урну, и, наконец, выдохнул густые клубы серого дыма. Он развернулся и направился в кинозал.
Как и можно было ожидать, пару минут от начала фильма он пропустил, а ребята, не дождавшись его, уже открыли принесённые Олегом бутылки пива.

—Предупреждал ведь, ждать не станем—хихикнул Олег, когда Денис садился на соседнее место, почти на краю ряда. Он пропустил подкол мимо ушей.

—Ну, чего насупился?—протянув ему бутылку, осведомился он.
—Да так, забей.

Фильм повествовал о молодом брокере, уже, однако, сделавшем огромное состояние на бирже, причём, по большей мере, методами нелегальными, и вся картина, по сути сводилась к тому, каким образом он просаживал своё богатство, как развлекался. Абсолютно всё в фильме было пропитано блеском роскоши и шиком, понтами и бесконечными безумствами человека, потерявшего разум от неисчислимых богатств. В лучших традициях Голливуда, герой ленты был статен, красив, подтянут, одет с иголочки и всячески неотразим. Ездил он, конечно, только на самых лучших и эксклюзивных автомобилях, заводил бесчисленные романы с самыми шикарными моделями, был в нескончаемом наркотическом угаре. При любом удобном случае, закадровый голос задвигал пафосные речи о том, чему научила главного героя жестокая жизнь и какие незыблемые качества ему пришлось в себе воспитать, чтобы добиться всего, чем он ныне располагал. Денис, разумеется, завидовал главному герою, ему казалось, что он и сам однажды должен испытать нечто подобное, встретить какое-то сложное испытание, которое он с блеском преодолевает, затем целая череда проблем, неудач, но благодаря его неуёмной воле к победе—успех! Он молод, красив, несказанно богат и теперь может отрываться на полную катушку.

Денис думал, что и с ним такое обязательно должно произойти, ему бы так хотелось встать на место этого героя, тоже вот так, не считая тратить деньги, закатывать дикие кутежи на своей вилле где-нибудь, где тепло, ловить на себе восторженные взгляды женщин, красивых, жаждущих его внимания, которые сами хотят, чтобы он ими увлёкся, пусть даже и кратковременно. Тем не менее картина не упускала и нескольких драматичных моментов, намекающих на то, что такой образ жизни может вполне повлечь за собой печальные последствия, однако, такие сцены быстро заканчивались, дабы не нарушать общей атмосферы веселья, разврата и беззаботности. Ни тени сомнения и быть не могло относительно того, что герой фильма в итоге всех победит, выкрутится из любых неприятностей, получит всё, что пожелает, в то время, как враги его останутся в дураках. Всё потому, что персонаж был пропитан романтизмом, наделён какой-то сверхъестественной способностью принимать верные решения. Он обладал сильным характером, при этом оставаясь добродушным парнем, всегда готовым бороться за своё. Ох, как хотел бы Денис быть похожим на него, какой замечательный персонаж, какая личность! Как несерьёзно он воспринимает проблемы, от которых у другого волосы бы дыбом стали! Как он просто и чётко мыслит, точно улавливая суть, быстро реагирует на происходящее! Как стильно, как подчёркнуто индивидуальны его манеры, походка, взгляд, действительно, это и есть настоящая жизнь—думал Денис. Он бы действительно хотел бы вот так, едва одарив одним лишь взглядом, вызывать волнение в женских сердцах, заставлять их краснеть и о чём-то шептаться. Хотел бы он также мёртвой хваткой вцепится в то, что возжелал получить, он тоже хотел бы легко и бесстрашно спускать огромные суммы на вечеринки, пить, курить элитные сигары, смеяться в лицо тем, кто пытается его очернить и милостиво прощать своих недоброжелателей, потому что его снисхождение было бы для них унижением.Никогда бы он не смог выразить это словами, но где-то в подсознании Денису думалось, что гораздо унизительнее было бы, например, для официанта, если бы к нему пришёл весёлый, общающийся с ним на равных богач, нежели если бы тот швырнул деньги за ужин на пол. Это сложно было выразить словами, но суть сводилась к следующему. В первом случае официант бы был ближе к богачу и сам бы выстраивал стену, их разделявшую, ведь вопросы богача о его жизни, о том, где он живёт и чего хочет в жизни заставили бы молодого официанта почувствовать превосходство богача, ведь он уже добился своего, так неужели ему не будет потехой сначала с умным видом выслушать молодца, а потом с притворной заботой начать учить его уму-разуму, рассказывая свою, уже случившуюся историю. Пропасть между ними будет видна, ведь робкие жизненные чаяния молодого будут несоизмеримо скромнее уже воплотившихся в реальность ежедневных, привычных уже запросов богача. Как может молодой рассказать богачу о своих, часто скромных стремлениях, сопровождая это аргументом, мол, ему для счастья много не нужно, не чувствуя стыда за свою скромность? Ведь богач согласится, ещё как согласится. Скажет—«Правда, дескать, так и есть, не нужно для счастья много» Однако, у богача это многое уже есть, и он оттого так и говорит, а молодой, может быть, почувствует стыд за то, что у него нет много и он знает, что многого ему не видать. Потому так и придумывает себе, что раз ему не видать этих благ, то они и не нужны. Он ведь обычный парень, так нечего ему в Ротшильды метить, ему немного нужно! Действительно, куда меньшим унижением для простого люда будет, если бы богачи свысока на них смотрели, если бы деньги швырнули под стол. Это бы вызывало отвращение у простых людей и в то же время, поднимая деньги, по долгу службы, официант бы подумал, что он-то, как человек, ведь лучше и нравственно выше богача, стало быть, деньги портят человека, а потому не надо ему таких денег, что вытравят из него всю человеческую сущность. Поднимая деньги, официант, безусловно, почувствует себя оскорблённым, но в то же время и сам же мысленно себя защитит. А вот когда богатый и бедный на равных общаются, в том, что богач бедняка за равного принимает, в этом равенстве-то и состоит унижение. Оно заставляет человека задать себе вопрос, совершенно невообразимый, неосмысленный, слишком многого требующий.
«Отчего же я так беден, если равный мне—богат?» «Отчего же я так несчастен, если равный мне, такой же человек, счастлив?» «Отчего такой же как я, добился своего и гордится своими достижениями, отчего он так здоров и жизнерадостен?» «Как он так просто решает проблемы и при этом ничто не нарушает его душевного покоя?» Но самое главное: «Отчего я не такой, как он, если мы равны?» Поистине, это страшный вопрос, а страшен он более всего тем, что ответ, вероятно, успевает опередить сознание вопрошающего и совершенно ясно становится, отчего всё так, до того, как оправдания и тысячи несложившихся обстоятельств придут на ум и удержат его самообладание и самомнение от падения в бездонную пропасть. Ответом была нерешительность, в той или иной форме, так думал Денис. Милосерднее богачам быть высокомерными снобами, милосерднее им ставить людей небогатых ниже себя, ведь они приносят куда более тяжелые страдания тем, что не требуют к себе особого отношения и почитают себя за обычного человека. И именно так бы вел себя Денис, жертвуя как бы своей репутацией, дабы не унижать достоинства людей куда менее состоятельных. Это только сильнее тешило бы его самолюбие , ведь будучи высокомерным, он каждый раз помнил бы о том подвиге, который на самом деле совершает, то, о чем он не может рассказать окружающим. Уж пусть лучше они считают его человеком дрянным, зато он сам будет знать о своём подвиге, что возвысит его в собственных глазах и в глазах посвященных в его секрет. Это лучше, нежели высокие «оценки» всех окружающих, в случае, если бы он был ко всем добр.

Фильм понравился всем без исключения, хотя и длился почти три часа, что заставило курильщиков понервничать. Они компанией, навеселе вышли из кинотеатра, перед ними предстала уже вечерняя столица, зажглись огни, было прохладно, люди всё так же спешили кто куда, в воздухе чувствовалось легкое волнение.

Картина оставила у Дениса смешанное впечатление. Ему, безусловно, понравился неподражаемый главный герой, вызвавший непреодолимое желание походить на него, жить как он, веселиться и отрываться как он, напиваться на своей яхте и в полном угаре засыпать где-то в далёком уголке своей виллы в обнимку со случайно подвернувшейся подружкой, имени которой он так и не узнает. В то же время магия кино рассеялась в тот самый миг, когда они покинули кинозал и это вызывало лишь легкую досаду.

Фильм кончился— пора было возвращаться в свою обычную маленькую квартирку, на свою обычную работу, в метро, в университет, потом искать работу,в общем-то, ставящую крест на его мечтах о красном Феррари, одни словом, пора было возвращаться к обычной жизни, где нет места всем этим ярким фантазиям сценаристов. Ему было чуточку горько от того, что фильм кончился, а он всё ещё был самим собой.

—Ну теперь-то надо по-любому угореть!—воскликнул Саша, добавив торжественно негромко, явно сдерживая смех:—Кто со мной?

—А куда, есть куда вписаться?—Живо спросил, оторвавшись от телефона Лёня.
—Ну я сегодня намутил у себя...—с уже нескрываемым задором начал было Саша.
—У тебя?! Едем немедленно! Извозчик! Извозчик, давай пришпорь! Вези нас в имение графа Алексеева!—Туманов смешно замахал руками, как бы пытаясь обратить на себя внимание таксистов.

—А родители где твои?—безразличным тоном спросил Игорь, он явне не собирался ехать.

—Поехали в Китай, ещё неделю там погуляют .
—А ты чего с ними не поехал—ещё более безразличным тоном спросил Денис.

—А я же типо студент, надо учится и всё такое—с этими словами он достал сигарету из пачки, закурил и, иронически вздохнув, увидев взгляды друзей, красноречиво говоривших, что у них, у всех разом вдруг закончились сигареты, протянул пачку.

—Ну да, студентище ты, грызёшь гранит науки, запивая водкой— сказал, затянувшись Олег.

—Чё, того тогда, завтра забудем как до инста ехать?— Туманов лукаво подмигнул Олегу.

—Да, вот, потерялись, забыли как ехать, в метро ещё не разобрались, где какая ветка, не смогли доехать—начал кривляться и изображать из себя потерянного в большом городе провинциала Олег.

—Ну всё тогда, поехали, поехали, поехали, кстати, на чём едем-то? Игорь, с нами гоу?—тормознул Саша!

—Не, не могу, долг зовёт.
—Тёлка твоя тебя зовёт—захохотал в ответ тот.

—Не могу, на работу завтра к трём—увидев на себе вопросительный взгляд Саши, опередив его вопрос, сказал Денис.

—Да до трёх оклемаешься, успеешь!
—Не, Сань, не успею, я в тот раз, ну когда твой титул заслужил, тоже поехал работать, так я чуть там не поджёг этот прилавок, просто нереально было!
—От дуэли уклоняешься, проиграть испугался?—рассмеялся Саша.
—Не до дуэлей мне сейчас, успеешь ты ещё защитить свой титул—заверил его Денис.

—Ну ладно, давай тогда— заключил Игорь.
Они распрощались и все, кроме Дениса, двинулись в сторону парковки.
 

Глава 7. Несоответствие

Поглядев на календарь, Денис опешил. Пятница, двадцать пятое октября. Вот ещё месяц почти прошёл. Рассказы о вписке у Саши, который жил в коттеджном посёлке, уже улеглись, и Денис не сильно жалел, что не поехал тогда, после кино с ними, хоть, и не пропустил бы следующего раза.

На учёбу в этот день махнули рукой все, кого он знал, хоть и по разным причинам. Денис и сам решил не ехать из-за одной пары. Вместо этого он с самого утра сел за компьютер, бороздить просторы сети. Работы в этот день не было, потому всё время было предоставлено ему безраздельно. Ещё в начале недели он решил, что нужно вытащить куда-нибудь Алёну, его однокурсницу. Они иногда общались, впрочем, куда чаще в сети, нежели в жизни. Не раз предпринимались попытки встретиться, но всё как-то не ладилось. И вот, узнав, что она тоже решила прогулять пару в пятницу, Денис договорился с ней о совместном времяпрепровождении. Он должен был её встретить в час дня, на станции метро «Парк Культуры». Он заблаговременно вышел из дома, выкурив, по пути до остановки, привычную сигарету и, заняв место в автобусе, наконец, решил обдумать предстоящее действие. Было ли это свиданием? Ему казалось, что было, вполне . В сущности, она к нему хорошо относилась, улыбалась, всегда отвечала на сообщения, что было основанием для зачисления её во вторую категорию. При этом вдвоём они ещё ни разу не встречались, не выходило как-то. Было заранее решено, что они пойдут в Парк Горького, там даже ничего выдумывать не надо, гуляй себе, все для этого устроено. Погода стояла солнечная и довольно теплая, так что идея прогулки ничем не омрачалась. Дениса волновал, на самом деле, только один аспект этого «свидания».

Ему, как водится, очень хотелось произвести впечатление на эту девушку, даже притом что она была из второй категории и была далека от его идеала. Всё равно хотелось добиться расположения с её стороны. Иногда ему казалось, что явная антипатия от третьей категории его хоть и где-то глубоко, но огорчила бы. А всё-таки выйдет или нет? Понравится ли он ей, как парень?

Тут он представил, на что будет похож её отказ, если и она чуть позже скажет, что он для неё —друг. Видимо, отказ— это всегда отказ, не суть важно от кого. Воображенная им сцена: этот недоумевающий взгляд, объяснения, быстро бьющееся сердце, покрасневшее лицо, её лёгкий смешок, притом серьёзный вид, определение границ, его кивок, громкий треск рухнувших в одно мгновение надежд, последнее прикосновение к ней, а может, и оно уже случилось ранее. Эта фантазия вызвала очень знакомый укол грусти. Такая привычная ситуация, почему всё так? Но непонятно, в самом деле, почему ему также горько будет от неё получить отказ, как от представительницы первой категории? Отказы каким-то неведомым образом стирали категории, причиняя очень похожую боль, иногда сильнее, а временами полегче, но ни разу не было, чтобы он мог через пару дней принять этот отказ и спокойно жить дальше. Такого рода неудачи потом долго ещё преследовали его в мыслях, в напускной самоиронии, в некоторых шутках, и что самое страшное, в формирующемся поведении. Каждая последующая неудача только усиливала его страхи, опасения, награждала новой порцией фальшивой беспечности, которой он обычно прикрывал горечь.

Разговаривать о своей личной жизни он не любил и практически никогда сам не начинал подобные разговоры. И если уж ему задали прямой вопрос о той или иной особе либо же о его недавнем свидании, то Денис предпочитал предавать огласке лишь незначительные детали, не говорящие, в сущности, ни о чём. Однако поступал он так вовсе не из соображений приватности личной жизни или напускного благочестия, а просто потому, что хвастаться ему было особенно нечем, очень уж не хотелось на фоне какого-нибудь Саши или Игоря казаться неудачником. Стоит отметить, что он вполне преуспел в таком подходе, никто не знал о его переживаниях, неудачах и его истинному к ним отношению, а потому каждый просто мерил по себе, в том числе даже известные казановы, что более, чем устраивало Дениса. Тем не менее он действительно чувствовал себя неудачником и мог бы привести тому тысячу причин. Для каждого отказа он находил несколько причин, почему всё закончилось именно так. Как часто ему хотелось вернуться в прошлое и дать по лицу самому себе за какую-то произнесённую фразу, которая и стала причиной немилости к нему, как бы он хотел порой дать самому себе совет, подсказать заранее «верный» ответ на какой-то вопрос, который вызвал бы симпатию у его спутницы. Но он не мог этого сделать. В итоге, он злился на себя в настоящем времени, более того, считал такой гнев вполне оправданным, ведь на то имелось множество причин. Быть может, от этого неудачи случались с ним снова. Прибыв на место встречи на пятнадцать минут раньше назначенного времени, он, поискав взглядом Алёну и убедившись, что её ещё здесь нет, достал сигарету. Неплохо было бы чуть успокоить разыгравшееся воображение. И вот, выдохнув дым, он представил себя тем самым гением-финансистом из фильма, смелым, волевым, совершенно безразличным к своим страхам. И вот она, магия образа, магия персонажа! Денис, слегка поджав плечи, прямо как киногерой, почувствовал прилив задора, словно сейчас должно было произойти что-то очень захватывающее, будто он точно выйдет победителем на этот раз. Но мысли его вдруг прервала она, Алёна, показавшаяся у выхода из метро. Она была очень симпатична, стройна, Денису нравились её каштановые волосы и голубые глаза. Что же не устраивало нашего героя в её внешности? Он и сам не смог бы объяснить, если бы его спросили прямо, однако, он смутно чувствовал, что красивые черты лица, видимо, просто казались ему чересчур обыденными. Вероятно, изюминки какой-то ему всё же не хватало. Она, не торопясь, шла, взглядом разыскивая Дениса. Он подошёл к ней сбоку и негромко поздоровался. Она тут же повернулась к нему, они поздоровались, о чем-то посмеялись с минуту, после чего двинулись в парк. Говорить они начали о том, какие дела происходят в университете, однако, тема исчерпала себя довольно быстро, образовалась пауза, которая молга бы затянуться, если бы Денис не спросил, смотрела ли она тот фильм про Уолл Стрит. Оказалось, что не смотрела. Он, обрадовавшись, начал восторженно рассказывать про то, как они всей компанией смотрели этот фильм, как Лёня спорил с Сашей на извечные темы, как Олег принёс пиво, пересказал почти все смешные моменты в фильме, словом, говорил он без конца. Увлечённый, он совсем не замечал, что ей вовсе не интересны его умопомрачительные истории о походе в кино. Однако, она не подала виду, что ей скучно. Она смеялась, где надо, со всем соглашалась, в общем, создавала видимость беседы. Они уже вошли в парк, уже прошли путь до фонтана, а Денис всё говорил и говорил. Наконец, он спросил её, почему она едва ли два слова сказала, почему она всё время молчит, и ,получив, привычное «Я люблю слушать», продолжил своё повествование, которое уже далеко отошло от предмета кино. Он, не забывая покрасивее преподнести свою роль в историях, рассказывал различные смешные ситуации, возникшие на вписках, разного рода казусы, поделился и своим недоумением относительно того, как Олеся, которую Алёна не знала, нашла подход к Игорю, которого она также не знала. Рассказал он и о случае, когда Игорь собрался было пьяным сесть за руль и рвануть на другой конец Москвы, но он— Денис, в одиночку догнал и удержал его. Это должно было придать ему немного больше влияния в её глазах, как он думал, он начал разговор о том, что вот, мол, так и попал бы в сводку новостей очередной водила. Но он, Денис, вправил мозг своему неразумному товарищу. Они дошли до Пушкинского моста, на его железной опоре, как всегда, сидели несколько человек, кто фотографировался, кто просто наслаждался видом, кто просто хотел пощекотать нервы, забравшись на высоту. Денис когда-то где-то услышал, что симпатия, особенно романтическая, имеет больше шансов появиться, если двое находятся в некой экстремальной ситуации. Он, конечно, решил, что необходимо тоже забраться вверх. Он ожидал, что Алёна струсит, начнёт отнекиваться, тогда он, смело перескочив через ограду, подал бы ей руку, задорно зазывая, далее, провёл бы её до самого верха, и уже там, когда она увидела бы высоту под ногами и испугалась, он бы сдержанно, успокоил, заявив:— «Ой, да ладно тебе, чего тут бояться-то?» О, это ощущение обладания власти над ситуацией, ничто с этим не сравнится! Однако он разочаровался, когда увидел лишь ослепительную улыбку в ответ на его предложение. Она с радостью помчалась вперёд, и если бы Денис не поспешил, то она, вероятно, забралась бы наверх быстрее и без всякой помощи с его стороны.

Усевшись посередине железной опоры и свесив вниз ноги, они окинули взглядом открывшийся перед ними прекрасный вид на солнечный город. Прямо под ними проплывал теплоход, рассекая сверкающую от бликов солнца воду, впереди виднелся другой мост, удерживавший сотни машин, вдалеке виднелись столичные небоскрёбы. Алёна была заворожена зрелищем. Просидев молча несколько минут, она нарушила молчание:

—Как классно—негромко протянула она.
—Ага—довольно, но уж слишком наигранно ответил Денис. На самом деле он не понимал, что она там видела классного, он же разглядеть ничего не мог, потому что в глаза дул сильный ветер, заставляя жмуриться, и ещё солнце это мешалось. Словом, он просто так это сказал, признавая как бы, что его идея залезть сюда действительно была хороша.
—Я бы нарисовала это, только бы дождливую погоду, а то банально очень...
—Нарисовала? Рисуешь хорошо?
—Ну не прямо хорошо, так, балуюсь—она мило улыбнулась, хоть и с тенью грусти.

—Ну понятно, а чё не в художественный вуз тогда пошла?—спросил Денис, одной рукой доставая сигарету и закуривая, коротким и стильным киношным жестом.
—Да зачем туда, это же не профессия, просто так, иногда нравится...
—А, ну ясно тогда—перебил её Денис, спешно пустив дым. Она поморщилась, дым попал ей в лицо из-за ветра. Но Денис этого не заметил.

—Слушай, пойдём вниз, тут дует что-то, капец—продолжил он.
—Ну ладно, пошли.

Гуляли они ещё часа полтора, большую часть времени говорил Денис, тщательно подбирая темы, о которых можно рассказать и то, что целесообразно было утаить. Он смешил её, всячески развлекал, но почему-то всё равно иногда замечал тень грусти на её лице. В такие моменты он мог резко поменять тему, подумав что ей неинтересно это слушать, начинал другую историю, но ему всё так же было невдомёк, что суть её грусти на самом деле сводилась к банальной скуке.

Когда настало время расстаться, он проводил её обратно до метро, они обнялись на прощание и он отправился домой, обдумывая все произошедшее.

Произвёл ли он на неё впечатление? Ему казалось, что все истории и факты, которые он успел ей поведать, вполне должны дать ей понять—он крутой парень. С другой стороны, почему она грустила? Может, и правда, как она сама сказала, не выспалась, вот и клюёт носом?

—Ладно, во время второй встречи лучше будет—подумал он.
Впрочем, так просто опасения сдаваться не собирались. По пути домой, он зашел на ту самую страничку с анонимными историями и прочитал несколько коротеньких постов про то, как парни превращали свидания в пытку скукой.

Одна девушка писала, что всё бы ничего, да только зануда страшный, да к тому же понтуется, почём зря, и, вообще, ни с того ни с сего ему понадобилось «позвонить братанам», чтобы что-то там выяснить. «Короче, дебил»—так заканчивалась история. К неудовольствию своему, Денис приметил, что, возможно, его подвиги выглядели ни чуть не лучше, ну вот почему всегда так? Почему нельзя вести себя расслабленно, естественно, уверенно? Почему всегда это волнение, нервозность, страх, что что-то не так скажешь и этим не понравишься? Ответа Денис не знал. Он даже не мог быть уверен, существует ли ответ.

Он вышел на станции «Менделеевская», неторопясь, двинулся к эскалатору, врезался случайно в спешившего мужика лет пятидесяти, бегущего сломя голову к уже закрывшему двери электропоезду. Пошатнувшись, Денис, не обратив на столкновение никакого внимания, вышел в город. Стремительно приближался вечер, появились облака, отдававшие угрожающим серым цветом. Без дождя, пожалуй, обойдётся, но вот похолодания не избежать. Он стоял на остановке, тут же, на скамеечке, сидела бабка, чуть поодаль стоял мужчина средних лет, в одной руке у него был кожаный портфель, в другой мобильник, он что-то сосредоточенно читал. Прямо навстречу к остановке приближалась женщина, на вид, лет тридцати, явно остановится и тоже будет ждать автобус. Денис достал из кармана телефон—ждал он уже более получаса минут, автобуса всё не было.

—Задерживается—подумал он, предполагается каждые пятнадцать минут, но, ничего сделать нельзя.

Настроение уже было порядком подпорчено, притом что реальных поводов к тому не было, были лишь смутные опасения и непонятно чем навеянные сомнения. Он достал наушники из кармана куртки, воткнул их в телефон и запустил случайное воспроизведение. Какая разница, что слушать? Лишь бы не тишину. Однако развеять невесёлые мысли получилось лишь отчасти. Какая-то часть его сознания упорно не хотела перестать размышлять, чем и доставляла такие неприятности. Как он хотел бы иметь кнопку или рычаг или хоть что-нибудь, чтобы можно было разом выключить все мыслительные процессы! Чтобы просто не думать, чтобы разом избавиться от тревог, страхов и всего прочего, что ему доставалось за размышления и бесконечные прокручивания в голове возможных вариантов развития событий. При мысли о такой кнопке, Денис, с удивлением для самого себя, вспомнил одну свою мысль, которую никогда никому не рассказывал, никогда нигде не записывал, и вообще, с радостью бы забыл, но память—жестокая штука. Вечно напоминает о неудачах, о проколах и о всяческих глупостях, делая жизнь только хуже, вот можно было бы все по-другому сделать...да к чёрту!

Мысль эта заключалась в том, чтобы случилась одна встреча, встреча, к огромному сожалению, совершенно невозможная в реальности. Денис хотел встретиться с человеком, который бы знал ответы на абсолютно все вопросы. Этот человек видел бы Дениса насквозь, знал бы все его скрытые ото всех, даже от него самого страхи, мотивы, мысли, знал бы всё, а также знал бы и про других людей. Совершенно неважно кем окажется этот человек, им самим из будущего, Всемогущим Богом, тибетским мудрецом или Сатаной. Да какая разница? Денис бы хотел получить от него ответы, ответы на такие вопросы, которые даже не мог сформулировать. Он хотел бы знать, что ему нужно делать, чтобы всё было хорошо, чтобы всё получалось. Как часто он слышал доводы, мол, нужно работать над уверенностью в себе, нужно делать то, что боишься, нужно то, нужно другое. Кому нужно? Зачем нужно? Не хотел он всего этого, не хотел проходить через какие-то курсы и упражнения по самосовершенствованию, глупыми казались все эти разговоры о психологии и практики всяких разных настроек и установок, мысленных программ или как это всё называется, чёрт его разберёт... Он не хотел ни в чём разбираться, не хотел ничего понимать, принимать, осознавать, он хотел, чтобы ему просто сказали, что и как ему сделать, чтобы у него всё получилось. А паршивее всего было то, что если бы он поделился с кем-то этой своей тайной мечтой, ему бы наверняка ответили, что так не бывает просто и никогда не будет, и они были бы совершенно правы. Но расстаться со столь приятной мечтой о встрече, которая легко и просто преобразует его жизнь, которая превратит его в уверенного в себе и успешного человека, он не хотел, да и, признаться, не мог. Не мог он расстаться со столь привлекательной мыслью, что однажды он встретит такого человека, который ответит ему на любой вопрос, который тут же развеет все его страхи, который точно скажет ему, что ему нужно делать, а что нет, который, понимая его внутренние переживания, скажет, как избежать самых страшных для него исходов. В общем, этот человек мог бы рассказать, как избежать неудач, как удержаться от неверных решений, как стать, наконец, таким, как плохой парень, как не говорить глупостей и вызвать симпатию у девушек... Но этой встречи никогда не произойдёт. Нет такого человека, который мог бы знать всё о нём и об окружающих да и нет, наверное, такого совета, который так бы просто всё изменил. В глубине души он понимал, как наивна и глупа эта надежда, но расстаться с ней он отказывался наотрез. Она очень сильно упрощала ему жизнь. Иногда он думал о том, почему никто из простых людей не может ему дать таких ответов, ни родители, ни друзья, никто на свете не способен был бы дать ответы. При этом ему постоянно говорили, что делать, а только всё не то. Не такие советы ему были нужны. Родители говорили, что нужно сначала в жизни место занять, а потом уже думать о какой-то личной жизни, о счастье и прочих вещах, очень, как им казалось, иллюзорных. Они говорили, что важнее себе место найти, положение, а там уже само всё наладится. Но это не было интересно Денису, такой совет никак не решал его проблем. Чего только не советовали ему друзья и тоже всё не то. Никто его не понимал, никто не был в состоянии понять, отчего он иногда чувствовал себя одиночкой. Психология? Ну хорошо, если признаваться, то он проходил несколько раз различные тесты, которые также не дали ему ответов.

Всё, что могли эти тесты, это назвать его неуверенным в себе, ранимым обладателем низкой самооценки. Ничего приятно тесты не говорили, тем более не давали ответов, как избежать проблем. Он ведь был хорошим парнем, он ведь явно больше заслуживал, чем имел! Он был в этом совершенно уверен. Не везло ему просто. После нескольких тестов он потерял веру в психологию и заклеймил её, как нытьё, недостойное настоящего мужчины, которым и он, в одурманивающих приступах откровенно лживых грёз, считал и себя самого.

Тридцать первого числа, после учёбы Денис отправился на работу. Через пару дней должна была прийти вторая зарплата. Было, как всегда скучно, покупателей было мало, в общем, ещё один скучный день из жизни Дениса Петрова. Практически весь день он просидел в интернете. В восемь часов вечера он уже собрал свои вещи, а Евгения всё не было и не было. Пробки, не иначе. Через пятнадцать минут, Денис всё же получил смс, где говорилось, чтобы он не уходил. Ещё через десять минут Евгений, наконец, показался у центрального входа в «Эдем». Но на этот раз он был не один, а с какой-то девушкой. Они о чем-то мило болтали, смеялись, пока не приблизились к Денису.

—Я сейчас, подождешь?—с улыбкой,спросил он свою спутницу.
—Давай иди, коммерсант—негромко, но со смехом ответила она ему.
—Привет, Денис, вот твои кровные—протянул он ему белый конверт.

—Добрый вечер, спасибо—смутился Денис, хотя девушка стояла чуть вдалеке, дело было явно в ней. Несмотря на расстояние, он смог оценить её по достоинству. Вторая категория, хотя держалась она так уверенно, что невольно вызывала у него лёгкий страх, он и сам не смог бы объяснить почему.
—Слушай, тут такое дело, я с середины ноября не смогу на этой точке работать, меня партнёр подменит —сказал Евгений.
—А ты?

—В Таиланд едем—с нескрываемой радостью сказал он, украдкой показав на девушку:— В декабре просто жесть будет, не до отдыхов, поэтому либо сейчас, либо после нового года, так уже третий год подряд, это почти традиция—хихикнул он.
—А, ну здорово—кисловато улыбнулся Денис, энтузиазм он явно не разделял.

—Вот, так что ни удивляйся, он сам сюда заедет. Зовут его Ильёй, в общем, познакомитесь.

—Да, понятно—кивнул Денис. Какая разница, в сущности?
—Как месяц прошёл? Теперь есть с чем сравнить!
—Да по-моему, так же, без особых изменений.

—Ну, это не очень хорошо, не спорю, дело не простое, но времени приноровиться было достаточно, как считаешь? — с улыбкой сказал Евгений, протягивая ему руку.

—Ну да—натянуто улыбнулся он, пожимая руку.
—Ну всё, Дениска, успехов, я думаю ещё несколько раз заеду сюда, но если нет, то заедет Илья, так что не пропадёшь, пока я тут, можешь звонить, если что.

Он развернулся, подошёл к своей подружке, взял за руку и они направились в сторону выхода

—Удачно отдохнуть—сказал Денис так, чтобы они оба услышали.
—Спасибо!— обернувшись, с улыбкой сказала она.

Денису совсем не хотелось думать о них двоих, но перспектива так, никого не спрашивая, посреди года махнуть куда вздумается, показалось ему очень необычной, он никогда не задумывался о том, возможно ли это, да и не очень она его на самом деле интересовала. Всё равно у него такой возможности не было ни сегодня, ни в обозримом будущем. Выйдя из «Эдема», он закурил, постоял немного, и пошёл в сторону метро. Проходя мимо парковки, заметил, как Евгений и его подружка садятся в серебристый Jaguar. Он поджал на мгновение губы, стараясь подальше задвинуть свою зависть.

—Откуда у него...он же молод...откуда?
Интересно, куда они сейчас поедут? Наверное, как все эти люди на трассе, которую он так любил созерцать, сидя на газоне перед торговым центром, куда вздумается. Домой, в ресторан или в кино, а может, просто куда-нибудь за город. Просто так, потому что они могут! Они могут сейчас делать всё, что угодно, а он... Денису привиделись картины того, как он сам, с подружкой из первой категории, мчится вдаль, как ничто его не волнует, как чист его разум в такой момент, как здорово жить, как бы его радовали самые простые вещи, будь у него такая жизнь!

Он вдруг почувствовал себя брошенным, совсем одним, ему ничего не оставалось, как ехать в пустую квартиру, где его никто не ждал, завтра ехать на учёбу, и совсем скоро опять возвратиться на работу. И вот так уже два месяца прошло, и вот в октябре он опять ничего не сделал. Опять ничего не произошло, ничего не изменилось! Сколько ещё ждать? Когда всё изменится? Разумеется, если просто ждать, то долго? Но сам он разве может что-то сделать? А, может, просто ещё не время? Может, его время ещё не пришло? Может просто нужно продолжать верить? При одной этой мысли ему стало ещё хуже. Казалось, на что ему надеяться? Жизнь

у него самая обычная, так откуда взяться какой-то грандиозности? Дай ответ, тибетский мудрец! Дай ответ, Бог! Дай же хоть ты ответ, будь ты самим дьяволом! Но ответа не было. Никогда его не было, и никогда не будет. Как же паршиво. Слёзы навернулись ему на глаза, губы задрожали, он сдерживался из последних сил. Все яркие картинки, мечты, все его представления о яркой жизни почернели, сжались, и утонули, мучительно задыхаясь. Он только что увидел такую яркую жизнь, только не у себя, а ему такая не светит и не стоит ждать её, потому что это всё лживые сказки, что просто «подожди, не всё сразу...» Откуда этому взяться у него в жизни? Он уже не мог держаться, он не издавал ни звука, но глаза уже были мокрыми, он достал сигарету из пачки, начал было её поджигать, но руки дрожали и не слушались, огонь продолжал гаснуть, Денис разозлился и швырнул сигарету под ноги. Постояв чуть чуть, он, не в силах более сдерживаться, достал новую, закурил, расслабился немного, успокоился, и решил, что делать тут больше нечего, нужно домой ехать. Саше, что ли позвонить, ох как не помешало бы сейчас на вписку какую-нибудь. Да, точно! Вот что поможет! Надо ехать! Он вытащил телефон, набрал Сашу и, ожидая, пока тот возьмёт трубку, подумал, что действительно, некая спонтанность ему решительно необходима. В его голове, хоть и со скрипом,  возникли  картины предстоящего веселья. Забыться бы, только бы забыться!

—Сань, привет, ты где?

—О, Денчик— его голос ясно свидетельствовал о том, что он навеселе.

—Где ты, Сань, на вписке?

—Да, у подруги одной, тут ещё со мной Лёня, давай приезжай!

—Адрес скинь только, щас буду.

—Ща смс кину—сказал он и повесил трубку.

—Всегда бы так—прошептал Денис,— даже спросить не успел.

Через пару минут пришла СМС. Ехать предстояло до станции «Марксистская», займёт минут двадцать, вполне сойдёт.

Немного сменив пластинку в голове и нервно предвкушая торжество, Денис двинулся в сторону метро.

Народу в вагонах было полно, поездка выдалась очень утомительной. В пятнадцати минутах ходьбы от станции «Марксистская» располагался дом, в котором происходило действие. Подходя, Денис издалека завидел Сашу, стоявшего возле одного из подъездов.

—Меня ждёшь?—окликнул он Сашу.

—Нет, впрочем, и тебя тоже—весело отозвался тот.

—А что тогда? Давай я с тобой зайду, а то я как-то никого там не знаю.

—Давай, сейчас ещё Лёня вернётся, тогда все пойдем.

—А он-то куда сорвался вдруг? Вы же тут уже были, когда я звонил.

—Да были-то были, но как-то слишком всё цивильно у Юли, они почти не пьют даже, а мы решили, что надо, ну, понимаешь, отчаянно надо, просто необходимо угореть.
–Нельзя, раз уж приехал и начал, останавливаться. Надо угореть. Вот Лёня и решает проблему сейчас.
—Вот как...

—Да, не знаю, чего он там нароет сейчас, но, блин, щас будет весело ! Щас весь город разнесём! Ты же знаешь, каким я бываю, когда перестараюсь с веществами— ехидно улыбнулся Саша, явно ожидая признания своих подвигов на этом поприще.

—Кто не знает—протянул Денис. Желания повышать ему самооценку не было никакого.

—Ну сегодня перестараюсь, точно тебе говорю , перестараюсь— не унимался он:—Я сегодня так бахну, чтобы ни у кого не осталось сомнений в том, что я по полному праву являюсь бессменным обладателем Высшего Ордена Алексеева! Ты ведь знаешь, что такое Аттестация Алексеева?

—Нет—без особого интереса ответил Денис.
Ответ явно обрадовал Сашу, он, отойдя, на полшага назад и расправив плечи, начал пояснение:

—Аттестация Алексеева это своеобразный экзамен для претендента на обладание высшим Орденом Алексеева. Прошедший его, получает почётное право обладать Орденом, однако, недостаточно единожды пройти Аттестацию. Применяется она для того, чтобы отобрать самых долбанутых, самых безбашенных и просто весёлых людей, которые живут одним днём, будто он последний, хотят попробовать всё, и взять от жизни всё! Обладатели Ордена, как ты знаешь, обладают большим авторитетом ! Но, подобно клинку самурая, наши навыки требуют постоянной заточки, продолжительных тренировок и совершенствования мастерства! Потому, каждые три месяца, обладатель Ордена должен проходить аттестацию, чтобы доказать, что не растерял былого могущества, а лишь приумножил его! Чтобы пройти Аттестацию, необходимо поднять планку безумства на недосягаемый для остальных уровень! Конечно, от кандидата зависит, какие методы он отберёт для обеспечения себе победы, но, в целом, самый верный способ, как думает большинство, это больше всех выпить. Однако, как обладатель Ордена уже в течение продолжительного времени, я могу, заручившись своим авторитетом, сказать, что престиж победителя по литрболу несоизмеримо ниже престижа обладателя Ордена! Потому, мой подход

—это «Тройка». Я уже успел убедиться в её эффективности, а также достичь определённых вершин мастерства, ещё никто не смог вырвать у меня победу, в прямом или косвенном поединке, когда я применял Тройку! И сегодня я применю её вновь, чтобы защитить своё право обладать Высшим Орденом Алексеева, а все остальные могут просто полюбоваться моим мастерством, раз вам так повезло его лицезреть!

Саша сделал паузу, с интересом смотря на Дениса, явно ожидая, что он спросит, что же такое эта Тройка. Однако последний вполне уже мог догадаться, что речь, вернее всего, идёт о каком-то очередном способе нетривиально одурманиться, потому и не разделял восторга Саши.
Не дождавшись от друга решительно никакой заинтересованности в его методе, Саша не обратил на это внимания и продолжил:

—Ты, наверное, думаешь, что же такое Тройка, позволь же пояснить. Тройка—это три компонента , которые быстрее и проще всего ведут к удовольствию! Давай лучше расскажу, как я применяю Тройку, и ты сам поймешь, о чём я. Для выполнения первого этапа, я курю пять сигарет подряд, заметь, крепких сигарет, это для сосредоточения. Уже на этом этапе многие, кто пытался повторить Тройку, сдавались. Я же, перехожу на второй этап и выпиваю в течение трех часов восемьдесят процентов от смертельной для меня дозы бухла. Это тяжело, я знаю, но это только второй этап. Далее, наконец, начинается третий, самый сложный, а для многих, вообще, невозможный, ведь там придётся столкнуться с дурью или её аналогом. А многим страшно даже прикоснуться к какой-то там травке! Так вот, завершая тройку, я в одиночку прилично накуриваюсь, впрочем, тут какую-либо меру выделить сложно, потому что к этому моменту экзаменаторы уже сами не в том состоянии, чтобы следить за чистотой аттестции, но я сам себе экзаменатор! Я никогда не даю себе халявить! Завершив Тройку, я могу уже не беспокоиться за титул.

Саша перевёл дух, он светился от гордости, всё пытался заставить Дениса отметить, что он бы так не смог, что он бы только Двойку, может быть, смог бы, да и то, вряд ли. Однако, никакой реакции Саша так и не добился, что его не сильно разочаровало, он подумал, что Денис просто слишком поражён, чтобы что-либо ответить. Мысли же Дениса находились совсем в другой плоскости, он хотел поскорее уже одурманиться, забыть, забыть навсегда то, что видел. Самое страшное было то, что он даже не вполне мог понять, в чём проблема. Он смотрел фильмы про богачей, про молодых бизнесменов, передачи про финансистов и просто успешных людей, но не мог понять, почему его так вывел из себя именно Евгений. Почему именно его машина, именно его слова так подействовали на него? Почему именно его улыбку и беззаботность он не мог забыть? Может, потому что он впервые в жизни лично столкнулся с таким человеком, воочию увидел, как живут такие люди? Одно дело, когда в кино видишь, кино это же просто фантазия, так ведь? Так и можно потом сказать, что кино далеко от жизни, а вот если в жизни встретился с таким, уже возникают вопросы. Евгений был старше Дениса, но не сказать, чтобы очень сильно.

Наверное, у него семья богатая, раз он в такие годы может так жить. Он завидовал, это было уже совершенно очевидно, завидовал и завидовал смертельно! Он бы хотел тоже ездить на такой машине, веселиться, развлекаться, тоже хотел бы катать тёлок, возить их по курортам и в их присутствии платить подчинённым! Он бы тоже хотел этого, но понимал, отчётливо и больно, что этому всему попросту неоткуда взяться в его жизни. Он прятал эту мысль, прятал так глубоко, как только мог, старался выбросить её из головы, начисто про неё забыть, но жестокая память не давала это сделать. Она, словно дрогнувшая рука художника, портила всё полотно, не давала ему получать удовольствие от настоящего, от того, что происходило с ним сейчас. Если не получалось убить мысль, оставался только один вариант—убить память. И это должно было вот-вот произойти, но Лёни всё не было. Денис достал сигарету и стал отрывисто, нервно курить, переминаясь с ноги на ногу.

—Вот такие вот дела Денчик, так что сегодня будешь свидетелем относительно редкого события...

Денис не слушал, Саша уже откровенно раздражал своей болтовнёй, почему он был так туп? Почему не понял, что ему, Денису совершенно наплевать на все его ордена и подвиги, почему не мог просто заткнуться? Денис зажмурился, пропуская мимо уши очередную фразу Саши. Так прошло ещё минут 10, и вот, наконец, во двор заехала чёрная машина, издалека нельзя было точно сказать, какой марки, и из неё выбрался Лёня, с пассажирского сидения и направился к ним. Вид у него был довольный, значит, достал всё, что планировал.

—Вечер добрый, господа , я вот — с, с купцом воспрещённых веществ завершил оферту одну, он, в целях конспирации, конечно, подвёз меня, цены однако же, скажу я вам, оказались выше моих представлений! Небывалое дело, небывалое! Но ничего не поделать, хозяин—барин. Достал чуть меньше, но, по сердечным заверениям, товар, господа, на порядок качественнее того, что обычно предлагался!

—Марья Ивановна есть?— со смехом, спросил Саша.
—Да, и ещё кое-чего при мне имеется—лукаво улыбнулся Лёня.
—Пошлите уже—прервал их Денис.

В квартире было, кроме только что троих вошедших, было четыре человека, три из них были девушками, Денисни с кем не был знаком. Одна из девушек, вышла открыть им дверь.

—Юль, это—Денис—представил его Саша.
—Добрый сударь, учимся с ним—добавил Лёня.
—Кто там? — раздался низкий мужской голос откуда-то из коридора.
За спиной у Юли возник невысокого роста парень, довольно широкий в плечах, коротко стриженный, в чёрной рубашке-поло и темных джинсах.

—Денис—представился он, протянув к нему руку.
—Андрей—тот крепко пожал руку, одарив его суровым, но без оттенка злобы взглядом. Это немного разволновало Дениса, он прикинул, что вряд ли смог бы побить его, если бы на то пошло. Ему вспомнилась история в кинотеатре, он тут же сделал безразличное лицо и чуть более громким, чем требовалось, голосом спросил Лёню, долго ли они уже тут. Вопрос смысла не имел, Денис просто хотел что-нибудь сделать, чтобы скрыть своё внезапно возникшее волнение.

—Ну так—уклончиво ответил тот.
—Курить пойдёшь?
—Так только что же внизу, не хватило?
—Нет—твердо и безразлично ответил Денис.
—Ну, как изволите—развёл руками Лёня.
—На балкон только выходите, не надо в комнатах—бросила, уходя, Юля.
—Как там наши?—Спросил Андрей, обращаясь к Саше.
—Ведут!—радостно отозвался тот разуваясь.
—Пошли, через полчаса закончится.

—Это о чём?—спросил Денис Лёню, когда те двое удалились.
—А, они...? Ставки свои сделали, их команда сейчас играет, они поставили деньги на победу. Футбол, вобщем— без особого интереса пояснил Туманов.
—А сколько?

—Саша три тысячи поставил, насчёт Андрея не знаю, но, наверное, не меньше, он тоже из «золотых».

—Ясно—протянул Денис, разыскивая кухню.
—А ты чё кислый такой?

—Ерунда—поморщился Денис:—На работе запарился, хочу короче накинуться и посильнее.

Они вдвоем прошли на кухню, там никого не было, кроме девушки, стоявшей у окна и болтавшей по телефону, она их даже не заметила. Они окинули взглядом бутылки, что стояли на столе, большая часть была нетронутой. Из открытого же была бутылка Мартини, какое-то вино, бутылка виски, последняя была практически полной, видимо, её принёс Туманов, и ему же предстояло большую часть выпить.

—Ну тогда вот, идеальный проводник в прекрасную реальность—Лёня поднял левую руку, двумя пальцами он держал небольшой пакетик с каким-то тёмно-зелёным веществом внутри, похожим на траву, однако, по виду Лёни можно было догадаться, что сходство лишь внешнее.

—Это...
—Нет, это микс.
—Это та химия чтоль?

—Химия это у тебя с той тёлкой, а это просто билет в один конец!—рассмеялся Лёня, он убрал пакетик в карман:—Будешь?

—А кто будет?
—Саня ещё, он сегодня угореть вроде как решил, ну вот...

—Не, я б выпил лучше, много всякой хрени про эту дрянь слышу, не знаю...— перебил Денис.

—Ой, да хорош тебе, не хочешь как хочешь, я же тебе рассказывал, почему запрещают легкие наркотики? Почему коноплю запрещают? Почему ЛСД? Что в них такого? Никто от них ещё не умер ведь! Так зачем запрещают?—Лёня, оседлав своего любимого конька, налил себе виски в короткий стакан, сделал маленький глоток, сделал умное лицо и уже готов был ослепить Дениса светом истины, если бы только у него не звякнул телефон. Он достал его из кармана, уставился в дисплей и, помедлив, начал сосредоточенно тыкать большим пальцем в экран.

—Только не начинай—обречённо подумал Денис, он знал, что Лёня начнёт, то непременно заставит его дослушать до конца. Может быть, забудет?

—Так вот, на чём я...
—Твою мать—подумал Денис, он поджал губы от раздражения.

—Зачем же запрещать что-то, тем более нечто безопасное, ведь не доказан вред? Зачем? —Он сделал хитрые глаза, приблизился к Денису и заговорщическим шепотом продолжил:—А может быть, потому, что они могут что-то дать людям, что-то им открыть? То, от чего нужно держать людишек подальше? Они же в системе хотят нас держать, а раз что-то запрещают, то это значит, что это враг системы,значит, система может пострадать, это опасно для неё! А что плохо для системы, то хорошо для нас!—просиял Туманов.
—Понятно—плохо скрывая раздражение отозвался Денис.

—А секрет весь в том, что эти вещества, которые от нас упорно пытаются отобрать, разрушают системность! Именно так, они расширяют сознание! Человек уже никогда не будет системным тогда, если прикоснётся к этому! Матрицу смотрел? Там же именно об этом, только в такой, иносказательной форме, что ты думаешь там под капсулой, которую нужно было принять, которая была недостающим звеном, подразумевалось? Система такая штука, они и врачей купят и доклады напишут и фильмы снимут, чтобы вот такие, как ты, боялись от заветов системы отходить. А вот я не боюсь, потому что вижу эту систему насквозь, я уже ей неподвластен! Хоть и грустно, конечно, грустно, когда видишь рабов системы, а объяснить им, как всё на самом деле никак нельзя, потому что их разум затуманен!

—Здорово—огрызнулся Денис, налей лучше, от твоих речей лучше не становится.

—Эх, может, придёт день и ты тоже поймёшь—с усмешкой вздохнул Лёня, как бы давая понять, что и не надеялся, что его слова будут услышаны.

Денис залпом выпил виски. Туманов, заявив, что ему пора идти освобождать разум от оков, удалился. Денис же, оставшись наедине с девушкой, всё ещё говорившей по телефону, налил себе ещё виски и так же быстро проглотил вторую порцию. Хотелось забыться, перестать помнить, вырезать из сознания неприятные мысли, но никак не получалось. С ним же не произойдёт этого, не произойдёт, откуда взяться этому в его жизни? Раньше Денис никогда раньше не задавал себе этого вопроса, просто думал, что у него будут такие роскошества. Он думал, какую из машин хотел бы иметь, верил, что будет её владельцем, но никогда не задавался вопросом, никогда даже подумать не мог, откуда этому всему взяться?

—Проклятие! —он шумно поставил стакан на стол, испугав девушку, та вздрогнула, покосилась на него, и через мгновение снова повернулась к окну.

Что же делать?

—Ах, почему нельзя просто перестать думать, почему?—подумал он.

Проглотив третью порцию виски, он встал, всё ещё морщась, покинул кухню и пошёл в зал, где нашёл Сашу, Лёню и Андрея, последний не отрывался от телефона. Саша
и Лёня курили, причём это явно были не сигареты, запах какой-то слишком странный был. Микс, не иначе.

—О! Дениска! Чего нос повесил? Давай, телу...—Саша вздрогнул, потёр лицо руками, продолжил:—Телу хорошо делай, давай, не время печалиться!

—Да в норме я, всё нормально, всё...

—Это вот Лёне можешь плести, а я сразу заметил что ты пригорюнился, давай, расслабься, пойдём, выпьем, хочешь курни, точно говорю, развеселишься!
—Да всё нормально, не буду я эту дрянь трогать—продолжал отпираться Денис.

—Сударь, прислушались бы, быть может, лучше к совету товарища вашего! Телу своему хорошо сделайте, как Александр предлагает, авось он прав окажется! Авось и правда нужно телу сделать хорошо, чтобы душевный недуг вылечить! —вставил Лёня, очередной раз затянувшись.

—Да отвалите вы—махнул рукой Денис:—тут не в теле же дело...
—Всегда в теле дело!—перебил Саша:—всегда дело в теле, Денчик! Твоё настроение, твои мысли, желания, всё от тела зависит, вот сколько у тебя гормонов счастья сейчас есть в организме, ровно настолько ты и счастлив! А если гормоны несчастья преобладают, то хоть бы ты был чемпионом мира по сексу, тебе было бы паршиво, что хоть вешайся! Они, гормоны и прочая химическая хрень, они твою жизнь определяют! Ну так если с помощью замечательных изобретений человечества —он поднял бокал левой рукой, а правой указал на дымящийся сверточек микса в руке у Лёни:— можно подарить себе в любой момент множество гормонов радости, то почему этого не сделать? Вот стоишь ты, грустишь, думаешь о всяких проблемах, нет бы употребить, забыл бы тотчас обо всём и наслаждался бы своим бытиём!

—Действительно, почему нет?—подумал Денис, но ничего не ответил.
—Давай, хорош рисоваться, нет никакой души, телу помогай!
—Выпью сначала—сказал Денис и удалился.

Вернувшись на кухню, он налил себе очередную порцию виски, тут же выпил и налил следующую. Он не пьянел, сознание было таким же ясным, мысли не желали уходить. Его беспокоила та серость, которая, как он вдруг осознал, окутала его ещё даже толком неначавшуюся жизнь. Перспективы на будущее были нерадостные , напротив, обещали только больше мрака. Его вера в то, что он будет успешным и свободным, была почти разрушена.

—Ну почему меня не берёт?—подумал он.
—Привет!—раздался вдруг позади женский голос.

Он обернулся, на кухню вошла девушка, та самая, ранее говорившая по телефону у окна. Среднего роста, стройная, темные волосы, очень симпатичные черты, определённо первая категория, это он отметил сразу. Денис напрягся, это всегда происходило с такими девушками.

—Привет, я—Денис.
—Ксюша—улыбнулась она:—ты с Сашей общаешься?
—Да, учимся вместе—сухо ответил он:—а ты его откуда знаешь?
—Отсюда, Юля иногда его зовёт к себе.
—А, понятно. Будешь?—он указал на виски.
—Я бы лучше вина.
Денис молча взял бокал, слегка дрожащими руками налил вина, пролив немного на стол, выругался про себя и протянул ей бокал.

Они молча выпили, Денису казалось, что наконец-то его начинает накрывать и он стал куда смелее и разговорчивее. В процессе разговора выяснилось, что она не собиралась приезжать, она говорила с Юлей, как вдруг трубку взял Саша и в два счёта убедил её «выйти в свет». На вопрос почему она не хотела, она ответила, что совсем недавно выдалась непростая ситуация с её парнем, теперь, похоже, уже бывшим, и ей хотелось немного побыть одной. Денис, уже отчётливо чувствовавший действие спиртного, ощутил, что надо бы повторить тот трюк, который сработал на Игоре. Вот она, недавно рассталась, может, повезёт с ней? Он выпил ещё, уже не особенно разбирая, что говорит, тем более не понимая, что говорят ему.
—...вот так и получилось, он не смог внятно объяснить, где был, с кем был, а потом я у него в телефоне СМС нашла, ну там всё понятно стало—сказала она и осеклась. Вдруг, она вполоборота развернулась и направилась к окну, её тон был немного неровным, видимо, и она уже захмелела. Едва ли бы она такое рассказала кому-то, с кем только что познакомилась, если бы не вино. Денис уже не совсем понимал всей драмы произошедшего, он думал только о том, что девушка из первой категории сама с ним заговорила, что они одни на этой кухне, что оба выпили. Он предвкушал, что, может, это и есть приключение? Может, сейчас всё и случиться? Он так переживал сегодня, а вдруг, такая ирония у судьбы? Сначала заставила поволноваться, а потом щедро одарила? Он так переживал, а меж тем сам шёл настречу приключению! Вдруг именно сегодня-то и случится с ним такое приятное происшествие ? В голове уже прилично шумело, отчёт своим действиям он давал запоздало, но всё же вылил в себя ещё одну порцию виски, на этот раз вперемешку с колой. Он медленно двинулся к ней, собравшись уже вполне на деле показать свои намерения. Она налила себе вино из бутылки, которая неведомым образом оказалась на подоконнике, отпила чуть-чуть и встала вполоборота к Денису. Подойдя, он коснулся её плеча, развернул её к себе лицом, посмотрел прямо в глаза, она выразила явное недоумение и одновременно интерес. Никто ничего не говорил и пауза явно затянулась дольше положенного, он только было подался вперёд, как она, поняв, что он намеревался сделать, тут же отвернулась обратно к подоконнику, под предлогом, что у неё кончилось вино, хотя бокал был полон. Денис не успел взять себя в руки, не успел, вообще, ничего сделать. Она не видела гримасы на его лице, ярко выражавшей досаду, разочарование, прежде всего в себе. Он вдруг сквозь дурман подумал о том, что, возможно, она просто поделилась с ним своими переживаниями, а он счёл это как намёк на то, что теперь она готова к началу чего-то нового. Ему вдруг стало стыдно за себя, причём за всё сразу: за нерешительность, за глупость, за то, что упустил момент, когда можно было бы настоять. Он представил, что сделал бы Олег на его месте, он бы уж точно не стал бы колебаться, он бы не струсил, а если бы она так же отвернулась, он бы просто повернул её к себе. Но Денис не был таким, он не был Олегом, часто очень хотел бы им быть, но судьба распорядилась иначе. Какого чёрта? Почему? Почему нельзя всё нормально делать? У кого ещё столько проблем возникло бы, если они захотели поцеловать понравившуюся девушку, пусть даже из первой категории, пусть даже совсем малознакомую? У кого? Почему всегда он, почему это всегда—Денис Петров? Ответа, как всегда не было. А это означало, что во всём мире не было ни одного человека, который знал бы ответ на такой вопрос, ведь всезнающего мудреца не существует? Теперь картина была завершена. Денис, взяв стакан с виски и колой, удалился из кухни, не сказав ни слова. Теперь, совершенно отчётливо, он понял, что действительно, не будет у него такой жизни, как у Евгения, не будет такой девушки, вообще, недотягивает он до первой категории. Они не дают ему шанс показать себя, ему просто не везёт с ними, не везёт, и всё! Несправедливо это. Денис стоял в коридоре, не зная, куда пойти, в итоге отправился искать Лёню и Сашу, которых застал ровно на том же месте, где их и оставил. Они не разговаривали, только издавали какие-то сдавленные смешки, нечленораздельные звуки и не имеющие никакого смысла и связи отдельные слова.

—Эээ....ммм...ааа, о, Денчк...—пробубнил Саша, заметив стоявшего в дверях Дениса.

—Ден...идь...иди...сюда—Саша залился беззвучным хихиканием.
Денис плюхнулся на диван возле него, не сказав ни слова. Он вылил в себя содержимое стакана, поставил его на пол, так, что он упал и покатился, однако, Денису было всё равно. Он откинулся на спинку, закрыв руками лицо, и тяжело вздохнул. Голова кружилась, картинка была размыта, он увидел Лёню, который, казалось, спал, но вдруг он дёрнул головой и уставился на Дениса.

—О, ты...ту...слушае...—он сделал глубокий вдох и громко выдохнул:—Бра...тан...ты не надо...это жест...ая-то, какая-то жесть, как...есть...

Лёня продолжал бормотать почти шёпотом, закинув голову и закрыв глаза, он делал резкие вздохи, как будто испытывал нехватку воздуха, вздрагивая время от времени, но Денис его не слушал. Саша, совсем затих, изредка только открывая глаза и покачивая отчего-то головой. Денис не говорил ни слова, только сидел, сгорбившись, закрыв руками лицо и мысленно ругая себя за всё, что произошло . Ох, как бы хотел он вернуться в прошлое, в каждый из тех моментов, когда он делал какую-нибудь глупость, что-то не так говорил, был нерешительным или просто боялся чего-то, как бы он хотел ударить себя в такие моменты, не просто ударить, он бы бил самого себя, наказывая за эти слабости, как же неистово ему хотелось накричать на себя, чтобы заставить себя поступить по-другому.

Чтобы он, больше страшась наказания за трусость, поступал смелее. Он хотел бы сам быть палачом с кнутом, который стоял бы за спиной у себя самого в прошлом и заставлял бы себя быть смелым, быть решительным, потому что самый неудачный исход, к которому могла привести его смелость, не мог даже близко бы сравниться с болью от кнута палача. Когда нужен сильный стимул, что может сравниться по эффективности со страхом? Денис был уверен, что ничего, но он не мог страхом заставить себя быть лучше. Ему казалось, что он потерял способность видеть цвета, всё казалось каким-то серым и размытым, незначительным, бессмысленным. В его голове громогласно вещал чей-то голос:

—Откуда в моей жизни может взяться всё это? Евгений явно не за ночь получил всё то, что имеет, он начинал в том возрасте, в котором сейчас был сам Денис, может даже раньше, но имеет ли это значение, имеет ли это хоть какое-то значение...? Может и родители помогли, может они богатые, а может нет... Всё равно, всё равно, Денис мог думать, что потом всё будет, что не всё сразу, как он и думал всегда, но сейчас голос в его голове громче всего кричал:

—Ничто не берётся из неоткуда! Ничто не может просто появиться из ничего!
—Замолчи!—прошептал Денис:—замолчи, хватит...

Голос бы беспощаден. Он давал понять— чтобы получить то, что имел Евгений, Денис не сделал ровным счётом ничего. Вот уже который месяц он обещает себе начать заниматься саморазвитием, бросить курить, заняться спортом, сколько месяцев он уже не может найти себе девушку и, признаться, наконец, себе, что у него целый воз тараканов в голове? Сколько лет он уже пытается походить на Олега и поступать как он? Но что он сделал, чтобы приблизиться к тому миру, о котором мечтал? Голос не оставлял никаких сомнений на этот счёт:—Ничего!

—Ничего этого не будет!—кричал голос:—Машины, деньги, свобода, девушки-модели, восторженные взгляды друзей, их зависть— всего этого не будет!

Но как же так? Как же не будет? Неужели не будет? Не может быть такого, у него же должно всё это быть, как у героев фильмов, что бы с ними ни произошло, они всегда побеждали, ну так почему же у него так не будет. Потому что он—не такой? Он—никакой не герой?

—Какой тут герой, когда поцеловать боишься! Моделей тебе ещё подавай— прогремел голос.

Как же жесток он был. Денис не знал, кто говорил в его голове, но ему хотелось его убить, ударить, любыми способами заставить замолчать.

Он всё так же, сгорбившись, сидел, потирая руками лицо. Он чувствовал, что уже был сильно пьян, потому что голова сильно кружилась.

—Проклятие...проклятие— шептал он, мысленно наблюдая, как вся его радужная жизнь, которая так и не успела начаться, рухнула во тьму, как невиданного масштаба пожар пожирал его яркие мечты, все светлые надежды, всё, что, казалось, непременно ожидало его впереди. Теперь он уже не был уверен, может ли хоть что-нибудь из этих грёз сбыться. Хоть что нибудь...

—Что ты...говоришь...Денчик...что...
Саша, с трудом открывший глаза, уставился на сидящего рядом товарища.
—Ничего, нечего, я так...забудь, ты...Сань...не...не говори...забей...
—Да ты пьян...пья...пьян Денчик...
—Да, и что?!—почти крикнул Денис, обернувшись на Сашу.
—Ой, да ты...всё нормально...всё...чего хмурый...чего... скучаешь...
—Я нормальный, отстань...
—Да ты телу...да...хорошо делай, всё точно, точно тебе говорю, пройдёт—он залился своим беззвучным смехом:—иди, вон тёлку...вон сколько...тут...иди...развлекись...

—Да отвали ты!— крикнул Денис.
—Ой, да чего ты? Я же...—Саша вновь закинул голову и фразу не закончил, только пробурчал что-то про то, что Денис совсем не умеет веселиться.

В комнату с ликующим видом ворвался Андрей, с телефоном в одной руке и нетронутой еще бутылкой, чего именно Денис рассмотреть не смог, в другой.
—Наши сделали их!—крикнул он Саше.
—Наши?—вдруг оживился тот.
—Да, да, наши, два—один, на последней минуте чуть не пропустили один!—сколько выиграл?

—Четыре косаря выиграл! —просиял Андрей.
—Я по ходу, что...пятнад...цать...ладно, не сейчас—пробубнил Саша.

—Пойдём отмечать, чё разлёгся!—Андрей начал было поднимать Сашу с дивана, но тот только что-то недовольно забурчал, и первому пришлось оставить свои попытки.
  Помедлив, он сел рядом с Лёней, так как тот бы единственным, кто подавал признаки жизни и начал взахлёб рассказывать, ему как прошла игра . Денис, повернувшись к Саше, будучи полностью уверенным, что тот его не услышит, сказал:—Вот ведь что-то... всё равно...хреново...
—Не то удовольствие...не то...—вдруг пробурчал он в ответ.
—Какое ещё не то? Какое не то? Да какое же оно тогда нужно? На душе-то не так!
—Нет никакой...нет...твоей...ну этой...души...
—Тогда хреново почему?—уже громче проговорил Денис.
—Да хрен тебя знает, почему...тебе хреново...хреново телу...в теле проблема...гормонов счастья не хватает, вот и тухнешь...говорю же...тело своё лечи...—Он что-то еще говорил, но всё не то, всё не то!

—Да нихрена ты не понимаешь!—вдруг огрызнулся Денис и вскочил с места.
—С..сударь...вы куда направились...—оживился Лёня. Андрей тоже умолк и вопросительно уставился на Дениса.

—Ухожу—буркнул себе под нос Денис вышел из комнаты, он уже не слышал ничего, что ему говорили вслед. Он направился прямиком в прихожую, быстро, насколько мог, оделся и обулся, немного повозившись только со шнурками, и встав, увидел удивлённое лицо Юли, только что, видимо, вышедшей из кухни.

—Ты куда?—смешно, по-детски выпучив глаза, спросила она.
—Не могу...с ними...—только и смог вымолвить Денис и вывалился из квартиры, совладав, наконец, с замком.

—Да ты куда поедешь-то, пьяный, метро закроется скоро!
Он ничего не ответил, только повернувшись вполоборота, махнул рукой. Выйдя из подъезда, он остановился. Вся энергия, мгновение назад кипевшая и требовавшая как можно дальше уходить от этого места, вдруг иссякла.

Он вдруг подумал, что действительно не знает, куда собрался идти. Понимал только, что идти надо, но не знал куда именно. Постояв с минуту, или больше, он бы не смог сказать точно, он, слегка покачиваясь, поплёлся в сторону метро. Уже давно стемнело, ночные огни не выражали ничего, кроме безразличия к переживаниям молодого человека. Они одинаково светили и когда он был весел, и когда грустил. Всегда они светили, освещая улыбки на лицах, и не позволяя спрятать слёзы. И сейчас они светили, как всегда. Но Денису в какой-то момент показалось, что все фонари вдруг разом обернулись на него. Что весь свет ночной Москвы сосредоточился на нём, что все видят, видят что ему плохо, а самое страшное— видят почему. В каждом взгляде прохожего он видел намеренное непонимание, видел безразличие и осуждение, и он боялся этих взглядов и злился на них одновременно. Ему хотелось уйти, подальше от всех, чтобы никто его не видел, он зашагал быстрее. Через пятнадцать минут он дошёл до станции, а это означало, что следующие минут двадцать, пока будет ехать в вагоне метро, ему предстоит собирать на себе эти взгляды, быть в плену у жестоких мыслей, сидеть прямо на свету, будучи не в силах скрыть ни своих страданий, ни опьянения, ни выступивших на глазах слёз.

Постояв немного возле входа, он постарался привести себя в чувства, чтобы не вызывать вопросов у сотрудников правопорядка, и зашагал вниз по ступенькам, навстречу верным мучениям. Однако, спустившись вниз, он вдруг понял, что не сможет столько времени проторчать в этом аду. На двери, возле которой он теперь остановился, была наклеена схема московского метрополитена , он посмотрел на кольцо, половину которого ему предстояло проехать. Иначе как с кругом Ада он не мог бы в тот момент сравнить это достижение инженерной мысли. Лучше вызвать такси. Его всего трясло, он слабо понимал, что происходит, трясущимися руками он достал из кармана телефон и выбрал номер такси. Женский голос спросил, откуда и куда ему нужно ехать.
—От метро «Марксистская» до «Менделеевской», вернее, там ещё немного дальше «Менделеевской»... Он то и дело запинался, хлюпал, голос дрожал, женщина на другом конце провода несколько раз переспрашивала что-то, Денис её почти не слушал. Добившись, наконец, понимания, он сказал, что зовут его Денис и ждёт он прямо у метро «Марксистская», прибавив, зачем-то, что он сильно пьян.

—Спасибо за заказ, машина скоро будет, минут двадцать пять, не больше.
—До свидания.

Он совсем не думал о том, сколько это будет ему стоить, деньги в ту минуту для него потеряли всякую ценность, он только отчётливо понимал, что сделает всё, лишь бы не ехать на метро. Он поднялся вверх по лестнице, намереваясь найти лавочку. Стоявшие возле метро бомбилы, завидев потенциального клиента, сначала просто пытались жестами узнать, не нужно ли ему такси, затем один из них— грузный лысый мужик, лет 50, подошёл ближе и спросил:

—Такси нужно, молодой человек?
—Спасибо, спасибо, я уже...жду уже.
—Да чего ждать-то, поехали!

—Нет, спасибо, нормально мне...лучше —Язык у Дениса заплетался, ничего нельзя было сделать. Таксист, пожав плечами, ушёл, что было крайне странно. Вдруг, Дениса запершило в горле и он знал, что это означало, он быстро, насколько мог, ринулся в сторону небольшой лужайки, возле которой была урна, и едва успел он дойти, как его вырвало. Он склонился над урной, его рвало ещё и ещё раз, всё вокруг плыло, он опустился на колени, и почувствовав последний приступ, просто повернул голову куда-то в сторону, так как встать уже не смог. Он тяжело дышал, не в силах пошевелиться. Посидев так немного, он всё же смог, подняться и осмотреться. Джинсы, куртка, кроссовки—всё было испачкано рвотой. Вонь была жуткая. Это случилось бы в метро, если бы он пошёл.
—Хоть бы таксист не кинул—подумал он.
 Он заковылял обратно и сел прямо на ступеньках при спуске в метро.

—Всё лучше...лучше, чем метро, лучше, не смотрите на меня, не...—шептал себе Денис. Он кое-как вытащил пачку сигарет из куртки, закурил.

Проходящие мимо люди обходили его стороной, старались его не замечать, и в этот момент он был только рад этому безразличию. Смутно до него донёсся детский голос:

— Почему дядя сидит, мам?
—Пошли, сынок, пошли!

Денис не видел, но по голосу мог догадаться, что это мама заставила ребёнка ускорить шаг, чтобы тот не смотрел на него. Он поднял голову. Так и оказалось, мама с ребёнком, выйдя из метро, шли мимо него, поднимаясь по ступенькам. Он посмотрел на них. Ребёнку на вид было лет пять, на нём была синяя курточка и белая шапка. Они уже миновали последнюю ступеньку, как вдруг мальчик обернулся и их взгляды встретились. Денис вздрогнул. В глазах мальчика было искренние недоумение, он ничего не мог сделать, но ему явно было жалко дядю. Он не понимал, почему Денису плохо, он даже его не знал. Но никакой злости или безразличия в нём еще не было. Мама слегка дёрнула малыша за ручку и он отвернулся, быстро засеменив, оставляя Дениса, продолжавшего смотреть им вслед, совсем одного. Тут он вспомнил, как он когда-то очень давно и сам точно так же смотрел, но на кого же? На каких-то взрослых... Потом только от родителей он узнал, что такие люди, скорее всего, являются бродягами либо пьяницами. И что быть таким, как они—плохо. Но Денис ведь таким не был! Будучи маленьким, он смотрел на таких же молодых ребят, каким был теперь сам. Но они всегда были для него иными, словно из другого мира, а теперь и на него так смотрели. Теперь он сам занял их место, теперь уже на него так же смотрят  маленькие дети, ещё ничего не понимающие но... Денис похолодел от ужаса, полностью им овладевшего. Он понял, что лет через пятнадцать и это дитя, в синей курточке, в белой шапочке, это маленькое невинное дитя тоже, быть может, будет вот так сидеть, на его месте, и что вновь его увидит ещё другое дитя, и что, возможно, он-то, Денис, в том и повинен, что этот круг получит новый виток. Он только что , возможно, определил на года вперёд жизнь этого маленького ещё человека. Он подал ему пример, как когда-то, при точно таких же обстоятельствах, получил его сам. Не имеет значения, что ему скажет мама, совершенно это неважно! Денису тоже говорили, что это плохо—вот таким бродягой быть, а каким же нужно быть не сказали. Сейчас, мама скажет ему, что этот дядя на ступеньках— плохой, учился плохо, родителей не слушался, потому и сидит теперь один, потому и потерялся, что не надо таким быть, но каким же ему тогда быть она не скажет! Ему тоже не сказали! Но в какой же момент он сам таким стал? Бродягой? Да нет, нет же! Не бродяга он вовсе, он просто ждёт такси, он—приличный молодой человек, почему сразу бродяга? Просто попал в такую ситуацию! Но ребёночку-то это откуда знать? Откуда ему, маленькому, совсем ещё крохе, знать, почему же он так вот сидит? Разве важны ему причины? Он же ещё не способен осознать, он только образы воспринимает, и вот он, какой образ преподал ребёночку. И теперь он, Денис Петров, будет виноват, пусть даже и отчасти, если этот мальчик окажется на его месте. Не в силах больше сдерживаться, Денис заплакал. Он не хотел, не хотел же. Но сделал, сделал то, что заложено было ещё в далёком его детстве, стал таким, как те ребята, которых он сам тогда видел, а они, наверное, такими же, как он, были, наверное, тоже просто ждали кого-то или чего-то, никому плохого не желали, тоже, наверное, учились в институтах, тоже были молоды и веселы!

Но он, он же сейчас был просто самому себе отвратителен, не то, что всем окружающим. Денису стало очень стыдно, гадко за себя. Как же он так... Как же... Что он сделал не так? Где свернул не в ту сторону? Слёзы уже, не стесняясь, бежали по его щекам, дым разъедал глаза, а его вонь, перегар, испачканная в рвоте одежда составляли ту тошнотворную комбинацию, которая завершала его несчастный образ.

Он не помнил, как добрался домой. Лишь смутные очертания серебристого седана, весёлый и доброжелательный несмотря на вечерние пробки, водитель, которого он не смог бы описать даже под пыткой, резкий запах салона, обрывки разговора, который Денис был не в силах поддерживать, отрывистый сон, мелькающие за окном огни, сливающиеся в калейдоскоп в его одурманенном сознании, бодрое «Приехали!», оплата, какой-то вопрос водителя, что-то про мальчика, о котором Денис продолжал что -то бормотать то ли во сне, то ли ещё как, подъезд, лестница, борьба с замком: всё перемешалось и стало частью единого, тягучего как кисель, воспоминания.

—Дома...наконец-то, хорошо, что дома, зачем я так?—только и смог пробурчать себе под нос Денис. Он хотел бы немного осмыслить всё произошедшее, хотел бы понять, что было на самом деле, а что, быть может, привиделось ему, но уже через несколько минут, он, сбросив запачканную одежду, отключился, едва положив на подушку свою измученную голову.
 
 


Часть 2. Кольцевая.


Глава 1. Взгляд со стороны

—...что, правда? —спросила Катя, застыв на месте, она оцепенела от услышанного.
—Д...да, но врачи говорят...говорят, что...скорее всего всё обойдётся.
—Где он?
—На скорой везут, в ближайшую...сейчас узнаю куда...скину.
—Скорей только!—дрожащим голосом тихо произнесла Катя.

Попал в аварию, попал всё таки...Он же обещал, обещал не гонять, обещал быть осторожным! Катя, всё так же стоя посреди улицы, не двигалась, смотрела в куда-то в пустоту, не замечая ничего вокруг, слёзы подступали к глазам, дыхание перехватило, она вдруг побежала вперёд, сама не зная куда и зачем, мостовая больно забила по ногам, но она этого не замечала.

—Только бы обошлось—по кругу крутилось у неё в голове:—Только бы обошлось, только бы...только бы...

Телефон пиликнул, оповещая о сообщении. Катя, на ходу, уткнулась в телефон и, открыв сообщения, узнала, куда же так спешила: метро «Динамо», Восьмая Городская Больница. Там было ещё что-то написано, она попыталась прочитать, как вдруг почувствовала резкий удар в плечо, налетев на какого-то прохожего, неспешно шедшего в противоположную сторону. Она упала на правый бок, совсем не почувствовав боли, быстро поднялась, подняла выпрыгнувший из рук телефон и, бросив беглый взгляд на пошатнувшегося и тоже едва не упавшего от столкновения парня, побежала дальше. Она не успела, да вовсе и не пыталась его рассмотреть. Прошептав, совсем не заботясь о том, услышат её или нет, что-то вроде извинения, она вскочила и побежала дальше— к метро.
Утром, четвёртого ноября, Денис проснулся неохотно. Паршивое утро, нового паршивого дня. Заранее можно было сказать, что ничего интересного день не принесёт, так зачем тогда радоваться ему? Он встал, по привычке потянулся к тумбочке, где обычно лежали сигареты, но тут же вспомнил, что собрался бросать. Впечатления от последней вписки у Юли были ещё свежи. Он сам себе был отвратителен, каждая сигарета напоминала ему о том состоянии, в котором он, неожиданно для себя очутился. И вот, наконец-то, он твердо решил, что не хочет больше испытывать такое чувство. Он встал, оделся, машинально съел безвкусный завтрак. Нужно было поторапливаться, чтобы не опоздать на учёбу. По правде говоря, ему было совершенно всё равно, ехать или прогуливать. Он не видел особой разницы, где именно испытывать мучения. Суть их он не понимал. Просто как-то гадко было на душе, неприятно, плохо. Как-то слишком много произошло за один день. Слишком много.
 
 
На улице стояла довольно теплая, по меркам ноября, погода. Хоть и надо бы спешить, он не видел в этом особого смысла. Ему было безразлично, успеет он или нет. Мир вокруг как будто стал быстротекущей рекой, а он просто плыл по течению. И пусть его несёт куда угодно. Денис испытывал полное безразличие ко всему вокруг. Почему? Если бы он мог честно ответить, то сказал бы, что не видит смысла куда-то бежать, не понимает, зачем стремиться куда-то, ради чего противостоять тому, что, возможно, должно случиться?
В тот день он понял, что ему неоткуда ждать замечательной жизни, неоткуда было взяться всем прелестям и удовольствиям, они не свалится ему на голову по счастливой случайности. Нет, видимо, ему это всё не было предназначено. Иллюзии, казавшиеся ему мечтами, вдруг рухнули и не оставили после себя ничего. Он почувствовал себя жалким, неспособным ни на что, почувствовал, что, все вокруг его презирают. Наверное, прав был Олег, что не особенно в дружбу верит... Может быть, прав был Лёня, когда раз за разом повторял, что не стоить гневить судьбу, что всё равно от неё не уйдёшь. Наверное, так и вышло. Наверное, замахнулся на слишком многое. Да и вообще, что он может изменить? У него нет таланта, нет таких деловых качеств, как у Евгения, нет таких денег, вообще, он— не Евгений! Нет, и не Олег! Он не может стать ни Олегом, ни Евгением? А что же тогда он может? Что может он, что же? Разве можно что-то изменить? Он признался самому себе, что его грёзы о том, что и к нему обязательно придёт успех, как к киношным героям, несостоятельны, невозможны и наивны. Как же больно встречаться с реальностью. А реальность для него была такова— ему закрыт вход на территорию , где были такие, как Евгений. Он понял, что не будет кататься на быстрых машинах. Не будет колесить по дорогим курортам, не будет спать с моделями и не будет срывать восторженные аплодисменты... Неважно чьи. Малейшая надежда на это причиняла физическую боль, она отдавала тенью ребячества, слепого оптимизма, оптимизма глупого и бесполезного. Так и хотелось бы ему сейчас ткнуть лицом в грязь реальности тех своих друзей, кто мечтает когда-нибудь достать себе Феррари, потому что откуда им, простым ребятам, которые учатся на экономистов и менеджеров, взять Феррари? Неоткуда! Тупицы, они просто не понимают. Не понимают ничего, не понимают!

Он вышел из подъезда отправился по своему привычному маршруту—в универ. Сначала пешком, затем на автобусе, потом на метро, снова пешком—каждый день одно и то же. Поездка казалось невыносимо долгой, наушники он теперь не снимал даже в метро, не важно, что играло, музыку он всё равно не слушал. Он усерднее обычного старался заглушить то, что творилось у него в голове. Мир потерял краски, и он не знал, что с этим делать. Он вышел из метро и неспешно направился в сторону института. Шёл он, как-то сгорбившись и повесив голову, смотрел под ноги. Денис вновь начал проигрывать в голове то, что произошло с ним тогда, у метро, как вдруг перед глазами мелькнул белый силуэт, больно ударив его в грудь, он вздрогнул, резко вскинул голову, пошатнувшись, отступил на шаг. Взглядом он нашёл девушку в белой спортивной куртке, она упала на землю и её лицо исказила жуткая гримаса. Она быстро поднялась и подняла телефон, Денис было шагнул ей навстречу, чтобы помочь, но она вдруг встретила его таким испепеляющим взглядом, что он невольно застыл. Она же сорвалась с места, негромко сказав ему что-то, Денис не расслышал что, но, как ему показалось, какое-то ругательство. Он хотел было извиниться, сказать что зазевался, но она уже убежала. Наверно, подумала, что он полный дебил. Ну она тоже хороша, куда так лететь-то?
—И ты тоже презираешь—прошептал Денис ей вслед.
Лекция была скучной, как, впрочем, и всегда. Лёня, сидевший рядом, не мог не заметить, как невзрачен был его сосед.

—Чё не так, Денчик? Чё кислый такой? Вот не вертел бы носом тогда, был бы щас весёлым, а так на тебя не осталось уже веществ.

—Всё нормально, Лёнь, забей, ничего нельзя сделать всё равно.
—Чё, серость и безысходность, да?—хихикнул он.
—Примерно так, не хочу об этом говорить.

—Да ты не сопротивляйся течению, плебей, все шишки от того, что лезешь, куда не надо — спокойно произнёс Лёня.

—В каком смысле?
—Ну вот боль там всякая, безысходность, отсутствие всяческой сатисфакции, это же оттого, что с судьбой своей борешься, вот она тебя и учит не возникать.

—Вот уж не подумал бы, что ты так веришь в судьбу— безразлично бросил Денис.
—А как же ещё объяснить то, что ты в одном положении, а я в другом?
—Действительно—огрызнулся Денис.

—Ну серьёзно, как вот объяснить, что с тобой произошло то, что произошло? Или же как объяснить факт, что ты, расскажи я тебе, что твориться в мире на самом деле, вовсе этого не поймешь? Просто так распорядилась судьба, что мне одно, а тебе— другое! И вот если пытаешься взять не своё, то она тебе — хрясь! По голове! Чтобы знал. Судьба воспитывает так же, как многие воспитывают детей, за хорошее—пряник, а за плохое— кнут!

—Что ты пытаешься...
—Если получил кнут, значит, полез куда нельзя! А если же ты, сударь, всё делаешь, как судьбой задумано, то получаешь пряники, ну то есть, как сказал бы Саша—приятное.

—Как скажешь.
—Да ты подумай об этом лучше, а то ещё ввяжешься куда...
—Спа! Си! Бо!

—Ок, ок, я ему помочь хочу, а он, видите ли, самодержец, в помощи не нуждается и отличается крайней степенью самодостаточности!
   Уже через несколько часов Денис сидел за прилавком в "Эдеме". Поисковик выдал весьма щедрые результаты по запросу «Депрессия». Тут были и религиозные форумы, и психологические статьи, и сайты о здоровье, и просто страницы, где люди могли задать вопрос на любую тему. Обычно он не любил читать, но на работе всё равно больше нечего было делать. Он читал статью за статьёй, узнавая всё больше про причины депрессии, её симптомы, которые, кстати, часто были ему присущи задолго до того дня, когда всё рухнуло. Читал он и про методы лечения, про то, какие недуги иногда можно запросто перепутать с депрессией. В итоге он решил, что, скорее всего, у него депрессия, стало быть, он заболел. Причем некоторые симптомы он искренне считал своими привычками. Если исходить из того, что он болен, то многое становилось на свои места. Сложно, однако, было сконцентрироваться на чтении, да и, вообще, на чем-либо конкретном. Он не курил уже второй день, а давалось это очень непросто. Ну хоть интернет бросать не пришлось.

«Эдем» жил своей обычной жизнью. Денис ловил на себе укоризненные, даже презрительные взгляды проходящих мимо людей. Их лица не выражали ничего, кроме безразличия, но Денис знал, что они испытывают к нему презрение. Как будто они все видели его тогда, у метро, как будто все знали, в каком положении он был, только ничего не говорили. Он чувствовал витавшее в воздухе осуждение, чувствовал, как все смотрят на него и в душе смеются над его робкими грёзами. Ему было стыдно. Стыдился он перед всеми без исключения именно той пропасти, которая отделялся его реальную жизнь от сладких мечтаний. Как будто все указывали ему на эту разницу, говоря ему тем самым, что он либо слеп и не видит её, либо просто глупец, если до сих пор не избавился от этих иллюзий. И они правы, наверное, правы. Но не надо так смотреть, не надо такого презрения! Почему именно сейчас все они так стали на него смотреть? Почему раньше он не догадался, как на него смотрят? Наверное, и девушки, за которыми он ухаживал, созерцали эту пропасть и именно потому не давали ему шанса. Может, это и есть объяснение! Денису от таких умозаключений становилось только хуже. Пропасть эту, видимо, ничем нельзя было скрыть. Денис в какой-то момент схватился за голову — так невыносимо ему стало обо всём этом думать. Перестать думать он не мог, однако, продолжать тоже был не в силах. Самое ужасное это то, что ничего нельзя было сделать. Ничего уже не исправить. Раскаяние тоже было бы бессмысленно, да и никому оно не нужно.
В итоге он начал смотреть один за другим эпизоды сериала, повествующем о похождениях двух адвокатов. Это вполне позволяло отвлечься.

Через несколько дней, он полностью уверился в своем недуге и принял его. После учёбы Денис пошёл перекусить в ресторане быстрого питания, где его уже ждали Саша и Лёня.

—О, а вот и он!—объявил Саша, завидев его.
—Достопочтенный сударь, извольте присоединиться к нашей скромной трапезе!

—Щас, закажу только—поставив сумку на стул, сказал Денис и направился к кассам. Настроения пробовать что-то новое не было никакого, потому, он заказал то же, что и обычно. Парень на кассе одарил его безразличным взглядом, в котором Денис ухитрился заметить тень презрения. Ещё один. И он туда же. Забрав заказ и расплатившись, Денис направился к столику.

—Неужто кулинарный секрет данного бургера всё никак не даёт вам покоя? Раз за разом вижу, как предпочтение своё вы именно ему отдаёте, уж наверно пытаетесь всё его...раскусить—Лёня издал плохо сдерживаемый смешок.

—Чего ты несешь, сударь блин!— наморщившись, повернулся к нему Саша.
—Чё тебе не нравится? Не тебе это есть, потому отвали—огрызнулся Денис.

—Да чего ты, остынь Денис, расслабься...
—Лёнь, вот надо тебе докопаться всегда!
Лёня смерил его недоумевающим взглядом. Конечно, он врал, он тоже, как и все, упрекал его, намекая на то, что даже еду он есть одну и ту же всегда. А это, конечно, было знаком презрения. Это Денис видел отчётливо. Как странно, что раньше он этого не замечал.

—Ох, Туманов, и ты туда же...—негромко сказал Денис.
—Туманов? Чё за фамильярности?—рассмеялся Лёня.
—Так, заткнулись все! Кто пойдёт в субботу к Олегу?—прервал их Саша.
—Будет кто из знати?
—Да как же достал ты уже!—засмеялся Саша.
—А что? Просто соизволил вопрос задать, чё какие-то нервные блин собрались...
—Да нормальный я!—опять огрызнулся Денис.
—Денчик, да чё с тобой не так? Ну серьёзно?—Лёня выражал искреннее недоумения.

А может быть, всё таки не было презрения в его взгляде?
—Да блин...дела короче мои не очень—начал было Денис.
—А чего свалил тогда от Юльки?—перебил Саша.
—Так в том и дело, да короче депрессия, такие дела.

Последняя фраза прозвучала сухо, но с ноткой непонятного торжества. Страдающий депрессией в глубине души вообразил, что его сейчас выслушают, поймут, он получит порцию внимания, поддержки и сострадания. Он даже рад был, что вдруг открыл у себя такой недуг, даже гордился им, потому что это было свидетельством тяжести того, что ему пришлось пережить. Хотя никогда бы в этом торжестве он бы не признался.

—Депрессия, у тебя? Да ладно, с чего бы? Ты здоров, вполне в состоянии на вписки ходить, так в чём проблема? Чё горевать-то?—безразлично кинул Саша.

—Че за депрессия? Ты, вообще, знаешь, что депрессия — это выдумка фармацевтических компаний, чтобы тебе продавать лекарства?

—Опять эти заговоры, Лёнь?
—Сань, оставь попытки понять, это дано не многим. А насчёт тебя, Денчик—правда в том, что нет никакой депрессии, лечить тоже нечего, это всё выдумка, тебе внушили, что если плохое настроение—надо сразу бежать по врачам и аптекам. Система видишь, как дело ставит...

—Лёнь, нафиг иди со своей системой, симптомы совпадают, состояние у меня хреновенькое, при чём тут система, чё ты несёшь вообще?

—Да в том дело, что врачи все, кто придумывал твои симптомы и строчил статьи— он закривлялся, перебирая в воздухе пальцами, словно набирает на клавиатуре текст— куплены, им сказали придумать новую болезнь, отследить которую наверняка нельзя, болезнь, где всё очень индивидуально и относительно, вот и придумали они! Ты не думал, что если будешь сравнивать, что увидишь, что у каждого второго депрессия? Это чтобы продавать тебе таблетки от плохого настроения! А ты веришь, вот система тебя убедит лет так через пять взять кредит, потом записаться к психологу, потом платить грабительские налоги, потом покупать то, что тебе не нужно и короче система тебя превратит в спелый помидор!
 
—Лёнь, ты не понимаешь...
—Да что там понимать?
—Ну вот то придумано, это придумано, а объяснить то как? Как объяснить, что не веселит ничего, что смысла нет? Как объяснить, что не меняется настроение, безразличие как объяснить? Тоже система мне всё внушила? Тоже...

—Смотри! Всё это от того, что ты чувствуешь, что всё вокруг фальшиво, что тебя делают бараном в стаде. Всё бессмысленно? Да, так оно и есть, я уже говорил, что нужно делать, чтобы сломать эту систему, только жаль, что я один это понимаю, а вот вы понять не способны...

—Да я тебе не про это говорю, я же совсем про другое...
—Да хорош вам, обоим!—не выдержал Саша—вот начали свой философский бред! Все проблемы оттого, что плохо вашей оболочке! Телу плохо, из этого всё вытекает! Только удовлетворив потребности тела, достигается тот комфорт, который нам нужен.

—То есть ничего, кроме запросов тела, нет? Пирамиду Маслоу помнишь?
—Какую пирамиду, Лёнь? Это та, где типа сначала потребности базовые, а уже потом духовные?

—Ну, князь, это очень вольное пояснение, но, в общем-то, да...
—Замечательно! Я считаю, что надо верхнюю часть пирамиды отрезать ко всем чертям! Ничего не изменится от этого!

—Это ещё как? Что же, значит, нет необходимости в самовыражении, в творчестве?
—Денчик, наивный ты, посмотри, вообще, вокруг! Да разве нормальный человек пойдёт выше, если удовлетворит базовые ступени? Разве не будет нормальному человеку достаточно того, чтобы удовлетворить базу и этим и наслаждаться? Кто в здравом уме захочет рисковать нажитыми благами ради каких-то идей или непонятно кому нужных свершений?
—Что же, по-твоему, хлебом единым сыт человек?—Спросил Лёня.
—По моему, всё, что приходит человеку в голову после насыщения—это уже бред и неумеренность. С жиру бесятся! Вон сколько богатых отказались от своих денег под влиянием всяких идиотских учений! И что? Строят из себя творческих натур, тонких и чувствительных личностей, а на самом деле...ну как из того фильма чувак с Уолл стрит...

—Вот он!—указал на него Лёня—система тебя уже нагнула! Никогда ты не поймешь, что именно с тобой пытаются сделать!

—Если это и есть твоя хвалёная система, то я буду самым верным её прислужником! Я за то, чтобы брать от жизни всё, чтобы веселиться и ни о чём не жалеть, на кой чёрт сдалось мне понимать какие-то философии, лезть в какие-то дебри, искать каких-то ответов, на кой хрен мне это сдалось, меньше знаешь—крепче спишь!

—Своему пятилетнему сыну то же самое скажешь?—спросил вдруг Денис, до сих пор молчавший.

—Зачем мне дети? Упал, что ли? Это жениться надо, мне это на кой нужно? Это как самому себе крылья отрубить. Разве я похож на семейного?—засмеялся он, последнее слово было произнесено так, словно оно было позорным.
   Нет, не то, решительно, не то ему говорили. Много говорили, а всё не то. Денис не мог знать почему, но то, что ему советовали, не могло ему помочь. Он был в этом совершенно уверен. Сидя с ними за столом, он вдруг ощутил, как он одинок. Они ведь даже не слышат его слов, не желают просто выслушать, даже не пытаются понять. Потому он просто перестал говорить на эту тему, отвлекая внимание на прошедший футбольный матч, и его радостно поддержали, позабыв о непростом состоянии своего приятеля.
—Так я же выиграл тогда! —торжественно похвастался Саша.
—Я бы не стал ставить деньги, даже если бы точно знал, кто победит—вдруг, очень серьёзно заявил Лёня.

—С чего бы? Рисковать боишься?
—Если бы это были деньги тобой заработанные, то ты бы тоже лишний раз подумал, стоит ли ставить. А так, Сань, я считаю, не надо дразнить судьбу. Есть у тебя сегодня, а завтра, может, уже не быть, зачем рисковать?

—Без риска жизнь скучна—заявил Саша.
—Ну опять же, не собственными ведь деньгами рискуешь! Так чего ж горевать, если проиграешь? Считай—на развлечения потратил чуть больше. Это для тебя— издержки, но никак не проигрыш, так получается, что и риска особого нет.

—Ой, Лёня, не наседай, жизнь—сплошная скука, а тут ещё ты лекции читать взялся.

—Так я же просто понять пытаюсь...
—Ядерную физику иди понимай, а ко мне со своими лекциями можешь не домогаться. Жизнь — игра, нет в ней смысла, кроме игры! Какое удовольствие может быть от богатства, если не рисковать им? Это же и есть жизнь! Вчера ты проиграл, а завтра—победишь! Вот сегодня я— победитель, а если завтра проиграю, то и чёрт с ним, в том и прелесть игры! Она непредсказуема, нельзя заранее знать, что получишь, а чего лишишься!

—Не играй с судьбой, доиграешься ведь, что ни с чем останешься, если ничего не ценишь, что у тебя есть!

Денис очень редко видел, чтобы Лёня был так серьёзен, как сейчас. Никогда он не думал, что тот настолько сильно верит в судьбу.

—Что же ты, Лёнь, вдруг, так заговорил? Сам же говорил, что наша жизнь нам не принадлежит, что система поработила...

—Поработила, это другое. Это глобально. А вот если локально смотреть, на отдельного человека, то там всем судьба заправляет. Ты думаешь почему я способен принять правду о том, что происходит, а другой нет? Уж не судьба ли такая у него?

—А ты же говоришь, что нужен протест, как ты там говорил, пассивный, да? — припомнил ему их разговор Денис.

—Так потому и пассивный, что тот, кому суждено, поймёт, а кому не судьба—всё бесполезно. Потому активный протест бесполезен в борьбе с системой, так я считаю!

—Что за чушь, вот ведь придумал для себя повод ничего не делать!—рассмеялся Саша.
—Что значит ничего не делать? По-твоему я ничего не делаю?
—Нет Лёнь, против твоей системы нихрена ты не делаешь.
—Я свой разум очистил от её влияния, а если бы у меня талант какой был, как у Пресли, то я бы, конечно, по-другому себя вёл, но вот не Элвис я! Не судьба мне. Мне, значит, суждено одному понимать суть вещей.

—Ну вот о том я и говорю—продолжая хохотать, выдавил из себя Саша—Вот я бы, конечно, всё сделал, вот только с талантом мне не повезло. Ну что же, не судьба! Буду дальше рассказывать всем про заговоры и гонять ЛСД!

—Неспособен ты понять суть, Сань, отвали короче—обиделся Лёня.
—Да да, хорошо. А теперь, господа—передразнил он Лёню— Пора снова сделать свои ставки, запустить рулетку и посмотреть, что же судьба-изменница посулит нам сегодня!

—Куда собрался?—поинтересовался Денис.
—Ну, как же, ни одной минутки свободной нет! Вечером вписка у Андрея, а пока с ним просто поедем в пивную на «Маяковской», разогреемся.

—Да, наверно тоже приеду, дома от скуки умирать—не вариант—сказал Лёня.
—А ты?—обратился Саша к Денису.

Денис вдруг растерялся, не знал что ответить. Ему даже думать не хотелось о веселье, он же в депрессии, но, представив долгий путь домой и скучный вечер за компом... Да, перспектива была не из лучших.

—Чё-то не тянет на веселье, не думаю, что пойду.
—Да ладно, расслабишься, уйдут все твои печали—хитро улыбаясь, манил Саша.
—Давай я позвоню ближе к делу.
—Я сам позвоню ближе к делу, а то вдруг память тебя подведёт.
—Память меня редко подводит—насупился Денис.
—А вот моя мне изменяет постоянно, прямо как моя бывшая—захохотал вдруг Саша

—обе—шлюхи.
—Сам тоже хорош был, вот тебе и карма в действии—усмехнулся Лёня.

—Хорош тот ключ, который открывает любой замок, но очень херов тот замок, который можно открыть любым ключом—вытянув вверх указательный палец, наставительно и глубокомысленно произнёс Саша.

—Ладно, пора мне идти—сказал Денис—обмениваясь рукопожатиями с ними и вставая с места.

—Ладно, я звякну.
—Он звякнет— указывая на Сашу, повторил Лёня.

Денис вернулся домой, было всего три часа дня, а заняться уже было решительно нечем. Недуг давал о себе знать—настроения не было никакого. Ничего не хотелось делать, но вместе с тем невозможно было не делать ничего. Он вспомнил о том, что обещал родителям приехать в скором времени. Но, пока что, ехать на выходные к ним в Александров, ему не представлялось возможным.

—Надо будет им позвонить, неделю уже звонил—подумал он.
Несмотря на весьма унылое расположение духа, он решил пересмотреть фильм про дельца с Уолл стрит. Он знал, что ему станет от этого только хуже, но удержаться он не смог. Фильм был уже доступен на большинстве торрентов, потому найти его не составило труда. Налив горячего чаю, он вновь погрузился в мир грёз, бесконечных денег, угара и прочих прелестей, доступных беззаботным обладателям пресловутой американской мечты.

Невозможно было оторвать глаз от того шика, что кадр за кадром пронизывал эту почти трехчасовую картину.

—Вот, кто действительно много выиграл—думал Денис.
Ему хотелось быть таким же, хотелось, но... он уже более не мечтал об этом. Он смотрел на все те же сцены, что уже видел, но на этот раз совсем по-другому. Теперь уже не было у него никакой надежды, что и он сможет обладать хоть малой частью того, что видел. Чем круче становились обороты, чем краше вечеринки и чем быстрее машины, чем красивее становились любовницы главного героя, и чем дороже обходились ему его безумия, тем более хотелось Денису спрятаться, убежать подальше, быть как можно незаметнее.

Его охватывал страх, страх того, что ему очень нравится любоваться на то, чего у него никогда не будет. Но чем сильнее был его страх, тем больше хотелось всё же посмотреть, хоть так, хоть в кино, на такую жизнь. Хотелось хоть каким-то образом быть причастным к такой жизни, пусть даже в качестве зрителя. Грустно, очень грустно, что такая мечта не может быть его мечтой. Но игнорировать её, увидев её однажды, он не мог. Не мог он притвориться и сказать, что, если не будет у него никогда такой жизни, то тогда вовсе она ему не нужна. Не мог сказать, что не очень то и хотелось. Грустно это. Но, ведь... Ведь действительно, задатков к наживанию невиданных богатств у него нет. Он не особенно талантлив, учится в простом вузе, да ещё и страна далеко не передовая в этом смысле. Конечно, это всё было правдой, да только от подобных оправданий ему не становилось легче. Грустно было сознавать, что его мечты никогда не имели под собой почвы, что никогда у него не было ни малейшего шанса на успех. А он верил, он мечтал.

—Нет, всё бред, это всё, всё чушь и всё напрасно...—голос Дениса был наполнен досадой и разочарованием.

Было уже два часа ночи, в сети, казалось, делать было уже нечего, потому Денис лёг спать, однако, вновь попал в водоворот неконтролируемых и полностью захвативших его мыслей. Никак не удавалось отвлечься от них и заснуть. Перед глазами мелькали живописные картины тех прекрасных дней, которые никогда не наступят. Он видел, как он—молод, всячески хорош собой, быстро и чётко принимает решения, никогда не допуская промахов, как он, одетый в дорогой костюм, садится в шикарный автомобиль...нет! Не в какой-нибудь, а в BMW седьмой серии, рядом с ним садится подружка, они едут... Да разве важно, куда они едут?

Разве, вообще, важно, куда ехать, когда ты можешь сесть за руль такой машины? Какое значение имеет, куда ехать, если рядом с тобой такая девушка? Он бы...да он бы хоть в бесконечность бы ехал... По шоссе, которое никогда не кончится! Как в фильмах, на закат! Но никогда... Никогда! Этого не будет! Глупо даже мечтать было! Конечно, у него будет машина! Конечно, когда-то и ему может повезти с девушкой первой категории! И вроде бы всё сходилось, вроде бы можно тоже так ехать, хоть не на BMW, но ехать, может, не в дорогом костюме, но ехать! Может и придётся потом торопиться домой, чтобы рано утром отправиться на работу, но ехать! Денис понял, что, может и не в такой форме, но можно всё же часть грёз осуществить. На мгновение ему стало легче, но почему-то ему показалось это утешительным призом. Такая упрощённая версия не могла сравниться с оригиналом. Ни в чём не могла. Да так ли страшно, вообще, что невозможны его грёзы? Так ли ему важно, будет ли это именно BMW? Говорят же, что деньги—не главное! Говорят же... И опять он понял, что ему не становится легче, что однажды увидев, он уже не может забыть, не может с чистым сердцем согласиться, что ему не так уж и хотелось, потому что это было ложью! Он хотел, очень хотел! Да кто бы не хотел! Олег, например, так и говорит, что хочет быть «среди акул»! Неужели он не мечтал о таком? Неужели не мечтал Лёня, не мечтал Саша? Неужели Игорь никогда не хотел поменять свой старенький Renault на лучшую машину? Неужели они не мечтали? Они разве живут по-другому? Так, наверное, и в их жизнях нет места такой роскоши, если живут они так же, как и он сам? О, это точно было правдой, они, значит, ещё не поняли, что этого у них не будет, либо уже давно поняли и приняли всё как есть... Либо и не мечтали никогда...

Он посмотрел на часы. Уже было четыре часа ночи, а заснуть всё никак не удавалось. Никак как не удавалось перебороть, подавить...что? Что перебороть? Денис и сам не знал, как это назвать.


Глава 2. Последний бастион

Дни ноября медленно сменялись, не сильно отличаясь друг от друга и уж точно не принося никакого облегчения. Крушение надежд, что так волновало Дениса, немного отступило, хотя по-прежнему изредка напоминало о себе.
Было, однако, и то, что очень Дениса обрадовало и немного отвлекло от невесёлых дум. Очень удачно для него сложилось свидание с одной подругой. Они довольно давно друг друга знали, на первом курсе часто виделись, однако, по странному стечению обстоятельств, они, хоть явно испытывали друг к другу симпатию, встречаться не стали, а только оставались иногда наедине в основном у него дома. Она, в отличие от Дениса, жила с родителями, потому побывать у неё ему удалось всего два раза. Вот и в этот раз они решили встретиться у него. Они немного выпили заранее подготовленного вина, поговорили, однако, Денис ни слова не сказал про то, что его так тревожило. На её вопросы, почему он так невесел отвечал, что устаёт на работе, не высыпается, что учёба сложная— отвечал что угодно, кроме правды. Не мог, не хотел, да и не знал как признаться. То, что он испытывал, казалось ему постыдным. Он поинтересовался, смотрела ли она уже тот фильм. Узнав, что смотрела, он спросил, словно ему совсем не было это важно, как она думает, реальна ли эта история, может ли простой парень добиться таких вершин. Она на мгновение задумалась, и твердо заключила, что не может. Она с уверенностью сказала , что если эта история действительно основана на реальных событиях, то это было судьбой того парня.

—Почему судьбой?—безучастно, стараясь скрыть интерес, спросил Денис.
—Ну потому, у него ведь получилось, всё пошло так, как надо, значит, так и должно быть.
—А если бы это не было его судьбой?
—Ничего бы не вышло. У него бы не получилось. Ну или разорился бы потом.
—Не слишком ли всё просто?
—Да нет, почему же—засмеялась она.
—Как же тогда узнать, что твоё, а что нет?
—Что у тебя получается—то и есть твоё. А что не получается—нет. Забрось и не вспоминай. Всё равно не получится, если не твоё.

—Ну понятно, понятно, что ничего не понятно.
—Ты о чём? Тебя что-то беспокоит?

—Да так, ерунда—соврал Денис. По масштабу, эта ложь могла быть сопоставима с Останкинской телебашней.

—Всё равно , отпусти ситуацию, доверься судьбе, с ней лучше дружить, воевать нельзя. Она всё равно отберёт то, что не твоё и даст то, что тебе предназначено, не больше и не меньше.

—Лёня так же говорит, тоже верит в судьбу.
—А ты не веришь?
—Ну как, я не знаю, не знаю как это объяснить...

—Не важно на самом деле, хочется тебе это или нет, судьба всё равно приведёт тебя, куда тебе предназначено.

—Почему так уверена?
—Ну вот, помнишь Славу?
—Это с которым вы расстались в сентябре?

—Да,его. Он же с первых дней всё рвался куда-то не туда. Первые два месяца мне с ним хорошо было, да и ему со мной тоже, но потом он начал какую-то чушь нести, стал гулять, там уже слухи пошли, я терпела сначала, но вот сейчас не выдержала, когда услышала, что он там на другую глаз положил.

—А чего ему на месте не сиделось? Чё он вдруг начал гулять?
—Не знаю, начал, и всё.
—Не разговаривали с ним?

—Разговаривали конечно! Я ему много раз говорила, что мне не нравятся, куда его вдруг понесло и просила прекратить, но он только отнекивался и явно чего-то недоговаривал.

—А что он скрывал?
—Да откуда мне знать, когда я ему говорила, чтобы поменьше гулянками занимался, он только бесился.

—А сам то он что говорил? Он объяснял как-то, почему так поступает?
—Да что он мог сказать? Нес какой-то бред, типа я его не понимаю, не слушаю...
—Так ты же говорила что вы с ним разговаривали...
—Да разговаривали, я ему говорила...
—Да нет, не ты. Он то тебе что говорил?
—Да какая разница? Он просто хотел бухать и трахаться!
—Но ты даже не знаешь, что он сказать хотел?
—Знаешь, я сделала вывод просто, что он не мой человек. Мой бы мне изменять не стал. Этого бы не случилось, если бы он был мне предназначен.
—Это как? Что ты имеешь в виду?
—Проблемы— это знак, что не тем занимаешься. Предупредительный знак такой.

—Всё равно не понимаю, проблемы, по-твоему это Стоп- сигналы?—недоуменно спросил Денис.

—Конечно—улыбнулась она—Судьба тебя направляет. Если не твоё, то не будет получаться, а как только дотолкает тебя до того, что тебе предназначено, там и пойдёт всё как по маслу!

Денис недоуменно посмотрел на неё, согласился, что, наверное, так оно и есть, не торопясь выпил ещё вина, и они сменили тему. Странно, ему казалось что пить спиртное будет неприятно, после того, что случилось у метро «Марксисткая», но нет, ничего.

  В тот день она ушла только утром, на учёбу Денис не поехал. Ничего ему не будет за это. А вот работу прогуливать он бы не решился. В три часа дня он встал из-за компьютера, почти весь день он просидел перед монитором. Люди в интернете жаловались на неверных партнёров, на судьбу, хвалились своими успехами—чего только не видел Денис. Вопреки обыкновению, в тот момент он не испытывал ощущения, что жизнь интересная у всех, кроме него. Ночные развлечения с подругой серьёзно подняли ему настроение.

  В  «Эдеме» был обычный день, ничего не менялось. Как будто массовка в кино, люди ходили туда-сюда, изредка интересуясь его прилавком. Он сидел, привычно скрючившись, на стульчике, продолжая читать страницу с анонимными историями на планшете.

—День добрый—раздался вдруг над ним чей-то голос.

Денис невольно вздрогнул, вставая с места, и окидывая взглядом посетителя. Парень, на три, может на четыре года старше его, высокий, очень крепкий, в наполовину расстёгнутом длинном осеннем пальто чёрного цвета с высоким воротником, в брюках и темных туфлях, под пальто виднелся то ли свитер, то ли толстовка, сказать было сложно. Вглядевшись в черты его лица: темно-каштановые волосы, чуть длинноватый нос, строгий взгляд голубых, отдававших, однако, ещё каким-то другим оттенком глаз, Денис вдруг начал припоминать, где он уже его видел. Где же?

—Денис, ты, что ли?—недоуменно произнёс посетитель. Его лицо выражало лёгкое недоумение.

—Да, а где же я...—он прищурился, силясь припомнить, где он видел этого человека.

—У Олега Николаева, помнишь такого? —вероятно опередив его вопрос, ответил он.

—Да, Олега помню, а вот...—Денис не знал как обратиться к нему, на Ты или на Вы.

—Илья—представился тот.

Теперь он вспомнил. Он действительно уже встречался с Ильёй, это было когда он ещё был в десятом классе, а Олег только-только стал студентом. Они отмечали начало первого курса и Илья тоже тогда был в той компании. Денис с ним тогда просто поздоровался, но они почти не общались и у него не было какого-либо мнения об Илье. После той встречи, в течение почти 5 лет, он мог вспомнить всего два или три раза, когда он видел Илью.
—Денис—в свою очередь представился он, протянув ему руку.
—Так...—протянул Илья, видимо, немного растерявшись.
—Интересуешься подарками?
—Не совсем, тебе ведь Женя сказал, что я зайду, когда его не будет?
—Да, он предупредил.
—Так вот, пока его нет, командовать парадом буду я.
—Так он о тебе говорил!—Удивился он:—ты что тоже бизнесмен?
—Ну, как видишь—улыбнувшись, спокойным тоном подтвердил Илья.

Ответ ошеломил Дениса. Илья, как он помнил, был из обычной семьи, когда-то ходил в ту же школу, что и он, но как же, как же он запрыгнул так высоко, что теперь он— начальник? Ладно Евгений, он, похоже, из богатой семьи, но Илья то—нет!
Откуда...как?
—В общем, телефон у тебя мой есть?—спросил Илья.
—Да, Евгений дал уже.
—Замечательно—улыбнулся он:—если что-то нужно будет—не стесняйся звони, вот так совпадение! Жека говорил мне что у него работает парень по имени Денис, но никак не думал, что им именно ты окажешься—он улыбнулся.

—Да он тоже сказал, что его компаньона зовут Илья, но мало ли...
—Работать-то тебе каково? Женьке то, пади, так и не скажешь, как дела идут?
—Что ты имеешь в виду?
—Да ладно, я тут с минуту стоял, пока ты меня своим вниманием удостоил!

—Да просто устал, не задался сегодня денёк, вообще, честно скажу, не очень дела идут в последнее время.

—Ну как скажешь, как скажешь, ты это, я серьёзно говорю, если что-то надо—звони, даже если это только косвенно работы касается, всё-таки старые знакомые, а теперь мой доход ещё от тебя отчасти зависит, в моих капиталистических интересах, чтобы ты был бодрым и весёлым—он засмеялся.

—Да, ладно—безучастно отозвался Денис, чтобы тот поскорее отвязался.
—Ладно, пойду я, удачи—улыбнулся Илья и уже собрался уходить, как вдруг Денис почувствовал неодолимое желание узнать, куда же он сейчас идёт, куда поедет, на своём, быть может, шикарном, автомобиле, как будет проводить своё свободное время... Ему вспомнился Евгений, беззаботно уезжающий на своей BMW, и вот, Илья, наверное, тоже так вот куда-то сейчас поедет...

—Куда сейчас?
—Что?—повернулся тот.
—Ты сейчас куда едешь?—едва скрывая жгучий интерес, спросил Денис.

—Нужно ещё к двум ребятам, таким как ты, заехать, с которыми Женя работает. Сообщу им что, да как.

—А потом?
—Потом? Ну, я хотел заехать к бухгалтеру, а потом в спортзал поеду, а что?

—Ясно, да так, интересно стало, давай тогда—сказал Денис, усаживаясь обратно на место.
   Илья помахал рукой и с лёгкой улыбкой на губах, удалился. Денис смотрел ему вслед. Он удалялся туда, где нет скучной работы, глупых клиентов, где не задают идиотских вопросов, он уходил туда, где он был предоставлен самому себе...Ему, наверное, предстоял интересный день. Так ли это было на самом деле, Денис не знал. Однако не нужно было это знать наверняка. Илья без колебаний смог ответить на вопрос, а вот если бы тот же вопрос задали ему, то он вряд ли нашелся бы, что ответить. Он никогда не знал, чем ему стоит заняться. Всё как-то само получалось. У Ильи, похоже, график был на день. Однажды Денис тоже пытался составлять графики важных дел на день, следуя советам одной из страниц по саморазвитию в интернете . Там говорилось, что нужно вечером приготовить список дел на следующий день. Саморазвитие его продлилось дня три, после чего он забыл про это, да и дел особо важных, которые можно было бы внести в список, всё равно не было. И снова, снова, почему так?

Теперь рухнул последний бастион, хотя он уже думал, что атака прекратилась. Словно мощный поток воды, прорвавший плотину, вновь хлынули мысли, полностью уничтожавшие только было восстановившееся самообладание. Ладно Евгений, он-то, быть может, из очень состоятельной семьи... Но Илья? Как же так? В голове не укладывалось, откуда на него свалилось это всё... Он начальник... Уже! Да он же года на четыре только старше него! Денис вдруг залился краской, ведь он работает на своего знакомого! Это то же самое если бы Олег вдруг стал его начальником! А ведь Олег сейчас только работу себе ищет! Так как же Илья... Уже в начальники...
Как это всё ужасно! Как ужасно! Вдруг ему стало противно сидеть на этом стуле, противно стали все истории, которые он читал, интернет стал противен, стала противна даже мысль о том, как он проведёт свой вечер—опять за компом, опять будет смотреть сериалы, читать истории, смотреть смешные картинки.

Одно и то же! Каждый день одно и то же! Ничего не изменилось с самого сентября, а ведь у него было столько планов... Сколько он хотел сделать? Он хотел выработать, наконец, уверенность в себе, которая, у него, как он сам прекрасно знал, хромала, он хотел следовать советам по саморазвитию, хотел бы бросить курить и начать уже ходить в качалку.

Сколько дел, сколько дел он хотел сделать, но что в итоге? Не сделал ничего! Почему так? Как быть? Как так? Почему он не смог изменить свою жизнь и сделать её интересной, наполненной событиями? Да что он, вообще, мог сделать? Денис, схватился вдруг за голову, он почувствовал беспомощность. Самую настоящую беспомощность, неспособность хоть на что-то повлиять... Действительно, разве было хоть что-то, что он мог сделать? Проклятая лень и зависимость, проклятые привычки, проклятое настроение, обстоятельства—всё было против него... Но Илья, он как-то смог. Нет, это не так, видимо, ему помогли, или повезло, или... Или ещё что-то.

Вдруг его телефон пиликнул. Пришло сообщение, в котором Олег звал на вписку у себя, в четверг, Денис, не раздумывая, дал утвердительный ответ. На самом деле идти он не хотел, но это лучше, чем просидеть дома весь вечер, это лучше, чем оставаться наедине с...он не знал с чем, но точно понимал, что без шумной компании его начинает преследовать беспокойство. Представив предстоящее веселье, Денис, с такой же кислой миной, подумал, что, может, оно всё и не так плохо, может, всё наладится, он обязательно возьмётся за себя, за саморазвитие, обязательно поработает над своими недостатками, обязательно станет смелее...

Нет, если это не произошло до сих пор, то отчего бы этому взяться в дальнейшем? Ну так...
Всё равно, не всё ведь сразу, так? Надо просто немного подождать, как там говорят? Ночь темнее всего перед рассветом? Так вот, может, и у него сейчас настанут лучшие времена? Может, всё это уйдёт? Может, проблемы разрешатся и удача обернётся к нему? Возможно, нужно надеяться и ждать—так ведь советуют все наперебой. Он взял планшет и открыл страницу «Я богат»—сообщество про бизнес, на самом деле представлявшее из себя сборник цитат, разной степени тошнотворности и красивых картинок. Он начал одну за другой смотреть на яхты, спорткары, дорогие отели и курорты, моделей, которые, казалось, шли в комплекте с любым автомобилем премиум класса, и тому подобное. Хуже ему от этих картинок не стало, потому что ему уже было всё равно, он, похоже, смирился, что ничего такого у него не будет. Ну и пусть. Он всё равно сможет ехать на закат, пусть не в мерседесе, он всё равно сможет отдохнуть на каком-нибудь солнечном побережье, всё равно... Пусть и не так, как мечтал. Как же глупо это было, как глупо было даже допустить, что он когда-то купит себе Феррари, как это было по-детски наивно, думать, что и он тоже будет на своём личном самолёте пить шампанское в обществе красоток, как это жалко теперь стало , осознать, что это всё для него недоступно. Глупо, ох как же глупо, наивно... Вот наверно, что значит взрослеть— отказаться от глупых желаний, от иллюзий, от ощущения, что ты можешь свернуть горы, от глупых мыслей о том, что у тебя обязательно будет блеск и шик.

—Взросление—возвращение на землю—подумал Денис.
Он вдруг вспомнил родителей, которые часто ему твердили, что выше головы прыгнуть нельзя. Раньше ему казалось, что они не знают, не понимают, но в настоящий момент он почти с ними согласился. Почти согласился, что нужно знать своё место, почти солидарен был с тем, что материальное богатство—далеко не то, за чем нужно гоняться всю жизнь, полностью мог уже даже поверить в то, что вскорости придётся и ему отказаться от всяких глупостей, от молодых и неразумных мечтаний, и принять, наконец, суровую реальность. Отец часто ему рассказывал, что и он тоже в молодости, думал, что ему уготовано нечто грандиозное в жизни, но она преподала ему очень суровый урок. Этот-то урок он всё чаще и чаще передавал Денису...

—Мечты должны оставаться мечтами— прошептал Денис.
Может, он и прав? Может, действительно на то они и мечты, чтобы быть ненастоящими? А вера в их реальность, это самый глупый обман? Может, и правда так и есть? Отец часто рассказывал ему, что жизнь ему показала, как глупо было всё, о чём он мечтал, за что он ей очень благодарен, ведь навсегда отказавшись от иллюзий, он занял своё место, перестав попусту растрачивать своё время и силы. Конечно, работа, которой ему пришлось заниматься, не была идеальной, но была вполне посильна и сносна, он вполне в ней преуспел. Еда на столе, крыша над головой, семья, ребёнок, большего требовать он не смел. Наверное, он верно судил. Денис почти мог согласиться с ним, почти... Ему только мешал Илья, так неожиданно вдруг подвернувшийся. Какого дьявола, как же он?.. Может ли он, Денис, тоже?.. Ах, проклятие...

В четверг он всё же поехал к Олегу, хотя настроения веселиться не было. Депрессия, что тут поделать. Саша, Лёня, Влад и сам Олег уже гуляли, когда он прибыл. Ожидалось, что чуть позже приедут еще человека четыре. Саша сидел на диване, в картонной короне, какие раздают маленьким детям в ресторанах быстрого питания. В зубах у него была толстая сигара, в руке—бокал виски. Он сидел, вальяжно раскинувшись, однако, требуемого эффекта это не производило, потому что толстовка не могла скрыть его излишней худобы. Олег о чём-то увлечённо спорил с Лёней, и последний тут же подозвал Дениса , как только тот вошёл в комнату, чтобы он, видимо, рассудил по справедливости, а, может, чтобы просто добавил масла в огонь.

—Да ничего не будет!—возражал Олег.
—Дениска, вот скажи, дозволены ли в княжестве московском игорные заведения?— подведя его поближе, спросил Лёня, одарив испытывающим взглядом.
—Казино? Да вроде нет, запретили же.
—Да какая разница? Запретили, ну и что теперь? Есть лазейки ведь? Законом мне тычешь сударь— как будто законы пишут не для лохов? —возмущался Олег.

—А в чём дело-то? — озадаченно спросил Денис.
—Дело, дорогой мой, в том, что сей гражданин, с виду добропорядочный и честный, всерьёз рассматривает вероятность участия в деле, весьма сомнительном— открытие подпольного игорного заведения, что карается органами правопорядка!

—Чего?—нахмурившись, переспросил Денис.
—Тема тут подвернулась—начал Олег— один друг тут предложил поучаствовать, купить, в общем, столы, автоматы там, всё такое, снять подвал и организовать там казино. Он там через своих людей может за приличные деньги найти всё оборудование, ну короче всё что нужно.

—А как же органы? Знаешь про уголок?—ехидно спросил Лёня.
—Какой ещё уголок?
—Уголовный кодекс.

—Да пошли к чёрту твои метафоры! Уголок! В том районе, где подвал есть, договоримся, будут крышевать нас, конечно, неохота платить, но тут это можно себе позволить. Там доходы—он поднял обе руки вверх и махнул ими вниз почти коснувшись пола, при этом выдохнув—завались! Хоть похоронись под этим баблом !

—Так чё, подпольное казино, значит, планируешь открыть? С партнёрами?—уточнил Денис.

—Ну как с партнёрами, в таких делах нет партнёров, не доверяю я им, хоть, конечно, и знаю давно, просто когда денег касается, тут может быть только личный интерес.
—А зачем же тогда с ними начинаешь, если не веришь им?
—А потому, потому что по одному нельзя начать, вынужденная мера.
—А потом что?
—Потом? Что потом? Потом посмотрим, буду стараться, чтобы не кинули, тут нельзя по-другому, в таких делах можно только за себя.

—Да нет, он не про то же спрашивал—вмешался Лёня—Что делать будешь, когда уже начали вместе, уже дело пошло? Вот ты им не доверяешь, но делать-то что?
—Буду смотреть, чтоб меня не кинули, а если чё-то не так пойдёт, сам свалю.
—То есть сам кинешь?—уточнил Лёня. Он явно хотел услышать от Олега этот ответ, он даже оскалился, какой-то странной, немного дикой улыбкой, ожидая, что сейчас услышит то, что так почему-то хочет услышать.

—Тут ничего личного не будет, только дела, если для дела нужно будет кинуть, предать, ещё какие-то спорные в моральном смысле поступки совершить—я готов, мне всё равно! Мораль покупается, мораль меняется, о морали говорят все кому не лень, но кто её соблюдает? Для кого она? Кому нужна? Мне наплевать на мнение моралистов! Они сами бы не против были урвать кусок — другой, да только не могут, потому и очерняют тех, кто может, или же просто настолько погрязли в своей морали, настолько стали её рабами, что уже ни на что не способны, превратились в безвольных ничтожеств!

Лёня торжествовал, ему удалось в очередной раз вытащить из Олега такого рода признания, а это означало лишь одно—настало время для очередных провокационных вопросов. Он всегда так делал, всегда заставлял сказать что-то, а потом задавал провокационные вопросы. Олег, несмотря на неизбежно ожидавшее его осуждение, твёрдо давал, как всегда думал Денис, «неверные ответы»

—Так значит мораль тебе не нравится! Значит, ты презираешь людей, которые её придерживаются и по совести живут?

—По какой совести? При чём тут это? Пусть живут как хотят, никого я не сужу, никто мне неинтересен, пусть только свою мораль от меня подальше держат! Моя мораль мне совсем другое говорит, моя совесть мне совсем другое позволяет делать! Их мораль не даёт им взять то, что они хотят, а моя позволяет! Так что же, я должен их слушаться?

—То есть это единственный способ для тебя?
—А какие ещё есть? Большие деньги всегда предполагают такое.
—Ну всё ясно с тобой! Могу только пожелать удачи! —смеялся Лёня.

—А они, как будто, не хотят себе побольше урвать! Как будто сами они благотворительностью заниматься хотят! В таких делах можно только за себя, можно только первым действовать, в таких делах... Либо ты, либо тебя!

—Всё, позиция ваша нам понятна, подсудимый, займите своё место—хохоча, жестом показал на кресло Лёня.

Денис заскучал. Откровения Олега его не шокировали, он уже и раньше высказывался в подобном тоне, может, не так категорично, не столь прямо, но суть оставалась неизменной. Удивляться, поражаться, хоть как-то реагировать у Дениса не было сил, ему было всё равно. В самом деле, какая разница? Не совсем понятно лишь то, почему же Олег назвал их своими друзьями, раз у него к ним такое отношение. Денис обладал совсем другим пониманием того, что есть дружба. Но сейчас ему было совершенно безразлично. Опять он испытал чувство, что они говорят не то, не то, он хочет услышать. Сам не может описать что именно, но чувствует, что здесь говорят не то, что ему так необходимо было услышать. Он подумал пойти выпить, но эта идея тут же ему стала противна, когда в памяти в сотый раз всплыл эпизод на ступеньках метро, в тот проклятый день.

Покурить пойти...он же бросать хотел... Да чтоб его! Не стоять же здесь, нет больше сил слушать это! Ох, как же раздражали его эти разговоры! Но ничего сделать он не мог.

Веселья как-то не выходило. Не было настроения, не было желания, не было интереса. Вдруг Саша, мгновение назад мирно сидевший, уткнувшись в телефон, вскочил с кресла, с ликованием крикнув:

—Наши, наши! Мы уделали их!
Услышав это, Лёня и Олег так же подпрыгнули и, позабыв уже обо всех спорах, вместе прыгали по комнате, нещадно разливая содержимое своих стаканов.
—Кого? Вы про что?—недоуменно покосился на них Денис—Кто кого уделал?
—Хоккеисты наши порвали чехов! Порвали, к чертям!
—Ставили на них?—Спросил Влад, так же, как и Денис, не следивший за хоккеем.

—Я поставил немного, чисто из патриотизма, но блин, никак не ожидал что выиграю! Мелочь, а приятно!—Заявил Саша.

—Блин, надо было ставить—прервав вдруг веселье, с оттенком досады заметил Лёня.

—А чего же ты? На наших то, как не поставить?
—Сань, ты ж знаешь, как наши—Лёня сделал акцент на этом слове:—играют! Только поверишь им, а они и сольют! Нафиг нужно на них ещё деньги терять!
—Ну вот,  никогда и не выиграешь так!—хохотал Саша.
—А кто отличился? Как это произошло? — спросил Олег.
Денис вышел из комнаты, поэтому не услышал, как же там было дело. Их радость была ему отчего-то невыносима. Смех резал ухо, буквально насквозь прожигая его, он не мог более слушать. Денис думал о том, что в сущности все они были в том же положении, что и он сам. Наверняка все они имели мысли, подобные тем, которые были у него. И конечно , они тоже бы не прочь были иметь то, что видели в фильмах про богачей, но отчего же им невдомёк, что этому неоткуда взяться в их жизни? Почему они не понимали то, что понял Денис? Почему им так весело, если он, находясь в такой же ситуации, веселиться не может? Это Денису было совершенно непонятно. Окружающая обстановка, безусловно, раздражала его, раздражала настолько, что он, в самом деле, предпочёл бы такой компании одиночество. Однако, оказавшись в одиночестве, на кухне, его с головой захлестнула лавина мыслей, как всегда, не самых приятных. Не зная, как от этого спастись, он встал возле окна, скрестив руки на груди. На улице темнело, люди возвращались с работы, машины ездили туда-сюда, вобщем, всё как обычно, всё как всегда. Ничего интересного, ничего примечательного, ничего цветного. Всё серое, бессмысленное, суетливое. Денису вспомнилось безмятежное лицо Ильи, рассказывающего, чем он сегодня хочет заняться. Не чем обязан, а чем сам хочет...

—Как же он...
Не успел он договорить, как на кухню быстрым шагом вошли  Саша и Влад.
—О, ты тут, Дениска! Пошли, щас будем за наших пить! Отметить надо! Пошли! Ну? Чего стоишь, хоть бы к нам лицом повернулся! А мы сейчас только нальём на всех! Денису не хотелось никуда идти, но резко отказаться он не смог. Плавно развернувшись, он, не дожидаясь их, побрёл обратно в комнату.

Через пару минут Саша и Влад вернулись с открытой бутылкой водки и рюмками. Быстро раздав рюмки, Саша принялся разливать водку. Денис даже не успел возразить, как Саша, одарив его взглядом, явно говорящим—«Давай, не артачься!» уже поднял свою рюмку и торжественно заявил:

—Все! Все, пьём за наших мужиков! За русский хоккей! Чтоб и дальше так шли! Денис, не успев ничего сообразить, машинально чокнулся и, не будучи в силах возразить настойчивости взгляда Саши, отправил содержимое рюмки в рот. Водка привычно обожгла горло, не вызвав ,однако, никакого отвращения. Он решил, что сегодня палку точно не перегнёт. Уже через несколько минут, под задорное «Между первой и второй перерывчик небольшой!», они выпили по второй, и сразу по третьей порции.

—Айда курить?— поставив рюмку на стол, ни к кому конкретно не обращаясь, предложил Олег, и не дожидаясь ответа, направился в прихожую. За ним тут же потянулись Лёня и Саша. Влад, достав из пачки сигарету, окинул вопрошающим взглядом Дениса.

—Я...это, бросил—нашёлся он.
—Да я тоже бросил—виновато заметил Влад—но блин, как выпью, тут уже не могу удержаться, а как не выпить? Наши победили! Я бросал ещё летом, просто там нервный период случился.

—Ну ты иди, я не хочу—неуверенно сказал Денис, на самом деле ему ещё как хотелось, но потом будет неприятно опять решаться бросать. Он понимал, что именно сейчас тот момент, когда нужно не сдаваться. Легко вечером планировать продуктивный день, но именно утром важно вспомнить то настроение, именно тогда важна эта решимость, а вечером она ничего не стоит. Он уже столько раз обещал себе бросить, столько раз пытался, он не хотел потом вспоминать, как и в этот раз сдался.

—Ну пошли просто постоишь, чего тут один делать будешь?
—Ладно пошли—согласился Денис, в самом деле, нечего тут ему одному делать. Проведя менее пяти минут на лестничной площадке, быстро наполнившейся дымом, Денис начал нервничать, запах сигарет не давал покоя, зачем он только вышел? Он уже испытывал эти ощущения. Каждый раз на работе, за несколько минут до перерыва, они его посещают. Он уже не может ни о чем думать, не получается сосредоточиться, медленно, но верно растёт раздражение. Это ему было хорошо известно. В конце концов, Денис не выдержал, попросил у Олега сигарету и, решив, что только один раз нарушит своё решение бросить, затянулся.

Влад, единственный, кто знал о его намерении бросить, наблюдал за этой картиной с полным безразличием. Однако, тень какой-то ехидной улыбки, даже ухмылки, пробежала по его лицу.

Сделав пару затяжек, пару почти сладких, затяжек, Денис почувствовал, как тело расслабляется, как постепенно проходит раздражение, как успокаиваются нервы.
Спокойствие неторопливо растекалось по всему его телу, погружая его в такой знакомый, такой безмятежный и устойчивый мир. Ради чего были все эти мучения? Эти несколько мучительных дней... Ради чего? В самом деле? Ради чего он терпел это?
—Олег, слушай, ты помнишь Илью? Давно его видел? — спросил  Денис.
—Какого? Москвина?
—Да, именно, я помню ты с ним общался вроде.
—Давненько его не видел, года 2 наверно уже, а чё?
—Да я тут узнал кое-что... Короче, он работает с тем парнем, у которого работаю я. В каком-то смысле он мой начальник.

—Что?—недоуменно и с недоверием посмотрел на него Олег.
—Сегодня он пришёл в «Эдем», пока Женя уехал, он руководит всем.
—Так ты на него работаешь, выходит?
—Получается, что да.
—И ты остался?
—В каком смысле, остался?
—Ты не уволился?
—С чего бы мне увольняться?

—Да разве так можно? Ты будешь на знакомого работать? Он же блин тебя лет на пять старше! Я бы никогда на сверстника работать не стал, тем более на знакомого, с кем, как сейчас с тобой, на вписки ходил! Это унизительно! Гордость важнее, чем деньги, которые он тебе платит! —выпалил Олег.

—А чё в этом плохого то?— изобразил непонимание Денис.
—Да как чего? Как чего? Как можно на ровесника работать? Он возомнил себя боссом уже? Да если бы я узнал такое, тут же бы послал его! Ну Илюха блин, охренел что-ли? Что бы я на него работал? Да никогда! Не будет он моим начальником!

—Ну я не вижу тут ничего такого—осторожно сказал Денис, который, по правде говоря, ещё не успел определиться в своём отношении к этому факту. Ему конечно, в некотором смысле стало стыдно перед Ильёй, но немного по другой причине, а увольняться он не хотел из-за денег. Где ещё можно столько получать, делая так мало?

—Погоди, получается он бизнесменом заделался? —недоверчиво вдруг покосился на него Олег.

—Ну... Получается, что вроде как да.
—Нифига, везёт же некоторым, однако!
—А что, ты знаешь его?—нарушил вдруг своё молчание Влад.

—Да в школе за одной партой почти что сидели! Не, ну по-любому связи, по-другому там не бывает.

—Согласен, бизнес это дело чисто компанейское, там одиночек не бывает— поддержал Влад—Вообще, не вижу смысла заниматься этим . Взваливаешь на себя ответственность такую, чуть что, везде отвечаешь за всё ты, не понимаю, зачем это ему нужно. В любой момент может налоговая прийти или братки какие, хрен его знает, кризис  бахнет, так тут же весь этот бизнес и навернётся. Нафиг так рисковать, в толк не возьму?
—Да ради денег таких можно, пожалуй, и рискнуть— ехидно заметил Олег.
—Ради денег? А зачем тебе столько денег? Я...

—Как зачем?—вытаращился на него Олег, медленно опустив руку с сигаретой— Деньги—это всё. Всё покупается и всё продаётся! Это раньше, может, и правда была честь и достоинство, а сейчас уже этого точно нет! А раз такое дело, то денег лучше иметь и иметь побольше! Уважение? Покупается и покупается легко! Бабы хочешь чтобы смотрели и любили? Многие, конечно, скажут, что они не продаются, что они не товар какой-нибудь! Но как по мне, у каждой своя цена! У всех и всего есть своя цена!

—Да, согласен, только вот загвоздка, как получить эти деньги, собственно, себе в карман?!

—Никакой загвоздки не вижу, надо просто быть посмелее, ну и, уж конечно, похитрее! Если ты овощ—в два счёта поимеют. А так, дальновидность, смекалка и выдержка! Имея это всё, бабло должно как из крана течь!

—Связи ещё нужны, без связей никуда—в который раз повторил Влад.
—Да, нужны, конечно, не только на начальном этапе, они всегда нужны, только вот тут заноза одна. Нужно заиметь связи, но делать так, чтобы связи не поимели тебя!

—Да на самом деле я бы преуспел в этом, если бы это мне было интересно.
—Чего, тоже думаешь в эту тему лезть?

—Нет, я же сказал, мне это неинтересно, вся эта морока, все эти заботы, риски, бессонные ночи даром не нужны! Я просто говорю, что если бы это мне было нужно, то уверен, что у меня неплохо бы получилось.

—Ну блин, ты в чём угодно можешь быть уверен, но с чего ты это взял?
—Ну с того, что мозги есть!
—Громкое заявление! Как это ты так определил?
—На IQ тесте набрал больше сотни, это, вообще, признак гениальности.
—Ого, да мы тут дело имеем с гением! Ничего себе!
—Не важно, ты меня понял.
—Безусловно! Понял!—Олег, с сарказмом кивнул головой.
—Так что там с Ильёй?—сделав затяжку, вернулся к теме Влад.
—А то, что хрен его знает, как на него это свалилось! Но свалилось же!

—Ну не знаю, лично я бы не стал впрягаться в такое дело, не нужно оно мне—сказал Влад.

—Значит, теперь он—капиталист, империалист, злостный расхититель социалистической собственности или, как их принято называть, коммерсант?— ехидно заметил Лёня.

—Охренеть...ну выходит, что да!—отозвался Олег—Наверно, если увижу, уже и не узнаю совсем...Деньги людей меняют, капец просто!

—Много таких уже видел метаморфоз? —спросил Лёня, отправив окурок в полёт из окна.

—Чего видел?—то ли не расслышал, то ли не понял Олег.
—Много таких людей видел, которые поменялись из-за денег?
—Да не то, чтобы много, просто как только начинается о деньгах разговоры, то сразу человек меняется, начинает по-волчьи выть, а насчёт перемен, ну это известный факт, что обычно бабло-то портит. Вон сколько известных людей, кто на наркотики, кто ещё на что сел, вот фильмов сколько снято про это...
—Понятно.

—Не знаю, Денис, не знаю, как ты на него теперь работать будешь, но... А впрочем, делай как знаешь—махнул рукой Олег.

В продолжение вечера Денис ещё выпивал и, надо отметить, был очень умеренным, ещё пару раз выходил курить, смеялся со всеми— в общем-то, вписка шла по вполне обычному сценарию. Только вот веселья особого не получалось. Нет, конечно, весело определённо было. Ему было действительно смешно, когда кто-то удачно шутил. Алкоголь, казалось, вывел его из депрессии, он уже начал сомневаться, болен ли он, вообще. Однако он всё же не смог полностью отделаться от неприятного чувства, сути которого не понимал. Знал только о его присутствии. Это было похоже на болезнь.
 Симптомы часто бывают очень похожи, однако, например, простому с виду кашлю врачи находят подчас несколько десятков различных причин, и всё это разные болезни. Так же было и сейчас. Однако сравнить эту болезнь с кашлем было бы некорректно, это скорее походило на ощущение, будто ему в глаза светят фонариком, а он безуспешно пытается отвернуться, зажмуриться, убежать в тень. Свет был назойливым, раздражал, не давал покоя. Не получалось его не замечать, как бы он ни пытался. Поэтому, несмотря на то что в целом Денис успокоился, он при всём желании, которое было огромным, не мог себя обмануть. Говорят, что себя не обманешь, наверное, верно говорят. Он знал, что причина его беспокойства  всё ещё присутствует и имеет силу. Хоть он и ослабил её действие.


Глава 3. Не верю

Это было похоже на починку дырявой крыши. Денис, по прошествии двух недель, немного успокоился. Ничто более не вызывало у него острых чувств. Некая горечь осталась, этого отрицать нельзя, хоть он и не всё так же не знал её сути. Однако, он успокоился. Жизнь, казалось, пошла своим чередом, как раньше. Снова учёба, снова работа, которая по-прежнему раздражала своей однообразностью, однако, он и к ней привык. Привык к неконтролируемым мыслям, привык к той обреченности, которую в себе нашёл, привык ежедневно несколько минут видеть Илью, и более не спрашивать, какие у него на сегодня планы, потому что планы эти могли невольно напугать Дениса. Напугать именно потому, что, он и сам бы хотел так жить, но знал, что не может. Но несмотря на это, жизнь продолжалась. Верно говорят, ко всему человек может привыкнуть. Денис почти смирился со своей суровой судьбой, с тем, что ему не быть на месте Евгения или Ильи. Он иногда задавал себе вопрос, почему он не может стать таким, как они, и к своему неудовольствию, всегда находил множество самых разнообразных ответов. Но он уже почти усмирил свои нелепые желания, свои глупые грёзы, и если бы кто-нибудь спросил его, чего бы он хотел добиться в самых своих смелых мечтах, эти достижения были бы весьма преуменьшены и адаптированы под текущее положение вещей, а то, чего он с такой слепой надеждой ещё совсем недавно хотел, он теперь стыдился. Стыдился, потому никогда бы не рассказал даже самому близкому человеку, на что когда-то осмелился замахнуться, пусть даже и в мыслях. Теперь он был уверен, что ведет себя более разумно, что теперь он ближе к реальности. Теперь Денис поверил, что чётко понял, до чего он сможет дотянуться, понял, что простая жизнь не так уж плоха, у неё есть свои преимущества. Теперь он даже, наверное, хотел прожить очень простую, обычную жизнь, потому что в его душе это искупило бы ту вину, которую он чувствовал за свои мечты. Возвыситься захотел! Он, Денис Петров!

Задумал, что на него свалится целое состояние! Что он будет жить припеваючи, предаваясь наслаждениям и удовольствиям, что проблемы и трудности его не коснуться! Замыслил, что из воды сможет выйти сухим! А, между тем, этого не будет! Нет! Решительно, это невозможно! Конечно, Евгений и Илья каким-то образом смогли такой или почти такой жизни добиться, не понятно почему, видимо в их пользу сложились обстоятельства, но глупо, бесконечно глупо надеяться, что так произойдёт и с ним! Какая разница? Какое, чёрт подери, значение имели все эти истории успеха, вроде "С виду он был простым парнем, но внутри..." Им, значит предназначено было такими стать! Как какой-нибудь Билл Гейтс мог не знать, что он —Билл Гейтс? Это всё, как Олег и Влад говорят, борьба всех со всеми! Там просто кому больше повезёт и у кого связи лучше, а от самого человека мало зависит! А, не важно.

Он—честный человек, не для него все эти интриги и дрязги. Он задумался над тем, что многого ему и не нужно. Правда, и зачем только он хотел всю эту роскошь? На что она? Счастье не в этом, не в деньгах. А в чём же тогда ? Да в традиционных ценностях! На то они и традиционные! Найти свою любовь, занять своё место в жизни, может, не самое высокое, но своё! Завести семью, побольше путешествовать, если такая возможность выпадет. Будет это, тогда и счастье будет, наверное, так ведь? Да, в самом деле, как глупы были те грёзы...

Денис сидел в «Эдеме», на учёбу он в этот день не ходил, никаких планов на вечер не было, в общем, день был пуст. Скука подступала всё ближе. Оставалось всего 15 минут до конца рабочего дня, как ему неожиданно позвонил Саша и предложил пойти выпить пива. Это было лучше, чем торчать дома, потому он согласился. Встретились они в небольшом баре на юго-западе Москвы, недалеко от станции «Фрунзенская», Олег, Саша и Влад уже ждали Дениса возле выхода метро. Заняв места в баре, они заказали пива, и довольно быстро получили свой заказ. Выпив за встречу, у них завалялся привычный разговор.
—Олег, как там работа твоя, кстати? — вдруг поинтересовался Денис, прикинув, что давненько ничего не слышал о трудоустройстве своего товарища.
—Да, так себе. По связям сейчас устраиваюсь, вариантов не осталось—отхлебнув пива, ответил он.
—Ясно, ну, не так плохо.
—Да, это временно, на первое время только, немного поднимусь, а там разгуляюсь!
—А с казино что?—вспомнил вдруг Саша.

—Там короче неполадки возникли, решил я, что нафиг сдалось оно мне. Усомнился я в надёжности этих знакомых, в плане ведения дел. Они хотят медленно, чтобы не палиться особенно рулить, а мне это не подходит. Хотят договариваться там с крышей, с ментами, ну короче, чтобы риски были минимальными, пусть в ущерб прибыли.

—А что тут не так?—недоуменно покосился Влад, прибавив—Как по мне, так это как раз верно.

—Ну я готов на риск пойти, готов подставиться, если нужно, готов! Они хотят там с кем-то договариваться, чтобы не трогали, чтобы дань платить, а я хочу как можно быстрее бабла и побольше! Не боюсь я никого! Я не готов ради уменьшения рисков прибыль отдавать! Наглость—второе счастье! Она-то и вывезет! Уверен, что тот, у кого наглости хватит так поступить, как я хочу, сможет избежать многих проблем. А если загнётся казино, ну там, например, закрыть придётся, чтобы не влипнуть слишком сильно, то и чёрт с ним! Они то дорожить им будут, а я думаю, что нельзя привязываться ни к чему, губят не преступления и нарушения, губят именно разного рода привязанности! Невозможность остановиться, когда надо и заново начать! Вот потому и не сойдусь я с ними. Они хотят риски уменьшить! У нелегального бизнеса! Зачем? Разве может, вообще, интересно быть, когда всё, что у тебя есть, не может вдруг завтра исчезнуть? В этом же и есть прелесть! Сегодня ты можешь быть королём—но ты ещё не в безопасности! Наслаждайся, понтуйся, отрывай кусок побольше, пока можешь! Завтра всё может закончится! В этом и есть удовольствие, вот ведь что захватывает по-настоящему!

—Что же это, игра, что ли?
—Да, Владик, игра, дело не только в деньгах, дело в игре!
—А что же тогда ты намерен делать?—спросил Денис.
—Денег подниму на работе. А там посмотрим, свалится, может, какая-нибудь идея.
—Думаешь, богатство урвёшь?—стрельнув взглядом, безразлично спросил Денис.
—Посмотрим, как пойдёт—уклончиво ответил Олег.
—Ну, знаешь, не нам миллиардерами быть—вдруг сказал Денис.
—С чего это ты так заговорил?—оживился Саша.

—Да, надо правде в глаза смотреть просто. Глупости это всё, всё думают, что будут гонять на Бентли и трахать моделей, но надо взрослеть уже, не думаете?—таким же безразличным тоном сказал Денис.

—Ну у меня, значит, своя правда. Может, не на Бентли, конечно, но детали не так важны, я считаю, в этой игре шанс выиграть есть—отозвался Олег.

—А я согласен с Денисом, без связей никуда не уйдёшь, да и, вообще, очень сложно что-то новое сделать сейчас, чего ещё никогда не было. Ещё сложнее сделать это лучше всех. Как по мне, так лучше, вообще, не браться за дело, если не можешь быть уверен, что сделаешь его лучше всех. Это не только денежных вопросов касается. Мне кажется, я мог бы скажем, в спорте каком-нибудь стать лучшим, вот только спорт мне неинтересен— заявил Влад.
—Ты про спорт к чему, вообще, сказал?—иронично усмехнулся Олег.
—Какой, например, спорт? Что с ним?—заинтересовался Денис

—Ну любой, борьба какая-нибудь или атлетика или что там ещё есть? У меня есть хорошие способности к спорту так-то...

—Чего не занимаешься тогда?
—Да как чего? Нафиг он нужен? Ты ходишь там, допустим, в качалку, тратишь время, деньги, силы, ну и ради чего? Мышцы большие? Ну так ты месяц не походишь—они сдуются нафиг, зачем тогда ходил? Это же постоянно, значит, надо ходить? Нет, это, пожалуй, слишком много за нечто столь бесполезное.

—Ну как же бесполезное? Телки толстяков или дрищей любят больше?—оттопырив мизинчик, засмеялся Олег.

—Да им разве важно это? У кого кошелёк не дрищ—к тому тёлки и пойдут— отхлебнув пива сказал Влад.

—Ну а как же просто хорошо выглядеть? Здоровый такой мужик, и на улице не подойдут гопники какие лишний раз и самому просто приятно, уважаешь себя, нет?
—продолжал Денис.
—Дрищ в мерседесе куда как более привлекателен, чем качок в автобусе, как по мне. Насчёт самоуважения, мне лично моя фигура нравится, меня полностью устраивает то, какой я, не вижу смысла что-то менять, гнаться там за чем-то, рвать жопу ради кубиков на животе, мне и так норм. А вот по поводу подойдут или нет, тут тоже спорно очень, сейчас вон—у каждого второго травмат, нож, кастет или ещё какая-нибудь хрень, чем тебе твои мышцы помогут?

—Ну единоборства тогда, может, если качалка не поможет?—не сдавался Денис.
—Да что единоборства, не вижу смысла, ещё быстрее убьют. Ты такой будешь думать, что умеешь нож выбить ногой, будешь на рожон лезть, сам задирать, в итоге просто получишь люлей и всё, против лома нет приёма, не помогут тебе твои карате.
—А что предлагаешь делать тогда?

—До конфликта не доводить! Всегда можно же мирно уладить всё, словами, а эти все единоборства только больше провоцируют агрессию.

—Сам дрался хоть раз?—спросил вдруг Олег.
—Кстати да, ты знаешь эту ситуацию, когда твои недоброжелатели вовсе не хотят ничего улаживать. У них тупо чешутся руки, ищут только повода прицепиться, а там разговоры уже бесполезны, просто отводят в сторону и начинается—дополнил Денис, вспомнив, как сам однажды попал в такой эпизод, оставивший в его памяти сильное впечатление.

—Не ребят, я уверен, можно решить мирно...
—Влад, ты сам дрался, нет?—повторил вопрос Олег.

—Да конечно, бывало, только умнее стал с тех пор—слегка замявшись, ответил Влад, однако, кончики его ушей резко покраснели.

—Всё ясно, вопросов больше нет.Представь, на тебя идет урод, хочет отнять твою жизнь, а ты с ним лясы точить собрался! Не хочешь защищаться—станешь жертвой—отрезал Олег.
Влад пытался ещё что-то пояснить в своей позиции, как-то немного её сбалансировать, но Олег наотрез отказывался с ним разговаривать на эту тему.

—А Илья-то—вдруг вернулся к старой теме Олег—Ну не знаю, тоже, наверное, этого, как его, второго?..

—Женя—напомнил Денис.
—Женю, значит, вот Женю-то он и выжмет, наверное, со временем, если только тот его не опередит. В таких делах, как говорится, кругом волки.

—Где это так говорится?—спросил Саша, допив третью кружку пива, отчего его лицо приобрело розоватый оттенок.

—В узких коммерческих кручах—с издёвкой ответил он.
—А почему ты так решил? Что отожмёт? Они вроде давно вместе работают.

— Денис, они делают бабки, нельзя делать бабки и мириться с тем, что кто-то другой берёт то, что ты мог бы мог бы взять себе.

—Это ты по себе судишь?—встрял Саша.
—Это здравый смысл, человек—охотник и хищник по природе, если он видит, что можно взять себе больше, то он непременно возьмёт! Нечего тут и думать! А по мне, так и надо взять! Никому лучше не будет от того, если откажешься брать ты, и возьмёт другой! Если Илюха не выжмет этого Женю, тогда Женя выжмет Илюху. Я болею за Илюху!

—Дай угадаю, уж не хочешь ли ты к нему в долю, коли урвёт?
—Истинно верно , Александр, истинно верно! Если он урвёт, попробую влиться. Друзья всё-таки. Чего бы не помочь подняться другому?

—Ого, как мы заговорили! А по твоей же логике, ты у него будешь пытаться всё это добро отобрать, как только хватку получишь? Или не так?

—Сань, сейчас у меня нет таких намерений, сейчас мне подняться нужно. То, что дольше случится мне уже знать не дано. Если уж столкнутся наши интересы лбами, ну что же, придётся бороться, а если обойдётся, то просто в свою сферу уйду, а там уже посмотрим, что будет.

—Всё понято—протянул Саша, усмехнувшись, добавил—Ох, сильное у меня предчувствие, что ты бы всё-таки не прочь был бы взять готовое, нежели в свою сферу уходить и там маяться. Может, чтоб прибыль наверняка была, ещё барыжить пойдёшь?

—Эта наркотой что ли? Не ну прибыльная тема, не спорю, я бы мог даже этим заняться бы, там вписаться в принципе не так сложно, уйти вот оттуда сложно будет. Это немного напрягает, а так я бы, может, и занимался бы этим делом, моральные аспекты тут меня не волнуют.

—Что значит не волнуют?
—А то значит, Денис, что если не мой барыга продаст, то чей-то другой продаст, если я не получу с этого денег, то меньше прибыли в этом деле не станет! Так почему не заработать, если можно?

—Ну а тебе всё равно, что как бы ребята, как мы вот такие, могут сдохнуть от этой дряни?—спросил Денис, вызвав этим вопросом приступ хохота у уже пьяненького Саши. Видимо, он до похода в бара уже чем-то разогнался, потому что не мог он так улететь от трех кружек.
—Да чего мне здоровье населения? Население само пусть решает, чем травиться! Если я не продам, то продаст другой , меньше от этого курить не будут! Если человек хочет сам, то не мне его направлять на путь истинный!
—Всё понятно—в тон ему ответил Денис.

Посидев ещё часа с два, ребята расплатились и разъехались по домам. Все, кроме Саши. Он созвонился с каким-то другом и решил, что раз уж начал веселье, то не должно его прерывать на этой стадии. Денис побрёл в сторону метро, завтра ему предстояла работа, а вот на учёбу он уже решил не ехать — лучше бы выспаться.

Приехав в «Эдем», Денис увидел уже ожидавшего возле прилавка Илью. Он приезжал каждый день, в отличие от Евгения. Кроме дежурных вопросов, которые он всегда задавал перед началом рабочего дня, он ещё, между прочим, спрашивал как у Дениса дела в отрыве от работы. Денис никогда не выдавал истинных причин своих тревог, но мог рассказать какие-то беспокоившие его мелочи. Ему казалось странным, что его проблемы кому-то интересны, но если бы он взялся утверждать, вопреки догадкам Ильи, что у него всё нормально, то непременно почувствовал бы себя виноватым. Как ни крути, а Илья всегда терпеливо выслушивал всё, что Денис находил нужным ему поведать, не было причин заподозрить в его поведении фальшь, а потому и Денису лукавить не хотелось. Можно сказать, что между ними установились дружеские отношения, хотя некоторый барьер всё же сохранялся.

—Привет, Дениска!
—День добрый—выдохнул Денис.
—Чего такой потрепанный? Спал плохо?
—Да, бывает, не суть важно.

—Ладно, приступай тогда, я пошёл, может, у тебя какие вопросы есть? Никаких происшествий?

—Вопросы...—протянул Денис—есть у меня пара вопросов, но к работе не относится...

—Выкладывай—просто сказал Илья.
—Это скорее личного характера вопросы, да и как-то в двух словах не скажешь...

—Хорошо, тогда как закончишь, поднимайся на третий этаж в кофейню, спросишь, что нужно. Идёт?

—Да не, не требуется, зачем время зря тратить, не...
—Ну почему же зря, я заинтересован в том, чтобы ты работал хорошо, а значит, если я могу что-то сделать, чтобы твой моральный фон сделать позитивнее, то это моя прямая обязанность.

—Да незачем.
—Давай приходи, не стесняйся, мне не жалко времени. Всё, приступай, я пошёл!— улыбнулся Илья, взял свою сумку со стула и направился к выходу.

Стоит сразу отметить, что Денису не хотелось общаться с Ильёй ближе, чем это требуется. Он видел, что Илья явно готов относится к нему по-дружески за пределами работы, однако, такая дружба его страшила. Ему было страшно, по-настоящему страшно дружить с таким человеком, ему было бы неуютно перед ним. Именно потому, что главный вопрос, который его мучил, как же Илья стал тем, кто он сейчас? Как смог он, будучи в таком же положении, что и Олег, Игорь и все остальные, так прыгнуть вверх. Дениса не устраивали версии, предложенные его товарищами в пивной, конечно, с какой-то стороны он допускал, что Илье повезло, где-то помогли связи, непонятно, правда, откуда взявшиеся, где-то он мог что-то присвоить и у кого-то что-то отобрать. Но даже если допустить, что всё так и было , то это всё равно не объясняло до конца, как же ему это удалось. Денису хотелось поверить, что на Илью это просто «свалилось», но разум, не унимаясь, твердил, что это не объясняет всего. И вот спросить, а главное , узнать ответ, Денис боялся. Боялся услышать, что Илья тяжким трудом нажил то, что имеет, этот ответ был бы хуже любого другого. Он знал, также, почему именно боится, но не смог бы при всём желании озвучить это.

День прошёл, как всегда,скучно и однообразно. Неоткуда взяться ярким краскам в калейдоскопе, состоящем только из серых стекол. Пара перекуров, несколько часов в сети, несколько клиентов, пара продаж, в общем-то, к этому сводился прошедший день. Ничего необычного опять не произошло. Можно ехать домой и ложиться спать, в робкой надежде, что, может, завтра что-то будет по-другому. Он уже было собрался уходить, как вдруг вспомнил, что его ждёт Илья. Идти или не идти? Собственно, зачем ему идти? С другой стороны, почему бы и нет? Может, ему и вправду нужно было бы задать уже эти вопросы хоть кому-то?

Собрав свои вещи, Денис медленно побрёл в сторону эскалаторов. Очень неторопливо он вознёсся на третий этаж и, увидев в метрах в пятидесяти, кофейню, пошел ей навстречу. Войдя в зал, он окинул его взглядом, выискивая Илью, и вдруг заметил поднятую руку, машущую ему. Он прошёл в дальний конец зала и присел за столик. Улыбчивая девушка принесла меню, Илья, даже не открыв его, заказал эспрессо, а Денис, поразмыслив, заказал молочный улун. Он заметил, каким взглядом официантка, которой на вид было около 22 лет, рассматривала Илью, одетого в пиджак, белоснежную рубашку, с чёрным же галстуком. Выглядел он официально, пожалуй, даже слишком официально, для такого места, впрочем, общался он вежливо и без малейшего оттенка высокомерия. Наверное, она была бы совсем не против написать на какой-нибудь салфетке или чеке номер своего телефона для него. Но, что за вздор? Денис поморщился от этой мысли. Девушка ушла, Илья, откинувшись на спинку стула, принял расслабленную позу и спросил:

—Ну чего, как прошёл денёк?

Денис поджал губы, помедлил, сказал:

— Ну как, вяло как-то, ничего примечательного.

—А чего так? Клиентов мало?

—Ну и это тоже.

—Меньше чем обычно?

—Да нет, не то что бы...

—Что же, их обычно мало?—ехидно улыбнулся Илья

—Ну как, да, наверное, как-то не очень спрос высокий.

—Да я-то знаю, Денис, я знаю. Тебе Женя не показал статистику продаж за прошлый месяц?

—Нет...—он вдруг вспомнил, что так и не увидел, хотя Женя обещал ему её показать.
—Пожалел—еле слышно проговорил Илья, отчего-то потерев губы тыльной стороной ладони.
—Что?

—Ну, ты не подумай, что я ради этого тебя пригласил, но статистика тебя не обрадует.

—Почему?
—В торговом центре «Эдем» находится наша наименее прибыльная точка— негромко, но твёрдо сказал Илья.

—То есть?
—То есть, из всех наших продавцов, у тебя—самые низкие показатели.

Денис, поняв, о чём он говорит, вмиг залился краской. Он — худший продавец? Сколько их? Шесть или семь точек? Больше? И он хуже всех?

—Но ты не расстраивайся, Денис, не думай, что я тут отчитывать и ругать тебя собрался. Я поговорить хотел, может, тебе что-то мешает показывать хороший результат?

—Ну спасибо за заботу—безразличным тоном проговорил Денис — Я не знаю, что тут сказать.

—Ничего не нужно, скажи просто, что тебя беспокоит? Расскажи, как ты работаешь? Тебе интересно или скучно? Почему? Будь честен.

— Хорошо, честно, так честно! Скучно мне работать! Потому что я не чувствую, что от меня что-то зависит, люди с какими-то глупыми вопросами вечно подходят, которые практически не имеют отношения к делу! А теперь я ещё и худший продавец! А что мне делать, если они не хотят покупать? Разве я могу что-то сделать?— неожиданно для самого для себя выпалил Денис. Вот ведь какой урод этот Илья! Прикинулся доброжелателем, а сам грязью обливать собрался!

—Ага, вот, значит, как?— спросил Илья, выражение его лица ничуть не изменилось.

—Да!

—Ты действительно так думаешь? Думаешь, что если они с первого взгляда не горят желанием совершить покупку, то их нельзя убедить?

—Ну, наверное, как-то можно, но у меня не получается этого сделать!

—Откуда знаешь? Пробовал?

—Ну я уже несколько месяцев работаю ведь...

—Ну я только что тебе рассказал, как ты работаешь, да и сам я видел, что ты в инете сидишь больше, чем работаешь.

—Ну пока никого нет...

—Так и не будет никого, если так сидеть будешь — выдохнул Илья.

—Ну подходят, ничего не знают о продукции, им неинтересно, в итоге головой покивают и уйдут. Если они не хотят покупать, то что я могу сделать? Если им просто неинтересно?

—Конечно, они ничего не знают! Потому им неинтересно, им не понятно, зачем им это покупать! Они видят такое предложение, может, впервые в своей жизни! Но вот что главное. Это твоя работа — рассказать, объяснить, заинтересовать! Если они не знают, что это, твоя работа—рассказать. Если не знают, зачем это им, твоя работа — объяснить, почему они не могут жить без этого! Если они сомневаются, твоя прямая обязанность — разрушить все сомнения в пух и прах! Именно за это ты получаешь деньги! И деньги приличные для подобной работы! Так вот, Денис, себе хотя бы признайся, ты так работаешь? Или ты не работаешь совсем?

Всё это Илья произнёс твёрдо, без запинки, однако, грубости в его тоне не было. Очень странно, что он смог соблюсти эту очень тонкую грань.

Денис покраснел ещё больше. Да что он о себе возомнил? Да, напрямую не грубит, но делает, кажется, ещё хуже, потому что Денис сам себя наругает после таких слов.

—Денис, если ты хочешь продолжать тут работать, тебе придётся изменить свой подход к делу, но давай закроем пока что эту тему. Что у тебя за вопрос такой? Если, конечно, не секрет? Тут принесли кофе и улун, Денис был рад этой паузе, потому что мог обдумать, стоит ли ему говорить о таких вещах с Ильёй, да и, вообще, что конкретно он хочет спросить, как это выразить?

Илья медленно отпил кофе, ожидая ответа от Дениса. Наконец, собравшись с мыслями, он отпил улуна, который получился в меру крепким и ароматным и сказал:

—Честно говоря, я не уверен, как это выразить, но меня волнует один вопрос — он немного замялся, его глаза забели, тело забилось в мелкой дрожи. Он был не в силах смотреть на Илью, Он вертел головой, бросая взгляд то вправо, то влево, но избегал смотреть прямо. Наконец, собравшись с силами, он выдавил:—Как? Как ты смог?

Илья смерил его заинтересованным взглядом, сказав:
— Что именно смог?

—Ну, вот сидишь в костюме, машина у тебя, наверное, дорогая, делаешь что хочешь, у тебя нет работы, ты—начальник, в то время, как с твоего круга ребята только работу ищут сейчас, вон, Олег например. Вы же в одинаковых условиях были, так как ты смог? Не может же обычный человек, что бы там ни рассказывали лживые фильмы, просто так сам до всего дойти! Без связей? Без стартового капитала, без воровства! Нельзя же в бизнес вот так просто зайти! Так вот, вопрос, как ты это сделал? Где тебе подфартило, кого встретил? Как это к тебе пришло?

—Ах, это? Ну —Илья приподнялся на стуле—начнём с того, что ко мне ничего не приходило, это я пришёл к тому, что у меня есть, а потом, как ты можешь так утверждать, что это нельзя, то нельзя, откуда ты знаешь, что про связи, про капиталы? Откуда знаешь, что без них нельзя?

—Ну как, везде об этом говорят!
—И что? Если все говорят что-то, это не значит, что так и есть. Значит, ты так говоришь, потому что так говорят все. А теперь позволь узнать, а те, кто так говорит, про связи, про капиталы, про то, что можно сделать честно, а чего нельзя, они сами этим занимались? Или они тоже просто знают, потому что так говорят все?

Денис помедлил, ему даже в голову такие мысли не приходили. Увидев его нерешительность, Илья продолжил:

— Денис, кто тебе такие вещи говорил? Они занимались тем, о чем говорят?
—Нет...—помедлив, ответил Денис.

—Вот! Тогда откуда, спрашиваю я тебя, им знать, чего можно, а чего нельзя? Знаешь, мы все такие умные, говорим о том, о чём понятия не имеем! Хоть бы раз спросить такого знатока, а сам он делал хоть раз то, о чём рассказывает? Ты можешь всё что угодно знать, но если не делал этого, никакого веса слова не имеют! Илья отпил кофе, одарив Дениса всё таким же холодным, но уже более живым взглядом, видимо, его действительно задели слова Дениса.

—Ну а как же, не выдумали же все эти случаи, о которых рассказывают везде?— нашёлся Денис.

—Ох, конечно, не придумали, просто зачем думать, что если один коммерсант нарушил закон, то, значит, такие все? Почему думают, что если бизнес — сразу воровство? Все эти кухонные эксперты, они точно знают, что без связей никуда! А меж тем, они хоть пытались? Или просто так знают, потому что так говорят все?
—Ну не знаю—ответил Денис.

—Ну так не будь как стадо . Тебя волнует, как я смог? Я тебе говорю—я добился всего сам, не было у меня связей, не было у меня денег. Всё, что у меня сейчас есть, появилось исключительно благодаря тому, что я этого очень хотел и готов был делать то, что необходимо! И я не имею в виду какую-то уголовщину. Это было непросто, я дорого заплатил за то, что имею, но оно того стоило!

—Но, тогда как? —Денис покраснел. Он получил именно тот ответ, которого боялся. Он ещё не сформулировал в словах пугающий вывод, но он уже вырисовывался в его сознании.

—Как? Как я стал бизнесменом? Эта длинная история, Денис, как-нибудь расскажу, но сейчас имеет значение то, что я очень хотел этого и никому не позволял себя переубедить. Кто только мне не говорил, что можно, а что нельзя, я всё равно гнул свою линию. Конечно, сейчас уже видно, что некоторые мнения мне действительно было бы уместно принять, но это мелочи, в целом, только моё желание дало мне то, что у меня есть, и ещё мои близкие поддержали, без этого было бы куда сложнее— Илья отпил ещё кофе, откашлялся, внимательно взглянул на своего собеседника своими холодными глазами, и вдруг, как будто, прочитав его тайные мысли, которые самому Денису были не до конца понятны, наклонился поближе к нему и сказал:

—При желании любой бы мог добиться большего, чем я!
Эта фраза прозвучала, как гром. Денис наконец-то понял, в чём был его вопрос. И одновременно получил на него и ответ. Суть этого вопроса, столь долго мучившего его, заключалась в том, почему, если Илья, бывший некогда таким же, как и он, смог добиться такой жизни, то почему же Денис возомнил, что это невозможно для него? Он видел все препятствия, видел все реальные ограничения, видел всё, что должно было ему мешать, но ведь перед ним было живое доказательство, что возможно, возможно преодолеть это всё! Возможно! В самом деле , Влад, Олег, Лёня, они все так уверенно говорили о том, чего сами никогда в жизни не делали! И ему даже в голову не пришло усомниться? Даже в голову не пришло спросить, откуда они это знают? Денис вдруг вздрогнул, ему ведь тоже хотелось, в этом он не мог себя обмануть, такой жизни, почему же, если она всё же возможна, если такой же, как он смог её добиться, то он сам не может? Почему, если Илья реализовал мечты о свободной жизни, то этого не может сделать Денис?

—Если ты смог...почему я не могу? —тихо, одними губами проговорил Денис.
—Что ты говоришь?—Переспросил Илья.
—Почему, если смог ты, не могу я?—повторил он уже громче, по-прежнему смотря в одну точку.

—Почему ты не можешь? Ну, ты сейчас найдёшь много ответов на этот вопрос. Ты сейчас вспомнишь и своё положение, и что у тебя семья небогатая, и что ты не учишься в самом крутом универе, и ещё много чего. Однако, подумай вот о чём! Зачем ты ищешь ответы на вопрос, почему ты не можешь?

Денису недоуменно уставился на Илью. Что он имеет в виду?
—Ты уверен, что правильно ставишь вопрос?—подсказал Илья, посмотрев ему прямо в глаза, как будто пытаясь мысленно сообщить ему ответ.

Денис не понимал, да и голова не соображала, что от него хочет услышать Илья.
—Ну же, Денис, эволюционируй! Ты неправильно ставишь вопрос! Зачем ты ищешь причины, почему ты не можешь, если можно...—мягко намекнул Илья.

Денис задумался. Он не знал, что нужно ответить. Поймав на себе взгляд Ильи, он изобразил на лице непонимание и недоумение, однако, давать следующую подсказку его собеседник не спешил. Пауза затянулась, затянулась настолько, что уже стала довольно напряженной. Денис уже оставил попытки разгадать эту загадку, а просто ждал, когда же получит ответ. Илья же не собирался так просто объяснять смысл своих слов.

—Денис, ты сам должен додуматься, я не скажу тебе ответ.
—Ну смысл-то в чем? Что я не так делаю?

—Я уже сказал. Ты ищешь ответ на вопрос, который не только не имеет практического смысла, но и даже неверно поставлен, не в твоих интересах поставлен. Ищи вопрос!

—Какой вопрос? Ты о чём вообще?
—Так, давай вот так сделаем. Задай мне свой вопрос ещё раз.
—Вопрос...ах, да! Почему я не могу...

—Вот! Именно!—подбодрил Илья—Этот вопрос в корне неверен. Из-за него все твои проблемы.

—Что? Что с ним не так?
—Думай! Не так, как всегда, а попробуй с другой стороны зайти. Ты сейчас толкаешь дверь вперёд, удивляешься, почему она не открывается, а между тем в упор не видишь надписи «На себя».

Легче от этого пояснения не стало. Однако Денис заметил, что можно провести параллель, ведь, если верить его словам про дверь, он делал всё наоборот. Так, быть может, вопрос надо задать наоборот? Денис опять задумался, пытаясь сформулировать на слова новый вопрос, который никак не получалось вытянуть из глубин сознания, как вдруг... Крайнюю задумчивость на его лице вдруг сменило сначала удивление, смешанное с недоверием своей догадке, однако, сомнения не успели взять верх, и он решился высказать своё предположение.

—Нужно, наоборот, искать ответ на вопрос, почему я могу?!—воскликнул Денис.
—Именно так— улыбнулся Илья, допив свой эспрессо.
—Так, значит, на этот вопрос надо отвечать?

—Конечно! Конечно, на него! Ты волен задать себе любой вопрос, так почему бы не задать именно полезный?
—А почему именно он полезный?
—Да, потому что он способен привести тебя к практической пользе, в отличие от того вопроса, который ты задавал ранее — Илья на миг замолчал, видимо, обдумывая, как бы лучше объяснить—сам посуди, чем дольше ты думаешь над правильным вопросом, тем больше причин, чтобы не сидеть на месте, ты находишь. Ведь подобные размышления не могут не толкнуть тебя на другой вопрос—если я хочу, если я могу, то какого чёрта я этого не делаю?

Денис кивнул.
—Ну а когда ты находишь причины, почему не можешь? Разве это двигает к свершениям? Нет, ни черта не двигает.

Денис опять кивнул. Голова у него шла кругом, он не успевал осмыслить всё, что слышал. Понятно было только одно—Илья не собирался насмехаться над ним, не собирался его стыдить, давать прямых советов или учить. Он ведь ни разу не сказал ему прямо, что делать. Он требовал, чтобы Денис дошел до выводов сам, давая лишь небольшие подсказки.

—Да, думаю над этим тебе ещё придется поразмыслить некоторое время. И не позволяй себе увильнуть! Ищи ответ только на этот вопрос не отвлекаясь! А пока, хотел бы спросить, что ты намерен делать, чтобы лучше продавать?

—Что делать? Лучше продавать?
—Ну, даже если тебя устраивает ситуация, то она не устраивает меня. Я тебе плачу, потому требую, чтобы ты прилагал больше усилий! Выучи хотя бы ассортимент товаров, почитай наши рекламные плакаты, наш сайт почитай! А то какой же из тебя консультант, если ты не знаешь, что пытаешься продать!

Денис в очередной раз кивнул головой, почувствовав, как покраснели уши. Он даже не попытался соврать, будто бы он всё это читал. Илья был достаточно убедителен, при этом не был зол, Денису не хотелось вызывать антипатию у него. Продолжая зачем-то кивать, Денис достал пачку сигарет, предложив её и Илье. Тот покачал головой. Он закурил, почувствовав почему-то свою вину. То ли за плохую работу, то ли за то, что подвёл его доверие, ведь к нему хорошо относились и хорошо платили, то ли ещё за что...он не мог понять точно.

Увидев, что Илья не курит, он вдруг приготовился получить в свою сторону порицание, втайне даже надеялся его получить, однако, его не последовало. Илья равнодушно смотрел, как он затянулся и едва заметно нахмурился, почувствовав запах дыма, что прочем не ускользнуло от Дениса.

—Не куришь?—спросил зачем-то Денис.
—Нет, конечно—отозвался Илья.

—Правильно делаешь, очень правильно, пагубное это дело—сказал зачем-то Денис, хотя в мыслях у него было совсем другое. Он выпустил струю дыма, намеренно, в сторону Ильи, хотя и не прямо в него, а только так, чтобы он опять почувствовал неприятный запах. Зачем он это сделал? Он не смог бы это связно объяснить, но ему отчего-то стал очень неприятен Илья, его спокойные манеры, его напыщенная невозмутимость, его суждения, это всё начало раздражать Дениса. В то же время он не мог найти конкретный повод прицепиться к нему. Это раздражало ещё больше.
Денису чувствовал себя не защищённым, как будто Илья мог видеть его насквозь. Он чувствовал вину.

—Правильно делаешь, очень правильно—повторил Денис—Вредно это, большую цену платишь за это...

—Тут ты прав, но знаешь, я не верю — безразлично сказал Илья, смерив Дениса холодным как лёд, взглядом.

Тут он понял, к чему именно относилось это «не верю». Денис отчаянно цеплялся за тот образ, что всплывал у него в голове всякий раз, что он курил. Этот романтический образ—молодой парень, так похожий на киношных героев, у него грустный взгляд, на его долю выпало уже немало, но это сделало его только циничнее, сильнее, безразличнее к себе и другим, в то же время та единственная ещё может всё исправить... Денис таким не был.

Он сам это прекрасно знал, но хватался за этот образ, он хотел себя таким видеть, однако, под взглядом Ильи он чувствовал, насколько далеко зашла в нём эта фальшь. Он мог врать всем, даже себе хоть себя и не обманешь, но ему казалось, что своего нынешнего собеседника ему не обмануть, не обмануть насквозь лживыми образами, которым он никак не соответствовал.

—Нет, Денис, я не верю—повторил Илья.
Раздражение достигло предела, Денис едва удерживался от того, чтобы... Он и сам не знал от чего. Он чувствовал, что его собеседник ему очень неприятен, что он почти ненавидит этого зазнавшегося сноба, который дорвался до денег, а теперь корчит из себя благодетеля. Однако же он затушил сигарету, не дойдя даже до середины. Вдруг Илья встал с места, в тот же момент официантка принесла им счёт.

—Ладно, мне пора, Дениска, не опаздывай завтра и удели время подготовке, она не помешает.

С этими словами он оплатил свою часть заказа и мягко, хоть и дежурно улыбнувшись обслуживавшей их девушке, быстрым шагом направился к выходу. Денис же, посидев ещё минут с пять, тоже распалится и отправился домой.

—Да! Точно! Наворовал где-то, а теперь строит из себя крутого, урод...—думал он— Прав был Олег, прав, точно прав! Не верит он! Чему не верит? Да что он, вообще, о себе возомнил? Действительно, портят деньги людей, мразей прямо каких-то из них делают, надменных и высокомерных уродов!

Денис был, конечно, взбешен, но была одна заноза, одна острая мысль, а точнее, даже ощущение, суть которого он понял бы тотчас же, если бы только мог усилием воли успокоиться и взять себя в руки.

Дорога домой казалась в тот вечер особенно долгой, телефон сел, планшет тоже, заняться было нечем и жестокие мысли целиком захватили его разум. Злоба на Илью не ослабевала, он даже вдруг подумал, что и вправду стоило бы уволиться, потому что он не хочет работать на такого урода. Но это был бы слишком резкий шаг и ему хватило благоразумия не принимать подобных решений в моменты, когда эмоции явно диктовали ему свою волю, а разум рабски молчал.
 

Глава 4. Вопрос и ответ

Однако же, через несколько дней эмоции потухли и оставили Дениса с одной мыслью, отрицать которую у него не было ни сил, ни желания. Та вспышка злости была вызвана ничем иным, как самой банальной завистью. Илья больше не казался ему таким уж уродом. А тогда он разозлился на него именно из-за зависти, зависти, что при равных возможностях, Илья добился куда большего. Это Денису стало очевидно. Зависть не могла быть беспричинной, злобу у него вызвало не наличие у Ильи материальных благ, а скорее то, что он на деле доказал, что он лучше него. Все « объяснения» успеха Ильи, в духе «украл, повезло, дали», были, в сущности, лишь оправданиями. Теперь он видел это чётко. А всё потому, что с ним случилось немыслимое. Денис всё же воспользовался подсказкой Ильи и начал думать над тем, почему он тоже может добиться больших успехов, жестко пресекая попытки трусливого голоса внутри вновь вернуться к старому вопросу. И он нашел множество ответов. Он увидел, что у него сейчас есть достаточно, чтобы хоть чего-то ухватить. Например, он прочитал в интернете несколько классических и наиболее часто пересказываемых историй успеха известных людей, и все они начинались очень похоже. Эти люди имели одну схожую черту—нежелание смириться со своей малой долей, непринятие каких-либо оправданий и безоговорочная вера в себя, в свои силы, в свои возможности. Его очень удивила эта черта. Раньше она казалась ему просто какой-то романтической деталью, дабы скрасить такую историю, но теперь он немного лучше понял, что именно хотели сказать авторы.

Казалось, если им судьбой было предначертано стать выдающимися людьми, так неужели они могли провалиться? Неужели Рокфеллеры, Елисеевы, Демидовы и Форды, будучи юными, не знали, что именно они и будут этими самыми Рокфеллерами, Елисеевыми, Демидовыми и Фордами? Казалось, как они могли этого не знать? Если бы он попал в прошлое и встретил там Гейтса, то, конечно, бы заверил его, что он в будущем станет самым богатым человеком в мире, и не принял бы от него никаких отговорок. Но ведь это абсурд! Он же сейчас не знает, кто будет новым Рокфеллером! Точно так же ведь в то время никто не знал, что именно Форд будет тем самым Фордом! Если бы к Денису сейчас подошёл человек и сказал бы, что, мол, гражданин Петров, вы будете выдающимся кем-то, продвинете мир вперёд, будете богаты и счастливы, будете примером для миллионов, разве он поверил бы?

В один из рабочих дней Денис, приехав в «Эдем» на двадцать минут раньше , чем требовалось, ему хотелось немного поговорить с Ильёй. Эти разговоры, будто бы укрепляли в нём, ещё совсем недавно совершенно немыслимую идею— он тоже может! Непременно сможет! Это робкая, но уже чёткая мысль отказывалась его покинуть. Разум пытался всячески противиться этой идее, один за одним, без конца приводя аргументы, почему ему не стоит ничего менять в своей жизни, почему всё так, как должно быть, а стало быть, таковым и должно остаться. Но, неожиданно для самого себя, Илья, словно вирусом, заразил его тем самым вопросом. «Почему я могу?» Конечно, Денис уже несколько перефразировал его, получив: «Почему именно у меня может получиться?» Но это мелочи. Главное, в сути вопроса. Именно его каждый раз задавал себе усилием воли, когда начинали одолевать сомнения, как и советовал Илья. Неожиданно для себя, Денис в этом полностью его послушался и делал всё, как ему было сказано.

Каждый раз, когда его внимание вдруг перескакивало на поиск оправданий и причин, почему он не может, он задавал себе правильный вопрос и начинал поиски заново. Пожалуй, впервые ему удалось установить некоторый контроль своими мыслями. Впрочем, сомнения были ещё довольно сильны и он чувствовал, что общение с таким человеком, как Илья, может ему помочь, может укрепить его веру в идею.

Проведя дежурный разговор перед началом рабочего дня, Илья уже собрался уходить, как вдруг Денис предложил ему опять посидеть в кафе, как тогда. Илья немного удивился, но согласился и сказал, что будет на уже месте, когда Денис закончит. Денис же, не выдавший истинного масштаба своего любопытства, приступил к работе, в душе радуясь, что тот согласился. Работа, к сожалению, интереснее не стала, однако, хотя бы было о чем подумать. Вместо беспорядочного серфинга по сети, Денис продолжал читать истории успеха разных людей, к своему удивлению, обнаружив, что о многих из них он ни разу в жизни не слышал. Также он читал различные списки правил, составленных... впрочем, кто их только ни составлял. Веру в себя, разумеется, ставили на самые высокие позиции и определяли, как отправную точку любого пути. Но это для Дениса, пока были только красивые слова, он ещё не мог вполне понять их значения. Тем не менее, ему было приятно осознавать, что он причастен, хоть как-то, к этим историям, потому что он же тоже может! Он чувствовал прилив сил, чувствовал, наконец, что-то новое в своей повседневности и хотелось это чувство подольше удержать.

Когда рабочий день наконец-то закончился, он поднялся в кафе и, увидев Илью, подсел к нему за столик. Илья пил какой-то чай со странным ароматом, такого Денис ещё ни разу не пробовал. Илья налил чашку и подвинул её к нему. Денис отпил немного, слегка обжёг губы, поставил чашку, давая ей остыть. Илья ничего не говорил, видимо, выжидал, пока Денис сам начнёт разговор. Казалось, он мог бы так молча просидеть целый час.

—Знаешь, подумал я, действительно, над этим новым вопросом—сообщил Денис.
—И как? Толку больше от него?— Илья смерил его любопытным взглядом.

—Ну да, ещё как! Знаешь, правда всё! Хоть, конечно, сложно отвечать на такой вопрос, он ведь подразумевает, что ты про себя хорошее будешь говорить.
—Уж конечно, ругать себя легче! Ни этому ли тебя учат все вокруг?
—В каком смысле?
—Это да... Но знаешь, я как-то осторожно так, но всё-таки нашёл ответы.
—Какие же?
—Что? Ответы тебе сказать? —Денис смутился. Кончики его ушей залились краской.

—Да! — расскажи мне, почему ты можешь добиться того, чего там твоей душе угодно!
—Ну...—осторожно начал он, мигом забыв всё, до чего додумался за последние три дня. Трудно, однако, другому рассказывать о своих достоинствах, если речь идёт не о хвастовстве, конечно.

—Я не глупый, я вот прочитал несколько историй успеха, все говорят, что не нужно быть прямо гением, там больше другие факторы роль играют.

—Замечательно, что ещё? —Я учусь в неплохом институте, работу можно хорошую потом найти будет, если постараться. Я могу постараться! Когда нужно, я могу очень сильно постараться!
 Денис заметил, что начинает задыхаться и хватать ртом воздух. Разволновался, не иначе. Он как будто ждал, что Илья сейчас, услышав «список» его достоинств, которые он сам себе приписал, расхохочется, что было бы просто ужасной реакцией. Окружение, в котором он рос и в котором находился и поныне, не терпело зазнаек и он делал всё, чтобы таковым не прослыть, даже если это означало, а чаще всего так и было, принижение, на словах, своих реальных возможностей. На деле, он мог, скажем, в школьные времена, быстрее всех пробежать дистанцию в сто метров. Но духу открыто всем заявить о своём превосходстве у него не хватило бы, хоть бы даже он подтвердил своё лидерство в забеге с олимпийскими чемпионами. Однако Илья и не думал смеяться, наоборот, он относился очень серьёзно к словам своего собеседника, хоть и не выказывал никакой реакции.

—Это замечательно, я верю, что у тебя есть сильные стороны, верю! Но это не то! Это конечно, всё правильно, но вовсе не обязательно , ты слишком глубоко нырнул, чтобы полюбоваться водной гладью. Но ты поймешь, точно поймешь. Не будем торопить события.

—Что я не так делаю?—опешил Денис.
—Всё так, не переживай, попробуй просто немного шире смотреть на вещи. К этому мы ещё не раз сможем вернуться. Что же ты решил делать?

—В каком смысле делать?
—Ну вот, мы разобрались, что ты можешь. А делать ты что намерен, чтобы добиваться... кстати говоря, чего ты там хочешь добиться?

—Добиться... Да я сам не знаю. Чтоб небедно жить, на плохой машине не хочу ездить, чтобы не раз в три года куда-то ездить отдыхать, не хочу, чтобы квартира маленькая была...

—Я не то спросил—отрезал Илья, может, даже немного грубо—я спросил, чего ты хочешь?

—Ну так я же и говорю, чтоб не бедным быть, чтобы не как все жить...
—Ты мне говоришь, чего не хочешь, а я спрашиваю, чего хочешь!— опять прервал Илья—ты понимаешь вопрос? Ты мне говоришь, вот не хочу то, не хочу это, а хочешь то чего вместо этого? Соизволишь сказать?

Денис несколько секунд непонимающе смотрел на Илью. Тот отвечал своим привычным, ледяным взглядом. Они смотрели друг на друга, будто дуэлянты, нацеливая дрожащими руками пистолеты и ожидавшие рокового выстрела. Денис был обеспокоен, Илья же, наоборот, спокоен. Вдруг выстрел! Денис понял. Он понял всё. Он вдруг будто провалился сквозь землю, сквозь пространство и время... Возвращаясь назад, на пять, нет, на десять, снова нет, вот оно! На тринадцать лет назад! Тринадцать лет! Вот он, стоит посреди какого-то зала, полного людей... Всё кажется смутно знакомым... Рядом стоит какая-то женщина и маленький мальчик...маленький мальчик... Да это же он сам! Он, Денис Петров, всего 6 лет от роду, вот он стоит...но где? Где он? Вокруг другие дети, их родители... Это его детский сад! Перед ним какая-то женщина... Такая высокая, что ему невольно приходится смешно задирать голову. Она что-то спрашивает... Что это?
—Кем?..
Её голос очень смутно доносился сквозь все прошедшие годы, казалось, всё , что произошло, искажало этот голос, но Денис подошел поближе к самому себе, присел, посмотрел на свое еще совсем детское лицо. Он сосредоточился и, наконец, услышал...

—Кем ты хочешь стать, когда станешь большим?
Да! Так она и сказала! Кем ты хочешь стать? Она, воспитательница, не без интереса ждала, что тот скажет...

—Что же он...я ответил?—думал Денис.
Мальчик смешно вытаращил глаза, повернулся вполоборота, покачнувшись на одной ножке и загибая ладони, как дети делают, когда стесняются. Немного подумав, мальчуган сказал, до боли знакомое каждому ребенку:

—Космонавтом — едва сказав это, на его лице растянулась улыбка до ушей.
Денис помнил этот момент, сколько же раз его об этом спрашивали, и он неизменно отвечал одно и то же. Однако тогда он не боялся, что ему скажут люди, не боялся, что это будет сложно или невозможно, он тогда вообще не боялся... Денис знал, почему ему вспомнился этот эпизод. После того дня началась школа, а теперь уже институт, да и тот, пожалуй, не задержится. И всегда, сколько-нибудь значимые решения принимались как-то за него. В школе никто не спрашивал, чего он хотел бы, а лишь твердили, что нужно учить эти предметы, потому что нужно. Когда настала пора выбирать институт, понадобилось лишь его молчаливое согласие, да и он не настаивал, даже не хотел сам принимать решение. Уже в институте, все было понятно. Уже понятно, кем он будет в будущем, понятны его границы. Но тот день в детском саду, тот последний день в детском саду, когда их, маленьких детей, провожали в школу, это произошло! И это был последний раз в его жизни, когда кто-то спрашивал, чего он сам хочет от своей жизни...

Как он тогда, будучи ребёнком, мог знать, что существуют различные обстоятельства, что не всегда всё устроено так, как он хочет, что все его желания и мечты, может, тем и хороши, что никогда не сбудутся... Этому его научили уже несколько позже, научили родители, научили в школе, где только не учили. Как удивительно... Последний раз его спрашивали, чего же он сам хочет целых тринадцать лет назад... Но что же было в продолжение этого времени? Что же тогда его спрашивали? Ему всюду говорили, что он должен делать, ещё больше говорили, что ему нужно делать, ни разу не забыли напомнить, что он обязан делать, и ни разу никто не узнал, чего хочет он сам... Он был словно окутан туманом этого вдруг свалившегося на него откровения, он не знал, что с ним делать, не знал, как надо было бы к нему отнестись. Он был похож в этот момент на котёнка, которого первый раз принесли в новый дом и он, озираясь по сторонам, не знает куда идти, не понимает, что происходит вокруг него. А какой же выбор он делал всё это время? Какой? Что же он выбирал? Он выбирал, на какой фильм пойти в кино, или что заказать в очередной забегаловке? Да, к этому-то и сводился в сущности его выбор, всю его сознательную жизнь. Разве имеет хоть какое-то значение подобный выбор? Разве это и есть то, что выбором называют? Разве это решение? Разве это решение? Он выбирал, куда поехать отдыхать летом, выбирал, какую марку сигарет ему курить. А между тем, выбирал ли он вообще курить? Или всё как-то само собой произошло, без его активного участия? А знаете что? Да! Да! Так и было! Жестокая память и здесь не подвела Дениса, тут же достав из закромов сознания нужный эпизод. Он вспомнил ярко и отчётливо, как первый раз попробовал курить. Как водится, после школы пошёл с друзьями прогуляться до располагавшейся неподалёку заброшенной больницы. Там обычно собирались старшеклассники, и не очень, в общем, это было местной курилкой. Их было пятеро и двое из них вдруг достали пачки, предлагая остальным, каким-то размашистым жестом, явно подсмотренным в каком-то фильме. К удивлению Дениса, без особых колебаний и Лёня и Саша взяли себе по одной. Почему они так спокойны?Неужели не в первый раз? Он колебался, тут же представил, что будет, если его поймают дома. Явно накажут, ему уже не раз этим грозили. Да так, что мало не покажется. Но, увидев недоуменные взгляды ребят, которые, как ему показалось, вот-вот начали бы потешаться над его трусостью, он взял сигарету и быстро сунул её в зубы.

—Да не боись ты, не спалят—сказал Лёня.
—Да не боюсь я! Чё сразу боюсь!—Явно громче чем надо выпалил Денис...

Да, так всё и было. Разве можно это было назвать его решением? Конечно, он, в ту минуту, наказам родителей предпочёл уважение товарищей, но всё же... Разве сознательно это было? Разве не под влиянием это было сделано? Денис, у которого в голове бушевал ураган, вдруг вернулся в реальность. Он сидел на том же месте, напротив него всё так же сидел Илья, терпеливо ждущий хоть какой-то словесной реакции. Денис не знал, сколько времени просидел вот так, но ему казалось, что довольно долго.

—Я не знаю...— едва слышно прошептал Денис.
—Что?
—Я не знаю, не знаю, как тебе это сказать...
—Мне не говори. Сам для себя реши сначала. Мне знать необязательно.

—Но как так? Странно... Меня не спрашивали, никто не спрашивал, неужели никому...

—Нет, неинтересно, если ты об этом. Это нужно только тебе, только в твоих интересах чего-то хотеть—спокойно, хоть и резко сказал Илья.

Лицо Дениса залилось краской, он смотрел как-то сквозь стол, лицо выражало злобу.

—Только вот не надо обижаться на весь мир за безразличие, за то, что такие все злые, тебя забыли спросить, чего ты от своей жизни хочешь! А знаешь почему? Денис вопросительно поднял глаза.

—Тебя не спросили, тебе не сказали, что вообще можно чего-то хотеть, а ты сам и не попробовал даже! Ты сам ничего не сделал для того, чтобы тебе было, что ответить на этот простейший вопрос! Кто виноват в том, что ты сам не знаешь чего хочешь? Конечно, виноваты все, ведь они тебя растили, воспитывали, оберегали от ненужных проблем и вопросов, но жить с этим не им, а тебе! Ты сам ничего не сделал, чтобы исправить ситуацию! А между тем возможности у тебя были, чтобы узнать, вон тебе сколько в интернете всего пишут! И про смысл жизни тебе и 5 миллиардов полезных привычек на каждый день! И фильмов вон сколько снято! Так получается, что ты не мог не знать, что выбор возможен! Конечно, воспитание и обстановка и всё такое имеют значение, но есть один решающий фактор. И вину за его отсутствие ты не сможешь ни на кого переложить! Именно этот фактор и определяет качество и количество, если так можно сказать, твоей жизни! Даже не думай кого-то кроме себя обвинять в том, кто ты есть!

—Что за фактор? —безразлично спросил Денис, он прекрасно понимал, что полностью понять смысл слов Илью он сейчас уже не в состоянии, потому просто хотел, без лишних загадок, хождения кругами и философствования получить ответ.

—О, даже не надейся, что я так просто тебе скажу! Если я тебе скажу, от этого будет столько же толку, сколько от твоей подписки на страницы с советами для успеха в социальных сетях! Никакого же толку не дали тебе ни фильмы, прямым текстом говорящие тебе одну незыблемую истину за другой, ни цитаты, ни даже книги, если ты их конечно читал! А всё потому, что нет простейшего фактора у тебя! Простейшего и первичного! Прямо под носом у тебя ответ лежит, а ты его в упор не видишь! Вот если найдёшь ответ, так и вмиг станешь способен на свершения! Этот фактор— ответ на тот твой вопрос — Почему я могу? Этот фактор даже ещё раньше стоит! Вот его и ищи, но не ходи далеко, он очень простой!

Следующие несколько дней Денис бился над этой, как оказалось впоследствии простой загадкой. Его раздражала упёртость Ильи, он не понимал, что же должен ему сказать, не был уверен, что вообще понимает, на какой вопрос ищет ответ. Но несмотря на это, он не сдавался. Он сам не заметил, как принял мысль, что он может. Что то, что он себе напридумывал, на самом деле возможно, и возможно именно для него. Он видел, что пусть Илья и не миллиардер, но при этом живёт так, как нравится ему. В самом деле, его не касаются все эти проблемы трудоустройства, боязни потерять работу, корпоративные дрязги и ненавистное начальство. Хотя, он конечно, тоже сталкивается с огромным множеством проблем, может, с куда большим количеством, чем остальные, он сам об этом рассказывал, довольно убедительно. Денис не мог вполне представить, насколько непросто такие проблемы решать, он был поражен одним только их количеством и этого было ему вполне достаточно. Илья же, кажется, всегда владел ситуацией.

Приняв свою способность, Денису, конечно, стало страшно. Раньше он мог глядеть на фотографию дорогого автомобиля с почти спокойной душой. Ранее он знал, что ему такой точно не видать, а значит, можно и не переживать особенно, можно воспринимать такой роскошный предмет как фантазию, как иллюзию , как прекрасный и манящий, но совершенно точно, несуществующий оазис. Ничто , за исключением глухого и едва заметного сожаления от сладости такой иллюзии, не трогало его сердце в такие моменты. Теперь же, плотно приставшая к нему мысль, что он может, что это реально, что он этого на самом деле очень хочет... Не было покоя, не могло быть ровно никакого покоя! Как можно быть спокойным, когда понимаешь, что то, о чём мечтают миллионы людей, стало для тебя, именно для тебя, из всех других, для тебя, возможным! Ровно ничего не поменялось в мире, ничего, что можно было бы заметить невооруженным глазом, не изменилось в жизни Дениса... Однако его реальность перевернулась с ног на голову. Он чувствовал, как она начинает трещать по швам, как начинает дрожать земля под ногами, как начинает скрипеть фундамент... Фундамент его настоящего. Что же изменилось в действительности? Что привело к столь шаткому положению? Лишь один правильно заданный вопрос. Кто бы мог подумать... Раньше он искренне не понимал, а нередко и смеялся, когда им рассказывали про героев русской классической литературы, вернее, про то, до чего их доводят мысли и нерешенные вопросы. Споры, скандалы, героические поступки, измены, самопожертвования, убийства, даже самоубийства... И всё из-за чего? Подумаешь, мысль у него какая-то ну и что? Какая разница, кто прав, а кто нет? Какая разница, какой строй лучше? Так раньше он рассуждал. Но теперь, неожиданно для себя, он сам стал мучаться своим вопросом. Он занимал в его голове всё больше места, всё больше времени он посвящал именно этому, единственному в своей жизни вопросу. Теперь ему было не до шуток. Если бы кто-то спросил, какая же разница, он бы нашёл что ответить. Ох, как много бы он хотел бы высказать...

Но не знал как, а главное, кому. Он совсем по-другому взглянул на то, что его окружает. Впервые он задумался о том, что мерседес, который проехал мимо него, это не безликая декорация столицы. Он, обратив внимание на владельца, попытался представить, каким же образом он дошёл до этого. Каждый раз ему представлялась уникальная, но в то же время, обычная история. Он уже видел, что и сам станет героем такой истории, что он хочет, чтобы она с ним произошла . Он начал видеть те детали, которые ранее оставались незаметными, например, как относятся такие, как Илья, люди к тому, что имеют. Илья никогда не хвалился и не понтовался ну хотя бы своим автомобилем, для него, если разговор у них заходил об авто, казалось, было нормальным быть владельцем именно машины представительского класса. Он говорил, что ему нравится эта модель и в первую очередь именно потому он на ней ездит, и только гораздо ниже по списку, по его словам, шёл показатель статуса или престижа. Денис, конечно, не поверил, но Илья сказал, что если бы хотел понтоваться, то купил бы джип, более напоминающий танк. Однако сразу же заметил, что эта машина его раздражает, потому что похожа на жука, который принимал стероиды. Со временем, вся неприязнь, кроме самой малости, обуславливаемой банальной завистью, к Илье исчезла. Денису нравилось с ним общаться, он чувствовал необычайный душевный подъём, чувствовал, что может рассказать самые смелые свои мечты не будучи осмеянным или осаждённым. Это, пожалуй, происходило с ним впервые. В среде друзей всегда находились скептики, всегда находились бездумные критики, редко бывало, чтобы говорящего просто выслушали, и даже если бы им казалось глупостью то, что он говорил, они позволили бы ему закончить. Увы, этого практически никогда не бывало. Первейшим своим долгом они считали «просвятить» запутавшегося товарища.

Илья же, если был несогласен, но хотел доказать свою правоту, вопросами направлял собеседника, заставляя того дойти до той точки зрения, которую разделял сам. Если это происходило, то никаких аргументов более не требовалось, потому что собеседник, хоть и направляемый, всё же пришёл к выводу сам. Бывало конечно, что они не сходились во мнениях с Денисом, но в таком случае Илья пояснял, почему считает так, а не иначе. Дениса поражала его способность формулировать мысли. Он говорил складно, приводя аргументы и поясняя общую логику своих суждений, при этом отражая как фактическую часть вопроса, так и свои догадки, замечая всегда, что вовсе не претендует на истину в первой инстанции, а лишь выражает то, во что верит сам. В спорах к нему нельзя было никак придраться, потому что он никогда не переходил ту грань, за которой вместо аргументации начинается эмоциональная полемика.

Почти две недели они общались после работы и Денис всё укреплялся в том, что он, пожалуй, действительно может, может добиться, может совершить поступок, может изменить свою жизнь! Однако изменениям, пока что, подверглись разве что его мысли. Он стал смелее мечтать, можно сказать, впервые научился это делать. Только в детстве он мог так смело представлять, кем и чем будет. Но теперь он стал куда смелее. Однако разгадать загадку Ильи он всё ещё не мог. Какие только варианты не приходили ему на ум, но всё, казалось, не то. Почему же он может? Самое главное? Это просто ответ, но какой именно? Вопрос преследовал его везде, чем бы он ни занимался, хоть это и удавалось скрывать от Лёни и Саши, которые хоть и видели его каждый день в университете, но даже не догадывались о тех переменах, что произошли в нём.

—Пойдёшь к Олегу в среду?—спросил его Лёня в понедельник, когда Денис, промокший под дождём, ввалился в аудиторию и подсел к ним всего за минуту до прихода преподавателя.

—В среду? Ну, да, наверное...
—Чё, неуверен? Пошли, пошли, чё дома сидеть, делать нечего!—подбивал Саша.

—Ладно, у меня работа просто, придётся оттуда ехать—неуверенно проговорил Денис.

—Да не развалишься, всё приезжай, я, думаю, подвезу, чего нужно—хихикнул Лёня.
—Да уж постарайся, меня капец задолбала уже одна тёлка, хочу укуриться.

—При чём здесь это? Как это, вообще, вяжется?—недоуменно покосился на него Лёня.

—А так—пояснил Саша—я как накурюсь, всегда ей звоню и начинаю всякую лабуду нести, похлеще Пушкина сочиняю, она так бесится с этого, а я ещё скажу, что сейчас к ней приеду, на машине, она начинает бояться, что я в аварию попаду, я просто дурку включаю и нарочно говорю, что нет, всё нормально будет, а она так бесится, так кричит, просто бесценные моменты! Попробуй, Лёнь, весело капец, она такой кипишь поднимает, звонить моим друзьям, просит их, чтобы не пускали меня никуда, а я ещё подойду к нему и возьму трубку, начну на неё кричать, типа какого чёрта она звонит моему другу, начинаю обвинять в измене, а она так пугается сразу, это просто видеть надо! Как только скажу ей, что мы расстаёмся, что я ей доверял, а она так со мной обошлась, она сразу шёлковой становится, всё что ей скажу—всё сделает! Чем я потом и пользуюсь! Саша улыбался, явно довольный собой.

—Красава, чё—выдохнул Лёня, лицо его дрогнуло. Возможно, ему было жалко эту девушку. Но, похоже, не настолько, чтобы лезть в эти дела.

—Вообще, она смешная, верит каждому слову, настолько верит, что я просто никак не могу удержаться, да начать чем-нибудь её дразнить, бесить, раздражать. Но больше всего мне нравится, как она себя ведёт, когда ревнует—глаза у Саши блеснули, в них появился азартный огонёк—ох, как я люблю, когда она ревнует, словно начинается война, когда я заставляю её воевать с ней же самой. Она думает, что злится на меня, думает, что меня ругает, а на самом деле она ругает себя, пытается заставить себя начать уже головой думать. Ну вот, например, я кинул ей фотку, где я обнимаюсь с другой девушкой, причём не просто обнимаюсь, а натурально держусь за её грудь! Ну, вернее, я не сам кинул, я попросил кореша одного, чтобы он кинул, типа меня спалил, что я ей изменяю.

— Она, разумеется, начала писать, ругаться, ну короче типичное поведение. Ревновать стала—Саша победоносно развёл руки в стороны и задрал подбородок, мол, он-то знал, что она так поступит.

— А я знаете что?—он улыбался, высматривая в глазах Дениса и Лёни неподдельный интерес, который присутствовал лишь отчасти.

—Я короче звоню ей, она кричит, ничего не слушает, а я спрашиваю, кто мол, тебе фото прислал, она говорит, что мой друг, а я ей говорю, что этот друг просто сам хочет с ней переспать! Она начала спорить, говорить, что типо нет, он просто хотел, чтобы она знала, а я ей продолжаю твердить, что он просто преследует свою простую и понятную цель—трахнуть её. Потому и задирает. И прикиньте?! Она даже не спросила, почему же я лапал другую девушку! Она начала кричать что-то про доверие, про то, что не ожидала, а я тут сам включил дурачка и спросил, почему это она переписывается с моим другом? Может потому, что она сама его хочет? Так не в этом ли дело? Вот и предлог теперь будет встретиться! И тут я начинаю просто байку толкать, что они давно втайне от меня хотят встречаться, что эта фотка и её ревность—бред и выдумка, предлог, чтобы меня бросить, и что я сам сейчас её брошу за измену!

Он опять сделал паузу, многозначительно поджав губы и снова разведя в стороны свои длинные руки.

—Она тут же про всё забыла, начала плакать, оправдываться, просить прощения, что не доверяла, утверждать, что я всё не так понял, но я решил в тот момент, что надо бы её за такую наглость, наказать, я ей сказал, что мы расстаёмся, чтобы она меня забыла, что я ей верил, а она, да ещё и с моим же другом... Ну вы поняли. В общем, решил, что недельку её подержу так, а потом прощу. В общем, нормально погулял неделю, там ещё заехал ещё к такой же точно, только у неё другой бзик, она недоверчивая очень, боится, что её используют, ей, конечно, гораздо интересней вертеть, там один неверный шаг и можно всё проиграть, но я к ней нашел подход, она всё просит, если просто продавить её. Буду злить её, она перестаёт трубку брать, а я продолжаю звонить, пока не возьмет, один раз взяла—начинает кричать, требует чтобы я прекратил, но она то не знает, что я уже её продавил, раз взяла! Там только дело техники уже, первый раз злится, кричит, я скажу что скучаю, потом начну на её страх давить, типа кому она ещё так сможет довериться, как мне, и она даже ни слова не говорит про то, что я это её доверие-то каждый раз и уничтожаю! Через три дня она уже начинает бояться, что и правда никого не найдёт и прощает! Я приезжаю, часик с ней провожу, потом дальше еду, а она, хоть сначала ещё злится, но я делаю всё так, как в первый раз, когда познакомились только и у неё там воспоминания нахлынули и всё—думает на этот раз всё будет по-другому! Наивная короче, ей, пожалуй, интересней всего играть, там в несколько шагов стратегия нужна, а многим остальным только позвоню разок—они уже и позабыли всё... Наивные они.

По лицу Саши можно было прочитать, что он испытывает триумф от своей речи. Денис, слушая эту историю, не раз краснел, ладони у него потели, сердце начинало бешено стучать, с одной стороны он завидовал Саше, на которого постоянно вешались всё новые и новые девушки, которые его просто обожали и делали всё, что он от них хотел, но одновременно ему было очень жаль этих девочек. Тем более что он знал некоторых из них, они были хорошенькими, однако, он не мог взять в толк, почему они так западали на Сашу, который, казалось, был их полной противоположностью во всем.

Иногда он задавал себе прямой вопрос—на кой чёрт они связались с ним? Но пока он не мог этого понять. Он, слушая подобные рассказы, которые Саша время от времени рассказывал, думал, что ведёт себя ровно наоборот, не стремится никем играть, однако, в итоге он остаётся для всех другом. Ему казалось крайне нелогичным, что Саша, который ведёт себя как урод, находится в центре внимания, а он, будучи хорошим парнем, остаётся другом. Его это обижало и, в общем, казалось большой несправедливостью. Можно ли было с этим что-то сделать, Денис не знал.

В тот же день, вечером, Денис пошёл прогуляться, домой ехать ему совершенно не хотелось. Было всего шесть часов вечера, не было ни работы, ни планов, потому можно было просто прогуляться. Он решил поехать в Сокольники, так как очень любил этот парк. Погода стояла довольно теплая, как ни странно, ведь в прошлом году в это время уже выпал снег. Он вышел из метро и направился в сторону парка. Было немноголюдно, это хорошо, ему хотелось быть наедине с собой.

Наушники в этот день он ни разу не достал из кармана, его всецело захватили размышления. Завтра он опять встретится с Ильёй, нужно, наконец, найти этот проклятый ответ! Нужно сказать ему хоть что-то! Сколько он уже бьётся над этой задачкой? Неделю? Две? Он, кажется, уже и не мог точно сосчитать, казалось, уже прошло несколько месяцев.

Он долго ходил по парку, смотрел на людей вокруг, однако, кажется, вовсе не понимал, что происходит вокруг него. Да и его это не интересовало. Вдоволь находившись, он сел на лавочку возле фонтана в самом центре парка. Говорят можно бесконечно смотреть на текущую воду? Может быть... Денис решил думать логически и организованно, последовательно. Может, это поможет? Хорошо! Попытка не пытка, раз за всё время он ни к чему не пришёл, хуже не будет. Итак, он знает, что может получить то, что хочет. Знает, хоть до конца ещё и не верит, но ведь его предупреди Илья, что у него будут сомнения и вот — они есть. Он сказал, что их не нужно слушать, так как их суть—оправдать его безделие. Ну и ладно. Значит, он может. Также, он хочет, хочет жить красиво, богато, жить интересно. А почему же он может? Ну потому что он—не глупый, способный, в общем-то, парень, молодой, что ещё нужно? Тут же у него в голове возникли сомнения: а так ли он способен, так ли уж умён, вообще... Разве можно так про себя говорить, если нечем подтвердить все эти слова? Не складывалась картина... Если только... Как там Илья говорил? Далеко не ходить? Самая суть? Допустим, самооценка у Дениса была не очень, он в тот момент не видел смысла это отрицать, допустим, все названные им причины могли быть подвергнуты сомнению. Может, на самом деле он не был так умён, как считал, может, его способности были куда как скромнее, чем он осмелился подумать, но если всё это отбросить... Он может, всё равно может, даже если отбросить все его способности, почему? Потому что... Потому что...
Голова шла кругом, он очень хотел понять. Не мог, но всё равно очень хотел, продолжал думать, продолжал, потому что хотел... Денис вздрогнул от это мысли. Он едва не подскочил на месте от неожиданности, от своего открытия, которое действительно всё это время было у него прямо под носом, но он был настолько слеп, что не замечал его... А может... Может быть... Это и есть ответ? Не просто так Илья спрашивал, есть ли у него желание? Возможно ли это? Денис вскочил с лавочки, взгляд у него был безумный, хорошо, что никого не было в этот момент рядом. Кажется, он понял! Если отбросить всё, если отбросить всё, что можно подвергнуть сомнению, то останется нечто, нечто, в чём он совершенно уверен, нечто, что он не может отрицать, даже обманывая себя. Это и была та основа, о которой говорил Илья... Он может потому, что хочет! Если он хочет, он сможет! Желание! Именно оно служило основанием всему остальному! Именно без него все бы рухнуло как карточный домик размером с сокровенную мечту! Он мог сомневаться в чём угодно, но только не в своём желании жить по-настоящему! Когда он ещё тяготился неверным вопросом, ставя свои способности под сомнение, он находил тысячу причин своей неспособности получить то, что хочет, однако, ему почему-то не становилось спокойно на душе от этих причин. Только сейчас он понял почему.

Как бы он ни оправдывал своё бездействие, тем что не может, тем что не знает как, не там родился, или как бы там ни было ещё, он не переставал хотеть этого. Несмотря ни на что, он хотел так жить... Возможно ли что ответ так прост? Возможно ли, что только одно желание заставит его приобрести всё, чего ему не хватает для достижения его мечты? Сколько же раз он слышал поговорку «Было бы желание» Но, похоже, только в этот момент он понял, что она на самом деле означает. Как поражен он был, как удивлён простотой и очевидностью своего открытия. Он всё так же стоял, возле лавочки, не двигаясь с места, но его настолько захлестнуло энергией, хотелось бежать, куда-то нестись, что-то делать, невыносимо было стоять на месте, ничего не делая... Казалось, его сейчас разорвёт на части, если он не двинется. Ничего лучше, как бежать обратно к метро, Денис не придумал. Ветер приятно обдувал лицо, красное солнце отражалось в окнах домов. Он бежал, прозревший и, казалось, понявший какую-то незыблемую, притом простейшую истину. О, никто не поймёт, никто не узнает, что сейчас изменилось для Дениса в этом мире, для всех, кто увидит его, он будет очередным пареньком , стремящимся не опоздать на... А впрочем, есть ли кому-то какая-то разница, куда спешит этот молодой студент в синей спортивной куртке?


Глава 5. Скрытые мотивы

Илья, хоть и не без сарказма, похлопал в ладоши. Лицо его, при этом, за исключением «Неужели?» ничего не выражало.
—Да, именно это я и имел в виду. Допёр-таки...

Денис стоял перед ним, лицо его было красным, сердце быстро билось от восторга, который его охватил. Он дал правильный ответ! На правильный вопрос!

—Смогу, потому что хочу!—повторил он ещё раз, уже, кажется, в третий.
—Да, да, всё так— вполголоса ответил Илья—неужели было так сложно?
—Да сейчас то знаю, что нет! Но разве я мог бы подумать, что все настолько просто
—выпалил Денис.

—Разве я не предупредил, чтобы ты далеко не ходил? Что все прямо перед тобой? Впрочем, я тебя понимаю, наверняка, ты искал какого-то откровения, а тут такое...
Кто-нибудь на твоём месте обязательно бы разочаровался в подобном открытии.
—Это почему? Денис непонимающе посмотрел на Илью, ведь его последние два дня буквально распирало от энергии, от восторга. Словно перед ним вдруг открылись все ранее закрытые двери. Казалось, мир стал с ног на голову, хотя в действительности же поменялась лишь одна мысль в его голове. Одна маленькая мысль, один ответ на корректно поставленный вопрос, а мир уже казался совсем другим.

—Да потому блин!—вдруг повысил голос Илья—всем же нужен какой-то вселенский секрет! Какая-то непостижимая тайна, почему же они ничего не делают? Почему ничего не могут? Никому не приходит в голову, в поисках причин, посмотреть в зеркало. Хочешь—значит можешь, не хочешь—не можешь! Но это не по душе многим, знаешь ли, ведь получается, что они сами виноваты, что ничего не могут! А так ведь уж больно некрасиво выходит, они же были уверены, что они бы и смогли, но вот обстоятельства... Если бы всё было идеально, то они бы смогли, конечно, все получить—сказал Илья и перевёл дух.

—Вернее, нет, не так!— тут же выпалил он, опять—если бы всё было идеально, если бы родились в нужное время, в нужном месте, в семье олигарха, например, то у них бы всё получилось! Не они бы всё получили, а у них бы всё получилось! Чуешь разницу, Денис?

—Нет, как-то нет—честно признался он.
—Скоро поймёшь, очень скоро—уже спокойным тоном сказал Илья.
   Илья посмотрел на время, достал телефон, быстро набрал пару СМС, и, не отрываясь уже от телефона, пожелал Денису удачи, и ушел. Денис, однако же, не обратил на это внимание. Его занимало лишь, как казалось, из неоткуда возникшее ощущение собственного могущества, своей силы, своих возможностей! Ему казалось, он мог бы свернуть горы, прямо сейчас, не отходя от прилавка . Казалось, что все его мечты вот-вот осуществятся! Восторг, какой восторг, что это вдруг стало для него возможно! Как необычно было это ощущение, ничего подобного с ним ещё не случалось за всю его жизнь! Ему хотелось, чтобы это ощущение было с ним всегда, чтобы оно не прекращалось, это было похоже на опьянение, только лучше, ведь он, казалось, не только сохранял ясность ума, но и даже был на грани какой-то гениальности, на пороге огромных свершений. Даже сильно напившись, он не смог бы похвастаться такой храбростью, какой, казалось, обладает сейчас. В этот день работа его только радовала, ему казалось, что у него самая лучшая работа в мире! Он весь светился, готов был часами рассказывать о том, какие замечательные впечатления можно получить от, например, полёта на воздушном шаре. Сам он никогда не летал, однако, его восторг был весьма убедителен, и если бы он сказал что летал, то ему бы безоговорочно поверили. Покупали в этот день гораздо бодрее, чем обычно, а отказы вовсе не расстраивали Дениса, напротив, он рад был пообщаться с проходящими мимо людьми и хоть куда-то излить свою безграничную энергию. Несколько часов пролетели совершенно незаметно, ему даже немного жаль было уходить, чего уж точно никогда с ним не было. Собирая сумку, Денис вдруг обнаружил, что его планшет куда-то пропал. Поразмыслив немного, он решил, что попросту забыл его дома, поставил на зарядку и не взял утром. Странно, ведь раньше он и часа бы не выдержал на работе без интернета, а тут, за почти 6 часов даже ни разу не присел. Приехав домой, уставший, но всё же очень довольный этим, обычным, в общем-то, днём, Денис, как и ожидал, нашёл свой планшет, подключенный к розетке.

В среду он поехал к Олегу. Илья, к большому сожалению Дениса, не мог на этой недели вести с ним дискуссии, какое-то срочное и неотложное дело возникло, однако, его суть он объяснить не удосужился. Сказал лишь, что одну из его точек на юге Москвы хотят закрыть и ему придётся с этим повозиться. Поговорить с ним, скорее всего, не получится до выходных.

Восторг Дениса немного угас, однако, приятное настроение и желание работать никуда не делись. Правда, под конец дня, на него, как это часто бывало, напала беспричинная грусть. Сначала ему показалось, что он просто устал, но очень скоро понял, что дело вовсе не в этом.

Он приехал к Олегу, все уже были в сборе и действие, как было видно, уже давно началось. Его встретил Олег, в зубах у него дымилась сигарета, в руке был стакан, кажется, с виски.

—Здорова, здорова, Диса, залетай, паркуйся, давай догоняй, мы уже в рулетку собрались играть тут, а ты еще как стёклышко!

—Что за рулетка—без особого интереса спросил Денис, попутно выискивая, где бы ему повесить куртку.
—Да брось ты её—подсказал Олег, указав на целую кучу вещей, сваленных на стоявший в коридоре стул. Денис, без особых размышлений, последовал совету.

Все выглядело вполне обычно. Лёня сидел на диване, поджав отчего-то колени, он тупо смотрел в одну точку и не особенно реагировал на происходящее вокруг. Тут же рядом сидел и Саша, куда более оживлённый, он говорил по телефону, явно играя той самой подругой, о которой рассказал им накануне. Он явно был доволен, временами смеялся, то тихо, словно злорадствуя, то, наоборот, заливаясь громким хохотом. Иногда он, наклоняясь к Лёне, прислонял телефон к его уху, давая ему послушать. Однако Лёня на это никак не реагировал.

—Что это с ним?—спросил Денис у Олега, стоявшего рядом.
—С кем? С Лёней? Да, то же самое, что и с Саней, одно и то же курили. Дрянь какая-то, хрен её знает.

—А чего это с Лёней такое? Ему не плохо?—почти испугался Денис, заметив, что у глаза у Туманова были красными, навыкате, взгляд был бешеным.

—Ему лучше всех, можешь не беспокоиться—отмахнулся Олег.
—Ну, ладно...

—А ты что думала, я тут по своей вине? Думаешь я тут сидел бы, если бы нормально относилась? Ты же совсем не фильтруешь, чё говоришь! Ты, наверное, там сейчас тоже не одна! Если бы я не позвонил, даже не вспомнила бы, что я существую!— выкрикнул вдруг Саша, строя гримасы, которые были столь убедительные, сколь и насквозь лживые. Играть у Саши получалось отменно, Денис, будучи малость наивным от природы, даже на мгновение поверил. Он подумал, что вдруг Саша и правда сейчас сидит с ними, а не со своей девушкой, только потому что она что-то делает не так? Что если эти претензии и правда обоснованны? Однако уже через мгновение он понял, как сильно ошибался.

—Нет, я не один тут! Тут много людей...да, девушек тоже много!....нет, не сделаю, у меня же есть девушка!...нет, не стану...хоть тебе на меня и плевать, а я вот не хочу изменять! А впрочем, я давно хотел уже рассказать тебе кое-что...— с этими словами Саша сбросил звонок и расхохотался. Лёня, сделав несколько глубоких вздохов, после чего медленно повернулся, впрочем, одной лишь головой, что жутковато выглядело, к Саше, который все продолжал смеяться во всё горло. Смерив его безразличным взглядом, Лёня ничего не сказал, повернулся обратно и продолжил созерцать пустоту.
—Смотри, смотри, сейчас позвонит, смотри...—сквозь смех силился сказать Саша, держа телефон в вытянутой вперёд руке, так, чтобы было видно им обоим.

Прошло с полминуты, и раздался звонок, что вызвало у Саши новую волну панического смеха.

—Она! Она! Я же говорил! Говорил, а ты не слушал даже, Лёнь! Видел!
Саша , щёлкнул переключателем на торце телефона и трель прекратилась, телефон лишь тихо жужжал. Он швырнул его на стоявший напротив диван.

—Отвечать не будешь?—всё так же безразлично спросил Лёня.
—Неа, а зачем? Пускай поволнуется, позвонит ещё, раз на четвертый может быть и возьму, а пока нет, пусть поревёт—отмахнулся Саша— А я пойду, накачу ещё! Сегодня же радоваться надо! А чтоб радоваться, не мешало бы и накатить!Он, с многозначительным видом, встал и взглядом пригласив Дениса на кухню, вышел из залы. Денис, к слову, когда уже собрался уходить заметил, что в зале были и другие люди, кроме Лёни и Саши. Там был Влад, рядом сидели Юля и Ксюша, причем увидев последнюю, Денис сразу погрустнел. У него перед глазами всплыла та сцена на кухне у Юли. В общем-то, ничего страшного, но было досадно.

—Вам чего, господа хорошие?—спросил Олег, заняв привычную позицию в своём домашнем баре.

—Чего покрепче и побольше! —без лишних раздумий выдал Саша, подставляя бокал.

Денис окинул взглядом этот бар, наверное, дорого он обходится Олегу. Он был в идеальном порядке, бокалы чистые, полки протёрты, бутылки в особом порядке. Видимо, Олег и правда тратит много времени на свой бар. Странно, как это он раньше этого не замечал.

—А тебе, Дениска?
Денис не очень хотел пить, но времени на раздумья ему не дали.

—Ему того же, чего и мне!—вставил Саша. Денис, поджав губы, молчаливо кивнул.
Олег отвернулся, начал суетиться и обронил лишь:
—Не подглядывать!
Саша и Денис послушно отвернулись, да и не очень то им было интересно, что он там им готовит. Они не так были искушены по части спиртного, их, особенно Сашу всегда куда больше волновал эффект, нежели ингредиенты.

—Вот! —Олег нарушил через пару минут молчание—мой новый рецепт! Вы первые, кто его пробует! Ну, конечно, после меня! Я пока его пытался разработать, раза четыре в хлам напился!

—Ты чего? Один тут бухаешь? — ехидно поинтересовался Саша.
—Бухаю? Нет, я новые рецепты ищу!—Возмутился Олег—я тут коктейли новые пытаюсь придумать! Для этого нужна ясность ума, знаешь ли! Если буду напиваться, то никаких ингредиентов не хватит! Напиваться, сказал блин!

—Да чего ты так распыляешься? Чего переживаешь-то?— улыбчиво, явно призывая читать между строк, спросил Саша.

—Ты барменом работал?—спросил Денис.
—Было когда-то, работа скучная, но вот коктейли мешать мне понравилось, очень понравилось! Я тогда начал свои придумывать сочетания, хотел даже в меню включить их, там парочка у меня хорошо получилась, да и рецепт простой! Но...не пошло.

—Чё значит, не пошло?
—То, Сашенька и значит, что имбецил-менеджер в штаны бы нассал, если бы узнал, что я что-то в меню добавить собираюсь, даже предложения одно бы его вывело.

—Ясно—протянул Саша, без особого, впрочем, интереса и разом осушил половину бокала.

—А с чего ты взял-то?—спросил Денис.
—Что взял?—покосился на него Олег.

—Ну то, что менеджер бы зассал?
—Да по нему же видно было, он никогда блин никого, кроме себя не слушал! — выпалил вдруг Олег.
—Но попробовать хотя бы, может быть, стоило? —не унимался Денис.
—Да бессмысленно, ничего бы не вышло—отрезал тот.
—Ну как скажешь...

С полчаса они провели на кухне, выпивали, Денис уже чувствовал, что пьян, не сказать, чтобы сильно, но достаточно, для того чтобы нести чушь и творить непотребства. Это случилось, вопреки его желанию. Голова кружилась и немного гудела, он двинулся обратно в гостиную, оставив Сашу одного, Олег как раз начал делиться тонкостями приготовления коктейлей и прочими барными премудростями. Саше уже было всё равно что слушать и с кем общаться.

В гостиной Денис сразу же заметил девушку, которую до сих пор почему-то не видел в квартире, быть может, она только что пришла, а может, была где-то в другой комнате. Но Денис вполне допускал, что он мог её просто не заметить. Она сидела на диване, глаза её были мокрые от слёз, она пыталась закрыть руками лицо, но от чего-то всё время старалась обнять себя за локти. Рядом сидела Юля, что-то говорила ей на ухо, но та, похоже, не слушала. Денис на мгновение замер в дверях, рассматривая незнакомку. Она была красива. Даже в таком потрепанном состоянии, несмотря на постоянные всхлипывания и страдальческие гримасы, нетрудно было рассмотреть довольно симпатичные правильные черты лица, длинные русые волосы, в этот момент распущенные. Единственное , что показалось не совсем правильным в её чертах это слишком уж пухлые, по мнению Дениса, губы. Кому-то бы обязательно это понравилось, но не ему. Интересно, что же у неё такое стряслось? Очередной неверный парень? Экзамены? Что-то не так с родителями? В чём причина такого горя?

—Хватит!—вдруг крикнула она так, что Лёня, сидевший неподалёку всё в том же трансе, в каком его оставили, вдруг, на пару с Юлей, подскочил на месте и уставился на девушку. Она сорвалась с места и направилась прямо к Денису, в самый последний момент круто повернув в коридор , едва избежав столкновения. Денис попятился было назад, споткнулся и едва не упал от неожиданности. Она шла на кухню, Денис неспешно двинулся за ней, впрочем, заходить не стал, а решил из прохода понаблюдать, что она собралась делать. Девушка, недолго думая, подошла к Олегу, едва не сбив и его и спросила, есть ли у него водка. Тот окинул её недоумевающим взглядом, но бутылку откуда-то выудил и от чего-то протянул ей, вместо того, чтобы налить. Она рывком схватила бутылку, буквально сорвала крышку и начала выливать содержимое в первую попавшуюся под руку чашку. Когда она заполнилась наполовину, девушка резким движением поднесла кружку к губам и буквально за пару глотков опустошила её, тут же раскашлявшись и согнувшись по окончании. Она, зажмурившись, поднесла тыльную сторону ладони ко рту, будто сдерживая рвотный порыв, который в этом случае вполне имел место быть. Саша, Олег и Денис в крайней степени удивления смотрели на неё, впрочем, никто ничего не говорил, пока Олег не нарушил тишину, когда девушка снова бросилась наливать.

—Тань, ты чего?
Она, никого не слушая, повторила процедуру. Допив вторую кружку, в диком приступе кашля, смешанного с плачем, она было бросилась наливать третью, но тут, подошедшая сзади Юля мягко взяла бутылку и забрала её у Тани. Та же, не сразу поняв, что произошло , продолжая кашлять и всхлипывать, глотая воздух, медленно опустилась на пол и, поджав ноги и закрыв руками лицо, опять расплакалась.
—Чё это с ней? —жестом указав на неё, спросил Саша.
Юля подошла к нему, наклонилась и сказала что-то на ухо. Его лицо вдруг на мгновение дёрнулось, Денис заметил не что иное, как улыбку, злую такую, похожую на оскал. Впрочем, он её тут же спрятал и притворился, что закашлялся, и никто, кроме Дениса, похоже, не заметил этого мимолётного выражения.

Чему он так обрадовался? Денис не успел спросить Юлю. Саша встал с места и предложил ему пойти покурить. Как только они вышли в подъезд, Саша вдруг рассмеялся, видимо, он долго сдерживался.

—Ты чего?—покосился Денис.
—Да эта дура, Таня, она своего парня узнала, что он с какой-то её подругой, вроде как, спал, теперь убивается, дура, нечего добавить—закурив пояснил Саша.

—Тебе её не жаль? Что тут смешного, вообще?—недоуменно продолжал допрос Денис.

—Ой, да брось, тебе есть дело? Сама дура, вот и плачет—сказал он.
—Так ее то вина в чем?

—Слушай, если она такая ванильная и верила в любовь до гроба, верила что её парень не будет смотреть на других, что он только ей будет верен—в этот момент он изобразил рвотный позыв, получилось очень правдоподобно— то мне ее совсем не жаль, если она правда верит в весь этот бред, то ей еще немало предстоит поплакать, сама виновата— отрезал Саша. Немного погодя, добавил—чуть что, сразу в слезы, кроме как реветь ни хрена не могут больше...

Он сделал длинную затяжку и отправил сигарету вниз, между перилами.
—Ты, не суди по первому впечатлению, она сама тоже в состоянии, знаешь ли, дров наломать...—добавил Саша уже обычным своим тоном.

Денис несколько секунд обдумывал услышанное, такой откровенности он, признаться, не ожидал. Ему было по-человечески жаль Таню, хоть он её совсем не знал. Ему не было приятно наблюдать, как она переживает. Она ему, наверное, даже понравилась, и от этого ему еще больше захотелось хоть как-то заступиться за неё хотя бы в этот разговоре. Тем более, Денис действительно считал, что все то, что он собирался сказать, является правдой.

—Ну так она  разве виновата в том, что ее парень таким оказался?—робко начал он.
—Каким таким? – вдруг смерил его взглядом Саша — я бы на его место точно так же поступил бы, да и, вообще-то, поступал. Знаешь, так приятно, когда ты встречаешься с какой-нибудь наивной девчушкой, она берет тебя везде, где они с подругами собираются, как бы тебя им демонстрирует, мол, посмотрите, вот у меня парень какой есть! А подруги эти, по её плану завидовать должны, но я ей такую игру вести не позволяю. Я не игрушка в её руках—он посмеялся— я делаю все гораздо интереснее! Эти подруги, часто, совсем не подруги, а так, компания, чтобы одной не быть, они могут дружить только до того момента, пока не вмешивается какой-то парень, который им всем нравится. Ну вот я-то этим и пользуюсь! Потихоньку вливаюсь в компанию, начинаю с другими подругами общаться, потом просто удобный момент ловлю и закидываю удочку, и знаешь, довольно часто получается! Разведу её на какие-нибудь шалости. А через пару дней устраиваю встречу, чтобы вся компания была и сижу, смотрю, как эти две подруги на меня смотрят. Знаешь, зрелище непередаваемое! Клянусь, в жизни бы ничего не заметил, ни тени лжи, ни быстрых взглядов, женщины очень хорошо притворяются и пудрят мозги.

А потом, когда надоедают обе, просто сталкиваю их лбами и пусть ненавидят друг друга. Очень смешно смотреть, как буквально вчера они были подругами, а часто даже лучшими подругами—его глаза коварно сверкнули в этот момент— а мгновение спустя называют друг друга шлюхами и признаются, что всегда так думали! Убить друг друга готовы, а минуты назад—подруги до гроба!—Вот такие они!

—Ты сталкивал лбами подруг?
—Да, с одной встречался, с обеими спал, а потом все рассказывал и сливался. Часто лучших подруг, которые там еще в школе дружили, ссорил!—с особой гордостью добавил он.

—Зачем?—недоуменно спросил Денис, покосившись на него.
—Как зачем? Я им показываю, какие они на самом деле! Вот она думала, что рядом подруга, а я пришел и показал, что к чему! Конечно, бывало, что разводка не получалась и тогда сливали меня, но такое бывало нечасто, а исключение скорее подтверждает правило!

—Да разве они правда такие? Разве это не ты их ссорил?
—Да как же. Не я, так другой бы кто подрядился! А раз это в любом случае произойдет, так я хоть удовольствие получу!—невозмутимо ответил Саша.

—С чего взял, что это бы произошло? Откуда знаешь?
—Да я уверен, что произошло бы, люди—мрази, я хотя бы пытаюсь как-то показать им, кто на самом деле рядом сидит!

—А чем ты отличаешься, раз так поступаешь? Сам ты же себя мразью не назовешь? Так чем ты лучше? Разве ты везде честно поступаешь?

—Я не говорил, что я лучше, это игра, понимаешь, вся жизнь, все что в ней происходит—все игра! Либо ты, либо тебя! И так получилось, что я лучше умею играть и правила игры лучше понимаю! Может, я не лучше поступаю, но какая разница? Я не дурак, чтобы плакать по ерунде, не дурак, чтобы связывать себя чем-то, отношения все эти и прочая хрень, понимаешь, мне это ни к чему. Я не проигрываю, и вот этим я отличаюсь от всех, кто вокруг! Если я люблю помучать какую-нибудь дуру, то сам-то я не подставляюсь и на её место не встаю! Вот этим я и лучше! Я играю и не проигрываю, и мною никто не играет! Если кто-то играть не умеет, мне наплевать, это их проблемы. Пусть привыкают, что их имеют, а иметь, в том числе буду и я! Ну? Лучше чтобы ты или чтобы тебя? А, Денис?

Денис, выслушав его, не нашелся, что сказать. В тот момент, ему показалось даже, что есть хотя бы доля правды в его словах, однако, он все равно не понимал, зачем тот специально ломал все, к чему прикасался. Да и прикасался, собственно, чтобы ломать. Вдруг у Саши зазвонил телефон. Он достал звенящую трубку и ответил. У Дениса закружилась голова, причем так сильно и так неожиданно, что слова Саши доносились до него очень смутно, и он их почти не разбирал, понял только, что звонит ему его очередная подружка. Очень скоро он убрал телефон обратно в карман и сказал:

—Знаешь, Денис, за что я люблю девушек, у которых все в первый раз? Денис несколько грустно, хоть и заинтересованно посмотрел на Сашу.

—За то, что вообще стараться не надо. Они верят всему. Без исключений. А когда бросаю, они так ломаться начинают, очень смешно, я их так жизни учу.

—Ты их что?—словно ото сна очнулся Денис.
—Жизни учу—с готовностью повторил Саша —с такой наивностью, куда они пойдут? Кем они будут, если будут верить первому встречному и даже мысли не допустят, что их могут обмануть? Знаешь, Олег прав в том, что никому нельзя верить. Вот здесь я с ним согласен, а эти дурочки что? Они-то как раз и ищут, кто бы их обманул, да чтобы побольнее. Вот я этим и занимаюсь. После меня они уже не будут такими доверчивыми, уже сомневаться будут! Хотя тут и другой аспект есть. Сам вот подумай, они все время плачутся, жалуются, ноют, а причины настоящей то часто и нет! Я эту причину им даю! Сделал им больно—они уже с полным правом могут представлять себя героинями сопливых фильмов, рассказывать всем о несчастной любви и, в общем-то, наслаждаться своими страданиями! Они же сразу приобщаются к клубу разбитых сердец, которым все должны сочувствовать, про которых снимают фильмы. Грустные песни все эти, книжки какие-то, это все сразу становится про них! И знаешь, если вдруг к ним придет волшебник и предложит вот так просто им стереть память и отобрать эту самую несчастную любовь, отобрать страдания, слезу в подушку и все такое, неужели ты думаешь, что хоть одна согласиться?

Денис вдруг собрался возразить, но Саша жестом попросил его дослушать.
—Сам пораскинь мозгами, дружок, подумай! Включи голову! Чем им ещё заниматься. Кроме как вздыхать и плакать о несчастной любви!? О чем им еще говорить с подругами, о чем писать на своей страничке в интернете? О чем слушать песни и о чем смотреть фильмы? Им нечего больше делать! Нечего! А так, хотя бы что-то есть! Да еще и все жалеют, и все можно! Можно делать все, что хочешь, типа ты страдаешь и тебе просто тяжело! Разве не прекрасно?

—Ты думаешь, что прямо все такие?—вставил-таки Денис.
—Я ни одной не такой не видел—заявил Саша.

—Ну, как знаешь—отмахнулся Денис. Он не видел никакого смысла что-то  доказывать, тем более что Саша верил в свою правоту куда больше Дениса.

Они, постояв ещё немного, хотели было вернуться в квартиру, но в дверях столкнулись с Лёней, вид у него был все такой же странный, глаза были стеклянные и смотрели куда-то в пустоту, смотрели и будто ничего не видели. Он дал Саше пройти, однако, Дениса не пустил, преградив ему дорогу и, чуть помедлив, он сказал:

—Ты это, уже?—Лёня странно дёрнулся.
—Чё?

—Постоим пошли—кашлянув, по-прежнему, пряча взгляд, выжал из себя Лёня.
—Ну, ладно...—Денис не стал спорить.

С ним явно было что-то не так, Туманов дрожащими руками достал пачку сигарет, не заметил, что держал её вверх ногами, открыл, и конечно, рассыпал все содержимое. Заметив это, он затрясся, смесь раздражения и злобы пробежала по его лицу, он с размаху швырнул пачку вниз и сел на ступеньки, обхватив голову. Денис, не произнося ни слова, продолжал наблюдать за ним. Лёня тоже не спешил что-либо говорить, но Денис принципиально не хотел начинать разговор, уж больно странным было состояние Туманова. Однако, Лёня довольно скоро нарушил тишину.
—Как он так, а?—пробубнил Лёня.
—Чё ты говоришь?
—Как он так с ней!—резко, повернувшись к Денису, крикнул Лёня.

Денис, всё еще не понимая, о том толкует его друг, нахмурил брови, давая тому понять, что не знает, о чём идет речь.

—Да с ней, Саня, она с ним... а ему же, вообще, на неё... тупая она блин...видит же, ну а толку...?—он еще что-то говорил, но слов уже было не разобрать.

И тут Денис начал понимать, он тут же вспомнил, с каким лицом Лёня смотрел на заливающегося смехом Сашу, когда тот говорил с ней по телефону.

—А тебе какое дело?—с напускным безразличием, какое частенько выражал Саша, спросил Денис.

—Есть мне дело...есть...—продолжая причитать, отмахнулся Лёня.
Денис задумался на секунду и вдруг, словно снег на голову, он, наконец, увидел то, что лежало, в действительности, на самой поверхности.

—Нравится она тебе что ли?
Лёня вдруг обернулся и первый раз за вечер посмотрел Денису прямо в глаза. В его глазах читалась гремучая смесь жгучей ненависти, отчаянной боли и едва сдерживаемого страха. Выглядело это жутко. Денис сразу понял, что угадал. Но нельзя сказать, что он был рад своему открытию. Он бы даже предпочёл тут же забыть этот вывод, но к сожалению, не мог. И тут вдруг ему стали приходить на ум сцены, когда он уже видел такое выражение лица у Лёни. Только сейчас он припомнил те обстоятельства, которые не просто сопутствовали, но были, в самом деле, главной причиной такого настроения. Как же это он раньше не понял? Каким образом ускользнуло от него, что на каждый раз, когда Саша хвалился своими «подвигами», Лёня вешал нос и становился очень мрачен, а причиной всему служила банальная ревность? Как можно было этого не заметить, Денис не понимал. Тем не менее , он очень долго оставался слепым к этому факту. Быть может, потому, что никогда особенно не обращал внимания на то, в каком душевном состоянии находятся люди вокруг него...

Лёня, ничего, впрочем, не сказав, скрючился, закрыл лицо дрожащими руками и начал что-то невнятно бормотать, поминутно хватая себя за волосы.

Денис растерялся, он не знал, что нужно было делать в подобной ситуации, что нужно сказать, что нужно сделать, чтобы как-то поддержать его. Он, все так же таращась на Туманова, вдруг отчётливо почувствовал своё бессилие, свою неспособность хоть как-то помочь, хоть в чём-то облегчить его состояние. Так и стоял он, храня молчание. Любые попытки разобрать его бормотания ни к чему не привели, а заговорить с Лёней Денис не решался.

—Он её...ведь...ненавидит...он бы наверно убил её, если б мог...—тяжело вздыхая, проговорил вдруг Лёня.

—Да ладно тебе, не преувеличиваешь?—аккуратно спросил Денис.

—Нет! Я же вижу это! Он её бросил два месяца назад, так я пытался ей сказать, чтобы она от него бежала, а она дура! Тупая, дура, кричит, любит его, хоть ты сдохни, любит! Да если бы со мной была, я бы всё для неё... А этот мудак... Он реально её убьёт когда-нибудь...если она будет лежать умирать, он даже не подойдёт к ней...даже не подумает помочь...

—Лёнь, ты чего? Ты в своём уме, вообще?—Денис искренне удивился, он не понимал, насколько серьёзно можно было относиться к словам человека, который не просто подавлен морально, но и банально находится под влиянием какой-то дряни.

—Я сам видел, как он её ударил! Я сам видел! Понимаешь!..—вспылил вдруг Лёня, вскочив с места и схватив Дениса за плечи. Его бешеный взгляд на мгновение пересёкся с непонимающим и пытающимся избежать прямого столкновения взглядов Денисом, но той секунды, что они смотрели друг другу в глаза, оказалось достаточно, чтобы стало ясно— Лёня не шутил.

—А ты видел? Что ты сделал?—неожиданно для себя спросил Денис.
Лёня вдруг сделал глубокий вдох и все так же, продолжая таращиться, казалось, не понимал вопроса, но ещё через мгновение, он отвёл свои красные, беспорядочно бегающие безумные глаза, уставившись куда-то в пол, даже нет, не в пол, куда-то ниже пола, ниже того, что было под полом.

—Я сделал...разве могу я что-то... Да нет, не видел я как ударил... я только позже синяк видел...они расстались, я удивился с ней...потом случайно...увидел...сразу понял, откуда взялся... Я ей говорил, но дура эта...—Лёня запнулся, отпустил Дениса и снова опустился на ступеньки.

—Я, честно, честно тебе говорю, Дис, честно, я не знаю...сделаю что-нибудь с этим...когда-нибудь...обязательно...

Денис был ошеломлён тем, какие истории бурлили буквально у него под носом, но которые он не замечал, не хотел даже замечать.

—Ну...тебе виднее—нашёлся, наконец, он. Ничего умнее он не придумал, а «правильного» ответа в данной ситуации он просто не знал.

Следующие минут десять они провели в полном молчании. Денис пытался как-то отвлечься от заставших его врасплох мыслей, преимущество невеселых мыслей касательно того, что узнал, возможно, страшный секрет Лёни, узнал против своей воли, теперь же ему придётся смотреть, как общаются Саша и Лёня и ,быть может, быть единственным, кто знает, как на самом деле относится один к другому. Ему не нравилось это положение «посвященного», потому что вынуждало его быть неискренним, а впрочем, как Денис и сам ни раз отмечал про себя, неискренностью он и так был награждён в достатке, преимущественно из-за неуверенности в себе.

Остаток вечера прошёл в каком-то мутном и неясном настроении. Денис чувствовал себя каким-то опустошённым, ему было жаль Лёню . Денис понимал, отчасти, какие, как Лёня сам недавно высказался, сантименты, он сейчас испытывает, наблюдая за тем, как его друг терзает и наносит раны той, которую он сам любит. Хуже всего было то бессилие, та обреченность, которую прямо таки излучал Лёня в ту минуту. Саша же, даже не догадывавшийся о том, что сразу двоим людям причиняет душевные раны, увлечённо продолжать свою игру, не забывая и хвастать новыми «победами». Настроение Дениса было испорчено окончательно, когда он увидел Таню, показавшуюся вдруг в дверном проёме кухни, где никого кроме него не было. Вид у неё был уже прилично пьяный, неуверенным и неспешным шагом она направилась к нему, остановилась на мгновение подле стола, окинув его взглядом, уже явно не различавшим деталей, подошла к стулу, на котором сидел Денис и плюхнулась прямо к нему на колени.

—Ты...чего один тут?—спросила она тоном, явно давшим понять, что его попытка спрятаться от остальных не увенчалась успехом. Не в том настроении он был, чтобы продолжать веселиться, да и даже ей он был не слишком рад, хотя коварный разум уже начал щебетать, что, мол, вот оно, твоё пьяное романтическое приключение! Вот оно! Она сама пришла! Куй железо, пока горячо!

—Дда, о...один—ответил он, чуть вздрогнув. Сердце его забилось чаще, в горле появился как будто привкус ментола, как после пробежки, в области бедра его будто кольнуло, лицо залилось краской, как только их взгляды встретились.

—А чего один...? Ты вообще один?—опять спросила она, сверля его взглядом.
—Да так, ничего— понурив голову, ответил Денис. Он чувствовал на себе её взгляд, он сразу понял его, но от этого стало только хуже...

—А девушка твоя где?—продолжала приставать Таня.
В этот момент Денис заметил Сашу, который хотел было зайти на кухню, но, увидев их, резко остановился, и, так как Таня к дверному проёму сидела спиной, и видеть его мог только Денис, Саша тут же расплылся в злой улыбке и поднял обе руки в воздух, в знак ликования. Тут же, прямиком за Сашей в кухню хотел зайти и Олег, но, также увидев, что там происходит, подмигнул Денису и размашисто, но бесшумно дал пять Саше. Денис никак им не отвечал, даже пытался как-то закончить всё это представление. С трудно сдерживаемым смехом, Саша и Олег, пошептавшись о чём-то секунду, ушли и из коридора донеслось, напеваемое ими двоими—«Наша Таня уж не плачет, а на кухне клеит мячик, ну же, мячик, будь смелей, будь смелей, а то как гей..». Последние слова уже с трудом разобрал Денис, но вот громкий смех из гостиной донёсся до него вполне отчётливо. Таня же, казалось, не заметила ничего этого вовсе, продолжая допрос, половину которого Денис попросту прослушал.

—...тоже где-то да...наверное, далеко сейчас...а ты тут...—продолжала она.
—Что? —Девушка твоя, неверное тоже где-то веселится, а ты тут один...

—Да нет у меня её—выпалил Денис. Он не хотел верить в это, но Саша оказался прав. Денис понял, что та фраза, брошенная им в подъезде, про то что она сама может дров наломать... Если бы не эта фраза, то Денис даже и не подумал бы, что Таня, очень возможно, просто хочет отомстить своему парню, а он—не более, чем средство. Это не та история, которую он так жаждал, совсем не та история, на которую он так надеялся. Хотя внешне ситуации были очень похожи, но на деле, то, что происходило сейчас имело под собой очень понятный мотив.

Денис понимал, что в любой другой день был бы воодушевлён тем, что происходило с ним в этот момент, но не сейчас. Он чувствовал, что ей на него плевать, что она просто им пользуется для своей конкретной цели и даже то, что она ему сначала понравилась, не меняло дела. Денис чувствовал не просто обман, но скорее даже свою никчёмность, своё бессилие, даже свою ничтожность. Он понял, что если бы ни слова Саши, то поверил бы непременно тому, что говорила ему сейчас Таня, а говорила она ему, что он ей сразу понравился, что он, как она сразу поняла—настоящий мужчина, не то что её бывший парень...

Та наивность, которую ощутил в себе Денис была просто ужасна, он понимал, что им просто вертят, разрушая его сокровенные, тайные желания. Таня в какой-то момент опустилась ему на плечо и обняла руками на шею, а Денис всё ещё не знал, что ему делать. Отчётливо он понимал только то, что не хочет быть в этой роли, не хочет, чтобы через него мстили и выясняли свои отношения другие... Пусть он пожалеет о своем решении, но сейчас ему очень хотелось уйти, уйти и скрыться подальше от них всех... От Саши, с его бесконечными играми, от Лёни, который своим ехидством, как оказалось, просто скрывал свою истинную натуру, от этой Тани, которая сейчас уже коснулась губами его шеи...

—Неужели это так много— подумал про себя Денис—неужели так много я хочу?! Всего-то, хочу нравиться кому-то...да! Да, пусть что хотят говорят, но все хотят этого, все! И я такой же! Почему со мной всё всегда происходит? Почему? Почему когда выпал мне такой случай, он обязательно должен быть фальшивым? Какого чёрта не может со мной что-то хорошее произойти, а?! Ну почему такое происходит всегда именно со мной!—уже кричал Денис, не открывая, впрочем, рта, кричал он это в мыслях, которые, никто и никогда не узнает.

Медленно оттолкнув Таню, он, встретив её непонимающий взгляд, сказал просто и ясно, чего сам от себя никак в эту минуту не ожидал:

—Иди с кем другим играй...
Тотчас он пожалел о своих словах, увидев смесь злости и обиды на красивом лице Тани, но он уже твердо решил, что пора убираться. Он, крикнув в коридоре, что ему срочно надо уехать, не говоря более ни слова, поднял куртку и вышел, захлопнув за собой дверь.
Глава 6. Во тьме

Денис лежал на кровати. Отключив будильник, он не мог бы найти лучшего занятия, как подремать ещё минут пять, но вместо этого просто пялился в потолок. Всё вдохновение, все те удивительные чувства, которые недавно его ещё будоражили и захватили почти полностью его разум, теперь иссякли без следа. Та сила, что ещё недавно его переполняла, энергия, с которой он собрался покорить мир—всё куда-то ушло. В этот момент он жалел о том, что вчера пошёл к Олегу. Не принесло это ему веселья, а наоборот, только всё испортило. Он нехотя поднялся с кровати и отправился собираться—выбора особенно не было, ему пришлось начать этот день, независимо от его воли.

Погода, как назло, была пасмурной, вот-вот грозился пойти дождь. Ничто, в общем-то, не предвещало хорошего дня. Денис вышел из подъезда, закурил, по привычке, подумав только, что бросить хотел, но теперь-то ему что? Что, если хотел? А теперь, может быть не хочет больше, и пошло оно всё...

Уже на автобусной остановке его поджидал первый, и как он сам был уверен, далеко не последний неприятный сюрприз. В его внутреннем кармане, где он обычно держал свой проездной, было пусто. Потерял? Дома зачем-то выложил? Сейчас уже поздно было возвращаться домой и Денис недовольно полез в карман за кошельком.

Всю дорогу Денис думал о том, как глупо было всё то, что недавно с ним произошло... Как мог он поверить Илье, что и он, Денис, сможет так же, высот добиться? Как мог он поверить в это? Это же глупость такая, совершенная глупость. «Хочу, значит смогу»—какая ваниль! Ну как он мог поверить в это... Правильно, наверное, родители говорят, «Выше головы не прыгнешь», а потом всегда прибавляют  «Надо своё место знать». Ему даже было стыдно за свой недавний восторг, но почему именно так произошло, откуда взялась эта резкая перемена настроения, он не знал. Если подумать, то даже первую половину вечера вчера он горел ещё своим восторгом, но потом его как рукой сняло. И вот он, Денис Петров, снова в своей тарелке, снова на проторенной дорожке, снова ведёт свою обычную жизнь. Теперь только всё ещё хуже было, чем раньше, потому что вчерашний инцидент не давал ему покоя, да и было противно вспоминать, с каким бешеными глазами он носился еще два дня назад. Да разве мог он сделать то, во что успел поверить? Да нет конечно, конечно не мог, никогда не мог, а так, лишь поддался фантазии. Совершенно наверняка Денис знал только то, что день предстоял, однозначно, паршивый. Ведь после учебы нужно снова двинуть на работу. Но хуже всего было то, что сегодня он собирался пообщаться с Ильёй, а теперь ему очень не хотелось этого.

Денис сидел на лекции и благодарил небо за то, что ни Туманова, ни Саши сегодня не было. Он знал, что Саша обязательно бы его спросил, какого чёрта он выкинул вчера такой фокус. Как мог он свалить, никому даже не сказав, когда ещё и девка на него сама повесилась? Как он мог упустить случай?! Тут Саша бы пустился рассказывать, как однажды, в очередной раз накидавшись, кого-то трахнул. Герой. Очень не хотелось Денису слушать хвастовство Саши, тем более что он и в самом деле стыдился того, что сделал. Ему казалось, что это как-то неправильно, неверно он поступил. И действительно понимал, что бы сделал Саша на его месте. Ему бы ровным счётом всё равно, используют его или нет, ему было бы наплевать на то, что твориться в голове у этой Тани, на всё кроме себя и своего удовольствия ему было бы наплевать. Денису, если бы он имел смелость хотя бы себе признаться, было стыдно за себя, за то, что он повёл себя не так, как Саша. А если бы он спросил себя, почему вообще сравнивает себя с Сашей, и тут бы дух имел себе признаться, то понял бы что тот самый образ плохого парня, эдакого хулигана, к которому он бессознательно стремиться, уже давным-давно принадлежит Саше. В случае Саши это даже не образ, он такой сам и есть, ни о чём кроме себя не думает,на всех, кроме себя наплевать. Денису отчасти был противен такой образ, но он не мог отрицать и то, что Сашу обожали девушки, а так же уважали многие из его друзей. Даже сам Денис не мог отрицать тот незримый авторитет, который имел Саша в его глазах, хотя это всё было как-то скомкано в его голове. Он словно инстинктивно чувствовал, что тоже хочет таким быть, но ни причин, ни даже конкретных черт характера Саши он выделить не мог. Понимал, что он совсем не такой, но перед собой даже не имел смелости в том сознаться. В самом деле, он заморочился, какими-то мыслями, настроение себе испортил, шанс такой упустил... А всё потому что мыслей много, ненужных мыслей. Вот Саша, например, намного проще.
—Он дважды бы даже не думал, если бы Таня к нему подошла—думал Денис—а ему, видите ли, неприятно стало, что им пользуются, всё правильно должно быть! Вот потому только и мечтаешь да думаешь постоянно о том, что в историю попадёшь какую-то, а как же туда попасть, если ты такой...—Денис осёкся, не зная, каким именно словом хотел себя назвать.
—Если ты такой... слишком... да какой же я? Чувствительный? Приличный? Какой? И тут Денис понял, что именно хотел сказать. Слово, постыдное для любого нормального парня. Хотя Денис не знал точно, но где-то слышал, что пару столетий назад люди готовы были с жизнью расстаться, лишь бы доказать что не заслуживают звания, коим он сейчас был готов себя удостоить.

—...трус— бесшумно сорвалось с его губ.
Резкая боль пронзила его, словно иглой кольнули прямо в сердце, лицо покраснело, дыхание участилось, биение сердца больно отдавалось каждым ударом в его ушах.
—Так вот, значит, что...—прошептал Денис.
Казалось, ему открылась какая-то нерушимая истина, которая всё ставила на свои места, которая вот-вот изменит всю его жизнь... Но это было не так. Он заранее знал это. Денис сразу же понял, что ему открылась не картина, а лишь её кусочек, маленький кусочек, который соединил все остальные части воедино. Подобно мозаике, Денис сложил свой собственный портрет, дополнив его этим постыдным компонентом, которого долгое время недоставало и который теперь позволил многое понять, позволил ему взглянуть по-новому на самого себя и понять себя наилучшим образом... если бы только этому молодому человеку хватило душевных сил вынести своё открытие, будь оно хоть трижды постыдным и порочным. Перед его глазами складывались картины из прошлого, но в своем новом обличии, уже дополненные его новым открытием. Сколько неразрешимых, как ранее он думал, поступков и мыслей, а также их последствий, могли теперь быть очень просто истолкованы. Каждый раз когда он чего-то не сказал, когда чего-то не сделал или сделать не то, что хотел... Каждый раз, когда искал «верный» ответ, вместо того, чтобы сказать свое истинное мнение. Он не имел своего мнения, чтобы никого им не обидеть. Каждый раз он просто боялся. Даже сейчас, он, вовсе не того стесняется, что повёл себя не как Саша, а того, что сказать об этом боится, страшится заявить всем, что он так поступил, потому что считал это верным и приемлемым для себя! Стыдился он того, что был неспособен занять твёрдую позицию, чтобы когда Саша захотел бы отпустить остроту по поводу вчерашнего, Денис бы совершенно убеждённо заявил, что только так и должно было поступить и что ему наплевать, что другие скажут! Вот так бы он рад был поступить! Если бы он занял такую позицию, то кто знает, быть может, он даже сам уверился бы в своей правоте! Но не хватало Денису смелости все эти мысли обдумать и прочувствовать. Они сумбурно как-то пронеслись в его сознании и оставили только едкий и жгучий стыд и ощущение слабости...

—Нет...нет нет, уже фантазируешь опять, придумываешь себе—бесшумно проговорил Денис, распутывая наушники—психология тебе, пойми себя, как же—он усмехнулся. Вышло, впрочем, как-то обреченно. Денис почувствовал, как проваливается в водоворот переживаний, страхов, неконтролируемых мыслей и ещё чёрт знает чего, а потому достал наушники и включил музыку, уткнувшись лицом в парту, как делал всегда в подобных случаях.

Рабочий день шёл своим чередом, было скучно и как-то серо. Казалось, день не закончится никогда. Денису не хотелось работать, однако, дома тоже делать было нечего. Не хотелось видеться с Ильёй, но и звонить ему и всё отменять тоже не хотелось. Чего же ему хотелось? Если бы кто-то, кому не всё равно, спросил его чего же он хотел, впрочем, Денис в тот момент был твёрдо убеждён, что таких людей нет, то он не смог бы ответить. Он сам не знал. Было просто паршиво. Хотелось забыть всё, не помнить, не помнить про то, что было вчера, про то что будет завтра, хотелось забыть, что сегодня он проснулся собой. Проснулся тем же Денисом, который вчера уснул. Ничего не поменялось, он не проснулся богатым и успешным, не проснулся смелым и уверенным в себе парнем, нет! Этого не случилось, увы.

Денис стоял у дверей торгового центра, перекур ещё никогда не был таким долгим. Он все пытался как-то освободить свой разум от мыслей, но скука только подогревала его беспокойство. Докуривая третью сигарету, он достал телефон и набрал СМС Илье, сообщая, что не сможет сегодня встретиться. Как только сообщение «улетело» по несуществующим проводам, он выключил звук у телефона и сунул его в карман. Видеть, что Илья ответит ему не хотелось, вдруг он заинтересуется причинами и прочим, придется придумывать объяснения. Лучше просто сделать вид, что не заметил ответное сообщение, предупредил ведь что не придет, это главное. Так он рассуждал. В соц. сеть Денис не входил, он не хотел видеть те сообщения, которые ему наверняка прислали по поводу вчерашнего. Саша наверняка что-то написал, Олег тоже не упустит случая отвесить шуточку. Он не хотел этого видеть. Планшет лежал без дела, а музыка уже порядком поднадоела, давно он уже собирался скачать новых песен, но все как-то руки не доходили. Последний раз он скачивал музыку, кажется, месяца два назад. Но какая сейчас разница... Именно, что никакой. В конце дня, когда Денис уже собрался домой, пришла СМС от Ильи. Ответ был лаконичен: «Ладно».

—Вот этот ещё дуться будет—подумал Денис. Ведь ответ этот явно имел оттенок негативный, он буквально слышал, как Илья произносит это «Ладно». С оттенком презрения, мол, не больно-то оно мне и нужно.

—Ну и пусть, наплевать, не уволит же—подумал Денис.
Денис уже подходил к метро, как вдруг зазвонил телефон. Он достал его из кармана, посмотрел на тусклый, заляпанный дисплей. Звонил Олег. Взять или не взять? Может, они опять вдвоём с Сашей сидят? Может, сказать что-то колкое хотят?

—Нет, лучше, наверное, не брать, скажу потом, что на работе был или не слышал— тут ему стыдно стало от того, как мелочно он начинает придумывать заранее оправдания, однако, ему даже и в голову не пришло, что Олег может звонить и по какому-нибудь совершенно другому поводу. Денис сунул вибрирующий телефон обратно в карман и спустился по лестнице в метро. Купив билет на одну поездку, он отметил, что изрядно потратился сегодня на транспорт, обидно, однако. Когда он уже стоял на эскалаторе, телефон зазвонил вновь, и опять Олег.

—Точно издевается—подумал Денис, силясь не обращать внимания на вызов. Весь путь он, как обычно, разглядывал людей, стараясь не впадать в столь неприятный для него транс. На одной из остановок в вагон вошёл грузный парень, с симпатичной, на голову ниже него, блондинкой. У него была татуировка в виде черно-зелёной змеи, обвивающей руку. На внутренней стороне запястья Денис заметил голову змеи, явно принявшей агрессивный вид, с её клыков стекали капельки смертоносного яда. Ярко-желтые глаза змеи на мгновение встретились взглядом с глазами Дениса. Рассмотрев тату, он перевёл взгляд на владельца и совершенно случайно встретился взглядом и с ним. Странное было ощущение, глаза этого парня были очень похожи на змеиные. Они были спокойны, но именно это ледяное спокойствие и обжигало, именно эта невозмутимость и твёрдость буквально сметала с пути. Посмотрев ему в глаза, Денис вдруг почувствовал себя безобидным белым кроликом, которого змея сейчас прикончит. В одно мгновение он как-то скукожился, свернулся, отвёл взгляд и уставился в пол. Подумал было, что тот усмехнулся, но подняв мигом опять глаза, увидел, что парень с татуировкой вообще не обратил на него никакого внимания. Он был уже всецело занят своей подругой, они мило улыбались друг другу. Но Денис, которого уже чуть трясло от вновь проявленной им трусости, в которой он опять же, не мог себе сознаться, хотя и отрицать её тоже уже было невозможно, всегда видел в такой улыбке парня какую-то угрозу. Громкий смех, широкая улыбка, в особенности у физически превосходящих его парней, почему-то временами вызывали в нём чувство угрозы. Улыбка эта казалась Денису оскалом. Сам же он не мог так беззаботно, как они улыбаться и всегда это знал. Казалось, они этой улыбкой его унижают, показывают ему, что мол, я сильнее, и потому могу скалиться!

Опять начались мытарства Дениса по разным областям своей души, снова навалились горькие воспоминания, серые и довольно мрачные картины будущего. Стены вагона больно давили на его бурлящую мыслями голову. Хоть он никогда не страдал боязнью замкнутых пространств, но в моменты стресса мог почувствовать удушье, головную боль и прочие непотребства. Досадно, что ехать ему предстояло ещё никак не меньше получаса. Вернувшись домой, в пустую квартиру, которой нечего было ему предложить, кроме очередного вечера перед компьютером, Денис сразу пошёл на балкон, и, хотя не докурил ещё старую сигарету, достал тут же новую. Ночной город уже светил яркими огнями, силясь осветить навалившуюся непроглядную тьму. Вдалеке был слышен гул автострады, на которой в регулярной и ежевечерней пробке толкались автомобили, пытаясь попасть домой раньше, чем взойдёт солнце. Дениса обдало прохладой, он вдохнул аромат ночи, отправил вниз недокуренную сигарету, закурил новую, но тут же бросил вслед и её. Взявшись руками за перила, он подался вперёд, облокотившись на них грудью. Всматриваясь во тьму, он не мог различить земли, в такие моменты ему иногда почему-то представлялись сцены суицидального характера. Он думал в тот момент о том, насколько это больно—разбиться об асфальт? Насколько долго будет эта боль длиться? На что это похоже? Жаль, что есть только один способ узнать, а вот обратного пути, после того, как это нездоровое любопытство будет удовлетворено, уже не будет. Хотелось ли ему прыгнуть? Возможно. Его эта мысль во всяком случае не пугала. Но уж слишком...слишком...не так это было. Слишком не так. Неправильно как-то, по-ребячески. Нет, не стал бы он прыгать. Никакого романтизма он в этом не видел. Никакой чести в том, чтобы сдохнуть на грязном асфальте, по собственной же прихоти, нет. Но Денису хотелось сделать что-то, чтобы перестать думать, прекратить эту пытку, совсем выключить голову. А главное—забыть, забыть, навсегда забыть о том что было, что он делал и чего не делал, о том, кто он и кем ему предстоит быть завтра.
—Неужели это...трусость? —прошептал он.

Ноги подкосились и он начал медленно сползать на пол, последнее что он увидел было два ярко-желтых огня, прямо как глаза той змеи...

Руки сами обхватили голову, Денис зарычал от злости, от ненависти, которой он загорелся ни к кому иному, как к себе.

—Неужели это я? Это я трус? Неужели всё это от трусости? —шептал он, вздрагивая поминутно. Но через мгновение он съежился и сидел уже молча. Что было дальше, он уже не запомнил. Все было как в тумане.

Вот он идёт в темноте, куда-то, не разбирая дороги, яркий свет витрины, касса, опять тьма, горьковатый вкус чего-то крепкого, продолжался вкус долго, потом откашлялся, снова вкус, долго, снова откашлялся, снова вкус...звон пустой бутылки...

Долгая дорога, куда-то он шёл, боль, боль, локоть ноет, но это ничего, ничего... Вот снова знакомый двор, знакомая дверь подъезда, ступеньки, ступеньки, ступеньки, ступеньки, ступеньки, дверь, нет, не та дверь...или та? Ключ, именно тот, что нужен, он ведь один...

Странно так, как это он вновь очутился в метро? Куда это он едет? Денис окинул взглядом вагон, но никого кроме него там не было. За стеклом, в темноте тоннелей мелькали постоянно странные картины: то знакомые лица, то какие-то эпизоды. Вот опять он первый раз пробует сигареты, а вот тут уже у него трясутся коленки—это он собирается на школьной дискотеке пригласить девочку... Заметил Денис и схему метро, на которой была нарисована ветка серого цвета, но кроме как по кругу поезд никуда не ходил. Кольцо? Станций и вовсе не было отмечено. Просто серый круг. Стало быть, он движется по кругу? По замкнутому кругу? Тут Денис вдруг заметил кого- то, в дальнем конце вагона. Он медленно отошёл от схемы, повернулся и действительно заметил силуэт в середине вагона. Осторожно делая шаг за шагом, он двинулся к незнакомцу. Когда расстояние между ними сократилось шагов до десяти, Денис вдруг начал различать черты этого человека. Он был в белой майке, серых шортах, на голове зелёная бейсболка, на руке была татуировка змеи. Денис задержал взгляд на змее. Она обвивалась вокруг руки и выглядела угрожающе. Вдруг, словно поняв, что на неё смотрят, она сверкнула глазами и начала медленно двигаться, сползая на пол.

Силуэт усмехнулся, Денис оторвал глаза от змеи и снова посмотрел на силуэт и вдруг увидел, что перед ним стоит...он сам. Точно такой же Денис, только другой. Он стоял, наклонив голову вправо и держа подбородок чуть выше, чем необходимо, словно для того, чтобы сверху вниз смотреть на точно такого же ростом Дениса. Он ослепительно улыбался, с самодовольством и той долей агрессии, которую так часто про себя отмечал Денис. А змея тем временем уже обвивалась вокруг его собственной ноги, поднимаясь постепенно всё выше, вот уже она подбирается к горлу, обивается вокруг него так, что невозможно дышать, в этот момент снова встретился он взглядом с тем, другим Денисом, тот все так же улыбался, наблюдая за змеей, и вдруг улыбка его стала оскалом. В одно мгновение он оскалился и змея в тот же момент больно сжала шею Дениса, а клыки впились ему в руку. Она дёрнулась в попытке освободиться. Денис только и успел что охнуть, упал на колени, задыхаясь, все еще смотрел, как скалиться он сам, стоящий совсем рядом. Ещё мгновение и взгляд задыхающегося Дениса упал на стекло вагона, но в отражении не было ни его, ни другого Дениса. В отражении вагона было видно только змею, которая душит белого, пушистого кролика...

Денис дёрнулся и проснулся с каким-то странным воскликом, смешанным с хрипотой. Он лежал на своей кровати, в темной комнате, кроме него, не было никого.

—Сон, значит, приснился, вот сон и всё, ничего...—пробормотал он, вздыхая, затягивая момент, когда снова придётся лечь на подушку.

Найдя где-то на полу телефон, он посмотрел время. Середина ночи, четыре часа. Тут только он увидел непрочитанное сообщение. От Олега. Щурясь от яркого света экрана, Денис кликнул по сообщению.

«Чего трубку не берешь? Ты вчера у меня посеял проездной» Ни единой насмешки, чего Денис явно не ожидал.

—Проклятые мысли, вот ведь чёрт...никуда от вас не деться—проговорил он, ничего сам впрочем не понимая из сказанного. Он почувствовал, что ещё пьян. Тут он снова провалился в сон, на этот раз уже довольно крепкий, продлившийся до самого утра.


Глава 7.Вздох



Прошло три дня. Неприятные ощущения, конечно, притупились, но надежды на то, что переживания как-нибудь сами собой пройдут совсем, увы, не сбылись. В целом его настроение не было хорошим, но и паршивым его назвать было тоже нельзя.

Насмешки, которые Денис ожидал и которых так боялся, не случились. По крайней мере, Олег, когда ненадолго заехал в «Эдем», чтобы отдать ему проездной, ни слова не сказал о том постыдном, каким считал Денис, инциденте с Таней. Ни единого намёка не последовало, хотя не знать об этой истории он не мог. Денис, осторожно общаясь с Олегом, поначалу так и ждал, что вот, сейчас кольнёт его, а нет, Олег все что-то говорил и говорил, спрашивал по мелочи, казался на редкость уставшим и даже измученным и никакого желания острить не изъявил. Это немного успокоило Дениса. Видимо, у Олега в этот момент хватало своих проблем, потому заморочки Дениса его не особенно интересовали. С какой-то стороны, Денис вернулся к своей обычной жизни. Работа всё так же вызывала скуку, но не слишком тяжкую. Дни тянулись вяло, но не настолько вяло, чтобы могло возникнуть хоть сколько-нибудь серьёзное намерение что-то поменять.

Денис шёл на работу, рассматривая, по обыкновению, проезжающие мимо машины, которые уносили своих владельцев куда-то далеко. Наверное, эти люди ехали куда-то, куда-то далеко, туда, где не было скучно, туда, где...где... Туда где нет этого всего, этого страха, этой суеты, этих глупых и бесконечных мыслей. Денис не знал, что это за место, но он был уверен, что он бы сразу узнал это место, окажись он там. Он даже надеялся когда-нибудь это место отыскать. Он стряхнул пепел с сигареты.

—Надо бросать—подумал он, и тут же ощутил то, что называют дежавю. Впрочем, он тут же понял что воспоминание это вполне реальное. Месяц назад, почти на том же месте, ему в голову пришла ровно та же мысль. Подходя к стенду, Денис увидел там уже ожидавшего его Илью.

—Привет, сам как, жив?—приветливо начал он.
—Привет, да так, ничего нового.

—Ничего нового?—зачем-то переспросил Илья с заинтересованным видом, хотя Денис ничего особенного, не сказал.

—Да, ничего нового, всё как обычно— с тенью раздражения повторил Денис.
—Это хреново, что нового ничего—быстро пробормотал Илья.
—Ладно, удачи сегодня, пойдёшь потом чаёвничать?
—Ээ, наверно нет, не пойду—замялся Денис.
—А чего?
—Да, сам не знаю, как-то настроения нет, не знаю в общем.
—Конечно нет, коли все как всегда—усмехнулся Илья.
—Ты про что?
—Приходи сегодня—расскажу—лукаво подмигнул Илья.

День шёл медленно, скучно, словом, ничего нового, ничего необычного, ничего интересного. Весь день он смотрел сериал, который, впрочем, не поражал разнообразием. Смотрел он его просто так, делать больше было нечего. Уже приближался конец дня и Денису даже захотелось пойти пообщаться с Ильёй.

Он, убиваемый скукой, вспомнил, хоть и не без стыда, тот момент озарения, который наступил почему-то после нескольких встреч с Ильёй. Никогда он даже себе бы не признался в этом, но ему захотелось ещё раз загореться, как это случилось с ним тогда.

—Чего, безысходничаем? —подмигнул Илья, наливая себя горячего чая. Он, как успел заметить Денис, просто обожал белый чай.

—Ага—почему-то согласился он, хотя собирался сказать совсем другое. С другой стороны, спорить настроения не было совсем, почему бы просто не признать то, что есть?

—Ну бывает, а что же случилось?
Денис не успел раскрыть рта, чтобы ответить, как Илья вдруг взмахнул рукой, останавливая его, сказав:

—Дай угадаю, ничего? Денис кивнул.

—Очень интересно, очень! —засмеялся Илья, сделав глоток, продолжил:
—Странно это, ты совсем недавно был очень вдохновлён! Глаза у тебя горели, как Москва в двенадцатом году! Что же случилось?

—Да вот и мне интересно—тихо отозвался Денис. Веселость и задор Ильи были ему в этот момент неприятны.

—А я скажу тебе! Всё очень просто, до банальности...
—Ну? То, что я—фантазёр? Да и сам уж понял, мог бы сказать —все так же тихо перебил Денис.

—О, нет, здесь ты неправ. Все твои выводы—верны. Они не изменились. Изменилось твоё отношение, настроение. Скажи мне вот что, Дениска, ты любишь смотреть фильмы?

—Да.
—Тогда ты помнишь, какое ощущение испытываешь после какого-нибудь хорошего фильмеца? То, самое, когда хочется, чтобы фильм и дальше шёл, чтобы история не заканчивалась, когда самому хочется влезть в экран стать героем картины? Когда ты думаешь, что обязательно тоже сделаешь какие-нибудь веселые глупости, как герои кино? Когда хочешь вот прямо в точности повторить в жизни сюжет? Ну? Знакомо?

—Знакомо...—сказал Денис, едва удерживаясь от того, чтобы не сказать «до боли» .
—Ты много уже фильмов посмотрел, ну то есть ты был вдохновлён всеми этими героями и великими поступками, и—Илья хихикнул—цитатами, наверняка, не по одному разу, чтобы вернуть то вдохновение, когда оно проходило?

—Было– и тут согласился Денис.
—Ну а изменилось то что?

Денис задумался. Вот ты вдохновлён, прыгаешь по квартире и думаешь, что вот сейчас что-то свершится. А действительно, всё так и есть, если не отнекиваться. Он действительно так и делал. Скучал дома, посмотрел что-нибудь, загорелся... А что потом? «Допрыгал» вечер, ну сходил может быть куда, на вписку или погулять, а дальше? Тут вдруг до него дошло. Дальше ничего не произошло. Он проснулся там же, где лёг спать, проснулся тем же самым Денисом и начал свой обычный день. Отличие было только в том, что вчера он прыгал и горел, был вдохновлён, а сегодня уже нет... Всё куда-то улетучилось, ушло.

—Да ни черта не изменилось—вздохнув, ответил Денис.
—И что?
—И всё.

—Ну да, это всё. Больше не хочется ничего делать, идеи больше не такие гениальные, а вообще, хочется напиться и отдохнуть—закончил за него Илья. Денис украдкой покосился на свой недавно разбитый локоть. Ему нечего было добавить, примерно так он сейчас себя и чувствовал, как сказал Илья.Он отпил ещё чая, ожидая ответа, но Денис молчал. Еще немного продолжав, Илья, понизив голос, сказал:

—Тебе тоскливо сейчас от того, что ты делаешь одно и то же каждый день, ничего нового не происходит, ты и не тянешься ни к чему, а само по себе новое не произойдёт. Ты просто убиваешь время, питаясь этими вспышками вдохновений. Ты получаешь энергию для действия, но действия не совершаешь—Илья ещё отпил чаю.

—Вдохновение проходит, а остаётся разочарование, ведь всё осталось как прежде. И так по кругу и ходишь, но со временем загореться все труднее, а погаснуть всё проще. Ведь если раньше ничего не поменялось, то почему же сейчас будет по-другому? Так или не так? Денис был поражен, неужели так оно всё и есть? В глубине души он уже знал, что Илья прав, но ему не хотелось признавать правоты Ильи.
—Разочарование?—только и смог спросить Денис.
—Оно самое, конечно! А что это ещё?
—Ну не знаю, может, просто энтузиазм пропал и всё.
Илья молча выудил откуда-то ручку, взял салфетку и что-то написал.
—Что видишь?—спросил он, протянув салфетку Денису.

Он посмотрел, на ней чёрным цветом было написано одно единственное словно: «Началось».

Слово отозвалось чем-то негативным в сознании Дениса. Казалось, это должно было произнести, грустно вздыхая.

—Что-то плохое—сказал Денис.
—Ты думаешь?
— Да, звучит, как будто начались какие-то неприятности.
—Всё понятно—ответил Илья.

—Зачем это?—недоуменно спросил Денис.

—Скажем так, эта салфетка—твоё зеркало. Само по себе это слово не имеет никакой окраски. Ни негативной, ни позитивной. Нет знаков препинания, нет других слов. Единственное, что придаёт окраску этому слову— твоё внутреннее мироощущение и настроение, то как ты видишь окружающий мир. Сам посуди, что это за окраска.

Повисла пауза. У Ильи зазвонил телефон, он ответил и на пару минут выпал из дискуссии. Денис, между тем, зачем-то убрал салфетку в отдел для всякой мелочи в рюкзаке.

—Но вернёмся к теме. Тебе нравится, куда движется твоя нынешняя жизнь? Если продолжить тенденцию, на пять лет вперёд посмотреть, будешь ты счастлив или нет? Или хочется поменять курс, изменить направление? —Илья, закончив говорить по телефону, испытующе уставился на Дениса.

—Есть такое...

—Ну вероятно, что ты разочарован! Все твои надежды, пока что не оправдали себя! Это похоже на наркоманию, не находишь?

—Это ещё почему?

— Потому, сам подумай! Посмотрел, вернее сказать, потребил фильм—получил дозу вдохновения и дал ей просто сгореть! Никуда не направил! Вот всё и сгорело зря, но без него же скучно, без него плохо! И ты получаешь ещё одну, а потом другую, но в итоге ничего не меняется, а ты продолжаешь тешиться надеждами и без этого уже не можешь. Вот и получается наркотик.

—Ну так что плохого в этом? Скучно ведь! Что ещё делать?—недоумевая, спросил Денис.

—Плохого что? Ничего! Это бесполезно и только омрачает твою жизнь, а так— ничего! Интернет дома отключат— места себе не найдешь без этих развлечений! Нравится тебе это? Тебе нравится, когда ты не можешь остаться наедине со своими мыслями, потому постоянно вынужден отвлекаться и развлекаться? Нравишься себе ты сам? Не тот, кем ты станешь в твоих мечтах. А тот, кто ты сегодня?
—Ну я же меняюсь, не всегда же таким буду—запротестовал Денис.

—Нравишься ты сам себе? Да или нет? Денис замялся на мгновение.

—Ну нет, не очень то—наконец сказал он.
—Ну раз так, знай! Единственный ты, который существует, это ты—сегодня! Того, что будет через десять лет ещё нет! И жизни той тоже ещё нет! Жизнь такая, какая есть в настоящий момент, другой нет.

Подобные слова уже как-то раз донеслись до Дениса, только не мог вспомнить откуда именно. Он не придал им тогда значения, но сейчас, когда Илья их повторил, он не мог ни задуматься над их смыслом. Значит ли это, что мечты бесполезны? Ведь нет ещё того, о чем он грезит? Он не успел додумать, Илья что-то пробормотал невнятно, держа кружку возле губ, Денис подался к нему, вопросительно подняв брови.

—Я говорю, непостижимое это дело... я думал раньше, что вот завтра, завтра сделаю, завтра точно начну, а когда просыпался, веришь или нет, всегда было сегодня! Ни единого раза не проснулся завтра! До сих пор не могу этого понять! Повисла пауза. Денис не знал, что нужно сказать, впрочем, нужно ли было вообще? Да и кому нужно? Почему он, вообще, мыслит в таких категориях? Нужно сказать, нужно ответить? Кому нужно? Почему он не может сказать то, что на самом деле думает? Почему всегда пытается сказать то, что от него хотят услышать?..

—Ну что со мной не так?—подумал Денис и, потянув ещё немного, сказал:
—Что же теперь, фильмов не смотреть?
—Что делать-то?
—Смотри на здоровье, почему же.
—Ну ты же говоришь, это вредно...
—Вредно бездействие, а вдохновение — это хорошо.
—Ну и что делать?
—Как что? А чего ты хочешь? Если ты хочешь наносить себе вред—у тебя есть на то полное право. Если нет, также имеешь право. Тут дело выбора.

Денис замялся.
—Как чего? Говорили же уже! Бедным не ...хочу хорошо жить, в общем.
—Ну вот и хорошо, что для этого нужно делать, то и делай.
—Я не знаю, что нужно.

—Хорошо, попробуй поискать то, чем тебе интересно заниматься, на чём можно заработать, для начала этого будет достаточно.

—То есть?
—Денис, ты не ребёнок же, подумай сам, что ты умеешь делать, за что тебе могут заплатить люди? Я этого не могу знать за тебя, думай сам.
Денис кивнул. Ему очень хотелось спросить, ещё кое-что, он начал было, но запнулся. Илья устремил на него вопросительный взгляд. Денис чуть выдохнул и решился спросить.

—Почему без этого вдохновения так скучно? Меня просто разъедает изнутри, почему так?
Илья, не привыкший давать прямых ответов, на мгновение поджал губы, посмотрел куда-то в сторону, словно решая, что сказать, а чего не стоит. Наконец, он вновь устремил взгляд на Дениса и сказал:

—Не могу я тебе сказать прямо вот так почему. Вдохновение откуда берётся? Почему ты загораешься?

—Не знаю.
—Не тупи, всё ты знаешь.

Илья опять взялся за своё, опять загадки и непонятные вопросы, Дениса это утомляло.

—Посмотрел новый...—начал было он.
—Новый!—перебил Илья, всплеснув руками—новый! Вот ключевое слово! Новый! Когда ты притрагиваешься к чему-то, незнакомому тебе, неизведанному! Вот тогда велик шанс, что на тебя снизойдет вдохновение! Ты узнал что-то новое и вон как!
Бегал несколько дней в огне! Было? Было!
—Ну и что это значит?—недоверчиво нахмурился Денис.
—Это значит, что если тебе есть ради чего двигаться вперёд, есть куда употребить вдохновение, то целесообразно сделать тягу к новому своим образом жизни! Не разовой дозой для того чтобы разбавить серые будни!

—Новое? В каком смысле?—Когда в последний раз ты бывал в каком-нибудь новом месте? Когда в последний раз был на новой выставке и общался с новыми людьми? Когда слушал новую музыку, когда пробовал новую еду? Как насчёт спорта? Когда пробовал чем-то заниматься? Да банально, когда читал что-нибудь? Ну хорошо, сидеть и читать, может, для тебя не особо весело, но есть аудиокниги, тоже неплохой выход. Денис, ты ведь не от веселой жизни целыми днями в интернете сидишь! У тебя столько времени...

—Да где, где время-то? Я то учусь, то работаю—огрызнулся Денис, ему надоело это слушать.

Илья рассмеялся, отпил ещё немного чая, огляделся по сторонам зачем-то. Затем, помедлив ещё, сказал:

—Не знаю, как насчёт учёбы, а вот на работе время у тебя есть. Планшетик свой ты вполне занятым держишь, а прикинь, ты бы мог только на работе, пока нет никого, прочитать пять — шесть книг! Конечно, я это не одобрил бы, если бы был вред делу. Но если уж убивать время, то лучше с пользой! Денис молчал, возразить, действительно, было нечего.

—А знаешь, вдохновение проходит по очень смешной причине—слегка сменил тему Илья.

—Почему? Нельзя ведь контролировать это состояние. Вдохновение то есть, то нет, тут ничего не поделать.

—Нет нет, мы же только что выяснили, что ты вызывал его искусственно— посмотрел фильм! Значит можешь вызвать! Но потом ты просто возвращаешься в рутину обыденности, потому и тухнешь!

—Чего?
—Ты забываешь, именно забываешь. Яркая вспышка угасает в твоей ежедневной рутине.
—Ну и что делать?

—Как что, только что же говорили—чтобы чаще иметь хорошее настроение, гореть, необходимо постоянно соприкасаться с чем-то неизведанным!

Илья, уставившись прямо на Дениса произнёс следующую фразу особенно чётко и неторопливо.

—Но есть и куда-более важный пункт. Нужно не просто палить вдохновение, а совершать действия ! Когда будет результат, тогда будет целесообразно искать вдохновение.

—То есть ты хочешь сказать, что нужно что-то делать, чтобы что-то поменялось?— Да, нужно что-то делать, чтобы что-то поменять, по-моему, весьма и весьма прозрачный вывод. Конечно, совершать нужно не совсем уж что-нибудь, а, вполне определенные нужные действия.

—Это какие?
—Целиком зависит от твоей цели, о того, чего ты хочешь. Понимаешь, что мы крутимся вокруг этого постоянно? Тебе бы не помешало уже решить этот вопрос. Денис , с минуту подумав о том, что услышал, решил, наконец, спросить то, о чём думал всякий раз, когда общался с Ильёй.

—Откуда ты знаешь? Вот ты так просто угадываешь, что у меня в душе происходит, о чём я думаю, я не стану врать, все так и есть, как ты говоришь, но откуда ты знаешь?

Илья, услышав это, на мгновение потерялся, затем расплылся в улыбке.
—Денис, ну ты чего, ты думаешь я сам таким не был? Я же только потому и могу всё это понять, что сам прошёл через это, я понимаю вполне твои трудности и страхи, в них ничего необычного нет.Выйдя из торгового центра, Илья, по обыкновению, остановился и закрыв глаза, сделал глубокий вдох, затем, подождав мгновение, медленно выдохнул. Дойдя до парковки, он обменялся рукопожатием с Денисом, и, как всегда, пожелав ему удачи, направился к своей машине. Денис, достав наушники из кармана, вспомнил вдруг, что Илья сказал что-то про аудиокниги, он обернулся и крикнул:

—А эти аудиокниги где искать?
—Да где хочешь, интернет выручит, где их только нет—развернувшись к нему вполоборота, ответил Илья.

—А что посоветуешь?
—Тебе?—Илья призадумался и без колебаний ответил—«Смерть Ивана Ильича».
—А автор?

—Гугли , всё гугли, только если не прямо сейчас будешь искать, можешь сразу забыть —ответил Илья, и в этих его последние слова донесли до Дениса мимолётный оттенок иронии. Однако, Денис не сразу понял, на что тот хотел намекнуть.

Было уже темно, и хотя до метро оставалось совсем чуть-чуть, Денис, ускоряя шаг, пожалел, что не взял с собой кофту потеплее. Вечерняя прохлада уже заключила в своих объятьях город. Возле входа в метро, Денис остановился, достал телефон и зашёл в сеть. Забив в поисковик название произведения, он узнал, что принадлежит оно не кому иному, как Льву Толстому.
На мгновение он заколебался, подумал, что ему не хочется сейчас напрягаться, вникать в смысл, а вот завтра бы, по дороге на учёбу, можно было бы как раз и послушать. Но тут слова Ильи, произнесённые им на прощание, прозвучали в его голове. Ему только сейчас стало ясно—Илья был уверен, что ничего он не послушает, что затянет, а затем забудет. Понимая, что вернее всего, так бы и произошло, он теперь захотел назло Илье сделать всё сегодня, ему захотелось превзойти те ожидания, что Илья имел относительно него.

—Я забью? Я забуду—думал Денис—Нет, вот я сделаю это, а когда он со своей вечной невозмутимостью спросит, сделал ли я это, то я так же спокойно, совсем будто бы это мне ничего не стоило отвечу—Да, в тот же вечер. Вот, наверное , он удивится, он ведь думал, что я, как всегда, мимо ушей пропущу всё, а нет! Не пропущу! Возьму и сделаю! Назло сделаю! Думает, что я не могу ничего, что я не хочу ничего, а вот я сделаю! Посмотрю тогда, как он невозмутимо посмотрит! Возомнил что он один может сказать, а затем сделать, а вот и ни черта! Я могу так сделать! Я хочу, чтобы он на равных со мной был, а не занижал ниже плинтуса! Денис зашёл в раздел аудиозаписей в соцсети и вбил название книги. Тут же нашлось множество совпадений, книга длилась всего около двух часов. Увидев это, Денис несколько выдохнул—ну хотя бы не слишком длинная. Интересно, это Илья его так пожалел или книга и правда стоящая?

Он запустил файл и, дав ему немного прогрузиться, спустился по эскалатору к поездам. Ко времени, когда он приедет домой, он вполне успеет прослушать половину.

Спустя два часа, Денис сидел на диване, неспешно потягивая горячий чай. Книгу он прослушал полностью, к своему собственному удивлению, никакого напряжения не почувствовал. Можно было с уверенностью сказать, что в ней был какой-то скрытый смысл, который ему пока был недоступен, но то очевидное, что в ней было, очень впечатлило его. Никогда он даже подумать не мог, что за два часа может получить столько ответов на вопросы, которые даже ещё не в состоянии был сформулировать. Он словно впервые узнал о том, что и ему тоже предстоит умереть. Он всегда это знал, но никогда не придавал этому значения, казалось, какая разница, ведь это всё так нескоро будет. Теперь он был другого мнения. Эта небольшая книга напугала его, по-настоящему, показала что эта самая смерть пришла очень неожиданно к главному герою. Может ли быть, что это всё вымысел? Конечно нет, не вымысел, такое сплошь и рядом, к сожалению, но Денис никогда себе не представлял того момента, когда надежды больше нет, когда суровый и беспощадный к любым оправданиям итог жизни должен быть подведён. Слушая книгу, он не мог не представить, как сам занимает место главного героя, и, что хуже всего, он, вероятно, испытал бы очень похожие чувства. Именно это произвело на него довольно сильное впечатление.

Он задумался о том, что до сих пор жизнь казалась ему железной дорогой, он словно двигался по рельсам, с которых нельзя свернуть. Всякая неожиданность, наподобие той, что случилась с самим Иваном Ильичом, была невообразима в мире Дениса, однако, книга и на это указывала. Страшно это, страшно, ведь он бы мог вырасти и прожить точно такую же жизнь, самое худшее, даже не понимать, что делает что-то не так. Он мог бы только в старости осознать, что жизнь его прошла совсем не так, как бы он этого хотел, мог бы всё понять, когда уже слишком поздно что-то менять. И за эти два часа, что он слушал книгу, казалось, страх заполнил каждый свободный уголок его души, его сознания, его мира. Страх оказаться таким же, в подобной ситуации и испытать те страшные сожаления, что испытал главный герой этой книги. Странно даже, но это был первый раз, когда Денис видел, что главный герой вовсе не вызывает желания ему подражать. Это не тот идеальный герой, который одним взглядом способен покорить любую красавицу и одним ударом порушить любые преграды на своем пути. Иван Ильич не был даже героем, напротив, он был самым обычным человеком, и в том и был самый большой страх, Иваны Ильичи были везде, каждый, кого знал Денис, на проверку, вполне мог оказаться Иваном Ильичом, даже за себя самого Денис не мог ручаться, он, вероятно, тоже им был. В этой обыденности, в том, что подражать, вольно или невольно, такого рода герою, было нормой и даже правилом приличия, пугало, больше всего пугало. Голливудские герои всегда были исключительны своей недосягаемостью, а вот персонаж Толстого оказался даже не карикатурой, а страшной реальностью.

—Я же не такой, нет! Не могу я быть таким же, я не хочу быть таким же! —думал Денис. Ему было страшно сравнивать себя с этим персонажем, именно потому что он явно чувствовал незримую связь с ним. Ему теперь хотелось порвать эту связь, изменить, наконец, свою жизнь, сделать уже первый шаг. Всё что угодно, но только не быть таким же, не быть, не быть! Ему хотелось теперь жить, радоваться, улыбаться, захотелось обнять свою маму и отца, захотелось съездить куда-нибудь за границу, выучить уже английский, закончить хоть одно из тысячи начатых им дел, но только не быть таким же, не быть Иваном Ильичом, не испытать те мучения, которые предшествовали его кончине. Всё что угодно, всё! Только бы жить, по-настоящему жить! Не умирать, в криках, в страданиях, не тонуть и задыхаться в сожалениях, зная, что смерть не остановить оправданиями, зная что всё, что он уже сделал за отведённое ему время—это всё. Страшно, по-настоящему страшно было представить, как он лежит на кровати при смерти, ощущение, что для него не наступит следующий месяц, что солнце не порадует его новым своим восходом, никогда больше он не сможет даже выпить чашку чая, и что нет рядом чародея, у которого можно будет выпросить ещё один шанс. Ужас, просто ужас, знать, что всё лучшее в твоей жизни так и не произойдёт. Конечно, вот сейчас он сидит на диване и надеется, что всё будет хорошо, но в самом деле, если люди умирают каждый день, то откуда у него такая уверенность, что завтра не будет и его последний? Наверное, мало кто из ушедших сегодня людей знал, что это его последний завтрак, последний звонок другу, что его поход в кино на прошлой неделе—последний, что его признание, которое он до сих пор не решался сделать, так и останется его тайной.Их надежды навсегда останутся невоплощенными, они не узнают, чем закончится их любимый сериал, не узнают, что же им хотел по секрету сообщить приятель, но самое главное, они не узнают, на что они на самом деле были способны, только потому, что хотели это узнать завтра. Мир увидит новый день, но уже без них, их время подошло к концу. Так почему он, Денис , не может быть среди них? В самом деле, а что если его самые весёлые моменты уже произошли? Что, если его романтическая история уже закончилась, а другой не будет? Что, если он так и не узнает, какого это, нажать на педаль газа в Феррари? Что, если всё то, чем он жил, окажется лишь миражом, жестокой иллюзией за которой он гнался, ослеплённый беспощадной надеждой? Жаль ему будет уходить? Жаль будет ему переступать грань, которую всем людям суждено пересечь, испытывая жестокий страх, удушающие сожаления, невообразимое желание всё исправить, заведомо зная, что на этот раз второго шанса не будет? Он не хотел умирать таким, каков он был сейчас! Он не хотел умирать, так и оставшись неуверенным в себе, так и не приобретя потрясное тело, не хотел умирать, так и не поборов своих страхов! Денис привык всегда относиться к смерти, как к чему-то далёкому, чему-то очень маловероятному, не относящемуся к нему. Теперь же, впервые всерьёз подумав об этой самой смерти, он понял, насколько сильно любит жизнь, насколько ему хочется жить, беря то лучшее, что щедрая судьба готова ему предоставить. Что-то странное творилось с ним в те минуты. Чай, который он пил, кажется, каждый вечер, ещё никогда не казался таким вкусным, таким чудесным, таким ароматным. Казалось, он впервые утолял жажду по-настоящему, словно после долгих часов скитаний по жаркой пустыне, он, наконец, нашёл прохладный источник, который не был миражом.

   Денис понял в тот момент, что глаза его уже давно были мокрые, но стесняться ему было некого. Он был готов заплакать, но не от страха, а от ощущения, называемое исступлением. Всё вокруг казалось ему прекрасным, тёплая белая чашка в его руке, его мягкий диван, самый удобный диван, на котором он когда-либо сидел. Ему не нужно было умирать, он мог жить, мог еще все исправить, он был еще так молод! Казалось, большего и нужно, этого достаточно, дальше он сам все сделает! Хотелось жить, жить долго, радоваться, добиваться успехов, целей, чтобы через год уже не узнать себя, чтобы друзья заметили, как изменился он к лучшему. Хотелось любить, найти замечательную девушку и любит её, радовать, баловать, пройти с ней долгий путь, хотелось, чтобы она всегда встречала его после тяжелого дня, делила радости и грусти с ним, ему очень захотелось испытать чувство, что он ей нужен так же сильно, как она ему. Хотелось, чтобы он сам мог однажды сказать, что если ему суждено завтра умереть, то он проживёт сегодняшний день так же, как вчерашний, ведь он вчера он делал то, что любит, пусть даже не достиг всего, чего хотел, однако же, он действительно двигался к цели, а значит, знал точно чего хотел! Знал, куда шёл! Если даже по воле судьбы он не дошёл до финального пункта, но ведь не в том смысл! Смысл ведь в самом движении, смысл в самой дороге! Если бы он так жил, то не о чем было бы жалеть!

И Денис захотел теперь найти ту дорогу, по которой будет идти столь долго, сколько ему отведено судьбой. Хотелось, наконец, дать Илье твёрдый и однозначный ответ, сказать уже чего же он хочет, конкретно, без абстракций! Абстракции его были скрытой неопределённостью! Да! Теперь-то что скрывать, кого обманывать! Разве стал бы он, зная, что не увидит вновь закат, лгать, оправдываться? Какая в том польза? Какая разница, что скажут?!
—Себя не обманешь, прав был Илья, без сомнений! Он прав, а я не прав, я ошибался!—думал Денис, даже с радостью признавая свою ошибку, он рад был найти те изъяны, которые он мог в себе исправить.

Он чувствовал, что горит, горит сильнее, чем когда-либо, он не мог сидеть более на одном месте, хотелось что-то делать и делать немедленно, делать сейчас! Вдруг завтра не будет! Он хотя бы эти несколько часов проживёт по-настоящему! И это уже будет хорошо, уже хорошо будет, что даже несколько часов он жил, а не существовал! Он вскочил с дивана, будучи не в силах сдерживать бурлившую в нём энергию, при этом чуть не пролив чай. Однако он не знал, что именно хотел сделать далее. Окинув быстрым взглядом комнату, он заметил пачку сигарет, тут же метнулся к столу, схватил её и, выбежав на балкон, без малейших колебаний, размахнулся и запустил её в ночную тьму. Как давно он хотел это сделать! И он должен был это сделать именно сейчас, завтра для него просто не существовало. Закрыв глаза, прислушавшись к далёкому шуму столицы, он глубоко вдохнул прохладный ночной воздух, подержал его немного и медленно выдохнул. Он почувствовал сладость, настоящее упоение, понял теперь, почему Илья делает так, всякий раз выходя на улицу. Понял, наконец, что за воздух вдыхает Илья. Денис чувствовал, что жив и дышит по-настоящему, возможно, впервые.



Часть 3. Быль


Глава 1. Корзина

Утро, вопреки поговорке, оказалось добрым. Денис очень хорошо помнил своё вчерашнее состояние, ему хотелось что-то делать и делать немедленно. Однако, он не совсем понимал, куда же деть всю энергию. Отчётливо звучали у него в голове слова Ильи, предостерегающие от бесполезного сожжения этой энергии. Как ни странно, но он не забыл этот совет. Уж очень было бы жалко, если бы такой порыв бесследно ушёл, как и все предыдущие. Хотелось по-настоящему уже что-то изменить, ведь перед лицом так испугавшего его неизбежного конца, он почувствовал, насколько утомительны его несбыточные грёзы. Утомительны, потому что он потерял надежду, что они как-нибудь сами собой воплотятся.

За окном был похолодевший ноябрь, уже подбирающийся к своему концу, уступая место первому месяцу зимы. Денис вышел из дома, сделал глубокий вдох, постоял немного и пошёл на автобус. Пока он ехал, он хотел найти какую-нибудь информацию о целях. Он инстинктивно понимал, что нужно определить чего он хочет, и поставить цели. Сидя в автобусе, он прочитал на планшете пару небольших статей, с удивлением открыв для себя то, что есть определённая методика и правила постановки целей, оказывается, нельзя просто ткнуть пальцем в небо и сказать «хочу»! Вернее, можно, но, как утверждал автор статьи, куда более эффективно ставить цели конкретно, с временными рамками, и что самое главное, а также самое сложное, реалистично. Что реалистично, а что нет, судить было сложно, потому что в той же статье говорилось и о склонности людей недооценивать свои способности в краткосрочной перспективе и переоценивать в долгосрочной. Узнав, что такой, с виду нехитрый процесс, оказывается, имеет кучу подводных камней, было решено изучить вопрос подробнее. Уже сидя на паре, он нашел список книг про достижение целей и всё прилегающее: мотивации, личностный рост, саморазвитие и прочее. Он скачал одну, длилась она около восьми часов в аудиоварианте. Название этой книги часто мелькало в социальных сетях, когда он видел какой-нибудь «мотивационный» пост, и судя по всему, она была одной из классических книг по этому предмету. Имя автора показалось Денису немного странным—Наполеон. Уже по дороге на работу он включил аудиокнигу.

Прошло почти четыре часа, а Денис всё сидел в наушниках, снимая их, только если видел, что человек заинтересовался и задержался у прилавка. Он слушал книгу, разглядывая, без особого интереса, проходящих туда-сюда людей. Книга была вполне интересной, действительно, чем не способ разогнать скуку на такой работе? Довольно странным было то, насколько просто он устаивал информацию на слух. Он довольно хорошо помнил основные мысли, высказанные в книге, чего не случалось при чтении печатной книги. Он обычно забывал даже то, что прочитал пару минут назад, а также его сильно клонило в сон, что делало процесс чтения каким-то мучением. С аудиокнигой было совсем наоборот, никаких неудобств он не ощущал. Как только закончилась глава про постановку целей, Денис достал тетрадь, так как советовалось всё записать, открыл её на последней странице и, не зная, что именно нужно писать, поставил книгу на паузу. Минут пять он просидел, созерцая пустой листок бумаги, затем на верхней строчке написал «Чего я хочу?». Он надеялся, что вопрос перед глазами, поможет ему сосредоточиться. Прошло ещё несколько минут, но ничего оригинального в голову не приходило. Любые догадки останавливались на том, что не было понятно, как этого можно достигнуть. Он думал о дорогой машине, но не понимал, как же он будет на неё зарабатывать, потому решал, что эта цель для него слишком амбициозна. Но, обдумав ещё раз то, что узнал из книги, Денис решил просто дать волю воображению. Быть может, если не сдерживать полёт фантазии доводами рассудка, всё получился лучше. Ведь сейчас у него только одна задача—решить чего хочет, всё остальное—позже. Первым в списке Дениса, ожидаемо, оказался хороший денежный доход. Он правда этого хотел, понимал, что без этого радоваться жизни ему будет гораздо сложнее. Как говорилось в одной шутке, купить счастье нельзя, но грустить лучше, сидя в BMW. Далее, в списке появились, конечно же, неплохой автомобиль, как неизменный атрибут и отличный показатель статуса, загородный дом, так как ему всегда хотелось жить именно в доме. Затем, немного призадумавшись, он отложил ручку. Чего ещё он хочет, кроме очевидных вышеперечисленных вещей? Что из такого, что можно купить, ему бы очень хотелось? Тут, на ум ему пришло кино. В самом деле, он ведь очень любил кино. Хорошие фильмы давали ему огромный заряд энергии, радовали его, давали чувство лёгкости, желание творить, делать что-то, жить! Тут он понял, что очень хочет иметь домашний кинотеатр, настоящий, большой, на несколько человек. Вот тогда можно было бы собраться компанией, не идти в кино, а просто приехать к нему домой, вот это было бы классно! Денису стало на мгновение стыдно за эти желания, но он отмахнулся от этого. Общение с Ильёй придало ему странную уверенность, уверенность в том, что ни в коем случае нельзя стесняться того, чего искренне хочешь. Он вписал домашний кинотеатр в список и провёл длинную черту под целями, которые касались денег. Хотя было ещё кое-что, касательно кино. Дерзкая, яркая мечта, о которой он хоть и мало думал, но всегда держал её близко к сердцу. Снять свой фильм. Он очень хотел снять свой фильм.

Далее, он решил поставить цели, которые относились к физическому здоровью. Первым же пунктом он, без малейших раздумий, поставил «Научиться драться», затем, чуть поразмыслив, исправил на «Научиться хорошо драться». Написав это, он оторвался от списка, чтобы убедиться, что никто не видит, что именно он пишет. Не хотелось бы, чтобы этот список кто-либо увидел, едва ли его поймут. Да и какая разница, это его личное дело!

Он чувствовал, что хочет научиться драться, ему надоел постоянный страх, постоянное опасение за себя, надоело ронять взгляд, надоела мысль о том, что любых конфликтов нужно избегать. В душе, ему хотелось быть волевым человеком, который говорит то, что думает и не боится конфликтов, не боится постоять за то, что ему нужно. Ему хотелось быть готовым драться за то, что он хочет, за то, во что он верит, за его правду. Хотел быть уверенным в себе. Хотелось даже найти ту правду, за которую он был бы готовь стоять... Далее , он добавил «Бросить курить». И это будет непросто, он это понимал. Но ему очень хотелось одержать эту победу. Очень хотелось быть независимым, спокойно работать, спокойно смотреть фильмы, спокойно читать, без необходимости отвлекаться поминутно на перекур.
  Его список всё пополнялся и пополнялся, удивительно было наблюдать, насколько много у него всё-таки желаний, какие они все разные, непонятно, почему только он раньше не думал о них? Почему он раньше не замечал этих вещей? Он просто их хотел, тихо, сам от себя скрывая. Надеялся наверное, что они когда-нибудь, как-нибудь сами собой произойдут, а если нет... Ну, тут, наверное, нечего сказать. Тут Денис вспомнил одну фразу, которую из года в год повторял его отец:

«Мечты должны оставаться мечтами». А потом, усмехнувшись, добавлял, что они имеют мало общего с реальностью. Денис никогда не придавал значения этим словам, он даже в чём-то с ними согласен был, потому возразить было нечего. Но теперь он, имея перед глазами длинный список, включавший в себя все его мечты, всё то, чего он желает, он не мог уже более согласиться с такими словами. Сейчас, уже представив, какой станет его жизнь, когда он мечты воплотит, уже невозможно было смириться с той другой жизнью, в которой мечты остаются мечтами.

Денис на мгновение испытал тот ужас, что приключился бы с ним, если бы умер, так и не реализовав желаемое. Всю жизнь прожить с этим страхом, всю жизнь смотреть фильмы на пыльном мониторе, всю жизнь с тайной завистью смотреть на тех, кого именуют состоятельными, всю жизнь самому пытаться подделаться, хоть в мелочах, под этих самих богачей, зная же, однако, что для них богатая жизнь—это норма, а для него— непозволительная роскошь! Холодок пробежал по его спине. Как же так? Всю жизнь прожить и так и не отважиться на настоящие поступки? Как же так? Умирать, зная, что так и не узнал, какого это, ездить на самом престижном автомобиле в мире? Не знать какого это, нажать на газ в спортивном автомобиле? Не оставить после себя ничего! Так и не снять фильм?! А ведь другого шанса не будет! Страшно ли? Так и не добиться того момента, когда можно спокойно вздохнуть и сказать себе — «Наконец-то !». А как же тот день, когда он, никого не стесняясь, прокричал бы так громко, как только мог — «Я смог! Я не сдался! Я— Денис Петров! Я победил! Теперь и я —победитель!»... Нет, без этого теперь его жизнь не имела бы красок, не имела бы значения, не имела бы смысла. Как скучна была его жизнь ещё совсем недавно, какие краски ослепили его сейчас, когда он заглянул в самого себя! Но ведь не будет этого звоночка! Не будет чёткого знамения, что человек живёт зря! И у него не было! И он мог бы десятки лет прожить так, как до сих пор, и даже не знал бы, что можно по-другому!

Денис, наконец, добрался до пункта «Карьера» в своём списке. Эта часть была посложнее, ведь он совсем не знал каким делом хочет заниматься, чтобы зарабатывать те деньги, которые смогут обеспечить ему исполнение его желаний. Поразмыслив минут пять, он отложил список, нацепил наушники и снова включил книгу. В главе, на которой он остановился, рассказывалось про важность коммуникативных навыков в процессе заработка денег. Для наглядности использовался пример страхового агента, который утверждал, что более 80% продаж совершил после того, как клиент сначала отказался от его предложения. Глава рассказывала о том, что большинство людей совершенно не умеют работать с возражениями, и одно только слово «Нет» способно их остановить. Но в действительности, первичный отказ ещё вовсе не означает, что ваше дело проиграно. Напротив, бояться отказов не нужно, это лишь элемент продажи и даже естественная реакция людей на неизвестное. Денис, вспоминая свой опыт работы, хоть и с большой неохотой, признался сам в себе, что всегда отпускал клиентов после первого их отказа и боялся предложить им что-либо ещё. Рабочий день подошёл к концу, а Денис всё слушал книгу, он уже вошёл в своеобразный транс, его мало волновало происходящее вокруг. Единственное, что пока не давало ему полностью сосредоточиться, это нервозное состояние, вызванное нехваткой никотина. Ему хотелось курить, но он держался, как мог. Он уже снизил количество выкуриваемых в день сигарет, сменил их на более тонкие, но полностью отказаться от них пока ещё не мог. Нет-нет, да и выкурит парочку в день. Он быстро усваивал струящиеся прямо в мозг знания из книг и размышлял, что из услышанного он мог бы применить для себя. По дороге домой он дослушал главу о коммуникациях, продажах и важности настойчивости, последней ему отчаянно не хватало. Уже дома, заняв кресло подле компьютера, он на секунду задумался. Тема продаж ему очень понравилась, хотелось ещё что-нибудь узнать об этом, ещё послушать примеры хорошей коммуникации и своевременно проявленной настойчивости, а события книги уже пошли дальше, да и немного устал он её слушать, на сегодня хватило. Посидев с минуту у тихо шуршащего ноутбука, он вспомнил про сайт-видеохостинг, тут же его открыл и вбил в поисковой строке «продажи». К его изумлению, видеохостинг выдал целую кучу тренингов, лекций и семинаров на эту тему, иногда по четыре и более часов длинной. Немного поискав, он выбрал один, полчаса длинной и кликнул по нему.

Во время вступительной части, пока оратор приветствовал аудиторию, Денис сбегал на кухню за чаем. Вернувшись с кружкой, он поставил её на стол, сделал погромче и плюхнулся на диван. Оратор, назвавшийся Александром, рассказывал про то, кто такой продавец, какие качества позволяют ему делать своё дело на отлично, а также о том, что делает продавца плохим. Именно плохой продавец «впаривает» что-то ненужное у него иногда покупают, лишь бы он отстал. Хороший же продавец, по словам оратора, предлагает клиенту способ удовлетворить некую потребность, за приемлемые для него деньги. Для этого, конечно, продавец должен хорошо знать, что именно он продаёт, а также уметь «читать» тех людей, с которыми общается, уметь работать с их возражениями и интуитивно понимать ценности, которые разделяет его клиент. Уметь определить, что именно в приоритете у данного человека и предложить именно тот товар или услугу, которая отвечает запросам. Семинар шёл далее, Александр всё говорил и говорил, записывая главные моменты фломастером на доске. Денис смотрел и слушал, совершенно забыв про дожидавшуюся его на столе чашку чая.

В последующие полчаса Денис совершенно отчётливо для себя понял только одну вещь—он хочет стать крутым продавцом. Даже больше. Он должен стать крутым продавцом. Денис, услышав только те черты, которыми обладает настоящий продавец, сразу же понял, что именно эти черты ему необходимы для того, что воплотить его мечты. Разве может пропасть человек, который отлично умеет общаться с людьми, даже если не пытается им что-то продать? Он был уверен, что такой человек всегда найдёт выход из сложной ситуации. Говорят же все вокруг о том, что сейчас важны связи? Так вот можно эти связи получить, будучи коммуникативным человеком, коим сейчас Денис себя не считал. И вот теперь он нашел выход— приобрести, наработать, как-нибудь развить коммуникативные навыки, научиться круто продавать. Это действительно убивало множество зайцев сразу. Во-первых—хороший продавец никогда не останется бедным, всегда сможет найти какой-то вариант для себя, во-вторых, что не менее важно— приобретение личностных качеств, которые будут ему служить всю жизнь! Был и третий момент. Умение читать человека, лучше понимать его поведение и скрытый от посторонних мир, распознавать характеры и всё в этом ключе. Это поможет не только в жизни, но будет полезно и при создании его фильма! Ведь его работа—общение с самыми разными людьми!

Денис встал с дивана, обнаружил свой остывший чай, залпом осушил чашку и остолбенел. Странно, очень странно. Он решил стать крутым продавцом. Начал было думать где бы ему этому научиться и вдруг осознал, что уже три месяца работает продавцом! Возможность научиться продавать у него была ещё в сентябре! И он всё это время просидел в интернете! Потерял столько времени! Да если бы он в сентябре начал этому учиться, то сейчас имел бы неплохой опыт! С другой стороны, лучше поздно чем никогда. Он достал список и записал туда в столбец «Карьера» пункт «Стать отличным продавцом». С чувством выполненного долга он вскоре отправился спать, зная заранее, что уснуть сможет нескоро. Его воображение будоражили картины его непростых, но чертовски интересных будней, проведенных за обучением, представилась его практика на работе, первые успехи, первые ошибки, первые результаты! Представил он, как Илья и Евгений заметили его успехи. Как они отнесутся к его стремлению? Наверняка как-нибудь поощрят! Он заслужит уважение Ильи! Ох, как бы ему хотелось, чтобы Илья, уже добившийся своего успеха, видел в нём равного! Общался с ним на равных! Мог даже с ним посоветоваться, спросить его мнения! О, это было бы очень ценно! Да и не только Илья, все остальные стали бы его больше уважать! Саша, Олег, Лёня, Игорь—все! Он бы стал так в себе уверен! Не боялся бы за своё будущее уже, он встал бы в один ряд с теми, кто добивается своего! И это всё ему может дать его цель! Денис знал, что уснёт ещё нескоро, но в тот момент ему хотелось как-нибудь перескочить ночь и сразу встать пораньше, чтобы броситься в бой, чтобы всеми силами начать приближать тот день, когда мечта станет явью! Он знал, этот заряд, вероятно, утром уже иссякнет и ему было жаль в такой момент погружаться в сон. Он взял первый листок бумаги, случайно оставшийся на тумбочке и, отыскав где-то ручку, написал «представь тот день», имея в виду день, когда он мечты сделает былью. Так, он был уверен, что состояние вдохновения не исчезнет бесследно, но будет вызвано им вновь, зазубрено наизусть и будет придавать ему силы тогда, когда это необходимо.

Прошла ещё неделя. Денис закончил слушать книгу о целях и начал выискивать литературу о продажах. Он завёл небольшую тетрадь, чтобы систематизировать получаемые знания. Первые пару страниц заняли темы постановки целей, мотивации и душевного настроя, что, впрочем, не так сильно интересовало Дениса, как практические навыки продаж. Первым его пособием по продажам стала книга того оратора, Александра, оказавшаяся довольно занимательной. Денис выписал три страницы советов, фишек, приёмов и упражнений. Особенно ему понравилось то, что он тут же мог испытать полученные знания на практике , «не отходя от кассы». Для начала он решил подробно изучить ассортимент предлагаемого товара, а также разделить подарки на разные категории по целевой аудитории. Ему и в голову не приходило, что сертификат на профессиональную фотосъемку можно продать молодой девушке, но вот взрослым мужчинам уже едва ли будет интересно это предложение. Вскоре выяснилось, что всё не так сложно, Денис выделил несколько типов клиентов. Оставалось только дождаться этих самых клиентов, определить тип и правильно преподнести им тот или иной подарок исходя из их собственных потребностей! Дениса волновался, он не знал что именно нужно говорить и как нужно держаться. Однако, сам факт того, что для любого типа клиента у него есть предложение, вселил в него уверенность. Теперь, когда подходил человек, Денис первым делом определял, к какой категории его стоит отнести. Но на этом, пока что, его знания заканчивались.

Очень показателен для него был случай, когда он, делая записи, увидел, что к нему подошли клиент, молодой парень, лет двадцати пяти.

—Сейчас спросит нечто экстремальное, если для себя берёт—отметил про себя Денис.
—Скажите, на воздушном шаре полетать можно? —спросил он.

—Добрый день, да, есть такой сертификат—отозвался Денис, доставая коробочку с соответствующим предложением.

—А где это? Куда ехать надо?
—Сорок километров от Москвы, в области располагается воздухоплав...—Денис запнулся от волнения, сердце у него билось как после пробежки— воздухоплавательный клуб, оттуда старт...

—Нифига себе—присвистнул парень—ещё, наверное, в жуткую рань туда ехать придётся, да?

—Ну...в пять часов утра примерно надо там быть—чуть понизив голос, ещё больше разволновавшись, сказал Денис, он уже чувствовал, что клиент сейчас сорвётся.

—Не, это не вариант, куда я потащу её в пять утра-то? Да ещё в область, не, не...ладно спасибо—парень отошёл от стойки, продолжая себе бурчать что-то под нос.

Денис, плюхнувшись на стул, сделал глубокий вдох и, мысленно приказав себе успокоиться, нарисовал в тетради очередную палочку и зачеркнул её, что означало потерянного клиента. Он включил книгу, надеясь побыстрее из неё понять, что он делает не так. Однако, даже дослушав эту книгу, ответа Денис не нашёл, потому уже на следующий день, пока сидел на лекции, нашёл другую книгу на ту же тему.

Время летело очень быстро. Денис часто вспоминал в те дни пословицу «Лиха беда начало». Чем больше он углублялся в книги, тем больше понимал насколько сложен процесс, как многому ему еще нужно научиться и, вообще, какая обширная база знаний была создана. Становилось попросту страшно оттого, что во всех тонкостях ему действительно предстоит добросовестно разобраться! В каждом нюансе, в каждой детали, в каждом шаге ему придётся разбираться, потому что он сам этого захотел. Никто ему ничего не скажет, если он не разберется, никто ругать не будет и двойку не поставит, однако, ему самому же будет хуже. Его цель не будет достигнута, если он не заставит себя усердно учиться продавать. Поначалу, он даже испугался, а сможет ли он понять все это, но, желание добиться цели было сильнее, чем нежелание вникать в детали. В итоге Денис представил эту небольшую панику, как ощущение, когда ныряешь в воду, а она оказалась более холодной, чем ожидалось. Первые несколько секунд—холодно, неприятно, но совсем скоро тело привыкает и можно плавать в своё удовольствие. Вот и тут он решил не поддаваться панике, а просто продолжать. К тому же, он почему-то был уверен, что если он не поймёт какие-либо моменты из книг, то жизнь ему эти моменты всё равно однажды преподаст. Это было довольно странное и новое для него ощущение. Откуда-то появилась убеждённость, что если он решил стать экспертом в продажах, то так или иначе с ним случится всё, что нужно, чтобы он понял необходимые уроки и принял их к сведению. Это было похоже на договор с судьбой, он от себя обещал добросовестно относиться к цели, а судьба должна была провести его через все испытания, проверки и события, необходимые для того, чтобы этой цели добиться. Вообще, воспитание в себе каких-либо качеств больше не казалось ему какой-то фантастикой. Напротив, был даже какой-то азарт в том, чтобы стать таким , каким он никогда не был, каким его не воспитали. Это означало бы получить власть над самим собой! Он представлял, как это здорово, когда он сам может выбирать, каким ему быть. Его сознание рисовало, каким он может быть уже через несколько месяцев. Как он мыслит, как он действует, как реагирует на внешнюю обстановку. Вот он, улыбается, уверенно смотря в будущее, смело ищет, где он может сделать себя лучше. Вот, недостаёт ему самодисциплины—он отмечает это у себя в дневнике, как задачу «натренировать самодисциплину» Далее он находит способы это сделать и тренируется, несколько недель и вуаля! Он обрёл новое качество, которое отныне будет ему служить! Вот таким он хочет быть! Хотелось перенестись вперёд во времени и сразу стать новым Денисом! Но это было невозможно и пришлось запастись терпением.

Он всё не угасал, продолжая читать книгу за книгой, пополняя свой конспект. По совету книги о целях, он внимательно вёл тетрадь, в которой появились страницы со следующими заголовками: «Мои цели», «Способы достижения моих целей», «Что мне мешает?», «Клиент» и другие. Также он записывал по три—четыре главных идеи, которые узнал из только что прочитанной книги. Такого рода письменная работа очень увлекла его, он всегда любил систематизировать, «раскладывать по полочкам» информацию, но до сих пор ему почти негде было это применить. Теперь же, он очень увлёкся заполнением своего конспекта. Он всегда носил с собой эту тетрадь. Учёба перестал быть скучной, ведь время, проведенное на лекциях, Денис использовал для того, чтобы перечитывать свой конспект по продажам и пополнять его новыми пунктами. Каждый раз, когда он ехал на учёбу, с учёбы, на работу или с работы, он слушал книги либо просматривал свой конспект. Чуть позже к вечному хождению в наушниках либо с тетрадкой, добавилось ещё беззвучное бормотание. Денис в какой-то момент понял, что было бы неплохо поработать над своей речью, чтобы не запинаться и говорить чётко, особенно при волнении. Дома почти каждый вечер, он прокручивал в памяти сцены, когда он «завалил» продажу, сделал что-то не так, и пытался найти свою ошибку. Так и сейчас, едва закрыв за собой дверь, он с порога принялся ходить по комнате и бормотать себе под нос.

—Волнение, волнение, боюсь...боюсь сказать всё как есть...—думал Денис—Все удивляются, что дорого, что ехать далеко, но, может, это я так говорю? А что если уверенно сказать то же самое? А, может, как-то так преподнести, чтобы ко мне не было претензий?

В самом деле, та же прогулка на квадроциклах, это ведь не он устанавливает место проведения, а спорить и доказывать, что это неудобно начинают именно ему, продавцу. А если так подумать, на то он и продавец, чтобы всё разъяснить...Денис достал свою тетрадь. Найдя страницу с названием «Что мне мешает», он записал «Волнение» под номером три и оставил место, где должен был написать, что можно сделать для разрешения этой проблемы. Ещё неплохо было бы написать причины волнения, но это было ему понятно и без размышлений. Заварив себе чая и быстренько разогрев нехитрый ужин из пельменей, он сел за компьютер и набрал в поисковой строке «Как побороть волнение». Нашлось довольно много самой разнообразной информации, потому он решил в этот вечер больше ничем другим не заниматься. Как и ожидалось, проблема постоянного волнения, главным образом упиралась в отсутствие внутреннего стержня, некой опоры, за которую можно было бы ухватиться в случае непогоды. Этот внутренний стержень, в общем-то, главная черта уверенного в себе человека. Всё остальное—следствие. Денис много чего ещё прочитал в тот вечер, но в своей тетради он вычленил самую суть— уверенность в себе и практика. Логично, что если дело новое, человек будет волноваться, но с приобретением опыта волнение сойдёт на нет. Неуверенность в себе, которая стояла под номером один в списке того, что ему мешает достигнуть цели, могла, однако же, замедлить процесс обучения и приобретения опыта, так что в каком-то смысле, была первичной и самой важной причиной волнения. В целом статьи утверждали, что волнение нормально, что его не стоит стесняться или бояться, но не стоит всё же ему поддаваться. Конечно, очень просто сказать, но вот насколько это просто сделать? Денису самому предстояло найти ответ в самое ближайшее время. Вскоре, в список прочитанных книг, в котором значилось уже семь пунктов, попала книга про уверенность в себе. С нарастающим аппетитом, всё более жадно, Денис поглощал все знания, до которых только мог дотянуться. Ему самому было странно и удивительно, как же ему раньше не было это интересно? Как же раньше, ещё полтора месяца назад, он жил без этого бешеного ритма, без книг, без конспектов? Как? Что же интересного было тогда? Но такие мысли очень редко его посещали, так как он постоянно был занят вопросами своего роста.
 
Глава 2. Сугубо личное дело

Ноябрь, принеся богатые плоды, подошёл к концу, уступив место первому месяцу зимы. Погода испортилась, стало резко холодать, небо затянулось серой пеленой, а солнце совсем перестало греть. Денис, немного устав от своего марафона, позвонил Туманову, спросив, не хотят ли они собраться в ближайшее время. Оказалось, через два дня у Влада, с которым Денис не виделся и не общался, кажется, с самого октября, был день рождения, и все идут.

—Придёшь?—спросил Туманов, крикнув в трубку, чтобы заглушить посторонний шум.

—Да, да!—так же прокричал в ответ Денис. В среду , Денис поехал домой к Владу, тот жил на Нахимовском проспекте, там уже собрались Олег с Лёней, Саша и две девушки, которых Денис не знал. Ещё должен был приехать Игорь с Олесей.

Впрочем, прождав полчаса, собравшиеся решили первую бутылку шампанского открыть без них. Понеслась вереница поздравлений, тостов, пожеланий, смех и крики со всех сторон. Денис, выпив пару раз, также пожелав Владу всего самого приятного, устроился в мягком кресле, продолжая думать о своей работе, не забывая, впрочем, про отдых и веселье.

—Чего задумчивый такой, сударь? —плюхнулся рядом Лёня.
—Да так, о работе думаю, как бы лучше сделать, дилемма там одна...—начал было Денис.

—Ясно, а пойдём, может, срубим по одной, ну, чего покрепче?—перебил Лёня. Денис вопросительно посмотрел на него, но согласился, они встали и вышли из залы. На кухне был только Олег, нервно куривший и о чём-то говоривший по телефону. На столе стояла бутылка водки, уже открытая, но ещё полная. Лёня, забыв про свой тонкий вкус, разлил себе и Денису, и они выпили.

—Что? Да как так? Офигели они там!—крикнул вдруг Олег так, что они подпрыгнули от неожиданности. Послушав ещё немного, Олег отправил окурок в окно.

—Да я так и знал, уроды они, нечего ловить там—он попрощался и сунул трубку в карман.

—Что приключилось?—закуривая, спросил Лёня. Он быстро поджёг сигарету и выдохнул дым прямо на Дениса. Последний не курил уже почти неделю, едва вдохнув дым, вздрогнул. Ладони начали медленно потеть, лицо становилось красным. Он стал дышать чаще, стараясь насытиться одним лишь дымом, чтобы не курить, не сорваться, ведь он уже решил бросить.

—Да там урод один—пояснил Олег—хотели с челом одним к нему в долю, у него контора небольшая, покупает тачки с пробегом и потом их перепродаёт. Так вот этот урод нам зарплату предложил!

—Что здесь не так?–спросил Денис.
—А то, что контора его зарабатывает дохрена, а он предложил нам фиксированную сумму! Одно дело, когда ты в партнёрах с ним, если увеличил прибыль общую, то и получил больше, а другое, что мы пахать должны на него, за зарплату! Нахрен надо! Лёня вдруг хихикнул.

— Так вы хотели в партнёры к нему? Начальниками этой компании типа?
—А чё мы, полы мыть, что ли будем? —возмущенно заявил Олег.
—Ну это вы хватанули—тихо сказал Денис—с чего ему вас брать сразу так?

—Да а чего он делает-то? Барыга просто, купил — продал, тачки-то эти, там нифига делать даже не надо, а ведёт себя как бизнесмен какой-то, говорит ещё, что нам опыта надо набраться соответствующего, да он просто жмот! Деньги свои терять не хочет!

—А почему он должен делиться с вами, если сам создал этот доход?—опять наступил Денис.

—Да он урод просто!
—Урод, потому что не хочет делиться?—всё настаивал Денис, ему хотелось курить, хотелось куда-то выплеснуть раздражение. Олег вдруг предстал перед ним каким-то любителем халявы, ему захотелось упрекнуть его в этом, хотя мысли его были вовсе не о доходах и не о справедливости, а о той маленькой искорке на конце сигаретки, дым всё продолжал его манить, звать, требовать немедленно перестать упрямиться и утолить жажду.

—Да! Да! Он просто жлоб, дорвавшийся до денег! Ведёт себя как последний скот! Лёня всё курил и курил, это было похоже на пытку.

—Ладно, ладно, это—последний раз, вот, теперь я знаю, как это непросто и уже в другой раз буду готов сдержаться, в другой раз точно буду готов, не сломаюсь, не поддамся! Точно, решено! Одни раз, один последний раз—думал Денис.

—Лёнь, дай сигарету—не выдержал он и протянул немного дрожащую руку к лежавшей на столе пачке, и взял три штуки. Он понимал, что поступает не так, как хотел бы поступить, но ничего не мог с собой поделать.

Закурив, ощутив, как успокаивается его тело, как упоительно утоляется его страсть, Денис посмотрел на красного от негодования Олега и сказал:

—А как казино? Там вроде была у тебя тема такая?
—А это...—Олег на мгновение потупил взгляд—Да там уже давно всё закончилось. Фараоны потребовали слишком много, слишком деньги все вокруг любят, алчность правит. Да и начальник всего этого дела кидалой оказался, он, вообще, предложил прибыль пропорциональную вкладам!

—Здесь-то что несправедливого?
—А то, что риск одинаковый берём, а выхлопы разные! Ну нет у меня столько денег, сколько у него! А я не тупее, я тоже могу делами рулить, просто налички пока маловато.

—А чего не заняться перекупом автомобилей, если тот парень контору на этом открыл?

—Да нахрен туда лезть, там уже все перекупают, кому не лень, я хочу в готовую тему идти, пусть другие начинают, я выберу ту, которая работает и впишусь. За зарплату пусть дураки работают, а я буду искать, где нормально можно обогатиться, просто управляя процессами. Кстати, есть там у меня на примете ещё фишка одна, тоже знакомый, там железно всё будет. —Чем занимается?

—Двести тысяч в месяц делает, у него там студия, они сайты пишут. Ну он знакомый мой, там я с его братом на вписке одной был. В общем, можно вписаться. —Чем заниматься там? —Да мне неважно чем, если деньги хорошие, то хоть чем займусь.
—То есть ты просто придёшь и попросишь у него место в этой...компании?

—Ну так другу-то, чего не помочь? Мы познакомимся с ним, скорешимся, там глядишь впишусь к нему в партнёры. Кстати, о друзьях, Денис, я тут Илью позвал новый год справлять в большой компании, чё, как он? Думаешь, может, он в партнёры запишет? —последние слова Олег произнёс с плохо скрываемым волнением. Он произнёс их нарочито безразлично, так, будто бы, между делом, однако, его выдавало буквально всё: алчный блеск в глазах, чуть покрасневшее лицо, даже интонация, он явно старался заручиться поддержкой.

Тут Денис понял, к чему идёт дело. Странно это или нет, но как только он сам начал работать над собой, понял чего хочет, понял, как много ему предстоит работать ради своих целей, идея о халяве, о том, что что-то ценное может прийти к нему простым путём, без усилий, казалась ему всё более смешной. Так и надежда Олега на то, что Илья возьмёт его к себе в партнёры, поставит с собой наравне, позволит просто так пользоваться теми благами, которые он создал своим потом и кровью, показалась ему попросту забавной. Денис не знал, как Илья себя поведёт, когда Олег заведёт с ним разговор о его, Ильи, бизнесе и о своём, с какого-то перепуга, в нём участии. Однако, скорее всего, Илья найдёт, как обосновать свой отказ, не портя при этом их отношений, что тянутся из далёкого прошлого. Денис, встав, ещё раз выпил с ними и ушёл, разговор с Олегом его почему-то быстро утомил. Его стало раздражать то желание ничего не делать, но при этом хорошо получать, которое Олег просто излучал. Илью Денис уважал именно потому, что было видно, что он тяжелым трудом заслужил то, что имеет. Он не мог ещё объяснить, откуда взялось у него это ощущение, тем более, что подробно Илья не рассказывал ему свою историю успеха. Однако, казалось, такой, как Илья просто не может жить плохо, он обладал стойкостью, излучал целеустремлённость и спокойствие. Поэтому его трудно было представить кем-либо другим, нежели успешным человеком. Денис совсем недавно где-то прочитал, что уровень жизни человека напрямую зависит от его личностных качеств. Эта простая, казалось бы, очевидная идея действительно ставила немало вещей на свои места, ведь получалось, что те люди, которые добиваются результатов, имеют какую-то общую черту либо несколько общих черт, приобретая, которые, человек увеличивает свои шансы преуспеть в начатом деле. Илья, как уже успел убедиться Денис, обладает этими чертами. Олег же, был вовсе не похож на него, когда дело касалось денег. Денис пока не мог бы точно сказать, в чём именно была разница, но она, совершенно точно, была довольно серьёзной. Он вошёл в залу, где сидели Саша с Владом и о чём-то громко болтали.

—О! Дениска! Рассказывай, куда пропал?!—крикнул ему Саша. Денис подошёл к ним и плюхнулся на свободный диван.

—В смысле?
—Я тебя же звал и на той неделе и на позапрошлой, там у Юли вписка была, а ты всё работал или ботанил там, рассказывай!

Денис уже и думать про это забыл, ему действительно писал Саша, но обе вечеринки предшествовали рабочим дням. Он знал, что если пойдёт на вписку, то потом будет обязательно полупьяным и работа у него едва ли заладится.

—Да, ботанил, как-то не до тусни было.
—Тебе универа мало? —хихикнул Саша.

—Это по работе, я учусь—ответил Денис, ему хотелось поделиться тем, что так его увлекло.

—Ого, да Илюха тебя там гоняет, ничего себе!—свистнул Саша.
—Это не он, я сам, так, для себя...—последние слова он выговорил уже чуть тише, он понял, что Саша готов поднять на смех всё, что услышит.

—Это ещё зачем? Тебе больше типо платить за это будут? —недоуменно покосился Саша.

—Нет, не будут, это я так, для себя...
—Да нафиг надо, если не платят больше, не не—протянул он и достал сигарету. Пошарив в карманах и не найдя зажигалки, Саша бросил взгляд на Влада и тот протянул ему свою. Он закурил, затянулся, выдохнул дым и неторопливо сказал:
—Вот лучше, удовольствие получать от жизни, чем пахать бесплатно...
—Я думаю, это не нужно—вдруг поддержал его Влад.
—Ты на работе, то, что необязательно делать, делать не нужно.
—Да вы не поняли, я сам хочу, это для себя, я продавать хочу научиться хорошо— залившись краской скороговоркой выпалил Денис.

Ему опять захотелось курить, остановиться было слишком сложно. Он взял вторую сигарету и закурил вслед за Сашей.

—Да зачем? Тебе что за это будет?—спросил Влад.
—Ну как что? Мне это интересно, вообще, если продавать умеешь, то уже не пропадешь...

—Да не, я не думаю так—перебил Влад— сейчас уже всем наплевать, кто что умеет, сейчас важны связи, только по ним всё и решается. Я вот даже не слышал никогда, чтобы люди, просто умеющие продавать что-то, добились каких-то высот. Я никогда не куплю то, что мне не нужно, как бы круто продавец ни делал своё дело.

—Во во!—поддержал Саша.
—Если человеку не нужно то, что ты продаешь, то никак ты ему это не продашь.

—Да вы откуда знаете? Влад, если ты о чём-то не знаешь, это не значит, что этого нет. Историй, где продавцы многого добились полно, на самом деле, а насчёт продаж, ну блин, неужели вы скажете, что ни разу не были под влиянием красивой рекламы, что покупали только тогда, когда чётко понимали, что вам этот предмет нужен?

—Я покупаю только то, что мне нужно, на меня реклама не действует—тут же заявил Влад—вообще, мне кажется, глупо такой самодеятельностью заниматься, не в обиду.

—Почему? —недоумевал Денис.
—Да потому что ты же не знаешь, нужно это тебе будет или нет! Вот представь, ты сейчас закончишь ВУЗ, получишь диплом экономиста, ну и зачем ты тратил время на это самообучение? Вдруг всё это окажется зря?

—Да работать-то необязательно по специальности, вообще, большая часть людей не по специальности работает! Если продажи хорошо пойдут, то можно просто устроиться куда -нибудь и на деле зарекомендовать себя, вариантов всегда много будет, продажи в любой сфере есть... К тому же разве тебе повредит лишняя прочитанная книжка?
—Ты книжки чтоль по продажам читаешь? — удивился Влад.
— Ну да...
—Ну разве по книжкам научишься? Это по-другому надо делать! Я вот никогда не пытался научиться по книжкам, это, вообще, невозможно, я считаю.
—Я работаю сейчас продавцом, прочитал—применил, почему же не научишься?— проговорил Денис, уставившись в пол.

—Самому сложно чему-то научиться, надо чтобы кто-то опытный обучал, а такого уже сложно найти. Я, вообще, думаю, что не бывает, чтобы человек мог сам научиться чему-то и делать это лучше всех.

—Зачем же лучше всех прямо? Лучше всех это очень относительное понятие, мне сейчас хватит и того, чтобы я просто хорошо разбирался в продажах и умел это делать...

—Да нет, незачем тогда. Зачем что-то делать, если ты делаешь это не лучше всех? Вот я бы, если бы брался за какое-то дело, то точно бы идеально его делал. Но просто проблема в том, что столько людей в мире, невозможно быть лучше всех.

—Да какая тебе разница, с кем ты соревнуешься?
—Я не соревнуюсь, тут дело в другом. Я не люблю делать что-то наполовину, на восемьдесят процентов или как получится, если я вижу, что не могу сделать дело идеально, то я вообще за него не берусь.

—И сколько дел ты, с такой позицией сделал?—иронично спросил Денис.
—А мне и не нужно много дел, мне достаточно того, что есть. Я вот за своё будущее спокоен, например, на сто процентов, я уже знаю чем буду заниматься. Вся эта тема, типа машина, квартира, это уже решено, работа тоже ждёт, так чего мне переживать?

—А тебе нравится эта работа? Ты вроде говорил уже, там тебе родители помогут с ней—спросил Денис.

—Работа? Да там нормально платят, попаду туда точно, связи решат...
—Нет-нет, нравится тебе работа сама? Ты сам хочешь делать эту работу? Я не про деньги спрашивал!—настаивал Денис.
—Да мне всё равно на самом деле, я не хочу напрягаться из-за этого. Деньги хорошие платят, это главное. Я, вообще, не считаю, что работа должна приносить что-то, кроме денег. Не бывает так, чтобы и платили хорошо и работа нравилась.

—А тебя не напрягает, что тебе всё по блату достаётся? Не напрягает, что это может быть совсем не то, что тебе нужно?

—В смысле, мне нужно? — нахмурился Влад.
—Ну тебе самому, может, другого чего-то хотелось бы, а ты берешь то, что тебе всучили, жалеть не будешь?

—Да что мне нужно? Вот, например, проблемы с поисками работы после универа мне точно не нужны, бегать по интервью, ждать ответов вечно, тратить своё время на поиски, звонить, нет, не нужно это мне! С низов начинать, малым довольствоваться, ждать, пока повысят, этого мне не нужно точно. А так, меня устраивают к папиному знакомому хорошему, не то, что обычная работа, которую я бы сам нашёл! На обычной есть риск, что потеряешь место, если что-то в срок не сделаешь, накосячишь как-нибудь, а тут нет такого, тут я защищён полностью, точно повысят, уже договорились с папой, что полтора года поработаю и повысят до нормальной позиции, так чего нос воротить? Мои предки всегда говорили, что их задача—устроить меня, чтобы мне не пришлось испытать трудности, через которые прошли они. Так зачем я буду сопротивляться? Послушать тебя, так я должен встать в позу и сказать, что мне не нужно этих удобств, мол, сам хочу дойти до всего! По мне, так это просто глупо. Таких героев в фильмах показывают часто, они мне всегда не нравились. Они упираются, не дают себе помочь, а в итоге те же деньги получают, только позицию добились куда более тяжелыми путями! Я разницы не вижу, если я могу получить от родителей квартиру, которую сам себе смогу позволить только через лет шесть, то зачем вертеть носом? Меня сейчас устроят на место, дадут жильё, машину, вот и отлично! Мне предлагают отличную жизнь, так зачем отказываться?

—А ты уверен, что это твоя жизнь?
—В смысле моя? Я не хочу напрягаться, мне всё нравится, разницы не вижу, моя или не моя—деньги будут, квартира, машина, остальное—мелочи. Если бы я сам напрягался, сам пытался всего этого добиться, то получил бы всё то же самое, только лет через десять, так зачем тратить время?

Денис понял, что продолжать бессмысленно, Влад совершенно не слышал, что он пытался спросить. Влад теперь очень напоминал ему Ивана Ильича, был даже карикатурой на него. Тут Денис осознал, что художественная литература и правда является отражением жизни, как их когда-то, без особой надежды на успех, убеждала учительница литературы. Неужели люди нисколько не изменились со времён Льва Николаевича? Разумеется, прочитав всего одну книгу, Денис всё именно к ней приравнивал и через её призму на всё смотрел. Раньше книги вообще казались ему сборищем сказок, вымышленных историй, без всякого смысла. Сейчас же, ему на ум пришёл очень неудобный вывод —он просто не мог понять их смысла. Не был в состоянии это сделать, так как не задавал никаких вопросов. Он решил, что надо бы почитать ещё что-нибудь из школьного курса, кто знает, что он сможет там найти.
—Да, в принципе я согласен—поддакнул Саша, сделав очередную затяжку.

—Я вот никогда не соглашусь, я хочу сам дойти до всего—тихо сказал Денис.
—Что-то я тебя не узнаю, с каких пор тебя начали волновать эти глупости? Я сам! Я сам! Что случилось? Раньше ты этим не страдал!

—Да вот, кое-что изменилось, я недавно впервые задумался, чего хочу от жизни, и вот понял, что сейчас она меня не устраивает, что нужно что-то менять, вот...вот и меняю...—сбивчиво, вновь покраснев, пояснил Денис.

—Говоришь, как будто тебе лет пятьдесят—засмеялся Саша, затушив окурок—У меня на это один ответ, не верю я в душевные страдания, это всё киношная ваниль. Плохо может быть только телу, от него—всё остальное. Никогда что-то у меня душа не болела, когда я—он, в стиле Лёни, опустив глаза и приняв томный вид— придавался плотским страстям. Никогда во время тусовочки на меня не сваливались философские проблемы бытия и не причиняли мне никаких неудобств. Я думаю, Дениска, к тебе в голову вся эта нечисть лезет только потому, что ты не веселишься, логично это? Если ты не веселишься—ты грустишь! Тебе чего больше хочется? Лично мне—веселиться!

—Да как ты можешь веселиться всё время. Неужели не замечаешь, что, кроме этого, тебе и заняться-то нечем? —выпалил Денис, сам удивляясь свои словам. Как точно он выразил то, что очень смутно крутилось у него в голове.

—А что ещё нужно? Тебе дана всего лишь одна жизнь! Только одна, Денис! Веселись! Веселись каждую секунду, пока можешь! Никакого смысла в жизни нет, кроме веселья. Философия, психология и прочие бредни уходят по мере того, как человек получает удовольствие! Разве задумается хоть раз о смысле жизни тот, кто приятно проводит каждый свой день?

—Я не могу тебе в двух словах объяснить, но ты знаешь Толстого? У него есть про это книга, как раз, я сам недавно прочитал её, как раз про это, про приятности и удовольствия, прочитай—поймешь, что...

—Вот ещё, буду я вникать в какую-то муть, которую чёрт знает когда написали, мне без этого всего очень неплохо живётся. Вообще не понимаю, почему тебя это всё так волнует? Живи и не парься! —рассмеялся Саша.

Убедившись окончательно, что они разговаривают на разных языках, у Дениса совсем пропало желание делиться с ними своими открытиями.

—Вообще, эти книжки, это просто истории, проще фильм посмотреть.
—Автор пытается в каждой книге что-то сказать, донести нечто важное, если, конечно, книга настоящая, а не так, чтиво—буркнул Денис.

—Я бы никогда не стал тратить время, чтобы просто узнать чьё-то мнение. Мнений много, у меня есть своё и мне не особо интересно, что там говорят другие. Не думаю, что чьё-то мнение может что-то поменять. Вообще, писать книги бесполезно, они ничего не изменят.

—Тебе бы надо написать об этом книгу, о бессмысленности всего—захохотал Саша.
—Я бы мог написать отличную книгу, если бы я хотел, я бы бестселлер написал. Но я не вижу в этом смысла.

—Заработать? Не смысл?—опять хихикнул Саша.
—Смысл, конечно, только для того и пишут, чтобы заработать, но я бы не стал. Это слишком рискованно, никому сейчас неинтересно твоё мнение, я редко вижу людей, кому интересны книги.

Денис, не выдержав, встал и направился, впрочем, он и сам ещё не знал, куда направился, только бы подальше от них. Тут зазвонил домофон и Олег вышел открыть. Через несколько минут в квартиру поднялись Игорь и Олеся. Игорь тут же направился на кухню, намереваясь догнаться, а когда увидел Дениса, потащил и его туда же, мол, давно не виделись. Они все выпили, голова у Дениса уже начинала шуметь, а мир вокруг поплыл. Игорь спросил, как у него делишки, на самом деле чисто формально, а Денис нарочно выпалил, что всё очень круто поменялось, что задумался о многих вещах и теперь начинает понимать, зачем живёт.

—Ты не в секту часом попал?—недоуменно покосился на него Игорь.
—Нет, я просто задумался о том, чего хочу. Вот теперь знаю и по плану действую—выпалил Денис, лицо его уже раскраснелось от спиртного.

—По плану? Это вряд ли получится— наливая себе ещё рюмку, ответил Игорь.
—Почему это?
—Очень просто! Жизнь—рулетка! Игра! Точно так же не знаешь, на что ставить и что тебе выпадет! Непредсказуемость! Это главная черта жизни, любые планы бесполезны!

—Да, очень точно сказано—заметил Олег.
—Игра, значит? —переспросил Денис.
—Конечно —в один голос ответили Игорь с Олегом.

—Никогда не знаешь, как она повернётся, что принесёт. Ты можешь себе хоть что запланировать, а выйдет всё по-другому, выйдет всё так, как, карта ляжет—добавил Туманов.

—Ну а как же целей добиваться тогда?—поник Денис.
—А нужны они тебе эти цели? По мне —это беготня за целями, за какими-то достижениями, это всё фигня, суета в общем-то. Я на эту удочку не попадусь!—тут же высказал Олег.

—Это, вообще, система так воспитывает, бегай за целями, а главного не замечай! — прибавил Лёня.

—Что же главное, если не то, чего я хочу?— без всякой надежды на понимание, ровно как и на вразумительный ответ, спросил Денис.

—Главное то, что тебя пытаются заставить делать, понимаешь, что все представления об успехе—машины, дома, бассейны—это всё придумали за тебя маркетологи в Америке!—самодовольно заметил Лёня.

—Так разве наличие всех этих вещей отличает успешного человека от неудачника?
—почти выкрикнул Денис.
— А что ещё? —встрял Игорь.

—А то, что если бомжу сейчас дать сумку с деньгами, разве он станет тут же успешным человеком?

—А чё нет-то? —удивился Олег.
—А то, что успешный человек обладает чертами характера и навыками, которые позволили ему добиться положения, где он может иметь эти бассейны и машины и жарить моделей. У него можно отнять предметы, но не опыт и знания! Он повторит свой успех! А если придурок купит Мерседес в кредит на три столетия, это не сделает его преуспевающим человеком на престижном автомобиле!

—Ну знаешь, Денис, тут надо смотреть реальности в глаза, нельзя честно стать богатым...

—Откуда ты знаешь, Олег? Ты становился? Ты поверял? Ты хоть пытался?
—Денис, это так наивно, просто посмотри на мир вокруг, ты надеешься стать крутым типом на Бентли, но ты что, не понимаешь, что этого хочет каждый? Ну невозможен для всех этот рай, потому кому-то, одному из тысячи, выпадет счастливый билет, ну а кому-то нет! Ничего не поделаешь тут! —ответил за Олега Игорь.
—Так это всё решает случай? Это случайно всё, по-вашему? Удача просто?

—Обычно так и есть, оказался в удачном месте, в удачный момент и всё— успел на праздник жизни! Думаешь, вот этот питерский парень, который соцсеть сделал, он гений разве? Я бы тоже мог сделать эту соцсеть!—заявил Олег.

—Но не сделал—твёрдо заявил Денис.
—Не повезло в этот раз, просто не пришла мне эта идея в голову, когда нужно было.
—А откуда этой идее появиться, если ты сам её не ищешь? — не унимался Денис.

—Ох, ладно, господа, это далеко идет, мы тут на праздник собрались, а не на философские дебаты. Пойдёмте лучше тост забацаем нашему князю Владимиру!— подвёл черту Лёня. Через час Денис понял, что ему не очень то весело и что надо уходить, дабы не портить праздник остальным. Ему было обидно, что он делился чем-то очень для него важным, но его совсем не понимали. Но ничего, быть может, это сейчас, пройдёт время и они тоже испытают то, что и он, вот тогда-то, тогда он сможет донести до них свои мысли и услышать что-то интересное в ответ. Уже спускаясь по лестнице, он услышал быстрые шаги и обернулся. По лестнице быстрым, ровным, но немного неряшливым шагом спускался Игорь. Лицо его было красным, в руке телефон, он смотрел себе под ноги, что-то бормоча. Поравнявшись с Денисом, он лишь бросил на него беглый взгляд и, словно совсем его не заметив, продолжил спускаться вниз. Вдруг на весь подъезд прогремело:

—Игорь, стой! Ты придурок, что ли?

Денис остановился, посмотрел наверх—облокотившись на перила. На пятом этаже стояла Олеся. Увидив Дениса, она крикнула ему:

—Где он?

Денис молча указал пальцем вниз. Олеся тут же бросилась вниз по ступенькам и в этот момент запищала дверь подъезда—Игорь вышел на улицу.

—Опять решил поводить бухим—подумал Денис и, ускорив шаг, направился на улицу.

Вышел на улицу он одновременно с Олесей, Игорь уже заводил машину. Она подбежала к нему, начала стучать в лобовое стекло, что-то кричать, и через несколько секунд Игорь вылез из машины и они, поминутно переходя на крик, начали о чем-то говорить. У Дениса голова шумела настолько, что он плохо понимал, что происходит, о чем они там кричат, да и неинтересно ему было. Постояв минуту и убедившись, что Игорь, вероятнее всего, никуда не поедет, он направился к метро.
—Суета, беготня—думал Денис, вспоминая реакцию Олега—не беготня, а движение! Какая жизнь без движения?—он взял сигарету, последнюю, которая осталась, но, пройдя ещё метров десять, передумал и спрятал её в карман куртки. Он неспешно дошёл до метро, спустился, рассматривая рекламные банеры, зашёл в вагон и без особого труда нашёл себе место—народу было немного. Пока ехал, он думал о том, почему его так неправильно понимают? Почему Влад такой беспечный, почему так просто отказывается от шанса думать за себя? Почему Саша ни о чём, кроме удовольствий, не думает, почему Олег хочет всё, не делая ничего, и считает такое отношение нормальным? Разве он не видит противоречия? С другой стороны, а есть ли оно? Денис не знал ответов, но он уже твёрдо решил встретиться как можно скорее с Ильёй, спросить у него, кто прав, он или они? Быть может, Олег действительно знает, о чём говорит?

—Вот, что Илья скажет, то и будет правдой!—решил Денис. Он доверял мнению Ильи больше, чем кому бы то ни было ещё, именно потому, что он уже жил так, как Денис сам хотел бы жить. Где-то Денис вычитал такую фразу, она ему сразу запомнилась. «Не слушай советов того, кто живёт не так, как хотел бы жить ты».

Он вышел из метро, пришёл на автобусную остановку, присел, автобус должен был подойти в течение пятнадцати минут. Он достал телефон, набрал Илью и нажал на вызов. Гудок, другой, третий...Денис уже думал было сбросить, но Илья вдруг ответил.

—Да?—крикнул он в трубку, там, где он находился, было очень шумно.
—Привет, я это, ты завтра будешь в «Эдеме»?

—Щас, крикнул он, и сквозь шорох и шум Денис услышал «Ребят, секунду подождите, не играйте, у меня телефон!», после этого шум затих и Илья вернулся.

—Денис, ты? Не, не планировал завтра, а что, дело у тебя есть?
—В общем да, поговорить нужно, мне важно, ну если сможешь.
—Ладно, завтра в семь давай— подумав несколько секунд, решил Илья.
—Ты точно можешь, тебе нормально? У меня же просто разговор, я так...
—Завтра в семь, всё нормально, не парься, до завтра—уверил Илья.
—Хорошо, давай—закончил разговор Денис.
Денис, уже давно протрезвевший, сидел на остановке, а автобуса всё не было. Сначала он был один, потом подошла женщина лет сорока, потом такого же возраста мужчина, но они уехали на какой-то маршрутке раньше Дениса. Затем подошла девушка, его ровесница, в наушниках, она не садилась, стояла справа возле банера. Прошло уже неприлично много времени, а автобуса всё не было, он всё ждал, достал сигарету, сунул её в зубы, но поджигать не спешил. Девушка тоже ждала.

Тут до него донеслись громкие детские голоса, он обернулся и увидел четыре девочки. На вид им было лет двенадцать, они направлялись к остановке. Подойдя, две из них уселись на лавку, не обращая внимания ни на Дениса, ни на курящую несколько в стороне девушку. Он тоже не обратил бы на них внимания, если бы только они громко не ругались матом, да таким, что Денис и сам, честно говоря, смутился. Они в один голос ругали какую-то Наталию Александровну, видимо, их учительницу, потому что речь шла об оценках и её намерении пообщаться с родителями одной из девочек. Каких только эпитетов Денис не услышал, причём «тупая шлюха» было самым безобидным из сказанного.
—Кать, дай курить!—вдруг крикнула одна, в розовой курточке.

—У меня три всего—сказала та, которую назвали Катей, доставая из кармана сигареты и зажигалку.

Та, что была в розовом, схватила сигарету и поднесла её к губам. Девочка, одетая в синий пуховик, достала телефон и начала снимать происходящее. Катя, проклинала на чём свет стоит зажигалку с кремнем, которой ещё плохо умела пользоваться— добыть огонь удалось только чиркнув ей пять—шесть раз. Она старательно подожгла сигарету своей подруге. Ничуть не смутившись камеры, та, что в розовом картинно закинула ногу на ногу, что явно подсмотрела в каком-то фильме, начала делать быстрые короткие затяжки и выдыхать дым прямо в камеру, чем вызвала бурю недовольства девочки в синем.

—Ты дура! Не дыши на меня, мама узнает— убьёт!
Однако, это только вызвало азарт у той, что в розовом. Та, что в синем начала от неё убегать, первая пустилась вдогонку.

— Она заметит как—будто! Лен, скажи что надышали! Овца тупая, блин! Чё как маленькая!—крикнула ей Катя.

Сказать, что Денис просто потерял дар речи от происходящего—не сказать ничего. Он, может быть и дальше бы сохранил молчание. Та девушка, например, лишь бросив на них укоризненный взгляд, продолжила курить в сторонке. Однако Катя, заметив, что Денис на них смотрит, не отрываясь, вот уже несколько минут, крикнула:

—Чё смотришь, козёл? Интересно тебе?
Денис даже вздрогнул от неожиданности, у него самого была двоюродная сестра их возраста, он и подумать не мог, что у неё могут быть такие же одноклассницы.

—Вам сколько лет? —спросил он, обращаясь ко всем сразу, к тому моменту девочки уже устали бегать и снова присели на лавку.

—Двенадцать, а те дело есть?— крикнула девочка, до сих пор сохранявшая молчание.

—Да вы офигели, что ли курить? Вы до тридцати не дотяните!
—Да иди в жопу, сама знаю, что мне делать! Ты мне кто, чтобы запрещать!— задыхаясь, ответила та, что была в розовом.

—Да вы ж мелкие ещё такие!
—Мелкий у тебя в штанах, а я чё хочу, то и делаю, а ты вали домой, раз у тебя мелкий!

—Да где вы сигареты-то берёте?
—У меня сестра курит, ей давно уже продают, ни разу не спалила ещё— похвасталась Катя.

—А моей маме насрать, вообще, она сама курит, а мне говорит, что это плохо! — добавила Лена.

—Капец, да кому вы потом нужны-то будете такие?
—Да в жопу иди, дебил, я щас бухать буду, вообще, насрать!
Денис, услышав про её сестру, покосившись опять на курящую рядом девушку, неожиданно для себя сделал маленькое открытие. Он встал, подошёл к девушке и жестом попросил её вытащить наушник. Она, с тенью недоумения, вытащила левой рукой правую бусинку и всем видом показала, что слушает. Денис, украдкой взяв её за правое плечо, слегка наклонился к ней и жестом левой руки указал на девочек, которые уже, казалось, забыли о нём.

—Видишь? Двенадцать лет, курят! Капец?—спокойным голосом начал Денис.
—Да вообще—с ноткой раздражения согласилась девушка, впрочем, раздражение это, вероятно, отчасти относилось и к нему.

—А угадай, с кого пример берут? —продолжил Денис, посмотрев ей прямо в глаза. Она поначалу слегка растерялась, потом, нахмурив брови, отойдя на полшага назад, чтобы высвободиться от его руки, сказала:

—У меня в семье все курят, я вот только в этом году начала—всё держалась...
Она ещё что-то хотела сказать, но Денис, выражая ядовитую иронию, убрав руку, сказал.
—Как будто им—указал на девочек—есть дело. Он подошёл к урне, достал последнюю сигарету, смял её и, перетертая её пальцами, направил вереницу падающего табака в ведро.

—Как будто им есть дело до наших оправданий...—сказал он. Девушка, явно ничего не понимая, стояла и смотрела.

—Всё, вот я и бросил!—просто пояснил он.
Не так он себе это представлял. Думал, подожжёт последнюю сигарету, последний раз затянется, последний раз выдохнет дым. Он представлял это как красивый ритуал. Но сейчас вся красота и романтика куда-то ушла. Он совершенно чётко осознал—последнюю сигарету он выкурил час назад. Всё. Это и был его ритуал, хоть он об этом и не знал. Больше он к этой отраве не притронется.

—С меня такой пример больше не возьмёт никто— с горечью, представив, скольким детям он уже показал образ взрослого, добавил Денис.

—Это моё личное дело—огрызнулась девушка.
—Я тоже так думал. И видишь, какой я пример подал. Тебе их не жалко? —усталым голос спросил Денис.

Больше никто не произнёс ни слова. Казалось, девушка отчасти поняла его, чуть поджала губы, посмотрев ещё раз, на девочек, помедлив, она бросила в урну ещё чуть недокуренную сигарету. Но конечно, в тот момент разницы уже не было. Ещё минуты две прошло в относительной тишине, только девочки изредка её нарушали своими выкриками.

Вдали он завидел свой автобус. Наконец-то. Ему уже давно хотелось убраться отсюда подальше.


Глава 3. Масштаб игры

Наконец, они встретились. Илья, в своей обычной манере шёл к прилавку Дениса, улыбнулся, помахал рукой издалека. Денис уже приготовился было подниматься наверх, туда, куда они обычно ходили, но Илья не спешил за ним следовать.

—У тебя как со временем? Может, в другое какое место сходим, это уж больно надоело—предложил он.

Денис подумал с минуту, и согласился, спросив только, куда они поедут и на чём. Илья сказал, что есть у него новое место на примете, где он еще не был, а поедут на его машине. Возможность прокатиться на таком болиде сразу показалась привлекательной, да и откладывать разговор было бы очень некстати, потому он согласился и они направились на парковку. Машина Ильи сверкала, выделяясь из ряда припаркованных рядом скучноватых кроссоверов и бесконечных черных джипов. Он щёлкнул кнопкой на брелоке, открылись замочки дверей. Открыв дверь, Денис увидел салон бизнес-класса, бежевого цвета, строгую и очень стильную приборную панель. Сидение было очень удобным, Денис сразу расслабился в нём. Илья завёл мотор, дал ему прогреться, нажал что-то на приборной панели и они двинулись. Автомобиль тронулся очень плавно, казалось, он вовсе не по дороге едет, а плывёт, неровности не чувствовались, двигатель издавал приятное рычание, можно было сказать, он пел. Сразу начал пищать какой-то прибор, требуя застегнуть ремни безопасности, что они оба тут же и сделали. Илья явно получал удовольствие от каждой секунды, проведённой за рулём. От Дениса не скрылось, что когда Илья вырулил на трассу и надавил на газ посильнее, чтобы влиться в поток, он, совсем немного, но очень довольно улыбнулся, чувствуя отзывчивость, мощь и прыть своего железного коня. Рулил он довольно плавно и аккуратно, уступая дорогу слишком уж нетерпеливым водителям, впрочем иногда он и сам, без долгих раздумий, обгонял неторопливых. Денису нравился этот стиль вождения, Илья не огрызался на дороге. Ехать им предстояло около сорока минут, но Денису хотелось подольше посидеть на этом сидении, куда-нибудь подальше ехать, только бы получше представить во всех подробностях, какого это—быть владельцем такой машины. Они сам, в своих самых смелых мечтах, обязательно купил бы себе такую или подобную ей. Казалось, чем лучше он запомнит своё состояние, каждую деталь интерьера, каждый звук двигателя, тем быстрее, и тем вернее он сам станет владельцем такого авто. —Что у тебя за важное такое дело? —без долгих предисловий спросил Илья, как только они вырулили с парковки и выехали на дорогу.

—Да я кое-что не понимаю тут, довольно много всего узнал за последнее время и теперь накопилась куча вопросов—признался Денис.

—Вопросы — это хорошо! Вопрос—это двигатель прогресса!—с напущенной серьёзностью заявил Илья—Что за вопросы? Давай, по одному. Постараемся найти ответы!

Денис призадумался, у него в голове была непонятная каша из всего того, что он бы хотел спросить, но разбить это на конкретные вопросы он не мог, пауза немного затянулась, он решил, что нужно бы начать хоть с чего-нибудь, а там пойдёт:
—Мне кажется я нашёл то, чем хотел бы заниматься в жизни. По крайней мере, в ближайшее время—осторожно сказал он.

—Ого! Вот это уже интересно! Чем же?—продолжая пристально следить за дорогой, отозвался Илья.

—Продажи! Я понял, что это работа с людьми, тот, кто хорошо продаёт, умеет говорить, правильно определять, какой перед ним тип человека, какие у него ценности и как с ним нужно работать, Это очень интересно. Мне бы хотелось таким быть, уметь говорить, уметь убеждать, воздействовать даже... Я хочу научиться этому, но блин...

—Ты прав, у хороших продажников язык подвешен, всё как надо...
—Да вот в том и проблема, я очень волноваться начинаю, когда говорю, суечусь, вечно всё не то говорю, что нужно... Не знаю, может просто не дано мне говорить. Не знаю. С одной стороны я веду тетрадь, там записываю, какие у меня проблемы и что с ними можно сделать, но я неуверен, возможно ли это...

—Почему невозможно? Ты хочешь научиться?
—Ну я волнуюсь, не знаю, опыта нет.
—В этом ничего криминального нет. Так желание есть у тебя?

—Да, хочу, у меня в тетради записано, как это сделать и...это же делали до меня, я ничем не хуже! Они смогли, смогу и я!

—Отлично! План у тебя есть, знания есть, действуй не колеблясь! Уверенность в себе —половина дела. Всё возможно. Не порть себе успех сомнениями. Если будешь сомневаться и возьмёшься за дело, то точно всё сделаешь плохо, так что работай над собой—заключил Илья.

—А почему тогда сомнения есть? Если вроде бы и план у меня есть и умом понимаю, что всё можно сделать, так почему сомнения?

—Ну а как ты хотел? Думаешь у меня сомнений не было никогда? Думаешь их сейчас нет? Скажи мне лучше вот что, Денис, кто такой смелый человек?

—Ну...смелый это тот, кто не боится— ответил Денис.
—Судя этой же логике, уверенный это тот, кто не сомневается. Так вот нет, тот, кто никогда не испытывает страха — не смельчак. Это сумасшедший. Любой нормальный человек иногда испытывает страх. Но смелый отличается от труса тем, что когда они оба испытывают страх, первый делает выбор быть храбрым, берёт себя в руки и не поддаётся панике, а трус выбирает бояться, биться в истерике и прятаться.

—Думаешь это можно контролировать? Они что, прям выбирают в тот момент? — недоверчиво спросил Денис.

—Выбор этот происходит неосознанно, в тот момент, когда ты сам ещё не знаешь, что должен делать. Это скорее привычка, поступать так или иначе. Но тот, кто искренне пообещал себе преодолевать страх, не идти у него на поводу, разве он может долго оставаться трусом после этого? Конечно, не сразу, не в одночасье, но он всё же станем храбрецом! Я в этом совершенно уверен.

—Может, ты и прав...—только и сказал Денис. Он не думал об этом с такой точки зрения.
—Я привык думать—начал Денис—Что во мне живёт и трус и храбрец. Я ощущал, что мог бы в некоторые моменты поступить по-другому, но почему-то один из этих двух сильнее другого.

—В каждом есть чёрное и белое, в каждом есть силы и слабости! Этого не нужно стесняться. Но данности нет! Если ты хотел когда-нибудь понять, какой ты на самом деле, какой ты внутри, если отбросить все условности, воспитание, влияние, то ты разочаруешься. Внутри тебя нет никого, кого бы ты туда сам ни пустил.

—Я не пустил? Ну, меня же воспитывали, когда я не мог ещё решать за себя— вставил Денис.

—То, как тебя воспитали, не является данностью, с которой тебе придётся мириться. Если ты понимаешь, что тебя воспитали не тем человеком, каким ты хочешь быть, смело бери дело в свои руки и ломай это воспитание, ломай тот порядок, который тебе дали родители. Уничтожь то, каким тебя сделал окружающий мир, если это сделает тебя несчастным!

—Как уничтожить? Что уничтожить?
—Вот воспитали тебя родители, быть всегда вежливым, добрым, радовать родителей, ни с кем не связываться, ни во что не ввязываться, избегать конфликтов и проблем, так? И злиться тебе ни на кого нельзя, агрессия—это плохо, хорошим деткам она запрещена! Так или не так?

—Често говоря, слово в слово, что они мне всегда говорили—удивлённо ответил Денис.

—О, родители! Родитель, как часто ты забываешь, что нужно помочь ребёнку стать собой, а не тобой! Многие из них думают, что дети должны стать теми людьми, кем они сами стать не смогли! И они бывают жестоко разочарованы, когда узнают, что их дети—отдельные личности, что они могут хотеть и любить что-то вопреки наставлениям родителей! Как жестоко некоторые из них разочаровываются, когда дети становятся не такими, какими их хотели бы видеть родители, а такими, какими дети сами хотели бы быть! Бывает, родители попрекают ребенка тем, что они его родили и вырастили. Это был их выбор, а не его! Нельзя требовать от ребёнка жить в полном соответствии с родительским наказом, только лишь из благодарности за то, что они его произвели на свет! Это не благодарность, это—шантаж! Благодарность—стать счастливым человеком и далее передать эстафету жизни— своим детям. Ты вырос, понял чего хочешь? Теперь решай, насколько твоё воспитание уместно для твоей цели! Если воспитание поможет тебе жить так, как ты решил—поклон в ноги твоим родителям! Если же оно тебе не подходит, то сломай, что они построили и сделай так, как считаешь нужным! Никто, кроме тебя самого не может знать, что сделает тебя счастливым!

—А если человек идиот и сам не знает? —Когда я все это говорю—скороговоркой начал Илья—я подразумеваю, что человек не играет во взрослого, а действительно, искренне пытается найти себя, пытается думать головой, а не другим, не менее интересным местом! Если он идиот—тут сложно со стороны помочь. Тут Илья дернул рулём вправо, пропуская белую иномарку, кажется, Jaguar прошедшую уж слишком близко.

—В ад, наверное, торопится, что же, он точно успеет!—засмеялся Илья.
—Черный у тебя юмор—ответил Денис, оценив шутку.

—Ну, есть такое—признал он, слегка ускоряясь и заходя на обгон. Слегка подумав, он добавил:

—Этот, который торопится, игрок ведь, играет тоже...
—Что? Что ты имеешь в виду?
—Я ни разу тебе не рассказывал об этом?—удивлённо спросил он.
—Да как-то нет...

—О, тебя ждёт много интересного, щас приедем только— со смешком ответил он, заворачивая во двор.

Илья припарковался, Денис с неохотой отстегнулся и бережно открыл дверь. Никогда ещё он не ездил в такой престижной и дорогой машине. Он вспомнил бричку Игоря, в которой ему доводилось ездить, сразу вспомнились старые неудобные сидения, низкие потолки, скрипящий двигатель, машина подскакивала на каждой кочке, вечно дергалась. Ему больше не хотелось в ней ездить. Через несколько минут они уже сидели в кафе-баре. Не успели они сделать заказ, чтобы им принесли хоть что-нибудь, Илья начал:

—Так значит, я не говорил тебе про игры? Странно, впрочем, думаю что ты только сейчас сможешь более-менее понять, ведь у тебя появились вопросы.

—Я внимательно слушаю—уверил Денис.
—Так вот, смотри. Людей всегда делят на какие-то две категории, по разным признакам, не так ли? Свой—чужой, добрый—злой, умный—дурак, и так далее. Я вот разделяю людей на тех, кто играет в игры, и на тех, кто проходит путь. Тебе говорили когда-нибудь, что жизнь—игра? Рулетка? Что жизнь непредсказуема и никогда не знаешь, что тебе выпадет?

—Да вот только недавно говорили, Олег любит это говорить—без особого труда вспомнил Денис.

—А что есть игра? Смысл рулетки в чём? Это когда можно выиграть, ничего не делая. То есть, можно получить что-то, не отдав взамен ничего. Вот это—игра. Согласен ты, что жизнь—игра?

—Не знаю, я как-то не успел ещё подумать об этом—честно признался Денис. А ты что думаешь?

—А я в корне несогласен. Жизнь, конечно, может быть игрой, но счастливая и успешная жизнь не может быть рулеткой. Сейчас поясню—Илья попробовал принесённый кофе, беззвучно отметил, что напиток удался и отставил кружку.

—У всех людей есть желание жить хорошо, иметь много денег и быть уважаемыми. Это данность, это присуще всем людям. А теперь смотри, чем занимаются те, кто играет в игры. Мальчик Вася хочет быть крутым дядей. В какие игры он играет? Он видит, что крутые парни в кино вечно курят—он начинает курить, чтобы казаться таким же, для солидности. Чуть позже подключается алкоголь, все эти пьяные подвиги, чтобы самоутвердиться. Понты—туда же. И действительно, в своём кругу он —крутой парень. Дальше Вася вырастает и поступает в университет, где играет в более сложные игры: коллекционирует тёлок, чтобы хвастаться количеством «побед», коллекционирует тусовочки, чтобы сказать, что он везде и всегда развлекается. Он кричит, что в молодости важна лишь сама молодость и любая мозговая активность, например, размышления, идущие дальше выбора марки пива, это всё молодости чуждо, это—скучно. Мол, нужно получать удовольствие, остальное— потом. Далее, вот так, он заканчивает университет, находит какую-то работу, именно какую-то, ведь работа мечты бывает только в кино, а жизнь—более сурова и вот тут начинаются проблемы. Уже молодой мужчина, Василий заселяется
квартиру, маленькую такую, прямо как его зарплата, но это ничего, это временно, он ведь молодой ещё, нужно время, он подрастёт, его повысят, его заметят, всё будет хорошо, а пока нужно дальше получать удовольствие от жизни. Он продолжает ходить на тусовочки, думать, что всё идёт своим чередом. Чтобы казаться крутым покупает себе машину, которую не может себе позволить. Покупает себе дорогую одежду, дорогой телефон, дорогой компьютер, чтобы казаться успешным и состоятельным. Согласись, дорогие, качественные вещи—неизменный атрибут успеха! Однако, купив все эти игрушки, Василий лишь играет в крутого парня, играет успешного человека. Очень скоро он понимает, что у его соседа есть что-то, что он себе не может позволить, например, дорогой диван! Василий не может позволить себе иметь что-то хуже, чем у других! Ведь он, блин, не такой, как все! Он лучше и умнее! Он—гениален, правда, его ещё не успели заметить, но, это ничего! Это всё ещё ничего! Очень скоро его повысят! А пока, он просто купит себе такую же крутую игрушку, как у соседей, чтобы казаться таким же крутым! Он будет жрать раз в неделю, но будет ездить на крутой машине, чтобы казаться крутым! Понимаешь?! Казаться! Так постепенно пройдёт его жизнь, вся, без остатка, он будет покупать те вещи, которые ему не по карману, то, что ему вообще не нужно, чтобы поразить кого-то иллюзией успеха, будет говорить то, чего не знает, общаться с людьми, которые ему безразличны, потому что больше не с кем!

Он будет делать то, что ему неинтересно, потому что ни разу не спросит себя «А чего же я сам хочу?» А если даже спросит, то пустое место, где должен быть ответ, заполнит, на время, очередное развлечение! Понимаешь? Василию очень скучно жить, ему плохо жить. Он понятия не имеет чего хочет. Он весь в долгах, он играет в крутого, покупает джип, чтобы казаться крутым, но на деле остаётся таким же, каким был! Это то же самое, что если бы он купил себе дорогой рояль, однако, одно лишь наличие инструмента его пианистом не сделает! Конечно, он считает, что виноват во всём кто-то другой. Вася живёт во лжи! Ложь его окружает, со всех сторон, он— источник этой лжи! Счастлив ли Вася? Нет, не счастлив...

—Не Вася, а Иван...—перебил Денис.

—Иван?

—Иван Ильич—улыбнулся Денис.

—Так ты прочитал!—расплылся в улыбке Илья—Да, ты прав, я издалека начал, всё, что я сказал, ты, стало быть, уже слышал, но ничего! Я продолжу! —Он ещё отпил чая.

—У игроков есть два главных врага, это память и скука. Вот живёт игрок, притворяется крутым, но не может никогда оставаться наедине с собой. Замечал ты, что когда ложишься спать, мысли прямо со всех сторон лезут?

—Было такое...
—Вот! Сам себя не обманешь! Твое сознание кричит тебе, что ты делаешь не то, что нужно, что ты занимаешься глупостью! Но нет, ты вышел, покурил с друзьями, и забыл как-то об этом. Понимаешь? Нашла на игрока хандра, начал задумываться, почему ему так хреново, почему его никто не любит, но вот, пошёл, выпил пивка в компании, и хорошо! Не думает! Забыл! Напился допьяна и забыл, какой он скучный человек, как сера его жизнь, как похожи друг на друга дни и как мало сулит будущее! Утром он проснулся, снова проснулся в той же постели! Он не стал миллиардером! Он—всё тот же человек, что и вчера! Память жестока, она не даст ему забыть, что ему снова идти на ненавистную работу! Память хранит все поступки! Потому игрок её убивает! Напился—чтобы не помнить! Чтобы не думать о проблемах! А между тем, не проще ли их решить? Не полезнее ли понять, что тебя мучает и устранить это? Конечно, человек не рационален, но неужели до такой степени?

Денис слушал, к огромному для себя сожалению, узнавая самого себя. Он действительно хотел не помнить, хотел заснуть без мучений, не мог остаться в метро без наушников, боролся с мыслями.

—Но есть ещё враг! Скука! У игроков нет смысла в жизни, они не знают, зачем живут, они думают, что получают удовольствие и это—главное. Они даже не знают, что должно найти смысл! Но на деле, вся их жизнь—погоня за удовольствиями, причём, дешевыми, примитивными. Хлеба и зрелищ! Разве это удовольствие? Да что они знают об удовольствии в своих прокуренных подъездах?! У них в душе— пустота! Пустоту должно заполнить смыслом, понимаем, зачем встаёшь утром с постели! А они свою пустоту лишь заливают удовольствиями, лишь взращивая внутри себя несчастье. Посмотри вокруг—приходят ребята веселиться, но сколько из них действительно счастливы, сколько из них рады такой жизни? Я уверен, что почти никто! Они своё несчастье, о котором постоянно напоминает память, заглушают удовольствиями, заодно и скуку разгоняют! Вот тебе игры—кто больше выпьет! Тоже мне гордость! Хвалиться тем, как ты унижаешь других людей, как ты вертишь девками, вечно рассказывать про то, что ты хочешь сделать, чтобы покрасоваться своими амбициями, но никогда их не исполнять, а лишь перебирать идеи и питаться этими восторгами! Это игры! Это не жизнь! Хотят казаться кем-то! Цель игроков—выиграть нечто ценное, не отдав взамен ничего! Однако, реальность такова, что самое ценное, что может предложить мир, в играх не присутствует! Ценность определяется доступностью. Чем менее доступно—тем более ценно. Можно выиграть крутой автомобиль, но нельзя выиграть статус успешного человека! Дай мешок денег какому-нибудь бомжу, но он не станет успешным человеком от этого! Он станет бомжом с деньгами и поверь, очень скоро эти деньги потеряет, потому что они ему не полагаются по статусу! Он не умеет ими верно распорядиться. Статус же выиграть нельзя! Статус требует долгой работы, это—путь. Я говорю о статусе внутреннем, а не должности какой, на которую «случайно» могут назначить. Игрок может выиграть какую-то радость—допустим удовольствие, например, девку какую соблазнил—но он не станет от этого привлекательным мужчиной! Все игры ведутся на удовольствие. Такие удовольствия примитивные и кратковременные. Путь же—это планомерное движение к поставленной цели! Это когда человек решает добиться чего-либо и осознаёт, что готов заплатить за это необходимую цену. Он совершит много ошибок, ему будет тяжело, ему в какой-то момент захочется всё бросить. Он осознаёт, что очень много людей над ним посмеются, назовут дураком, на его пути будет много трудностей. Многим придётся пожертвовать, ради цели. Тот, кто решил стать профессиональным спортсменом, он разве не понимает, что ради тренировок ему придётся пропускать многочисленные попойки? Что над ним будут смеяться? Что его, возможно, не поймёт никто? Ни друзья, ни девушка, ни даже родители? Ему придётся терпеть боль, травмы, страх! Неужели он не понимает, что это долгий путь, что ему годами придётся приносить жертвы на алтарь своей цели? Да, он не может этого не понимать! Он понимает, что придётся сделать всё, что в его силах и даже больше! Сделать больше, чем может, если действительно хочет стать лучшим! И он принимает эти условия! И знаешь что? Пока он идёт к своей цели, пока идёт по пути, проходит испытания, он становится другим человеком! Совсем другим! Он становится настоящим человеком! И когда он пожнёт плоды своего труда, он сможет ими насладиться по-настоящему! Тот, кто задумал стать богачом, на своём пути узнает цену деньгам! Посмотри на тех, кто выиграл деньги в лотерею! Они через месяц уже всё потеряли! Либо спились! Они не прошли путь миллионера, потому у них не было той закалки, которая необходима, чтобы твой успех тебя не сожрал! Путь намного сложнее игры, но только проходя путь можно стать счастливым, только проходя путь можно стать успешным, только так познать любовь. Игроки могут выиграть роман, но любовь они выиграть не могут! Почему? Потому что им скучно! Их жизнь—вечная скука и всё у них превращается в развлечение, всё, что они делают, имеет одну цель—убить скуку! Секс—отличное лекарство от скуки! Отношения для них тоже станут игрой! Игрой за власть! Будешь плохо себя вести—не получишь секс! Игра в эмоциональные ссоры и столь же страстные примирения! Игра в измену, а вдруг партнер не заметит? Вдруг я смогу переспать с другой, получить удовольствие и мне за это ничего не будет?! Азарт, он развлекает игроков! Азарт, бесконечный азарт! Даже рождение ребёнка для многих будет лишь способом избавиться от страха потерять партнёра! Чем не попытка выиграть душевный покой? Но как будут они решать проблемы ребёнка, если даже свои замалчивают? Малютка станет для них лишь досадным препятствием и лишним грузом, именно на этом беззащитном человечке осядет вся горечь и ненависть игроков! Когда не идешь по пути, всегда есть время на всякие глупости: наркотики, обиды, беспричинные ссоры. Всё ради развлечения! Игроки говорят, что любят риск! На самом же деле, они любят думать, что могут выиграть то, что им не полагается! За мысль, что они могут выиграть они готовы отдать всё! Видел ты, как ставки делают на спортивные события?! Какие у некоторых из них глаза, когда они видят сумму потенциального выигрыша! Пусть шанс ничтожно мал, но шанс есть! Он ведь есть! И риск есть! Как интересно, господа! Давайте же поиграем!

Последние слова Илья почти прокричал. Он явно разошёлся и уже совсем не следил за тоном. Денис и не думал его прерывать. Он знал, что всё это— действительно так. У него в голове теперь сложилась целостная картина. Илья остановился, чтобы перевести дыхание. Попил ещё кофе и продолжил:
—Надежда убивает игроков. Она-то и дает им возможность совершать все новые глупости, играть во все новые игры. Они надеются что ничего страшного не случиться. Что все обойдется. Для них надежда губительна. Оправдания имеют значение только тогда когда есть надежда, что игроку простят упущенные ввиду «сложных обстоятельств» возможности. Простят бездействие, глупость, слепоту, нежелание меняться. Простят, оценят, поддержат и дадут игрокам то, что им хочется. Но этого не будет. Когда настанет время подвести итог прошедшей жизни, кому будут интересны оправдания? Кстати, поэтому многие перегибают палку с религией, там есть такая идея, что всем на небе воздастся. Они не хотят сами искать ответы, лучше получить готовые. А Путь, это когда человек хочет быть, а не казаться! Быть! Быть! Быть, а не казаться! Он принимает ответственность за всё, что с ним происходит, на себя! Игрок купил себе на последние деньги, набрав кредитов дорогой BMW, но в реальности он не поднялся по статусу, чтобы иметь возможность её купить! Знаешь, дети, играя, подражая взрослым—учатся. Но в какой-то момент пора бы вырасти из игр. Он взял то, что ему не положено! Он не сможет насладиться этой машиной, потому что она слишком много у него отнимет! Но он кажется крутым, кажется. Другой решает добиться такой жизни, чтобы он мог стать владельцем BMW, чтобы это для него было нормально, чтобы это ему было положено! Конечно, пройти такой путь сложнее, но когда он это сделает, когда на деле докажет, что достоин такого высокого уровня жизни, он будет счастлив! Он получит не только машину, он получит статус! Получит общий уровень жизни, соответствующий крутости его машины. У него и квартира будет крутой и подружка будет умницей и красавицей! И общаться он будет с владельцами таких же крутых машин и домов! Пройдя этот путь, он станет крутым! Не будет им казаться, а будет крутым на самом деле! Это останется с ним навсегда! У него можно отобрать его тачку, но его статус отобрать будет уже нельзя! Его знания уже будет нельзя отобрать! Отбери у него машину и через полгода он купит себе такую же новую! Понимаешь? Нельзя выиграть себе интеллигентный круг общения! Нельзя выиграть высокий уровень жизни! Можно выиграть лишь игрушки, который являются внешней стороной успеха, они лишь сопутствуют успеху в голове человека, в его делах! А эти глупцы думают, что кое-как раздобыв себе крутую игрушку, они становятся её достойны! Нет! Они только пострадают от выигрыша, они станут рабами этих игрушек!

—А как понять кто достоин?
—Тот, кто прошёл путь до тех благ, что получил, определённо их достоин. Тот, кто после взлёта остался человеком. Почему? Если у владельца крутого особняка, который прошёл путь до него, отобрать этот самый особняк, то через некоторое время он его себе вернёт. Он в процессе пути приобрёл все те качества, воспитал все те черты характера и сделал все необходимые действия, которые нужны для того, чтобы получить себе особняк в собственность и быть в состоянии насладиться им, а также его удержать. Если он стал владельцем крутой недвижимости—это навсегда! Что бы ни произошло, он будет постепенно возвращаться к тому уровню жизни, которого достиг, он уже никогда не согласиться жить в маленькой квартирке. Этот тот, кто прошел путь. А вот если человек выиграл особняк и у него отобрать его, то заново такой «победитель» получить свой приз не сможет.
—Вот, значит, как...

—Да! Хочешь получить—придётся отдавать!
—Что ты хочешь этим сказать?

—За всё приходится платить, за успех, за неудачи, за радости, удовольствия, за всё мы платим!

—Как же игроки платят? Чем они платят?
—Как чем?—засмеялся Илья—несчастьем! Они играют в свои игры, в самые разнообразные. Есть и очень крупные игры, но суть у них та же. Реальных своих проблем игроки не искореняют, настоящих решений не принимают, а только те, что совершенно необходимы, лишних усилий не прилагают, делают ровно столько, сколько от них требуют, себя не напрягают, а платят за всё за это своим несчастьем! Нельзя выиграть счастье! Они развлекаются, получают удовольствие, но на самом деле их жрёт тоска, их жрёт бессмысленность, их мечты никогда не исполнятся! Плохие ли они люди? Нет! Но несчастные! Разве это не расплата? Игрок будет умирать, понимая, что так и не узнал, каково это, жить по своим правилам. Игрок никогда не узнает, какого просыпаться в доме, где из окна видно голубое море! Игрок никогда не узнает, что это такое, создать нечто вечное! Никогда игрок не напишет книгу, которую будут читать после его смерти, не построит здания, на которое будут любоваться понимающие в этом толк люди, когда его самого уже не будет в этом мире. Никогда игрок не сможет испытать настоящей любви, никогда не сможет насладиться полноценной жизнью, без наркотиков, без спиртного, без этих «костылей радости»! Разве это не наказание?! Тебе-то не страшно, Денис? Умереть, так и не пожив?

—Да, знаешь... я как-то после книги этой задумался немного о смерти, реально испугался, но словно до конца ещё не верю. Знаешь, всё слишком быстро происходит, в голове не укладывается вся эта информация.

—Уложится, Денис, уложится всё в твоей голове. А пока, обрати внимание на игры, в которые ты сам играешь, посмотри, во что играют твои друзья, посмотри, вообще, вокруг! Пойми суть! Пойми, что это—фальшь! Возненавидь эту фальшь, если сможешь! Всем сердцем возненавидь! В каждом есть свет, в каждом есть тьма. Одно нельзя отделить от другого. Вся мотивация приходит именно от животного в тебе. Так приручи своего зверя, заставь его служить тому лучшему, что в тебе есть!

—Мама в детстве говорила, что злиться—плохо—усмехнулся Денис.
—Ничего подобного! Кому запретили злиться —приказали бояться и запретили любить.

Илья сделал глубокий вдох, медленно выдохнул, чуть погодя, в своей обычной манере сказал:

—Что-то разошёлся я, мне кажется, сказано достаточно.
—Голова щас взорвётся—признался Денис.

—Ну, тогда, я бы поел, проголодался чертовски!—признался Илья.
 

Глава 4. Простые люди


Вот уже три года подряд Денис ездил навестить своих родителей именно в середине декабря. Это не было какой-то традицией, просто так получалось. Вот и сейчас, Денис собирал вещи в рюкзак, намереваясь к ним съездить на выходные в Александров. Взял он с собой немного: носки, футболку, блокнот, ручку, зарядку и кошелёк и гостинцы родителям. Вот уже полторы недели он ничего не слушал, не читал, потому что слегка утомился от непрерывного потока информации, хотелось немного отдохнуть, осмыслить всё, не торопиться. По дороге на Ярославский вокзал он смотрел в окно, на людей, на проезжающие автомобили. Сколько же людей, все разные.

Взяв билет на экспресс, Денис ощутил прилив сил, предвкушая это небольшое путешествие. Он любил ездить в поездах, было в этом что-то киношное, что-то красивое. Он всегда хотел почаще куда-то ездить, но пока что-то не получалось. Он занёс это желание к себе в список. Купив в автомате бутылку воды и шоколадку и приготовив билет, он направился к поезду. На платформе, как всегда толпился народ, кто-то сломя голову нёсся в попытке запрыгнуть в уходящий состав, кто-то курил, дожидаясь своего, а кто-то, казалось, пришёл на пирон просто так, чтобы быть в суматохе, без намерения куда-то ехать. У входа в вагон стояла девушка-контролёр. Слегка улыбнувшись, Денис протянул ей билет. Присмотревшись, она вернула билет ему, сказав:

—Место тридцать два, приятного пути.
—Спасибо. Экспресс шёл всего с тремя остановками, время пути составляло полтора часа. Устроившись в синем кресле, Денис прилип к окну, хотя рассматривать, пока, было нечего. Это уже позже будут и заснеженные поля, и одинокие домики и небольшие, скованные льдом речки, а пока, всё что он видел— это железнодорожные пути. Впрочем, мысли его были где-то далеко. Он размышлял над играми, сопоставляя то, что видел сам, с идеями Ильи. Очень складно выходило, что немного пугало, ведь он и сам играл, играл постоянно, с усердием. Отказ от игр, похоже, означал не что иное, как отказ от халявы и принятие полной ответственности за свои действия, так как элемент случайности и удачи, присущий любой игре, в Пути сводился к минимуму. Допустим, курить, чтобы казаться крутым, как в кино, было его, игрой, впрочем, он понимал это, где-то в глубине души, задолго до рассказа Ильи. Он всегда это знал, но никогда бы в этом не сознался никому, даже себе. Теперь же, отказавшись от игры, он терял этот способ чувствовать себя крутым... А вот нового способа, пока не придумал. Быть, а не казаться, так, кажется, Илья говорил? Стало быть, нужно стать круче, если уж так хочется?

—Да, видимо да...—беззвучно сорвалось с его губ.
Многое оставалось непонятным, но прояснилась общая суть. Поезд шёл довольно тихо, без привычного перестука колёс. До первой остановки соседнее кресло пустовало, затем зашла женщина лет шестидесяти, с целой кучей каких-то пакетов, села, достала телефон и начала разговор, который, кажется, продолжался бы вечно, если бы только на телефоне никогда не кончались деньги. Размышлять было уже невозможно, разговор же её не имел ровно никакой смысловой нагрузки. В итоге Денис как-то завис, не обращая ни на что внимания.

Когда экспресс, наконец, добрался до пункта назначения, Денис вышел из вагона и потянулся— конечности немного затекли за полтора часа. Он направился домой, от железнодорожной станции было всего полчаса ходьбы.

—Сынок! Проходи, мой хороший, проходи—прямо с порога обняла и поцеловала его мама. За ней стоял и улыбался отец.

—Ну, привет, сынок! —обняв его, сказал отец, когда Денис уже зашёл, закрыв за собой огромную железную дверь. Она хлопнула, с характерным лязгом, какой издавала с самого момента установки. Он помнил этот звук ещё с детства и хлопнуть дверью теперь стало для него неотъемлемым атрибутом поездки домой.

Пройдя в свою комнату, Денис оставил рюкзак, переоделся в домашние спортивные штаны и прошёл на кухню—там уже всё было готово. Накрыт стол, белоснежная скатерть, которую его мама наверняка постирала раз пятьдесят специально к его приезду, богатый ужин и всё в этом роде. Отужинав, они принялись пить чай. Отец Дениса—Михаил Степанович, сорока девяти лет от роду, был инженером и в отличие от многих своих ровесников, начавших работать не по специальности в девяностых годах, не стал менять рода занятий. Завод, на котором он когда-то ещё в молодости начинал работать, конечно, закрылся и некоторое время материальное положение в семье Петровых было очень шатким. Мама Дениса—Алевтина Николаевна, тогда работала особенно много, и всегда поддерживала мужа. Михаил Степанович был человеком простым и быстро принимал ситуацию такой, какой она была.

В какой-то момент его бывшие коллеги предложили ему открыть совместное дело, что-то связанное с торговлей, они утверждали, что самое время этим заниматься, но Михаил Степанович отказался, объяснив это тем, что ничего об этом никогда не слышал и ничего в коммерции не понимает. Контора эта, к слову, через два года закрылась, её основатели замыслили ещё что-то, но Михаил Степанович не знал, насколько успешными оказались их дальнейшие дела. Поговаривали только, что к середине двухтысячных они стали довольно видными людьми. Однако, если речь заходила об этом, Михаил Степанович всегда утверждал, что не жалеет, что не пошёл в коммерсанты. Он считал их всех, без исключения—ворами и спекулянтами. Когда-то в молодости он увлекался музыкой, отменно играл на скрипке и хотел попасть в Симфонический оркестр Большого Театра. Однако его отговорил учитель в музыкальной школе. Михаил Степанович, по его мнению, был способным учеником, но не имел столь необходимой душевной струнки в своём исполнении, которая отличает набор нот от музыкального произведения. Денис никогда не видел, чтобы отец играл дома, кроме, пожалуй, одного раза, когда ещё был маленьким. В их квартире была небольшая комнатушка, которую использовали как кладовку. Когда Денису было лет шесть, он очень любил заходить в эту комнату и копаться в расставленных там коробках, несмотря на запреты матери. И в один из таких разов, остановившись у самой двери, уже коснувшись ручки, до него донеслись негромкие, но отчётливые протяжные звуки, напоминающие мяуканье. Он прислушался, один за другим, до него доносились эти звуки, ему не послышалось. Тихо, насколько это было возможно, он щёлкнул ручкой и чуть приоткрыл дверь, ровно настолько, чтобы можно было подсмотреть в щелочку, что там происходит. В комнате, спиной к двери, стоял Михаил Степанович, слегка покачиваясь из стороны в сторону.

Тогда Денис открыл дверь и заметил, папа играл на скрипке, которую он когда-то видел на старых фотографиях, левая рука поддерживала инструмент, а правая, держа смычок, медленного водила из стороны в сторону по струнам. И ровно в этот момент дверь предательски скрипнула, Михаил Степанович оборвался на полутоне, повернулся через левое плечо, медленно опустив инструмент.

—А, это ты сынок?—тихо сказал Михаил Степанович, укладывая скрипку в футляр. Больше из того дня Денис ничего не помнил. Ни разу больше он не видел эту скрипку, хотя и не раз пытался её отыскать.

—Ну рассказывай сынок, что там, в столице? С работы не выгнали ещё?—просил в своей весёлой манере Михаил Степанович.

—Да всё хорошо, никогда не думал, что работа мне принесёт что-то, кроме денег— честно признался Денис.

—А что такого она тебе принесла?— спросила мама.
—Да там, начальник мой оказался моим давним знакомым. Я очень удивился, когда его там увидел. Илью знаете?

—Это какого Илью? Москвина? —спросила Алевтина Николаевна.
—Да-да, его. Ну вот, это его бизнес. У него  я и работаю.

—И он туда же? Ну, время такое, никто честно работать не хочет, все хотят предпринимательствовать—устало отметил Михаил Степанович —Мы в своё время считали это зазорным—чтобы на работу не ходить, тунеядством считалось, а сейчас посмотри как— героев из них сделали.

—Ну почему сразу тунеядец—Илья это всё не в наследство получил ведь, он очень много усилий приложил, чтобы сейчас иметь свободное время и деньги— ответил Денис, ему не нравился такой подход, теперь уже не нравился.

—Ой, чего уж там, знаем мы их, ты его байкам не верь, они все готовы говорить, что работали и трудом нажили, а на деле—нашли, что плохо лежит, да и всё! Честный человек никогда не будет жить богато, сынок, понимаешь, если человеку хорошему дать много денег, они его испортят, очень быстро испортят.
—Ну я же с ним общался, он вполне порядочный человек, почему же испорчен сразу? Он мне очень во многом помог.

—Ну сынок, ещё скажи, что заразился от него этой заразой, что тоже хочешь коммерсантом таким быть!

—Да не хочу я коммерсантом быть, но я, вообще, задумался впервые, чего на самом деле хочу, как хочу зарабатывать, что делать.

—И что же это?—подставляя к нему поближе тарелку с фруктами, с любопытством, спросила его мама.

—Хочу научиться хорошо продавать, это и с людьми научусь общаться и речь себе поставлю хорошую и увереннее в себе стану...много всего там...—сбивчиво закончил он, почувствовав на себе взгляд отца.

—Сынок—медленно произнёс он—Да разве для того ты поехал в столицу учиться, чтобы торгашом быть? Посмотри вокруг! Куда идут те, кто ничего не умеет? Продавцами идут устраиваться! Посмотри сынок, разве этого ты хочешь? Разве для того учишься? Откуда у тебя мысли -то такие взялись?

—Да почему сразу магазин, продавец, я же не о том говорю!—краснея, начал Денис
— Вот приходишь ты в автомобильный салон, там же ты тоже с продавцами разговариваешь! И когда ты звонишь в банк, и когда недвижимость покупаешь—это всё продавцы! Это те люди, которые определяют твою потребность и предлагают тебе решение в рамках твоего бюджета!

—Сынок, я не читал таких умных книжек, но я тебе могу сказать по своему жизненному опыту—продавцу наплевать на твои потребности и твой бюджет, ему важно лишь всучить тебе товар, загрести деньги, а после нас—хоть потоп! Продавцы— это самая пыльная грязь из всех видов грязи, зачем тебе-то туда лезть? Зачем ты в грязь хочешь лезть? У тебя же хорошее образование скоро будет! Так на кой чёрт тебе сдалось это шарлатанство?

—Да почему сразу шарлатанство? Пап, то, что ты сказал—самые частые стереотипы о продавцах! Тот, кому нужно впарить—плохой продавец и никогда не покажет высоких результатов. Я говорю о настоящем деле—когда ты видишь клиента и определяешь по первым его словам, по его одежде, по поведению, кто он такой, и что именно ему нужно! Разве не пригодится это в жизни? Умение читать людей? Умение общаться с людьми не пригодится? Вот кричат все вокруг, что связи важны, так как же их получить, если не умеешь общаться? А я вижу, что для меня— научиться продавать, это отличный способ убить целую кучу зайцев сразу.

—Ты кушай, кушай, сынок— чуть ли не на полуслове перебила его мама, подавая яблоко.

—Сдались они тебе, эти зайцы сынок. Я тебе вот что могу сказать, связи, конечно, важны, может, общаться, конечно, уметь неплохо, но вот есть у нас что-то семейное, что не особенно связи мы заводим. Я всю жизнь общаюсь с теми же людьми и ничего, ничего! Связей у меня огромных нет, но ничего, живём же как-то, не страшно. Мы, видишь, люди-то простые, нам эти небесные дворцы не нужны, друзья-министры нам не нужны, зачем это всё? Мы—люди простые.

—Ну, знаешь, простые, а я вот, может, простым не хочу быть! —тихо сказал Денис, откусывая яблоко.
—Ну, значит столица всё-таки до тебя добралась, раз не хочешь простым быть. Это молодость, просто молодость, Денис. Я тоже таким был, когда молодым был, но потом время прошло. Оно, знаешь, у всех проходит, время-то. Ты это сейчас, молод, красив, силён. Потом уже поймешь, что для того и дано тебе это время.
—Для чего?
—Мечтать, сынок, молодость для того и дана, чтобы ты мечтал, не понимая мира, в котором очутился, не понимая правил, не понимая ничего. Это ты потом поймешь.
—Что пойму?
—Ты, конечно же, сейчас запротестуешь, кровь в тебе закипит, начнёшь спорить, но, как мой жизненный опыт подсказывает мне, сынок, есть такое дело. Мечты должны оставаться мечтами. Только так они могут радовать тебя своей красотой, только так могут быть притягательными, но как только ты, однажды, задумаешься, куда тебя твои мечты могут привести, сколько тебе нужно потратить, чтобы хоть наполовину их воплотить! Нет! С такими жертвами, всякие мечты теряют свой вкус. Любая красивая картинка в твоей голове тотчас же разобьется, как цену ей узнаешь! Думаешь я не мечтал и я тебя не понимаю? Мечтал я, сынок, побольше твоего может быть, мечтал! И денег больших хотел, как и все, и играть хотел в оркестре. Представляешь

—Михаил Степанович подался вперёд, слегка хлопнув по столу, заставив Алевтину Николаевну вздрогнуть от неожиданности— хотел выучить французский и прочитать «Графа Монте-Кристо» в оригинале! Вот ведь наивным каким был! Да как только увидел, на что я позарился, сразу вся красота пропала. Как увидел я все эти глаголы и их времена, сколько слов там у них непонятных, в тот же момент потерял я всякий интерес к этой затее! Я же, сынок, человек простой, не учился в столице, за границей не был, что я? Гений, что ли? Простые мужики по-французски не понимают да и нечего нам там понимать. Помечтал я в молодости и хватит. Хожу на работу, на море отдыхаю, с мужиками по реке сплавляемся по весне, рыбачим, плохо, что ли? А то, понимаешь, ещё хотел я себе Мерседес, как у Высоцкого, в молодости, ну и на что он мне? Зачем нужен? Что это, особая какая-то повозка, что ли? Машина как машина! У меня—вон машина есть, да ещё получше даже, чем у Высоцкого! Не ездил я на этом Мерседесе никогда и ничего! Живу—не тужу.

—Миша, ну что ты сразу вывалил-то всё. Тут же тургеневская проблема. Нельзя же так—заступилась тут же за сына Алевтина Николаевна— он молодой, так и он пусть через это пройдёт, раз ты сам таким был!

—Да тут не в мечтах дело, тут же в другом совсем дело! —опустив недоеденное яблоко, начал Денис—и что, что сложно, но как же можно так просто отказаться от того, чего хочешь? Французский? Да, наверняка сложно, но ведь миллионы людей выучили его? А ты почему не можешь?

—Да я же человек простой, это же надо другого склада умы быть.
—Нет, пап, не то я тебя просил, не тот вопрос. Вот что мне скажи, почему ты можешь выучить? Чем ты лучше остальных этих миллионов? Почему можешь? Михаил Степанович молча выслушал, подумал немного и сказал:

—Да, сынок, не читал я таких книжек, как ты. Где же ты всего этого набрался?
—Пап, просто ответь на вопрос, сложно тебе?
—Могу почему? Да, сынок, в моём возрасте уже поздно начинать, учить нужно смолоду. Да и я же инженер, до мозга костей инженер, какие уж тут иностранные языки, я по-английски, когда ты уроки делал в школе, понять и двух слов не мог— усмехнулся Михаил Степанович.
 —Не слышишь ты вопроса, пап, не то говоришь. Откуда знаешь, как нужно учить язык, если не учил? —устало сказал Денис, возвращаясь к яблоку.
—А ты мам, чего хотела? —тут же спросил он.
—А я в Австралию всегда хотела съездить, почему-то. Там очень красиво. Один раз даже собирались уже. Тебе тогда двенадцать лет было, но очень долго лететь нужно было, а я боюсь летать, очень боюсь.
—И это вас остановило?—ахнул Денис.

—А зачем над собой насилие совершать? —спросил Михаил Степанович.
—Ну увидели бы мы эту Австралию и что? Разве плохо живут люди, которые там не были? Вот, из наших друзей и знакомых, вообще, никто там не был—добавила Алевтина Николаевна.

—Мам, пап, да как вы так просто можете об этом говорить? Как вы так просто можете такие ужасные вещи говорить? Ты всегда туда хотела, но малейшее препятствие и ты готова забыть об этом? Да что может быть проще, чем куда-то съездить, сейчас, когда уже нет запрета, когда можно ездить? Ну дорого, да, наверное, но неужели спокойно ночью спите, зная, что так и не увидите эту страну?

—Нормально мы ночью спим, а ты, сынок, что, не можешь спать? Не перенапрягаешься с работой? —взяв его за оба плеча, словно проснувшись, заволновалась она.

—Мам, да всё нормально, ты услышь что я спрашиваю?! Как ты так спокойно можешь смириться с тем, что никогда не исполнишь своих желаний? Эти мечты же никогда, такими темпами не осуществятся!

—Я же уже сказал, сынок, мечты должны оставаться мечтами! Для того они и существуют. Если ты посмотришь, сколько лететь нужно до этой Австралии, сколько это стоит, что там по-нашему не понимают, значит, нужно язык поучить, что там жара, наверное, адская, да нужно оно тебе?

—Да! Нужно! Нужно, как воздух нужно! Если бояться всех этих сложностей, то как же тогда, вообще, можно жить? Жить и ничего не хотеть? Любое стоящее дело требует каких-то усилий! Но разве это страшно, разве плохо это? Вот язык сложно выучить? Да сейчас школ языковых на каждом шагу понаставили! В интернете миллионы часов видео, всё бесплатно, бери только! А вы говорите—сложно, непонятно! Желание рассыпается, споткнувшись только о первую ступеньку? Как же так спокойно можно об этом рассуждать? Да все эти препятствия покажутся ерундой, если вы захотите этого настолько, что вам это станет необходимо!

—Правильно, сынок, всё правильно— согласилась Алевтина Николаева, пододвигая ему тарелку с большим куском шоколадного торта.

—Да, сынок, я тоже в своё время так думал, но жизнь, она другая. Это молодость в тебе всё говорит, неопытность. Вот, как наберёшься опыта, тогда всё поймешь, а пока—бестолку тебе это объяснять. Всё молодые люди любят рассуждать о жизни, которой ещё не видели.

—Ну неужели тебе не жаль, вот так просто отказаться от того, что ты хотел?
—А что сложного? Ну прочитал бы я на французском этот роман, ну и что? Потратил бы несколько лет на изучение языка, прочитал бы одну книгу, а дальше что? Всё? Стоило оно того?

—Ну а как ты можешь знать, стоило оно того или нет, если ты даже не попробовал? Кто знает, может, ты бы совсем по-другому жил бы, если бы иностранный знал? Съездил бы во Францию, в конце концов, посмотрел мир немного, и в Австралию бы съездили! Вам бы стало тесно в стенках вашего старого мира! Это была бы уже другая жизнь! И друзья и знакомые у вас были бы сейчас люди, которые были в Австралии! Конечно, вам нормально живётся, ведь невозможно определить, какой ущерб вам нанесло незнание. Но ведь благодаря этим действиям общее качество жизни устанавливается на определенном уровне! Ваши возможности, круг общения, качество жизни—всё! Этот процесс длится годами! Если бы ты шёл за тем, чего хотел, ты бы жил по-другому, во всём!

—Ты, сынок, волен выбирать свою жизнь, а я свою уже выбрал. Мне уже сейчас поздно что-то менять, даже если бы я и захотел. Мне сорок девять лет, в таком возрасте люди уже неповоротливы и мало восприимчивы к переменам—спокойно отвечал Михаил Степанович, отрезая себе кусочек торта—жизнь всех научит, это молодость твоя говорит. Все в молодости говорят, спорят, хотят. Однако жизнь потом может совсем по-другому сложиться. Скорее всего, не так, как тебе хочется. Ничего с этим не сделаешь. Мне много что интересно, но у меня нет на это времени. Если что-то не моё, я головой об стену биться не стану. Когда жизнь бьёт по шапке, я, в отличие от многих других, с первого раза понимаю. Понимаю, что туда лучше не соваться.

—Ну вот я не могу так просто смириться с этим... Не хочу и не могу. Не могу представить, как так, мои мечты таковыми и останутся. Я вот буду головой биться, пока не получу, что хочу, ну или попытаюсь хотя бы. Неужели ты считаешь нормой тратить время всё своё время не на то, что любишь? —только и сказал Денис.

—Ничего, Денис, ничего страшного, через это маленькое разочарование проходят все. Мечтательность—черта молодых, взрослые же люди принимают жизнь такой, какая она есть—заключил Михаил Степанович.

—Взрослые, значит, никогда не ошибаются?
—Ещё как ошибаются—сказала Алевтина Николаева

—Но главным образом, ошибаются в молодости, а на этих ошибках потом и строится вся жизнь—подвёл итог Михаил Степанович.

Денис не знал, что ещё сказать. Не понимал он, как так просто можно говорить о том, что он живёт не своей жизнью и сам себе такую жизнь выбрал.

В продолжение вечера Денис так, между делом рассказал о том, как он читал книги по продажам, как постепенно улучшал показатели на работе, рассказал подробнее про то, почему он захотел научиться продавать. Родители его выслушали, не задавая, впрочем, никаких вопросов. Его мама в основном интересовалась тем, чем он питается, хорошо ли себя чувствует, чисто ли у него дома и не засиживается ли он допоздна. Михаил Степанович спросил про успехи в учёбе и понятен ли материал. Остаток вечера прошёл по-семейному уютно, к проблемам философского характера больше не возвращались. Денису и не хотелось больше об этом говорить,тем более что мнение отца для него очень долгое время было самым авторитетным. Теперь же он просто не узнавал его, консерватизм в его мнениях присутствовал всегда, но чтобы он так просто говорил такие ужасные вещи... Денис не мог этого понять.

На следующий день, после обеда, когда настало время уезжать обратно в Москву, Денис зашёл в кладовку, чтобы забрать куртку, которую оставил дома в прошлый раз. В комнате был полумрак, но свет он включать не стал. Всё было заставлено коробками, в ряд стояли три велосипеда, посреди комнаты стоял старый стол, который всегда приходилось огибать, чтобы пробраться вглубь. Медленно двигаясь вперёд, Денис вдруг оступился, покачнулся, попятился назад, споткнулся о лежавшую там картонную коробку и, схватившись за край стола, с которого тут же попадали все контейнеры и пакеты, а другой рукой за какую-то полку, всё же устоял на ногах. Упавшие коробки и пакеты издали целую симфонию шуршания и грохотанья, красноречиво давая понять, сколько ценно их содержимое. Он нашёл свою куртку, висевшую на крючке возле той полки, за которую он схватился. Денис снял её, надел сразу, чтобы не нести в руках и обошёл стол с другой стороны, чтобы поднять всё, что уронил. В пакетах в основном была старая одежда, в одной из коробок—новогодние игрушки, какие-то провода и ещё море всякой всячины. Поднимая с пола последний пакет, что-то вдруг глухо стукнулось о пол. Денис присел, осмотрелся и увидел большой кожаный футляр чёрного цвета, покрытый толстым слоем пыли. Его посетила мысль, что может быть внутри, но он пока ещё сомневался. Он бережно стряхнул пыль и открыл футляр. К его удивлению, это было именно то, что он предполагал.

В футляре лежала небольшая скрипка из тёмного дерева, та самая, с которой он ещё в детстве видел отца. Там же был закреплён старый смычок. Признаться, это было печальное зрелище. Струны инструмента уже давно отслужили своё, они покрылись каким-то налётом, местами почернели и провисли. Небольшие выемки в корпусе были забиты пылью , виднелась череда царапин и мест, где отслоился лак, возможно, из-за царившей в комнате влажности. Он взял смычок, дунул на него, очищая, от пыльного налёта и попробовал слегка провести им по одной из струн. Инструмент отозвался лишь тихим и глухим диссонирующим писком, что даже отдалённо не было похоже на звук скрипки. Этот инструмент не трогали, вероятно, уже много лет. Скрипка уже давно была мертва.

—Вот значит, как выглядит мёртвая мечта—подумал Денис. Он держал в руках скрипку, но думал вовсе не о музыке. Он думал о том, что эта скрипка когда-то была целой жизнью своего владельца. Даже больше, эта скрипка была душой её владельца. Олицетворяла его стремления, была легка, изящна, красива, вот-вот была готова издать прекрасные звуки бессмертных шедевров классической музыки...

но не издала. Скрипка эта, так и не отыграв своё, попала навсегда в эту сырую комнату, в чехол, теперь уже больше походивший на гроб, чтобы навсегда замолкнуть, чтобы больше не радовать никого своей красотой, своей звонкостью, чтобы никогда не вызвать восторгов и слез умиления у людей, знающих толк в искусстве. Но почему? Отчего что-то, некогда столь прекрасное, теперь стало таким безобразным? Почему теперь на эту скрипку жалко было посмотреть? Да разве не могло у неё быть другой жизни? Разве не могла она и поныне петь и срывать овации? Разве было это лишь волей случая? Или же это бы целенаправленный выбор её владельца? Неужели это—выбор его папы. Неужели тот, кем он, будучи мальчишкой, восхищался, для кого он был героем и знал всё на свете... Неужели он, его родитель, чьей частью Денис сам является...мог такое сделать? Неужели он не всё знает и не всегда поступает верно? Да разве может быть, что со всем его опытом и спокойными рассуждениями, он где-то ошибся? Свернул не туда? Только из-за глупого мнения его преподавателя? Неужели он тоже, как и Денис, простой человек, который может сомневаться, ошибаться, не верить в правильные вещи и быть абсолютно убеждён в неправильных? Неужели его отец может заблуждаться, а он, Денис, быть правым?

Всё ещё под впечатлением от этого открытия, он машинально встал, положил чехол на стол, бережно поместил в него скрипку и, не закрывая, вышел из комнаты закрыв за собой дверь.

Обняв родителей на прощание, Денис поцеловал их и пошёл на электричку, понимая, что впервые он увидел в своих родителях обычных людей, таких же, каким был он сам, таких же, какими были люди, его окружавшие. Простых людей. Теперь он видел, что мама и папа не знают ответов на все вопросы, им тоже свойственны страхи и стереотипы, они могут быть субъективны и не разделять его убеждений. Родители теперь стали для него куда более человечными, потому что люди не идеальны. Конечно, у них был жизненный опыт. Однако же теперь Денис понимал, что не всякий опыт имеет должное качество, ведь его отец всю жизнь следовал одному правилу и теперь, к своим годам, полностью в нём уверился. Но не он ли сам, делая выбор, создал себе такой опыт? Олег и Илья через двадцать пять лет тоже передадут своим детям жизненный опыт, но это будет совершенно разный опыт, а меж тем они оба делали выбор, согласовавшийся с их убеждениями! Так не стали ли его собственные родители заложниками своих убеждений? Не сдерживает ли их собственный же опыт? Не является ли он лишь тяжким грузом, вредной привычкой? Не стоит ли быть более открытым к переменам и ко всему новому? Однако он как-то не привык думать о том, что даже его собственные родители могут заблуждаться. Это было немного больно, немного мучительно, а где-то приятно. Он теперь чувствовал себя настоящим, взрослым человеком, который в каких-то вопросах вполне может оказаться более разумным, чем его родители. В то же время он понимал, что такие фундаментальные противоречия, касающиеся самого подхода к жизни, наверняка несколько отдалят его от родителей. Вчера, за ужином, ему стало совершенно очевидно, что маме куда важнее, чтобы он хорошо кушал и тепло одевался, а любить она будет его и без каких-то больших достижений. Ей они не нужны, потому что тогда её чадо может попасть в сложные ситуации, испытать страх, боль, отчаяние. Её маленький Дениска, в попытке добиться чего-то от жизни может надорваться, может перегореть... Погоня за счастьем сделает из него совсем другого человека. Разве его маме нужны эти достижения, такой ценой? Ценой комфорта, ценой пота, крови, нервов её драгоценного чада? Вероятно, нет. Она, из-за своей бесконечной любви к единственному своему ребёнку, скорее выбрала бы для него тихую, спокойную жизнь без особых взлётов, но что более важно—без падений. Ведь любой взлёт, скорее всего, потребует побывать и на дне и научиться подниматься после падения. Нет, мама его слишком любит, чтобы желать ему такое и её сложно было бы за это судить. Однако, хорошо, что это не её выбор, потому что сам Денис теперь готов был скорее умереть прямо сейчас, нежели смириться с тихой, обычной жизнью, где нет стремительного движения вперёд, где элементарная преграда отбивает всякое желание добиваться цели... Денис очень любил своих родителей и был благодарен им за всё, что они ему дали. Однако, мчась в Москву на экспрессе, наблюдая все разнообразие природы за окном, сделал один, очень неприятный, но совершенно однозначный вывод— он не хочет делать тот же выбор, что и его родители. Не хочет жить так, как они, не хочет брать с них пример. Он хотел другого. Сейчас он был бы готов отправиться хоть на край света, чтобы просто постоять на той земле, где никогда не ступала его нога! Чтобы посмотреть на песок, на небо, на асфальт, который там есть, а не видеть в этом только затраты, часы, проведенные в самолёте, и потерянное время. Он бы теперь сам хотел дать им то, что они не смогли взять. Теперь он бы хотел их отправить в Австралию за свой счёт, чтобы им нечего было возразить. Ему хотелось теперь показать им, что он превзойдёт их ожидания, что он добьётся успеха, несмотря ни на что и не даст им состариться, так и не сделав ничего из того, что когда-то составляло их душу. Он любил своих родителей, а теперь, кажется, полюбил ещё больше, потому что ощутил, что может им что-то дать. Никогда ещё он не видел своих родителей такими человечными.

Глава 5. Удача

Все, кто когда-либо работал в торговых центрах, да и те, кто там регулярно бывает, конечно, знают, какой начинается ажиотаж в канун новогодних праздников. Денис в полной мере ощутил приближение праздников, ведь люди, в поисках подарков, во много раз чаще стали заглядывать к нему и расспрашивать, что к чему. И он был готов. Отметок, обозначающих успешные продажи, в его тетради стало на порядок больше. Быть может, за счёт большего числа попыток, а может, потому что он действительно немного лучше стал разбираться в вопросе. Теперь он точно знал что продаёт и кому продаёт. Он составил несколько алгоритмов, которые в умных книжках называли скриптами. Так, например, открывающая фраза в скрипте имела цель перехватить инициативу и заставить клиента обозначить свои потребности и отвечать на вопросы Дениса. Раньше же, после одного—двух, вполне очевидных вопросов, возникала неловкая пауза, затем клиент, говоря, что нужно подумать, разворачивался и уходил. Теперь же Денис, используя скрипты, старался паузы не допускать и направлять разговор в нужное русло. Сначала, он, конечно, волновался, однако, поток клиентов был настолько велик, что он попросту привык. Он довольно быстро перестал испытывать досаду после отказов, потому что тут же подходил следующий клиент, затем ещё один и в какой-то момент стало понятно, что ничего страшного в том, что он не смог продать одному двум, трем или десяти клиентам, нет. Клиентов было предостаточно. Потому, уже на четвёртый день такого ажиотажа, он смог, наконец, расслабиться и стал держаться более уверенно. В тот же день, ближе к вечеру, ему удалось безошибочно приметь скрипт и совершить продажу именно так, как объяснялось в книжках. Как только клиент, выложив деньги и забрав коробочки с сертификатами, поблагодарил и ушёл, Денис тут же схватил свою тетрадь, чтобы дословно записать диалог и позже проанализировать. Открыв чистый лист, он провёл чёрточку от края и написал:

Клиент: Здравствуйте, что у вас за подарочки такие?
Продавец: Добрый день, подарочные сертификаты, дающие право получить самые разные впечатления, например, прыгнуть с парашютом или покататься на джипах, скажите, а вы для кого подарочек ищите?

Клиент: Родителям девушки, они не будут с парашютом прыгать, нет чего-нибудь поспокойнее?

Продавец: Есть, чем увлекаются её родители? Есть какие-то ярко выраженные хобби?

Клиент: Ох, дайте подумать... (Пауза затянулась)
Продавец: [Перехват инициативы] А как вам чайная церемония, на две персоны, китайский чай, традиции, всё по фен шую?

Клиент: Эмм, стоит сколько?
Продавец: Стоит 2000 рублей, сертификатом знаете как пользоваться? [снова перехват инициативы, чтобы ничего не сказал про цену] Клиент: Как пользоваться? А что, там нужно что-то?

Продавец:Нет-нет, вы просто прибываете на место проведения мероприятия, предъявляете сертификаты и всё! Можно наслаждаться жизнью! Если позвонить и забронировать заранее, то можно сертификаты потом завезти.

Клиент: Ясно, да, подойдёт, давайте чайную церемонию.
Продавец: Скажите, а фотосет на профессиональной студии вашей девушке может быть интересен?

Клиент: Фотосет? У вас есть? [Улыбнулся] Продавец: Есть конечно, на одного или на двоих фотосет? Клиент: Ой, не знаю...

Продавец: На одиночный у нас акция, скидка 25% Клиент: Давайте одиночный Продавец: Один момент, сейчас всё упакую, с вас....

Денис понял, что смог продать именно потому, что не допустил пауз. Клиент сам не был уверен, что ему нужно и был только рад, что кто-то ему подскажет. Чем он успешно и воспользовался. Конечно, были более сложные случаи, когда клиенты не хотели ничего покупать, а просто интересовались самой концепцией. Но и в этом случае Денис оттачивал скрипт, пытался управлять ситуацией. Подчас, страшновато было это делать, ведь подходили разные люди, разного возраста и склада ума и характера. Бывало, что нельзя было и слова вставить, так много и быстро говорили потенциальные клиенты. Однако, даже в таких случаях, Денис всегда предпринимал попытки и мысленно заставлял себя сохранять позитивный настрой после отказов. По дороге домой, он обычно просматривал записи, сделанные в течение дня, слушать аудиокниги он устал, но понимал, что очень скоро "проголодается" и вернётся к ним. Вообще, он заметил одну интересную штуку. Он не мог всегда сохранять позитивный настрой, не мог постоянно обучаться, не мог постоянно быть на пределе мотивации и вдохновения. Денис понял, что его деятельность происходит рывками, то есть в течение одной недели он может быть очень результативен, однако, ему будет необходим отдых. Мозг не сильно отличается от цветка в горшке. Если не поливать— сдохнет. Но важно не залить. Пусть струйка нового и свежего течет в мозг, планомерно, но без экстрима. Денису даже нравилось это, он теперь узнал, что вовсе не обязательно постоянно находиться на пике своих возможностей, напротив, выполнив большую задачу, можно было сбавить обороты на некоторое время, чтобы затем вновь ускориться. Приятно было, после очередного трехчасового семинара и записей, просто налить себе чаю и отдохнуть, зная, что драгоценное время в этот момент не уходит впустую, что отдых заслуженный и справедливый, необходимый. Денис не курил, с того момента, как на остановке выбросил последнюю сигарету. Поначалу, как всегда, было трудно сдержаться, но теперь желание было железным. Дело было даже не только в том, что он не хотел подавать пример. Бросить курить главным образом помогло осознание того, зачем ему, держать себя здоровым. Раньше он хотел бросить из-за абстрактного «вредно для здоровья» Однако же, реальных причин сохранять своё тело здоровым, приносить в жертву сомнительное удовольствие от табака у него не было. Теперь такая причина имелась. Денису страшно надоело, что он не может сконцентрироваться на продажах из-за вечной потребности сбегать перекурить. Надоела зависимость, хотелось просто хорошо себя чувствовать. Надоела невозможность посмотреть фильм в кинотеатре, никуда не бегая. Денис теперь был готов без всяких полумер пройти через все тягости, сопутствовавшие освобождению от зависимости. Хватит полумер. Страшновато было, но Денис твёрдо решил, что не будет делать из этого процесса игру, где есть какой-то легкий способ. Он уже успел убедиться, что все лёгкие и безболезненные способы для него не работали. Он лишь играл, хотел бросить, чтобы при этом бросать не пришлось. Он, не без труда, признал, что он готов пройти через любые мучения, если потребуется. Но ни в коем случае он не притронется больше к сигаретам. Иначе пострадает его главная цель. В самые сложные моменты Денис доставал из маленького кармашка в кошельке небольшую записку, где было написано: «Тяжело? Ты знал, что так будет. Чего тебе хочется больше? Твоего успеха или табака?» Прочтение этой записки всегда придавало сил, напоминало, почему он решился на это и почему так важно именно сейчас не опускать руки. Когда он был дома, он мог даже вслух несколько раз крикнуть: «Я бросил! Я одержу верх! Я сильнее!» На людях, конечно, вслух он ничего сказать не мог, но этот крик громовым раскатом проносился у него в голове. Казалось, то слабое, что в нём было, уступает место сильному. В какой-то момент ему стало даже нравится пересиливать себя, ощущение власти над своими слабостями доставляло огромное удовольствие. Правда, была и ложка дёгтя в этой бочке мёда. Он очень переживал из-за реакции родителей. Вернее, из-за реакции отца. Его мама гораздо сильнее беспокоилась о том, чтобы ему было комфортно, чтобы он был жив и здоров. И он очень её любил и ценил её заботу. А вот от отца ему хотелось более всего признания, уважения. Ему не хотелось бы, чтобы его жизненный выбор стал камнем преткновения в его отношениях с семьёй. Свой выбор Денис уже сделал твёрдо, но что, если родители и, в особенности отец, так его и не поймёт? Всегда, во всех успехах своего сына будет видеть лишь грабительские потуги торгаша, успешного обманщика честного народа. Как тогда сможет Денис поделиться своими успехами? С кем тогда он будет ими делиться? Как сможет он поделиться с ними своими дальнейшими планами? Например, снять кино? Как? Конечно, с выбранного пути, только из-за неодобрения родителей, Денис бы уже не свернул. Иначе он никогда не будет жить своей жизнью. Но без их понимания, их поддержки, этот путь будет в сто раз сложнее, а он сам станет очень одиноким. Казалось, он останется совсем один, против всего мира. Будет ли вкус победы столь же сладок, если он заплатит за неё столь много? Ничего героического или романтического в этом не было.

Новый год, который уже через десять дней предстояло отмечать всей стране, вызывал у друзей Дениса смешанные чувства. Лёня не любил этот праздник, потому что, по его словам, нет никакой радости в том, что в календаре поменялись циферки. Саша и Олег никак не выделяли Новый год, считая его рядовым, совершенно обычным праздником. Денису было интересно, как этому празднику относится Илья. Так случилось, что Илья позвал всех их к себе на дачу, заверив, что места там хватит всем и это его никак не стеснит.

—Часто ты с ними праздники справляешь?—спросил как-то у него Денис.
—Не очень, раньше часто было—улыбнулся Илья.

Он рассказал, что почти все его друзья в одночасье решили встречать Новый год в каких-то других местах, нежели в Москве. Кто-то улетел в Европу, кто-то на тропические острова, в общем, кто куда. А сам он любил отмечать этот праздник дома, поэтому ничего не имел против того, чтобы повидаться таким образом со старыми друзьями.

За пять дней до праздника, Олег и Игорь позвали Дениса с собой в магазин, чтобы запастись всем «необходимым» для предстоящего торжества, и он согласился, хотя это немного отвлекало его от дел. Игорь подъехал к подъезду и, дождавшись Дениса, резко сорвался с места, предлагая пассажирам оценить его дорогую и качественную зимнюю резину.

—Ну, видели, как зацепилась? Вон как!—виляя из стороны в сторону, изображая змейку, задорно приговаривал Игорь.

Резина и правда хорошо держала, машина не поддавалась на провокации и не теряла сцепления с дорогой, однако Денис, предпочёл бы, чтобы машиной управлять было посложнее, потому что отличная управляемость провоцировала Игоря вечно огрызаться с другими водителями, подрезать и обгонять по поводу и без. При этом он постоянно был вынужден резко тормозить, покрывая двигающихся впереди трехэтажным матом, за то, что где-то не успел проскочить.

Добравшись до гипермаркета, они, не без труда, нашли место на парковке, вылезли из машины и двинулись ко входу. Людей было очень много. Пожалуй, не стоило так затягивать с покупками. Кто-то, как и они, только направлялся в помещение, другие же, толкая вперёд доверху нагруженные тележки, уже разыскивали свои автомобили. Мороз отражался румянцем на лицах людей. Снегопад был очень красив и всегда радовал Дениса. Большие белые хлопья так и норовили прилететь в лицо, даря приятное жжение. Ему почему-то нравилось это, он с детства любил метель. Его спутники же, напротив, пытались всеми способами старались скрыться от снега и вечно ругались, когда какая-то снежинка таки попадала за шиворот. При входе в торговый центр их обдало теплым воздухом, они расстегнули куртки и, взяв тележку, двинулись к эскалаторам, ведущим в торговый зал.

Первый же отдел, куда Олег весело погнал пока еще пустую тележку был отдел алкогольной продукции. Там они провели около получаса, Игорь вечно был недоволен выбором Олега, спорил, предлагал брать больше виски, нежели водки. Они спорили, звонили тем, кто собирался с ними праздновать и интересовались, чего им хочется больше. Денис откровенно заскучал, ему был непонятен их азарт, ровно, как и мнимый масштаб проблемы. Когда они завалили добрую четверть тележки бутылками и, наконец, двинулись дальше, он почувствовал некоторое облегчение.

—Ну чего, Олег, как дела?—спросил он, чтобы прервать паузу, повисшую сразу после того, как они покинули алкогольный отдел.

—Да хреново, хреново дела. Вышел на чудака одного, автосервис продаёт, думаю, как бы притереться к нему. Там вроде непыльная такая тема, людей посадил работать, да сиди деньги считай, но вот купить сложно, сложно купить.

—А что нужно?
—Да денег уйма нужна, нет у меня столько, думаю может кредит взять в банке, оно всё быстро отобьётся. Это беспроигрышный вариант. Сложусь со знакомыми, и отлично, будет доля, будут деньги. С них можно будет и кредит отдавать и в карман капать будет, а делать ничего не надо, там другие будут работать. Ну, может, немного еще поработаю, чтобы кредит проще было отдать, а так всё! Вот пяток лет и всё, можно ничего не делать, бабло только загребать успевать.

—Думаешь, бывает так просто, чтобы ты ничего, а тебе всё?—осторожно прощупал почву Денис.

—Если мозги есть—бывает. Надо только всё грамотно сделать—ответил он.— Узнал тут я одну штуку, теперь не верю, что такое бывает—нейтрально сказал Денис.

—С чего это вдруг?
—Да вот подумал немного, понял, что за всё платить придётся, пусть не всегда прям какими-то очевидными способами, но не бывает чего-то из ничего.

—Ну, ясно, вот и плати, если так думаешь, я вот платить ничего не буду. Я так всё проверну, чтобы всё было и ничего за это не было —рассмеялся в ответ Олег. Денис пожалел, что начал этот разговор. Он не смог бы кратко объяснить свою позицию, почему это не сработает. Однако, никаких объяснений не потребовалось, уже через минуту спор о том, достаточно ли они взяли пива возобновился, и Денис снова заскучал, отстал немного и задумался о чём-то своём.
 Тридцать первого декабря, закончив работать, Денис сидел в ресторанном дворике, дожидаясь Ильи. У последнего, как всегда, были дела в «Эдеме», и Денис решил его подождать, чтобы потом, по пути заскочив домой, поехать к нему на дачу. К девяти часам все уже должны были быть там, таким образом, на дорогу оставалось целых три часа. Когда появился Илья, Денис, взяв картонный стаканчик с недопитым чаем, встал и направился ему навстречу. Илья выглядел довольно утомлённым, обычной приветливой улыбки на его лице не было, была лишь её тень.
—Что, работы невпроворот? —спросил Денис.
—Да, что-то в этом роде, готов ехать?
—Ну да—замялся он, припоминая, не забыл ли чего купить.

Они пошли на парковку, её Денис успел запомнить в мельчайших подробностях, словно сам там каждый день оставлял автомобиль. Заняв уже знакомое пассажирское кресло, он принялся настраивать его под себя. Илья, небрежно закрыв за собой дверь, откинулся назад, закрыл лицо руками и провёл в такой позе с минуту. Затем, резко выдохнув, он поднял кресло в обычное положение, провёл правой рукой по рулю сверху вниз, чтобы в конце этого движения взяться за ключ и повернуть его. Мотор сразу же отозвался, демонстрируя готовность к работе. Уже через несколько минут они ехали по шоссе, от усталости Ильи, казалось, не осталось и следа. Он с удовольствием маневрировал, ускорялся, скалясь при нарастающем рычании двигателя. Царившую в салоне тишину нарушила трель телефона.

—Это не мой—сразу сказал Илья.
У них были одинаковые рингтоны. Открыв рюкзак, Денис увидел, что телефон действительно звонил у него. На дисплее отображалось «Папа».

—Да—нажав на зелёную трубочку, сказал Денис.
—Сынок, привет! С наступающим тебя, потом, может, не дозвонимся, так что заранее говорим, как у тебя дела?

—Все отлично, пап, отработал сегодня последний день, теперь будет небольшой отдых, к сессии готовиться буду.

—Молодец, сынок, хорошо, маму сейчас дам.
На том конце уже несуществующего провода послышалось шуршание, продолжавшееся, пока из трубки отчётливо не донёсся голос Алевтины Николаевны:

—Сыночек, счастья тебе, здоровья, мы тебя очень любим, ты у нас самый лучший!— Я тоже вас люблю, мам, спасибо, вас с наступающим!

—Бабушке не забудь позвонить, сынок, поздравь её!
—Хорошо!

—Ну всё, а нет, тут папа тебе ещё что-то хочет сказать, сейчас дам—опять послышалось шуршание, сменившееся голосом отца.

—Денис, я вот что тебе сказать ещё хотел. Ты сынок— молодец, я горжусь тобой, горжусь! Ты знай, я, может, не всё понимаю, что тебя волнует, не всё, может быть, знаю, что ты знаешь, в столицах мы не учились, сам понимаешь. Но я вот что хотел сказать. Ты если знаешь, что прав, если правда веришь в это, делай, как считаешь нужным. Никого не слушай, я, может, побольше твоего пожил, но к новому не так восприимчив, как молодежь, это уж точно. Я, может, неспособен просто понять, по достоинству оценить, то чем ты увлёкся, но как отец, я могу твои стремления только поддержать. Мнение моё тут роли не играет, ты иди своим путём, мы с мамой тебя всегда поддержим! Меня изменила моя жизнь, а я её не изменил. Ты того же не делай, здесь можешь послушать своего отца. Ты измени свою жизнь, а ей себя изменить не дай! Верю в тебя сынок, горжусь, какой у меня вырос парень! С наступающим!

—Спасибо, пап...—только и сказал он.
—С наступающим, сынок! —сказал Михаил Степанович и повесил трубку.

У Дениса на глазах показались слёзы, он ещё никогда не слышал такого от своих родителей. Ещё несколько минут в салоне царила тишина. Постороннего шума практически не было слышно. Илья, явно всё видевший, деликатно ничего не спрашивал.

—Слушай, а как вот так выходит, человек знает всё то, что ты мне рассказал, но всё равно никак не меняет своего положения? —нарушил, наконец, тишину Денис.

—Ну, бывает такое, даже не редкость. Тут ведь не в знаниях дело. Ты можешь легко это проверить—расскажи любому знакомому или другу игроку то, что ты узнал, думаешь эти знания сразу заставят его выбрать Путь?

—Не знаю, а разве нет?
—Не в том ли дело, что знаний не хватает? Ну ладно, может, лет сто назад, люди могли не знать и, вообще , никаких способов под рукой не иметь, чтобы узнать. Далеко не все грамотные были, не все могли пойти в магазин и купить любую книгу, какую хотели, но сейчас... Нет, сейчас аргумент «Я не знал» не прокатит. Есть интернет, как база данных, в которой есть все знания, накопленные человеческой цивилизацией! Сейчас можно любую книгу найти за считаные минуты, на любом языке, какие угодно знания, любой человек может своё мнение и свои знания изложить... Понимаешь? Имея такой мощный инструмент, уже не прокатит аргумент, что знаний не было. Знания—вот они, перед тобой прямо, только введи в поисковой строке, что тебя интересует и получишь исчерпывающие ответы. Это всё— бесплатно! Понимаешь, насколько это замечательно! Но, почему же тогда многие не пользуются? Почему, когда любые необходимые данные лежат прямо под носом, большая часть людей предпочитают оставаться в неведении? Почему, а?

—Эмм....ну...не хотят, может?
—Именно! Они не хотят.
—Не хотят? Да как же? Ну как это? Кто не хочет жить хорошо?
—Те, кто живёт нормально.
—Оу...
—Улавливаешь разницу? Хорошо, отлично и нормально?
—Кажется, да.
—Ну вот, те кто живёт нормально, скорее всего, будут всю жизнь жить нормально. Без особенных успехов, но и без провалов. Их всё устраивает. Парням таким, например, хотелось бы особняк и трахать моделей, но им нормально в однушке, с нормальной подружкой. Нормально, а чтобы модель словить, это надо напрягаться. Они не готовы это делать, ну... В общем-то и вся причина. Зона комфорта, они вполне сносно могут терпеть жизнь без этих ярких образов, ну и нормально, ведь такая жизнь вполне комфортна.
—Я почему-то не хотел бы так...чтобы нормально...

—И я бы не хотел! Нормально, это не отлично! Когда я обернусь назад, на свою прожитую жизнь, я бы хотел сказать про неё «отлично », а не «нормально, сойдёт». Нет! Не сойдёт! Я не соглашусь на компромисс, когда это касается таких важных вещей! Если я могу делать всё, что нужно для «отлично», так зачем я буду мелочиться? Любой может добиться «отлично», но не все будут. Так что тут я могу только за собой смотреть. А ты—только за собой.

—Я конечно, тоже, хочу отлично, но иногда сомнения есть, могу ли?

—Опять двадцать пять? Ты хочешь?
—Ещё как!
—Почему ты сможешь?
—Потому что хочу.
—Вопрос решён—отрезал Илья.
Помолчав ещё с минуту, он вдруг продолжил:
—Главный ведь компонент, самый главный, во всей этой истории какой?
—Какой?
—Тяга!
—Становая?—рассмеялся Денис.

—Нет, тяга— в смысле желание—улыбнувшись, ответил Илья—тот у кого есть тяга к знаниям, к прекрасному, к отличной жизни, у кого желание есть—тот правильно использует все доступные ему инструменты. Не говорит, что чего-то не знает, а ищет ответы там, где они есть! У кого есть тяга—не остановится ни перед чем, никаких оправданий он себе не ищет и никакие сложности его не остановят. У кого есть тяга—рано или поздно узнает и научится всему, что ему необходимо, а любые недостатки со временем сойдут на нет.

—Ну, тебе повезло это говорить...ты здоров, с тобой всё нормально, а что с теми, кто хочет, но физически не может?

—Мне повезло? Да! Мне чертовски повезло! Но есть, кроме меня, куча людей, у которых, скажем нет конечностей каких-то, а они занимаются олимпийскими видами спорта! Представляешь, какие это сильные люди?! Нет, нам представить не дано, когда парень, у которого нет ног, встаёт на протезы, не слушая ни врачей, ни близких, вообще, никого вокруг, и начинает тренироваться. Мне в жизни не выпадет испытать столько желания, сколько испытывает он! Есть человек, родившейся без рук и без ног! И он добился счастливой жизни, разбогател, женился, написал книгу! Я за десять жизней не смогу испытать столько желания, сколько было у него! Но почему у него такое желание огромное? Из-за его недуга, который причиняет ему столько боли, правильно? Знаешь, нормальная жизнь нисколько не способствует появлению Тяги.

—Потому что незачем что-то делать, раз и так нормально?
—Да! Когда у тебя нет необходимости...необходимости. Необходимости! Понимаешь? Когда нет необходимости что-то менять, ты ничего менять не будешь. А у тех, у кого какие-то неприятности были, какие-то отклонения от «нормы», у них то как раз часто и возникает необходимость! У них эта тяга! Посмотри на известных спортсменов, актёров, музыкантов! Им почти всем в самом начале пути отказывали, в школах, секциях, везде говорили, что у них ничего не выйдет, но это и породило их тягу! У тех, кто не сдался, эти препятствия породили неиссякаемое желание доказать всем, что они-то как раз—лучшие! Где все эти талантливые ребята, которые не встретили на пути никаких сложностей? Чаще всего они просто не ценили то, что было им дано изначально. Тот, кто менее талантлив, имеет все шансы затмить того, кто был рождён талантливым, потому что второй, в большинстве случаев, не будет прилагать таких усилий, не будет у него такой огромной необходимости победить.

—Да, наверное—согласился Денис.
—А говорят, «не могу!» С чего бы вдруг ты не можешь? Ты дурак? Ты не талантлив, не умен? Неуверен в себе? У тебя нет никаких, вообще, предрасположенностей к успеху? Отлично! Благодари за это судьбу! Всё тот же пример. Возьми двух парней

—у одного всё есть, высокий рост, красота и семья не бедная. У другого нет ничего! У кого из них будет больше стимул добиться вершин? У того, кто привык к хорошему и не замечает этого, или у того, кто может это по достоинству оценить? Первого всегда родители поддержат, если что, ему всегда найдут местечко, всегда вытащат, а что же делать со вторым? У него два пути— подняться и добиться верхов или умереть! Если у него тяга возникнет, то ему некуда будет отступать! Никто его не спасёт! Ну! Талант не важен, способности не важны, образование и предрасположенность, все —ерунда. Один главный компонент компенсирует все недочеты—тяга. Если есть тяга— человек сможет.

—А если нет тяги?

—А если нет тяги, то человеку положи прямо под нос план, как разбогатеть, он и не посмотрит. Без тяги не может быть Пути! А вообще, одна возможность очень многим дана, а они в упор её и не замечают. Мы, Денис, такие везучие, самые везучие в мире! И Олег тоже везучий и Игорь! Каждый твой друг, каждый, каждый человек, кто сейчас жив и здоров—самый везучий в мире!

—Это с чего бы? Может, например, у Олега, проблемы какие?

—Ой, я тебя умоляю, какие к чёрту проблемы? У нас всех есть возможность жить, ты понимаешь, как тебе повезло? Да, я понимаю, заездили уже это слово, везде говорят о жизни и так далее, но ты понимаешь, что это значит-то? Ты прочитал ту книгу о смерти! Так уверен ли ты, что с жизнью делать нужно?

—Скажи. Думаю понял, но как на самом деле... Я всё равно не понимаю, почему я— самый везучий.

—Почему? Как же! Ты не бессмертен Денис! Нет, не бессмертен! Ты тоже можешь умереть! Внезапно! Может война начаться, это не шутки и не сказка! Может начаться и ты умрешь! Со всеми твоими мечтами и планами! То, что сейчас время мирное— не данность, а лишь счастливое стечение обстоятельство и заслуга политики! При всех её недостатках это—её достоинство! Мы можем сегодня жить! Это разве не величайшая удача? У тебя, видимо, плохо с воображением! Ты не понимаешь смысла слов! Не веришь, думаешь что это что-то далекое и нереальное. Если так, ты обязательно поймешь, позже. Но сейчас я тебе скажу вот что. Сегодня—самый лучший день твоей чертовой жизни. Самый лучший, без всяких исключений. Плохая погода тоже не в счёт! Сегодня ты жив, и смерти твоей еще нет, ты даже ещё молод! Какого черта тебе еще нужно? Со всем твоим грузом ты—один из тех кому несказанно повезло! Да, в стране всё далеко от идеала, как и везде в мире, пусть сами мы не идеальны, пусть тебе где-то не подфартило и ты не сын олигарха, но черт возьми ты жив! Ты жив и скорее всего тебя не застрелят сегодня же на улице, скорее всего не застрелят! И ты не сгниешь в подвале от передозировки! Нет! У тебя хватило ума не трогать эту дрянь! Молодец! Ты можешь жить, так не будь идиотом, хватайся за жизнь! За такую какая тебе нравится! Хватит игр! Ты— в числе самых везучих людей на всем свете! Тебя не продали в рабство, тебя не посадили на героин, не убили, не отправили убивать таких же как ты детей, а ведь все это есть! Есть и прямо сейчас кто-то умирает! Прямо сейчас очередную двенадцатилетнюю девочку, проданную в рабство где-нибудь в Азии, насилуют в первый раз! Прямо сейчас кого-то убивают, убивают, по-настоящему! Кто-то переживает самые ужасные минуты своей жизни, последние! Я не шучу Денис! Не шучу! Мы вот сидим, в тачке, в тепле, ты чай пьёшь! Так распробуй его, это самый вкусный чай в твоей жизни! Самый вкусный, самый ароматный, самый лучший! Сейчас кто-то умирает от жажды, а ты можешь пить, сколько захочешь! Вот проблемы-то у нас, с девушками не ладится да денег мало бизнес дает! Да какие это проблемы! Мы живы и жить можем! Все остальное сделаем! А у кого-то этого нет! И ты прямо сейчас ничего не можешь поделать! Да порадуйся хоть, что это не ты! Порадуйся, что именно тебе выпал такой шанс! Так пользуйся же им, пользуйся! Быть может, когда-нибудь и ты хоть в чем-то сможешь помочь тем, кому меньше повезло! Сначала свою жизнь устрой, только тогда другим сможешь хоть чем-то помочь! Неужели у тебя так плохо с воображением, что ты представить не можешь, какой ты везунчик?! Миллионы людей бы сейчас предпочли твои проблемы своим! Люби этот момент! Люби всем сердцем и душой! До слез люби настоящий момент! Люби каждый глоток воды, каждый! Так наслаждайся же и радуйся! Это не данность! Этого может не быть! Люби воздух, дыши им и люби его, кто-то сейчас тонет, задыхается! умирают стони людей, прямо сейчас! Но не ты! Так люби же свою жизнь, люби себя, какой ты прекрасный человек и кем можешь стать! Люби все вокруг, потому что вокруг мир, какой-никакой, а не война! Пусть бардак, пусть много зла! Пусть! На то мы и живем, чтобы с этим бороться! Без этого смысла бы не было у наших жизней! А вот сама жизнь—это подарок! Так люби же его, включи свое воображение и люби его всем, чем можешь ! Читай книги, смотри хорошие фильмы, слушай настоящую музыку, посещай выставки и музеи! Интересуйся всем, создавай новое! Стремись к красоте, к свету, раз тебе выпал такой шанс! Из благодарности одной уже стремись ! Денис не решился отвечать, да это было и не нужно. На самом деле он догадывался уже обо всём этом, смутно ощущал, но не смог бы так выразить. Он не видел нужны возражать или лукавить, что и так всё это знал. Всё так, нечего добавить. Очень изворотлив человек на оправдания, очень любит находить причины ничего не менять и жаловаться на жестокость судьбы, Денис понимал, что тоже подходит под это определение, как и все люди. Однако, он уже доказал сам себе, что может делать и другой выбор. Может не идти на поводу у своих слабостей.

—Это ведь родители тебе звонили?—неожиданно, спросил Илья.

—Да, они. Сказали, что приняли то, чем я хочу заниматься. Я уже, правда, успел понервничать, но сейчас очень этому рад.

—О да, тебе очень повезло, несказанно! Это, к сожалению, редкий случай, чтобы так немного времени прошло и они приняли твой Путь. Я знаю ребят, у кого, уже даже видя успехи, родители всё равно не понимают и не принимают их целей. Считают это чем угодно, только не тем, как нужно жить.

—А ты сам как? Можно, вообще, такое спрашивать?
—Почему же нельзя? Я же узнал о тебе, хоть и не нарочно. Мне повезло с родителями. Однозначно.

—Почему?—Они и после того, как мне исполнилось десять лет, спрашивали кем я хочу быть. И даже в восемнадцать когда я, кажется, уже решил, продолжали спрашивать. Это тоже было верно. Каждый раз они спрашивали, и каждый раз я отвечал. Поначалу думать об этом было непросто, ответы постоянно менялись, но лет в восемнадцать я дал ответ в котором был уверен на сто процентов. Они и тогда продолжали спрашивать, и я стал давать один и тот же ответ. Каждый раз твердил одно и то же, и сам все больше убеждался, что это именно то, что мне нужно. К двадцати одному году я совсем уверился, чего именно хочу. Я перестал отвечать на вопросы и перешёл к делу. Они, в сущности, поддерживали любую определенность. Отец мне всегда говорил, что ему всё равно, какое дело я для себя выберу, лишь бы я добился в нём больших успехов. Так что мой выбор они приняли спокойно, хотя, конечно, сначала не совсем его понимали. Но никогда не пытались отговорить и за это им спасибо.

—Мне вот, совсем другое говорили всегда—протянул Денис—но, хорошо, что закончилось всё хорошо.

—Всё только началось, Дениска, всё только началось—улыбнулся Илья.


Глава 6. Точка соприкосновения

Подъехав к участку, обнесённому довольно высоким забором, Илья достал небольшой брелок, с воодушевлением, словно ребёнок, перед которым стоит Дед Мороз с мешком полным подарков, сказал:

—Смотри!
Он щелкнул кнопкой и ворота начали, не торопясь, разъезжаться.

—Классно, нет? Всегда, ещё с самого детства себе такие хотел, в каком-то фильме увидел и сразу понял, что всё, будут у меня такие—не сдерживая радости, поведал Илья.

Они въехали в небольшой, занесённый снегом, дворик. За воротами скрывался средних размеров одноэтажный домик. Когда они вылезли из машины, Илья тут же указал на прямоугольный участочек, огороженный красной лентой, пояснив, что весной закажет туда гараж.
—А чего сразу с гаражом не купил участок?

—Честно говоря, они бездушные такие, мне не понравились. Ну и ещё я в гараже хочу сделать отдельную комнатку со звукоизоляцией, там аппаратуру поставлю, можно будет играть.

—Что играть?
—Музыку играть!
—Ого, на чем играешь?

—Много на чём. На гитаре, ударные хочу освоить, немного на скрипке учился и сейчас учусь на пианино.

—Ничего себе, сложно?—удивился Денис.
—Только для пианино нанял преподавателя, так сам научился. Так что если уж я смог, значит, сложного там не так много— улыбнувшись, ответил Илья.

Они вошли в дом, прошли небольшую прихожую, оставив там куртки. Далее, следовала развилка, одна дверь вела в залу, другая, справа—на кухню. Они вошли в залу. Там стоял довольно длинный диван, кресло, на стене висел плоский телевизор, а по бокам были расположены длинные колонки, внизу, на небольшой полочке, была собрана куча самой разной электроники, предназначение которой для Дениса осталось загадкой. Изнутри дом казался как-то больше, вместительнее, чем снаружи. Пожалуй, все, кто собрался приехать, смогут без труда разместиться.

—Один живешь тут или с кем-то? —тут же решил удовлетворить своё любопытство Денис.

—Живу один—его голос дрогнул, он отвернулся и уставился куда-то в пол— бывает, привожу кого-то, но это так...

Денис решил больше не поднимать эту тему.Тут у Ильи зазвонил телефон, он ответил, по всей видимости, звонил Олег. Хаотично бегая по комнате, он принялся объяснять, как доехать до него на машине, где повернуть, где опять повернуть, на что ориентироваться и всё в таком духе. Денис тем временем плюхнулся на диван, достал телефон, но не обнаружив ни пропущенных вызовов, ни сообщений, спрятал его обратно в карман. Однако в следующее же мгновение вспомнил, что нужно бы позвонить бабушке, и он опять полез в тугой карман брюк. Такие моменты раздражали, он часто добывал со дна рюкзака свой телефон, чтобы посмотреть время, бросал его обратно и в ту же секунду понимал, что уже забыл, который час и всю возню придётся проделать заново. Отыскав среди контактов «Бабуля», он нажал на вызов. Гудок, два, три, и вот, оборвав на полутоне четвёртый, в трубке зашипело и раздалось привычное, чрезмерно громкое «Ало?», которое он не мог бы спутать ни с чьим другим.

—Привет, бабушка, это внучок твой! С наступающим, бабушка!—почти криком продекламировал он.

—Денис? Ой, милый мой, привет, привет, спасибо, и тебя с наступающим, золотой мой. Желаю тебе, чтобы учился хорошо, самое главное—родителей радуй, слушайся родителей, они плохого не посоветуют, за здоровьем следи, Денис, осторожно в этой Москве будь. По новостям вон передают постоянно, про Москву, осторожно, по ночам не гуляй...—она ещё долго говорила то, что неизменно ему повторяла, когда он звонил.
—Хорошо, бабушка, спасибо, тебе здоровья, приеду к тебе на каникулах.

—Приезжай, приезжай Денис, тут хоть воздухом хорошим подышишь, а не токсинами этими и газами.

—Хорошо, хорошо, ну с наступающим, бабушка, чтоб всё хорошо было, чтоб здорова была, до скорого!

—Спасибо, Денис, спасибо, что позвонил, не забываешь, ну пока!
Он нажал на красную трубочку и положил телефон на небольшой столик возле дивана. Илья всё ещё ходил по комнате, однако, говорил уже совсем на другую тему. Похоже, это был Евгений, потому речь шла, насколько он успел понять, об одной из точек. Они всё говорили и говорили, закончив с работой, они перешли на дела личные, всё время подтрунивали друг друга и хохотали. Посидев ещё немного, Денис встал и решил пойти немного осмотреться, чтобы отделаться от ощущения, будто подслушивает чужой разговор. Илья лишь молча кивнул, когда Деним жестом показал, что собирается выйти. Сначала он забрёл на небольшую кухню, большую часть пространства которой занимал довольно длинный стол из тёмного дерева, явно рассчитанный на большее количество персон, чем проживало в доме. Далее, он опять вышел в коридор, и, не торопясь, двинулся к белой двери, видневшийся в другом конце. Дверь была полуоткрыта, он заглянул внутрь и сразу понял, что это нечто вроде рабочего кабинета Ильи. Там стоял офисный стол, заваленный папками и стопками бумаги, на нём стоял огромный монитор, пустая двухлитровая бутылка минералки и несколько прозрачных стаканов. В отдаление от стола стояло кожаное кресло, словно он катался на нём по всему кабинету, перед тем, как уйти. Слева от входа стоял внушительных размеров шкаф с книгами, а на стене, прямо за столом, висели какие-то сертификаты, из коридора разглядеть их было невозможно. Он, чуть приоткрыв дверь, прошёл в кабинет, и теперь мог увидеть всё, что там было. Справа от стола стоял небольшой бежевый диванчик, на нём лежала спортивная сумка, из которой выглядывали перчатки, с прорезями для пальцев. Он видел такие у бойцов смешанных единоборств. Странно, Илья никогда не упоминал, что занимается этим. В углу, между стеной и диваном стояли в ряд три электрогитары, на специальной подставке-держателе. Там же стоял большой чёрный усилитель, весь в наклейках, имеющих отношение, видимо, к музыкальным группам. На полу, рядом, лежали скрученные провода и стоял маленький футляр, видимо, со скрипкой. Слева от дивана, в другом углу, стоял внушительных размеров телескоп. Денис подошёл к стеллажу с книгами. Оказалось, что все книги были расставлены по жанрам, каждая полка хранила книги лишь определённой тематики. На той, что находилась на уровне его глаз, были книги по истории. История войн, история России, история Европы, история Религий, снова история России. Каких только «историй» тут не было. Чуть ниже находилась литература по бизнесу, полка была победнее, но тоже содержала внушительное количество переплётов. Ещё полкой ниже, похоже, расположилась классическая литература и вот там свободного места не было совсем. Часть книг стояла стройным рядом, как в магазине, но из-за нехватки места, порядком на каком-то этапе пришлось пожертвовать. Краем глаза он заметил, что некоторые книги были не на русском языке. Что ещё хранит этот шкаф, Денис смотреть не стал, если Илья прочитал хоть половину из того, что он успел увидеть только на этих трёх полках, то тогда... Даже предположить сложно, сколько всего он знает и, наверное, как подробно разбирается в огромном количестве вещей. Он обошёл стол и теперь мог рассмотреть сертификаты. Они все были на разных языках, было похоже, что это сертификаты, удостоверяющие знание иностранного языка. Он когда-то уже видел такие у своей преподавательницы по английскому. В крайнем правом углу стола стояли три рамки с фотографиями. На одной были запечатлена средних лет пара, видимо, родители Ильи, уж очень явное сходство было между ними. На другой была какая-то девушка, её Денис никогда прежде не видел, третья же, почему-то, стояла пустой. Он присмотрелся к фотографии девушки. Она стояла с поднятыми вверх руками, подбрасывая осенние листья, её длинные светлые волосы застыли в воздухе, ловя лучи солнца. Улыбка очень ей шла. Даже её смех очень просто было представить. Звонкий, весёлый, жизнерадостный. Прямо в центре стола, подле лампы, из-под массивной папки выглядывал краешек листочка с заголовком «Цели на год». Денис, немного смутившись, захотел отодвинуть папку и посмотреть, что же это были за цели, но решил, что, быть может, невежливым было вообще сюда заходить. Трогать личные вещи было бы совсем непристойно. Он отошёл от стола, бросил взгляд на дверь и заметил, что на стене у которой стояли гитары, имеются три полочки, друг под другом. Над самой верхней висела карта мира, вся золотистого цвета, однако, некоторые зоны были окрашены в привычные цвета. Карта пестрила красными канцелярскими гвоздиками. Денис подошёл ближе и понял, что карта была покрыта золотистым защитным слоем, который, по задумке авторов, нужно было снимать с той страны, в которой владелец побывал. Карта Ильи была уже во многих местах цветной. Куба, Бразилия, США, Канада, практически вся Европа, часть бывших советских республик и небольшая часть Азии были стёрты. Илья уже успел там побывать. Красные гвоздики, расставленные по некоторым странам и городам, похоже, означали намерение, в скором времени туда заглянуть. Гвоздики стояли на Южной Корее, Японии, Австрии. Так же на Хабаровске, Томске, Воркуте и Самаре.

—Странный выбор— подумал Денис—впрочем, хозяин—барин.
На первой полке лежала большая зеркальная камера, блокнот, куча каких-то флешек и внешних жестких дисков. Полкой ниже лежали диски, виниловые пластинки, кассеты. Это, без сомнения, была музыка, хоть Денис и не знал ни одной группы. На самой нижней полке лежали какие-то тетради, будто их и без того было мало в кабинете. Там же лежали разноцветные упаковки со струнами для гитары и распечатка с большим квадратным штрих-кодом, гласившая «Школа управления авиатранспортом». И об этом он ни слова не говорил! Вполне возможно, что он бы ещё долго изучал содержимое кабинета, но до него донеслись голоса из каридора. Похоже, приглашённые начали подтягиваться. Денис, ещё раз окинув комнату взглядом, поспешил выйти, закрыв за собой дверь.
—Как он, чёрт подери, столько успевает? —подумал Денис, направляясь в прихожую.

Его догадка оказалась верна, гости уже разувались: Олег, Саша, Игорь, Олеся, Юля и Таня, которую Денис уж никак не ожидал увидеть. С собой они принесли просто умопомрачительное количество пакетов.

—О! Юлька! Тебя сто лет не видел! Красотка какая, офигеть можно, всё занимаешься фитнесом?— улыбаясь, спрашивал Илья.

—Ну как же, потому и красотка!—тоже улыбаясь, отвечала она.
—И тебя тоже не видел, как поживаешь, всё экономику долбишь?—обратился Илья к Олесе.

—Да она надоела уже, хотела блин в театралку, но нет!
—Да, помню, мама настояла, все дела, ну, ещё успеется, расскажешь!
—О, Денчик, привет!—обрадовался Олег и протянул ему руку.
—Привет, а где Лёня? Приедет он?

—Лёня и ещё некоторые скоро будут—дежурно сообщил розовощёкий Саша, голос у него был неровный, видимо, уже давно начал праздновать. Они все поздоровались с Денисом и Ильёй, и понесли пакеты на кухню.

—Как добрались?—освобождая поверхность стола, спросил Илья.
—Да нормально добрались, нормально , там вот, где поворот, чуть не заблудились, потом мимо проехали, но это ерунда— ответил Олег.

—А ещё кто будет?—спросил Игорь.
—Лёня будет и парочка моих друзей, увидите—ответил Илья.

Из пакетов, одну за другой доставали бутылки. Казалось, пакеты не имеют дна, бутылки всё появлялись и появлялись. Когда достали всё спиртное, принялись доставать соки, газировку, чипсы и далее по списку. Олег, Таня и Илья возились на кухне, остальные же постепенно перекочевали в гостиную, расселись и включили телевизор, сразу же попав на «Иронию судьбы». На столе стояли две бутылки тёмного пива, Игорь и Саша тут же их открыли.

—Чё, как дела?—нарушил молчание Денис.
—Дела? Да так, вот год прошёл, а ничё не поменялось—устало ответил Игорь. Олеся, сдвинув брови, слегка ткнула его локтем.

—А, ну да! Изменилось! —засмеялся Игорь—да вот, работа, работа, всё работа. На тачку поставил только что вот зимнюю резину, нереально было уже. Впрочем, год так себе был. Не люблю это чувство, ожидаешь, что столько всего произойдёт, а на деле—ничего. Уже скоро снова на работу, всё будет по-старому. Вот сегодня— зажжём! Сегодня будет классно! А совсем скоро—как раньше. Сейчас все загадают желания, выпьют за них, а завтра всё забудут...

—Завтра все всё забудут, потому что сегодня ужрутся в хлам!—захохотал Саша.
—С нового года начинается новая жизнь—нравоучительно заметила Олеся—чего такой хмурый?

—Каждый год что ли новую начинать?—снова отвлёкся от телефона Саша.
—Нет, но если хочешь начать—самое время! —тут же исправилась она.

—Мне кажется не нужно ждать никаких особых знамений—сказал Денис—так никогда не дождешься.
—Вообще, ничего ждать не надо, надо что-то делать—поддержал Игорь.

—А я думаю, что если это твоё, то оно придёт, а если нет, то что ни делай—твоим не будет.

—Никогда с этим не соглашусь—заявил Денис, слегка покраснев.
—А как же? —искренне удивилась Олеся.

—Если тебе что-то нужно—иди и получай это. Если это что-то стоящее, то будет очень непросто, но всё возможно—объяснил Денис.

—Ну не знаю, бывает же так, что ты прям что-то делаешь, а не получается. То обстоятельства помешаются, то не совпадёт как нужно, то ещё что-то случиться, не в твою пользу. Не всё же от тебя зависит— ответила Олеся.

—От меня зависит достаточно! Посмотри сама, что ты говоришь, не получится, не совпадёт, не изменится. Всё безличное, исключительно безличное. А как же сказать «я не смог?» Ты говоришь «не изменилось» словно от человека тут и совсем ничего и не зависит— настаивал Денис.

—Много на себя берешь, друган, много берешь—потягивая пиво, устало отметил Игорь—иногда такое случается, что ничего не поделаешь.

—Да ладно, обстоятельства, разве с нами, вообще, за всю жизнь хоть что-то смертельно страшное случалось? Две руки, две ноги, голова есть—что ещё нужно?

—Да ладно тебе, Денчик, такие темы обсуждать, мы даже не выпили ещё, а ты взялся уже!— сказал Саша.

—Да я так, это же важно! —снова покраснев, сказал Денис.
—Важно-то всё важно—снисходительно кивнул головой Игорь.
Тут раздался звонок в дверь и Денис сразу же решил пойти открыть. Не хотелось ему продолжать с ними этот разговор.

—Всё ещё краснею, когда возникает тишина и все меня слушают—отметил он про себя.

Открыв дверь, он увидел на пороге Лёню. Щёки у него были розовые, видимо, прошёлся по морозу, вид у него был довольно бодрый, вполне весёлый. Не переживает больше? Хорошо бы. В обеих руках он держал огромные пакеты, хотя, казалось бы, чего ещё им может не хватать?

—Ну что, с наступающим вас, сударь, так?—весело, в своей привычной манере поздоровался Лёня, пряча почему-то глаза.

От Дениса эта деталь не ускользнула, хотя всё остальное, вроде бы, было в норме.
—И тебя тоже, давай пакеты возьму, проходи, как разуешься—развернувшись вполоборота сказал он, взял пакеты и направился на кухню.

Он не хотел смущать своего товарища и тем более расспрашивать, лезть в душу, почему он ведёт себя так, а не иначе. Тем временем на кухне уже развернулась бурная деятельность. Девушки бегали туда-сюда, готовили какие-то салаты, резали овощи, смеялись, Илья опять объяснял кому-то, как добраться до его дома, Олег предлагал всем желающим попробовать его фирменный коктейль «Подзаборник». Название, конечно, происходило от высокой крепости всех ингредиентов. Однако, никто, кроме Саши оценить плод его трудов не решился. Через полчаса приехала ещё одна машина. Внушительных размеров белоснежный джип, которому любые сугробы были совершенно безразличны. Из салона почти одновременно выпрыгнули три девушки и один парень. Никого из них Денис не знал. Илья вышел их встретить, и когда водитель открыл багажник, обнаружилось, что там, кажется, ещё больше пакетов, чем привезли до этого все вместе взятые.

Владелец джипа —молодой парень, на вид чуть постарше Ильи, представился Стасом. Девушек, которые также были года на три старше Дениса, звали Полина, Валя и Вика. Денис знал, что всё равно через пять минут всё забудет, потому просто представился, в свою очередь, им. Это были ребята из круга Ильи и никто из присутствующих их не знал.

Новый год уже подбирался, оставалось всего два часа и все приготовления были завершены. В доме царила приятная праздничная атмосфера, этому сопутствовали приглушённый свет, элегантные наряды девушек, наряженная ёлка, смещённая несколько в угол, чтобы не препятствовать постоянному движению народных масс из кухни в залу и обратно. За окном шёл снег, на столе горели уже поставленные кем-то свечи. Денис уже давно не чувствовал такого восторга, простой детской радости.

Как обычно, все разбрелись по небольшим компаниям, кто-то выпивал, кто-то только садился за стол перекусить, кто-то без устали фотографировался и рассылал бесконечные поздравления. Словом, всё шло своим чередом. Денис сидел в одном из кресел, рядом были Саша и Лёня, а также то и дело подходила Юля, показывала Саше что-то в своём телефоне и ненадолго уходила.

—Как год уходящий? Лёнь? —спросил Денис.Тот посмотрел на него несколько непонимающим взглядом, задумался на секунду, сказал:

—Да, так ничего, не могу что-то выделить особенное, не знаю.

—Ну, хороший был? Ещё такой же хочешь?

—Ещё такой же? Сударь, да вы шутить изволите?—вдруг засмеялся он—ещё один такой год будет совсем некстати! Совсем некстати! Надобно куда как лучшему году случиться! Этот, знаете ли, не совсем плох был, так, терпимо, нормально, дозволительно, но не более того! Не надобно такого же, никоим образом!

—Значит, хреновый был?

—Да не сказать, ничего особенного, сам не знаю, почему—отмахнулся Лёня.

—А что бы изменить хотел?

—Да я сам не ведаю, всё нормально вроде, а вроде и нет, не знаю, не знаю. Не могу знать, сударь, не умею объяснить!

—А ты, Сань? Саша лениво оторвался от телефона, снял красный капюшон, в котором сидел до сих пор, помотал головой немного, вид у него был очень утомлённый.

—А у меня сойдёт год, сойдёт. Многие крепости были взяты, многие сердца разбиты и многие недруги...как там, Лёнь?
—Посрамлены?—подсказал тот.

—Во, точно! Посрамлены! Пофиг мне на остальное. Если тенденция сохранится, горевать не придётся! Если всякие приятности не исчезнут в следующем году, а они не исчезнут, то отлично! Я за!

—Не плотскими удовольствиями лишь сыты...
—Нет, Лёня, только ими и можно по-настоящему насытиться! Кто не может или не умеет насытить тело— предпринимает безнадёжные попытки чем-то это заменить, вот и выдумали какие-то души, тонкие натуры и смыслы бытия! Не верю, не верю. Человек—животное по сути и у него есть инстинкты, хоть что ты делай, а рад не будешь, если не будешь следовать зову природы!

—Как знать, сударь, как знать, природа бывает противоречива, как и сам человек противоречив, сочетая в себе светлое и тёмное! Саша захохотал, а вслед за ним и сам Лёня.

—Ишь разошёлся как, а это ты ещё не выпил даже!
—Как не выпил?
—Точно, как это не выпил?
Они вдруг вскочили со своих мест и уставились друг на друга.

—Оплошность эту надлежит непременно исправить в самые кратчайшие сроки!— продекламировал Лёня, кривляясь.

—Полностью согласен, то есть, как там, солидарен! Вот! Солидарен с вами, в полнейшей степени! Отправимся же немедленно! Надобно поторопиться!

Они направились исправлять « оплошность», оставив Дениса одного. Денис хотел, чтобы и его тоже спросили, как прошёл его год, ведь ему было что рассказать, поделиться хотелось отчаянно. Но они не спросили. Однако уже через минуту к нему подсел Стас и одна из приехавших с ним девушек.

—Привет, Денис! Ты ведь Денис?—улыбаясь, очень энергично, с энтузиазмом, начал он.

—Да, Стас, кажется, и Вика?
—Валя—улыбнулась девушка. Она была довольно красива, определённо первая категория, брюнетка и за те два часа, что Денис её знал, он ни разу не видел, чтобы она не улыбалась. Стоит ли говорить, что она понравилась ему больше всех из их троицы. —А ты чем занимаешься, Денис? —спросил Стас.

—Я у Ильи работаю, по подаркам, ну и учусь на экономическом. Илья учился в той же школе, на несколько классов старше меня был. Я очень удивился, когда узнал что Илья, ну, в бизнес подался, да ещё добился таких высот.

—Что же тут удивительного? Парень хотел—парень сделал. Он конечно, тащит! По мне, так я сам если бы пораньше за ум взялся, сейчас бы куда большего добился!
—А ты чем занимаешься? —с плохо скрываемым любопытством спросил Денис.
—Фотографией, это просто мечта всей жизни! —с удовольствием сообщил он.
—Ты фотограф?

—Нет-нет, я сам не большой мастер кадры делать, но обожаю наблюдать за процессом! Я фотостудию открыл. Туда приходят фоткаться, а я хожу, смотрю, чтобы всё на высшем уровне было, с клиентами общаюсь, ну и конечно, за процессом смотрю — рассказывал Стас, его глаза загорелись.

—У него очень классная студия на «Римской»—мурлыкая, подтвердила Валя—я как зашла туда, поняла сразу, что никто так не делает, как он! Такие изобретательные ребята, и ещё, его фотографы по-настоящему пашут!

—А она очень-очень придирчивая—кивнул на неё Стас.
—Стас! Неправда! Что обо мне теперь человек подумает? —картинно обиделась и толкнула его в плечо Вика.
—Офигеть, это очень здорово—искренне выдохнул Денис—а сложно было, в самом начале?

—В самом начале, всегда сложно, но знаешь, вот сейчас верни меня в то время, я, может, зная, сколько впереди трудностей, вообще бы не взялся бы за это дело. Но когда делаешь, когда уже в процессе, ты как-то по-другому все воспринимаешь. А ты сам чем занимаешься?

—В каком смысле?— не понял Денис, ведь он уже вроде бы рассказал.
—Ну бизнес какой у тебя? —на полном серьёзе спросил Стас, что крайне удивило Дениса.

—Да у меня как-то нет его, я учусь только, вот недавно только, можно сказать, нашёл себя—он покраснел.

—А, тогда жаль, что нет, ну, может, скоро будет!
—Как он может так просто говорить о таких вещах? Эти ребята, кажется, совсем по-другому смотрят на мир—подумал Денис.

Пожалуй, никто из его знакомых, кроме разве что Ильи, даже мысли бы не допустил, что у студента, такого как Денис, может быть своё дело. Ему стало теперь даже неуютно оттого, что у него нет бизнеса, что он не предприниматель, такой же весёлый, задорный и успешный, как они. Стало даже немного стыдно, на фоне чужих реальных успехов, его планы и цели, казавшиеся ему амбициозными, оказывались более, чем скромными. И, кстати, теперь они ему представились более реалистичными.

—А что, у многих студентов бизнесы сейчас?—воодушевленно спросил он.
—Шутишь? У многих! Конечно, не у трети и даже не у четверти, но у многих, это не такая редкость, как может показаться! Это вполне реально и лично мне встречается часто! Воодушевлённый, Денис продолжил расспрос:

—А сам как начинал?
—Оу, это долгая история, но если по оглавлениям пробежаться, то...—Стас устремил взгляд в потолок, поджал губы, подумал с полминуты:

— Если вкратце, то я на четвёртом курсе тогда ещё был, только-только мозги приобретал, только-только понимать начинал, что к чему, а тут случилось, понимаешь, такое дело! Я понял вдруг, где оказался! Я на юридическом учился, но особенно радости не испытывал, когда думал, что это будет моя жизнь. И тут вот какое дело! Я подумал, что это действительно то, чем мне придётся заниматься. Совсем скоро! Совсем скоро мне придётся самому выпутываться, работать и зарабатывать себе на хлеб именно этим! И вот в тот момент-то и понял, что совсем этого не хочу. Ну и начал думать, размышлять, искать альтернативу. Начал искать, чем хочу заниматься. Вот—нашёл!

—А чего пошёл учиться тогда туда? Раз к юриспруденции не тянуло?
—Родители настояли, у меня папа-юрист, хотел, чтобы я продолжил его дело, по его стопам шёл и всё такое. Там, в общем-то не так сложно было бы, у него уже есть некоторые связи в этой области, можно было на более-менее подготовленное местечко устроиться.

—А чего не пошёл? —Так сказал же уже, мне не нравится это, я не хочу этим заниматься, сколько бы мне за это ни прилетало денег. Смысл много получать, если не любишь работу? Я не вижу смысла. Вот, нашёл я как заработать ничуть не меньше, а работа совсем другая, и мне она по душе.
—А родителям как сказал?
—Как сказал? Да вот так и сказал, а что делать было?
—Отец, наверное, не в восторге был?
—Да он и сейчас не в восторге—признался Стас, слегка погрустнев.
—У меня тоже недавно такой разговор был, вполне понимаю тебя— в свою очередь, признался Денис.

—На самом деле, трагедии никакой нет. Тебе вот бабушка и дедушка говорили радовать родителей и слушаться их во всем?

—Сегодня только говорили—с готовностью подтвердил Денис.
—И мне вот тоже говорили. Знаешь, это неправильно! Вот, радовал бы я своего отца, стал бы юристом, делал бы, как он говорит, он был бы доволен! И что? А обо мне кто подумает, если не я сам? Кто лучше меня знает, что мне нужно? Папа, конечно, был бы очень доволен, но нет. Я был бы недоволен! Разве можно в угоду кому-то жертвовать своим счастьем? Он недоволен, что я решил открыть свою фотостудию, он к этому делу равнодушен, считает его бесполезным баловством, даже авантюрой. Ну и что с того? Не ему этим всем управлять, не ему с этим жить. Я вот сейчас зарабатываю почти столько же, сколько и он, а он всё недоволен, говорит, несерьёзно это.

—И что делать будешь?
—Как домик в каком-нибудь Тайланде ему и маме куплю, тогда увидит он, насколько всё серьёзно—засмеялся Стас.

—Ему придётся принять, что я, хоть и его сын, но всё же, отдельный, самостоятельный человек, а своё право на самостоятельность уже доказал. Мне ещё повезло, я вот знаю куда худшие примеры, где прямо война идёт между детьми и родителями—он сделал паузу, понизив голос, добавил—и знаю самые худшие случаи, где конфликта никакого нет. Там ребёнок вообще не задаёт вопросов и делает только то, что ему говорят. Таких, увы, большинство. А всё же, слишком много, слишком часто и слишком долго родители о нас думают исключительно, как о детях, а не как о людях. Они могут разглядеть в нас героев, но предпочитают видеть лишь глупых юнцов.

—Ты так спокойно об этом говоришь. Я вот, честно сказать, переживал, когда родителям не понравилось то, чем я решил заниматься.

—А почему бы и нет? Конфликты интересов—нормальное явление. Если родители пытаются мешать своему чаду стать тем, кем он хочет или ещё хуже—считают, что их детёныш должен стать тем, кем они сами стать не смогли—это определённая маленькая трагедия для молодого человека или девушки. Однако, это может принести и пользу. Если с самого начала малыша никто не поддерживает, все только говорят, что он не сможет и пусть думать забудет, это создаёт определённый, вполне реальный фильтр. Уже на этом этапе чадо примет решение без чьей-либо поддержки пробиваться и гнаться за тем, что он хочет. Если же он не проходит фильтр— он отказывается от инициативы, окрашивает себя в серый цвет, сажает себя на поводок. Я вот, слегка офигел, когда понял, что поддержки из дома не будет, но это меня только разозлило. Это показало мне некую жестокость мира и то, почему нужно самому быть твёрдым, а не мягким и покладистым, если чего-то хочешь. Если ты мягкий, как пластилин, окружающая обстановка будет постоянно тебя менять, придавая тебе новые формы. Если же человек твёрд, то он будет адаптировать окружение под себя, будет стараться изменить обстановку вокруг себя. Это меня воспитало. Если дома нет поддержки, то какая уж там разница, что кто-то из друзей в меня не верит или, вообще, какие-то незнакомцы высказывают свои «мнения»? Правда? Никто мне ничего не должен, никто не обязан в меня верить. Мне никакого дела ни до кого не стало, и я стал рассчитывать только на себя. Может, это и перегиб палки, но я не жалею, что прошёл через такую школу. Очень быстро меня отрезвило. Просто так никто твои мечты и желания уважать не будет. Чтобы с тобой считались—докажи серьёзность своих намерений. Сделай что-нибудь, стой на своём, не слушай никого, никакие авторитеты. Конечно, надо быть объективным, но кое-где нужно быть глухим и слепым к любым доводам. Ну и конечно, что лично мне далось сложнее всего—никого не бойся. Большой дядя, проживший жизнь, молодой обжегшийся скептик, просто негативный человек—все вокруг будут выражать тебе свои мнения и взгляды, особенно относительно того, почему ты ничего не сможешь или почему им это не нравится. Будут пытаться научить тебя добиться чего-то, чего сами не добились, такова природа всех нас. Я вот, тоже сейчас тебя в некотором роде тебя учу. Но я рекомендую помнить одну вещь, ты, наверное, о ней слышал. Если стоящий перед тобой советник сам живёт не так, как хотел бы жить ты—никогда не слушай его советов, никогда не следуй им. Все его советы приведут тебя в такую же, как у него жизнь. Не бойся никого, ничьих слов и мнений.

—Даже не знаю что сказать, спасибо, что ли—помедлив, сказал Денис, переваривая всё услышанное— есть над чем подумать.

—Ну, может быть—улыбнулся Стас—а касательно того, как я начал—пошёл поработать немного, чтобы денег накопить, параллельно составлял план и искал фотографов, оборудование, помещение и всё такое, не думаю, что подробности чего-то тебе скажут, в общем, процесс организовывал. Ну, как-то так, вот уже три года занимаюсь этим, развиваю, открыл уже три салона. Работаем, работаем.
—Офигеть, а тут блин иногда сомневаюсь, смогу ли крутым продавцом стать...

—Продавцом? Это ты ловко выбрал, очень даже! Здравая инициатива, очень даже— заметил Стат, вставая с дивана.

—Оставляю вас вдвоём, пойду разомнусь—хихикнул он.
—Ты тоже в бизнесе?—тут же налетел на неё Денис.
—Нет нет, у меня бы не получилось—тут же со смехом отмахнулась она.
—Почему это? —он чувствовал.

—Ну, я не очень уверена в себе, если честно, вон Стас какой—посмотри. У него когда сложности, он говорит, что садится где-нибудь, выкидывает всё из головы, и сжимает в каждой ладони по кубику льда, и пока они не растаят, к решению не возвращается! Говорит, ему помогает успокоиться, а там, с чистой головой уже находит, что делать. Я так не смогла бы, я эмоциональная очень.

— Это как ритуал у него?
—Ну да, что-то такое...

—Вот сейчас, нужно перехватить инициативу и повести разговор, да желательно о чём-то интересном для неё—подумал Денис. Что может быть интереснее для человека, чем говорить о нём самом? Если хочешь вызвать симпатию—позволь человеку говорить и стань для него хорошим слушателем. Да и ему самому было интересно узнать о ней побольше.

—А что тебе интересно? Чем помимо учебы занимаешься?
—Ну, я очень рисовать люблю, не сказать, что хорошо, но очень люблю это.
—Что именно? Картины или какие-то эскизы? Разное же бывает...

—Платья, очень люблю рисовать платья, дизайном заниматься, шью я плохо, а вот все мелочи проектировать, очень люблю.

—А есть у тебя какие-нибудь образцы с собой? Покажешь?
—Ну, это так выглядит, как каракули, ты что, не видел, как эскизы делают?

—Нет, ни разу не доводилось—честно ответил Денис:—Я понятия не имею вообще, что это за дело такое!—Ну, ладно, открою тебе дверь в новый мир—засмеялась Валя, доставая планшет. Следующие минут десять они зависли над экраном, она показывала один за одним наброски. Ему, конечно, были вовсе не интересны платья. Ему было интересно, чем она живёт, почему для неё так это важно и почему ей это нравится. Она, кажется, готова была рассказывать бесконечно. Огонёк загорался в её глазах всякий раз, когда она упоминала какую-то деталь, которую он сам бы никогда не заметил, и эта деталь отличала и выделяла это платье из огромного ряда ему подобных.

—После всего увиденного и сказанного у меня остался всего один вопрос. А чего это ты неуверена в себе? Ты полчаса рассказывала мне про свои творения, показала что очень даже неплохо разбираешься в вопросе, в чем проблема-то?

—Ну, не знаю, как есть, есть куча вещей, которые я плохо делаю, много людей вокруг меня делают это лучше, в общем, это обычная история...

—А ты зачем себя сравниваешь с другими людьми?
—Да, не знаю, все в сравнении познаётся, нельзя же жить в отрыве от всех остальных.

—Пожалуй, что нельзя. А всё же один из принципов уверенности в себе требует не сравнивать себя с другими.

—Как это?
—Расскажу, если тебе интересно—сказал Денис, припоминая, что он успел прочитать про уверенность в себе.

—Конечно интересно! —однозначно заявила она.
—Ну, если не растягивать, то уверенность в себе базируется всего на нескольких принципах. Во-первых—свобода выбора. Ты вольна делать всё что тебе угодно— радоваться, грустить, злиться, кричать, ненавидеть, Употреблять наркотики, алкоголь, вести себя прилично или распутно. Тебе можно делать всё. Но за каждое это действие ты обязательно и неминуемо заплатишь, потому нужно тщательно выбирать, за что ты готова платить, а за что нет. Ну вот пример, я не готов своим хорошим самочувствием и способностью сосредоточиться расплачиваться за курение, следовательно—я бросил и не вернусь к этому. Логично всё?
—Ну наверное, наверное, логично, да.

—Так вот, второй принцип—не сравнивать себя с другими. Вот ты говоришь, что другие делает что-то лучше. Например, кто-то лучше тебя знает биографию Петра Великого—засмеялся Денис.

Она тоже улыбнулась, он, ободрённый, продолжил:
—Но ты смотришь на факт, что какая-нибудь Ефросинья знает эту биографию в отрыве от всех остальных фактов. То, что она не умеет рисовать, как ты, то, что она, кроме как биографию, может, вообще, ничего не знать, то, что она ,может, ночи не спала, чтобы всё до единого факта выучить-всё это ты не рассматриваешь. Разве это справедливо? У тебя другие условия, не совсем корректно так сравнивать всё, лоб в лоб, в отрыве от остальных факторов. Я могу сравнить себя с профессионалом, у которого двадцать лет стажа, что, конечно, меня никак не украсит, но зачем это делать? Разве это справедливо? У меня свой уровень развития на сегодня—у него— свой. Нужно принять себя таким, какой ты сегодня есть, потому что только такой ты и существуешь в природе. Не стоит себя корить за проступки и ошибки—на данном этапе развития ты не могла бы поступить по-другому. Согласна?

—Ну, может, и могла бы.—В любом случае, прошлое можно только принять, отвергать его бессмысленно, а третий принцип—прекратить осуждать. Не стоит осуждать других за то, что они выбирают не то, что тебе нравится, не то, что тебе кажется единственно верным. Принать своё право выбирать и платить за всё что угодно—признать это же право и у других людей. Конечно, человек редко когда не простит другому то, что не простил бы себе, но если научиться принимать выбор других людей, каким бы неверным он тебе ни казался , ты и себя перестанешь осуждать за ошибки и проступки. Не осуждай ни себя—ни других. Это избавит от чувства вины. Вот, в общем-то, и всё—выдохнул Денис.

—Подведем итог: Принять свободу своего выбора и приготовься платить за выбранное. Не сравнивать себя с другими. Не осуждать.

—И этот всё? —удивлённо, смешно выпучив глаза, спросила Валя.
—Да, этого должно быть вполне достаточно, чтобы выстроить уверенность в себе. Знаешь ли, сказать о себе нечто хорошее куда как сложнее, чем нечто плохое. Ведь все вокруг рады ткнуть нас носом в наши недостатки, приговаривая, «Не зазнавайся», а мы верим! Это не позволяет нам признать свои сильные стороны. Это непростой труд, и я точно знаю о чём говорю—многозначительно заметил он.

—Никогда не думала об этом, странно даже—сказал она.
—Народ! Айда все сюда, хозяин хочет пару слов сказать!—крикнул Стас, чуть показавшись в дверях, всем, кто был в зале.

Разговоры прервались, все неохотно повставали и медленно двинулись на кухню.Там уже были все, кроме Олега, Игоря, Саши, Лёни и Тани. Юля сказала, что они вышли покурить.

—Денис, помоги Полине, я сейчас вернусь— сказал Илья, быстрым шагом выходя из кухни.
Денис подошёл к ней, она попросила принести бокалы. Пока он тщетно пытался их отыскать, Илья уже вернулся, держа в руках три пачки салфеток и две небольшие коробочки, видимо, с посудой.

—А стопки есть? —просила Юля.
Илья молча открыл одну из коробок и протянул ей большую пачку маленьких пластиковых стаканчиков.

Через несколько минут вся компания была в сборе. До нового года оставалось всего сорок минут, бурная деятельность не угасала ни на секунду. Денис, с удивлением для себя заметил, что Олег, Лёня и Игорь были уже порядком пьяны. Он же, ещё и притронутся ни к чему не успел. Стас и Валя расставили для всех бокалы и напитки. Готовились выслушать небольшое поздравление от Ильи. Все стояли возле стола, говорили, смеялись во всё горло, и как это всегда бывает, добиться хотя бы двух минут тишины было крайне затруднительно.

—Ребят, ребят, можно немного потише, а? Ребята? Давайте послушаем, что нам Илья хочет сказать! Он нас собрал сегодня, давайте уважим—громко, словно с трибуны призывал Стас.

—Налейте себе, кто чего хочет, тут есть шампанское, соки, кола, что хотите, в общем, налейте и слушайте!

Собравшиеся начали передавать туда-сюда бутылки, Денис, стоявший рядом со Стасом и Полиной, увидев, что они разливают себе морс— поддался стадному инстинкту и попросил налить ему то же самое. Шум постепенно затих и, когда воцарилась, наконец, вожделенная тишина, Илья встал во главе длинного стола, где стояло два бокала—один, по всей видимости, с шампанским, другой— с каким-то лимонадом.

—Спасибо, Стас, мне кричать не пришлось—засмеялся он. Он поблагодарил всех, за то, что они пришли, пожелал, чтобы этот год приблизил их к тому, к чему они стремятся, сказал ещё пару тёплых слов, затем он взял бокал с шампанским и поднял его. Тут же раздался вновь шум и гам, все наперебой  говорили поздравления и все выпили, у кого что было.

—Ну, что, если кому-то есть, что сказать, сейчас—самое время! —крикнул вдогонку своим глуховатым голосом Илья.

Один за другим самые смелые брали слово, поздравляли, желали, хвалили и пили, пили, пили. Вновь и вновь перекрикивая толпу, раздавались всё новые тосты, хотя к этому моменту, даже в пределах скромной кухни, все опять разбились по небольшим компаниям. Стас, Илья, Валя, Вика и Полина собрались во главе стола, чуть позже к ним примкнула Юля. Они то и дело смеялись, бурно обсуждали события уходящего года, планы на будущий, Стас даже публично заключил пари с Ильёй, что до лета откроет ещё два фотосалона, а если не сможет—пообещал на следующий новый год всех свидетелей пари свозить в Тайланд за свой счёт. Другая же крупная компания, где главными заводилами были Олег и Саша, собралась возле импровизированного бара, сооружённого из расставленных вдоль разделочного стола бутылок и рюмок. Денис, сидевший посередине обеденного стола, несколько колебался, в какую сторону сместиться, к кому примкнуть. Может, думал бы долго, если бы в какой-то момент его не окрикнули, почти одновременно, Илья и Олег, которые из-за общего шума никак не могли слышать друг друга.
—Денчик, Денчик, тебя не хватает, давай выпь...давай присоединяйся!— перекрикивая толпу, зазывал раскрасневшийся Олег.

—Денис, тут разговор по твоей части, нужно экспертное заключение! —прогремел голос Ильи с другой стороны.

—Сейчас приду, минутку—крикнул Денис, как бы обоим сразу.
Что это им от меня за заключение понадобилось, в чём это экспертность у меня вдруг появилась? —подумал он про себя, испытывая жгучее любопытство. Им интересно, что я им скажу? Интересно моё мнение? Они, эти ребята, которые уже, может быть, сотни тысяч зарабатывают, хотят со мной говорить, на равных? Стало быть, признают меня?

Эти вопросы крутились у него в голове и он не мог в них сам поверить, тянуть было нельзя, никак нельзя! Денис встал со своего стула и твёрдым шагом направился к компании Ильи.

—Денис, ты куда? Ты от нас?.. С нами не выпьешь? Нам тут не хватает тебя! Давай сюда, айда, нет?—продолжал кричать Олег, но Денис уже не обращал внимания. Впрочем, через пару минут Олег, махнув рукой, о нём забыл.

—Что там от меня требуется?—воодушевлённо спросил он.
—Смотри, у нас тут вот какой вопрос возник, Илья сказал ты продажником хочешь стать, и, по его словам, ты сильно подтянулся за последнее время. Предположим, я хочу продавать подарочные сертификаты, чтобы фотосессию в моём салоне можно было подарить. Но, лично у меня, клиенты в основном молодые девушки или пары. А кто покупает такие сертификаты? Продаются такие сеансы или нет? Если да, то как продаются, кому и так далее?

Илья его хвалил? Денис никак этого не ожидал, но было очень приятно.
—Так, дайте-ка подумать— его очень смутила нависшая тишина в этой компании. Они все были, кажется, трезвы, что показалось ему странным. Но видимо, у них это было в порядке вещей. Денис, на удивление себе и многим другим, выпивший два бокала шампанского за всё время празднования, всё же ощущал себя неловко. Те, кто был у бара, всё так же шумели, не останавливаясь ни на секунду, а здесь, все ждали, что он, Денис, им скажет! Он покраснел, постарался немного расслабиться и начал:

—Вообще, у меня тут база учёта есть, я записываю, что и кто купил, сейчас проверим—он достал телефон, где всегда были фотографии его записей, на случай, если он потеряет тетрадь:—Вообще, у меня покупали подобные сертификаты чаще всего парни, то есть в качестве подарков девушке или подруге, но сами девушки покупали другое. Конечно, у меня нет данных с других точек, так что возможна погрешность, но, вообще , фотосессия— один из наиболее популярных вариантов— рассказывал он, немного напряженный вниманием, которое ему уделили. Все слушали молча, не перебивали, казалось, действительно обдумывали всё им сказанное. Как он не привык, что его мнение кого-то волнует.
—О, ну ты молодец, не думал, что ты и для себя ведёшь статистику—похвалил Илья.

—Видишь! За дело взялся человек! А как пришёл, первое время только фильмы палил в рабочие часы!
Тут все засмеялись, включая Дениса. Теперь он уже мог посмеяться над теми, совсем недавними временами, когда он ненавидел свою работу, не мог ни на секунду остаться без наушников, и не мог спокойно спать.

Когда до поздравительной речи президента оставалось десять минут, Игорь, Олег, Саша и Лёня уже почти не держались на ногах. Празднующие неторопливо перетекали в залу. Илья включил висевший на стене телевизор, там уже велись последние приготовления, надпись на фоне Кремля возвещала о скором обращении главы государства. Олег, появившейся из кухни последним, нёс три стопки и бутылку водки. Саша и Лёня взяли по стопке, а Игорь принялся открывать бутылку. Вот, президент появился, все взяли по бокалу, кто-то принялся разливать шампанское, Денису опять достался морс, а Саша, довольно громко сказал:

—Олег, спорим ты два стопаря не успеешь убить, пока император вещает?
—Я не успею? Игорь—давай быстро два!—удивлённые глаза Олега почти вылезли из орбит.

—А кто смельчак, ну? Кто? Со мной кто осмелится?
—Не вопрос, Лёнь, давай тоже—тут же заявил Саша.
—Наливай давай, заспорились совсем, рекордсмены—поторопил Олег.

Олег, взяв в руки стопку, никого не дожидаясь, вылил её в себя, поморщился чуть-чуть, заел припасённым кусочком хлеба, тут же, потянулся за второй, секундой позже и выпил и её. Саша в этот момент только налил себе первую, Лёня всё никак не мог отыскать, куда дел свою стопку.

—В этой игре мне равных нет! Можете не искать! Я победил, в этой игре я всегда одержу верх!—со стеклянными глазами повторял Олег:

—Я победил, я победитель! Саша довольно ловко справился с первой, вторая же пошла немного хуже, Лёня же и вовсе не смог одолеть вторую, чем вызвал насмешки Олега, назвавшего его слабеньким. По телевизору Куранты уже отсчитывали двенадцать ударов и когда новый год, наконец, наступил, лицо Ильи озарилось широкой улыбкой, и он поднял бокал с шампанским, выкрикнув протяжное «Ура!». Его поддержали, начали свистеть, кричать, чокаться. Денис, чокаясь со всеми, замечал искренние улыбки, смех, настоящую радость у Ильи, Стаса, Вики, у всех, кто тогда сидел во главе стола. Они провели этот год с пользой, они, как уже успели рассказать, притворили многие свои замысли в реальность, многого достигли. Они радовались, что этот год они прожили не зря, что он был наполнен энергией , движением вперёд, борьбой, страстью, был наполнен самой жизнью! Когда же он чокался с теми, кто сидел в другой половине, он не нашёл на их лицах радости. Олег, Саша, Лёня, Игорь... Задор был, резвость и энергия в их движениях была, но улыбок не было.

Когда торжественная часть кончилась, Илья позвал всех во двор запускать фейерверки, которые неожиданно извлёк из кладовки Стас. Все опять инертно двинулись в коридор, одеваться. Денис, ставя свой пустой бокал на стол, заметил, что рядом стоял бокал с шампанским, кажется, это его Илья поднимал при каждом тосте. Бокал был доверху наполнен. Он к нему не притронулся.

На улице было довольно холодно, но это было приятно. Денис, выйдя на крыльцо, потянулся, глубоко вдохнул морозного воздуха, ароматного и свежего, и с наслаждением выдохнул. Стас и Илья уже выбрали по ракете, которым предстояло порадовать зрителей своими огнями в первую очередь и аккуратно устанавливали их на месте, где в скором будущем будет гараж. Издали уже доносились хлопки и взрывы фейерверков, чёрное небо то и дело озарялось разноцветными огнями. До Дениса донесся запах табака—Саша и Лёня закурили неподалёку. Он поморщился, отошёл подальше, курить сегодня у него точно в планах не значилось. Тут, раздался громкий вскрик, все обернулись. Олег, спускаясь с крыльца, поскользнулся и упал в сугроб. Он тут же поднялся на дрожащих ногах и примкнул к остальным, куртка на нём была расстёгнута, лицо было красное, свитер был весь в снегу, казалось, он сейчас снова упадёт, уже на ровном месте. —Всем приготовиться, поджигаю— крикнул Илья. Все отошли назад. Как только фитиль, потрескивая, начал гореть, Илья сделал несколько шагов назад, всё равно оставаясь впереди всех. Олег, покачиваясь, двинулся вперёд и поравнялся с ним. Ракета со свистом сорвалась с места, оставляя за собой искрящейся след. Все задрали головы наверх, удерживая её в поле зрения. Олег в этот момент опять поскользнулся, по локоть очутившись в сугробе.

—Твою мать—только и успел он вскрикнуть. В небе в этот момент раздался хлопок, ракета разорвалась, давая свободу тысячам разноцветных огоньков, которые сменялись шипящими желтыми искрами. Следом за ней тут же отправилась и вторая ракета. Денис, продолжая невольно слушать ругательства Олега, оторвался от красочных танцев пиротехники в небе и перевёл взгляд на землю. В нескольких шагах от него стоял Илья, держа руки в карманах, с улыбкой рассматривая салют. Шагов в пяти от него, ёрзая и спотыкаясь, наконец, поднялся Олег, он стоял вполоборота, пошатываясь на полусогнутых ногах, на коленках и на руках собрались снежные хлопья. Денис увидел, что глаза у него совершенно стеклянные, в них, словно в зеркале, отразился салют, когда он, наконец, пропустив первый залп, поднял взгляд на небо. Он тяжело дышал, рот жадно глотал воздух,лицо выражало полное безразличие. Было в этом что-то жалкое и одновременно пугающее. Фейерверк продолжался минут двадцать, Стас и Илья по очереди поджигали фитили у расставленных ракет и ящичков с залпами. Когда отгремел последний взрыв, Саша предложил пойти устроить турнир по покеру, многие его поддержали и двинулись в дом. Олег, обняв Дениса за плечо, также двинулся в дом.

—Во, Денчик, сейчас буду доминировать, ни одного шанса даже никому не оставлю! Вот увидишь, уж ты меня извини, тебе тоже придётся проиграть, хоть у тебя там рояль будет...

От него довольно сильно пахло спиртным, Денис поморщился. Однако пока не спешил высвободиться из его объятий. Все, кто собрался играть, сели за стол, возле своего бара, налили, как в фильмах про Джеймса Бонда, виски и коктейли. Лёня, достав карты из колоды, начал их мешать, Игорь доставал пластиковые фишки из металлического чемоданчика.

—Давай-ка, для начала, введём тебя в правильную кондицию!—предложил Олег Денису, выпуская его. Он взял со стола припасённый коктейль—протянул его Денису и сказал:
—Давай, а потом играть! Ты чего-то с нами мало сегодня был, давай, навёрстывать нужно, Денис, нужно!

Денис взял коктейль, бросив непонимающий взгляд на игроков. Олег, вылив в себя точно такой же коктейль, уже занял своё место, крикнул:

—Ну давай! Давай! Раздавай! Готовы проиграть, а? Готовы? Я сейчас всем покажу настоящую игру!

Денис стоял неподвижно, ничего не говорил, лишь смотрел на происходящее. Он уже простоял так минут пять, но, казалось, про него уже забыли. Лёня раздал карты. Все сидели с напряжёнными лицами, сморщившись, они словно смотрели и не видели ничего вокруг, Олег продолжал вопить, обещая всем скорое и неминуемое поражение. Вот, отыграли первую раздачу, Олег проиграл, приговаривая, что только разминается, Лёня начал снова раздавать карты, а Денис всё стоял.

Олег, во второй раз сбросив карты, чертыхнулся, ругая судьбу за неправильную масть. Он обернулся и заметил, наконец, что Денис всё стоит с нетронутым напитком.

—Ну, чего стоишь, давай к нам!—сказал он, уставившись на Дениса непонимающими глазами. Казалось, он смотрел сквозь него. Денис, не говоря ни слова, он увёл взгляд от стола и посмотрел в окно. Было видно лужайку, откуда они смотрели салют. Там, были все остальные—они играли в снежки, бегали, смеялись.

—Денис! Ты чё тупишь, ну? Играй с нами?!—повторил Олег.
—Садись! —поддержал Саша.
—Давай, Денис, ты же с нами? —сказал Лёня, закуривая.

Все уставились на Дениса и всё понял. Понял, что они ему говорили, чего они от него хотели на самом деле. Жестокое разочарование ударило в самое его сердце.

—Играть будешь? — в который раз повторил Олег
—Останешься с нами, играть?

—Нет—беззвучно сорвалось с губ Дениса—играть...играть я больше не хочу— сказал он уже вслух.

—Как не хочешь? Играть не хочешь? А чего же ты хочешь?—засмеялся Саша.
—Я хочу нечто другое...—поджав губы, твёрдо ответил он.

—Другое? Что за чушь? Что это, другое? Тут кто пил, ты или я?—уже со злостью крикнул Олег—тут все мы собрались, а ты куда собрался?

—А я пойду, своим путём пойду—сказал Денис, поставив стакан на стол и разворачиваясь.

—Ты что, от нас?..— крикнул вслед Лёня.
—Да ладно, ладно тебе, Денис, куда ты пойдёшь, а? Куда? Давай к нам, как всегда делали? Давай, ты чего? —бросил вдогонку Игорь.

—Нет, ребят, боюсь, не в этот раз...—сказал Денис уже себе под нос. Уже выйдя из кухни, он услышал крик Олега:

—Да к чёрту! К чёрту! Так у меня шансов больше выиграть! Конкуренты мне зачем!? Налейте ещё, ну, раздавай давай, осёл, чего расселся!
Денису было досадно, он не думал, что это расплата придёт так скоро и в такой форме. Цена немалая, к сожалению. Однако, повернуть назад он уже не мог и не хотел. Он вышел на улицу, не успел спуститься с крыльца, как уже получил снежком по шапке.

—Не зевай!—засмеялась Полина, готовя очередной комок. Денис лишь улыбнулся.

К девяти утра, большая часть гостей уснула. Все разбрелись по комнатам, подыскивая место для сна.В доме, наконец, воцарилась тишина, не считая проработавшего всю ночь телевизора, там проходил какой-то конкурс песен. За окном снова начал валить густой снег. Новый год вступил на свой престол. К двум часам дня народ начал просыпаться. Денис почему-то никогда не спал на тусовках больше шести часов, но тем не менее хорошо высыпался за это время. Он, проснувшись в гостиной на диване, полежал немного, приходя в себя. Это был первый новый год, после которого он просыпался первого числа, а не второго или третьего. Первый раз, когда не чувствовал себя разбитым, уставшим, первый раз, когда он просыпался и был всё ещё рад прошедшему празднику. Он, потянувшись, медленно приподнялся, нашёл свои джинсы, надел их и только тогда встал с дивана окончательно. Он окинул взглядом залу. В кресле, как-то полусидя, спал Саша, уронив сигарету, которую не успел поджечь, себе на грудь. В отдалении, на надувном матрасе, спал Стас, в обнимку с Викой. Денис услышал шепот. Он присмотрелся и заметил, что прямо возле ёлки сидят Таня и Лёня, было похоже, что они вообще не спали. Они, не обращая внимания ни на что внимания, о чём-то тихо говорили, почти не смотря друг на друга. Казалось, они по очереди рассказывали что-то друг другу. Денис хотел тихонько уйти, но они его уже заметили, Лёня одарил его таким взглядом, что всё сразу стало понятно. Говорили они о личной жизни, а Лёня либо уже рассказал, либо только собирался рассказать о том, в какой любовный треугольник он попал. Тане тоже было что рассказать. Между ними стояла бутылка виски и два кружки, видимо, другой посуды уже не было.

—Проснулся?—спросил, спросил Лёня. Красные, мёртвые глаза, грустный голос. Да, всё так же, как и в тот раз.

—А вы, наверное, не ложились?—ответил он.
—Да какой тут— отозвалась Таня.
—Не буду мешать—собрался было уйти Денис.
—Да помешай лучше, а то мы чокнулись уже совсем—вздохнула она.
—Ну ладно—Денис присел рядом.
—Вот, несчастная любовь у нас тут—сказала она, почему-то указывая взглядом на Лёню.

—Случается, и что делать планируете?
—А что тут сделаешь?—выдохнула она.
—Сделать можно многое, у тебя-то что за драма?
—Да у меня всё просто, парень—урод.
—Понятие растяжимое.
—Тот, которого я правда очень любила, ну вот правда любила, он мне не уделял совсем внимания! Он занимался какой там спортом всё время, не знаю. Он всё время занят был своими тренировками, только о них и думал, а обо мне совсем не думал.
—А что, вы редко виделись?
—Да через день мы виделись!—надулась она.
—А в чём тогда проблема?
—Да я для него не была главным! Понимаешь, для него главным была эта борьба, а не я! Он никогда бы не пропустил свою эту тренировку, чтобы просто со мной побыть! Как же он мог любить меня, если не мог бросить эту ерунду, чтобы проводить со мной больше времени!?

—Постой постой, что?— подпрыгнул на месте Денис.
—Что?

—Ты хотела, чтобы он всё бросил ради тебя? То, чем он живёт? Ты хотела, чтобы он от всего этого отказался?

—Да нет, я просто хотела видеть, что он ради меня готов это бросить, понимаешь, а почему он любит что-то больше, чем меня? Его борьба разве его может любить в ответ? Он был бы счастлив! Понимаешь, если бы он любил меня, то ему ничего не нужно было бы! Я хотела, чтобы он просто доказал мне, что любит!

—Дай угадаю, ты заставила его выбирать между тобой и его спортом?—почти хохоча, спросил Денис.

—Ну да, я так хотела увидеть это, хотела чтобы он доказал...
—И он предложил расстаться?

—Нет, он сказал, что не может так выбирать, сказал, что стать лучшим в этом спорте—для него смысл жизни, что не может это отдать. Ну я и сказала ему, что раз он меня не любит, то пускай идёт нафиг...

Денис, сам себя не вполне понимая, разразился беззвучным хохотом. Она, ничего не понимая, поморщилась.

—Что смешного? Что тут смешного? А?
—Глупая ты, вот чего—совершенно серьёзно, сверля её взглядом, сказал Денис:

—То, что ты делала называется шантаж. Ты сейчас сказала, что если он не отказался от своего смысла жизни ради тебя, значит, он тебя не любит. Это неверно. Любовь—не смысл жизни, дорогая моя. А ты играла просто с ним. Какая же это любовь, если ты даже не знаешь названия этой борьбы, которой он жил? Как же ты любила, если не поддержала его в этом, а сама захотела стать смыслом его жизни? Ты поступила очень глупо.

—Да ты придурок, почему это?
— Если бы он бросил всё ради тебя, он бы перестал быть тебе интересен. Ты любишь его до сих пор только потому, что он не живёт тобой. Он недоступен. Готов спорить, ты уже так делала и с другими и они все выбрали тебя, потому ты их забыла. А тут! Парень оказался стойким. Он отказался... играть в твою игру.

—Игру?—её глаза были на выкате от удивления.
—Да, это ведь лишь игра. Твоя игра. С тем, кто тебе проигрывает, у тебя нет будущего, они тебе становятся неинтересны. Но знаешь, если ты примешь, что у твоего парня есть смысл жизни помимо отношений с тобой—у вас есть будущее. И, конечно, если он у тебя самой будет. А так, ссоры ради развлечения, борьба за власть... Сама знаешь, что я тебе рассказываю—Денис хмыкнул и поднялся с пола.

—Ты не понимаешь, я хотела бы с ним помириться, но мне гордость не позволяет, вот если бы он сам... Ты, наверно, не любил никогда! Как ты можешь понять?

Денис улыбнулся. Неожиданно для себя, он заметил, что совершенно не испытывает жалости к ним. Напротив, казалось, вполне закономерным, что она в таком положении, она сама его выбрала.

—Он изменил мне—тихо добавила она.
—Я вот и сам думал, что измена—это всегда лишь прихоть. В данном случае, мне кажется это закономерно, что он ушел к другой. Тем более после того как ты сама его послала, какая тут измена? Она, может, поможет ему стать собой, а не будет его шантажировать.

—А мне что скажешь, а?—хрипло окликнул его Лёня—что я, тоже в игру какую играю? А? Когда он к ней, как к скоту, а я смотреть должен! Она для меня всё! Всё! Понимаешь? А я сделать ничего не могу, она говорит, что я для неё только друг! Понимаешь!

Денис, постояв несколько секунд, наклонился к ним и сказал, обращаясь к Лёне:
—Да, это правда печально. Правда непросто, я верю тебе. Но ты сам это сказал, она для тебя—всё. Ты никогда не думал, что та, которую ты любишь, сама хочет быть с Сашей? У неё своя голова на плечах и если она страдает, но всё равно с ним остаётся, то, значит, она сама этого хочет, понимаешь? Хочет страдать! Саша сам говорил—страдание даёт ей право считать себя незаслуженно обиженной, несчастной, как героиня фильмов, понимаешь? Даёт ей какой-то смысл! А ты? На себя посмотри! Не сам ли ты выбрал страдать? Ты думаешь, ей плохо? Ну так чего же она не прервёт всё это, если ей плохо? Они не женаты, ничто не мешает ей! Они вместе по доброй воле! Пока ты не примешь это, ты сам будешь мучаться. Да, ты, видимо, и хочешь мучаться. Нравится тебе, наверное, думать, что ты не такой, как мы все, что ты чувствуешь что-то другое, чего мы не чувствуем. Нет, Лёнь... Ты не услышишь моих слов, но всё же скажу, потому что мне не всё равно, что с тобой будет. Не живи ради неё, не живи ради отношений. Живи ради своей цели, ради мечты, ради своего дела! Найди смысл вне других людей! Она хочет страдать, и ты никак не сможешь ей помочь—она не хочет, чтобы ей помогли, так прими же её право делать такой выбор! А себе зачем жизнь портишь! Иди дальше, наполни свою жизнь хоть чем-то и ты увидишь—эта девушка будет занимать всё меньше места в твоём мире!

—Легко говорить, Денис, легко... Ты изменился так в последнее время, ты другим каким-то стал. Что с тобой? Почему ты так говоришь? —умоляюще спрашивал Лёня, казалось, он сейчас заплачет.

—Я стал больше похож на себя—ответил Денис, встал и развернулся, чтобы уйти.
—Какой мой смысл? Какая цель? Я, может, актёром бы стал! Но нет, нужно экономику учить, так мама считает! Не заработаешь ведь много, нет! Разве был у меня выбор, а? Разве был? Нет у меня теперь шансов, двери закрыты, не вижу я туда дороги, не вижу ! —снова одёрнул его Лёня, хватаясь за него, словно утопающий в болоте за протянутую соломинку.

Денис снова остановился.
—Конечно, не было. Но знаешь, нет только одной единственно верной дороги. У тебя уже есть, всё что тебе нужно. Ты говоришь, что не видишь дороги, но, признайся, разве ты искал?—сказал Денис, развернувшись к нему вполоборота.

Оставив их, он направился в кухню, где нашёл Игоря и Олега, мирно распивающих остатки спиртного. Денис застыл в дверях, будучи неуверенным, хочет ли он войти, но почти тут же его отпихнула откуда-то взявшаяся Олеся, и следовавшая за ней Полина. Они поздоровались, начали непринуждённую беседу, и Денис решил, что хочет немного побыть один. Он вернулся в гостиную и увидел, что Лёня и Таня, всё так же сидя возле ёлки, прильнув друг к другу, целовались. Что же, он этого ожидал. Так оно, даже и лучше. Он сел на диван, где совсем недавно спал, закинул ноги на журнальный столик, стоявший рядом, взялся обеими руками за затылок и предался собственным мыслям. До него лишь доносились тихие вздохи парочки под ёлкой и едва различимое шуршание телевизора, что никак не мешало. Он бы не смог сказать, сколько так просидел, несколько минут или полчаса, а может и все два часа. Из своеобразного транса его выдернули уж слишком громкие для мирной беседы голоса с кухни. Он прислушался, убедился, что ему не кажется.—...куда? Ты с ума сошёл что ли? —кричал женский голос.

—Уйди! Не трогай, вообще офигела!—кричал в ответ мужской.
Денис, встав с дивана, пошёл посмотреть. На кухне кричал Игорь, который, как успел понять с обрывков слов Денис, собрался куда-то ехать.

—Ты пил всю ночь, сейчас уже пил, утром, ты нормальный вообще?—кричала Олеся, преграждая ему дорогу и поминутно отталкивая пытающегося выйти из кухни Игоря.

—Слушай, ну серьёзно, ты куда, а? Далеко уедешь-то так?—стоя сзади, почти ему не препятствуя, говорил Олег.

—Так, всем заткнуться, я—нормальный! Понятно? Нормальный! —нервно повторял Игорь, хотя его обезумевший взгляд и красное лицо говорили об обратном.

—Ты чего, разбиться хочешь? А? Парень?—кричала Полина, стоявшая совсем в стороне.

—А ну, дай пройти!—Игорь оттолкнул Олесю, и почти побежал к выходу.
—Ну ты, Игорь, стой!

Олег побежал за ним, а следом и все остальные. Уже в коридоре стало понятно, что шум привлёк большую часть гостей, друг за другом все высыпали на улицу. Они одновременно кричали, пересказывали суть конфликта тем, кто ещё не знал, что произошло, кто-то пытался докричаться до Игоря, но кроме Олега никто не осмеливался к нему подходить. Из парней, кроме них двоих, там был только Денис. Вика, только-только узнавшая в чём дело, вдруг побледнела и, подбежав прямо к Игорю и держащему его за обе руки Олегу, начала очень быстро и с тенью страха просить их:

—Тихо, тихо, идиоты, нельзя чтобы он узнал, нельзя, замолчите, если Илья узнает...
Как только эти слова облетели стоящих на улице в одних футболках и джинсах ребят, шуму немного поубавилось, даже Олег и Игорь, кружившееся до сих пор в борьбе, один пытаясь освободиться, другой—удержать, остановились.

—А что такое?—пронеслось в воздухе.
—Ты, что, идиот, не знаешь? —уставилась Вика на Игоря.

—Что не знаю? —спросил Игорь, было видно, что он немного напуган тем, как все отреагировали на слова Вики.

—Если он узнает...—повторила она.
Тут, кто-то негромко вскрикнул. Это была Полина. Все тут же обернулись на неё, и увидели, в чём дело. На пороге дома в одной футболке и серых спортивных штанах стоял Илья. Он стоял, прямой, словно лом проглотил, бледный как смерть, лицо не выражало ни единой эмоции, ни одна жилка не смела дрогнуть. Он часто дышал, казалось, он стал ещё больше, по виду весил он никак не меньше восьмидесяти килограмм, чего часто не было видно за его плащом. Никогда ещё Денис не видел его таким.

В его взгляде была страшная, холодная, ужасная по своим масштабам ненависть. Неужели это тот сдержанный, всегда доброжелательный, местами строгий, но почти всегда справедливый Илья? Неужели он способен на такую ненависть? Денис невольно поёжился, но не от холода и не от снега, а от сознания того, что ему очень повезло, что эта ненависть направлена не на него. Полина тут же направилась к нему, со словами, что он не так понял. Но он, продолжая смотреть только в на одного человека—на Игоря, твёрдым, быстрым шагом, прямо босиком, направился к нему, не говоря ни слова. Полина, не пытаясь даже преградить ему путь, продолжала кричать, просить его успокоиться, двигаясь параллельно с ним. Но он не слышал, не видел ничего вокруг. Ни мороза, ни снега, что обжигал его ступни, ни холодного ветра, ни стоящих вокруг людей. Он довольно быстро приближался к Игорю, которого возле машины всё ещё держал Олег. У Игоря в руках уже были ключи, заметив это, Полина, навзрыд просившая его успокоиться, остановилась, поняв, что уже слишком поздно. Илья, оказавшись на расстояние вытянутой руки от Игоря, не сбавляя скорости, со всего ходу ударил Игоря в голову, так быстро, что многие сначала даже не поняли, что он сделал. Олег выпустил падающего Игоря и отшатнулся назад. Игорь упал лицом в снег. Илья, поднимая его за шиворот, поставил его на ноги и снова ударил, на этот раз уже правой рукой. Струйки крови брызнули из носа Игоря. Илья опять поднял и поставил его на ноги. Олег было попытался остановить Илью, но тому стоило только обернуться и одарить его своим взглядом, как тот отошёл, только что-то пробормотав. Игорь, пошатываясь из стороны в сторону, попытался вытереть кровь с лица, но только больше её размазал.

—Я тут...машина моя...— сказал он, силясь принять равнодушный вид, после чего Илья снова ударил его, схватил другой рукой за воротник куртки, не давая полностью упасть, и продолжал раз за разом наносить удары.

—Ты хочешь сдохнуть? Сдохнуть хочешь? Так давай! Я тебе помогу! Я сам тебя убью сейчас—заорал Илья, подтянув Игоря к себе и встретив его стеклянный взгляд:

—Я сам! Сам тебя убить могу! Последнее что ты увидишь—будет этот снег, измазанный твоей кровью!


Игорь только плевался своей кровью, не в силах что-либо сказать. Его лицо было похоже на смятый помидор, всё было в крови, он только слабо дёргался, словно от ударов током.

—Илья, пожалуйста, хватит, Илья, слушай, хватит—плакала рядом с ним Вика. Она не подходила к нему, но не переставала причитать, захлёбываясь слезами.

—Этот подонок хочет ехать и убивать людей! Ты знаешь, ты всё знаешь! Тогда зачем защищаешь его?! Ты видела! Ты знаешь!...—бросив, наконец Игоря лицом в снег и повернувшись к ней, закричал Илья.


Илья вернулся к Игорю, мирно лежащему, поднял его, почти оторвал от земли и приземлил его на капот машины.

—Мне наплевать, что ты сдохнуть хочешь! Наплевать! Понял? Но ты хочешь ехать других убивать, на тебя мне наплевать, слышишь! Тебе самому на себя наплевать! Но ты других хочешь ехать убивать, какой же ты урод! Да кто ты после этого? Тебе наплевать на себя и на всех остальных! Настолько, что ты едешь убивать! Я ненавижу тебя, ты конченый! Почему я не должен сейчас, прямо здесь, тебя убить, чтобы ты других не убивал? Хоть одну причину мне назови, урод! Назови!

Его голос грохотал, в нём было столько ненависти, невольно становилось страшно, как только Игорь, в самом деле, ещё оставался жив.

—Я никого не хотел...—почти проплакал Игорь.
—Никто не хотел—заорал снова Илья, ударив по капоту, оставляя там приличную вмятину.

—Никто не хотел! Он! Он тоже не хотел! Но ты, ты отброс! Почему ты настолько урод, что готов ехать убивать!? Ответь! Как тебя земля носит! Почему ты так легко относишься к убийству?! Почему ты сейчас хочешь ехать и давить детей, возле школы? А? Почему? Как ты так можешь? Почему ты такая сволочь? Отвечай!—он снова ударил, на этот раз по лицу.

—Я...не...
—Сдохни! Ублюдок! Сдохни Сейчас!—отпустив его наконец, согнувшись в три погибели заорал Илья—ты такой же! Ты такой же! Мразь! Последняя мразь!

Тут Вика всё же взяла под локоть Илью, с другой стороны подоспели Полина и Стас. Они, медленно развернули его и повели в дом. Тут Денис увидел, что белоснежная футболка Ильи была теперь уже почти вся алая, руки были, в буквально смысле, почти по локоть в крови, даже на лицо ему попало несколько капель, расплывшихся теперь в страшные линии.

Все потеряли дар речи от произошедшего. Олег, Юля и Олеся тут же бросились к Игорю. Денис , всё так же неподвижно стоя, не знал, что ему делать и куда идти. Шагах в пяти от него стояла и плакала Валя. Он, мягко подойдя к ней и не смотря на неё совсем, спросил:

—А почему он так...чуть не убил же...?
Валя, всхлипывая, удивлённо уставилась на него.
 
—Ты что, не знаешь?

—Нет, не знаю...никогда не видел, чтобы он так из себя выходил...—чувствуя её взгляд, но не смотря на неё ответил он.

—У Ильи...его девушку насмерть сбил пьяный водитель—тихо, сквозь слёзы сказала она. По коже Дениса пробежал холодок, и это снова был не тот мороз, царивший на улице.

—Дав...давно?
—Почти четыре года назад.
—А...как?

—Она на автобусной остановке стояла, а мудака этого при повороте занесло и он на полной скорости въехал в остановку... прямо в толпу...—она всхлипнула—и даже не остановился, дальше ещё проехал, потом убежать пытался...

—Его нашли?—содрогнулся Денис.
—Нашли, но какая разница-то теперь? Он шестерых убил, студенты, дети все ещё, а на самом ни единой царапины... На суде, конечно плакал, каялся, просил простить. Напился он дома, говорит, чувствовал себя как трезвый, немного выпил...да, не хотел, чтобы так вышло, не думал... Какая разница уже была, когда шесть человек за его ублюдство расплатились жизнью, а такие, как Илья, сами предпочли бы умереть, вместо тех, кого любили. Шесть лет дали, по году за каждого получается... Немного, правда? Родные вон—пожизненное получили от него... Видел бы ты Илью. Он тогда знаешь как сказал? Илья тогда сказал: «Не думал он, сколько человек нужно убить, чтобы включилась голова?».

Она всхлипнула и убежала в дом. Денис стоял в оцепенении. Он даже подумать не мог, что с Ильёй было такое... Тут он вспомнил фотография в его кабинете. Неужели это была та самая девушка?

—Да куда, идиот!—раздался голос Олега.
Денис обернулся и увидел, что Игорь, которого вели в дом девочки резко вырвался и побежал к машине, оттолкнув с дороги Олега, тот упал в сугроб. Денис не знал, то ли ему бежать за ним, то ли нет, застыл, потом всё же побежал, стараясь не завязнуть в сугробе. Игорь, с всё ещё кровоточащим лицом, раскачиваясь, бежал, упал один раз, но тут же встал, быстро открыл дверь, запрыгнул в салон, начал заводить двигатель. Девочки уже колотили в лобовое стекло, кричали, чтобы он вышел, Денис, подбежав, упёрся обеими руками в капот. Тут он встретился с Игорем глазами, почти всё его лицо и руки были испачканы кровью, выражения на лице почти не было, но в глазах что-то отражалось, Денис видел лишь безразличие и злобу. Он назло это делал, всем назло. Едва ли он даже услышал, что хотел ему сказать Илья. Игорь сдал немного назад, чтобы оттолкнуть всех от машины, затем, разворачиваясь влево, рванул с места, выезжая из ворот. Олеся и Юля принялись наперебой звонить ему, но он не брал трубку. Все вернулись в дом. На кухне, уставившись в пол, молча сидел Илья, в запачканной кровью футболке. Его кулаки слегка опухли от ударов. Все остальные стояли, не говоря ни слова.

—Он уехал, всё же, мы не смогли...—виновато признался Олег.
—Пускай едет, всё равно бы когда-нибудь уехал. Он сам это выбрал...—своим привычным спокойным тоном, не отрывая взгляда от пола, сказал Илья. Повисла пауза, которую нарушил скрип стула, с которого поднялся Илья.

—Ты куда?—взволнованно спросила Вика.
—Руки умыть—коротко ответил он и вышел, она пошла за ним.

—Кто-нибудь есть хочет?—через несколько минут робко спросила Полина. Все дружно зацепились за эту мысль, немного оживились, потихоньку возобновились разговоры. Сошлись на том, что нужно бы пиццу заказать на всех, так как готовить никому не хотелось. Стас достал телефон, набрал номер, заказал восемь штук, сопровождая подробностями, куда положить побольше сыра, а куда—перца.

Народ снова разбрёлся по небольшим компаниям, кто-то пошёл курить, кто-то решил посмотреть новости, если хоть что-то уже успело произойти. Вскоре вернулся Илья, уже в чёрной футболке, налил себе чаю и устроился в кресле, в гостиной. Сбитые костяшки его кулаков напоминали всем о только что произошедшем инциденте. Но сам он, кажется, уже всё забыл. Впрочем, разговорчивым, в те минуты, он не был.

Так, в мирном поедании пиццы, разговорчиках и просмотре телевизора, прошло четыре часа.

Олег, в какой-то момент подошёл, сел возле Ильи и, кажется, начал говорить о делах. Денис, специально перебрался к ним поближе, чтобы услышать, о чём был разговор.

—...и это всё? Только подарки?—спросил Олег.
—Нет, не только. У меня несколько дел, подарки я недавно запустил.
—Вот как, интересно, интересно, слушай, а есть тема такая, вписаться куда-нибудь?
—Работу ищешь?—посмотрев в упор, спросил Илья.

—Нет, я не то имел в виду. Я имел в виду, ну, знаешь, может тебе помощь какая нужна, там разное бывает, сам знаешь... Я бы мог так, по особым поручениям работать. Мог бы с тобой работать— сказал Олег, явно робея. Не так, ох не так он описывал этот разговор Денису. Он тогда был уверен, что просто «вскроет» Илью, но теперь был очень осторожен. Уже не из-за того ли, что видел, что он вовсе не всегда такой спокойный и добрый, а может и такое сделать? Было видно, что такого Илью почти все видели впервые.

—А что ты умеешь? —спросил Илья.
—В смысле? —не понял Олег и нахмурился.

—Что ты можешь дать мне? Моему делу? Работа тебе не нужна, хочешь сразу в «партнёры», а что ты можешь предложить? У тебя есть опыт какой-то в этих делах? У тебя есть навыки ведения переговоров? Умеешь продавать? Что ты можешь дать?

—Ну блин, я много чего умею, я всё вообще умею, просто я думал, что тебе пригодятся люди, которых ты давно знаешь, которым доверять можно, сам знаешь, доверять сейчас никому нельзя, люди гнилые пошли...

—У меня не фильм про мафию здесь, у меня чётко отстроена система. Человек, который не заинтересован в работе, вскоре покинет мою команду. Я строю всё, в первую очередь, на личных интересах тех, кто выполняет работу, а не на доверии. Конечно, это важно, но мне выгоднее создать для них интерес. Тогда они будут делать своё дело, позволяя мне делать своё.

—Так мы же давно друг друга...
—Есть работа, есть дружба, лично я считаю, что мешать их нельзя. Если необходимо—то крайне осторожно. Но тебе, всё же есть что предложить? Или нет?

—твёрдо повторил Илья.
—Нет, ну ты подумай, может, понадобится что—с досадой заключил Олег, проигнорировав в очередной раз вопрос.

—Не понадобится—отрезал Илья.
Ещё через два часа в комнате раздался рингтон и все бросились проверять свои телефоны. Оказалось, он звонил у Олеси. Разговоры возобновились, а она, меж тем, взяла трубку, поздоровалась, спросила кто с ней говорит. Несколько секунд она слушала, сказала, «Да, с нами был», потом ещё некоторое время слушала, наконец, вскрикнула, закрыла рот ладонью и опустилась на пол. Остальные, заметив это, притихли, кто-то тут же бросился к ней, увидев, что она плачет.

—Что такое, Олеся, а? Что случилось?
Она, продолжая слушать, уже рыдала, не говоря ни слова. Наконец, она, сказав: «Простите», обессилевшей рукой выронила телефон, он звонко ударился о пол.

—Что? Что случилось? Скажи, пожалуйста, соберись! —взяв её за плечи, говорила Юля.

—Игорь—слабым голосом начала она—Игорь разбился...
Повисла мёртвая тишина. Девушки начали тихо всхлипывать, парни все как один нахмурились, но никто не говорил ни слова.

—Слабо я его, слишком слабо...—тихо сказал Илья.
 

Глава 7. Процессы


С того трагичного дня прошло три месяца. Как выяснилось в результате недолгого разбирательства, водитель, будучи в состоянии алкогольного опьянения, превысил скоростной режим, при очередном обгоне, не справился с управлением, машину вынесло с трассы, она несколько раз перевернулась, оставляя очень небольшие шансы на выживание. Водитель скончался на месте. Примерно так это описывали газеты, даже по телевидению был коротенький сюжет. Ведущая, читающая подобные новости каждый день, ледяным тоном объявила, что находящейся за рулём молодой человек, к сожалению, погиб. И перешла к другим новостям. Сколько подобных сюжетов выходит каждый день, но неужели это всё, чем удостоят этих людей?

На похоронах, при искренней общей скорби, в воздухе всё же витала одна и та же мысль. Особенно она чувствовалась среди тех, кто пытался Игоря остановить. Всем им хотелось теперь спросить, неужели он действительно не верил в то, что и он смертен? Илья, чувствовал себя хуже остальных, потому что, словно предвидев это несчастье, не затащил Игоря в дом силой. Хотя, все сошлись во мнении, что однажды это бы всё равно произошло, потому что, играя со смертью с таким рвением, нельзя было однажды не проиграть. Всем было очень жаль, что так произошло, но, в то же время, трагедия произошла только по желанию самого Игоря. Действительно, он видимо, просто не верил, что может совершить точно такую же глупость, как многие до него.

Это печальное известие произвело на всех весьма удручающее впечатление. Денису особенно запомнился следующий день, когда он встал на рассвете и подумал, что человек, которого он долго знал, рассвета уже никогда не увидит. Это было очень странное ощущение, мысль о том, что однажды и он умрёт, стала, как никогда ужасна.
Денис, закономерно, усерднее стал читать, больше времени посвящал записям и ведению дневников, больше стал говорить о том, что его очень волновало , даже если собеседник для этого не совсем подходил. Он, увидев, как близко может подобраться смерть, понял, что банальный несчастный случай — не редкость, даже если соблюдать все правила благоразумия. Игорь, к сожалению, в конце концов, сам заставил этот инцидент произойти, но ведь случаются и несчастные случаи, где не было места ни глупости, ни умыслу. Денису захотелось развиваться быстрее, жить быстрее, не затягивая, не откладывая дела на тот день, который, возможно, не наступит. Впоследствии он, чтобы поминутно не думать о смерти, он дал себе обещание, что пока не исполнит свою мечту, пока не реализует свои планы—не умрёт, неважно, что может случиться. Он дал себе обещание, что не сгорит в огне и не утонет в воде, что не склониться ни перед какой болезнью и не сломается ни от одного испытания. Всё вынесет, вы вытерпит, всё преодолеет. Это было наивным обещанием, но оно сработало должным образом. Иначе никакой жизни не будет, если поминутно страшиться смерти. Пока он жив—смерти нет, а когда будет смерть—не будет его. Такое выражение он прочитал где-то и оно запомнилось ему больше остальных. На вопрос «Жил бы ты той же жизнью, если бы это был твой последний день?» он теперь уверенно мог ответить «Да». Он занимался тем, что ему нравилось, расходовал время так, как считал целесообразным, получал удовольствие от сознания того, что, наконец, находится в Пути, а не вечно «начинает». Он делал то, во что верил. И если бы это был его последний день, бы употребил его на то, чтобы хоть на один шаг стать ближе к своей мечте, к своей цели, не особенно переживая, что этого одного дня не хватит, что увидеть результат. Такой настрой появился у него после этих печальных событий.

Он искренне, безоговорочно верил теперь, что достижение его цели—вопрос лишь только времени, так как он делает всё необходимое. Эта непоколебимая вера стала тем внутренним стержнем, на который он опирался в любой сложной ситуации, где его раньше мотало из стороны в сторону.

Он теперь понял истинную важность чтения. Читать—значит перенимать эстафету человеческого развития и нести её дальше. Читать—значит в невероятно сжатые сроки аккумулировать знания людей, расплатившихся нередко за них своими жизнями. Запись, не важно, цифровая или письменная есть единственный способ сохранить опыт прошлого, само прошлое. Изобретение двух одинаковых вещей независимо друг от друга, например, радио, подтверждает что у самого человечества есть определенный путь. Если бы кто-то вернулся в прошлое и убил бы Попова и Маркони, то прошло бы немного времени и радио всё равно изобрёл бы кто-то другой. Каждая нация проходит через определенные этапы развития, это можно проследить, обратившись к истории. Так же и каждый человек в отдельности—каждый проходит через этапы развития. Чтение позволяет за несколько часов узнать то, к чему человек шел в течение долгих лет, может, даже всю свою жизнь. Не читать—значит начинать этот путь заново. Значит небрежно относиться к людям, что жили до тебя и повторить их ошибки. К тому же, как ещё можно узнать, умный ты человек или нет? Всё познаётся в сравнении, это и даёт чтение. Тот, кто ничего не читал, но считает себя и без того довольно умным, подобен человеку, прожившему всю свою жизнь на одиноком острове. Возможно, в его маленьком мире его мысли и могли бы претендовать на гениальность, да и он не может себе представить чего-то более достойного. Но в действительности, он живёт в обществе других людей, а значит такой подход в корне неверен. Поначалу почти каждая книга казалась Денису очень значимой и фундаментальной. Казалось, без неё не могло бы сложиться полноценной картины мира. Однако, чем больше он читал, тем большее количество уже прочитанных книг оказывались пустышками. На момент прочтения, они действительно серьезно дополняли его существующий запас знаний, однако, когда ему уже было с чем сравнить изложенные сведения, он начинал понимать, что приобретает то, что называется вкусом. Он теперь мог подумать и подвергнуть проверке, анализу получаемые знания. Всё меньше фактов он просто принимал на веру и всё больше подвергал сомнению. То, что раньше казалось незыблемым фактом, на проверку оказалось лишь мнением. Ранее, по незнанию и невежеству Денис и не подумал бы ввязаться в спор, высказать противоположную точку зрения, ему казалось, что если человек назвался экспертом—так оно и есть и всё, им сказанное —правда. Никогда он даже не придавал значения тому, что слышал, видел, читал, ему и в голову не приходило, что можно и даже должно информацию подвергать сомнению. Никогда он не придавал этому значения, не понимал, зачем это нужно. Теперь же возможность думать своей головой, возможность иметь своё мнение, пускай оно и не является истинной в первой инстанции, казалось ему самым ценным, чему он может сейчас научиться. Его картина мира больше никогда не станет прежней. Можно сказать, он повзрослел, ведь он больше бы не позволил какому-нибудь пустому, необоснованному и стереотипному мнению сбить себя с толку. Вообще, в его мыслях и разговорах слово «Жизнь» стало звучать довольно часто, что поделать, если именно она и интересовала теперь его больше всего.

Он, наконец, записался в секцию кикбоксинга. Давно ведь мечтал, что могло быть проще? Первые тренировки, конечно, дались тяжело и морально и физически, но, что главное, довольно быстро он ощутил вкус этого спорта. Наконец-то он серьёзно взялся подтянуть английский, а в перспективе наметил выучить ещё парочку языков. Он знал, что не бросит эти затеи. Дело тут было далеко не во вспышках мотивации, которыми он перебивался раньше. Мотивация теперь, вместо редких уколов, стала, скорее, в небольших, но постоянных количествах вырабатываться в нём самом. Энергичность, тяга к новому, к знаниям, к прекрасному и интересному стала его образом жизни, он уже испытывал чувство, похожее на голод, если хотя бы две недели ничего не читал. Он увлёкся классической литературой, которую не любил, и как теперь выяснилось, в школе не был в состоянии понять. Книги по продажам и бизнесу ему немного наскучили. Он нашёл тот ритм, который был оптимален именно для него. Он не мог заниматься одним и тем же делом дольше недели, однако, стоило отвлечься на пару деньков на что-то другое, как он чувствовал, что отдохнул и готов снова вернуться в бой. Он теперь мог с полной уверенностью сказать, что поборол тягу к курению, употреблять алкоголь он тоже как-то перестал. Это его не радовало, не приносило удовольствия.

Конечно, так как он сам изменился, других теперь он тоже видел совсем по-другому. Он стал гораздо меньше времени проводить с Лёней, Сашей и Олегом. Признаться, Денис разочаровался в своём старом круге общения. Им было неинтересно то, о чём он думал, о чём говорил, это не казалось им чем-то значимым. Конечно, они жили так, как сами хотели и имели на то полное право, но такой круг общения несколько сдерживал Дениса. Он неминуемо отдалялся от них тем сильнее, чем дальше сам развивался. А потому он со временем научился с ними общаться лишь на поверхностные темы, им его мысли и переживания были малоинтересны. Было в этом что-то грустное. Он чувствовал, что они боятся, что у него получится то, что он задумал. Ведь тогда, он пойдёт дальше, уже без них. Поэтому они говорили, что у него ничего не выйдет, только поэтому. Такой реакции он никак не ожидал и не предполагал, что такова цена его развития. Они всё-таки давно дружили, и Денис искренне надеялся, что они, возможно, однажды тоже найдут свой Путь. Быть может, его собственные успехи станут для них определённым показателем, как для него самого стал холодным душем успех Ильи.

Стал он также задумываться и о том, не судьба ли это? Не предопределено ли было его перевоплощение? Быть может, некоторым действительно суждено остаться в неведении? Как-то раз Денис спросил Илью, каждый ли может так измениться, или же это какая-то особенность, и он получил в ответ довольно странную формулировку.

—Забудь всю эту глупость про особенных и неособенных, это вранье! Особенный это тот, кто осмелился таким назваться! Тем, кто не спрашивает разрешения— можно. Тот, кто дал волю своей тяге, желанию— тот особенный! Каждый имеет эту тягу, но не каждый её откроет. Ты сам захотел понять, сам нашел ответы, хотя тоже был в неведении. Ты сам захотел, пошёл и сделал. Какая тут судьба?

Денис дал себе ещё одно важное обещание. Честно говорить, что думает, когда спрашивают его мнения. Ранее он не имел принципов, чтобы принципом своим никого не задеть. Все эти попытки угадать верный ответ были не чем иным, как страхом. Страхом неодобрения, страхом вызвать антипатию, каким угодно страхом, а с этим он решил покончить. Его высокие цели, его Путь сами по себе способны оскорбить тех, кто не осмелился найти свои ориентиры, а потому, стоит ли серьёзно относиться к таким мнениями? Мнение, вообще, штука шаткая. Ему теперь казались, по меньшей мере, наивными те мнения, которые он имел год назад. А через год, разве не может так случиться, что наивными окажется то мнение, что он имеет сегодня?

—Какая мне разница, что я поменяю еще не раз свои убеждения и мысли? Изменю мнение, точку зрения? Что страшного, что потом я пойму как можно было сделать проще то, что я сделал? Мне же сегодня надо принимать решения, уже сегодня, прямо сейчас мне надо жить! Оглянувшись на пройденный путь, через год, я сразу увижу, где оступился, а где можно было срезать! Но если я стал умнее, год спустя, настолько, что смог заметить свою же глупость, не это ли смысл моего развития? Но лучше уж проявить решительность и ошибиться, чем не сделать ничего и упустить возможность! Самое главное, что не поменяется—мой внутренний стержень, моё желание не иссякнет! Не позволю себе вернуться туда, откуда вырвался! —думал он.

Седьмого апреля, Денис, закончив учиться, поехал на работу. Сегодня он должен попытаться побить свой рекорд продаж, что было более чем реально, так как опыта у него становилось всё больше. Он, наконец, научился говорить так, как всегда хотел. Упражнения перед зеркалом сделали своё дело. Когда он разговаривал с клиентом, он держал темп чуть ниже среднего, старался быть немногословным и каждое слово произносить максимально чётко, пусть это иногда и звучало вычурно. Так, клиенты больше не терялись в суетливых пояснениях, а получали суть, кратко и чётко. Почти невозможно было прослушать то, что он говорил. Краснеть, правда, он не перестал, но, поскольку он не испытывал от этого сильного дискомфорта, это было не так страшно. В конце рабочего дня, как обычно, пришёл Илья, он теперь следил за этой точкой, вместо Евгения. Денис поспешил порадовать его результатами.
—Да ты молодец, это очень неплохой показатель!—улыбнувшись, похвалил он.
—Ну спасибо, стараюсь, понимаешь ли, из кожи вон лезу!
—Отлично, отлично!

Денис собрал вещи и уже готов был уходить, но, отчего-то остановился на полпути к выходу. Илья тоже не спешил уходить, он стоял у прилавка, кажется, что-то писал.

—Илья? Я тут это...—подойдя к нему, начал Денис.
—Да?—он обернулся.
—Слушай, ты извини, мы не говорили нормально с тех пор, как...ну ты понимаешь.
—Что тебя волнует?

—Это, наверное, тонкий лёд, но я знаю, мне рассказали, про неё—сбивчиво объяснил Денис.

—Я знаю, что тебе рассказали—спокойно сказал он:—по тебе видно было, что ты знаешь и хочешь спросить, давно уже. Ну, давай, спроси уже, не мучай нас обоих.
—Ты как сам? Я имею в виду, ты справился? Я про неё говорю...
—Я тебе вот как отвечу. За меня можешь не переживать— я не стал другим человеком, после того, что с ней произошло. Конечно, паршивое время было...—он закрыл глаза, подержал их пару секунд, снова открыл—несладко было, несладко. Но не думай, что я теперь до конца своих дней буду одиночкой, буду один жить в своём доме и радовать своими успехами буду только себя и родителей. Нет, так случилось, что моя жизнь без неё продолжается. Я ничего не могу поделать с этим. Могу только принять. Я не собираюсь провести всю жизнь один, но всему своё время. Придёт время и я захочу сойтись с кем-то. Но до тех пор, не переживай!

—Блин, ты извини, я переживал просто..—Денис смутился, лицо покраснело сильнее обычного, он уставился в пол.

—Ничего, не переживай. Было бы странно, если бы ты однажды этого не узнал.
—Да, наверное.
—Ты сейчас едешь куда?
—Я в парк собирался сходить, давно не был там— с облегчением признался Денис.
—Пошли, подвезу.
Они сели в машину, выехали на трассу, дорога были на удивление свободной. Повезло, не иначе. В салоне автоматически включилось радио, минут десять они провели в молчании, слушая новости. В выпуске говорили про проблемы современной молодёжи, что, видимо, во все времена было актуальной темой.

—То есть, по-вашему мнению, проблема только в этом?—спросил густой бас, видимо, принадлежащий ведущему.

—Не только в этом, но этот фактор нельзя недооценивать! Пример. Для. Молодежи. Где он? Покажите? С кого пример берут? Вот все, кому небезразлично будущее нашей страны и наших детей должны задуматься над тремя буквами— П,Д,М. Где позитивный пример? Где герои?..

Позже передавали погоду, новости про новый смартфон, поступивший в продажу и побивший, вновь, все рекорды продаж, а люди, простояв в очередях несколько дней, теперь, наконец, смогут несколько дней почувствовать себя уникальными, значимыми и важными, ловя взгляды некоторых прохожих, также разделяющих страсть к подобного рода увеселениям.
—Какая скука, Денис! —вдруг, громогласно, воскликнул Илья.

—Скука? Ты о чем?— он покосился на Илью.
—Какая скука! Какая же это смертельная скукотища, через год быть тем же человеком, что и сейчас! Смертельно скучно! Это просто невыносимо! Говорить только на одном языке, жить только в одном городе, совсем не видеть мира! Как же скучно, из фильмов только узнавать, как живут на другом конце света! Скучно, ужасно скучно сидеть днями напролёт в интеренете, скучно не понимать того, что происходит в мире. Ну? Разве не так? Как же до смерти неинтересны люди, с которыми не о чем поговорить! Да разве интересно жить, если даже хоть пальцем не прикоснулся к книгам? К настоящим книгам, а не к макулатуре, к литературе! Скучно всю жизнь просидеть дома! Безусловно! Но также скучно и жить, будучи серым, неоригинальным, непримечательным, ничего не добившимся и не имеющим никаких целей человеком! Увольте! Но я так не могу! Ну как же можно терпеть годами, годами тянуть волынку скучной жизни! На что надеемся? На что? Ничего не изменится! Никогда! Жизнь такая, какая есть в настоящий момент и никакая другая! Поэтому нет и не может быть никаких «потом» и «через лет пять»! Все будет так, как есть сегодня! Вообще, вся жизнь—это одно сплошное сегодня! Удивительно, да? Думаешь, вот проснусь завтра и стану чемпионом, а просыпаешься сегодня! И так всю жизнь! Ты конечно, как хочешь, но я не могу терпеть такую скуку! Ждать всю неделю пятницы, потом нового года, потом дня рождения, из фотографий иметь только мыльные и смазанные фото из клуба! Единственный повод красиво одеться и держать себя хоть в какой-то форме! Единственное место, где можно себя показать! О господи, какая же это адская скука! Глупость, просто глупость! Разве не интересней стать богатым, не интересней найти любимое дело и сделать на этом состояние? Разве не интересней учиться играть на музыкальных инструментах? Не интересней собрать группу, писать музыку и давать концерты? Не интересней ли накопить огромный жизненный опыт?! Не интересней ли заниматься самыми разными видами спорта, развиваться, выступать на соревнованиях, не ради чемпионства везде, а потому, что это интересно! Не интересней ли объездить весь мир, выучить с десяток языков, посмотреть, какой он, мир, какой он разный, какой он замечательный в одних местах и чудовищно пугающий в других! Разве это не интересней? А как насчёт позволить себе то, о чём все вокруг мечтают, или и не смеют мечтать? Вот как надо жить! Новые города, десятки новых городов! Тысячи фотографий, тысячи! Столько читать, столько знать, чтобы о каждой стоящей книге, о каждом авторе, который где-то упоминается, ты, по крайней мере, что-то слышал! А можно и самому попробовать писать книги.

Будет чем поделиться, будет, что оставить после себя! Разве это неинтересно? Изменить мир, хоть в чём-то, привнести в него что-то новое! Неинтересно научиться рисовать и дать миру свои картины! Писать книги, поделиться с миром своими мыслями! Сочинять музыку и делать жизнь людей по всему миру интереснее, приятнее! Разве интересно оставаться серым? Нет! Разве интересно всю жизнь мириться с тем, что ты—самый обычный, не реализовавший себя человек, играть в свои маленькие игры, спасаясь от скуки? Я не хочу этого! Я хочу жить долго, интересно и осмысленно! Я хочу брать от мира лучшее, что он может мне предложить! Я хочу дать миру то лучшее, что могу! Какая же это скука, гоняться за деньгами всю жизнь! Деньги могут подарить такие огромные возможности, а вместо этого служат идолом! Купил телефон новый раньше всех и думаешь, что хоть что-то поменялось в тебе? Думаешь ты стал важен? Смешно! О, какая скука! Илью, словно прорвало, Денис никогда не видел у него такой экспрессии, такой гаммы эмоций, такой страсти.

—Кто больше выпьет- кто дальше блеванет— это глупые детские игры, Денис! Маленькие игры маленьких людей! Держись подальше от этих дуростей! Такие игроки, достаточно выпив и выкурив начинают плакаться о том, что вся жизнь их не такая, как бы им хотелось ! И дядя у них не бизнесмен, и препод козел, и он рожей не вышел, и, вообще, все не то и все не так! Не повезло им ни в чем, и не виноваты они ни в чем! Такая судьба! Не играй в эту игру Денис, не играй! Ты проиграешь!

—У неё не было шанса пожить, понимаешь, Денис, она не увидит того, что можем увидеть мы! —с тенью грусти добавил он.

—Уж кто-то, а ты шанс свой использовал на полную—поспешил уверить Денис.
—Да, может...А людей, видишь, страсть как волнует, что у нового телефона экран стал больше!—захохотал он.

—Да уж—сказал Денис, находясь под сильным впечатлением от сказанного.
—Ну что? Давай, до встречи? —пожал ему руку Илья, когда они добрались до Парка Горького.

—Давай, не знаю, что сказать, спасибо, что рассказал всё, так, наверное—смущенно сказал Денис, открывая дверь машины.

—Не бери в голову, все нормально, нас ждут великие свершения! Разве может у нас быть время на то, чтобы жить сожалениями? Успехов!—улыбнувшись одними губами, неторопливо сказал Илья.

—Успехов!—согласился Денис.
—До скорого!

Он вылез из машины, хлопнул дверью и помахал рукой. Илья еле заметно кивнул и тронулся с места. Денис проводил взглядом его блестящий автомобиль.
—Я действительно стал к этому ближе—подумал он и улыбнулся.
Он прошёл через большие входные ворота в парк. Весна уже радовала своей свежестью, солнышком, своим ветерком. Он шёл вдоль набережной, направляясь к мосту. Он смотрел на проходящих мимо людей с интересом, взгляды парней уже не вызывали таких острых неприятных ощущений, как раньше. Быть может, это тренировки сделали своё дело? Впрочем, какая разница. Он разглядывал облака, блики на воде, каждый листочек радовал своей красотой. Его радовали теперь такие простые вещи.

—В самом деле, кто будет слушать оправдания? Никто не простит человека за бесцельно прожитую жизнь! Никто не облегчит страданий! Всем наплевать, почему ты не сделал, всех интересует только то, что ты сделал!—почему-то подумал он. Ну, что же, он к этому готов. Он дошёл до моста, взбежал вверх по лестнице, прошёл до того места, где начиналась стальная конструкция, по которой можно было забраться наверх. Пропустив нескольких, таких же, как он, смельчаков, он перепрыгнул ограду и быстро поднялся на опору моста. Там, прямо посередине, он уселся, свесив вниз ноги. Настроение у него было отличное. Несмотря на трудности, он всегда теперь говорил, что дела у него—отлично. Перед ним открылся замечательный вид на столицу. Был виден крымский мост, ездившие туда-сюда машины, вдали был виден Храм Христа Спасителя, Памятник Петру Великому, фабрика Красного Октября. Было красиво, он никуда не торопился и мог любоваться, сколько влезет.

Что теперь с ним будет? Какие испытания попадутся на его Пути? А что, если он сможет свои цели реализовать гораздо быстрее, чем думает сейчас? Что тогда? Какие ещё цели он себе поставит? Какие новые горизонты перед ним откроются? Что он будет делать в том мире, в который так стремится попасть? Становилось даже страшно, при мысли о том, что он через несколько лет сможет реализовать свои многие очень смелые замыслы. В это он верил безоговорочно, потому становилось страшно, не утонет ли в том океане возможностей, куда так стремится? Как он будет общаться с людьми? Как будет ходить по улицам? Да и вообще, с кем он будет общаться? Какие люди будут его окружать, с кем он будет встречаться? Какую девушку он себе найдёт? Бесчисленное количество вопросов возникало в его голове, но одна мысль его успокаивала и согревала. Перед тем, как броситься в океан, он научится плавать на мелководье. Он будет готов, внутренний стержень не даст утонуть. Внутренний стержень, позволит, наконец, наслаждаться, как самим движением к цели, так и результатом. Разве хоть одна игра способна подарить удовольствие от каждого дня, от простых вещей? Конечно, полностью от игр избавиться, наверное, невозможно, уж слишком плотно они срослись с жизнью, они стали совершенно необходимыми ритуалами, однако, игра игре рознь.

Всё люди, везде люди, все куда-то спешат, куда-то едут, торопятся, опаздывают или успевают. Ну вот, он, Петров Денис Михайлович, такой непохожий на всех и в то же время, точно такой же, как все. Вот, он сидит на мосту, никуда не спешит, не рвётся, но, мир, кажется, этого не замечает. Мир совсем его не замечает. Всё, что он перед собой видит, было построено людьми, имена которых, он, скорее всего, никогда не узнает. Вот если он прямо сейчас бесследно исчезнет, мир не остановится. Очень мало кто, вообще, заметит перемену. Этот мир совсем в нём не нуждается. Вот, справа от него сидит молодая парочка, целуются, живут, сейчас они молоды, а через несколько лет на их месте уже совсем другие будут. Денис, с грустью, осознал, что на самом деле и на его месте, совсем скоро, будет сидеть другой паренёк, такой, как он или вовсе на него непохожий. Никто из этих людей понятия не имеет, что с ним произошло за последние полгода, они понятия не имеют, насколько всё изменилось, но им было всё равно. Ведь с большим числом людей тоже произошли перемены! Кто-то впервые влюбился, кто-то исполнил свою мечту! Кто-то нашёл свой Путь, а кто-то, увы, сегодня увидел свой последний рассвет. Для него, сегодняшний день был довольно обычным, но для кого-то этот день принёс самые счастливые моменты, о которых он, возможно, грезил годами. А у кого-то другого сегодня сбылся самый страшный из кошмаров! И всё это одновременно происходит с миллиардами людей! Жаль, но ухода Игоря почти никто из людей не заметил... А однажды настанет тот день, когда Денис съест свой последний завтрак. И новый день всё равно наступит. Произойдут великие события, свидетелем которых он не станет, будут написаны книги, которые он не прочтёт, будут сделаны великие открытия, которых он не узнает. Но тем лучше, тем замечательнее, что сейчас он может насладиться жизнью, насладиться тем, чтобы было создано задолго до него, насладиться тем, чего не было на земле сто лет назад! Растрачивать время на всякие глупости—непозволительная роскошь! Но было и ещё кое-что. Денис чувствовал в себе острое желание что-то изменить, что-то дать миру, за что запомнят его имя, что будет жить и после него. Нельзя позволить миру относится к тебе безразлично. Ему остро хотелось встать в ряды тех людей, чьи имена не будут забыты. И он твёрдо решил таким человеком стать. Однако, ничто не происходит в одночасье. Когда-то он думал, что придёт день, когда всё изменится. Один день, один момент, одно слово, один взгляд и всё изменится навсегда! Увы, это произошло по-другому. Он теперь не мог бы вспомнить, как с ним случились те перемены, которые сейчас сделали его другим. Когда именно это началось? В какой из дней, проснувшись, он мог бы сказать, что перешагнул ту границу, отделяющую его жизнь на «До» и «После»? Такого дня не было. Он давал себе много обещаний и нарушал их, начинал делать шаги вперёд, но потом разочаровывался и возвращался. Он совершил множество ошибок, глупостей, но в итоге—он там, где есть сейчас. Пусть в этом не было никакого романтизма, он не смог бы рассказать краткую историю, которая изменила его в тот же день. Ведь все, что происходит в мире, в природе, в умах людей, в их жизнях, всё, что существует— это процесс. Неторопливый, вялотекущий процесс, подобно ручью. Человек ни на секунду не остаётся прежним—что-то в нём постоянно меняется. В нём бьётся сердце, растут ногти и волосы, внутренние органы проделывают постоянную работу. В его голове постоянно рождаются мысли, умные и не очень. Даже громадные скалы, символ вечности, разрушаются под действием ветра и воды. Время, время никогда не останавливается. Если забыть о нём, оно не остановится. Оно ни на мгновение не останавливает процессы.

Развитие—тоже процесс. Теперь Денис понимал, почему не могло всё произойти в одночасье. Процессы никогда не останавливаются, а значит, человек всегда двигается в какую-то сторону. Если он не двигается вперёд—он двигается назад. Если он не развивается—он деградирует. Если он развивается лишь в одной сфере—деградируют другие. То, что человеком не используется—атрофируется. Именно поэтому не было у Дениса одного дня, который всё изменил. Случилось так, что он перенаправил процессы, происходившие с ним. Инерция, вызванная резкой сменой курса, причиняла ему те страдания, что он испытал, ведь полгода—это, конечно, очень мало для таких кардинальных перемен. Невозможно, двигаясь на машине задним ходом, переключить передачу и сразу же начать двигаться вперёд. Процессы нельзя остановить, можно лишь задать им направление движения. Денис теперь понимал, что запустил новые процессы в своей жизни, а негативные, со временем, свёл на нет. Постепенно поменял курс и теперь двигался туда, куда действительно хотел. Но и это движение—не конец, оно не окончится с достижением цели. Иначе, достигнув желаемого, он бы рисковал повернуть процессы вспять. Смысл даже не столько в достижении финальной, самой большой цели, сколько в самом движении. Жизнь всего, что существует, состоит из процессов движения. Стало быть—сама жизнь—это движение! А движение—это жизнь! Бороться с этим глупо. Но процессы эти двоякие—чтобы получить, необходимо затратить. Иначе где-то обязательно придётся заплатить больше.

Денис, обнаружив, что один из отделов его сумки был открыт, взял её в руки и потянул за молнию. Она не поддавалась, видимо, зажевала внутреннюю обшивку. Он дёрнул посильнее в обратном направлении, пытаясь высвободить её, от этого резкого движения, все содержимое сумки подпрыгнуло. Он заметил, что из открытого отдела выглянул на мгновение белый клочок какой-то ткани. Справившись, наконец, с молнией, он открыл отдел и вытащил его. Это была сложенная пополам салфетка, и он не мог вспомнить, когда он её сюда положил. Он раскрыл её. На ней было написано лишь одно слово и Денис сразу вспомнил, что это такое. На листе, чёрной гелевой ручкой было написано "Началось". Быть этого не может, но эта салфетка пролежала в кармашке почти шесть месяцев. Этот был та самая проверка, которую Илья ему предложил в начале их знакомства. Теперь это слово звучало совсем по-другому. Оно вызвало почти мурашки у него. Действительно! Уже началось! Его Путь уже начался! Уже несколько месяцев, как начался! И это уже не было очередной безуспешной попыткой поиграть в развитие. Всё было реально! А раньше это слово вызвало у него лишь опасение и чувство тревоги. Денис засмеялся, громко, никого не стесняясь, радуясь той перемене, что была видна лишь ему. Ничто другое не доказало бы ему, как сильно он изменил себя, как эта маленькая салфетка. Денис, подумав, что она теперь для него имеет большую ценность, сложил её в несколько раз и спрятал в маленький кармашек к кошельке. Он достал одну из своих тетрадей, вырвал листочек, взял ручку и написал: «Я хочу – значит я смогу!». Да, если бы его попросили в одном предложении описать, что самое главное из того, что он понял за эти невероятные полгода, он произнёс бы именно эти слова. И, конечно, тайны здесь нет. Всё лежит на поверхности, кто ищет —найдёт.

Денис, используя отточенные ещё в школе навыки, сложил из листочка с пятью словами самолётик. Взяв его в правую руку, он, слегка размахнувшись и шепнув: «Лети!», отправил его в полёт. Ветер подхватил воздушное судно, понёс его на своих волнах, давая подольше насладиться этим мигом. Денис провожал самолётик взглядом, пока тот совсем не скрылся из виду, улетев куда-то далеко вперёд и, в неизбежном итоге, погрузившись в Москву-реку.

Денис в тот момент подумал, что нужно бы идти, ведь его ждали важные дела. Его жизнь ни на секунду не останавливалась, даже сейчас, когда остановился передохнуть он сам. Всё, что с ним произошло, было лишь началом. Жизнь продолжается.

—Начало, это только начало—шепнул Денис, окинул ещё раз простиравшиеся перед ним красоты столицы и встал, решив, что ему пора двигаться дальше.