Ковер-самолет
Растерявшись, она окидывала взором присутствующих людей, пытаясь сообразить, куда же он мог исчезнуть. Порывшись в сумочке, она достала сотовый телефон и приложила к уху. У Алексея тотчас зазвонил телефон. Он удивленно достал его, тоже приложил к уху и произнёс на английском языке: «Я слушаю вас?».
-Алексей Олегович, вы мне нужны. Мы можем с вами встретиться?
Это была чисто русская речь, что вызвало ещё большее удивление. Он вышел из-за колонны, навстречу странной посетительнице музея:
-Вы ни меня ищите?
-Вас. Можно с вами поговорить? Здесь есть одно уютное кафе.
* * *
Его странную собеседницу звали Анной Димуровой. Раньше она жила с матерью в Твери. После университета Анна работала в Тверской Администрации. И вот однажды, как гром среди ясного неба, на неё свалилось это наследство. Правда, не ахти какое. Кирпичный, добротный мансардный домик с гаражом и машиной марки Опель. И ни где-нибудь, а в далеком Нью-Йорке. Вернее, не в самом городе, а пригороде. Их разыскал через интернет Мишель Бержеру, друг господина Иоганна Репнина, умершего в возрасте шестидесяти трех лет. Иоганн не имел прямых наследников. Но у него были родственники в России – Димурова Мария, троюродная сестра, которая жила со своей дочерью в Твери. Об этом Иоганн узнал слишком поздно, через одну Московскую контору, которая занималась розыском родственных связей за рубежом. Будучи безнадёжно больным и не имея возможности встретиться с родственниками, он завещал Димуровым своё небольшое наследство и скромные сбережения.
Анна, оформила визу, слетала в Нью-Йорк, подтвердила, что является наследницей и, после оформления необходимых процедур, вступила с матерью в законное наследование. Воспользовавшись возможностью, она решила немного пожить в Нью-Йорке. Ей удалось устроиться в одну фирму. Со знанием английского языка у неё проблем не было.
Некоторое время спустя умирает её мама, и она остаётся совсем одна. Возвращаться в Тверь на нищенскую зарплату административного работника ей уже не хотелось, и она, слетав в Тверь, сдав тверскую квартиру на временное проживание одной семье, решила вернуться в Нью-Йорк.
-Я внимательно вас выслушал,- произнёс Алексей, допив кофе,- но, не пойму, чего, же вы от меня хотите?
-Алексей, наберитесь терпения и выслушайте меня до конца. Умоляю вас.
-Ну, хорошо.
-Однажды я наводила порядок во второй, мансардной комнате, там было что-то вроде кладовки с разными, порой необычными вещами. Статуэтка Будды, старый бронзовый колокол, наверное, с корабля, анкх, это такой египетский жезл, древние книги в переплете из кожи, подсвечники, лампады и другие старинные вещицы. Был там и свернутый, персидский ковер, старинной работы. В основной комнате мансарды, где была спальня и рабочий кабинет моего родственника, имеется люк, ведущий на плоскую крышу гаража. С крыши открывается прекрасный вид на залив. Мне пришла в голову хорошая мысль, обустроить это пространство. Участочек, где находится дом, небольшой, совсем крохотный, есть внутренний дворик – патио, газончик, подъездные пути к парадному входу и все, а дальше лес и горы. И соседняя вилла. Через одну ремонтную фирму, я оградила перильцами по периметру крышу гаража, поставила там кресло-качалку, деревянный лежак для принятия солнечных ванн, маленький журнальный столик под большим зонтом. И у меня ещё оставалось свободное пространство для ковра, обнаруженного в чулане. И вот однажды, на выходные, я вытащила на крышу ковер, хорошенько пропылесосила, положила две старинные продолговатые подушечки и, расположившись с удобством на нём, стала читать письма моего дяди. Прошло немного времени, и я почувствовала что-то неладное. Как будто крыша ходит подо мной. Не по себе мне стало. Я, дико озираясь, вскочила на ноги. Но вокруг всё было тихо спокойно и никакого намека на землетрясение. И тут моё внимание привлёк ковер. Он слегка прогибался, словно, какая-то рябь набегала на него. Правда, всё это длилось недолго, может с полминуты. Потом всё стало тихо.
Перепуганная насмерть, я быстренько свернула ковёр и отнесла его обратно в чулан.
-А чем занимался Иоганн?
- Я, думаю, антиквариатом. В доме много старинных вещичек, картин. Возможно, это дорогие картины.
-И его дом никто не пытался ограбить?
-Это сделать довольно сложно. Крепкие и надежные двери, запоры, охранная сигнализация и намоленные обереги, защищающие дом. О них мне рассказывал господин Мишель. Он следил за домом и просил не убирать их.
-И вы верите во всё это?
-Мишель исследователь. Он работал с Иоанном, изучая древнюю культуру шумеров. Они были в Египте, и других странах ближнего Востока. Этот человек не станет вводить меня в заблуждение.
-И всё же, что вы от меня хотите?
-Совершенно случайно я увидела в еженедельнике заметку о российских специалистах в Нью-Йорке, среди которых были и вы, Алексей Репнин. Мой прадедушка, эмигрировавший во время революции во Францию, был тоже Репниным. Мама мне ничего не говорила, быть может, просто не знала, пока не обнаружилось всё это.
-Простите, но я не имею никакого отношения к вашим родственникам.
-Да-да, Репниных много в России. Но когда я увидела эту заметку и вас на фотографии, я почувствовала в этом знак свыше. Я узнала, где вы остановились, и даже номер телефона мне удалось выяснить у вашего коллеги. Я пошла по вашим следам. Я должна была вас увидеть. Помогите мне?
-Чем я могу вам помочь?
-Помогите разобраться во всём этом. Старинные вещи, ковёр, шумеры. Помогите, иначе, я просто сойду с ума. Жить в доме, где по ночам я, иногда, ощущаю дыхание Вечности, не совсем удобно. Древние люди, шумеры, они, что владели какими-то тайнами? Я в отчаянии. Иногда мне приходит в голову мысль, продать всё это и вернуться в нашу страну, где всё близко и знакомо. А здесь…
-Подождите, Анна, не надо ничего продавать. Вы заинтриговали меня. Я бы хотел взглянуть на ковёр своими глазами.
-Да, конечно. Я взяла на неделю отпуск. Мой дом недалеко отсюда, около двадцати минут езды на машине.
* * *
-Вам придется переодеться, в чулане пыльно. Возьмите вот это.
Мужчина облачился в легкие домашние штаны, и что-то вроде белой тенниски с длинными рукавами. На втором этаже они остановились у одной двери. Женщина включила свет, и они вошли в чуланную комнату. Здесь было действительно пыльно, и Алексей чихнул.
-Я хотела пропылесосить и навести порядок, но после ковра, я просто боюсь заходить в эту комнату.
Репнин осмотрелся. Комната большая. В центре статуя Аполлона или еще какого-либо греческого бога, скорее всего копия, исполненная в натуральную величину. Несколько открытых ящиков со стружками и музейными экспонатами из бронзы, фарфора и гипса, подсвечники, люстра, старинные светильники, на стене развешаны доспехи и щит, в углу копье с коротким мечом. В противоположном углу большой шкаф с книгами и чучелом сокола за стеклом. На стенах картины, за шкафом свернутый ковер.
Алексей взял в руки старинную керосиновую лампу убедился, что в ней достаточно керосина и, взвалив на плечо ковер, вместе с хозяйкой через вторую комнату и люк, выбрался на крышу гаража.
С крыши открывался вид на залив с одной стороны и горы в пышной зелени деревьев с другой. К парадной двери вела асфальтированная дорога, а сзади во внутреннем дворике сад, пергола, беседка. Солнце тихо склонялось к горизонту.
Мужчина расстелил ковёр на крыше гаража, вооружился лупой. Обычный ковер, размером два на три метра, ничего особенного. Ворс обычный.
Алексей попросил Анну принести подушечки и лечь, как в тот день. Та выполнила просьбу. В домашнем платье с бусами из крупного янтаря на груди, она выглядела привлекательно, если бы только ни этот, озабоченный и настороженный взгляд. А может, ей всё это приснилось. Ну, задремала, и этот странный сон…, с ковром. Чего не бывает в жизни?
Алексей ободряюще улыбнулся и сел рядом с ней, скрестив ноги. Лампа погасла. Алексей подкрутил фитиль и вновь зажёг пламя зажигалкой. У женщины вдруг округлились глаза. И только сейчас Репнин обнаружил, что они парят на ковре в воздухе, потихоньку удаляясь от дома. Анна побледнела, как мел.
-Лежите тихо и не делайте резких движений, иначе мы можем опрокинуться.
-Что будем делать?
-Не знаю, будем пытаться управлять полетом.
Алексей осторожно приподнялся на колени, держа в руках лампу. Ковер поднимался все выше и выше. Ветер относил его в сторону Манхеттена. Вскоре появились первые небоскребы. Они летели над Манхеттеном по сторону залива. С высоты птичьего полета небоскребы казались нереально игрушечными.
В голове у мужчины проносились тысячи вариантов разных мыслей и ни одного путного решения. Если их отнесет ветер в океаническое пространство, это будет печальный финал.
Ему показалось, что ковёр каким-то образом реагирует на свет лампы. Он поднял лампу над головой и сконцентрировал своё внимание на ту часть ковра, которую подгонял к заливу свежий ветер. Движение ковра замедлилось. Похоже, что он пытается лететь навстречу ветру. Край ковра стал загибаться. Алексей попридержал его, опершись пальцами:
-Домой, домой. Полетали, и хватить,- бормотал он себе под нос,- а дома так хорошо и уютно! Мы славно прогулялись, не правда ли?
Анна услышала его слова. Она с полуслова поняла мужчину, и что-то стала тихонько говорить, обращаясь к ковру, и поглаживая его за край:
-Я буду о тебе заботиться. Я знаю, тебе скучно в закрытом чулане,- тихо говорила она.- Мы будем с тобой иногда прогуливаться. А теперь нам надо вернуться. Время позднее. У тебя будет масса приятных впечатлений.
Обостренное чувство интуиции подсказало ей нужное решение. Она постаралась представить себе, как хорошо ей с ковром на крыше, как уютно им было вдвоём лежать и читать письма очень близкого ковру человека. Она постарается заменить своего дядю Иоганна Репнина, и быть хорошей хозяйкой в доме, заботясь о его обитателях. И всем им будет хорошо и комфортно, потому, что сердечной теплотой и любовью будет наполнен дом. И будут жить они большой и дружной семьёй.
И ковёр полетел в обратном направлении, преодолевая сопротивление ветра. И вскоре показалась знакомая крыша, на которую мягко и бережно опустился ковёр, именно в том месте, где его постелили.
Анна торопливо поднялась, но Алексей удержал её за руку:
-Не проявляй враждебности или испуга. Принеси нам сюда мартини и легкую закуску. Сегодня прекрасный вечер. Мы будем наслаждаться чудесными видами с этой крыши и вести неспешные беседы.
-Хорошо.
* * *
Кто-то провел ладонью несколько раз над глазами удивлённого мужчины:
-Ирина, а где остальные? Что, совещание уже закончилось?
-Алексей, это было не совещание, а дружеская встреча с заокеанскими коллегами. Доктор Роберт Денвер говорил о параллельных мирах. Они рядом, и как бы дублируют друг друга. Иногда люди, не замечая этого, путешествуют в параллельных мирах и с ними приключаются разные истории. Стоило бы послушать. А у тебя был отсутствующий взор. Ты не проронил ни слова и хранил загадочное молчание, словно находился где-то бесконечно далеко, и наше общение было тебе неинтересно. Я тебе и на ногу наступала, и в бок пихала, никаких эмоций. Скажи, что с тобою происходит?
-Я, кажется, немного переутомился. Мне приснился интересный сон, больше похожий на реальность.
-А ты знаешь, тебе, действительно, надо отдохнуть. Сегодня пятница, короткий день. Почему бы нам с тобой не поехать ко мне на дачу. Я нашла старый ковер и хочу его куда-нибудь приспособить. Поможешь мне?
-О боже, только ни это!
-А что, такое?
-У меня это…, аллергия на ковры. Спасибо Ирина, что вернула меня в этот мир, нашу реальность. Никаких больше Робертов Денверов. Всё,…, я поехал домой. Мне надо поработать над одной новеллой. Извини меня.
Свидетельство о публикации №215122401469
Вероятно, наступая или трогая рукой разного цвета рисунки ковра им можно было управлять, как машиной. Быстрее медленнее, выше ниже.
В документальном фильме про Иран сказали, что возможно, ковёр самолёт действительно мог обладать антигравитацией, но секрет технологии утерян.
Игорь Леванов 13.02.2021 19:06 Заявить о нарушении
Анатолий Леонов 3 31.01.2024 04:49 Заявить о нарушении