Шея. Страница из хорошего сценария

                Кевину Спейси
     - Я не знаю никакого Прохорова.
     Василий Лановой даже поперхнулся от такой неприкрытой наглости обычного подозреваемого и уголовника, отрицающего саму идею отрицания, скользким сартром в паланкинистом шартрезе ускользнувшим от чистых рук, горячих сердец и холодных мозгов пораженных тотальной коррупцией утащивших и не пущавших, и теперь нагло попирающего печатистые папиры, вытирающего о них модные коци ручной работы, чоботы, колеса, говнодавы, гады или, как говорят в Питере, дешево понтуясь мелкими различиями в диалекте, шузы. Онлайн-допрос зашел в тупик. Юматов уе...л по экрану дубиналом с вырезанной надписью " димедрол", но беглый только засмеялся, а Василий Лановой херякнул подчиненного стулом по горбу.
     - Идиот ! Он не в телевизоре.
     Юматов положил удостоверение на стол, выпил два литра водки и застрелил татарина, устав от бесконечных сцен насилия в голливудском кино, заигравшись до шизофрении в компьютерную игру " Ну, погоди", утратив духовность, издавна присущую обитателям этих мест, со времен опричников и святого выкалывателя глаз, татарскими саблями отбившими разврат и растление презренных лавошников, суетных изобретателей ненужных вещиц, без коих деды обходились и в ус не дули.
     - Фи, - скривился Василий Лановой.
     - Фи, - поддакнул Юматов.
     - Я не знаю никакого Прохорова.
     Василий Лановой удивленно воззрился на помощника, потряс головой, думая, что ослышался, но тот стоял на своем :
     - Я не знаю никакого Прохорова.
     Третий сотрудник, до того мирно дремавший на полу, поднялся, сел на стул, выпил крепко заваренного чаю. Закурил. Резким ударом ребром ладони откупорил бутылку " Арпачая", опорожнил ее в два глотка, отмечая католическое Рождество и внеочередное присвоение скромных активов презренных лавошников, суетных стяжателей будущей добычи ржи и тлена, прикурил успевшую потухнуть папиросу и задумался.
     - А ты-то при чем ? - спросил в упор Василий Лановой.
     - А он ? - коварно ответил вопросом Юматов, сел за стол, открыл пишущую машинку и напечатал на лбу третьего сотрудника, безымянного, потому, что никто уже не помнит, как звали этого придурка, охмурявшего рыжую Нилову, спаивавшую мордатого пограничника польским одеколоном, номер табельного оружия : 666.
     В прокуренный кабинет ворвался хриплый потусторонний голос дежурного по городу, картонным чревом динамика провозгласившего непонятную фразу :
     - Товарищ майор, преступника преследует старшина Полищук на мотоцикле.
     Василий Лановой кивнул понимающе, нахмурился, подошел к сейфу, на жестяном боку которого красовалась Саманта Фокс верхом на " Харлее", улыбнулся ей скупой улыбкой и также сел за стол. Все трое молчали, лишь переглядывались, двигая бровями, оживленной мимикой осуждая разгул преступности закончившихся лихих девяностых, небывалых на святой Руси, утратившей духовность на восьмидесятом году революции, коллективизации и борьбы с космополитизмом. Презрение к нежелающим кое-где порой жить честно душило славных сотрудников Смирновки, 16, скручивало в тугой узел голосовые связки, только яростное мычание вырывалось из широких грудей :
    - Мммммммм.
    Прошло два часа.
    - Где Шарапов ? - тихо спросил Юматов.
    - Не знаю, - честно ответил третий сотрудник. - И знать не хочу.
    Василий Лановой кивнул понимающе, нахмурился, открыл ящик стола, вынул книгу в бумажной обложке с портретом инфернальной брюнетки на третьей странице, улыбнулся ей скупой улыбкой и резко встал. Постоял, напевая негромко " Эвридику", снова сел. За окном раздались два гудка. Первый - с усами, а второй - пока без. Сотрудники переглянулись.
     - Гудят, - сказал Юматов.
     - Гудят, - подтвердил Василий Лановой.
     - И х...й с ними, - окончил назревающую дискуссию в самом начале третий.
     Василий Лановой кивнул понимающе, нахмурился, наклонился к тумбе стола, резким жестом иллюзиониста поставил на стол литр " Джек Дэниэлс".
    - Ну, наливай.
    - Поговорим, - улыбнулся Юматов.
    - До зануды, до зари,- присоединил несмелый голос третий, открывая темного стекла бутылку.
    Ну, и так далее.