Нарвал. Глава 11

Тай Риз.

   Да, лужа растеклась. Теперь её уже не удастся обойти, и к капсулам я иду прямиком по кажущейся алой в свете аварийки жидкости. Впрочем, можно сбавить градус инфернальности, просто включив нормальное освещение, благо теперь это возможно. А заодно и осмотреться.
   Из глыбы тающего льда уже торчат чьи-то конечности… Приходится зажмуриться и несколько секунд не дышать. В помещении витает запах криогеля, чем-то напоминающий морской, и другой - крови. Я успела разглядеть источник - того самого бедолагу, чьё сердце приволокла нам Немо, его грудная клетка вскрыта, скорее всего проломлена, видны острые осколки рёбер, лицо же совершенно спокойно, и от этого картинка выглядит почему-то ещё более жуткой. Я утешаю себя тем, что никто из них даже не понял что умирает, смерть в криосне безболезненна и милосердна. Ты просто ложишься в капсулу (ну, ложишься - не совсем то слово, капсулы скорее стоят под небольшим наклоном, но не суть),  сначала туда поступает усыпляющий газ, отключает мозг, дыхание и нервную систему, а потом, очень быстро, чтобы не было шока для тела - переохлаждённая жидкость для заморозки. Никакой боли, никакой агонии. Потом, когда система подаёт сигнал, запускается механизм "оживления" - нагрев, удаление криогеля, укол стимулятора, и после этого открывается капсула. Здесь же каким-то образом капсулы открылись, будучи наполненными, причём все одновременно - значит, сигнал подали с пульта. Либо с центрального, корабельного, либо это было сделано изнутри, с резервного, то есть убийца находился в криоотсеке. Не так и легко, полагаю, было обойти защиту, такие команды система просто так не пропускает - вот и аргумент в пользу того, что это таки дело рук Немо, ибо сильно сомневаюсь, что на одном корабле находились сразу два гениальных хакера. Или всё же такое возможно? Зачем бы Немо отключать освещение на корабле, если это на руку Невидимке, отлично ориентирующемуся в темноте, доказательством чего служат мои синяки? Значит, свет отрубил он? А почему она его не включила снова? Вряд ли не смогла, гипердвигателем-то она управляла, ведь в момент включения в рубке была именно она. Ничего я не понимаю. Ни-че-го. Хотя… Я постоянно ищу логику. А они ведь психи. Как их поймёшь?
   А ну и к дьяволу. Дальше. Одежда экипажа - в полном порядке, форменные комбезы и обувь сложены в ячейки капсул, значит спать укладывались без спешки. Процесс заморозки в каждой капсуле включается отдельно, после того как она закрывается. Так что наши психи могли просто потянуть время, не вызвав никаких подозрений. Вообще за этим должны следить те, кто отвечает за команду, медик или капитан, но вряд ли на "нарвале" так уж хорошо с дисциплиной.
   Но! Тогда они оба…
   - Эрик! Это всё не случайность! Они знали друг о друге, твоя девчонка и тот сумасшедший в вентиляции! Капсулы могут закрываться одна за другой, по мере того, как их занимают члены экипажа. Но из сна выводятся все одновременно, по системному сигналу! Понимаешь, о чём я? То есть кто-то один не мог проснуться раньше. Ни Немо, ни Невидимка вообще не замораживались. Они были заодно, в самом начале - они были заодно!

Эрик Ланге.

   Тело Линды больше не воспринимается на ощупь, как… её тело. Как вообще живое, тёплое человеческое тело, которое можно трахнуть, например. Я знаю, знаю, странные переходы – ещё минуту назад я слюнями истекал на сцену лесбийского секса между ней и Риз, происходившую в моем воображении, а теперь я трогать синеволосую лишний раз не хочу. Возможно, меня просто накрыло тяжёлой эмоционально-сенсорной перегрузкой. Не знаю, надо поспать – решу, как снова смогу соображать хотя бы относительно здраво.
   Я осторожно складываю тело Линды – язык почему-то не поворачивается сказать просто "Линду" - в коридоре почти прямо перед люком, ведущим в криокамеру. Будь у меня с собой хоть что-то, хоть какая-то одежда – я подложил бы что-то ей под голову, а так остается только прислонить к стене и надеяться на то, что никто здесь сегодня не упадет и не сломает себе шею. Возможно, кроме той паскуды, которая… Секундочку.
   Ошарашенный внезапным пониманием, я резко поднимаю взгляд на Риз – и, судя по её взгляду, в котором читается торжествующий испуг, смутная догадка и чёрт его знает что ещё, мы думаем об одном и том же. Я киваю, выслушивая лейтенант-коммандера, и кляну себя последними словами за то, что не подумал обо всем этом раньше. И всё же – всё же есть кое-что, о чем Риз не знает, да и знать не может, поэтому я решаю рассказать, прогуливаясь по криокамере вперед-назад и аккуратно переступая через лёд, понемногу обнажающий останки неудачливых членов экипажа.
   - Я вот о чём подумал. То, что ты сейчас видишь – это симптомы того, что мы называем "овердрайв". Путем мощного искусственного или натурального возбуждения всех нейронов одновременно мы заставляем наш мозг работать быстрее, точнее – будучи подключены к Сети, мы фактически приобретаем в ней почти неограниченные возможности. Минусы? Продержаться в этом состоянии получится не дольше минут двадцати. Лучшие из тех, кого я знал, могли полчаса.
   Я зябко ёжусь, вспоминая Тамао Нишики – одного из восьми королей Чиба-сити, который славился своим талантом удерживаться на грани безумия до часа. Славился ровно до тех пор, пока не перехватил контроль над несколькими танками во время демонстрации в честь юбилея принятия Девятой статьи и устроил кровавую баню в центре Токио – ироничная и поучительная история, вызвавшая волну ненависти по отношению к декерам как в СМИ, так и на правительственном уровне. Ну и честные рядовые граждане, само собой, тоже не торопились отставать – меня самого как-то раз едва не подожгли, предварительно облив бензином.
   - Согласно классификации Интерпола, Линда имеет рейтинг опасности "S". Мой в лучшие мои времена не выходил за пределы "A", даже когда я жрал нейролептики, что твои витаминки, горстями просто. А теперь вопрос: зачем Линде вообще было активировать потенциально страшно опасный режим с колоссальным риском случайно покончить с собой, чтобы прикончить в дуэли на деках хакера заметно слабее себя? Вся эта история с форматированием тоже не вяжется: не буду грузить тебя техническими подробностями, но если Линда была онлайн, когда я взламывал системы "нарвала" - она могла бы выбить меня в страну вечного оффлайна, не напрягаясь при этом совершенно. Один удар массированной волной атакующих вирусов, не ожидающий нападения я – и все, дело сделано. А вместо этого она будто бы…
   Ну да, конечно.
   - Будто бы предупредила об опасности, о том, что лучше не соваться. Во всяком случае, это единственное рациональное объяснение, которое у меня есть на данный момент.
   Я пожимаю плечами и неловко улыбаюсь, машинально, как и всегда в моменты смущения, активируя деку. Письмо, чёрт, точно, письмо!

Тай Риз.

   Линда, значит…
   - Знаешь, в чём, возможно, ошибка нашей с тобой логики? Мы пытаемся понять их с точки зрения нормального человека. А они свихнулись, Эрик, оба. Но! На момент, когда экипаж уходил в заморозку, и она, и тот, второй, точно были нормальными, хотя не факт, что наш прыжок был единственным. Но почему-то в криосон они не ушли. Значит, был у них какой-то план. Какой? Чего они хотели?
   Так, раз в сон они не погружались, какие-то капсулы должны быть не испорчены, может быть, даже закрыты, надо только сквозь лёд к ним пробиться… А, вот. Так и есть, ближе к краю, что радует. Лазерный скальпель вонзается в замёрзший криогель легко, плохо только, глубина проникновения недостаточная, придётся кромсать кусочками. Пластая лёд, я продолжаю размышлять вслух:
   - Насчёт того, как мы проломили защиту. Знаешь, нас, скорее всего, просто не восприняли тогда всерьёз. Она же не могла знать, что на борту "краба" именно ты, и вряд ли догадалась бы, что я собираюсь развернуть эту махину с толкача. Скорее всего, решила, что кто-то со станции попытается проникнуть внутрь, и развернуть "нарвал" с пульта, на это потребовалось бы немало времени, которого просто не было. Может, нас не сочли за помеху и попросту пренебрегли? Потому что заняты были чем-то более важным? Друг другом, например?
   Так, по пунктам. Дано: два психа, имеющие некий план, для осуществления которого им нужен корабль. Большой корабль, а не яхта или ремонтный челнок, их захватить, купить, да хоть напрокат взять - не проблема. Чем они отличаются, кроме собственно размера? Наличием прыжкового двигателя, которого на мелкотоннажных судах попросту нет. Если им нужен был движок лишь для того, чтобы куда-то попасть, проще было, чёрт возьми, купить билет. Или зафрахтовать судно. Разве что им необходимо было всё провернуть тайком, но и тогда достаточно фрахта, частники не болтливы, если заткнуть им рот деньгами. Так что два относительно логичных варианта: либо они хотели заполучить корабль в вечное владение, скажем, для пиратства, как бы бредово это ни звучало, либо… Либо им нужен был прыжок как таковой? Да ну, это ещё более бредово… Что ещё может быть? Может, дело всё же не в корабле, а в грузе? Да, отсек, в который я вломилась, был пуст, но он не единственный, трюм разделён переборками на несколько отсеков, а груз может быть относительно невелик. Вариант, что Немо… Линда просто решила ограбить команду после того, как груз доставили и получили оплату, рассматривать не будем, не наличкой же им заплатили.
   В любом случае, это был сговор. А потом, видимо, наши заговорщики что-то не поделили, и каждый решил устранить конкурента. И в результате, свихнувшись, возненавидели друг друга так сильно, что решили уничтожить? Выключили свет, электронику, заперли каюты, и устроили охоту друг на друга. А когда не вышло, один из них решил уничтожить противника вместе с собой и с кораблём? А второй этого не хотел, возможно, сохранив остатки разума, и… Или Линда переменила намерения, узнав, что на "нарвале" Эрик? Не нравится мне эта версия, она говорит о том, что девчонка его очень сильно любит. Настолько, чтобы бросить всё ради его спасения. По этой версии, его появление на борту стало тем, что вытащило её из пучины безумия. Якорем…
   - Эрик, я думаю, дуэль всё же была. Только не с тобой. Они дрались друг с другом за контроль над кораблём.
   За размышлениями и работой мне неплохо удалось отвлечься от окружающего кошмара, не думать о трупах. Почти забыть. Я даже вздрагиваю, когда после очередного среза натыкаюсь взглядом на чьё-то лицо. Бр-р. Ладно, пожалуй, достаточно. Я активирую капсулу, вдавливаю клавишу сбоку от крышки, и она плавно отъезжает в сторону, открывая стерильно белое пластиковое нутро. Вообще-то, сюда следует укладываться нагишом… В капсуле установлены датчики, следящие за состоянием человека, им нужен контакт с кожей. Но одна лишь мысль о том, чтобы попросить Эрика раздеть эту… А самой на это смотреть? О, нет. Слишком большое испытание для бедной меня. Придётся самой.
   - Её надо раздеть, - произношу я тоном, которым обычно врачи сообщают родственникам больного, что жить ему осталось чуть. - Я займусь.
   Срежу к чертям с неё комбез скальпелем. Может, рука дрогнет. Перережет ей что-нибудь важное… нечаянно.

Эрик Ланге.

   Я открываю было рот для ремарки о том, что единственный нормальный человек на этом судне – Риз, да и то, после гиперпрыжка сложно сказать наверняка, но вовремя себя обрываю. Во-первых, если она и свежепоехавшая – не стоит говорить об этом сразу. Эффект может быть слегка непредсказуемым, хотя подавляющее большинство и утверждает, что их кукушка все так же кукует и совершенно не торопится покидать родное гнездо. Лейтенант-коммандер трудолюбиво кромсает резаком неподатливый лёд, будто плавит айс, и мне неожиданно приходит в голову, что мы, по сути, не так уж и непохожи – вернее сказать, даже более похожи, чем мы когда-либо были с Линдой. Мы оба живём в своем маленьком мирке, который одновременно больше, чем все, что мог когда-либо себе представить рядовой обыватель, мы оба предпочитаем лобовую атаку хитроумным заходам с фланга, разве что каждый делает это по-своему – Риз управляет тяжелым линкором, многотонной машиной смерти и разрушения галактического масштаба, а я пробиваю айс всем своим телом, кидаясь в битву с такой лёгкостью, будто на моем личном счету осталось еще как минимум шестнадцать жизней. Смуглая кожа Риз даст фору по своей гладкости любой земной южанке, а моя болезненная бледность заставила бы позеленеть от зависти даже манерного лондонского аристократа - но мы похожи в огромном множестве аспектов, и наши отличия выглядят скорее… разными приправами на одном и том же блюде, нежели чем-то, что делает нас кардинально разными людьми.
   Я задумчиво постукиваю кончиком пальца по воображаемому лацкану, внимательно выслушивая гипотезу Риз. Ну да, она звучит довольно логично – как ни прискорбно было бы это признавать, но моя не-поджаренная задница никак не связана с тем, что в Линде проснулись неземные чувства. Или же элементарная совесть. Не исключено, что она вообще не поняла, что мы тут пытались сделать, она вроде бы никогда особенно хорошо не… Стоп, а вот это уже любопытно. Действительно, я не припоминаю, чтобы Линда хорошо разбиралась в космических кораблях и том, как с ними управляться. Посади меня за пульт управления в рубке и дай деку – и, думаю, я смогу как-то им рулить и управлять системами на простейшем уровне "вкл-откл", но вряд ли больше. Предположим, Риз права и на корабле произошло своего рода восстание, в ходе которого был полностью уничтожен экипаж. Если это было сделано ради груза – нужно будет срочно добраться до ближайшей необитаемой планеты и вытряхнуть жмуров, или, может быть, как-то выкинуть их прямо в открытый космос, или, может быть…
   А, бесполезно. Детектив из меня – дерьмовей некуда, прямо скажем. Я не могу предсказать ни единого действия Линды – хотя бы потому, что не знаю его мотивов. И это лицо Х, прячущееся в вентиляции… Риз сжимала в руке синий клочок ткани, так? Значит, это кто-то из экипажа корабля. Возможно, нам стоило бы пересчитать трупы, хотя… чёрт, это ничего не даст. Кажется, я уже пытался размышлять в подобном ключе. Ходишь кругами, Эрик, ходишь кругами! И все-таки, два хакера – да ещё и один из которых не уступает классом Линде – на одном полудохлом транспортнике? Слишком, слишком странное совпадение. Вообще не совпадение, если мы примем теорию о заговоре как заведомо верную. Но хакеров такого уровня можно по пальцам пересчитать: что он вообще здесь делал-то, а?
   Я настолько погружаюсь в размышления, что едва не упускаю из виду тот момент, когда Риз совершенно будничным тоном говорит, что нужно раздеть Линду. Я всегда знал, конечно, что силой своей стальной воли способен изменить реальность в угоду своим фантазиям, но фантазиям такого плана?..

Тай Риз.

   Ну ладно, Линда, давай-ка поглядим, на что тут польстился рыжий. Было бы лицемерием врать себе, что мне совсем уж не интересно. Я женщина, в наш характер эта постоянная потребность сравнивать себя с другими вшита на уровне базовых инстинктов. Хотя с парнями та же история. Самоутверждение, конкуренция не так и плохи, если не скатываться в унылое  самоуничижение, или же в другую крайность, агрессивную зависть. Зависть должна быть белой, созидатильной, побуждающей к росту и развитию, а не чёрной, требующей отнимать и разрушать.
   Наверное, со стороны это выглядит… своеобразно, когда я вспарываю лазерным скальпелем комбинезон Линды, не щадя одежду, даже не пытаясь делать это аккуратно - просто оттягиваю ткань, благо, эти комбезы куда свободнее, чем мой и Эрика, так как предназначены лишь для нахождения на борту, одежда и одежда, не более. Режу штанины от щиколоток до бёдер, рукава от запястий к плечам, а потом - разрез от паха до горла, чтоб не возиться с застёжкой. Будто кожу снимаешь. Синюю кожу… Ткань расходится в стороны, обнажая другую кожу - чуть желтоватую, видимо, от природы девушка смугла, но солнце видела редко. Тонкая вязь татуировки оплетает руки - неоново-зелёные рыбки, какие-то символы. Красиво. Рыбки выглядят почти живыми, и я, не удержавшись, дотрагиваюсь до одной, отчего по ней пробегает радужный перелив, от головы к хвостику, гаснет, но тут же вспыхивают другие рыбки, одна за одной, пока радужная волна не достигает хвоста последней. На предплечье Линды - кружок пластыря телесного цвета, ниже - ещё один. Не знаю, что это, но трогать, пожалуй, не буду.
   Она мельче меня, фигурой напоминает подростка, хотя едва заметные морщинки в уголках глаз выдают возраст. Мышцы лишены рельефности, однако сложена девушка довольно изящно. Простой топ спортивного кроя поддерживает грудь. От него тоже придётся избавиться, так что я перерезаю лямки и делаю последний разрез, собрав пальцами ткань между её небольшими, упругими полушариями, мягко всколыхнувшимися, когда эластичная ткань выпускает их на свободу. Интересно, у меня был секс с женщиной? Не помню. Но, думаю, да, потому что во мне что-то такое отзывается на близость её тёплой живой плоти. Если не смотреть на измученное лицо, на выпачканный засохшей кровью подбородок, Линда вполне привлекательна, особенно эти её… рыбки.
   Два взмаха скальпеля - и трусики провисают беспомощной тряпочкой, едва прикрывающей половые губы и полоску волос, выкрашенных в синий. Всё, осталось стянуть ботинки. Расстёгиваю молнию - и на пол сыпятся белые прямоугольники. Ключи от отсеков! Значит, заперла их всё-таки Линда. Не знаю только, почему носила не в карманах. Кстати, надо бы их проверить.
   Подхватив Линду под плечи, высвобождаю её из остатков костюма, поддерживаю затылок, когда голова беспомощно запрокидывается, открывая беззащитное горло. Один бы ма-аленький взмах скальпелем… Ну и мысли в голову лезут.
   - Всё, теперь в капсулу. Просто закрыть крышку, дальше сработает автоматика.
   Может быть, сейчас Эрик в последний раз видит её живой. Перенесёт ли Линда заморозку, остаётся только гадать, я понятия не имею, насколько сильны повреждения - но это шанс для неё. И избавление для меня. Потому что как только захлопнется крышка хрустального гроба нашей Белоснежки, с моих плеч спадёт груз ответственности за её жизнь.
   Когда Эрик поднимает обнажённую Линду на руки, мне приходится зубы сцепить, чтоб не ляпнуть что-нибудь язвительное. Никогда не думала, что я ревнива. Правда, никогда и в подобной ситуации не оказывалась, насколько помню. Трудно не думать о том, что он и раньше держал её вот так, может быть, тоже спящую, относил в постель и укутывал одеялом - или же, наоборот, вполне бодрую, смеющуюся, и, опять же, относил в постель, только в этом случае одеяла не требовалось. Ох, да какого чёрта! Она - прошлое. Я - настоящее. И готова побороться за то, чтобы стать ещё и будущим.
   Отвернувшись, перебираю прямоугольники ключей. Я обещала Эрику капитанскую каюту. И собираюсь сдержать слово.

Эрик Ланге.

   Есть что-то глубоко интимное и эротичное в том, как Риз уверенными, точными движениями скальпеля избавляет Линду от одежды. Смуглые пальцы мягко прихватываю тонкую ткань синего комбеза, едва заметно, но касаются небольшой груди со вставшими – скорее всего, от холода, но пофантазировать-то мне никто не мешает - сосками, чуть подрагивают, то ли от бушующей внутри лейтенант-коммандера ревности, то ли от чего ещё. Не уверен, что она вообще стала бы меня ревновать к кому бы то ни было, но чем черт не шутит? Женщины всегда были для меня предметом куда более таинственным и непонятным, нежели глубины Сети, каждый поворот и изгиб которых был для меня предельно очевидным. Вот и сейчас: что чувствует Риз, орудуя скальпелем, который в любую секунду может оборвать жизнь её, назовем это так, конкурентки? Испытывает ли она желание будто бы неловко дернуть рукой? Cудя по тому, как легко тонкий лазерный луч режет ткань и раскалывает лёд – одного аккуратного штриха в районе горла было бы более чем достаточно для того, чтобы никогда больше не вспоминать о существовании синеволосой в принципе. Каждый из нас – человек, и каждый из нас периодически поддаётся слабости, но по лицу Риз невозможно сказать, испытывает ли она такой соблазн сейчас. Оно и неудивительно: она, в конце концов, военная, так что наверняка ей приходилось убивать людей, глядя им прямо в глаза. Или нет? После изобретения огнестрельного оружия война перестала быть чем-то личным. Ну, может быть, только для снайперов. Они всегда были единственными, кто проводил четкую линию между их пальцем, жмущим на спусковой крючок, и оборванной чужой жизнью. Собственно, та самая причина, по которой снайперов никогда не берут в плен. Интересно, а на космофлоте есть какие-то специализированные люди, для которых война – это тоже что-то очень личное и интимное, и которых поэтому не особенно любят ни свои, ни, тем более, чужие?
   Подхватив тело Линды на руки, осторожно перекладываю в морозильную камеру этого человеческого холодильника. Пусть хранится до лучших времён. Надеюсь, что они наступят скоро, конечно, а не через эдаких сто пятьдесят лет. На прощание я мягко отвожу прядь синих волос в сторону, от глаз, и с трудом подавляю желание коснуться губами лба. Её психика сейчас страшно нестабильна, я вижу это по мечущимся под плотно сомкнутыми, почти зажмуренными веками яблокам глаз – любая сенсорная перегрузка может оказаться фатальной. Кроме того, не хочется давать лишний повод для ревности отважному лейтенант-коммандеру, так что я смотрю на Линду ещё несколько секунд – и плавно опускаю крышку. Спи, потерявший крылья ангел. Спи.
   Я испытываю определенный дискомфорт от того, что Риз была вынуждена раздевать не свою, а, на секундочку, вполне себе мою бывшую, и, избегая неловкого молчания, которое мы оба попытались разорвать бы натужными шутками и фальшивыми улыбками, утыкаюсь в деку. Сейчас нам обоим надо пару секунд побыть отдельно и подумать о новой стратегии по отношению друг к другу – теперь, когда Линда… Ах да, письмо. Все время забываю.
   Пару секунд я сосредоточенно размышляю над тем, какое из моих многочисленных имен она использовала в качестве пароля. Одних ников, если подумать, было штук четырнадцать. Под каким она меня знала?.. Я колеблюсь и сомневаюсь, но мои пальцы сами собой вбивают самый простой и очевидный вариант: ";;". И он, как ни странно, подходит. Ну, не то чтобы это было большой неожиданностью – мы с Линдой разговаривали в основном по-японски, так что…

   "Перед глазами все плывет, но мне очень нужно что-то тебе сказать, Эрик."
   Я коротко фыркаю, морально готовясь промотать письмо и сбросить в хранилище для ненужного цифрового аналога сопливо-нежных романтических записочек, которыми обмениваются те парочки, которые состоят в отношениях вторую неделю и ещё не успели ни разу крупно повздорить, взаимно попинав больные точки друг друга и оставив дюжину-другую шрамов, которые, возможно, так никогда и не заживут. Интересно, когда это Линда успела стать такой сентиментальной? Я решаю дать письму ещё один шанс и пробегаю глазами по следующей строке – и на долю секунды теряю дар речи.
   "Знаешь, а это ведь я тебя сдала. Тебя, и Одноглазого Майка, и Джереми, и много кого ещё. Ты всё это время гадал, кто же крыса, а крыса спала прямо у тебя под боком. Нет, не крыса. Хамелеон. Хамелеон, так ловко сменивший окраску, что и сам забыл, какого цвета был в начале. Ты никогда не спрашивал, как меня зовут, так вот. Мэйли Ду, мингосбез Китая. Ты не замечал акцента просто потому, что сам говоришь просто кошмарно, извини за прямоту. Рано или поздно вас, заигравшиеся в сетевых революционеров гении, поймало бы правительство – поймало бы и заставило работать на себя. Методично разрушать мою страну, топтать всё, что мы построили с таким трудом – так, как всегда делали японцы. Поэтому я продавала вас Федерации, обменивала драгоценные изумруды на мешки зерна. Когда тебе нужно накормить шесть миллиардов голодных ртов, сбившихся в кучу в огромных конгломерациях, умирающих от голода и болезней, глядя на погрязших в изобилии соседей – вкус рисовой похлёбки важнее блеска камней. Я не прошу тебя ни понять, ни прощать. Просто ты должен был узнать.
   А ещё тебе надо узнать вот что. На корабле есть некто, помимо меня. Думаю, ты уже понял. Реальность такова, что он не такой, каким кажется. Не человек. Я сама это не сразу поняла, а потом было поздно. Его целью с самого начала был ты, но, клянусь, я понятия не имела, что твою смерть он готов оплатить такой ценой. Обязательно новой подружке своей скажи, чтоб близко не подходила к нему. Иначе – смерть, верная. Делай с этим знанием, что хочешь. Л.”
   На какое-то время я впадаю в тихий шок. Это объясняет всё, совершенно всё – и одновременно я не хочу в это верить. Не хочу! Все те мои воспоминания, все светлые и приятные моменты – все они были ложью? Я не знаю, что мне делать. Поэтому я делаю самую рациональную вещь из всех возможных. Я касаюсь кончиками пальцев плеча Риз и протягиваю ей деку с открытым сообщением. Картинка сложилась.

Тай Риз.

   Была у меня мысль отложить чтение письма Немо-Линды до каюты… Но, судя по лицу Эрика, с этим лучше не тянуть. Лицо у него совсем не то, что должно быть после прочтения романтического послания от потерянной возлюбленной, да и не дают такое читать другим, слишком уж личное. Это как ключ от спальни, что ли. Только вот, судя по глазам рыжего, сейчас его мир не то чтоб перевернулся с ног на голову, но основательно взбрыкнул, зацепив его подкованным копытом по голове и хорошенько оглушив. Я точно хочу это читать? А если сейчас вдруг выяснится, что у него парочка детей растёт где-нибудь в дальних колониях? Ну… будем воспитывать, чего уж, ха-ха.
   Однако реальность оказывается куда драматичнее.
   Итак, Немо зовут Мэйли Ду. Они с Эриком земляне, уроженцы планеты-праматери. И эта сучка его сдала. Ха! Какая  неоднозначная штука - мораль. Я всё же офицер, представитель "светлой" стороны, с позволения сказать. Так что должна быть как раз на стороне Линды, то есть Мэйли. Но - я женщина. Вряд ли, конечно, я из тех, которые "и пусть весь мир идёт против тебя войной, я буду стоять за спиной и подавать патроны" - нет, я, стоя за спиной, могу и в затылок пальнуть, во имя всеобщего блага. Да, Эрик, не везёт тебе с женщинами… Впрочем, я ему не угроза - экономические преступления в мой список смертных грехов не входят. Да и не выяснила я до конца, что за хрень произошла на "нарвале", вот не тянет Мэйли на ангела, даже на святую не тянет.
   И вот этот последний абзац. Он мне очень не нравится. "Не человек"? Может, это она иносказательно, имея в виду попытку прикончить несколько тысяч людей? Любопытно, чем ему так насолил Эрик. И что значит "не приближайтесь" и "верная смерть"? Я была достаточно близко, и очень даже выжила. Да, огребла порядочно, но Невидимке сейчас не лучше, к тому же, в медотсек ему не попасть, так что даже спасительного укола обезболивающего он получить не может. От мысли, что сейчас он где-то страдает, злой части меня становится приятно.
   Я возвращаю Эрику деку. Это уже третья у него, да? Надо ему, что ли, сумку поискать, таскать все свои сокровища. Или переодеться во что-то с карманами.
А мне… Мне надо выпить. А потом наконец-то поговорить с парнем по душам, узнать, кем таким важным вдруг оказался штрафник с заурядного транспортника, если ради того, чтоб его убрать, можно вот так запросто уничтожить целую космическую станцию.