Он пришел. Озарение

06 апреля 1943 года

Берлин, Германская империя

12:05

Он позвонил ей перед выходом, чтобы быть уверенным в том, что она дома. Ибо под «домашним арестом» она сидела только первые две недели, пока всё не улеглось. Потом Энке выправил ей удостоверение сотрудницы SS-Helferinnen (женских вспомогательных подразделений СС, то есть), униформу – серый однобортный китель, пилотку из черной шерсти с германским орлом, серую юбку, чёрные туфли и – для зимне-весеннего сезона – серое пальто, плащ и на удивление изящные сапожки.

А также, разумеется, пропуск-«вездеход» (менее всего гестапо нужны были проблемы Софи с полицейскими патрулями). Гиммлер, разумеется, узнал об этом, но поднимать шум не стал, ибо проблема «Голубей мира» была решена в лучшем виде, что давало Шольцу право на соответствующее вознаграждение. Пусть и на такое… необычное.

Софи сначала было взбрыкнула, ибо СС (особенно Helferinnen) не жаловала от слова совсем. Но после определённого инструктажа Энке, который весьма доходчиво убедил её, что в её положении выбирать особо не приходится, сдалась.

О восстановлении в Мюнхенском университете, разумеется, и речи быть не могло, поэтому девушке пришлось перейти на самообразование. Благо библиотека на квартире Шольца была обширнейшая. В качестве собеседников, правда, ей пришлось довольствоваться священниками берлинских католических храмов и монахами францисканского монастыря на Волланкштрассе в районе Pankow. Которые, к её удивлению, весьма неплохо разбирались в философии – что светской, что католической.

Софи встретила его облачённая в дирндль – традиционный костюм баварской женщины (хотя сама баваркой не была ни разу – она родилась в земле Баден-Вюртенберг, в небольшом городе Форхтенберг). Внешне, впрочем, девушка была типичной баваркой – среднего роста, блондинистая, круглолицая, крепкая и плотная (но ни разу не толстая и даже не пухлая).

Костюм состоял из пышной юбки (которая заканчивалась на традиционной высоте литровой пивной кружки от земли), блузки, жилетки наподобие корсета со шнуровкой, белых чулок и непременного фартука. Бант, обозначавший семейное положение, был завязан слева. Что было отличительным знаком свободной женщины.

Она приветливо (но ни разу не подобострастно) поздоровалась и даже целомудренно чмокнула Шольца в щеку (хотя что она хотела этим сказать, ему было решительно непонятно).

И немедленно проинформировала:

«Я обед приготовила. Баварский. Только что закончила. Так что прошу к столу…»

Несмотря на значительную – больше полутора десятилетий – разницу в возрасте и тот непреложный факт, что они до их встречи обитали в разных Вселенных, ему было с ней удивительно комфортно. Ей с ним, судя по всему, тоже.

Как и все сотрудницы SS-Helferinnen, Софи получала продуктовые карточки в полном соответствии с нормами потребления. Иногда даже кое-что отоваривала. Правда, редко, ибо снабжалась – причём хорошо так снабжалась – из того же источника, что её спаситель и благодетель. То есть, из бездонных закромов Манфред Шольц Гмбх. 

Баварский обед был, как это и полагалось, вкусным, простым и очень сытным. Obatzter (сырный паштет, то есть), неизменные Бретцели, традиционный Eintopf – густой мясной суп с овощами, абсолютно неотъемлемая Schweinehaxe – свиная рулька, то есть, с гарниром из кноделей, картофельного салата и Sauerkraut – кислой капусты, а на десерт – вкуснейший штрудель и великолепный бразильский кофе. Запивать обед предполагалось роскошным баварским пивом из тайной берлинской пивоварни.

Тайной в том смысле, что её официально не существовало, а обслуживала она только и исключительно сотрудников РСХА, находясь под патронажем лично начальника IV управления баварца Генриха Мюллера. Который после успешного завершения «дела Голубей Мира» самолично выписал Шольцу пропуск в это заведение. Причём с правом приобретения пива «на вынос».

Утолив голод (и жажду), они перебрались в гостиную. А поскольку обед был по-баварски плотным и даже несколько тяжёлым, без дижестива было не обойтись. Софи выбрала испанский (точнее, андалузский) Brandy de Jerez Solera Gran Reserva десятилетней выдержки, который Шольц регулярно получал через испанское посольство непосредственно от Эль Каудильо Франсиско Франко, с которым он подружился ещё во время Гражданской войны в Испании.

Готовила Софи великолепно, надо отдать ей должное. И вообще уже вполне себе вжилась в роль хозяйки дома. Его дома. Почему-то он был уверен в том, что выпроводить её отсюда будет сложно. Если вообще возможно.

Слегка пригубив благородный напиток, девушка аккуратно поставила огромный коньячный бокал на элегантный андалузский же столик и, как говорится, взяла быка за рога:

«Ну давай выкладывай, в чём состоит твоя особо важная и особо секретная проблема…»

Шольц изумлённо уставился на неё.

«Дедукция, подполковник, дедукция…» - задорно рассмеялась Софи. «Точнее, факты, логика и твой любимый здравый смысл. Романтических чувств особых ты ко мне не испытываешь, трахать девочек для снятия напряжения тебе не свойственно – да и если было бы свойственно, ты выбрал бы кого-нибудь постарше и поопытнее…»

Она сделала многозначительную паузу, затем продолжила:

«Значит, ты приехал по делу. Судя по тому, какие у тебя были полномочия в моём деле – и от кого, ибо решение о сделке принималось на очень высоком уровне – к твоим услугам весь аппарат и абвера, и гестапо. Не говоря уже о полиции. Поэтому потенциальных помощников у тебя выше крыши. Причём весьма компетентных…»

«Следовательно» - заключила она, «проблема должна быть совсем уж секретной – и очень важной – если ты был вынужден обратиться за помощью ко мне. Кстати, я польщена…»

«Логично» - кивнул Шольц. И добавил: «Ты абсолютно права – я действительно впервые в жизни столкнулся с проблемой, которую и сам решить не могу, и… скажем так, официальным структурам не могу доверить…»

«Я вся внимание» - улыбнулась девушка.

«Представим себе гипотетическую ситуацию…» -  медленно и даже как-то осторожно начал Шольц.

«Представим» - кивнула Софи. Происходящее ей явно очень нравилось.

«… когда страна А раскрывает крупную разведывательную сеть страны Б, с которой она находится в состоянии войны…»

«Очень интересно» - в высшей степени заинтересованно прокомментировала Софи

«и, как это обычно делается в таких случаях, убеждает руководителей этой сети принять участие в радиоигре с Центром…»

«Обычное дело» - пожала плечами девушка. «Если верить детективным романам и военным триллерам, которые я в своё время запоем читала под влиянием братца. Офицера вермахта, как ты знаешь…»

«Знаю» - кивнул Шольц. «Ну так вот, обычно в таких случаях радиоигра используется для продвижения стратегической дезинформации верховному главнокомандованию противника. Слегка для достоверности сдобренной правдой, не имеющей принципиальной стратегической ценности…»

«А в этом случае явно имеет место нечто иное?» - осведомилась Софи.

«Именно, что иное» - вздохнул Шольц. «Один из руководителей страны А, непосредственно курирующий радиоигру, гонит через раскрытую сеть первоклассную стратегическую информацию…»

«Вопрос в том, зачем…» - задумчиво протянула девушка. «И, насколько, я понимаю, у тебя нет ни малейших идей на этот счёт?»

«Ни малейших» - честно признался он.

«А официальная версия? В смысле этого… одного из руководителей страны А?»

«Официальная версия состоит в том, что он хочет начать переговоры с лидером страны Б о сепаратном мире. Чтобы поссорить его с его партнёрами по коалиции, а, в идеале, вообще её разрушить…»

«Хотя куратор радиоигры прекрасно знает, что руководитель страны Б никогда на сепаратный мир не пойдёт?» - предположила Софи.

«В точку» - подтвердил Шольц. «Более того, он прекрасно знает, что и союзники страны Б это знают тоже. Кроме того, начальник куратора – руководитель страны А – тоже никогда на сепаратный мир не пойдёт. Ни со страной Б, ни с её союзниками. Что отлично известно и руководителю страны Б, и его союзникам…»

«Мило» - усмехнулась девушка. «Как говорят русские, без пол-литра не разберёшься. Да и с пол-литрой тоже…»

Затем неожиданно взяла со столика бокал с бренди, залпом выпила…

«Иногда помогает сосредоточиться» - объяснила она. «Так сказать, убирает шум…»

Затем, хитро прищурившись, посмотрела на Шольца.

«Ты что-то мне не договариваешь. Что-то важное. Что-то очень важное…»

Пришлось рассказать ей о странном священнике и его ещё более странных словах.

«Это кое-что проясняет» - неожиданно удовлетворённо произнесла она.

«Что именно?» - удивился Шольц.

«Что мы имеем дело с мистикой»

«В которой куратор радиоигры не был замечен ни разу» - покачал головой Шольц.

«Не был замечен» - уточнила Софи. «Что вовсе не значит, что не имел дела»

Затем неожиданно спросила:

«Можно, я сниму это дурацкое платье? В смысле останусь в белье?»

«Это ещё зачем?» - нахмурился Шольц.

«Да не буду я тебя соблазнять» - рассмеялась девушка. «Я прекрасно понимаю, что мы на работе. Просто мне нужно раскрепоститься, в смысле, раскрепостить мышление, а для меня самый лучший способ – избавиться от излишней одежды…»

Он пожал плечами. «Вперёд…»

Софи буквально в мгновение ока освободилась от верхней одежды. Оставшись в довольно консервативном – католичка, всё-таки – кружевном белье и чулках.

«Так намного легче» - удовлетворённо вздохнула она. Затем полулегла в кресле, закрыла глаза…

Она лежала практически неподвижно минут десять, не меньше. Только спокойно и ровно дышала, словно в полусне. Затем вдруг рывком поднялась и уселась в кресле, подобрав под себя стройные изящные ноги. Словно что-то поняла.

«Скажи мне, Юрген» - она сделала многозначительную паузу, «а зачем вообще устраивать радиоигру? Мне нужен самый общий – философский – ответ…»

«Ну как зачем…» - удивился Шольц. «Чтобы повлиять…»

И тут его осенило.

«Ты хочешь сказать…»

«Что Гиммлер таким образом пытается повлиять на Сталина. Чтобы побудить, убедить, вынудить… да как угодно… принять решения, выгодные рейхсфюреру СС…»

«Откуда ты…» - у него просто не было слов.

Она пожала плечами «Я давно интересуюсь устройством и функциями силовых структур рейха. Ибо надо же было знать своего противника. Сеть, о которой ты упомянул – это Красная капелла. О разгроме которой в среде… скажем так, несогласных с нацистами истории ходят аж с декабря. Страна Б – Россия, точнее, СССР, а её руководитель – Сталин. Военные ни в жизнь по своей инициативе не будут передавать стратегическую информацию – это я по своему дяде знаю… так что остаётся только Гиммлер»

«А как повлиять, ты тоже уже знаешь?» - несколько даже растерянно спросил он.

«Сталин знает латынь?» - вопросом на вопрос ответила Софи.

«Насколько мне известно, да» - кивнул Шольц. «Во всяком случае, так утверждал перебежчик Борис Бажанов, который с двадцать третьего по двадцать седьмой годы был личным секретарём Сталина…»

«А Гиммлер?»

«Естественно» - усмехнулся Шольц. «Странно было бы, если бы не знал, ведь его отец Гебхард Гиммлер был учителем латыни в средней школе. И, к тому же, ревностным католиком, которым знать латынь – и учить детей этому официальному языку Церкви – надлежит по определению…»

«Тогда я знаю, какую книгу имел в виду отец Тадеуш» - неожиданно мрачно произнесла Софи. «Он имел в виду гримуар. Причём вполне определённый гримуар…»

Шольц непонимающе уставился на неё

«Гримуар?». Где-то когда-то что-то такое он слышал. Но вот где, когда и что конкретно, он никак не мог вспомнить. Что до сего дня ему было совершенно не свойственно.

Она вздохнула. «Ты когда-нибудь слышал о книгах-убийцах?»

«Нет» - честно ответил он. «А что это такое?»

«Согласно легендам – средневековым и современным» - ещё более мрачно объяснила Софи, «это книги, которые написаны либо самим Дьяволом, либо под его диктовку…»

«Мило» - подумал Шольц. Ему вдруг стало как-то не по себе. После демонической атаки на катынских могильниках это был уже явный перебор.

«Ну я и вляпался» - с некоторым даже ужасом подумал он. Рука сама собой потянулась к Святому Розарию в кармане армейского кителя.

Девушка тем временем всё столь же мрачно продолжала:

«… с вполне конкретной целью – либо убить читателя, после чего затащить его – или её – душу в Ад, либо поставить его полностью под контроль тёмных сил…»

Она вздохнула.

«На мой непросвещённый взгляд, Гиммлер либо нашёл научный способ повлиять на психику Сталина, либо – что более вероятно – нашёл некий гримуар, и с его помощью пытается либо поставить Сталина под свой контроль, либо – что опять-таки более вероятно – просто ввести его сознание в состояние полного хаоса…»

«А поскольку Сталин обладает в СССР абсолютной властью» - закончил за неё Шольц, «его неизбежные ошибки под таким демоническим давлением столь же неизбежно приведут к краху на Восточном фронте похлеще катастрофы лета сорок первого. Тем более, что там как раз намечается решающая битва. На так называемой Курской дуге…»

«Кстати» - добавил он. «А почему ты считаешь, что научный способ менее вероятен?»

Она пожала плечами. «Я ещё в ранней юности интересовалась всей этой… демонологией и прочей чертовщинкой. Пока родители не пресекли, хотя я время от времени всё равно…»

«Понимаю» - усмехнулся Шольц. «Запретный плод… и так далее»

Она кивнула. «Мой самый старший брат Вернер – психиатр. Я с ним не раз обсуждала этот вопрос… в смысле, контроля за человеческой психикой. И он меня убедил, что это принципиально невозможно. Тем более, чистым письменным словом. Такое человеку не под силу. Только демонам»

«Понятно». Шольц вздохнул. Хотя проверить не помешает. Причём он даже знал, где именно проверить. Но это потом. Сейчас нужно, как говорится, подвести итоги.

«Итак» - вздохнул он, «если я правильно понимаю, то дело обстояло примерно так. Гиммлер каким-то образом узнал о существовании инструмента – либо вполне себе научного, либо оккультного – с помощью которого можно оказывать разрушительное влияние на человеческую психику…»

«Оккультного» - убеждённого тряхнула головой Софи.

«… и решил использовать этот инструмент для разрушения психики Сталина. Что, в случае успеха, автоматически приведёт к победе на Восточном фронте. А затем – и во всей войне в Европе…»

«Похоже на правду» - кивнула фройляйн Паульсен.

Шольц глубоко вздохнул, затем продолжил.

«Проблема состоит в том, как доставить необходимое «отравленное письмо» непосредственно Сталину. То есть, чтобы он его гарантированно прочитал. Это возможно, но только в том случае, если присланные сообщения будут настолько важными, что Сталин захочет ознакомиться с ними непосредственно, а не в пересказе промежуточных звеньев…»

«Разумно» - согласилась Софи. «Продолжай»

«Поэтому Гиммлер и снабжает Сталина действительно очень серьёзной и важной стратегической информацией, устанавливая канал непосредственного общения. Попутно давая понять, что готов прислать предложения о сепаратном мире – но по-латыни, чтобы гарантировать, что эти предложения будут прочитаны только и исключительно Верховным…»

«А потом, получив согласие Сталина,» - кровожадно усмехнулась Софи, «Гиммлер даст команду отправить Сталину страницу-другую из гримуара. Книги-убийцы, то есть. И, как говорится, в дамки…»

«Осталось прояснить только один – но очень важный - вопрос» - медленно произнёс Шольц. «Точнее, даже несколько вопросов. Кто познакомил Гиммлера с гримуаром? Как ему – или им – удалось добиться, чтобы Гиммлер – ни разу не оккультист – поверил в силу книги-убийцы? И чего, собственно, эти неизвестные хотят от всей этой истории?»

«Это» - вздохнула Софи – «уже не моя епархия. Что могла, я для тебя сделала. Дальше тебе уже придётся самому…»

«Самому так самому» - подумал Шольц. «И на том спасибо»

Тем более, что он уже знал, каким будет его следующий шаг. Он подошёл к комоду, снял трубку телефона защищённой связи. Набрал прямой номер телефона картотеки контрразведки абвера.

«Говорит подполковник Шольц. Да-да, тот самый. Мне нужен домашний адрес Маттиаса Геринга – директора Немецкого института психологических исследований и психотерапии…»