Человек одинокий. Вброс пятнадцатый

15
      Когда Толик проснулся, за окном было темно. «Это сколько же времени?», - подумал он. Нащупал на тумбочке мобильник, нажал на кнопку – пять часов. «Пять часов чего?», не сразу сообразил Толик. Пять часов вечера! А Джек и Мурка одни!». Он встал с кровати, прошёл в ванную, умылся, вернулся в комнату, оделся.
   - Ты, куда намылился? – услышал он голос Иры.

   - Да в хижину, - ответил Толик, - Покормить собаку и кошку.

   - А, который час?

   - Шестой.

   - Чего?

   - Вечера.

   - Ни финта себе! Вот это мы заснули!

   - Ну, я пошёл!

   - А поцеловать?

   - Так я же вернусь.

   - Ещё бы!

   Он чмокнул, сонную ещё Ирину, в щёчку, вышел из квартиры на лестничную площадку и захлопнул дверь.

   Джек встретил его во дворе дачи, радостным визгом, положил передние лапы  на грудь и жарко лизнул в лицо! Вчера вечером, Толик не стал запирать Джека в доме, а запустил во двор и запер за ним калитку. Мороз был незначительный, всего двадцать три градуса, а Джек у него был шерстяной, кудлатый, и никакие морозы ему нипочём!

   Он открыл дверь в хижину, пропустил вперёд Джека и вошёл следом. В лицо дохнуло сухим теплом. Он услышал, как приветственно замурлыкала Мурка. Щёлкнув выключателем,- включил свет. Джек весело подбежал к вертящейся под ногами, Мурке, и громко залаял.

   - Ты чего, Джек? – сказал Толик, - Давно не виделись? – Он взял Мурку на руки, прижал к груди, погладил по темечку и, нагнувшись, осторожно положил на пол.

   Два калорифера, один на кухне, другой в комнате, насыщали маленькую хижину теплом достаточным для того, чтобы чувствовать себя комфортно. Толик глянул на термометр, прибитый к косяку комнатной двери, - плюс двадцать. Конечно, при минус   35-40, когда температура в хижине не превышала двенадцати градусов, приходилось растапливать печку. Для Мурки, хватало и десяти, но для человека холодновато было.

   Он покормил своих братьев меньших – Мурке дал, нарезав, несколько кусков горбуши, а Джеку, рожки с тушёнкой, которая называлось: «Мясо уток». Еды хватало и на завтра, поэтому  Джеку он не стал варить.

   Зазвонил мобильник. Как ни странно, звонила Валентина.

   - Ну, как вы там? – спросила она.

   - Нормально, - ответил Толик.

   - Ты у неё?

   - Нет, в хижине. Пришёл покормить своих питомцев.

   - Вот как…- голос её прозвучал как-то неестественно, - Может и мне собачку завести?

   - Лучше кошку, - сказал Толик.

   - Терпеть не могу кошек!

   - А с собакой гулять надо.

   - А Валёк для чего? Погуляет, никуда не денется!

   - Так Валёк полмесяца на вахте.

   - Действительно… Я как-то не подумала… Короче… - пауза, - Сейчас начало девятого…Бери свою Ирку, и в десять будьте у меня!

   - Но…- растерялся Толик.

   - Я сказала! Ты что, не понял? – и она отключила трубку.

   Толик невидящим взглядом смотрел на Мурку, которая свернувшись клубочком, уже дремала в старом кресле.

   - Что будем делать, Джек? – Джек, мотнув головой сначала направо, затем налево,  преданно уставился на него.

   - Ну, ладно, - задумчиво сказал Толик, - Пошли Джек во двор. Погода хорошая. Будешь хижину сторожить.

   Толик потушил свет, и они с Джеком вышли во двор. Заперев дверь на замок, Толик пошёл к калитке. За ним следом шёл Джек. Выйдя за калитку, Толик закрыл её на засов, и вдруг Джек залаял, как-то неистово и злобно. Он попытался перепрыгнуть через калитку, но для восьмилетней собаки, калитка оказалась непреодолимым препятствием.

   - Не обижайся, Джек, - сказал Толик и помахал ему рукой. Он шёл вдоль трассы, но ещё долго у него в ушах слышался грозный и тревожный лай Джека.