Обморок

Обморок

Атласные туфли жмут и натирают ноги, голова трещит от чада свечей, живот подводит от голода, а челюсти ноют от нескончаемых любезных улыбок, которые я вынуждена расточать знакомым и незнакомым. Бесцветные глаза мужчин скользят по моим плечам и груди, приподнятой корсетом. Так, наверно, чувствует себя свежий филей, выставленный на продажу в лавке мясника.

Но упаси боже заговорить о столь низменных предметах! Леди не пристало знать о торговле, у нее вместо ног – нижние конечности, а органы пищеварения и вовсе отсутствуют. Здесь царствуют беседы ни о чем, а предпочтительней всего о погоде – ведь это исключает личные вопросы и ответы.

Контролировать приходится все, даже дыхание, чтобы не упасть в обморок от нехватки кислорода в легких. Веер не помогает разогнать духоту, а выйти на балкон не позволяют приличия. Сижу в углу бального зала, из последних сил держа спину и скромно потупя взор.

Что я здесь делаю? Вряд ли кто-то из завидных женихов польстится на не слишком знатную девицу, к тому же бесприданницу. Всего-то у меня достоинств – отличные оценки по информатике в школе и университете, а толку-то? Правда, Англия уже знает леди, прославившихся в науке. Мэри Сомервилль, графиню Лавлейс, да и ее матушку, леди Байрон, которую супруг шутливо именовал Королевой Параллелограммов. Остальные не претендуют на оригинальность и называют нас синими чулками.

Правда, мои математические познания произвели впечатление на профессора Джорджа Буля. Он и сам женат на ученой женщине Мэри Эверест, племяннице знаменитого географа. И в дочерях супруги приветствуют пытливый ум и поддерживают их интерес к точным наукам. Когда я пришла наниматься гувернанткой, они даже не взглянули на мои поддельные рекомендации. Но наблюдательная Мэри обратила внимание на непривычный акцент. Пришлось соврать, что ребенком меня вывезли в колонии (так здесь называют Штаты). Несколько лет в этом почтенном семействе открыли передо мной новые карьерные возможности. Однако моя нынешняя работодательница, леди Аманда, к которой я поступила в качестве компаньонки, загорелась мыслью выдать меня замуж и вывела в свет.

Хозяйка полна энтузиазма, и это даже слегка пугает. Да и затея, честно говоря, безнадежна. Джентльменов не интересует мой богатый внутренний мир, и мои внешние данные особой роли не играют. Определяющие факторы – происхождение и богатство. Родовитая семья приносит нужные связи, дает положение в обществе. А деньги… По закону все, чем располагает жена, автоматически становится собственностью супруга. Даже женихи, обладающие капиталом или доходным поместьем, предпочитают невесту с приданым.

Отсюда, из своего уголка, я могу наблюдать за жизнью высшего общества, оставаясь незамеченной. Если бы не жара… Еще минута – и сомлею, а скромной компаньонке это вовсе не пристало. Бочком-бочком вдоль стены… распахнутые двери бального зала… дверь… еще одна дверь…

Оранжерея! Вот мое спасение. Но воздух так насыщен парами, что тонкий муслин платья становится влажным, и оно почти неприлично льнет к телу. Зато я могу отдышаться.

В вялом оцепенении сижу на скамье. И вздрагиваю, когда меня вдруг окликают:

– Мисс Уордли!

Голос мужской, и это плохо: моя репутация должна быть безупречной. И в то же время я заинтригована. Кто-то меня все же заметил. И узнал.

Господи, да это же Кристофер Кроули! Он был студентом профессора Буля. Но как изменился…

Кит, рада вас видеть. Вы превратились в истинного денди.

– А вы, Марджори, настоящая светская дама.

Обменявшись комплиментами, мы весело смеемся, как в старые добрые времена, когда нас не разделяли условности.

Мое исчезновение, как оказалось, не прошло незамеченным, и леди Аманда попросила Кроули отыскать меня и справиться, не стало ли мне дурно.

– Так вы знакомы?

–  Мы троюродные кузены или что-то в этом роде. О, Марджори, бомонд – очень тесный и большей частью скучный мирок…

Не могу не согласиться. Раньше мы оба были вне этого круга, но теперь, когда Кроули унаследовал от деда титул и состояние, он находится внутри, а я выступаю в роли наблюдателя.

– Вы позволите? – Кристофер садится рядом, и между нами завязывается самая непринужденная беседа, какую я могу припомнить за весь последний год.

Внезапно уютный полумрак оранжереи озаряется сиянием. Дверь распахнута, и в нее вваливается толпа во главе с торжествующей леди Амандой. Все кричат и тычут в нас пальцами. Кит переводит взгляд со своей троюродной кузины на меня, и я вижу в его глазах презрение и гнев. Он понимает, что попал в брачную ловушку, и – боже мой! - думает, будто я приняла участие в этом постыдном фарсе!

Лепечу какие-то оправдания, пытаюсь вздохнуть поглубже и, наконец, проваливаюсь в блаженное беспамятство. И не то чтобы я овладела искусством падать в обморок по мере необходимости или по-настоящему потеряла сознание. Просто мои коллеги из «Турвремени», которые обязаны отслеживать нештатные ситуации, нажали кнопку экстренного возвращения. И вовремя, честно говоря. Мне давно пора представить отчет начальству. Ах, Кит!..