Крылья

               

     Над озером, возле которого я живу, постоянно кружатся большие красивые птицы – канюки, их ещё называют «рыболовы». Но их рацион не только рыба, они могут поймать и лягушку, и ящерицу. Глядя на них, я вспоминаю историю, оставившую глубокий и неприятный след в моей жизни.
     Было это в самом конце августа, охоту уже разрешили, и мы с соседом Васькой отправились вверх по Усе пешком, стараясь уйти, как можно дальше от города. Дойдя до места, называемое Шумоватый, присели отдохнуть, прежде чем разойтись в разные стороны. От реки до горы простиралось обширное безлесье, покрытое толстым слоем мха, по которому то – там, то - там, виднелись островки клюквы. Ягода почти вся поспела, и мы с удовольствием ели её, набирая в пригоршни.
     И тут я заметил птицу – она была огромна! Её крылья в размахе достигали, наверное, около двух метров. Это был ястреб-тетеревятник, - редкая для наших мест птица. Я любовался ею! Сделав два-три круга над нами, она уплыла, ни разу не взмахнув крыльями, в сторону горы.
     Васька говорит:
     - Вот бы подстрелить её, а крылья на ковёр повесить!
     - Да, что же ты за варвар такой! – говорю. - Ты посмотри, какая красота над тобой летала, а ты – «подстрелить», пусть лучше живёт и радует людей.
     Васька промолчал, но вижу, что я его не убедил своими доводами. Мы разошлись в разные стороны, договорившись встретиться через пару часов возле речки на том же месте.
     Охота у меня в этот день не ладилась, всё вспоминал эту пернатую красоту. Несколько раз можно было стрелять, но руки почему-то не поднимались сегодня для выстрела. Побродив ещё немного, пришёл на берег реки и стал дожидаться Ваську. Сидел и вслушивался в шум переката, в этот неповторимый голос воды - на каждой быстрине другой, как голоса людей, говорящих на разных языках.
     Мои мысли прервал приход Васьки.
     - Смотри, кого я подстрелил, - похвалился он и вывалил из рюкзака того самого ястреба, которым я утром любовался.
     В сердце у меня как будто что-то оборвалось.
     - Зачем ты это сделал? – говорю. – Для чего загубил такую красоту?
    - Да мне крылья его понравились, на стенку хочу повесить, красиво    будет! - отвечает.
     Я, молча, развернулся и быстрым шагом пошёл прочь от этого человека, в одно мгновение, ставшего мне чужим по духу. С той поры с Васькой я перестал общаться, как  он не пытался наладить отношения.
     А крылья? Да он их попросту выкинул, когда однажды обнаружил, что с них, висящих на ковре над кроватью, начали сыпаться опарыши. Не стало ни красоты от той птицы, ни крыльев – одни воспоминанья о ней. Ничего не осталось, кроме неприязни к этому человеку, загубившему прекрасное создание природы.