Мост через вечность. Глава 24

Медленно пробиваясь сквозь серую дымку сумрака, первые лучи солнца раскрашивали небо над Конохой в завораживающую смесь темно-синего и розового тонов, разбавленных золотистым сиянием – будто неведомый миру художник, устав смешивать цвета в палитре, расплескал ее содержимое на полотно. Улицы, пустынные и безмолвные, словно замерли в предвкушении, позволяя прохладному ветру со свистом проноситься по подворотням, теребя листву на деревьях, где с ветки на ветку перелетали мелкие птахи, мелодичным щебетом извещая округу о наступлении нового дня. Где-то надрывно лаяла собака, отгоняя прочь привидевшуюся ей опасность, а одинокая кошка, осторожно ступая лапками по траве, обходила кусты, изредка замирая и озираясь, навострив уши и опасливо нюхая воздух. Жители мирно спали в домах, казавшихся блеклыми островками посреди природного моря зелени.
Особняк клана Учиха ничем не отличался от своих погруженных в дремоту собратьев, подобно им, замерший в ожидании мига, когда хозяева пробудятся от сновидений, втягиваясь в насыщенные хлопотами и развлечениями выходные. Казалось, тишину гостиной способно нарушить лишь ритмичное тиканье часов, однако скрежет ключа в замке, разорвав томную атмосферу, доказал обратное. Входная дверь приоткрылась, пропуская в прихожую двоих незваных гостей, один из которых, впрочем, вел себя по-хозяйски, стаскивая куртку и набрасывая ее на вешалку.
- Давай, разувайся, и не шуми, - вполголоса проговорил он, скидывая ботинки и наблюдая за движениями светловолосого парня, повторяющего его действия. – Нии-сан по утрам спит очень чутко и слышит малейший чих.
- Лучше скажи, какого черта ты разбудил меня в такую рань, - ворчливо потребовали в ответ. – Беспокоишься, что Дейдара замучил Итачи во время бурной ночи?
- Хн, - темноволосый юноша смерил спутника снисходительным взором. – Добе, ты идиот?
- Не больший, чем ты, теме! – парировал блондин, выпрямившись и уперев кулаки в бока. – И вообще, Саске, надо говорить, куда и зачем ты меня тащишь.
- Говорить, значит, - подытожил Учиха, не желая будить родню воплями в коридоре. – Ладно. Мы идем на чердак.
Наруто растерянно замер с открытым ртом, видимо, не ожидая покладистости от обычно вредного бойфренда, но уже через минуту рискнул настороженно поинтересоваться:
- А зачем на чердак? Там грязно, пыльно и навалено барахло.
- Пф, - фыркнул Учиха, разворачиваясь в сторону лестницы. – Тоже мне, эстет нашелся, - и, уже поднимаясь наверх, добавил. – Кстати, Наруто, тебе не кажется, что, стоя посреди прихожей с утра пораньше, ты будешь смотреться в глазах дяди Мадары, как минимум, странно?
Пару секунд Наруто, неуверенно кусая губу, обдумывал услышанное, а затем на бешеной скорости ринулся следом.
- Эй, Саске!.. – позвал подросток, тут же спотыкаясь и эпично падая на ступени. – Ну, вот, как всегда…
Сверху раздался смешок, после чего его, грубовато подхватив подмышки, поставили на ноги.
- Добе, - покачал головой Саске, досадливо цокнув языком. – Смотри перед собой.
- Смешно, ха-ха, - надулся Намикадзе, потирая ушибленную коленку. – Можно же было дать мне выспаться?
Учиха с улыбкой обнял нахохлившегося, словно дикий зверек, возлюбленного и поцеловал в висок.
- Расслабься, Наруто. Мы просто возьмем на чердаке одну коробку, а потом закроемся в моей комнате. Я хочу кое-что тебе показать. Пойдем, - продолжил Саске, таща хромающего спутника за собой. – Заодно приложим что-нибудь холодное к твоему синяку.
Вздохнув, Наруто смирился с участью, покорно двигаясь за Учихой и позволяя возникшему любопытству одолеть сковавшую тело усталость.

***

Итачи вряд ли сумел бы сказать, что его разбудило – ощущение духоты в комнате или шорох шагов за дверью, сопровождавшийся приглушенными голосами. Говорили, судя по всему, двое, и оба нарушителя спокойствия казались знакомыми, однако вставать с постели и убеждаться в догадках не хотелось нисколько. Гораздо важнее было лежать возле Дейдары и вдыхать запах его волос, осознавая – он впервые за много лет проснулся рядом с любимым человеком. Снаружи послышался звук падения чего-то тяжелого, вынудив Учиху испуганно вздрогнуть. Тсукури, видимо, тоже уловив шум, невнятно пробубнил несколько слов и, повернувшись лицом к Итачи, обхватил брюнета поперек туловища, одновременно с этим устраивая голову у него на груди. Учиха еле успел переместить руку, дабы юноше было удобнее, и теперь осторожно поглаживал того по плечу. В памяти невольно всплывали события минувшего вечера, разливая по телу сладкую, насыщенную негой истому. Случившееся представлялось сказочным сном – будто сердце, привыкшее за многие годы к печали, оказалось не готово воспринимать иное. А Итачи не желал забывать ни сомнения, мешавшие преодолеть невидимые барьеры, после испарившиеся как дым, ни страх навредить, ни поглотившую его эйфорию – не тогда, когда счастье, довольно мурлыкая, пушистым котенком свернулось в душе, не спеша исчезать.
Дейдара, нахмурившись, вновь завозился, приподнимаясь и сонно моргая.
- Доброе утро, - негромко сказал Итачи, наблюдая за неуверенно замершим блондином. Интересно, а где и с кем он ожидал оказаться?
Впрочем, растерянность Тсукури через секунду сменилась улыбкой.
- Привет.
- Как себя чувствуешь? – поинтересовался Учиха, памятуя о предупреждении Сасори: «Пассивы после жаркого секса испытывают в определенных местах дискомфорт». Попросить бы потом Акасуну не издеваться, выпытывая подробности ночного загула.
- Я? – Дейдара задумался, всерьез оценивая свое состояние. - Если ты о боли сам знаешь где, то чуть-чуть неприятно, да. А если… - подрывник замялся, разглаживая складки на одеяле. – Если ты о другом, то… мне немного странно… просыпаться не одному.
- Хм, - отозвался Итачи, потянув собеседника на себя, заставляя, тем самым, улечься сверху. – Разочарован, что я не симпатичная девушка, которую ты, наверняка, представлял на моем месте?
Дейдара с усмешкой поерзал.
- Ну, девушка не упиралась бы в меня стояком, но нет – я не разочарован, да. Я сейчас больше похож на нее, чем ты.
- Похож? – изумился Учиха, отводя со лба возлюбленного непокорный локон. – Чем же?
- Я боюсь, да, - признался Тсукури, уткнувшись носом ему в шею. – Вдруг я сейчас проснусь у себя в комнате, в пансионе, и все, что было, окажется сном? Или ты, получив желаемое, бросишь меня?
- Дейдара, - позвал Итачи, ласково проводя ладонью по спине блондина. – Посмотри на меня, - и, дождавшись выполнения просьбы, продолжил: - То, что между нами было, не сон. И я не брошу тебя, никто не заставит меня так поступить. Обещаю.
- Правда? – с хитринкой спросил Дейдара. – Тогда я хочу кое в чем признаться, да. Мы с Хиданом начали сеансы гипноза.
- Что? – вскинулся Учиха, едва не подскочив, и не ведая, какой должна быть реакция на подобную новость. – Когда?
- Вчера, - с готовностью пояснил подросток. – Я сам попросил Хидана об этом, еще тогда, после нашей ссоры, да. Я хочу вспомнить все, что смогу.
Итачи нахмурился. Конечно, они с Хиданом не единожды обсуждали данные сеансы, но психолог много раз предупреждал, насколько опасно для Дейдары погружаться так далеко в прошлое, особенно до операции. И потому решение Тсукури, принятое вопреки опасениям, внушало тревогу.
- Ты уверен, что стоит сейчас так рисовать?
- Да, - ответил Дейдара, нерешительно покусав губу. – Я видел Аюми, во сне. Она сказала, что мы должны стать одним целым, да. Так что я не боюсь узнать плохое, а заодно кое в чем разобраться.
- Разобраться? – насторожился Учиха, подозревая неладное и негодуя на имеющиеся у Дейдары тайны. Ему ли не знать способность секретов разрушать жизнь.
- Ты ведь хочешь найти убийцу? – вопросом на вопрос ответил Тсукури, не намереваясь разглашать детали и, наверняка, жалея о поспешно озвученных фразах.
- Да, разумеется, но…
Договорить ему не позволили, коснувшись пальцами рта.
- А я хочу знать, почему он убил ее, да.
В следующий миг Дейдара накрыл его губы своими, вовлекая в легкий, полный нежности поцелуй, но избавить Итачи от возникших раздумий не сумел. Мешала до боли противная мысль – Тсукури ищет не человека, а причину, потому что знает, кто совершил преступление.

***

Достать с чердака коробку было делом не трудным, дотащить ее до комнаты Саске – тем более, а вот обуздать собственное любопытство казалось невозможным. Хотя, Учиха даже не пытался останавливать Наруто, когда тот, устроившись на ковре, скрестив ноги, принялся рассматривать всевозможные фотографии, дневники и альбомы, явно принадлежащие архиву клана. Отчего-то не проходило ощущение – ему доверяют нечто невероятно важное, и ценность данного поступка нужно беречь. Покосившись на Саске, сидящего рядом и задумчиво листающего блокнот с рисунками, Намикадзе достал очередной черно-белый снимок. Изображенный на нем мужчина, облаченный в темные хакама поверх светлого кимоно, выглядел мужественным и сильным, а еще чем-то неуловимо напоминал нынешнего главу семьи.
- Кто это? – поинтересовался Наруто, локтем толкнув приятеля в бок.
- Кто? – Учиха отвлекся от созерцания живописи, склоняясь к блондину, дабы понять, что имелось в виду. – А, это! Это дедушка Таджима. Здесь ему восемнадцать.
- Он похож на твоего дядю, - философски заметил Намикадзе, кивая собственным мыслям.
- Было бы странно, будь оно не так, - отозвался Саске, принимаясь перебирать фотокарточки. – Это его отец.
- О! – воскликнул блондин, останавливая возлюбленного. – А этот парень кто? На тебя похож.
- Наоборот, - поправил Учиха, - я немного похож на него. Это дядя Изуна, мамин брат. Он погиб.
- Погиб? – нахмурился Наруто. – Как?
Собеседник пожал плечами, продолжая нехитрое занятие по сортировке, похоже, ища конкретное фото.
- Ножом пырнули, вроде, там была какая-то драка. Дядя Мадара говорил, что характер у него был не из легких.
- Постой, - наконец, сообразил Намикадзе, мысленно пиная себя за тупость. – Твоя мама тоже была из клана Учиха? В смысле, родилась в нем?
- Ну, да, - произнес Саске так, будто говорил о чем-то вполне естественном. – Мама и отец были троюродными братом и сестрой.
- Эм, - пришлось растерянно почесать в затылке, скрывая удивление и чувствуя себя идиотом. – А это разве не считается смешением крови?
Учиха покусал губу, видимо, обдумывая вопрос.
- Может быть, - в конце концов, согласился он. – Но они любили друг друга, и, наверное, поэтому им позволили пожениться. И потом, не думаю, что у Сенджу ни разу не практиковалось подобное. Можно будет спросить у Цунаде-сан, если хочешь.
- Ага, как же, - ворчливо пробормотал Наруто. – К ней за такими историями без выпивки лучше не приходить. Что ты ищешь-то?
- Вот, - ответил Учиха, показывая обнаруженный семейный портрет. – Это мои родители в день свадьбы.
- Ух, ты, - выдохнул Намикадзе, разглядывая гармоничную, по его мнению, пару. Одетый в черное молодой человек, невзирая на крупные, резковатые черты лица, придающие ему суровости, все равно казался приятным. Девушка возле него была красивой и, несомненно, доброй, а еще – копией Саске. – Беру свои слова обратно, ты похож не на дядю Изуну, а на свою маму. Прямо один в один.
- Да, - грустно вымолвил Учиха, разворачиваясь к нему. – Жаль, что я не знал ее. Мама умерла, когда я родился. Итачи рассказывал, что она была очень хорошей, что она любила меня и с нетерпением ждала моего появления на свет. А папу… папу он называл строгим, но сильным. Настоящим главой клана. Вот только… - подросток на миг запнулся, подбирая слова. – Его убили вместе с моим дядей Кагами и кузеном Шисуи. Это сделали Хьюга.
Наруто придвинулся ближе, внимательно заглядывая в черные, наполненные печалью глаза, и сжал ладонь Саске в своей. Интересно, Итачи догадывается, как на самом деле больно его брату? Скорее всего, нет.
- Откуда ты знаешь? – рискнул спросить он.
Учиха уставился в пустоту перед собой.
- Я залез в записи дяди Мадары. Братья Хьюга устроили нападение на мою семью и убили троих, ну, и несколько человек из охраны. Еще в тот вечер погибла девушка из клана Хьюга. Она была возлюбленной Итачи и спасла его ценой собственной жизни. А Хьюга Хидзаси потом застрелился.
- И ты… - осторожно уточнил Наруто, понимая, сколь многое становится ясным. – Ты потому ненавидишь Хьюга?
- Ненавижу? – переспросил Саске, устремляя на Намикадзе пристальный взор. – Ненавижу, - повторил он, будто смакуя слово. – Не думаю, что это ненависть, скорее обида. А если ты говоришь о моих драках с Неджи, то это он, как ты помнишь, цепляется ко мне. Так что, из нас двоих ненавидит именно он.
- Да, уж, - отметил Наруто, припоминая многочисленные придирки одноклассника. – С этим не поспоришь. Неджи ведь сын Хидзаси-сана, верно? Хотелось бы знать, что ему про смерть отца наговорили.
Учиха покачал головой, не желая обсуждать подобную тему.
- Что бы ему ни рассказывали, меня это не волнует. Нужно самому уметь думать, а не слепо слушать других.
Намикадзе раздосадовано покусал губу. Наверное, не стоило им вообще затевать эту беседу – Саске закрылся, спрятав чувства за непробиваемой, словно камень, броней, и теперь нужно было срочно придумывать, как сломать возведенные между ними преграды. Юноша огляделся в поисках вдохновения, после чего покинул полюбившееся место, чтобы через минуту вернуться и протянуть изумленному Учихе гитару.
- Сыграй что-нибудь. Я успел соскучиться по твоей музыке.
Лед в очах Саске треснул, оттаивая, их обладатель хмыкнул, беря инструмент, и, настроив его, легко провел пальцами по струнам. Негромкая, тоскливая мелодия заполнила помещение, отзываясь отголосками эха от стен, погружая слушателя в меланхоличную атмосферу, заставляя сердце сжиматься от скорби, а душу – плакать. Наруто не ведал, сочинил ли ее Учиха давно, или прямо сейчас подбирал на слух ноты, освобождаясь с их помощью от горестей, сопровождавших его рождение, однако верил – другого пути для его любимого просто нет, а значит, скоро все снова наладится.

***

За свои девятнадцать лет Хаку пережил не так уж и много, будучи не в состоянии похвастать ни любовными связями, ни скандалами, ни прочими драматическими событиями. Кто-то сказал бы – у него все впереди, и парень не стал бы спорить, признавая их правоту. Ему больше нравилось наблюдать, чем испытывать самому, выжидать, а не торопиться, спотыкаясь на ходу о различные препоны судьбы. Достаточно было происходящих с его лучшим другом волнений. Хаку помнил Обито столько же, сколько себя, учась и взрослея вместе с Учихой, и представить собственную жизнь без него просто не мог. О приятеле парень знал все, а предательство Рин, принесшее тому сильную боль, воспринял как личную обиду, дав слово в будущем оградить Обито от подобных историй. Искренне желая приятелю счастья, юноша радовался, когда тот полюбил снова, поэтому возвращение Рин превратилось в угрозу, освободиться от которой требовалось как можно скорее. И раз уж Обито не сумел справиться с этим самостоятельно, пришлось просить помощи. Обращаться к постороннему было глупо, и после длительных раздумий, по-прежнему сомневаясь в правильности принятого решения, Момочи-младший пришел к единственному человеку, вызывавшему у него безоговорочное доверие – Мадаре. И теперь, рассказав о последнем визите Рин, сидел в кресле, напротив главы клана, рассматривая устроившегося на диване, в дальнем углу кабинета, Нагато. Удзумаки читал книгу и не спешил вмешиваться в беседу, предпочитая оставаться невидимым. Хорошее качество, оценил Хаку, вновь устремляя взор на хозяина дома, задумчиво вертящего пальцами приглашение на встречу выпускников.
- Что ж, - вымолвил, наконец, Мадара, откидываясь на спинку стула и бросая открытку на стол. – Я предупреждал ее не лезть к Обито. Видимо, девица решила сыграть в игру «кто кого».
- Мадара-сан, - позвал Хаку, подавшись терзающей его тревоге, - то, что я рассказал вам о Рин и будущей вечеринке, можно назвать предательством?
Мадара недоуменно моргнул, пытаясь понять, куда клонит собеседник.
- Каким еще предательством?
- Обито не обрадуется, что я пошел к вам, - пояснил Хаку.
- А, ты об этом, - сообразил Учиха. – Не волнуйся, Обито, наверняка, понимает, как ты за него переживаешь, так что забудь. Сейчас гораздо важнее решить, как мы можем помочь ему, причем незаметно.
- Незаметно? – нахмурился Хаку, не считая такое возможным. – С Рин это слово не вяжется.
Мадара усмехнулся.
- Да уж, точно, - подтвердил он, доставая из кармана мобильный и набирая забитый в быстром доступе номер. – Ямато?.. Зайди ко мне вместе с Таюей. Немедленно, - после чего сбросил вызов и, подавшись вперед, оперся подбородком о сцепленные ладони, водрузив локти на столешницу.
Хаку поерзал, неуверенно и в очередной раз покосившись на рыжеволосого мужчину – тот по-прежнему листал небольшой томик, не обращая внимания на окружающих, хотя прекрасно осознавал происходящее. Невольно захотелось выяснить, работал ли тот хоть раз под прикрытием – способность Удзумаки за кем-то шпионить, не вызывая подозрений, бросалась в глаза.
Дверь слегка скрипнула, открываясь, и в образовавшийся проем протиснулись сначала Таюя, потом – Ямато, сразу же замирая на пороге в ожидании приказов начальства. Просто так Мадара никого к себе не вызывал, и это за многие годы выучили все.
- Значит, так, - не терпящим возражений тоном произнес Мадара. – Вы оба временно освобождаетесь от основных обязанностей. Ямато, я хочу, чтобы ты следил за Обито. Делай это незаметно, мальчишка чересчур сообразителен, чтобы не заметить подвоха. Мне докладывать все, что связано с Нохара Рин, сразу же, - дождавшись кивка охранника, Учиха продолжил. – Таюя, как ты понимаешь, твоя цель – сама Рин. Докладывать обо всем, кроме походов в туалет. Вмешиваться по необходимости, моего приказа не ждать. Ямато, тебя это тоже касается.
- Да, Мадара-сан. - Ямато ответил и за себя, и за напарницу.
- Хаку, - обратился к черноволосому хакеру Учиха, заставив того вздрогнуть от неожиданности. – Тебе стоит пойти с Обито на вечеринку. Будь с ним, наблюдай и, в случае чего, сразу звони Ямато или Таюе. Думаю, если Рин и задумала что-то сделать, то это произойдет именно там. Только прошу – сперва дай Тоби самому разобраться с ситуацией, хорошо?
- Д-да, - пролепетал Хаку, лихорадочно начиная продумывать, как действовать дальше. – Я понял, Мадара-сан.
- Вот и отлично, - довольно подытожил Мадара, возвращая отпрыску Забузы приглашение. – Если вопросов нет, все свободны.
Хаку оставалось лишь уйти следом за Ямато с Таюей, надеясь на скорое избавление от вызывающей отвращение женщины, даже если потом ему придется оправдываться перед Обито до конца дней.

- Ты уверен? – захлопнув книгу, спросил Нагато, как только визитеры покинули комнату. – Может, не стоило вмешиваться? Обито – взрослый парень, способный постоять за себя.
- Ага, как и наделать глупостей, - заявил Мадара, вставая и отходя к распахнутому окну. Теплый ветерок, прорываясь внутрь, немедленно растрепал его длинные волосы. – Я знаю, что Обито может не понравиться вмешательство с моей стороны, но и поделать с собой ничего не могу. Знаешь, где-то я слышал фразу о том, что у каждого человека есть свой, так сказать, стержень, на котором держится его мир. Стоит сломать этот стержень – и человек тоже окажется сломлен, станет не лучше живого мертвеца, без надежд и целей, пустой оболочкой, блуждающей по земле в ожидании смерти. – Учиха вздохнул. – И мой стержень – Обито. Я сам не знаю, как такое возможно, но он – мой сын, Нагато, и если с ним что-то случится, не уверен, что смогу это пережить.
Удзумаки отложил в сторону изученный фолиант и подошел к Учихе, успокаивающе касаясь его плеча.
- Я это знаю, Мадара, но сейчас ты перегибаешь палку. Рин кто угодно, только не убийца. Она может создать проблемы, но не навредить ему как-то иначе.
- Ты прав, - согласился Мадара, поворачиваясь к нему и ласково гладя возлюбленного по щеке. – Но я…
- Тшш, - прервал зарождающуюся тираду Нагато. – Мой долг был предупредить тебя, а ты… Делай то, что считаешь нужным, просто не переходи границы.
- Спасибо, - облегченно сказал Учиха, притягивая любовника к себе. – Ты, как никто другой, меня понимаешь.
И Нагато не возражал, позволяя поцеловать себя, теряясь в приторных, словно мед, ощущениях, и сознавая одно: если слова Учихи верны, и тот не мыслит жизни без сына, то основа его мироздания – Мадара, и никак иначе.

***

Рядом с любимым время летит незаметно, но и оно имеет свойство заканчиваться. Дейдара давно понял эту простую истину, и пока ничто не заставило парня думать иначе. Они с Итачи неплохо провели день, сначала позавтракав с прочими членами клана, - Саске при этом не переставал ухмыляться, - а после, пройдясь по саду, отправились на реку и разошлись ближе к вечеру. Тсукури хотелось навестить Гаару, о чем они с Наруто договорились еще утром, да и нужно было вернуться в пансион, представ пред светлыми очами деда, дабы тот убедился – внук жив и даже почти здоров. Однако идти домой прямо сейчас не тянуло, и Дейдара без зазрения совести позвонил человеку, с которым отчего-то потребовалось поговорить. Почему ему – подрывник не ведал, да и особого желания искать причины не испытывал. Поэтому, договорившись о встрече, просто сел на скамейку, неподалеку от центрального входа в парк, и, зажмурившись, подставил лицо солнцу. Погода была прекрасная, так зачем томиться в четырех стенах, когда намного приятнее впитывать в себя разбавляющий жару ветерок, слушать шелест листвы, прерываемый щебетанием птиц, и расслабляться, наслаждаясь приносимым природой покоем? Тсукури засунул руки в карманы брюк, приготовившись ждать.
Наверное, он задремал, потому что прозвучавший неожиданно громко голос заставил юношу вздрогнуть, резко распахивая глаза.
- Привет, - примирительно улыбнулся Дэн. – Прости, не хотел тебя напугать, Дейдара-кун.
- Доктор Харнетт, - вымолвил Тсукури, вставая и одергивая футболку, дабы скрыть смущение. – Меня немного сморило, да.
- Ничего страшного, - отозвался американец. – Честно говоря, я не ожидал, что ты захочешь встретиться.
- Я и сам не ожидал, да, - сознался Дейдара, понимая, как странно его поступок может выглядеть со стороны. – Когда вы давали мне свой номер, то сказали, что я могу звонить, если захочется, вот я и подумал…
Дэн кивнул, принимая бессвязные пояснения, и указал на ближайшую аллею.
- Тогда, может, пройдемся?
Тсукури пожал плечами.
- Да, давайте.
Некоторое время они шли молча, пропуская стайки бегущих мимо детей. Впереди медленно шествовали две молодые матери с колясками, а устроившаяся под сакурой группа студентов активно обсуждала нечто невероятно важное, то и дело срываясь на споры. Дейдара же, рассеянно осматривая местность, мысленно чертыхался – позвал нового знакомого, а тему для беседы придумать не в состоянии. К счастью, на помощь вовремя пришел Дэн, заприметив поблизости небольшой лоток и развернувшись к спутнику.
- Ты любишь мороженое?
- Я? – Дейдара растерянно заморгал, останавливаясь. – Да.
- Тогда я куплю нам его, ты не против?
- Э-э, - пожалуй, смотрелся он на редкость глупо. – Да, почему бы и нет…
Покупка лакомства не заняла и пары минут, после чего Дэн вернулся, протягивая Тсукури половинку фруктового льда на палочке.
- Держи, - вторую часть кушанья медик оставил себе.
Дейдара кивнул, рассматривая поданную ему сладость и теряясь в странном ощущении чего-то родного – потерянного воспоминания из детства, когда мама добывала такое же угощение на двоих. Блондин хмыкнул – как же легко вообразить, будто он снова ребенок, а рядом – отец… И тут парня осенило – вот оно!
- Спасибо, - произнес он, возобновляя прогулку. – Я хотел спросить вас… о маме.
Дэн с интересом взирал на упавшую неподалеку девочку – та перекатилась на траву, осторожно трогая ободранные коленки и всхлипывая от испуга. К ней, старательно семеня по тропе, спешила пожилая женщина в синем кимоно, стремясь утешить, без сомнений, любимую внучку.
- Что ты хочешь узнать?
- Вы говорили, что она была душой компании, да, - напомнил Дейдара. – А почему она захотела стать врачом?
- Детским врачом, - поправил Дэн, на автомате приступая к еде.
Дейдара усмехнулся.
- Да, верно. Мама говорила, что хотела приносить малышам радость.
Дэн развернулся, окидывая его внимательным взором.
- Ты сам ответил на свой вопрос.
Возражений не находилось.
- А кем был мой отец? Вы знали его? Он тоже учился с вами, да?
Ему показалось, или Дэн на мгновение напрягся, уставившись в землю и тщательно подбирая слова? Тсукури отчаянно потянуло разрушить воображаемый барьер, которым от него упорно отгораживались.
- Да, - коротко бросил Дэн, не поднимая глаз. – Они любили друг друга.
- Тогда почему они расстались? – упрямо не отставал Дейдара, надеясь выяснить хоть ничтожную толику правды.
Доктор со вздохом приблизился к ближайшей лавке и опустился на нее – пришлось догонять и устраиваться рядом.
- Обстоятельства порой бывают выше людей, Дейдара-кун, - вполголоса заявили ему. – Твой отец не был японцем, и это стало проблемой. Ооноки-сан решил, что его дочь не должна иметь с иностранцем ничего общего.
- И что, он спокойно уехал, даже не попытавшись бороться? – возмутился Тсукури, сжимая кулак и до боли впиваясь ногтями в ладони. – Получается, мой отец – трус, да?
- Ты судишь с позиции обиженного ребенка, Дейдара-кун, - горестно проговорил Дэн, - но все не так просто, как ты представляешь. У обоих твоих родителей были семьи, которые никогда не благословили бы их союз. Это в фильмах подобные истории заканчиваются хорошо, в жизни все по-другому. Чего бы добились твои отец и мать, сражаясь за любовь? Возможно, они были бы вместе, растили тебя вдвоем, но вряд ли забыли бы покинутых близких. А остальные? Ооноки-сан, твои дядя и тетя, твои бабушка и дедушка, там, за границей – были бы они счастливы, отказавшись от любимых детей? Не думаю, - мужчина хмыкнул, сцепив руки в замок. – Так скажи мне, Дейдара-кун, имеем ли мы право любить, зная, что этим причиняем кому-то боль? Стоит ли любовь страданий дорогих нам людей? Можно ли жертвовать ими во имя нее?
Дейдара вслушивался в речь собеседника, растеряв боевой пыл за время тирады. Невольно сравнивая историю родителей с трагическими отношениями Итачи и Аюми, блондин вынужденно признал – доля истины в данном замкнутом круге имеется. Вот только легче не становилось.
- Ну, вот, я расстроил тебя, - подытожил Дэн, мягко касаясь его плеча. – Прости, я не хотел причинить тебе боль, но объяснить следовало. Возможно, сейчас ты слишком юн, чтобы понять все до конца, но когда-нибудь, надеюсь, это случится.
- Знаете, - объявил Тсукури, с болезненным шипением разогнув пальцы, – времена меняются, и моим близким придется сойти с дьявольской карусели принципов и устаревших, никому не нужных представлений о мире. Для этого у них есть я, да.
Дэн рассмеялся, услышав столь легкомысленное, насыщенное горячностью заверение, и в душе Дейдары снова воцарилась благодать, а жизнь засияла яркими красками. И не важно, выполнит ли он данное обещание, достаточно исправить возможное – прочее пусть исчезает в прошлом.

***

Темари буквально ввалилась в прихожую пансиона, захлопнув дверь, и устало прислонилась к стене. Она терпеть не могла ходить по магазинам, а уж теперь – особенно, вот только поделать с порывами скачущих, будто кони, гормонов ничего не сумела. Полдня они с Обито гуляли по городу, договорившись при расставании о следующем свидании, и приходилось контролировать собственный бунтующий организм, потому что, к своему стыду, сообщить Учихе о его будущем отцовстве так и не получалось. Темари понимала – сделать это необходимо, скрывать глупо, а вот заставить себя говорить оказалось выше ее сил. Сабаку с отвращением призналась в собственной трусости, хотя ей так и не удалось понять, отчего появился подобный страх. Может, из-за неуверенности в том, как отреагирует Обито? Оставалось лишь обзывать себя дурой – и сие превосходно удавалось.
Блондинка со вздохом отлепилась от надежной, но не утешающей нисколько опоры, скинула обувь и, копаясь в сумке, направилась в гостиную. Хотелось хоть куда-то присесть и съесть йогурт, ставший причиной захода в супермаркет. Не самого лучшего, кстати. От прилавков с рыбой несло непередаваемым ароматом, пробуждавшим дурноту, а прохождение мимо отдела с парфюмерией стало истинной пыткой. В общем, продукты отныне пусть покупает кто-то другой.
- Привет, - выдернул девушку из раздумий знакомый голос.
Темари вздрогнула, охнув от неожиданности и коснувшись груди ладонью.
- Сасори… - пробормотала она, пробуя отдышаться. – Рада тебя видеть, конечно, но, знаешь ли, пугаться в моем положении вредно.
- Прости, - виновато потупился Акасуна, вставая с дивана и помогая владелице дома устроиться в кресле. – Как себя чувствуешь?
- Ну-у, - многозначительно заметила Сабаку, наконец, находя завалившееся лакомство. – У меня внутри маленький обжора, который вечно требует пищи. А еще меня тошнит не только по утрам, но и от резких запахов в течение дня. И кто придумал, что беременность – райское состояние?
Сасори весело хмыкнул.
- Должно быть, какой-то счастливый папаша, наблюдающий за женой в этот период.
- Хм, - за неимением ложки еда отправилась на журнальный столик. – Тогда я бы ему посоветовала испытать всю эту прелесть на себе. – Темари окинула помещение внимательным взором, словно надеялась отыскать в дальних уголках того самого выдумщика. – Прости, Сасори, я вывалила на тебя собственные заботы, не спросив, как у тебя дела. Кстати, тебе предлагали чай?
- Да, спасибо, - отозвался Акасуна, возвращаясь на прежнее место, как раз напротив нее. – И у меня все в порядке. С Гаарой тоже все хорошо, активно идет на поправку и передает привет тебе и малышу.
Темари улыбнулась, уже привычно дотрагиваясь до живота.
- Слышишь, солнышко, дядя передает тебе привет, - произнесла она, откидываясь на спинку сидения. – Наверное, со стороны я кажусь психом, разговаривающим с собственным животом.
- Ничего подобного, - возразил Сасори. – Ты должна говорить с ребенком уже сейчас, это полезно. Пусть чувствует, что его любят.
- Да, мой гинеколог советует то же самое, - согласилась Сабаку. – Но ты, наверняка, пришел не все это выслушивать. Так что случилось, Сасори?
- Вообще-то, я хотел тебя поддержать, - заявили в ответ. – Мы заключали помолвку на определенных условиях, как ты помнишь, но и сейчас, когда договоренность расторгнута, я не могу перестать помогать.
- Сасори, если ты о деньгах, то…
Договорить ей не дали – Акасуна одним плавным движением встал и, пройдя к ней, опустился на корточки.
- Темари, я ведь не чужой человек, верно? Как и ты для меня. Ты – сестра Гаары, часть моей семьи, и если тебе что-то потребуется, даже деньги, - проси.
Темари прищурилась, рассматривая собеседника. Пламенная речь задевала душу, трогая до слез, но хорошо бы выяснить причину сего решения. Хотя, стоит ли гадать, если и так все ясно?
- Гаара переживает, да? – вполголоса спросила Сабаку.
Сасори кивнул, сжав ее ладони в своих.
- Да. С тех пор как узнал о твоих долгах, не находит покоя. Я обещал ему, что без нашей поддержки ты не останешься. Так что помоги мне – позволь сдержать слово.
Темари покачала головой, досадуя на некоторых, вроде, зрелых мужчин, прячущих простейшие вещи за пафосными репликами.
- Так бы сразу и пояснил, а не плел тут невесть что о семье.
Акасуна недоуменно моргнул.
- Но ведь я не лгал.
Сабаку расхохоталась, глядя на его по-детски растерянное лицо, и, спустившись на пол, с благодарностью обняла новоявленного родственника.
- Я знаю, Сасори, я знаю. И спасибо. Прости… наверное, это гормоны.
Акасуна понятливо усмехнулся, оглядываясь вокруг.
- Ну, и где Обито? Мы тут в такой компрометирующей позе, а он не видит.
- Потерпит, - уверенно объявила Темари, отстраняясь и, повинуясь порыву, растрепав бывшему жениху волосы. – Ты сам сказал, что мы семья, так что у меня отныне на одного брата больше. Значит, я могу обнимать тебя, когда захочу.
- И лохматить мне волосы, - поддакнул Сасори, еле сдерживая смех.
- Вот именно, - подтвердила Сабаку, чувствуя себя до неприличия счастливой. – Между прочим, Канкуро и Гааре доставалось не меньше, так что не жалуйся. А еще лучше – принеси с кухни ложку, я есть хочу.
Акасуна рассмеялся и, усадив будущую мать обратно, в кресло, отправился выполнять поручение.

***

Готовиться к экзаменам вместе с друзьями оказалось гораздо приятнее, чем делать это в одиночку, постепенно засыпая над раскрытым учебником. Именно на данной мысли поймал себя Гаара, сидя за столом в своей комнате с Дейдарой и Наруто, подобно ему, корпевшими над источниками знаний. Примостившийся на четвертом стуле ноутбук оказался не у дел – о нем вспоминали лишь в тот момент, когда самостоятельно найти ответ на вопрос не удавалось. За окном давно стемнело, сквозь приоткрытую форточку в комнату прорывался освежающий воздух, но подростки, казалось, не замечали ничего вокруг, поглощенные наукой. Ровно до тех пор, пока Наруто, с наслаждением потянувшись, не рискнул нарушить опостылевшую ему тишину.
- Черт, - простонал он. – Кто бы мог подумать, что математика – такая утомляющая штука. Может, прервемся хоть на немного, а?
- Наруто, - не отвлекаясь, произнес Гаара, - ты уже закончил решать примеры?
- Не будь занудой, Гаара, - досадливо пробурчали в ответ. – У меня уже мозги не работают.
Дейдара молча придвинул к приятелю вскрытую плитку шоколада. Намикадзе смерил пристальным взором сперва угощение, потом – подрывника и сцепил ладони в замок на затылке.
- Дейдара? – позвал парень. – А ты не мог бы…
- Нет, - отрезал Тсукури, переворачивая страницу.
- Бли-ин, - пригорюнился Наруто, опуская руки на столешницу и наваливаясь на них сверху. – Ну, что тебе стоит помочь, а? Чего ты такой вредный?
- Занудство заразно, да, - с готовностью пояснил Дейдара, с трудом сдерживая ухмылку.
Намикадзе мстительно прищурился, дабы в следующий миг, коварно улыбаясь, оповестить:
- Гаара, представляешь, наш Дей сегодня ночью лишился девственности.
Эффект превзошел все ожидания: Гаара замер, подавившись слюной, Дейдара, вздрогнув, выронил ручку, которая не замедлила прокатиться по полу в сторону шкафа. А сам виновник происшествия широко ухмылялся, с вызовом смотря во взбешенные серо-голубые глаза Тсукури.
- Подорву, да, - прошипел Дейдара, вынося Наруто не подлежащий обсуждению приговор.
- А давай, - весело согласился Намикадзе. – Хоть какое-то развлечение за вечер.
Гаара, наконец, прокашлялся, еще полностью не отойдя от шока, однако успел перехватить начавших вставать одноклассников.
- Так, тихо! – чересчур резковато от бушующих внутри эмоций приказал красноволосый. – Не в этом доме, ясно? Сели оба!
Спорщики неохотно послушались, не прекращая обмениваться оценивающими взглядами.
- Ручку подними, да, - приторно попросил Дейдара, откидываясь на спинку сидения.
- С какой стати? – лениво парировал Наруто, крутя пальцами карандаш.
- Я из-за тебя ее уронил.
- А я из-за тебя не решил пример.
Тсукури издевательски хмыкнул.
- У тебя с логикой все в порядке?
Гаара растерянно глядел на них. В иное время он бы с удовольствием включился в словесный поединок и даже посмеялся потом, вот только атмосфера стремительно накалялась, и требовалось срочно ее остудить, пока товарищи не переругались на самом деле.
- Эм, - неуверенно вымолвил он, поймав себя на легкой зависти – из них троих, получается, все, кроме него, испытали прелести «взрослой любви». – Дейдара, а… это было больно?
Пару секунд Тсукури внимательно изучал его, заставляя смущенно краснеть, а после кивнул.
- Поначалу немного, а потом стало здорово. Не переживай, у Сасори достаточно опыта, чтобы не навредить тебе, да.
При упоминании Акасуны Гаара потупился. Щеки горели, и безумно хотелось приложить к ним побольше льда. Наруто радостно усмехнулся.
- О, да! – выдал Намикадзе, окончательно растеряв инстинкт самосохранения. – Нам с Саске пришлось удалиться из дома, чтобы не слушать их стоны. Зато представляю, какой Мадара-сан получил концерт.
Дейдара стремительно вскочил, опрокинув стул, и с рычанием сжимая кулаки.
- Гаара, прости, но я его сейчас побью, да. Для профилактики.
Наруто не менее проворно покинул нагретое место, принимаясь убегать от Тсукури.
- Ребята, - обратился к обоим Сабаку, осознавая – Тие-сан никого из них по головке за разгром не погладит. От нарастающего галдежа начинало ломить виски, а мир перед очами кружился. Надо прекратить творящееся безумие как можно быстрее. Для этого необходима лишь самая малость…
- Прекратите! – прокричал Гаара, с легкостью перекрывая выкрики драчунов. – Хватит! Ведете себя как идиоты!
Охваченный раздражением, юноша не сразу заметил обращенные к нему изумленные лица. Воцарилось тягучее молчание, и потрясенный выдох Наруто показался громом средь ясного неба.
- Гаара… - будто не веря в увиденное, Намикадзе шагнул вперед, готовый в любой момент броситься на подмогу. – Гаара, ты…
Сабаку недоуменно моргнул, не понимая, что происходит, и почему он стал центром всеобщего внимания.
- Что я? – рискнул спросить он.
- А сам не чувствуешь? – присоединяясь к Наруто, спросил Дейдара. – Посмотри на себя, да.
Гаара, нахмурившись, выполнил просьбу, внезапно почувствовав – что-то не так. Пришлось опереться о мебель, дабы позорно не упасть от наплыва забытых, но стремительно оживающих ощущений. Потому что здесь и сейчас, напрочь позабыв об инвалидном кресле, он… стоял! Стоял впервые за томительно долгие месяцы – и никак не мог поверить в случившееся…