Первое сентября - день неожиданных встреч

 Г л а в а   д е в я т а я.    ПЕРВОЕ СЕНТЯБРЯ  -  ДЕНЬ НЕОЖИДАННЫХ ВСТРЕЧ 

 И   ОТКРЫТИЙ

     В Приазовск Фёдоровы вернулись из станицы Новонекрасовской рано утром. После трогательной встречи двух бабушек состоялся праздничный завтрак  по случаю начала нового учебного года. А потом они вчетвером, принаряженные и переполненные радостью, отправились в школу. Ксения начинала учёбу в выпускном классе.

      Стоя на школьном крыльце среди почётных гостей, глядя на весёлую, ликующую массу школьников, Фёдоров,начальник полиции, почувствовал себя молодым, и его охватило странное волнение. Аплодисментами и улыбками были встречены на линейке одиннадцатые классы. Поздравления, поздравления, поздравления…
   
    Он смотрел на Ксению, на класс, где знал каждого не только по фамилии, но и по имени. Смотрел на взволнованных родителей, на своих бабушек. Вот так же втроём десять лет назад они привели Ксению в первый класс. Фёдоров испытывал постоянное чувство вины перед обеими бабушками – матерью и тёщей. Стараясь сгладить отношения, он раз и навсегда дал себе слово беспрекословно подчиняться всем их требованиям и просьбам. А потом это стало привычкой. Так постепенно и  возникла  семейная методика  воспитания дочери, в которой было больше женского, мягкого, доброго.

     А вот и первый звонок на первый урок. Его даёт ученик одиннадцатого класса, школьная знаменитость Кирилл Ожерельев. А помогает ему первоклассница, которую он, как пушинку, взметнул себе на плечо.

     Когда дети расселись по классам  за школьные парты и рассеялась толпа родителей, в школе воцарилась привычная тишина. Фёдоров подошёл к кабинету, где сидел 11 «А». Урок знаний вела завуч школы, так как класс начинал учебный год без классного руководителя. Учителей не хватало. Приоткрыв дверь, он незаметно заглянул в кабинет. Да, ребята повзрослели и выросли за лето. Серьёзные взрослые лица. Хотя нет, «камчатка», как  всегда, решает свои проблемы. Взгляд скользнул по классу, остановился на пустующей парте. Эта парта была ему как бы немым укором, а может, и вызовом. Засвидетельствовав отсутствие хозяйки парты, он понял, что  выполнил в школе все дела. Пора идти на работу.

     На столе начальника полиции лежала оперативная сводка за прошедшие сутки. Пробежав её быстро глазами, Фёдоров остановился на следующих строчках: «31 августа, примерно в 22 часа, группа неизвестных лиц совершила угон лошадей из частной конюшни  господина  Ельского. Девять лошадей задержаны в соседнем Приморском районе, возвращены хозяину. Две лошади пали. Сумма ущерба составляет… Задержаны трое несовершеннолетних, фамилии… Остальные угонщики с места преступления скрылись». Рядом со словом ущерб  стояла цифра с шестью нулями.

 -Да, когда-то за владение одной лошадью или коровой раскулачивали и расказачивали, а нынче имеем личные конюшни и с жиру бесимся,- подумал Фёдоров, не замечая, что говорит вслух.
     Из секретариата принесли папку с документами на подпись.
 -Прошу в течение часа  меня не беспокоить! Срочные звонки были?
 -Да, Дмитрий Егорович.  Несколько раз звонил  начальник Управления образования. Просил принять учительницу  и оказать ей содействие в срочной прописке. Женщина ждала вас с утра, но не дождалась. Ей  на десять часов назначена встреча в школе. Начальник  паспортного стола передал вам все документы для прописки.

 -Хорошо. Я посмотрю. Всё?
 - Нет. Звонила  Ельская … Екатерина Львовна.
     Фёдоров поднял глаза от бумаг:
 -Для  госпожи Ельской  меня  нет. И не будет.

      Оставшись один, Фёдоров нашёл документы, исходящие из паспортного стола. Быстро перелистал страницы, но внезапно остановился и вернулся к титульному листу. Да, он не ошибся. Зрительный тормоз сработал сразу. Это были документы Рейн Нины Николаевны и её сына Рейн Андрея Андреевича.
 -Этого только не хватало!- вырвалось у Фёдорова.
     Он внимательно рассмотрел обе фотографии. Нина изменилась сильно. Постарела. Лицо округлилось. Взгляд печальный. Скорее усталый, но сильный. Красивая причёска. Впрочем, она всегда следила за своей внешностью. Даже в дни суда над мужем она выглядела эффектно.

     Андрей… Мужчина. А увозила его пятилетним пацаном.  Похож на отца. Та же упрямая ямочка на подбородке. Только взгляд не отцовский, не добродушный. Скорее холодный, как сталь. Он пробежал глазами анкетные данные Андрея.  Не служил. Не военнообязанный. Странно. Имеет два высших образования.  Экономическое и юридическое. Совсем странно. Когда успел?! Учился одновременно в двух вузах? Владеет… немецким, английским, французским. Говорит свободно. Учёба и практика за границей. А куда же он у нас пойдёт на работу?!  В рыбаки?!  Там тоже все места заняты.
     Фёдоров задумался. Передать документы в городскую администрацию со своей визой «Не возражаю»? Нет. Это будет невежливо. Встреча неизбежна. Он сделал пометку в календаре о встрече с Рейн, о чём сообщил в секретариат. Силою мысли  вычеркнул из сознания до следующего дня фамилию Рейн. В течение часа он в поте лица работал  с документами и уголовными делами, уточняя сведения по внутренней связи с начальниками отделений.

     После лёгкого обеда, переодевшись в спортивный костюм, Фёдоров отправился в спортзал. Сегодня в отделе был день физической подготовки, а половина дня уже проведена то в школе, то за письменным столом.
     Фёдоров любил дни спортивной подготовки, гонял весь личный состав за уклонение от занятий.  «Уклонистов» было мало, но они были. С тренировки  все уходили разгорячённые и возбуждённые, с лёгкостью в теле и на душе. Стоя под контрастным душем, Фёдоров анализировал, что именно давит на подсознание. Что гнетёт его весь день?  Неизвестность. Он не знал, где находится Юлька. Несколько раз в течение дня проверял её местонахождение по компьютеру. Индикатор молчал. Значит, она находится за пределами района.

     На вечернем разводе он приказал начальнику  ППС  включить его  в  рейдовую группу.
 -Лично буду учить молодёжь задерживать угонщиков лошадей,- пояснил Фёдоров.
 -Тон командный, а глаза – с лукавинкой. Шутит или говорит серьёзно? Поди  разбери его!-  и начальник ППС на всякий случай явился лично и  усилил группу по численному составу.

    Фёдоров с группой дежурил не на посту ГИБДД,  а далеко от города, на границе с соседним районом. Проверяли фургоны, грузовые машины. Водители интересовались, что случилось: как-никак, а район приграничный. Фёдоров постоянно шутил, дежурство проходило спокойно. От своей машины начальник полиции далеко не отходил. Единицы были посвящены в то, что в машине находится  персональный компьютер, установленный чуть больше года назад  Ожерельевым - отцом. Наконец, компьютер «ожил». Он сообщал, что нужный объект приближается. Фёдоров внутренне приготовился к встрече и сосредоточил внимание на автотрассе.

 -Ну-ка, остановите грузовой мотороллер!-  это была его первая команда с начала дежурства.
     Когда открыли дверцу кузова, под ноги постовым выпали два парня. Стоять самостоятельно они не могли по двум причинам: находились в сильной степени алкогольного опьянения  и у обоих занемели ноги. Кузов, набитый подростками, как сельдью в бочке, освобождался.

 -Можете забирать всех,- сказал Фёдоров начальнику ППС, а я возьму с собой вот эту блондиночку.
 -Здесь две девушки! Заберите тогда обеих!
 -Да мне бы с одной управиться…

     Блондинка оказалась пьяной и к тому же буйной. Она пищала и визжала, когда её вынимали из кузова мотороллера, рвалась назад. Два взрослых молодых полицейских  не могли с ней справиться.
 -Ус-по-кой-ся!-  Фёдоров хорошо тряхнул её за плечи и поставил на ноги.

     Она сфокусировала взгляд на человеке, стоявшем перед ней, и всех поразила её противоположная реакция. Завизжав от восторга, она  кинулась на шею начальнику полиции. Фёдоров успел отстраниться, взял её за локоток и повёл к машине. Качаясь, как берёзка на ветру,  она умудрялась танцевать и одновременно петь «Москву златоглавую». Самой интересной картинкой для патрульных постовых  оказалось зрелище, когда Фёдоров сажал  свою юную даму в машину. Девушка упиралась то руками, то ногами в дверцу автомобиля, визжала, выкрикивала слова песни о Москве,  хохотала звонко и пьяно. Когда ему надоело выглядеть смешным в глазах подчиненных, он перестал её уговаривать, согнул пополам и, как мешок, кинул на сиденье, быстро пристегнув ремень безопасности. Девушку это не оскорбило. Она дала ему команду: «Поехали!»

     Фёдоров круто развернул машину и на скорости понёсся в направлении города. Приехав в отдел вместе со своей спутницей, он через дежурного вызвал медсестру. Девушка рванулась было в дежурную часть, к молодым полицейским, но Фёдоров сжал её локоть: «Тебе в другую сторону!» и силой повёл в душевую.
 -Мальчики! Я скоро вернусь!- орала она во весь голос.

     Фёдоров поставил Юльку прямо в одежде под холодный душ. Ответная реакция была быстрой.  Из Юлькиного рта вырывались такие слова, которые бы шокировали директора её школы.  Самыми мягкими были:
 -Ты, скотина, что ты делаешь?!
 -Алексеевна,- попросил Фёдоров появившуюся медсестру,- не в службу, а в дружбу, проследите, чтобы она вымылась. Постирайте её одежду  и дайте ей чистый белый халат. Она у меня в кабинете заночует. Домой её в таком виде лучше не отправлять.

     Уложив Юльку спать в  смежной с рабочим кабинетом  комнате, он прошёл к рабочему столу. Устало опустился в кресло. Из-за этой девчонки он не спит вторую ночь. Достал из ящика письменного стола две папки, положил их рядом на столе. С фото на него смотрели  два лица, мать и сын  Рейны. Да, встреча неизбежна.

    Заворочалась во сне Юлька и прервала тревожные мысли Фёдорова. Она начала говорить что-то несвязное, а потом вдруг страшно закричала. Дмитрий Егорович поспешил к ней, повернул на другой бок, укрыл простынёй, успокоил, поглаживая по спине. Руки Фёдорова ощутили  не только горячее тепло девичьего тела, но и нервные подрагивания. Юлька спала неспокойно.

     Девушка во сне продолжала пребывать  с недавними подельниками – угонщиками лошадей. Ей снилось, что она вновь в лесополосе, что она вновь в состоянии шока, который испытала на хуторе под названием «Красный конь», где она стала невольной свидетельницей  группового секса – игры в «Пятачок».  Автором этой развратной игры  был толстый парень с рыхлым телом – Вурдалак. Юлька тогда ещё не знала, что означает это слово: имя  или прозвище. Он один имел право избить ногами любую девушку, если она не изображала оргазм. Юльке от увиденного и услышанного стало плохо. Она напилась дешёвого вина, от которого ей стало ещё хуже. Её начало мутить прямо во сне. Фёдоров даже пожалел, что во время холодного душа не промыл ей желудок.

     А Юльке уже снился Ванечка Мангуст, её давний воздыхатель, «хозяин» лесополосы.  Он  подполз к ней на коленях  с колючей розой в зубах и попросил  встать в  «круг» вместе с  другими девочками. А она в свиле бьёт его ногой в лицо и кричит. Кричит  во сне и наяву,  готовая  умереть, но не позволить этой мрази дотронуться  до себя.

     Фёдоров крепко сжал её, сонную, в своих объятиях, заставив успокоиться, а затем бережно уложил на кровать. Остаток ночи он провёл тут же, на раскладушке, позволив себе сон вполглаза.

Отрывок из романа "Любовь и месть в стиле "Ретро"