Как в кино

Новогодье - это время такое чудесное, когда можно вспомнить, что когда-то у нас было настоящее кино. Своё, советское. С "лица необщим выраженьем" и, как оказалось, с огромным (неиссякаемым?) запасом прочности. Можно ещё раз подивиться этим чудесам: "Мимино", "Ирония судьбы", "Джентльмены удачи", "Бриллиантовая рука" - имя им в хорошем смысле легион. Я назвал только несколько первых попавшихся, из "новогодней обоймы", они снова идут по всем каналам, - чемпионы добрых чувств... А сколько было фильмов "непраздничных"! Ведь, было же всё это, было совсем недавно.

В чём же секрет советского кино? Мне думается, что наряду с несомненным профессионализмом, талантом всех, кто работал тогда в кинематографе, немало способствует популярности старых фильмов эффект узнаваемости. Жили-то все примерно одинаково - "и академик, и герой, и мореплаватель, и плотник". И потому жизнь экранная и жизнь реальная различались только по степени "причёсанности". Социальное расслоение началось где-то в середине семидесятых, а окончательно озверело уже в девяностые. До расслоения "слои" были как в одном пироге, испечённом и украшенном опытной хозяйкой. При всей некоторой "приподнятости" киногероев мы легко ассоциировали с ними себя. Ипполит - это были мы, и товарищ Сухов - тоже мы, и управдом Нонны Мордюковой, и леоновский "Доцент", и гордый сокол "Мимино"... А сегодня я смотрю на экран - и вижу дворец из нездешнего измерения и обитателя дворца, с манерами, лексиконом и запросами вчерашнего владельца овощного ларька (не хочу обидеть никого, знаком с овощными владельцами - прекрасные люди, мусульмане). Раньше были типажи. Теперь - типы.

Страшный "худсовет" всё же дело своё справлял. И в рамках "соцреализма" (столь же условного, как и сам советский социализм) не пропускал на экран порождения нервных и психических расстройств. Зато, покончив с "идеологическими путами", расстроенные взяли хороший реванш. Ну, это ненадолго, будем надеяться. Жизнь всё-таки не на похоронах зачинается. Нельзя же вечно хоронить себя и других. Есть ведь они, другие; есть и другое кино. Правда, по большей части в прошлом.

Мало показать, как люди живут, нужно ещё суметь показать жизнь. А это больше, чем "реализм" и "правда", как любовь больше полового акта. Трусами страну завалили - а надеть нечего... В любом изображении действительности, чтобы оно стало фактом искусства, должен, как в православной иконе, присутствовать некий свет преображения, и он должен героя преображать. Только тогда это изображение будет работать на доброе, на человеческое в человеке. В иконе это концентрированно и канонически, в искусстве степень личной свободы творца выше, возможностей больше, но мера ответственности та же, и цель, по сути, та же: показать человеку его жизнь так, как он сам не видит её - как служение. И эта цель выводит искусство за рамки ремесла и тоже делает его служением. А иначе ничего хорошего мы не увидим.


27 декабря 2015 г.