Как поживаете мистер Хейвуд?

 Подскажи мне в Астане какой-нибудь клуб. Хочу оторваться за все упущенное в юности.
– С чего это вдруг?
– Я же раньше всех на курсе вышла замуж.
– Это все помнят, а что сейчас?
– У человеческих отношений, как и у товара, есть свой срок годности, – говорит она про свой развод.
– А дети?
– Сын со мной.
Я был в шоке, когда ее встретил. Она тоже. Раньше мы жили по соседству и учились в одном институте, теперь, спустя десять лет, мы опять в одном подъезде, только в другом городе. Это что, судьба? Может, карма? А у нас с ней неизвестные нам причинно-следственные связи?
Она приехала работать в Астану маркетологом и купила квартиру на три этажа выше. На свои деньги и без крючка на ипотеке. Пожаловалась на риэлторов и и комаров.
– Привыкай, это у нас в Алма-Ате летали только два комара на весь район. Их даже никто не трогал. Их все знали. Их звали Петя и Вася.
Она рассмеялась. На этом и расстались.
Потом она пришла ко мне, когда ей нужен был интернет. Я не узнал ее, когда открыл дверь. У меня до сих пор в памяти ее неуклюжий образ, с досадными недоразумениями в одежде. Увидеть такие метаморфозы сейчас я не ожидал.
– Хорошо выглядишь, – сказал я.
– Да ты наблюдательный, – вместо спасибо сказала она и сняла обувь.
На ней был усиливающий блеск ее глаз макияж. Гардероб по законам цветовой гаммы. Бондовские часы «Омега». Как я понял, по совету английских стилистов женщина должна иметь хоть один мужской аксессуар. Роскошные волосы и балетная осанка меня добили. Впервые в жизни мне понравился запах женских духов.
– Это мужской одеколон. Только что из spa-салона. Хороший товар требует нормальной упаковки. Я же профессиональный маркетолог.
– А, ну да, – я почесал голову.
Она села за компьютер и набрала сайт знакомств. Напечатала несколько ответов со скоростью стенографистки.
– Посмотри как тебе этот? Через час с ним встречаюсь.
Она показала фотографию парня с густыми, перекрашенными в рыжеватый цвет волосами. Так красятся молодые японцы и этот парень явно косил под них. Я взглянул на ее анкету, в ней двадцать мужчин предлагали ей свидание.
– Ты же только неделю назад сюда приехала, когда ты все успела?
– Я три года работала в Москве, там совсем другой ритм.
– А не слишком ли их много?
– Здесь идет закон среднего.
– Какой еще закон?
– Маркетинга. Из 10 мужиков один нормальный да попадется. Из 20 – два. Троих уже отшила. Из сотни, может, и жениха найду. Ты веришь цифрам?
Я подумал...
– Конечно, – говорю, – 90% анашистов в процессе потребления травки довольны как сложились обстоятельства и им ничего не надо.
Ее брови нахмурились, и она оценивающе посмотрела на меня.
– Откуда знаешь?
– Как всегда, по себе.
– Ты совсем не изменился. Ну, давай… Я побежала...
Она быстро собралась. Я закрыл дверь и наблюдал за ней в глазок до тех пор, пока она не зашла в лифт. Потом осмотрел свою холостяцкую берлогу и почувствовал себя полным идиотом. Я вышел покурить на балкон с настроением петь блюзы.
Я прекрасно помню все эти маркетинговые штучки, но применить их жизни мне не приходило в голову. Да и вообще поменьше надо было пить на курсе. Я даже не знаю, где лежит сейчас мой диплом. У меня там написан тот же факультет, год выпуска, что и у нее, но только он далеко не красного цвета.
Я ее теперь не узнаю. В каждом классе, группе есть своя серая мышка, дурнушка Бетти, объект насмешек. У нас ею была она. Причиной была только ее отгороженность от нас учебой. Больше ничего.
Я помню то время, когда мы были моложе и бегали за автобусами. Мы стояли на остановке, и она мне жаловалась, что до сих пор живет по детскому режиму… Ровно в девять ей надо домой… У нее никогда не было парня. Ей не разрешают даже краситься.. Я ее этим подкалывал, еще ее жизни учил. «Просидишь ты всю молодость в своих библиотеках»– говорил. «Кто на тебя потом смотреть будет?» Она молчала, не знала, что ответить, и поправляла только свои очки, которые ей явно не шли. Выглядела в них она некрасиво и проходила в них все четыре года.
Потом она примерила образ замученной домохозяйки. С двумя набитыми до отказа сумками и ребенком она мне, как соседу, рассказывала про хлопоты семейной жизни. Здесь обошлось без смеха. Я с уважением кивал. Финансовые обязательства по обеспечению семьи легли на нее. Она привозила технику из Эмиратов.
Теперь я вижу ее в совсем другом имидже. Независимой, богатой и свободной бизнес-леди. Все это напоминает чем-то ситуацию Марлона Брандо и мистера Хейвуда. Интересная история, которую я прочитал давно, но она прочно врезалась мне в память.
Школьный преподаватель господин Хейвуд постоянно издевался над Брандо и называл его ни на что негодным идиотом, который вряд ли чего-нибудь добьется в жизни. Когда Брандо стал миллионером и купил себе остров, он произнес свою знаменитую фразу: «Как поживаете, мистер Хейвуд? Есть ли у вас собственный остров?»
Теперь я прекрасно знаю, как он жил. Я не напрашивался здесь на отрицательную роль, но я ее сыграл. Я над ней хихикал больше всех на курсе. Да еще как! Теперь пришла ее очередь смеяться надо мной и на это есть причины, их описание займет даже целых двенадцать страниц, но ей сейчас вообще не до меня.
И теперь я смотрю с балкона, как легкой походкой и цокая каблучками, она шагает на собственный парад. Приятный весенний день. По улице красавица идет на свидание. Посмотрите, как у нее блестят глаза. Все прохожие оборачиваются и задерживают на ней взгляд. Красота. Кто это видел – тому не забыть.
P.S. То ли дело было в ней, то ли в законах маркетинга, но через 8 месяцев она вышла замуж и переехала. Слышал, что удачно. И в отличие от первого брака, который был ей навязан родителями, сейчас она счастлива. Правда, не знаю, был ли это парень из той анкеты с рыжеватыми, как у японца, густыми волосами или нет. Но это не важно: мне просто не надо было над ней хихикать.