Беспристрастность бесконечности

             

   Сначала это было игрой. Простой игрой с несложными правилами, усложняющимися день за днём. Простота привлекала, но не притягивала. Потом затянуло. Затянуло, как в омут неосторожного пловца. Затянуло, как петля силка стягивается вокруг  шеи добычи. Затянуло, как зыбучие пески захватывают и не выпускают неосмотрительного путника.
   Затянуло… И игра переросла в нечто большее, как ночной кошмарный сон удушливой жаркой ночью переходит с желанным пробуждением в свежесть дневной яви, в жестокую непредсказуемую действительность. Так иногда заигравшиеся дети теряют чувство меры и, ощущая себя в придуманной игре, живут в невымышленном настоящем. Причиняемая в шутку боль вызывает серьезные болевые ощущения.
   Игра – явь… Вроде бы, вот она, черта, даже не шаг, одно моргание века, и ты находишься в другом мире. Совершенно другом. Отличным от того, в котором привык чувствовать себя комфортно, как рыба в воде. Отличного от того мира, к которому критерии нынешнего не имеют отношения: они либо гиперболизированы до оптимистичного минимализма, либо минимизированы до удручающей гипертрофии. Где все поступки зеркальны. Где ложь – это истина. Где трусость – отвага. Где реальность произрастает из ирреальности, имея общие корни. Где беспощадное милосердие безукоризненно граничит с флегматичной жестокостью. Это тот мир, противоположный миру мира, не существующего существования, где исконное противостояние добру зла приравнивается к маниакальному влечению к определённому предмету. Если в этом мире нет места душевным рефлексиям, то в параллельном – найдётся территория сочувствию и сопереживанию.
   Каждый из нас обременён свободой выбора. Перспектива быть глупцом на слуху у всех не всякого прельщает, но если есть шанс сделать шаг первым, поскольку вторым зачастую ничего не остаётся, - шагай! Делай шаг беспристрастно, даже если он ведёт в пропасть, в бездонную глубину неба, который будет не последним на бесконечном пути.
   Игра!.. Игра!.. Нет! Игровая реальность не южный берег Дона – галечный берег северного мыса Романовых. И лицо не ласкает тёплый бриз, наполненный ароматами степных трав; его хлещет порывистый холодный ветер, несущий уничтожающее морозное дыхание и беспредельный холод заснеженных просторов. Не фантастические образы вечернего заката будут интриговать романтикой южных широт утомлённое зноем воображение, а набегающие на безжизненный берег штормовые волны сурового северного моря.   
   Да, сначала это было игрой. Лёгкой, незамысловатой. Не было причин усмотреть подвоха. Всё до неприличия открыто и правдиво. Когда незаметно пересекаешь грань, за которой игра сбрасывает со своих плеч плащ непосредственности, вступают в игру другие правила. Вдруг оказываешься перед лицом жестокой яви, поражающей своею изнеженно-расслабленной твёрдостью.
   И всё: с этого момента, в который раз начинается новая игра, не заканчивающаяся никогда, а только каждый раз переходит на новый уровень, с новыми условиями и сложностями, ведущими прямым путём к извилистым стезям реальности.
   И снова игра. Обычная, без подвохов. У неё всего два простых правила, четыре параграфа, шестнадцать пунктов, двести пятьдесят шесть изменений.
                26 декабря 2015г.