Сенокос

               

      С краю на небольшой полянке у раскидистых берёз расположился шалаш. Заботливые руки в этом лесном месте охотно создали уют. Рядышком с шалашом находился широкий пень, который служил столом поселившимся. Всё говорило, что здесь люди не случайные. Эти люди: дедушка Антон косит траву, а бабушка Екатерина и внук Данил сгребают граблями сено.
      Потная работа нехитрая, зноем битая утомляет разморённостью и гонит их в полдень в шалаш. Шалаш – это их спасение от беспощадного солнца.
Старики встают с восходом солнца. Внука не тревожат, дают ему вдоволь насладиться сладким сном. Они без слов делают каждый свою работу. Утро дед начинает с того, что отбивает и точит косу и только после этого уже идёт косить. С росой трава покорно ложится душистыми рядками плача пахучестью. Бабушка, насобирав хворосту, хлопочет над костром. Её забота сколдовать запашистый завтрак. Чай она заваривала травой чабрецом. Душистый чай пьянит косарей. От раннего костра дымок, расстилаясь, укутывает ближайшие кустики. Проснувшиеся пичуги живят лес утренними переливами, будоража трельными перезвонами. И всё это растекается и тонет в слёзной листве.
      Дедушка вырыл ямку и в ней хранили хлеб и продукты. Однажды проснулись, а ямка была вскрыта. Часть продуктов съедено, часть разбросано. Кто поразбойничал? Было загадкой. 
      После утренней рабочей разминки косари присели завтракать. Вдруг с шумом рядом пронёсся заяц, а за ним лиса.
      – Видал, как лиса  добывает себе пропитание, сил не жалеет, гонится за своим завтраком. – Заметил дед внуку.
       Дедуля говорит мало, но увесисто. Бабушка молчит. Каждый знает своё дело, уходя без слов в работу. В этом молчании внук занимает себя сам.  Вырезал из тальниковой ветки свисток и в свободное время и во время отдыха насвистывает трели. Погружается в свои мечты, воспоминания. Наблюдает за лесной жизнью и делает для себя открытия. Открывает подробности доселе незнакомой ему жизни. Неподалеку от шалаша Данил увидел в траве, скрутившуюся в кольцо змею. Такое соседство внука напугало, и он сообщил об увиденном дедушке. Дед, посмотрев, успокоил внука.
       – Да, это уж. Он безвредный.
       Как-то Данил собирал вишню. Раздвинул кусты, а на него смотрит лось. Внук дал дёру, отдышался уже в шалаше.
       Вечерами внук ложился на траву и грезил. Он часто смотрел в небо. Смотрел, как плывут облака, как они меняются в формах. Вот бы мне полетать с облаками, да посмотреть с высоты на мир. Наверное, человек парящий не такой как все. 
      При закате солнца, когда темнеет, всякая коряга пугает внука. Ему кажется, как кто-то таится в зарослях и крадётся, чтобы его схватить. Данил от страха съёживается и держится поближе к деду. Дедушка это его защита и он не даст, попасться в лапы чудовища, и внук не будет добычей для съедения.
      После натруженной работы бабушка показывает рукой деду, чтобы тот снял рубаху. Дедушка снял и поставил её на траву колом. Выцветшая рубашка была белая от соли.
      Ночью внук слышал шорохи. А утром бабушка известила.
       – У нас были гости. Козочки навестили. Выйдя из шалаша, Данил увидел рассыпанный чёрным горошком козий помёт.
      В воскресный день приехали на грузовой машине помогать косить траву родственники: сын Иван и два зятя, Павел и Андрей. Привезли хлеба и продуктов.
       Выйдя на поляну, они встали в четыре ряда, и косьба пошла. Упадшая трава заслезилась, испуская дух. Косы ухают, зарываясь в траве. Уху открылась покосная серенада. От солнца всё тонет в мареве, всё плывёт растекаясь. Покосная жатва полнится ритмом дыхания, заполняя поляну. Разнотравье рябит в глазах косарей.
      С травой срезали и клубничку. Срезанная она расточает аромат. От соблазна сладкой ягодой Данил не может устоять. Он ложится возле скошенных рядков и, ползая, ест ягоды.
      Бабушка, смотря в небо, усердно просит бога, чтоб не пошёл дождь, чтобы не сгнило сено.
      Дедушка, неспеша, мягко водит косой по траве, а сын и зятья машут косой, покрываясь потом. Особенно умывался мокротой здоровенный зять Андрей. Литовка его не слушается, она то в землю воткнётся, то пролетит, пригибая траву. Косой он потревожил гнездо шершней. В отместку шершень в ягодицу ужалил зятя. Да ужалил так, будь-то, выстрелил, и у Андрея аж вылетела из рук коса. Дедушка поправлял Андрея: – Да здесь не сила нужна, а ловкость. Не бей землю косой. Ласков, с ней будь. И коса сама у тебя пойдёт, только плечом ей подмоги. Дурная сила тебе мешает. Уйми её, обрати в умение. Тогда и силу свою сбережёшь, а не растранжиришь зря. И шершень, видал, на тебя обозлился, подсказывает, как нужно с лесом обходиться. Обидел ты его. С природой осторожно нужно быть. Здесь ты не хозяин. – Разошёлся дед. – Здесь ты гость.
       В полдень на костре бабушка приготовила щи. Выложила помидоры, огурцы, лучок, варёные яйца и горою хлеб. Обед накрыла на траве, широко расстелив тряпицу. Стали подходить косари и, умывшись, расселись вокруг бабушкиного угощения.
      Ели молча. А бабушка смотрела, как управляются, и про себя думала. «Чтоб наелись, Чтоб наелись». Приготовленный обед пришёлся всем по вкусу. Простые щи в лесном просторе казались обворожительной усладой.
Наевшись, мужики легли на траву, и затеялся разговор. 
      – Жизня нам нужна, чтоб не дурить в ней, а быть её элементом. – Дед подтвердил высказывание зятя Павла, кивая головой соглашаясь.
      – Понимаешь, когда слишком хорошо, тоже не хорошо. Нам обязательно надо чтоб было плохо. – Вставил сын Иван.   
      – Ничё.  Хорошо мы ноне постарались. Так пускай сено будет ядрёное сытное тогда и молочко будет жёлтенькое и густенькое. – Дополнил Павел.
Стали всяк, своё говорить. Вспоминали, что пришло в сию минуту в голову. И каждый не слушал собеседника, всем хотелось участвовать в разговоре.
      Передохнув, вновь взялись за косьбу, но видимо от усталости  работа не спорилась. 
«Вот, чёрт возьми, трава какая-то не та пошла. Ты её косишь, а она только приминается». Ругались косившие.
       Вскоре, измотав себя и траву, пришли к шалашу мужики. Положили в кузов машины косы, и, отдохнув, стали собираться к отъезду. Попрощавшись со стариками и племянником, сели в машину и уехали.
      Растроганный дедушка Антон обвёл грустными глазами насупившийся лес, залез в шалаш и уснул. Бабушка занялась уборкой и мытьём посуды.
      Проснувшись рано утром, старик Антон смотрел на восходящее солнце и шептал. «Солнце ты никогда не гасни. Свети вечно. Свети, чтобы мы видели. Так как мы смотрящие живём. А слепцами мы существуем. Дай нам желание жить в достатке, так как это только при тебе возможно. Солнышко ты наше, ты будь всегда с нами, ты матерь нашей жизни».
      Уже осенью приехали на машине в лес за сеном. Холодная земля дышала особым духом. Безлиственный лес наводил уныние. Увядшая трава понуро уходила в зиму. Сметав сено на машину, дедушка Антон, зять Павел и внук Данил попрощались с тоскующим лесом, который подарил им душистую траву и уехали.